Агата Лав
Лучший друг мужа
Глава 10
Всё утихает до двенадцати ночи, когда я уже начинаю беспокойно посматривать на часы и проверять сообщения от Вадима. Муж молчит, а я не могу выкинуть из головы последнее сообщение Кирилла. Мне очень не нравится его обещание надраться вместе с моим мужем в баре. Дерьмо в жизни вообще часто начинается с пьянки, а уж тут заготовлены все условия для такого развития событий.
Бывший и муж. Первый мужчина и муж. Больной ублюдок и муж.
Что он сейчас говорит Вадиму? Что происходит между ними в данную минуту? Вдруг Кирилл и для него придумал затейливую игру и сейчас потихоньку расставляет сети, незаметно, элегантно, мастерски. Вадим, конечно, сам кого хочешь переиграет или перемолит в порошок, если человек не понимает по-хорошему, но он же не знает с кем имеет дело.
А я знаю… У меня как будто пелена падает с глаз. Я должна рассказать мужу, ведь он в слабой позиции из-за моего трусливого молчания – Кирилл видит всю ситуацию, а Вадим лишь часть. Простое и верное решение приходит ко мне из-за нарастающей нервотрепки, я сижу за своим столом в студии, хотя давно пора домой, и начинаю пугать себя тем, что вдруг уже опоздала. Вадима же нет рядом, он сейчас с Кириллом, а я могла поговорить с мужем еще утром. У меня был реальный шанс попробовать взять ситуацию под контроль, а не плыть по течению, которое в любое мгновение может превратиться в штормовой прибой.
Ну почему я бываю такой трусихой! Это даже не похоже на меня, это проклятое эхо от прошлых отношений с Кириллом. Ни черта не зажило и не прошло, я по-прежнему замираю перед ним как кролик перед удавом.
Я вздрагиваю всем телом от мелодии звонка и вижу на экране имя мужа. Я облегченно выдыхаю и отвечаю на звонок, попутно хватая ключи от машины. Вадим, не сказав мне ни слова, прислал водителя, который перегнал мой внедорожник под окна студии.
– Милый?
На том конце молчат, но можно разобрать гулкий шум заполненного веселого заведения. Короткие выкрики и смешки, преимущественно мужские и раскатистые, а еще легкая музыка, которая красивой мелодией перекрывает остальные звуки.
– Вадим?
Через секунду я различаю его пьяный голос, но не могу понять о чем он говорит. Да и произносит он слова не мне. Он как будто случайно набрал мой номер и даже не заметил свою оплошность. И я уже тянусь к кнопке отбоя, как раздается отчетливый голос Кирилла. Вполне трезвый и ровный.
– Естествознание? – смеется он с довольной ноткой. – Крутое название! Черт, Вад, держи его подальше…
И он сбрасывает меня. Раз и тишина. Но я знаю, где находится это чертово Естествознание. Действительно крутое название для мужского клуба со стрип-программой.
Глава 11
Я завожу мотор и собираюсь домой. Честно собиралась, но для этого надо было ехать другой дорогой. Я же на автомате выбрала свой привычный маршрут, который лежит по центральному проспекту, как раз мимо модных заведений и неспящих стекляшек. Я подъезжаю к большому перекрестку и вдруг просыпаюсь, чувствуя, как в пальцах начинает болезненно покалывать.
В глаза бросается стильное двухэтажное здание с коричневой вывеской, на которой написано Естествознание. Конечно, я знала, что встречу его, я каждый раз, когда задерживаюсь в студии допоздна, проезжаю мимо их яркой электрической вывески. Никакой неожиданности… Стрип-клуб стоит там, где стоял всегда, и смотрит на улицу черными непроницаемыми стеклами.
Я стою на красном светофоре и получаю лишние минуты, чтобы разглядеть детали. Конечно, я перевожу взгляд на парковку. Там красуются дорогие иномарки, их много и натыканы кто куда, но авто Вадима стоит в третьем ряду. У него слишком заметная и слишком редкая машина, чтобы я могла пропустить её. Так что я неотрывно смотрю на машину мужа и понимаю, что я дура. И что надо было сворачивать за пару поворотов до проклятого перекрестка. Вот тогда был шанс, что я выберу другую дорогу.
