Александр Александрович Петров
Россия, 100 лет в поиске
«Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путем революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса. На место старого буржуазного общества с его классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием развития всех». [4. Часть II]
В этой формулировке можно увидеть новую версию лозунга «Свобода, Равенство, Братство». Но общество должно реализовать его, пройдя период жесткого насилия. Манифест провозглашает превосходство одного класса над другими, классовую ненависть, то есть такие же человеконенавистнические цели, как и фашистская, расистские идеологии. Но массы, критически настроенные по отношению к буржуазному государству, не воспринимают его сходство с этими целями, потому что смотрят на него через розовые очки будущей Революции, направленной на «уничтожение классов вообще». Эта цель заслоняет исторически подтвержденную истину о том, что в данном случае розовый цвет это – кровь жертв будущих Революций. Известное изречение «Благими намерениями вымощена дорога в ад» в Манифесте подменено обратным смыслом «Адскими действиями мы приведем всех во всеобщий рай».
Показательно, что авторы Манифеста осознают тяжесть негативных последствий от того, что «низший слой» уничтожит элиту общества. Они, спасаясь от бури, которую сами кличут, подсказывают пролетариату пути решения проблемы. Его диктатура должна опереться на их знания и мудрость:
«Вот почему, как прежде часть дворянства переходила к буржуазии, так теперь часть буржуазии переходит к пролетариату, именно часть буржуазии идеологов, которые возвысились до теоретического понимания всего хода исторического процесса». [4. Часть I]
Этот тезис необъективен. Буржуазные программы вызревали в условиях феодального строя, дворяне играли активную роль в создании ростков нового. Они не переходили к буржуазии, они, видя их перспективность, становились буржуазией. В Капитале К. Маркс укажет:
«Экономическая структура капиталистического общества выросла из феодального общества. Разложение последнего освободило элементы первого». [6 с.725 – 726].
Ростки нового строя, основанного на диктатуре пролетариата, не вырастают в недрах капиталистической формации. Из – за их отсутствия характер нового строя можно описать только на основе умозрительных рассуждений. Поэтому «возвышение теоретического понимания всего хода исторического процесса», демонстрируемое узкой группой лиц в виде иллюзорных моделей, всегда сопряжено с громадными рисками для общества. Риски политического характера достаточно наглядны по тексту Манифеста. Но в нем не нашли отражения положения о порядке стимулирования труда. Создается впечатление, что при написании Манифеста сам факт ликвидации частной собственности на средства производства, объявление труда свободным давал авторам гарантии, того, что он будет высокопродуктивным. Им пришлось делать много разъяснений по данной теме в последующие годы. Их изучение и сопоставление достаточно убедительно показывают наличия «сумбура в головах» и «глубину пропасти» в которую они предлагали бросить общество. При провозглашении запрета на частную собственность на средства производства, отрицании лозунга Равенства при распределении жизненных благ, ликвидации денежных отношений они предлагают оценивать трудовой вклад каждого труженика по продолжительности времени, которое он потратил на труд для общества. Через 25 лет после издания Манифеста К. Маркс в работе «Критика Готской программы» писал:
"Мы имеем здесь дело не с таким коммунистическим обществом, которое развилось на своей собственной основе, а, напротив, с таким, которое только что выходит как раз из капиталистического общества и которое поэтому во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло. Соответственно этому каждый отдельный производитель получает обратно от общества за всеми вычетами ровно столько, сколько сам дает ему. То, что он дал обществу, составляет его индивидуальный трудовой пай. Например, общественный рабочий день представляет собой сумму индивидуальных рабочих часов; индивидуальное рабочее время каждого отдельного производителя – это доставленная им часть общественного рабочего дня, его доля в нем. Он получает от общества квитанцию в том, что им доставлено такое-то количество труда (за вычетом его труда в пользу общественных фондов), и по этой квитанции он получает из общественных запасов такое количество предметов потребления, на которое затрачено столько же труда. То же самое количество труда, которое он дал обществу в одной форме, он получает обратно в другой форме» [3. Глава 1 раздел 3]
Но авторам Манифеста было известно, что уже ко времени его опубликования в Англии законодательно был введен 10 часовой рабочий день. При этом в Манифесте указано: «Рабочий становится простым придатком машины, от него требуются самые простые, самые однообразные, легче всего усваиваемые операции». [4. Часть I ]
Формулировка К. Маркса с учетом этих уточнений означает, что все должны получать равную зарплату. К. Маркс пытается разрешить это противоречие введением дополнительных параметров: «… труд, для того, чтобы он мог служить мерой, должен быть определен по длительности или по интенсивности, иначе он перестал бы быть мерой». [3. Глава 1 раздел 3]
Но, если общество будет руководствоваться данной формулой учета, то оно должно передать «предметов потребления» землекопу в несколько раз больше, чем получит изобретатель и создатель землеройной техники. Красной линией по всему Манифесту проходит абсолютное игнорирование роли интеллектуальной составляющей в деятельности всех общественных групп.
