Александр Николаевич Лекомцев
Грусти в тереме не место
Долго беседовали Паничевы, любовались и восторгались друг другом почти до самого утра. Наблюдая за подобной сценой стороны, можно порадоваться за людей и огорчится за себя. Ведь не каждому дано так безоглядно, безумно любить и быть любимым. Ведь по большому счёту человеку больше и ничего не надо, ибо всё остальное – слава, деньги, власть – это, как раз, то без чего можно обойтись. Не они приносят счастье.
А в середине следующего дня Паничева в упор расстрелял какой-то грузный мужик, который свою физиономию спрятал под чёрной матерчатой маской. Он стремительно умчался на мотоцикле, очень похожем на тот, на котором, всё же, не разбился, но иногда ездил покойник Самусёв. Двое телохранителей Владимира Анисимовича стреляли киллеру вслед, но промахнулись. Даже устроили погоню за убийцей, но того и след простыл. Ни его, ни мотоцикла.
Утешить Эльвиру практически было невозможно. Бледная от непомерной утраты, от великого горя она не плакала, а только что-то тихо говорила сама себе. Может быть, беседовала с душой безвременно и трагически погибшего мужа.
Ни у кого в Насимовке не возникало и малейшего сомнений в том, что сейчас уж точно понаедут в их посёлок следователи, оперативники и проверяющие не только из областного центра, но даже из столицы. Ведь такого человека не стало, приветливого, радушного, доброжелательного.
Но тут инициативу проявил не оперативник отдела районного уголовного розыска капитан Гриньков, а его непосредственный начальник майор Нехвалов. Отличился Захар Кирьянович. Не такой молодой, но ещё бравый офицер полиции не только вычислили преступника, но и решительно, в одиночку, взял его. Правда, Нехвалову пришлось его застрелить по той причине, что тот оказал отчаянное. сопротивление. Был вооружён пистолетом Макарова, который, если и «всплывал» в каком-нибудь деле, то лет пятнадцать-двадцать тому назад.
Хитроумным киллером оказался временно безработный, молодой лоботряс Сидор Цыпелов. Оказывается, он безответно любил, обожал Эльвиру Паничеву. Ему со стороны показалось, что она, в тайне от мужа, встречается с его двоюродным братом Егором Самусёвым. Негодяй убил его, а потом и Владимира Паничева. Если бы отважный майор полиции не успел, по сути, лично раскрыть это не такое уж и простое дело, то могла пострадать и Эльвира Георгиевна. Смешно сказать, но Цыпелов считал её своей собственностью.
Самое невероятное заключалось в том, что Паничева не знала о существовании негодяя. И была верна своему мужу. Ведь они любили друг друга. А Цыпелов, конечно же, сумасшедшим не был, прекрасно пронимал, на что идёт и тщательно готовился к совершению преступления. Такими доводами и выводами был вооружён майор Нехвалов. Но его, всё равно, не простили за то, что он убил преступника, которого надо было судить по всей строгости закона, уволили из полиции и с почётом отправили на пенсию. Ведь, в какой-то степени, Захар Кирьянович совершил героический поступок.
Во время пышных похорон перед гробом и могилой Паничева собралось множество народу. Его вдова была безутешна и постоянно повторяла? «Без Володи у меня не будет никакой жизни. Да и зачем она мне?». Житейское дело. Её успокаивали, особенно старались холостые и разведённые мужчины. Наверное, кого-то из них привлекал не только симпатичный лик молодо вдовы, но и её состояние в валюте, недвижимости и предприятиях. Каждый ведь имеет право мечтать, даже те, кто не очень-то умеет это делать.
К ней во время похорон подошёл и капитан полиции Степан Гриньков. Выразил, разумеется, соболезнования, сочувствие давней знакомой. Посоветовал взять себя в руки и продолжать жить. Пусть не так скоро, но грусть и печаль оставят в покое её терем.
– Теперь вам, Эльвира Георгиевна, ничего не грозит. Преступник ликвидирован, получил по заслугам.
– Очень досадно, Степан Никитович, – с обидой произнесла она, – что полиция не смогла уберечь от бед моего Володю, без которого я не представляю своей дальнейшей жизни.
– Сожалею, но это так. Но и мы не всё можем. Преступления сразу не раскрываются. Держись, Эльвира.
