Александр Беляев
Каменное сердце
Но искра жизни еще не погасла. В затуманенном мозгу пролетали смутные мысли, как ночные птицы в безлунной темноте. Не надо птиц. Не надо мыслей. Их бесшумный полет мешает спать. Уснуть – умереть так приятно…
– Цинь?
Цинь – это мысль. Это образ. Цинь – это маленькая дочь Чунь. Это она зовет. Она напоминает о себе. Надо жить. Надо жить ради нее – Цинь! – и легкая судорога, вспугнувшая ворон, прошла по телу. – Цинь! – и Чунь открыла мутные глаза – Цинь! – и вот Чунь поднимается со стоном. Руки и ноги ее дрожат.
Чунь смотрит на дорогу. За облаком пыли скрылась телега. Далеко. Не дойти! Не возить ей больше телегу!
Последние дни она чувствовала себя совсем слабой, и сердобольные женщины-товарищи по упряжке говорили:
– Ты только впрягись в лямку, да делай вид, что тянешь, а мы вывезем!
Но теперь Чунь и этого не может сделать. Она шатается, не в силах идти. Телега все дальше. Вместе с телегой уходит заработок.
Дома Цинь – голодная, худенькая девочка. Бедный ребенок! И ни горсти риса…
Но ведь Чунь проработала почти весь день. Свалилась на закате солнца. Она пойдет в контору и потребует, чтобы И-Дзю уплатил ей за день.
И Чунь, собирая последние силы, прижав руки к больной груди, плетется в контору.
И-Дзю смотрит в книгу счетов и говорит бесстрастно:
– За тобой еще долг за рис. А за сегодняшний день тебе ничего не следует: ты ушла до захода солнца. Не проработала двенадцати часов. Таково условие.
И-Дзю смотрит на Чунь испытующим оком рабовладельца. Чунь «выжата до косточки». На свалку! – Ты не можешь больше работать! – говорит он сухо. – Тебе надо умирать! Уходи!
– А Цинь? – хрипло спрашивает Чунь, смачивая языком высохшие синие губы.
– Что Цинь?
– Цинь, дочь.
– Сколько лет?
– Пять, скоро шесть.
И-Дзю пожимает плечами.
– Мала для работы. Иди!
Не понял! Что будет делать Цинь, когда Чунь умрет?..
Чунь – вдова. Ее мужа, безземельного крестьянина, раздавило деревом в горах, на лесных разработках господина Шампетье. И господин Шампетье не уплатил вдове за смерть мужа ни одного пиастра.
– Он не маленький. Твой муж умер по собственной неосторожности, – сказал господин Леон Шампетье. – Если я буду платить за каждого, раздавленного деревом, у меня не хватит никаких средств.
Чунь пыталась разжалобить И-Дзю. Но И-Дзю сказал, что смерть ее мужа была написана в книге судеб. А за судьбу не платят. Но он, И-Дзю, жалеет Чунь и потому берет ее на работу. И Чунь впряглась в лямку, сделалась вьючным животным, оставляя маленькую Цинь целыми днями бродить беспризорной по деревне.
Пока Чунь работала, они кое-как жили. Теперь пришел конец и этому…