Запрет на частную собственность на средства производства и на денежные отношения должны принуждать всех тружеников использовать в полном объеме «товары потребления». Это противоречит не только сущности развития мировой цивилизации, но и здравому смыслу. В реальности для приобретения предметов потребления длительного пользования труженику придется накапливать «квитанции», то есть создавать суррогаты денежных отношений. Тезисы, изложенные в работе «Критика Готской программы», не представив вразумительного ответа по приведенным выше темам, нарушали веру пролетариата в социальную справедливость, обесценивали такие категории как Равенство, Братство. Возможно, по этим причинам они были изданы впервые только в 1898 году, через 23 года после написания, через 15 лет после смерти автора.
При изучении раздела Манифеста, связанного с переходом части буржуа на сторону пролетариата, обращаешь также внимание на следующие детали. Первое будущему обществу всё-таки нужны будут ученые, а именно идеологи в области общественных отношений, реализующих диктатуру пролетариата. Во-вторых, после уничтожения класса, небольшая группа покинувших его идеологов по К. Марксу способна восполнить с привлечением представителей рабочего класса энергию и деловые качества всего уничтоженного класса буржуазии. В итоге – призрак коммунизма ходит по Европе, программа по превращению призрака в реальность готова, революционный класс сформировался, а «под рукой» для него есть уже готовые вожди. То есть авторы Манифеста сами себя определили в качестве личностей, лучше всех остальных осознавших «ход исторического процесса» и потому заслуживших право на получение статуса вождей революционного движения.
Историки указывает, что любимым изречением К. Маркса являлась фраза «Ничто человеческое мне не чуждо». Она в общепринятом толковании, отражая позицию божества, подтверждает очень высокое мнение о себе ведущего автора Манифеста. Это возможно является причиной того, что молодой человек, не имея знаний в области реальной экономики, опыта в организации производственного процесса, торговой деятельности, взял на себя ответственность за толкование интересов рабочего класса, навязывание ему действий на конфронтацию со всеми общественными группами, разрушение всей конструкции мировой цивилизации.
Придав своему учению крайне экстремистский характер, К. Маркс, заложил в него ряд положений, которые создавали надежду на снижение разрушительных последствий от революционных действий. При этом ориентация на них в организации революционного движения существенно снижала вероятность совершения социалистической революции в ведущих странах Запада. По Марксу пролетарская революция должна совершаться при достижении капитализмом высокой стадии развития. История показывает, что громадная масса социальных противоречий возникает в странах, проходящих начальный этап развития капитализма. В. Ленин указывал, «В таких странах, как Россия, рабочий класс страдает не столько от капитализма, сколько от недостатка развития капитализма.» [5. с. 14] При достижении зрелой стадии развития капитализма, народ, опасаясь потери того, что получил благодаря научно – техническому прогрессу, не видит в ней полезности. Развитие капитализма основывается на масштабном использовании новой техники, вызывающем рост доходов. Господствующие классы, осознавая перспективу их дальнейшего роста, идут на компромиссы с трудящимися, парламентский строй закрепляет их в законодательной базе. В итоге, к моменту перехода в зрелую стадию капитализма, конфликты между трудом и капиталом минимизируются тогда, как уровень благосостояния населения и уровень демократизации общества возрастает.
