Александр Лонс
Эмуляция. Фантастический детектив
– Спасибо. Давайте работать. И будьте, пожалуйста, осторожны.
– Слушаюсь, шеф.
Я загрузила нейрогифку с предполагаемым убийцей во все поисковые ресурсы и еще – в голограф. Его я по случаю приобрела у архитекторов, у тех самых, что несколько месяцев назад слушали мои лекции по киберпрофайлингу. Зачем архитекторам и инженерам разбираться в нем? Как оказалось, эти люди должны знать тонкости всех существующих профессий в кибермире, кроме деятельности банд.
Архитекторы в нашем мире, по крайней мере в Бочиан-Сити, стояли на самой высокой ступени социальной лестницы. Они не только строили дома по различным постоянно обновляющимся технологиям, но и даже проектировали экологию и создавали голографическую флору, причем любой обыватель мог менять ее интерактивно. Бочианцы просто оставляли заявку на ресурсе Администрации, искин подсчитывал их количество и менял по просьбам большинства ландшафты улиц и парков, голограммы деревьев или что-то еще. Дикая растительность в небольших количествах сохранилась только за мегаполисом, и архитекторы берегли ее как собственные сердца или дорогущие сердечные импланты, защищая высокочастотными лучами от внешних факторов и человеческого посягательства. В Городе живой растительности было гораздо больше.
Как раз после лекций мне подарили голограф и настроили его под мои нужды. Теперь из любой нейрогифки я могла слепить целого индивида и даже несколько оживить его, задав сценарий преступления. Поэтому я засела за программу генерации сценария убийства двух обезглавленных жертв – Джона Доу, как его обозвали журналисты, и девушки по имени Марша Трей, погибшей два года назад, – тогда же, когда и Гарес.
Полагаю, что сведения журналистам передал сам Скиннер. Думаю, пресс-секретари шефа составили текст как надо. Как всегда – все по делу, ни слова о крови, ни слова о жестокости. Убийство описано так, словно его совершил не психопат, а патологоанатом морга.
Дикие убийства ставили в тупик. Такая жестокость присуща только презирающим себе подобных и саму смерть, что часто встречается среди маргиналов, сливающихся в банды.
Написав сценарий в программе голографа и задав нужные параметры, я загрузила туда гифки наших жертв. Девайс выдал, что мне нужно ждать около тридцати секунд. Через заданное время на моем полу развернулась сцены убийства обезглавленных. Судя по тому, что я увидела, жертвы были убиты разными людьми, поскольку на второй сценарий с девушкой голограф выдал ошибку и информацию о том, что не хватает данных.
Плохо. Это значит, что девушку – кстати, и в самом деле попаданку, – убил кто-то другой, хотя преступления похожи. Наверное, поэтому, как только я увидела информацию об обезглавленным, то вспомнила именно тот случай.
Закончив подробный отчет для шефа, я решила снова поискать подозреваемого по делу Марши Трей. Пока ждала результатов, решила освежить в памяти все сведения о попаданцах и классифицировать их, чтобы понять, за кем конкретно охотятся бандиты и почему. Зацепка, связывающая оба убийства, только одна: обе жертвы – иммигранты из других миров.
Остается выяснить, кто откуда. Стоп! Ведь обезглавленный Доу до сих пор не опознан. Хорошо же мы работаем. Я снова активировала поисковики, расширила их до предела и загрузила туда гифки Доу и Марши. Глупо не воспользоваться подарками от киберфизиков, которым я помогла найти одного нудного хакера, мешавшего проводить опыты с политемпоральными полями.
Поисковик выдал, что Марша появилась из мира, параллельного нашему, а вот Джон Доу, кажется – Пэт Сапром и попал к нам из какого-то прошлого мира, где работал младшим научным сотрудником в одной лаборатории. Там его преследовали местные бандиты, а к нам он попал, как и многие, случайно. Марша же ничем в своем мире не отличилась и нигде не напортачила, а просто оказалась не в то время не в том месте. Всегда думала, что такие переносы происходят именно из-за того, что кто-то экспериментирует с политемпоральными полями, но киберфизики когда-то уверили меня, что только киберхакеры могут этому поспособствовать. И если того хакера обезвредили, то это значит, что объявился новый, неуловимый.