А так я сворачиваю к парковке и торможу на въезде, поглядывая на тропинку, что ведет к главной двери. У меня нет никакого плана, кроме неприятного скребущегося чувства, что я налажала. Очень крупно и очень глупо… Я хочу увидеть Вадима, на уровне физической необходимости, чтобы знать, что с ним все в порядке. Что с нами все в порядке. И мне плохо от одной мысли, что сейчас рядом с ним Кирилл. Я начинаю по-настоящему бояться его, чувствуя, что у него как раз есть и план и целый вагон умений.
Я выхожу на улицу и иду к машине Вадима. Заглядываю в окна, но тонировка не пускает взгляд внутрь. Я ударяю по колесу, но сигналка не срабатывает. Повторять я не решаюсь, зная, что здесь натыканы камеры и по мою душу скорее явится охрана, чем владелец. Тогда я достаю сотовый и набираю мужа, попутно поворачивая к входу.
Гудки копятся, а на входной рамке меня встречает огромный охранник в черном костюме. Ему явно не нравится, что я без сопровождения, но он молчит. У таких работников взгляд наметан, они безошибочно определяют ценник одежды и аксессуаров, и мой итоговый чек действует на него как пропуск без лишних вопросов.
– Мира, – меня окликает бархатный мужской голос, стоит мне войти в общий зал с приглушенным освещением и бордовыми диванами.
– Кир, нет…
Я выставляю руку, чтобы он поймал стремительный шаг. Но куда там, Кирилл обнимает меня за плечи и бесцеремонной силой утягивает назад в коридор, где света еще меньше.
– Убери руки, – приказываю я, а сама понимаю, что, если начну биться, то он оставит синяки на моей коже. – Мне больно, черт возьми!
Кирилл наталкивает меня спиной на стенку и убирает руки, которыми упирается в стену над моими плечами.
– Ты долго ехала, – произносит он на выдохе, из-за чего его голос кажется хриплым и посаженным, словно он с трудом произносит каждое слово.
Словно ему давно не до разговоров. Его взгляд устремлен четко вниз, ниже моего лица. Он вновь рассматривает меня и не стесняется помутневшего взгляда, который откровенно подсказывает, что он представляет меня в самых развратных позах. И так, и эдак, и с ним в паре.
Я выбрасываю руку и обжигаю его щеку хлесткой пощечиной, после чего не могу остановиться и бью снова. По второй! Еще сильней! Кирилл не закрывается и как будто согласен на третью, но я решаю чуть разнообразить и пинаю его ногой. От этого парень все-таки пятится назад, хотя и продолжает расслабленно улыбаться и смотреть с развеселыми огоньками. Ему в кайф, бей его не бей, он все равно будет смотреть на правах победителя.
– Не подходи ко мне! – я вновь выбрасываю ладонь к его лицу, чтобы он перестал скалиться, но Кирилл ловко отмахивается от меня – Никогда большее.
– Я уже отошел, милая, чего ты кричишь… Черт, что за… Чья это кровь?
Его голос в одно мгновение меняется, когда Кирилл замечает отпечаток крови на своей ладони. Как будто другой человек, он взрослеет на десяток лет прямо на глазах и смотрит серьезным обеспокоенным взглядом.
– Мира? – зовет он и протягивает раскрытую ладонь, будто ждет, что я сейчас упаду и хочет подстраховать. – Больно?
Я не понимаю его вопроса, как и странной перемены, но вдруг улавливаю небольшое жжение чуть ниже локтя. Смотрю – и правда, я зацепилась об что-то острое и порвала рукав, коже тоже досталось, неглубокая царапина уже напиталась кровью и смотрится скверно. Хотя пустяк, конечно.
– Об куртку, – произносит Кирилл упавшим голосом и оттягивает ворот кожаной куртки, на котором красуются железные заклепки. – Они острые.
Он отходит в сторону на мгновение, за которое успевает ухватить за локоть официанта и потребовать салфетки. Кирилл возвращается ко мне с целой пачкой, а я завороженно смотрю на него и не могу понять, что с ним такое. Его буквально передернуло от вида моей крови и забегал он так, словно я тут вторую смертельную порцию теряю.
– Где мой муж? – я вспоминаю, зачем я здесь и отмахиваюсь от забот Кирилла.
Хотя он всем видом показывает, что все равно сделает. Уже тянется к моему запястью, чтобы повернуть руку и обтереть рану. Поэтому приходится со злым выдохом вырывать салфетку из мужской ладони и делать всё самой.