По Марксу пролетарская революция должна осуществиться одновременно в группе ведущих стран, достигших высокого уровня развития. Вероятность возникновения подобной ситуации незначительна. Мировое сообщество развивается неравномерно. Для стран лидеров риск революции отсутствует, при этом они способны остановить ее развитие в дружественных сопредельных странах. Получается, что марксизм для высокоразвитых стран конца 19 века был похож на бумажного тигра. Как живой хищник он в данных странах проявить себя не мог, но при этом мог создать локальные возгорания. Тогда как для страны, не достигшей высокой стадии развития капитализма, революция была способна показать весь агрессивный потенциал. Для ее осуществления в России потребовалось «обогатить» учение «открытиями» В. И. Ленина. Октябрьская Революция 1917 года была объявлена под вывеской «пролетарская». При этом доля пролетариата составляла 1,5% от численности населения. Она была воспринята как триумф теории марксизма о пролетарской революции и триумф ленинизма о возможности совершения ее в одной стране. Россия в тот период находилась на ранней стадии развития капитализма. В последующие годы страна прошла тяжелейшие испытания в Гражданской войне, в ВОВ 1941 – 1945 годах, во много раз увеличила промышленный и научно – технический потенциал, пролетариат стал самой значительной по численности общественной группой. В мировом сообществе сформировался блок социалистических стран. Тем самым уровень развития производительных сил, классовая ситуация, международная обстановка были приведены в точное соответствие со стандартами учения марксизма о предпосылках для проведения и победы социалистической Революции.
В 1991 году СССР под давлением внутренних противоречий перестал существовать. Как мы должны понимать это в свете марксистского учения. В Манифесте указывается на преемственность его положений с идеологией утопистов, признается, что у них общие цели – создание условий для свободного, высокопродуктивного труда всех членов общества. Но при этом авторы критикуют утопистов за то, что их намерения в части способов перехода к светлому будущему нереалистичны. В Манифесте указано:
«Они отвергают поэтому всякое политическое, – в особенности всякое революционное действие, они хотят достигнуть своей цели мирным путем и пытаются посредством мелких -, конечно не удавшихся опытов силой примера проложить дорогу новому общественному евангелию». [4. Глава 3. Критический – утопический социализм и коммунизм. ]
Марксисты считают, что создание общества по подобной модели возможно, но переход следует осуществлять не разъяснениями и уговорами, а опираясь на диктатуру пролетариата. При наличии этой разницы обе идеологии утверждают, что их общество без товарно-денежных отношений, без частной собственности на средства производства, без семьи, без конкуренции, без регулирования отношений государством будет более эффективно, чем то, которое сохранит стремление к развитию на основе традиционных капиталистических отношений. Судьба СССР показала, что это невозможно. Страна, принявшая на вооружение марксистскую модель построения коммунизма, на стадии перехода к данной форме отношений проиграла в мирном соперничестве с ведущими странами капитализма, потеряла большую часть промышленного потенциала и политического веса. Реализм К. Маркса и В. Ленина подтвердился лишь частично – власть завоевать можно, но лишь на ограниченный период времени – до подтверждения неспособности искусственно созданной формы общественного обустройства решать задачи достижения более высокой производительности труда и обеспечения лучшей жизни всех членов общества.
В итоге можно сказать, что теории утопистов и теория марксистов едины в главном – в обеих эффективность умозрительной модели нового общества является фантазией. При этом различия состоят в том, что модель утопистов остается в течение нескольких веков лишь безобидной мечтой, тогда как многократные попытки внедрить марксизм – ленинизм в различных странах воспроизводятся с громадными жертвами, разрушениями и разочарованиями. Такова жизнь. Россия, приняв насильственно на вооружение положения Манифеста с поправками, провозглашенными В. И. Лениным, обрекла себя на тяжелейшие жертвы в течение всего 20 века. За вход в «волшебный мир» страна заплатила жизнью нескольких десятков миллионов граждан, за временное проживание в нем отдала соперникам громадное количество природных ресурсов, за выход – принесла в жертву половину накопленного за тысячелетнюю историю потенциала. Но все же она смогла вырваться из этого идеологического капкана, вступила, пусть пока не на бетонную дорогу мировой цивилизации, а всего лишь на ее ухабистую обочину. Надо ехать дальше.