Он отошёл от неё в сторону. Гриньков был не единственным человеком, представителем различных служб правоохранительных органов, которые здесь присутствовали. Имелось у них предположение, что у Сидора Цыпелова имелся сообщник и, возможно, не один. Слишком уж умело и сноровисто убил двоих людей абсолютно неопытный в «мокрых» делах влюблённый убийца. Что-то тут явно не срасталось и не склеивалось. Но, в принципе, можно было праздновать и победу. Зло наказано, причём, с лихвой.
Бывший майор полиции Нехвалов больше того, что знал, сообщить не мог. Но, в принципе, всё, что нужно нашли: отпечатки пальцев Цыпелова, оставленные везде и всюду на месте преступления. Мотоцикл обнаружили убийцы обнаружили в его гараже, с пятнами крови обоих пострадавших и многое другое, что явно указывало на того, кто совершил злодейское преступление.
Правда, поговорить, с Цыпеловым не удалось. Отправил его Захар Кирьянович на тот свет. Не сдержался. Ведь хорошо знал обоих убитых братьев, уважал их и даже несколько раз ходил с ними на охоту. Любительской рыбной ловлей тоже занимались… Районный центр, всего-то, в паре километров от Насимовки.
За теремом Паничевых и его обитателями было установлено негласное наблюдение. Специально Степан Гриньков заходил к Эльвире в гости, чтобы задать ей пару дежурных и необязательных вопросов и заодно кое-где оставить «жучки», с помощью которых можно было записать любую беседу, которая могла бы принести пользу.
Конечно, сотрудники полиции и следователи понимали, что эти устройства при желании запросто могут обнаружить те, кто, возможно, хранил какую-то тайну. Сообразительный капитан Гриньков установил прослушивающие и записывающее устройство даже в беседке, которое находилось за пределами поместья Паничевых. Чем чёрт ни шутит, может быть, оставшиеся подельники будут строить свои дальнейшие планы, именно, в этом месте.
Надо было основательно разобраться в том, что произошло. Почему неопытный Сидор Цыпелов, который сумел быстро и чётко совершить злодеяние, везде и всюду оставил следы своего преступления. Одно с другим никак не вяжется.
Кроме того, от сердечного приступа внезапно умерла служанка Паничева, трудолюбивая и старательная Зоя Коростылёва. Могло ведь её что-то расстроить до такой степени, что не выдержало её , в общем-то, крепкое молодое сердце. Впрочем, сейчас время такое. Даже здорового быка может свалить внезапный и обширный инфаркт миокарда. Это скромная девушка нравилась капитану Гринькову, который, в силу обстоятельств, стал исполняющим обязанности отдела районного уголовного розыска. Вряд ли, его сделают начальником. Кого-нибудь непременно найдут на это место. Впрочем, кто его знает. В жизни по-разному случается.
С большим трудом капитану Гринькову удалось организовать прослушку и аудиозапись бесед в некоторых комнатах шикарного терема Паничевых и в беседке, которая находилась за пределами имения. Ему удалось убедить не только районное, но и областное полицейское начальство и органы прокуратуры в том, что у Цыпелова, вполне, могут быть сообщники. Может быть, кто-то из охраны или другого обслуживающего персонала имел зуб на Паничева и его двоюродного брата Самусёва.
Выделили Степану со скрипом старый микроавтобус и двух операторов, лейтенантов полиции рыжего, низкорослого Аркадия Конотопова и чернявого, худого и рослого Илью Зарагудина. Оба исполнительные, не слишком разговорчивые, в обычной гражданской одежде. Да и Гриньков не в форме, в чёрном джинсовом костюме, кобура с пистолетом под курткой…
Навстречу Степану начальство пошло не потому, что он находился в районной полиции на особом положении. Дело в том, что лично у генерал-майора Рената Ивановича Нефёдова, начальника областного управления МВД возникло некоторое сомнение в том, что Цыпелов, оставивший на местах преступления множество следов, смог совершить подлое дело без чьей-либо поддержки.
А дело было крайне серьёзным и не потому, что был убит Самусёв и, странным образом, от сердечного приступа скончалась совсем молодая служанка в тереме Коростылёва. Речь везде и всюду шла, в основном, о предпринимателе Паничеве. Следовало поставить окончательную и жирную точку, именно, на убийстве уважаемого бизнесмена Владимира Анисимовича. В этом были заинтересованы и в столице. Ничего не поделаешь с тем, что круговая порука не только не изжила себя, а приобрела, к сожалению, уродливые и ярко выраженные формы. Время такое, особенное.