Дописав отчет, я отправила его Скиннеру.
Глава 5. Тим Григ. Плохой признак
Неприятности, как известно, не ходят в одиночку. Вот и у меня дико разболелась голова. Вернее, не так. Я проснулся от мучительной головной боли. Плохой признак. Неужели из-за пива? Раньше такого никогда не бывало. Ну или быстро проходило. А сейчас голова продолжала раскалываться и кружиться. Стоило закрыть глаза, как возникало отвратительное ощущение падения в бездонную пропасть, причем чувствовалось, как немеет все тело. Ощущалось нечто вроде отупляющей дурноты. Делать нечего, пришлось прибегнуть к обезболивающей инъекции.
Надо к нашим медикам зайти. Пора, кстати. Они велели каждые шестьдесят дней обследование проходить, и все сроки давно прошли.
Когда я получал местное гражданство, мне вживили обязательный социальный чип, за который предстояло расплачиваться еще до конца года. Кроме того, как-то переделали весь организм. Медики обнаружили у меня подавленную и заблокированную склонность к экстремальным видам спорта, после чего сняли блок. Из прежнего хилого «ботаника» я превратился в этакого недоделанного физкультурника. Кроме того, мне поставили в руки кистевые импланты, позволявшие теперь гнуть железную арматуру, плющить водопроводные трубы и пальцами ломать кости. Теперь я стал кем-то средним между байкером, руфером и очумелым стритрейсером. Зато требовалось регулярно проходить обследование.
За прошедший год благодаря медицинской прокачке я научился гонять на байке, лазить по городским зданиям и в своей машине носиться через весь Город на приз каких-нибудь незаконных гонок. Дорожные полицейские вместе уличными роботами боролись с гонщиками как могли, причем штрафные наклейки – наименьшее, что нам грозило. Нас преследовали из-за возможных аварий и потенциальной опасности для остальных участников движения.
Впрочем, в аварии я не попадал, да и в переделках редко оказывался. Время от времени приходилось переть через перекрестки, разгоняться до предельной скорости, маневрировать между машинами и препятствиями на пути. Каждая гонка становилась испытанием судьбы – шансом доказать мастерство и взять верх над оппонентами. Это и были те самые возможности экстремала, которые у меня разблокировали. То, что должно было помочь в работе. Но, несмотря на азарт и адреналин, я помнил о потенциальных проблемах. Старался зря не рисковать и научился безопасному поведению. Говорят, большинство сложностей в жизни возникает по трем причинам: мы действуем не задумываясь, думаем не действуя или говорим не думая. Кажется, это что-то из Льюиса Кэрролла вспомнилось. Или нет? Вообще-то я человек ленивый, а ленивые мало говорят, все делают быстро и сразу хорошо, чтобы поскорее освободиться и не переделывать следом.
Тут прорезался Суин.
– Слушай, – раздался его голос. Голос мне не понравился. Какой-то придавленный и необычно тихий. – Ты там как? В порядке?
– В смысле? – решил уточнить я.
– У меня голова так болит, что пипец. Раскалывается просто.
– А, это хорошо.
– С чего бы? – возмутился мой друг.
– У меня тоже болит. Значит, от вчерашнего пива. Вот сейчас анальгетик впрыснул, стало отпускать.
– Вряд ли от одного пива. Перед пивом мы с тобой употребляли крепкие алкогольные коктейли. Ты еще говорил, что у них аромат диких ягод. Забыл, что ли? Кстати, о пиве. У того трупа, что висел на нашем здании, в желудке какое-то пиво обнаружили. Может, от пива он и окочурился?
– Дешевку какую-то у него нашли, – уточнил я. – Мы такие сорта не потребляем. Подобные подают в низкопробных заведениях. Но это ладно, дальше-то что помнишь?
– Помню, как присоединилась к нам девушка. Фигуристая такая, черненькая. Ты отправился к себе, а я с ней ушел.
Я смутно припоминал, что к нам действительно подсела темнокожая брюнетка восхитительных форм.
– Ну и как она в постели? – голову понемногу отпускало, и получалось говорить и думать в нормальном режиме.