1.2. Концепция Скрытой прибавочной стоимости, как альтернатива Теории прибавочной стоимости К. Маркса.
1.2.1. " Капитал", как попытка К. Маркса дать научное обоснование положениям Манифеста Компартии.
В 1847 году, в преддверии революции во Франции, К. Маркс и Ф. Энгельс по заказу тайной пропагандисткой организации "Союз справедливых" написали "Манифест коммунистической партии", в котором были провозглашены необходимость и неизбежность уничтожения буржуазного строя. Авторы обосновывали это тем, что капитализм достиг той стадии, на которой буржуазия – его главная движущая сила – стала не способна обеспечивать дальнейшее развитие производительных сил. При этом ссылались на разрушительный характер кризисов, которые периодически происходили в экономике Европы. Буржуазия должна уступить власть пролетариату: классу, подвергаемому жестокой эксплуатации, имеющему наибольшую численность в высокоразвитых странах. Пролетариат должен установить диктатуру, ликвидировать частную собственность и осуществить построение коммунизма. После серии революционных выступлений, прошедших по Европе в конце 40-х годов 19 века, буржуазия сумела сохранить власть. Развитие капитализма существенно ускорилось за счет широкого внедрения в промышленность новых технических достижений. К концу 60-х годов 19 века положения Манифеста относительно неизбежности революции и целесообразности передачи власти рабочему классу потеряли свою убедительность. У нас нет какой-либо информации о причинах, побудивших К. Маркса взяться за разработку Теории трудовой стоимости. Но сроки опубликования 1-го тома "Капитала" и характер самой теории дают основания предположить, что ее автор искал дополнительные и при этом научно обоснованные доводы для установления диктатуры пролетариата.
1.2.2. Товар и система его оценок по К. Марксу.
Теорию трудовой стоимости К. Маркс начал с толкования сущности основных категорий экономической сферы: товар, стоимость, труд и т. д. С позиций философии оно достаточно интересно, но по целому ряду причин не нашло применения в реальной экономике. Чувство несоответствия классического учения сложившемуся общепринятому мышлению появляется с первых разделов "Капитала", связанных с определением основополагающих экономических категорий. Начнем с анализа понимания потребительной стоимости. По К. Марксу:
"Товар есть прежде всего внешний предмет, вещь, которая, благодаря ее свойствам, удовлетворяет какие-либо человеческие потребности…
Каждая такая вещь есть совокупность многих свойств и поэтому может быть полезна различными своими сторонами…
Полезность вещи делает ее потребительной стоимостью… товарное тело, как, например, железо, пшеница, алмаз и т.п., само есть потребительная стоимость, или благо" [6. с. 43-44].
При ознакомлении с данными разделами у экономиста возникают следующие вопросы: как измерить благо? Имеет ли потребительная стоимость величину, которая охарактеризует всю совокупность ее свойств? Маркс, указывая, что потребительные стоимости товаров составляют предмет особой дисциплины – товароведения, отмечает: "При рассмотрении потребительных стоимостей всегда предполагается их количественная определенность, например, дюжина часов, аршин холста, тонна железа и т.п." [6. с. 44].
Сам по себе этот тезис объективен, но тут же возникает чувство его недостаточности. Сформировавшийся за тысячелетия цивилизации здравый смысл людей указывает на то, что "полезность вещи", "благо" характеризуются не только "количественной определенностью вещей". Он подсказывает, что полезность одной вещи может быть меньше, больше. Во многих случаях она предопределена природой. Руда, содержащая много металла, более полезна, чем руда месторождения с его меньшим содержанием. Зрелая ягода полезней неспелой. И для изделий, в том числе приведенных в качестве примера Марксом, нельзя ограничиваться предложенным подходом. Простое сравнение одних часов с другими показывает, что они могут отличаться по точности хода, надежности, способности работать в критических условиях, долговечности и т.д. Отсюда и полезность одних часов, а соответственно и их потребительная стоимость будут больше, чем у других, несмотря на равную "количественную определенность". И это касается абсолютно всех окружающих нас объектов и вещей. Но К. Маркс уходит от признания понятия – величина потребительной стоимости товара. Он проводит количественные оценки товаров на основе меновой стоимости:
“При той форме общества, которая подлежит нашему рассмотрению, они являются в то же время вещественными носителями меновой стоимости.