– Доволен? – я бросаю с раздражением. – Жить буду, не беспокойся.
Кирилл лишь кивает и недолго смотрит в пол, пряча глаза, но вскоре приходит в себя и просыпается как от неприятного сна. Вновь расправляет плечи, показывая королевскую осанку, и намертво клеит к губам легкую подтрунивающую улыбку. Ублюдок вернулся, не благодарите.
– Тут есть отдельные залы, – он неожиданно без подсказки отвечает на мой вопрос, – мы сняли один. Вадик сейчас там.
– Зачем ты звонил?
– Я? – он удивленно вскидывает брови. – Когда?
– Хотел, чтобы я приехала? Для чего?
– Я всегда рад тебе, ты же знаешь.
– Хватит, Кирилл, меня тошнит от этого. Если мы уже столкнулись здесь, считай наедине, может поговорим нормально? Без всего… – я взмахиваю рукой, пытаясь подобрать правильные слова, которые как назло не идут. – …этого.
– Нормально? – Кирилл коротко качает головой и смотрит пронзительно глубоко, отчего зеленый цвет в его глазах сгущается и кажется тягучим, как смола. – У меня крышу рвет от тебя, Мира. Это нормально? Как думаешь? Да я себя нормальным сотню лет не чувствовал…
– Ты пьян, я поняла.
– Да? Думаешь? – неожиданно проглядывает злость и я запоздало угадываю, что угодила в болевую точку. – Если я напьюсь, мне станет плевать на все, я тебе глотку заткну и выебу как хочу. Вот, что будет, если я нажрусь.
Глава 12
Я смотрю на Кирилла, на мужчину, которого когда-то любила так, что дышать без него не могла, в мыслях начинала путаться, если он задерживался или, не дай бог, хотел проучить меня за неосторожные фразы и появлялся только на следующий день. Без слов срывал с меня одежду и дышал чистой кристаллизованной злостью, от которой у меня сводило всё тело. Он приучил меня к жесткому сексу, когда мужчина глубоко берет тебя без единой лишней ласки, а ты кончаешь от одной его силы и первобытной мощи.
От проснувшегося животного начала.
– Мне не девятнадцать, а двадцать восемь, – говорю я Кириллу, пытаясь мягким тоном успокоить его заостренный до болезненного предела взгляд. – Меня давно не заводят, а пугают такие разговоры. Ты слышишь себя? Ты угрожаешь мне изнасилованием.
– Для этого надо, чтобы я был противен тебе.
– Нет. Достаточно моего “нет”.
– То есть я не противен тебе?
– Я боюсь тебя, Кирилл.
– Ты? Меня?
Он давится нервным смешком и неожиданно отпускает себя. Его крепкое тело толчком уводит вперед, почти наотмашь и снова ко мне навстречу. Мужчина тяжело выдыхает, соприкоснувшись со мной телами, и сгребает меня в охапку, жестко наталкивая на стену и придавливая своими мышцами. Он обнимает так жарко, что, мне кажется, что его лихорадит… Или меня? Почему так… Кирилл выдыхает мне в шею, и мое тело прорезает душной волной, которая следом затапливает разум и я закрываю глаза и перестаю противиться. Замираю, чувствуя его сильные пальцы на талии, они давят капканом и сжимают плоть, заставляя вспоминать, как я любила, когда они заходили дальше и глубже. Как я подстраивалась под их ласку и послушно выгибалась в пьяной истоме.
– Что ты придумала себе? – шепчет Кирилл, собирая горячие пальцы в замок на моей пояснице, он специально сковывает их, чтобы не зайти слишком далеко и не спугнуть меня. – Что я мудак, а ты жертва?
– Я не помню, – вру я.
– Разве так было? Мира, не ври себе… Я с ума сходил и искал тебя. Ты почти убила меня, когда исчезла. Ты этого добивалась?
Его голос режет по живому, в нем столько муки и пронзительно честных интонаций, что в груди становится тесно. Мне было в тысячу раз легче противиться, когда он играл другую роль – наглого самца с незаполненной графой, в которую он жаждет вписать мое имя. Но сейчас… Я узнаю его таким, каким знала в лучшие минуты.
В мимолетные и самые ценные.
Кирилл не может оторваться от меня, и я решаю помочь ему. Я достаю из прошлого старый трюк, который всегда действовал на него – поднимаю ладонь и дотрагиваюсь до его щеки, мягко и тягуче, как он любит больше всего.