– Нормально. Просто бомба. Проснулся уже один.
– Это замечательно. Нет ничего тягостнее подобных утренних пробуждений.
– Много ты понимаешь. Эта дура меня обворовала.
– Вот так просто? И что же она украла? Твои вчерашние носки?
Я отлично знал, что у Суина была специальная холостяцкая берлога, куда он приводил случайных баб. Воровать там было в принципе нечего.
– Зря смеешься. Она мой браслет унесла.
У Суина был иридиевый браслет с какими-то вставками. Зачем он его носил, я никогда не понимал. Сам же Суин отделывался шуточками и ничего толком не объяснял.
– Когда мы с ней это самое, – продолжал Суин, – она пожаловалась, что браслет царапается. Попросила снять. Я снял. Больше его не видел.
– А записи? У тебя же там встроенные камеры везде понатыканы.
– Я не у себя, – смущенно признался Суин. – Я вообще непонятно где.
– Доедешь? Или помощь к тебе высылать?
– Не шути так, – проворчал Суин и отключился.
Я позавтракал, принял душ, распечатал новый комплект одежды и отправился в офис.
Поскольку ничего экстренного кроме безголового тела не планировалось, я отправился в нашу клинику. Недавно ее подвергли реорганизации и все там переделали. Теперь она занимала два этажа в небоскребе. Помимо амбулатории, там имелся небольшой стационар на пару десятков коек и неплохой физиотерапевтический зал для выздоравливающих пациентов.
Меня встретила Мэй Чанг – маленькая улыбчивая брюнетка. Наш парамедик. Она заканчивала обучение и скоро должна была получить диплом врача.
– О, Тим. Доброго утра. Я уже собиралась напоминание вам посылать. Вы пропустили плановое посещение. Доктор Золгрек ругаться будет.
– Здравствуйте, мисс Чанг. Виноват, каюсь. Но ведь сегодня я пришел?
– А вы уверены, что сегодня у нас будет время вас принять?
– Надеюсь на ваше милосердие. Мне очень плохо, Мэй.
– Да, так себе выглядите. Тогда – быстро в третью процедурную. Проведем как экстренный прием.
Я не врал. Хотя головная боль действительно отступила, но тошнотное состояние сохранилось и, кажется, усилилось.
Дело в том, что сотрудники Отдела безопасности Администрации часто попадали сюда в разном состоянии. Бывало, что дроны их приносили без сознания и с разорванным брюхом. Поэтому имелась возможность экстренного приема.
Когда медики получили первые результаты анализов, физиономии у них вытянулись. К этому моменту около меня возилось уже двое: Мэй и сама доктор Золгрек – руководитель нашей клиники, красивая темнокожая женщина лет тридцати на вид.
– У вас отравление фениламином, – с беспокойством заключила доктор. – Вы что-нибудь ели такое, что имело сильный запах?
– Да, какой-то сложный салат. Очень пахучим оказался. Запивал коктейлем «Синяя ночь».
– Вот. Если бы не коктейль, которым вы вчера налились до самых бровей, сейчас мы бы уже не разговаривали. В этом коктейле содержится метиленовая синь, которая сработала как противоядие.
– Тогда и Суин Кибат отравился. Мы ели и пили одно и то же. Но он все больше на пиво напирал. Звонил мне утром. Тоже скверно себя чувствует.
– Где он сейчас? – заволновалась доктор Золгрек. – Дома?
– Не знаю, но точно не дома. По чипу надо искать.
Дело в том, что чип социального импланта работал как маячок, что очень удобно при поисках людей.
Моего приятеля доставили через час и сразу поместили в бокс интенсивной терапии. Я же отделался датчиками по всему телу и трубочкой в вену, через которую вводили какой-то желтоватый раствор.
Мне сказали, что у него тяжелое отравление, но он жив, и это главное. Сам я чувствовал себя уже неплохо, если не считать легкого головокружения и остаточной дурноты. Медики заверили, что это последствия отравления и все скоро пройдет.