Меновая стоимость прежде всего представляется в виде количественного соотношения, в виде пропорции, в которой потребительные стоимости одного рода обмениваются на потребительные стоимости другого рода, – соотношения, постоянно изменяющегося в зависимости от времени и места. Меновая стоимость кажется поэтому чем-то случайным и чисто относительным, а внутренняя, присущая самому товару меновая стоимость (valeurintrinseque) представляется каким-то conradictioinadjecto (противоречием в определении). Рассмотрим дело ближе.
Известный товар, например один квартер пшеницы, обменивается на х сапожной ваксы, или на у шелка, или на z золота и т. д., одним словом – на другие товары в самых различных пропорциях. Следовательно, пшеница имеет не одну-единственную, а многие меновые стоимости. Но так как и х сапожной ваксы, и у шелка, и z золота и т. д., составляют меновую стоимость квартера пшеницы, то х сапожной ваксы, у шелка, z золота и т. д. должны быть меновыми стоимостями, способными замещать друг друга, или равновеликими. Отсюда следует, во-первых, что различные меновые стоимости одного и того же товара выражают нечто одинаковое и, во-вторых, что меновая стоимость вообще может быть лишь способом выражения, лишь "формой проявления" какого-то отличного от нее содержания." [6. с. 44]
Далее он указывает, что меновая стоимость хотя и отражает товар с определенной потребительной стоимостью, является принципиально другой характеристикой. Между ними отсутствует какая-либо количественная взаимосвязь:
"Очевидно, с другой стороны, что меновое отношение товаров характеризуется как раз отвлечением от их потребительных стоимостей.
Как потребительные стоимости товары различаются прежде всего качественно, как меновые стоимости они могут иметь лишь количественные различия, следовательно не заключают в себе ни одного атома потребительной стоимости." [6, с. 46].
Уйдя от возможного признания величины потребительной стоимости товара как стоимостного показателя всей совокупности его свойств, К.Маркс далее допускает ряд существенных противоречий, которые предопределили, на наш взгляд, серьезные отклонения от общепринятого мышления:
"В самом меновом отношении товаров их меновая стоимость явилась нам как нечто совершенно не зависимое от их потребительных стоимостей. Если мы действительно отвлечемся от потребительной стоимости продуктов труда, то получим их стоимость, как она была только что определена. Таким образом, то общее, что выражается в меновом отношении, или меновой стоимости товаров, и есть их стоимость. Дальнейший ход исследования приведет нас опять к меновой стоимости как необходимому способу выражения, или форме проявления стоимости; тем не менее стоимость должна быть сначала рассмотрена независимо от этой формы.
Итак, потребительная стоимость, или благо, имеет стоимость лишь потому, что в ней овеществлен, или материализован, абстрактно человеческий труд. Как же измерять величину ее стоимости? Очевидно, количеством содержащегося в ней труда, этой "созидающей стоимость субстанции". Количество самого труда измеряется его продолжительностью, рабочим временем, а рабочее время находит, в свою очередь, свой масштаб в определенных долях времени, каковы: час, день и т.д." [6. с. 46 – 47]
Далее он указывает, что речь при этом идет об общественно необходимом рабочем времени:
"…величина стоимости данной потребительной стоимости определяется лишь количеством труда, или количеством рабочего времени, общественно необходимого для его изготовления.” [ 6. с. 48].