– Тише, – произношу я полушепотом и увожу ладонь ниже, черча ласковую дорогу по его шее и налитым каменным напряжением мускулам плеча. – Я чужая жена, Кирилл.
– Мне плевать.
– Жена твоего друга.
– Вадим – не слабак, чтобы я переживал за него. Он за себя сам постоит.
– За себя и за свое, – я киваю и опускаю ладонь в самый низ, нащупывая его пальцы, которые держат меня. – Разожми… Я хочу к мужу.
– Ты не исправима, – Кирилл усмехается и закусывает нижнюю губу. – Никогда не признаешься себе вовремя. Только, когда уже начинаешь задыхаться и ничего не можешь поделать. Я помню, как дотронулся до тебя в первый раз. Ты замерла, испуганная и невинная, а в глазах мольба – Сделай. Прошу. Я так хочу, но не могу себе позволить. Сделай сам.
Я на рефлексах качаю головой, хотя было именно так.
– Сейчас в твоих глазах то же самое, – он бросает мне вызов прямо в лицо и облизывает губы в предвкушении сладкого.
Мне хочется ответить ему тем же и ко мне злой вспышкой приходит решение. Плохое или ужасное, не знаю… Я поддаюсь секундному порыву и встаю на носочки. Тянусь к его влажным губам. Моего роста не хватает, но Кирилл тут же проходит последние сантиметры, разделяющие нас. Я впиваюсь в его губы жадным страстным поцелуем, который оказывается острее, чем я могла предположить. Я раскрываю рот и позволяю заполнить себя, ласкаю его сама языком и почти теряюсь, но все же заставляю себя вынырнуть из этого пульсирующего сумасшествия.
– Я могу позволить себе всё, что хочу. – я с трудом ускользаю в сторону, чтобы заговорить вновь.
Кирилл не хочет отпускать меня и жадно рвется к губам, желая продолжить. А когда не получается, начинает целовать в шею, водя языком и подхватывая меня на руки. Он сам не верит, что я надолго в его руках, и берет всё, что может, с голодным рвением и спутанным дыханием, которое я чувствую на своей кожей рваными толчками.
– Но я не хочу, – отрезаю я и опускаюсь, выставляя руки, как преграду между нашими телами.
Я смотрю на него с холодом и хочу изобразить абсолютную решимость, но это вряд ли выходит. Хотя он все же подвисает, вглядываясь в мое и ища подсказку. Он не верит, что я могу так быстро успокоить дыхание и включить стоп, не хочет верить… А я, используя его замешательство, резко разворачиваюсь и иду прочь.
Я хочу увидеть Вадима. Да, да! Мне нужны его руки, чтобы стереть произошедшее и вспомнить свою настоящую реальную жизнь. А не миражи из прошлого, в которых легко потеряться… Но в голове звучит насмешка Кирилла, что я вечно вру сама себе. Справедливая и оттого жестокая, изводящая противным эхом. Он прав. И сколько раз он еще был прав? Почему я думала, что смогу коснуться его губ без потерь? Если меня так повело за один день, то что будет завтра?
– Третий зал, – бросает Кирилл мне в спину. – Твой муж там…
Глава 13
Я иду вперед, надеясь на интуицию, которая поможет ориентироваться в незнакомом клубе. Но он устроен предельно просто, даже подсказки не нужны, я замечаю красную подсветку, что мягкой дугой обозначает вход в другую зону, и сворачиваю на пошлый огонек. Вип-залы там.
Я отсчитываю третий и проверяю номерок, который значится над золотой ручкой. Нажимаю и дверь подается, впуская меня в уютный полукруглый зал с мягкими стенами и подиумом, на который брошены три кожаных дивана и длинный столик. Света отчаянно недостает, смешивая все краски в мрачную кучу, но я делаю шаг-другой, и вижу Вадима.
Я усмехаюсь, когда понимаю, что он заснул. Его пиджак переброшен через спинку дивана, верхние пуговицы белоснежной рубашки расстегнуты, а рукава закатаны до локтей. Сотовый же брошен на столе между стаканами с недопитым виски. Я беру его в руки и вижу, что включен бесшумный режим, так что мой звонок с парковки ушел в пустоту. Тогда я подхватываю первый стакан и опрокидываю дозу крепкого алкоголя. Я кашляю, не справившись с градусом, на который я очень надеюсь и жду, что он заберет скверные мысли из моей головы.
– А кто меня повезет? – спрашивает Вадим, открыв глаза и с наигранным укором смотря на пустой стакан в моей ладони.
– Ты и повезешь.
Ни черта он не пьян. Выпивший, да, но я придумала себе глупостей из-за нервотрепки.
– Ты разучился веселиться? – спрашиваю я, подходя вплотную, я нависаю над ним и цепляюсь взглядом за расстегнутый ворот, любуясь его красивым крепким телом. – Заснул вот. Надеюсь не посреди программы, а то придется краснеть за тебя.
Я указываю на небольшую сцену для приватов, которая теряется в сумраке, но поблескивает холодным свечением шеста.
– Что я там не видел? – Вадим мягко улыбается и протягивает ладонь, ловя мое запястье, которое начинает растирать приятными прикосновениями. – Кирилл домой поехал, и я тоже собирался, но… заснул, да.
Он переплетает наши пальцы, и я завороженно смотрю на получившиеся узелки.
– Ты почти не спал последнюю неделю.
Муж кивает и наклоняется вперед, утыкаясь лбом в мою ладонь и напрашиваясь на ласку. Я закапываюсь пальцами в его жестких волосах, которые он стрижет слишком коротко. Но тут ничего не поделать, он не верит, что ему пойдет по-другому.
– Ты приехала, – он зависает, будто не хочет договаривать, да и что тут говорить.
– Непохоже на меня, – я произношу за него, понимая, что поддалась толчку и вышла глупость, которой наш брак никогда не страдал.
Я не из тех женщин, что ловят на оговорках и хватают телефон мужа, стоит ему зазеваться и оставить его без присмотра. Я доверяю ему. Не так, что не допускаю даже мысли, я взрослая девочка и прекрасно понимаю сколько искушений и соблазнов вокруг успешных и богатых мужчин, сколько у них возможностей и как они привыкают брать то, что хотят, а не прятаться от собственных потребностей в чулане морали. Но я доверяю ему в том, что он никогда не испачкает меня в грязи. Если что-то и случится, я никогда не узнаю.
– Я дурак, да? – бросает Вадим, прижимаясь лицом к моему животу, его же горячие руки обхватывают мои бедра и крепко держат, чтобы я не свалилась с ног, ведь он собрался спуститься губами еще ниже. – Не слушай меня, когда я несу всякую чушь.
Он решил, что это из-за его шуточек насчет секретарши.
Я же сжимаю его волосы, угадывая первое касание. Вадим жарко выдыхает, вскользь дотрагиваясь губами платья там, где горячая волна растекается по моему нутру и пробуждает за мгновение. Я хочу почувствовать его там, чтобы без одежды и без никому ненужных слов. Хочу, чтобы он медленно провел и вошел в меня языком, касаясь своими губами моих губ. Вадим знает каждый закоулок моего тела, мысли я могу спрятать, но в постели я нагая перед ним до самых потайных уголков. Он давно изучил мое тело лучше меня.
– Никто не войдет? – я спрашиваю и жадно сглатываю, черт, да мне уже плевать, заперта дверь или нет.
– Не войдет, – успокаивает Вадим, – и здесь темно.
Он ловко увлекает меня на диван, меняясь местами. Теперь я сижу на кожаной обивке, которая запомнила жар мужского тела, а Вадим устроился передо мной на коленях. Он тянет мое платье наверх и сдергивает его через голову. Сминает широкими ладонями хрупкую кружевную ткань, обрисовывая мои вершины и нажимая большими пальцами на соски, которые тут же твердеют и остро торчат.
– Он дорогой? – спрашивает Вадим, подбородком указывая на кремовое бюстье.
– Я твоя жена, у меня всё дорогое.
Вадим довольно кивает и следом разрывает ткань руками, что не стоит ему никакого усилия, кружево буквально рассыпается под гнетом его сильных пальцев. И они теперь ласкают меня без всяких преград, томно и влажно, потому что вслед за пальцами идут губы. Вадим тянется ко мне и обводит языком мои изгибы, которые я заостряю, выгибаясь ему навстречу и обхватывая его мощные плечи. Я хочу еще ближе, хочу ни о чем не думать, не вспоминать…
Зачем мне другой? Другие руки и прикосновения, сколько бы страсти или нежности в них не было. Они чужие. Мне никто не нужен, кроме Вадима. Нет же…
Нет же?
Но я думаю о нем. Сравниваю. Даже сейчас.
– Ближе, – шепчет Вадим и наталкивает меня на краешек дивана, еще рывок и он тем же варварским способом освобождает меня от белья, уничтожив весь комплект к черту. – На меня, крошка…
Муж уверенно разводит мои ноги в стороны и ныряет лицом, приближаясь. И проводит языком именно так, как я фантазировала совсем недавно. Я задыхаюсь, не в силах принять столько ласки и удовольствия сразу, и откидываюсь на мягкие подушки. Расслабляюсь и смотрю на него сверху вниз, любуясь тем, как он томно ласкает меня, постепенно разгоняя скорости и запуская по моему телу мягкий ток.
Импульсы набирают силу, и я растворяюсь, теряюсь, уплываю. Вадим душным прибоем забирает меня в другую реальность. Туда, где нет ни имен, ни причин, только раскатывающее обжигающим катком желание и нетрезвые образы, которые кружат голову и зовут отдаться.
– Я близко, – шепчу я, путаясь в слогах, – милый… да, да…
Он заполняет меня языком, толкаясь во влажную тугую глубину, и я отвечаю хриплыми стонами. Я выгибаюсь еще сильней, скручивая кожаную обивку спинки между пальцами до скрипа, и пьяным взглядом смотрю перед собой. Не сразу, но мой взгляд фокусируется и останавливается на невозможной детали. Нет… Дверь приоткрыта и в проеме, в сумраке тусклого освещения и близкого оргазма, я вижу Кирилла.
Парень неотрывно и хищно смотрит на меня. На то, как я извиваюсь, задыхаясь, и беспокойно ищу опору руками. Он не смущается и переводит наглый взгляд на мою обнаженную грудь, которая бесстыдно торчит, потому что я максимально прогнулась в спине… И… и происходит то, к чему я совершенно не готова! И чему нет объяснения. Мне чудится, что его взгляд осязаем. Да, я чувствую его длинные пальцы на своем теле, он терпко ласкает мою грудь, раскатывая вершины и сжимая их, заставляя меня дышать еще чаще. Задыхаться…
Да… тягуче и жарко… я помню его пальцы.
Кирилл улыбается темной крепкой как виски в стакане Вадима улыбкой, и я проваливаюсь в дикий мираж с головой. Я вычеркиваю слабый голос разума и поддаюсь его власти. Помогаю непозволительному импульсу и накрываю свою грудь ладонями, водя по ним дрожащими пальцами так, как это сделал бы он.
Только он.
Кирилл упирается плечом в косяк, покачнувшись и потеряв равновесие на мгновение, и закусывает нижнюю губу, после чего выпускает жаркий выдох через ноздри. Ему нравится, что я не отвожу от него взгляд, не могу сделать простое движение и отвернуться. А мне так хорошо, я пьяна от стараний Вадима, и смотрю в бездонные дьявольские глаза Кирилла.
Это наваждение, безумное и больное, но как остановиться? Я уже в плену. Я хочу кончить, смотря в его глаза.
Кирилл плавно кивает, разрешая мне. В прошлые дни он часто делал так, с хозяйской усмешкой, а потом произносил над ухом, влажно целуя.
– Давай, малышка, сейчас, – голос Кирилла прорывается из забытого, спрятанного как можно глубже воспоминания, и мое тело тут же отвечает судорогой.
Сладкой и буйной. Я падаю на плечи мужа и исчезаю на несколько секунд, пока мое тело приходит в себя. Так ярко не было никогда… Господи, это же что-то запретное и отравляющее. Нельзя, нет… Но я чувствовала их обоих. В унисон.
Я поднимаю голову и вижу, что Кирилл ушел, прикрыв за собой дверь.
– Тебе хорошо? – спрашивает Вадим, ища губами мое лица.
– Да, да, – я убегаю от взгляда мужа и закапываюсь в его шею, чувствуя солоноватый вкус пота, – мне хорошо…
Мне хочется плакать, и я обнимаю его, жадно и крепко стягиваю руки вокруг рельефных плеч, но мне нужно еще ближе. Ведь я хочу спрятаться в нем, сильном и уверенном, чтобы он укрыл меня от безумия, которое уже происходит. Уже нашло ход в мою голову.
Мне страшно. И я запоздало понимаю, что бояться надо не Кирилла, а саму себя.