Потянулись долгие часы ожидания. Время от времени ко мне заглядывала Мэй, проверяла мой внешний вид, интересовались самочувствием. В принципе, все это делалось удаленно, но Мэй предпочитала живое общение. По ее рассказам, моему другу пришлось сильно хуже. С ним что-то делали и переговаривались тихими голосами. Приехал какой-то незнакомый врач и что-то порекомендовал. Причем ей, парамедику, ничего толком не объяснили, только назначения продиктовали. Девушка явно обиделась.
Очень хотелось спать, но я боялся закрывать глаза. Казалось, стоит мне задремать, как все начнется сначала. Я снова буду падать в бездонную пропасть, чувствуя, как немеет тело, как боль заполняет каждую клеточку, как холодеют пальцы… В результате все-таки уснул.
Часто просыпался, и всю ночь грезилась какая-то ерунда. Перед самым утром приснилось странное. Будто я снова в том мире, где провел начало жизни. Все было точно так же, как тогда, только ехал я за рулем, чего никогда там не делал. Впереди скользкая дорога, темнота, огни встречных машин. Ехал очень осторожно, стараясь не превышать скорость. Но вдруг впереди появилась темная человеческая фигура. Кто-то стоял прямо посреди дороги и махал руками, словно пытаясь привлечь внимание. У этого встречного не было головы. Я нажал на тормоз, но машина продолжала катиться вперед. Я попытался свернуть, но автомобиль не слушался руля. В последний момент удалось заметить, как человек бросился прямо мне на капот. Раздался глухой удар, и я проснулся.
Было утро, и очень хотелось пить. Я нажал кнопочку и попросил воды. Пришла Мэй, принесла стакан и помогла напиться.
– Как он? – спросил я, имея в виду своего друга.
– Суин сейчас без сознания, – ответила парамедик. – Ввели в искусственную кому. Но врач говорит, что детоксикация прошла успешно, угроза жизни миновала.
«А она была, эта угроза?» – хотел спросить я, но промолчал. Все и так ясно.
Я поблагодарил девушку и снова закрыл глаза. Несмотря на утро, мне нужно было еще поспать.
Когда наступило время обхода, в палату пришла доктор Золгрек. Мэй потом сказала, что перед этим врачи долго осматривали моего друга и лишь позже доктор пришла ко мне.
– Как вы себя чувствуете? – спросила доктор.
– Нормально, – ответил я. – Когда смогу отсюда уйти?
– Боюсь, только через пару дней. Вы раньше, ваш приятель позже. Ваш организм получил серьезное отравление, проводим комплекс мероприятий, и нужен полный покой.
– Но ведь со мной вроде бы все в порядке, – возразил я.
– Это пока, – предостерегла врач. – В любой момент состояние может дестабилизироваться. Поэтому лучше не рисковать.
Она пожелала всего доброго и ушла. Я остался наедине со своими думами. Мысли были скверные, настроение преотвратное. Последний раз такое случилось, когда мне прострелили ногу. Тогда я думал, что больше не смогу нормально ходить. Смог. Поработали хирурги и все выправили. Но отравление не нога, хирургией не излечишь.
Несколько часов спустя после очередной процедуры ко мне заглянула Мэй. Она выглядела обеспокоенной.
– Что-то случилось? – спросил я.
– У твоего друга состояние ухудшилось, – неохотно ответила она. – Вспоминай, чем отличался твой вечер от его?
– Много чем. Во-первых, он пил больше пива. А во-вторых, ушел с какой-то девушкой, а я один.
– Что за девушка?
– Кто ее знает, – признался я. – Никогда раньше не встречал. Суин тоже. А почему так произошло? Такое резкое ухудшение?
– Пока не знаем, – ответила Мэй. – Разбираемся. Возможно, реакция на какое-то лекарство или скрытая патология. Сейчас врачи делают все возможное, чтобы стабилизировать его.
Я закрыл глаза, пытаясь справиться с волнением. Мне хотелось быть рядом с другом, но сейчас это ни к чему. Ни ему не надо, ни мне.
– Все будет хорошо, – добавила Мэй, покидая мой бокс. – Вас обоих касается.
Что-то такое ведь уже было. Нечто очень похожее. Бар, кафе, кто-то подсыпал некую гадость в выпивку – и развились нехорошие симптомы. Какая же бедная фантазия у людей.
Глава 6. Риг Ехос. Майор Рейн
Вечером от шефа пришло гневное сообщение, что версия с киберфизиками и хакерами звучит как бред, на совещание ее выносить не стоит, а я преступно забыла проверить факт, что обе жертвы – и Марша Трейн, и Пэт Сапром – были членами какой-то банды Города. Скиннер дал мне двое суток на то, чтобы я раскопала все про деяния наших жертв в бандах, обязательно нашла их связь с иммигрантами, и пригрозил выговором, который сулил мне, конечно же, снижение профессионального статуса.
После порции негативных эмоций от шефа я снова достала список банд, визитной карточкой которых было отрезание голов, – как правило, там одинаковый почерк. И опять раскопала списки всех иммигрантов. Удивительно, но в нашем мире живет процентов десять попаданцев. Очевидно, что наша жертва – такой же иммигрант. Решив кое-что проверить, я загрузила фотку Грига в поисковик. Григ, как Марша Трейн, прибыл к нам из параллельного мира. Все же идея узнать о том, могут ли хакеры как-то влиять на появление иммигрантов, меня не отпускала, но нужно было выполнить задание шефа, чтобы не лишиться статуса и клиентов.
Что же, ночка предстояла бессонная, банд в Городе оказалось больше сотни, и каждый раз появлялись новые, когда исчезала хотя бы одна. Как хотите, но вырисовывалась целая система, пускай и шеф категорически запретил об этом думать. Но, чтобы разобраться со всеми этими списками, не хватило бы и недели, а мне уже послезавтра нужно предоставить материал. Поездку в Лаун Дан я пока отложила, ехать надо было с чем-то.
Еще раз перечитав все дела по серийникам, я поняла, что они совершенно не сходятся. Часть жертв лишились головы, будучи сброшенными под лезвия маховиков, с другой частью расправились роботы, были жертвы банд, но с разными нюансами. Похожего рисунка преступления я не встретила ни в одном деле.
С другой стороны, могла появиться новая банда со своими целями. Я позвонила знакомому майору полиции Рейну Мэттону, чтобы посоветоваться.
– Рейн, привет. Это Риг Ехос, – начала я бодро.
На том конце трубки тоже зазвучал знакомый, бодрый голос со слегка язвительной интонацией.
– Привет, Риг. Чему обязан? Не иначе какое-то дело застопорилось.
– Ты же знаешь, ты мой хранитель и наставник. Без тебя никак не выходит.
– Ты все там же, на юге Бочиан-Сити, в своем логове? – спросил майор.
– Да, решила ничего не менять в жизни и после смерти Гареса. – Шутка прозвучала грустно. – Но сейчас мне пришлось переехать в Город – на юго-запад. Тут одно дело…
– В Город? Слушай, я как раз недалеко, – произнес Рейн, выдержав паузу. – Могу заехать, и ты мне все расскажешь. Я теперь помощник шефа полиции, сама знаешь, что наши дела лучше решать с глазу на глаз.
– Что же, приезжай. Работой тебя завалю.
– Я мигом, пара секунд – и у тебя, – выпалил Рейн и отключился.
С Рейном мы познакомились несколько лет назад, когда меня присоединили к полиции в Промышленном. Оба с радостью узнали из личных дел, что из одного города. А в полицию соседнего, самого дальнего мегаполиса, так сказать, влили новую кровь и свежие, незамученные рутиной мозги. Кто-то раструбил о моей наблюдательности. В то время Рейн был лейтенантом и руководителем следственной группы. Он не спал неделями, лично прочесывал округу и собирал улики. Я появилась у них, когда вся команда оказалась на грани нервного срыва. Поначалу Рейн не принял меня как прогнозиста всерьез – почему-то тогда всем казалось, что дело настолько безнадежное, что неуловимый преступник скоро перережет весь мегаполис.
Потом мы с Рейном крепко подружились. Я еще не знала Гареса, и Рейн тоже был свободен. Он намекал на близость, но меня интересовала только работа. Его интерес, возникший ко мне, улетучился, когда в схватке с жестоким расчленителем, выкормышем роботов, и его братом мы спасли друг друга. Рейн вырвал меня из рук расчленителя, когда тот уже вколол мне парализующий раствор. Потом я выстрелила в плечо брату маньяка, взявшего Рейна в заложники, и стала требовать выдачи расчленителя.
Мы остались просто друзьями и потом прекрасно общались. Он мог примчаться в любой момент, когда бы я ни позвонила, и я бы сделала для него то же самое. Когда многое проходишь с человеком, то становишься ему ближе родственника.
Скифер запрыгнул на стол и внимательно взглянул мне в глаза. Будто уточнял, не ждем ли мы гостей.
– Да, малыш, поэтому я тебя покормлю сейчас, а то ведь потом будет не до того.
Я залезла в ящик доставки, встроенный во входную дверь и достала бочианский терминал по изготовлению корма для биороботов. Терминал привезли еще днем. Кроме простых компонентов для человеческой пищи в нем можно было генерировать специальные ингредиенты для иммунитета и витамины. Радости моей не было предела, когда в виртуальной инструкции, выскочившей, как только я разблокировала сенсорную консоль на терминале, я прочитала, что кроме прочего чудесный аппарат делал корм для моих рыбок. За такое можно отдать любой гонорар, полученный от клиентов. Едва завидев терминал, мой гениальный кот тут же разобрался с его функциями и ловко принялся генерировать себе разнообразную еду с витаминными добавками.
– И что, ты все это будешь есть? – неуверенно спросила я, глядя, как на пол выскакивают одна за другой самораскрывающиеся коробочки с едой. Не обращая на мой вопрос ни малейшего внимания, Скифер начал пробовать то, что сам создал, сопровождая процесс громким чавканьем. Я снова мысленно позавидовала его телепатического чипу – как бы он мне пригодился сейчас в расследовании! Скифер, ну почему ты не человек и не мой напарник?
Кот посмотрел на меня подозрительно, я смутилась и подставила ему еще одну коробочку с какими-то витаминами, про которые на консоли терминала было указано «от переедания». «Ну хотя бы не объестся», – подумала я, хорошо зная, что биороботы могут бесконечно поглощать, еду, если их не остановить. Сегодня биоинженеры вшивают своим созданиям блокаторы, тормозящие дикий аппетит и контролирующие разгоняющийся метаболизм.
Скиф принялся есть из двух коробок, заедая какие-то овощи выбранными витаминами, а я уже собралась создать что-то для рыбок, как раздался голос домового искина: «К вам майор Рейн».
– Впусти, пожалуйста, – попросил майор.
Услышав его голос, я одновременно обрадовалась и насторожились, вспомнив, что сильная черта Рейна – непредсказуемость.
Я попросила искин открыть, и через несколько минут в дверях появился усталый, но улыбающийся майор. Мы по-дружески обнялись, Рейн прижал меня к себе так, что перехватило дыхание.
– Сто лет не виделись, подруга. Как себя чувствуешь?
Рейн по-хозяйски прошел в комнату с экопакетом и поставил его на стол. С его появлением в чужой квартире, где до меня жили разные люди, стало уютно, спокойно и не так тревожно.
– Да нормально все, вот, служебная командировка, поэтому пришлось перебраться сюда.
– Ну неплохо Служба безопасности живет, ничего не скажешь, – ухмыльнулся Рейн, сваливаясь в мое единственное кресло. Я села рядом на пол, развернув перед Рейном панель со списками.
– Вот, работа.
Пока я пыталась рассказать другу о деле в двух словах или в двух предложениях, демонстрируя списки, Скифер успел поесть, пришел к нам и принялся нагло и профессионально рассматривать гостя снизу вверх.
– Смешная зверушка, – широко заулыбался майор.
– Осторожнее с ним, он читает мысли, – предупредила я, задумавшись над одним из списков.
– Мне уже тревожно. Он тоже служебный?
– Почти. Благодаря своим способностям помогает наркодилеров искать.
Не успела я договорить, как Скифер залез на Рейна и пристально посмотрел ему в глаза.
– Ищет у тебя запрещенку, – пошутила я.
Закончилось тем, что кот фыркнул майору в лицо, спрыгнул и убежал в спальню.
– Я ему мысленно сказал, что заберу его себе, – сказал Рейн и расхохотался. – Значит, ты думаешь, что кто-то охотится за попаданцами?
Я кивнула.
– Ну тогда надо всех предупредить, тебе не кажется? – уточнил майор. – Я имею в виду, все службы – попаданцы и там есть, или, по крайней мере, они есть среди их знакомых.
– Ты прав, как всегда. Но сначала надо проверить всех по списку, – предложила я. – Каждый десятый житель – это не шутки.
– Нужна моя помощь? В списке миллионы, эта работа для искина.
– Не уверена пока, но мне кажется, что хорошо бы предупредить Городскую администрацию.
– И что ты скажешь? Убили одного иммигранта, остальные в опасности? А давай всем организуем охрану.
– Ну мысль неплохая, – засмеялась я. – Но учитывая, что в списке всего десять процентов жителей Города….
– И это только в официальных списках, – поправил Рейн. – А представь, сколько их всего?
– Ты имеешь в виду незарегистрированных? – уточнила я.
– Всех незарегистрированных нелегалов может быть сильно больше, отыскать их невозможно. У них даже нет социальных чипов.
– Я даже толком не знаю порталы, через которые они сюда попадают, – взорвалась я.
– Что так забеспокоилась? Ты не знаешь, другие знают. Здесь официальное разрешение нужно. Главари Лаун Дана по своим собственным законам живут и шерстить себя не дадут.
– Хочешь сказать, что порталы есть в Лаун Дане? – удивилась я. Мне была знакома Свободная зона, там много всего, но что именно оттуда к нам заявлялись иммигранты – уже новость.
– Ну и чего ты удивляешься? А откуда еще? Там аномальных зон больше, чем где-либо. Но и там мы не сможем отследить всех.
Тут меня осенило.
– Если ты говоришь, что есть нелегалы и существуют известные всем, ну или не всем, порталы, то ведь можно предположить, что есть и другие точки перехода. Возможно, они не в Лаун Дане. Тогда иммигрантов гораздо больше, а это значит, что и трупов прибавится.
– Возможно, но пока надо отработать те, что есть. Если хочешь, можем съездить прямо сейчас, увидишь портал своими глазами. Если повезет, примем иммигранта прямо там, ну а не повезет – хотя бы увидишь, что я не брежу. Зафиксируешь и пойдешь с этим к шефу. А лучше – вообще вместе пойдем на очередную вашу планерку, – предложил Рейн.
– Да, дела… Я и не знала, что так все может быть в реальности, – вздохнула я, поскольку хотела выспаться и уж точно в моих планах не значилась поездка в Лаун Дан прямо сейчас. – В другой день нельзя?
– Надо сейчас, поверь, – настаивал Рейн. – Время подходящее. Кот у тебя самостоятельный?
– Еще какой, – уверила я.
– Тогда собирайся, подруга. Нечего тянуть, едем в зону.
Я вздохнула и поплелась натягивать костюм. Через несколько минут мы с Рейном заводили байки.
Лаун Дан был закрыт на вечер для городских, но майор показал какой-то значок, назвал код, и нас пропустили прямо на байках.
– Сюда, – махнул рукой Рейн, теряясь в шумном квартале в разноцветном неоне, маскирующем обрушенную временем промышленную зону.
Я рванула за майором, то и дело теряя его след в неоновом тумане, пробираясь сквозь гулкую толпу лаунданцев, чьи лица рассекал бегущий текст рекламных баннеров. Байк пропускали, хотя я включила режим турбо. Рейн остановился возле заброшенного заводского здания. По старым станкам, пугливо выглядывающим из стенных проемов, было видно, что когда-то там собирали первых домашних роботов, а теперь их части растаскивают городские отщепенцы. Над заводом, как надзиратель, качалась гигантская красная луна. Мимо пролетел часовой бот и остановился как раз в середине лунного диска, чтобы сообщить, что в Городе сейчас 00 часов 12 минут.
– Ну и какого ты так гнал, Рейн? – разворчалась я, выключая байк.
– Что, задавила кого-то? – хмыкнул майор, взглянув наверх и оглядываясь, словно кого-то или что-то ожидая.
– Нет, просто мне тут не по себе, – призналась я, срывая сенсорные перчатки.
Место действительно казалось зловещим. Не то чтобы я боялась, просто атмосфера тут стояла гнетущая, как в дремучем лесу, про который я однажды прочитала в старой книге. Именно тогда я поняла, что мои фобии – это тот неведомый мне лес, когда не знаешь, чего ожидать.
– Чего ты нервничаешь? Ты же здесь под прикрытием работала, если ничего не путаю.
– Не путаешь. Но прошло три года. С тех пор тут все изменилось. К тому же я оружие не взяла, – шепотом оправдывалась я.
– Пока можешь не шептать, – спокойно произнес Рейн и смело прошел вперед.
– Пока?
– Пойдем, покажу кое-что, – махнул рукой майор, ныряя в темную бездну бывшего роботозавода
Через эту непроглядную темень я двигалась осторожно, чутко прислушиваясь к дыханию майора.
– Тихо, – вдруг послышалось из тьмы. Я пыталась всмотреться хоть во что-то, но все очертания и силуэты тонули в зловещей тихой бездне. Надо будет еще заказать «кошачьи» линзы, позволяющие видеть в полной темноте.
Тут вывернулось спасительное виртокно, и на экране высветилось встревоженное лицо шефа.
– Шеф, пожалуйста, позднее, – раздраженно прошипела я, отключив связь.
– Я же сказал, тихо. Сейчас вот не время болтать, надо ждать, – злобно прошипел Рейн.
В этом был весь Рейн. Когда он отдавался работе, он переставал быть похож на себя и на человека вообще. Эту его особенность я подметила еще в то время, когда мы вместе ловили расчленителя.
Глава 7. Тим Григ. Такое со мной уже случалось
А потом мне вдруг резко поплохело.
Стало настолько хреново, что сработала медицинская сигнализация. Что дальше со мной делали медики и как, помню весьма смутно. Точнее – не помню вовсе.
В себя я пришел в том же боксе, только уже в другом виде. Катетеров в разные места было напихано сильно больше, в горле торчала дыхательная трубка, и говорить я не мог. Собственно, и говорить-то было не с кем. Трубка соединялась с аппаратом, который издавал ритмичные астматические звуки.
Такое со мной уже случалось, поэтому вести себя в подобных ситуациях я умел. Самочувствие вроде нормальное. Голова не болит, даже соображает. Где-то под пальцами, согласно здешним правилам, должна была находиться кнопка.
А, вот она.
Нажал. Очень быстро прибежала незнакомая девушка в такой же одежде, что и Мэй.
– Так, вы очнулись, – признала она очевидное. – Это хорошо. Сейчас доктора позову.
Девушка ушла. Через несколько минут появился врач, крепко сбитый мужик средних лет с брутальным лицом и суровыми складками около рта. Я его уже знал: доктор Кен Джалт – второй врач нашей внутренней больнички.
– Хорошего дня, Тим. Как себя чувствуете? – с отвратительной жизнерадостностью спросил доктор Джалт.
– Так себе. Бывало и лучше.
– Ну-ну. Не скромничайте. Еще вчера вы находились в коме и вообще помирали. Мы всерьез боялись вас потерять.
– Все так плохо? – удивился я. Самочувствие казалось вполне приличным. Не фонтан, конечно, но помирать я уж точно не собирался.
– Сейчас уже сильно лучше. Первоначальный диагноз не оправдался, к сожалению, – посетовал врач. – У вас не отравление. У вас наноботы. Сейчас к этому редко прибегают, это что-то из области забытых технологий. Они расползлись по вашему организму. Сначала, когда они только начали свой путь, все напоминало нетяжелое отравление. Потом возник период ложного благополучия. А после, повинуясь некоему общему сигналу, они приступили к своим действиям. Выглядело это как резкий приступ. По идее, он должен был закончиться летально, но дозы ботов не хватило на ваш организм. Почему-то вы разделили их со своим другом. Давайте, вспоминайте. Вы что-нибудь общее употребляли с ним в тот вечер? Или он с вами?