Необходимо отметить, что в период написания К. Марксом 1-го тома "Капитала" товарный рынок Европы достиг высокого уровня развития. Операции на нем осуществлялись на основе денежных расчетов. Значительную долю на рынке занимали средства производства. Фермера, пришедшего на рынок с желанием приобрести паровую молотилку, не мог заинтересовать тот факт, что рыболовецкий катер имел равную с ней цену. Он должен был сравнить цены и технические характеристики молотилок различных производителей и купить ту, которая имела лучшее соотношение цена / качество. Доводы К. Маркса, построенные в период высокоразвитого товарного рынка на примерах, свойственных его архаичному состоянию, не могли дать рациональных рекомендаций предпринимателям его времени. Фактически это признается самим автором. В конце приведенных рассуждений он пишет:
"Стоимость товаров тем отличается от вдовицы Куикли, что ты не знаешь, как за нее взяться". [6. с. 56].
Терминов много – благо, полезность, количественная определенность, потребительная стоимость, меновая стоимость, стоимость, общественно необходимые затраты труда, а система, которая объединяла бы их и указывала место каждой категории, ее обозначена. Ее возможные границы велики: от мистицизма до плоти вдовицы.
1.2.3. Товар и реальный рынок.
Попробуем представить, как бы оценил ситуацию предприниматель, в котором сочетается хорошая инженерная и коммерческая подготовка. Изготовлен товар А. Бухгалтерия по затратам ресурсов рассчитала его себестоимость – ССА. Предприниматель должен продать товар по цене МСА, соответствующей формуле: МСА = ССА (1 + Норма прибыли). Товар поступает на рынок. К нему приценивается Покупатель, который из товара А намерен сделать свой товар – Б. Он знакомится не только с ценой товара А, но и совокупностью его потребительских свойств (техническими характеристиками). На основании этих данных и знании своего производства он рассчитывает ожидаемую меновую стоимость своего товара – Б по формуле: МСБ = МСА (1 + Размер ожидаемой прибыли). Если размер ожидаемой прибыли будет соответствовать норме прибыли, Покупатель согласится с ценой товара А, предложенной его изготовителем. Если ожидаемая прибыль будет ниже нормы, Покупатель предложит Продавцу уменьшить цену товара А. На основании данных рассуждений логично увидеть в Меновой стоимости товара Б Потребительную стоимость товара А ( ПСА ). То есть Потребительная стоимость исходного товара есть Меновая стоимость нового товара, полученного в результате потребления исходного. При этом выстраивается преемственность основных категорий реальной экономики:
МСА = ССА + Приб. А,
ПСА = МСБ = ССА + Приб. А + Приб. Б
МС Б = МСА + Приб. Б = СС Б + Приб. Б.
Уравнения позволяют сделать вывод: усредненный товар имеет Себестоимость, Меновую стоимость, превышающую Себестоимость на величину Нормативной прибыли, и Потребительную стоимость, превышающую Меновую стоимость на величину Нормативной прибыли. То есть: ПСА = ССА (1 + Норма прибыли)2. Данная схема показывает, что утверждение К. Маркса "меновые стоимости …… не содержат в себе ни одного грамма потребительной стоимости" не является корректным. Меновая стоимость товара есть часть его Потребительной стоимости. При продаже / покупке конкретного товара Продавец и Покупатель будут стремиться к максимальной личной выгоде. Продавец будет прилагать усилия к получению наибольшей цены товара, Покупатель – наименьшей. При этом большое значение будет играть соотношение спрос / предложение. На конкурентном рынке присутствует много Продавцов и Покупателей, его оценки статистически более достоверны. Поэтому прогнозируемая каждым участником сделки величина прибыли по факту может быть иной. По указанным причинам ожидаемую величину Прибыли от переработки товара А в товар Б, то есть ожидаемую Приб. Б , автор данной статьи обозначил как Скрытую прибавочную стоимость товара А (далее СПСА), соответственно Приб.Б является функцией от СПСА. Отсюда можно сделать вывод о том, что при переработке товара А в товар Б на Меновую стоимость товара Б переносится не только Меновая стоимость товара А, но и величина его – СПСА. В сумме эти две составляющие равны величине Потребительной стоимости товара А. Изложив эту версию, не соответствующую той, которая описана в Теории трудовой стоимости К. Маркса, автор ничего нового не открыл для специалистов реального производства. Они хорошо знают, что не только Меновая стоимость средств производства, но технические характеристики предопределяют доходность предприятия, их использующего.
Необходимо признать, что приведенный ход рассуждений носит условный характер. В целях лучшего понимания новой концепции формирования Меновой стоимости и Потребительной стоимости он построен на том, что товар Б производится из товара А без использования других средств производства (В, Г и т.д.). В жизни подобные примеры крайне редки. Расчет Потребительной стоимости нового товара в реальной рыночной ситуации осуществляется путем сравнения его показателей с параметрами аналогичного традиционного товара, доминирующего на рынке. Рассмотрим пример с комплектами автомобильных шин. В таблице 1 приведены их параметры.
Таблица 1. Технико – экономические показатели комплекта шин (тыс. руб.)
Table 1. Technical and economic indicators of a set of tires (thousand rubles)
Примечание: СС – себестоимость товара, П пр. – прибыль Производителя, МС – меновая стоимость (цена) товара, ПС – потребительная стоимость товара, Ппотр. – прибыль Потребителя товара.
На рынке с равновесным соотношением спрос / предложение доминирует традиционный тип шин – Т с пробегом в 50 тыс. км, себестоимостью 40 ед. Исходя из норматива прибыли – 20%, его производители имеют прибыль 8 тыс. руб., потребители – 9,6 тыс. руб. Производителю шин Н необходимо определить оптимальные величины ПС, МС и Ппотр. Своей продукции на основании следующих исходных показателей: ССН – 45 ед., пробег – 70 тыс. км. Для этого уточним сначала величину Потребительной стоимости, переносимой на единицу работы, производимой комплектом шин Т: 57,6 / 50 = 1,152 руб. / км. На основании этих данных определим величины: ПСН = 1,152 * 70 = 80,64 тыс. руб. С учетом изложенных подходов диапазон величин МСН может быть определен: нижний – по формуле МСН = ССН (1 + Норма прибыли) = 45 * 1,2 = 54, верхний – по формуле МСН* = ПСН / (1 +Норма прибыли) = 80,64 / 1,2 = 67,2 ед. Соответственно, прибыль Производителя будет находиться в интервале от 9 ед. до 22,2 ед., прибыль Потребителя в диапазоне от 26,64 ед. до 13,44 ед. Принципы, которыми может руководствоваться Производитель шин Н при установлении конкретной величины МС, будут рассмотрены в последующих разделах статьи. Эксплуатация шин осуществляется в сочетании со всеми другими узлами автомобиля. Принимая во внимание, что шины Т и Н работают в равных условиях на одной марке автомобилей, при выявлении величины Потребительной стоимости шин Н мы можем абстрагироваться в расчетах от величин МС и ПС других узлов автомобилей.
1.2.4. Средства производства, как накопитель Скрытой прибавочной стоимости интеллектуального труда.
Введя в политическую экономию общепринятые в действующем производстве стоимостные категории и технические характеристики, установив между ними количественную взаимосвязь, мы можем продолжить анализ тех положений Теории трудовой стоимости К. Маркса, на основании которых он пришел к выводу о необходимости установления диктатуры пролетариата. При рассмотрении данного раздела необходимо обратить внимание на то, что К. Маркс отказался от общепринятой в реальной экономике системы разделения капитала. Экономисты делят капитал на две части: основные средства (здания, сооружения, оборудование) и оборотные фонды (оплата сырья, материалов, энергоресурсов, рабочей силы). Основные средства переносятся на Меновую стоимость готовой продукции частями в виде амортизационных отчислений. Оборотные фонды – по полной стоимости израсходованных ресурсов. При этом, по мнению представителей бизнеса, каждая доля капитала, потраченного на приобретение ресурса, включенного в состав себестоимости товара, должна давать свою порцию прибыли. Автор Теории трудовой стоимости поделил капитал на две части: «постоянный» и «переменный». К переменному капиталу он отнес оплату рабочей силы, к постоянному – оплату всех остальных ресурсов, задействованных в производстве товара, обозначив их как средства производства. Объясняя подобное нововведение, К. Маркс писал:
