Александр Тайгар
ГРИД. Чужие
– Закрой щит вокруг них.
– Купол?
– Не обязательно, – Зак встряхнул плечами и покачал головой, разминая шею. – Лишь бы выпрыгнуть не смогли.
Дрон быстро сделал так, как сказал Зак – свернул щит в кольцо и начал сжимать, будто хотел раздавить тех, кто внутри. Зак остановил его, положив руку на плечо – наверное, передавая какую-то информацию. Дрон отошел назад, Анк тоже, я потянулся вслед за ними. Расставив ноги чуть шире, Зак хлопнул в ладоши и вскинул руки. То, что произошло за щитом, я мог назвать только одним словом – мясорубка. Один за другим Гриды поднимались в воздух и начинали вращаться, постоянно ускоряясь, сталкиваясь друг с другом. Тела рвались как тряпичные куклы, первую минуту (а может меньше – но мне казалось, что даже это время тянулось слишком долго) в воздухе стоял нечеловеческий крик, меня стошнило. Оправившись, я только и смог сказать, почти шёпотом, ни к кому, конкретно, не обращаясь:
– Зачем так жестоко?
– Поверь, солдаты Гридов – более жестоки.
– Для чего?
– Деморализация. На Гридов почти не действует психическая атака излучением. Но, чувство страха им оставили, хоть и сильно задавили.
– Какой смысл? Им ведь, всё равно, очистят память.
– У всех солдат повышена чувствительность, а пространство ещё долго будет хранить отпечаток боли погибших.
– Ты ведь говорил, что они, наоборот – невосприимчивы?
– Я говорил, что излучение на них почти не действует. Их защита устроена иначе: они способны эффективно сопротивляться направленному излучению, могут определить его источник и природу.
Я посмотрел в сторону базы – атакующих было всё больше.
– А с ними что делать?
– То же самое – уничтожать. Дрон, ты чувствуешь аномалию в том месте, куда ударила молния?
– Чувствую, но не понимаю, что она может дать.
– Поймешь. Все к ней, быстро!
«Быстро», не получилось: на пути, один за другим, начали появляться новые солдаты. Первого – Зак, в буквальном смысле, разорвал, второму свернул шею. «Странно, что они выпрыгнули поодиночке» – подумал я. Ещё одну группу постигла участь первой: мясорубка. Дрон с Заком слаженно работали – похоже, чувствовали мысли друг друга. Третья партия была намного больше, теперь внутри щита находились мы. До аномалии оставалось около ста метров. Зак замер, Дрон менялся в лице: всего за секунду он побледнел и снова налился кровью. Щит затрещал: несколько выстрелов пробили его и прошли в полуметре от меня. Мы медленно продвигались вперёд, раздвигая солдат в стороны.
—///—
Мы сидели в Храме, пустом, как обычно. Казалось, что-то изменилось – может быть, освещение. Ив Макс появился не сразу, на этот раз он был не один, рядом шла девушка. «Тоже робот?» – мысль возникла сама собой.
– Здравствуй Сергей и, – Макс помедлил, – Оксана?
– Здравствуй, Макс. Я ведь, кажется, не называл тебе своего имени?
– Не называл. Ты и с Оксаной меня не знакомил.
– Да. Я забыл, что в Храме можно получить ответ на любой вопрос. Мне пока это неподвластно.
– Ошибка, думать так. Но, не стану переубеждать. Знакомьтесь: это Вэлли, на какое-то время она заменит меня. Вэлли не робот, как ты подумал. Она потомок моих создателей, расы Тонк.
– Читаешь мысли?
– Нет, о твоих несложно догадаться.
Обидно слышать, что о твоих мыслях легко догадаться – кажется, что ты примитивен и ничего не смыслишь вокруг. Если вдуматься – в этом, действительно, очень много правды. Но обычно, отгоняешь такое фразой: «другие не лучше» – и забываешь. А ведь есть над чем поработать…
– Читается по лицу?
– Можно и так сказать, если угодно. Я удаляюсь, Вэлли ответит на все ваши вопросы.
Ив Макс ушёл, но у меня осталось стойкое ощущение того, что он всё ещё находился рядом. Только кажется? Может быть. Значит, Вэлли…
– Надолго он ушёл?
– Ты ведь знаешь ответ. Или можешь узнать.
– Мне кажется, он вообще не уходил – и наблюдает сейчас за нами.
– Да, ты прав. Он всегда знает, что происходит в Храме.
– Ты тоже из девятого мира? Какой он?
– И на этот вопрос – ты можешь ответить сам. Но я расскажу, немного. Наш мир больше не существует, он потерян.
– Разрушен?
– Вернее будет сказать – развеян. Он растворён в других мирах.
– Кажется, я понимаю… Даже чувствую, о чём ты.
– Продолжай.
– Кажется, я вижу ваш мир… Вечное лето, жизнь и яркие краски на одной стороне, темнота и холод – на другой. Но там тоже есть жизнь. Я прав, это он? Ваш мир?
– Да, ты верно увидел. Это он – за год до того, как был развеян. А такой – он стал через год.
Вэлли показала мне другую картину: от лета остался только маленький зелёный островок, который обступили холод, металл, и что-то ещё, похожее на камень, или керамику. Вот он побледнел и начал растворяться – искажаясь, расплываясь в пространстве… Процесс занял несколько дней, но мне показан за минуту. Мир исчез на глазах. Без шума, без боли… Просто исчез. Но, всё равно – я чувствовал ужас от происходящего.
– Но ведь он не исчез бесследно, он просто перешёл в другое измерение? Ведь так?
– Так.
– И его можно вернуть?
– Можно, но намного сложнее. И не так уж нужно.
– Ты не скучаешь по своей родине?
Вэлли посмотрела на меня – не то с удивлением, не то с укором.
– Стремление вернуться в места, из которых ты родом – свойственно, почти всем разумным. Но мир, о котором идёт речь, умер задолго до моего рождения – ты мог бы это увидеть, если бы только захотел.
– Извини, не подумал.
– Не за что извиняться, что за скверная привычка. Думай, что говоришь – всего лишь.
Я замолчал, получилось неловко. Я часто говорю, не подумав – это правда. Часто – слишком рассеян. Я уже привык, но, отчего-то – снова стало обидно. Казалось, я уже не тот, я могу намного больше. Но, всё только кажется – я прежний. То, что происходит – скорее удача, дар. Может быть – непонятная мне закономерность. Но больше такого не будет. Теперь – нужно расти самому.
– Ты ведь тоже уже не существуешь в этом мире.
Я взял Вэлли за руку. Тёплая, совсем как человек. Я заглянул ей в глаза. Голубые, бездонные… Их невозможно назвать мёртвыми. Я вижу в них своё отражение, я могу разглядеть каждую чёрточку на радужке глаза, каждую морщинку и волосок на лице – она идеальна… Так не бывает.
– Тебя уже нет.
Вэлли улыбнулась и растворилась, оставив только едва уловимый аромат… Розы? Нет, что-то другое, но похожее. Непонятно откуда, показался Макс, беззвучно хлопая в ладоши.
– Браво, Сергей! Ты хорошо справился.
– Вы как-то связаны… Ты создал её сейчас. Но, вроде бы – и не ты…
– Она была моей хозяйкой, фактически – создателем и матерью, так как принимала непосредственное участие в моём программировании. Она действительно, родилась после того, как её мир канул в лету.
Только сейчас заметил: пока я разговаривал с Вэлли и Максом – Оксана задремала и уснула, скамья услужливо изменила форму, не давая ей упасть. Со стороны это выглядело необычно: парящая скамья неправильной формы – и девушка, полусидящая на ней. Похоже, её удерживали силовые поля. Неясно, для чего тогда нужна парящая доска? Разве что, с ней всё выглядело… Не естественнее – завершённее, что ли.
– Ты хотел меня испытать?
– И испытать, и обучить.
– Что ты знаешь об Оксане? Не то, что можешь сейчас узнать, а то, что уже знал. У меня сложилось впечатление, что ты с ней встречался.
– Не совсем верно. Я встречался не с ней, а с её предыдущим воплощением.
– Ты можешь сказать, сколько жизней прожил человек?
– Нет. Люди, если и реинкарнируют, то, чаще всего – на более высоких уровнях.
– Она не человек? Иногда у меня появлялось такое чувство.
– Не человек. Она Зинк. Или, как их иногда называют – эмотикон.
– Кто?
– Раса Зинк – очень древняя. Даже Ангелы моложе.
– Ангелы существуют?
– Конечно. Их создали Гелы – братья Зинк.
– А чем Гелы отличаются?
– Ты не закончил вопрос: от кого отличаются? Это, во-первых. А, во-вторых – поищи ответы сам. Мне ведь не стоит объяснять снова – почему?
– Не стоит.
– Я задал направление для поиска – это уже немало. Удачи, Сергей.
– Я найду.
Макс исчез. Я даже не заметил, как это произошло – едва отвёл взгляд, как он пропал.
—///—
Минут десять мы преодолевали последние метры. От солдат больше не отбивались, почти все силы тратились на поддержание щита. Когда мы зашли в аномалию – я почувствовал, будто стал легче, мир перед глазами «поплыл», захотелось спать. Спустя миг – в голове что-то «щёлкнуло», мысли и зрение обрели поразительную четкость; ещё через мгновение – я увидел всех нас со стороны. Первая мысль: «я умер» – но моё тело, по-прежнему, стояло на земле, оно не упало. Секунда – и я снова оказался «внутри себя»: похлопал глазами, посмотрел на руки – я живой! Зак, Дрон и Анк обступили меня с трёх сторон, взявшись за руки. Мир «выключился», а когда «заработал» вновь – я увидел знакомые стены.
– Мы телепортировались?
– Как видишь.
Все расцепили руки, Дрон с Анком разошлись и уселись в кресла, Зак пошёл к центральному пульту, я направился за ним. Зот что-то набирал на клавиатуре, время от времени касаясь экрана – и развернулся, когда мы зашли.
– Зак, зачем было так рисковать?
–Затем, что Гриды должны знать: голыми руками – нас не взять.
– Ты их деморализовать собрался? Не верю, ты не настолько глуп.
– Дрону и Трэшку необходимо обучение.
– Экспресс-методом? А кто говорил: «им нельзя перенапрягаться»?
– Анк с нами, всё продумано.
– Анк вернулся?
– Нет, просто помог мне сегодня.
– Он ничего не делает просто так, как ты мог притащить его к нам? Анк – тёмная лошадка, ты лучше меня это знаешь.
– Результат того стоил, скоро увидишь.
– Я видел, что вы вытворяли.
– Трэшк тоже раскрылся.
– И как?
– Расскажи, Трэшк – не всё же мне говорить.
Чуть смутившись, я ответил:
– Я выходил из тела.
И помедлив, добавил:
– Кажется.
– Кажется, кажется, всё только кажется, – Зак, то ли с насмешкой, то ли с некоторым разочарованием, озвучил одну из моих мыслей. Я уже привык к подобному, но, всё равно – каждый раз, невольно, «ёжился». Неприятно, когда к тебе лезут в голову.
– А как это проверить? Чтобы точно знать?
– Создать те же условия, что и в первый раз, или похожие.
– Ещё раз влезть в такую же драку?
– Достаточно попасть в похожую аномалию.
– Теперь это, наверное, будет не так-то просто. Что с Гридами? Мы в осаде?
– Да.
– Но как тогда? Нельзя ведь просто выйти и незаметно прокрасться.
– Мы можем создавать аномалии самостоятельно.
– Пускать молнии на внутреннем полигоне?
– Есть разные способы. Сегодня ты видел только один из них, почему решил, что он единственный?
– Я так не думал, просто спросил.
– Учись контролировать свои мысли: это умение тебе потребуется, если захочешь преуспеть в своём развитии. А уж язык – и подавно, не должен бежать впереди.
– Стараюсь.
– А Гриды не пробьются: скоро их отзовут, уверен.
– Почему?
– У них большие потери – выгоднее восстановиться и вернуться ещё раз, чем тратить силы на прорыв.
– Но что им нужно? Технологии? Оборудование?
– Да. И, в следующий раз, нам будет куда сложнее – сегодня, считай, была репетиция.
– Куда делся Анк?
– Не знаю, я не могу его отследить.
– То есть, нас телепортировал не ты?
– Тебя и Дрона – я. Анк ушёл сам. Сейчас он может быть где угодно.
– Кто он такой?
– Один из сильнейших психокинетиков.
– Он с нами?
– Анк сам за себя. Никто не знает точно, что у него на уме, даже я.
– Почему тогда…
– Он мне обязан, – не дав мне договорить, перебил Зак, через секунду добавив: – Жизнью.
От последней фразы – у меня побежали мурашки по спине. Не знаю, только ли в голосе дело, или Зак специально создал такой энергетический всплеск, но отпало всякое желание задавать вопросы. Искать ответы на оставшиеся – я, как обычно, отправился в библиотеку.
—///—
Чем дальше, тем занятнее – оказывается, Оксана не человек. Интересно, она сама об этом знает? И как теперь воспринимать её слова, которые она не раз говорила, будто бы в шутку: «Я не человек». Знала? Догадывалась? Каждому, наверное, знакомо состояние, когда всё кажется чужим и неправильным – какие только мысли не приходят, в такие моменты. Что ты лишний в этом мире, что тебе надо было родиться в другое время, или на другой планете… А может, кажется – что ты призван изменить этот мир, что точно знаешь, как будет лучше, вот только (какая жалость!) – сил маловато, не можешь. Сколько таких, депрессивных «спасителей человечества»? Если бы можно было их сосчитать – наверняка, цифра бы ужаснула. Да… Так, а мне-то, теперь, что делать? Эмотиконы, Ангелы… Всё это, конечно, интересно, но какой мне с этого прок? Оксана всё ещё мирно дремала, я сел рядом, осторожно погладив её по щеке, отведя прядь волос в сторону. Я всматривался в её лицо и вспоминал, как хотел её увидеть, как ждал, что она, наконец, перестанет убегать, прыгать с места на место – и останется со мной. Вспоминал нашу последнюю встречу и ссору, свои глупые попытки удержать то, чего уже нет – думая, что всё ещё можно повернуть вспять. Теперь я видел чуть больше. Оксана не принадлежит сама себе. Она просто не могла иначе. Все Эмотиконы рождаются с чёткой миссией, и каждый из них – действительно, меняет мир, прямо или косвенно влияя на него. Не знаю, была ли это догадка, или точное знание, пришедшее ко мне из невидимых глубин миров. Сложно разобраться, когда всё вокруг оказывается не тем, чем считал раньше, а то, что ты узнал – в обычном состоянии, иначе как бредом, не назовёшь. Если сейчас я перенесусь домой, то можно будет убедить Оксану в том, что всё было сном, пусть и дальше считает себя странным человеком, выполняя свою миссию. Я не буду мешать – раз уж, «уровень» со мной, она уже прошла. Но что, если она узнает, кто она, или начнёт вспоминать? Впрочем, не оставлять же её здесь. Лично я – не хотел бы узнать о себе такого. Пусть даже, после этого, границы моего мира сильно расширились бы. Во многом она человек, а людям нужны рамки, чтобы жить. Иначе мы просто не понимаем, где верх и где низ. Узнаешь слишком много – сойдёшь с ума. Это не сказка, это – правда: знание, лежащее далеко за пределами мировоззрения – может повредить рассудок. У большинства, впрочем, срабатывает защита – и они отсекают всё непонятное, порою, даже, слишком агрессивно. Подсознание жестко контролирует границы сознания, не давая ему зайти слишком далеко и выйти «за рамки». Всему своё время – может быть, мы сюда ещё вернёмся. А пока – домой. Я взял Оксану на руки и закрыл глаза, снова представляя себя в своей комнате. Ничего не происходило, я поморгал, пытаясь освободиться от лишних мыслей. Сосредоточься, сейчас только одна цель, поехали! Я снова закрыл глаза и тут же открыл – мы снова стояли дома. Ффф… Облегчённо выдохнув, я аккуратно уложил Оксану на кровать. Стоит ещё потренироваться, прежде чем мы снова туда отправимся – я уже не сомневался в том, что это произойдёт. За окном чернела ночь – я укрыл Оксану пледом, а сам, бросив рядом старое одеяло, улегся на полу. Раздеваться не стал, только взял подушку. Теперь нужно узнать, где ребята, что с ними… Сон пришел быстро, но отдохнуть не получилось – я очнулся от удара. Вскочив, и слабо ещё представляя, где я – схватил первый увиденный силуэт, спустя мгновение, поняв, что держусь за горло человека. В следующую секунду меня оглушил резкий удар по ушам: в голове зазвенело, я осел на землю. Всё, что успел разобрать – как некто в камуфляже, с перепачканным лицом, вскидывает винтовку…
—///—
Фаза 3, перекос
В этот раз я не стал изучать историю, набрав в строке поиска: «Аномалии, виды», я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Интересно, то, что произошло – случайность? Или у меня тоже есть способности психокинетика? Взглянув на монитор, я скривился в саркастической усмешке: первыми найденными строками были «аномалии зубов», затем – «аномалии в развитии человека», фото различных уродств и т.п.. Не став смотреть дальше, я добавил в начало строки: «Природные» – и запустил поиск. Вот, теперь то, что надо! Почитаем… Потратив час на изучение аномалий, но не найдя ничего, что могло бы объяснить их устройство – я закрыл окно и снова откинулся на спинку стула, глядя в пустоту. Иногда я забываю о том, что уже не дома… Порою кажется, что прошло уже несколько лет – так привык. Может, здесь мыслительные процессы идут быстрее? Надо, всё же, поговорить с Заком. Или с Зотгаром… А, впрочем – зачем с ними? Почему бы не спросить у других? Редко общаюсь с кем-то ещё, но, похоже, скоро мы выйдем наружу – все вместе, одной армией. Маленькой такой – армией, из ста человек. От этой мысли меня передёрнуло: всего сто, это ведь ничтожно мало… Не у всех есть силы, как у Зака или Анка. Даже – как у Дрона. Или Зак придумал что-то, что не укладывается у меня в голове? Для чего не нужна армия? Для чего и сотни будет много. Может быть… Я поднялся и вышел из библиотеки. На внутреннем полигоне сегодня тренировалось только пять человек. Интересно, а где остальные?
– Привет всем!
Несколько ребят посмотрело в мою сторону.
– О! Пришелец! Привет, ты почему не в библиотеке?
– Не вечно же там сидеть.
– Надоело? Правильно, давай к нам – только в оба гляди, чтобы ничего в тебя не прилетело.
– Ладно, ребята, я по другому делу. Кто что знает об аномалиях?
– Да ничего, особенно. Аномальные зоны, с непонятной природой и действием. Разные люди по-разному на них реагируют. Те, кто умеет их использовать – обычно не могут ничего объяснить, говорят, что нужно самому почувствовать. А почему у нас спрашиваешь? Зак тебе больше бы рассказал.
– Мимо проходил – вот и зашёл. Вас мало сегодня, где все?
– В поле, на тренировку вышли – как раз, по аномалиям работать. Там их много после боя. Гриды уже ушли, раньше, чем через пять часов – вряд ли появятся. А здесь, как видишь – никого из кинетиков нет.
– Понятно. Ну, спасибо, скоро, наверное, всех вместе на тренировку погонят, пока.
С полигона я вышел со смешанными чувствами. Зак говорил, что они сами могут создавать аномалии, но люди ушли тренироваться «в поле». Почему? Ещё не всё готово? И когда будет новая волна Гридов? «Не раньше, чем через пять часов» – а потом? Нас снова могут начать осаждать? И как справляться будем, если их придёт намного больше? Странно это. Пребывая в раздумьях, я столкнулся с возвращавшимися из «поля».
– Привет, пришелец. Чего не в библиотеке?
– Да с чего вы все взяли, что я постоянно там нахожусь?
– С того и взяли – ты всегда там сидишь.
Смешок прошёлся по коридору.
– А вы чего так рано вернулись? – Сказал я, уже вслед.
– Незапланированная ситуация, приказ – возврат, – Ответил кто-то.
Вся компания скрылась на внутреннем полигоне. Ладно, узнаю ещё, что за ситуация. Спрошу, сначала, у Зотгара – лишь бы, на месте был. Зот оказался у себя: он лежал на кровати, закинув руки за голову – и смотрел, не мигая, в потолок.
– Зот, ты живой?
Зотгар поднял голову, посмотрев на меня.
– Живой. Заходи, Трэшк.
– Зот, ты видел, что происходило в аномалии, перед нашей телепортацией?
– Видел. Вы стояли, взявшись за руки, а потом исчезли.
– И всё?
– Все. Должно быть что-то ещё? Или думаешь, что я видел, как ты выходил из тела? Так это не по моей части. Я и с аномалиями не особо дружу, и с парапсихологией.
– А Гриды? Что это, вообще, было? Демонстрация силы? Прощупывание почвы?
– Всё вместе, скорее всего. Возможно – присматриваются, где ударить.
– Как быстро они могут вернуться?
– Не знаю. Раньше бы сказал – через сутки.
– А теперь?
– Теперь непонятно, что они уже могут, а что ещё нет. Быстро прогрессируют – освоили невидимость, телепортацию. Раньше у них был только один козырь – генетика. Ну, ещё техника. Сейчас – не знаю.
– И ничего не предполагаешь?
Зот лёг на бок, повернувшись в мою сторону.
– Предполагаю. Но это только догадки, таким не делятся. Понимаешь, почему – или объяснить?
– Догадываюсь.
Зот улыбнулся и снова лёг на спину.
– Зак знает намного больше нас всех – единственное, что я могу тебе сказать. А загадывать на то, что будет, я не хочу – не вижу смысла. В этой жизни у меня осталось только одно – война. Больше – я ничего не умею делать. Зато, когда будет нужно – я сделаю все, что смогу, и никто меня не остановит.
– Мы всегда можем больше.
– Трэшк, с такими беседами – лучше к Заку. Это он – любитель промывать мозги. Хорошо хоть, не навязывается никогда.
– Да, ты прав. С ним, на такие темы, говорить лучше. Ну что ж, спасибо. Пока, Зот.
– Пока.
Да, с Заком говорить лучше… Вот только он слишком умён, чтобы сказать лишнее, вряд ли я узнаю от него хоть что-то новое. Ну да чёрт с ним! Кое-что я уже понял, с остальным тоже разберусь. Учиться можно не только в библиотеке, практику никто не отменял.
—///—
Я вскочил посреди комнаты: одеяло валялось в стороне, Оксана всё так же мирно дремала на диване. Опять другой мир? Кажется, обычных снов мне больше не увидеть. Тогда, где я был? Перемещаться сейчас в Храм я не собирался, мне хотелось просто отдохнуть. Я пошёл на кухню, сделал кофе и уселся за стол. Организм требовал сна, но вот я засыпать не желал. Хватит с меня путешествий на сегодня. Кофе уже остыл, вяло размешивая его, я глупо таращился на стену, иногда поглядывая в окно. Надо что-то с этим делать… Сон морил, я «клевал носом», время от времени отхлёбывая из чашки и медленно моргая – пока не заметил, что уже начало светать. Встав и умывшись холодной водой, я подошел к холодильнику, достал кубик льда и закинул его себе за шиворот. Брр… Противно. А спать, если честно – мало расхотелось. Бросив нерастаявший ещё кубик в раковину, я снова сел за стол, положив голову на сложеные руки. Опомнился я слишком поздно – стоя посреди большого зала. Всё-таки, уснул… Интересно, перемещается только сознание, или тело тоже? Да, мне ещё не раз придётся наведаться в Храм. Хочешь или не хочешь – нужно учиться управлять этим. Серые стены без окон удручали, высокие потолки, хоть и не давали развиться приступу клаустрофобии – придавали всему зловещий вид. Ну, посмотрим, где я, проверим, есть ли у меня тело. Подойдя к одной из стен, я попытался пройти сквозь неё. Ничего. В смысле, наоборот – всё на месте. Я ощущал шершавый и холодный камень, в который упирался всем телом. Жаль, мне нередко хотелось научиться проходить куда угодно. А может, всё-таки – есть способ? Если я могу пройти между миров, почему бы не пройти сквозь стену? Набив несколько шишек, я добился своего: больше для меня не существовало преград. Быстро освоившись, я бегал по пустым коридорам – пока не заметил свет в одной из комнат. Направляясь туда, я думал, что проясню для себя хоть что-то, но, видимо, не суждено. В зале никого не оказалось, только большой стол и несколько панелей-мониторов. Похоже, это центр управления. Или слежения. Или – что-то в этом роде. Зашло два человека, но они будто не заметили меня. Я что, невидимый? Я замер – отойдя, на всякий случай, подальше.
– Трэшк всё бегает, выспрашивает, а к тебе идти, как я понял, не хочет.
– Он ко мне заходил, спрашивал про аномалии – пытается понять, что с ним происходит.
– Мне кажется, он пытается понять не только это.
– В мыслях у него не было ничего другого.
– Серьёзно? А мне показалось, он пытается разобраться, что происходит снаружи.
– Ничего удивительного.
– А то, что ты это даже не заметил? И то, что он, похоже, тебе не доверяет.
– Это нормально.
– Он учится, ты же лучше меня это должен видеть. На что он уже способен? Ты уверен, что не пропустишь нужный момент? Не вырастишь у себя под носом ещё одного контролёра?
– Может быть, ты прав. Я слишком привык читать мысли, не обращая внимания на другие источники. Я проверю его.
– Ты теряешь хватку, Зот.
– Не настолько.
– Думаешь, если он новичок – то от этого менее опасен? Забыл, как начинал сам?
– Помню, а что ты мне предлагаешь? Убирать всех новичков? Тогда лучше сразу сдаться Сину и не брыкаться.
– Я предлагаю тебе быть внимательнее. И хоть иногда заниматься с новами самому – проверяя, что они уже могут, что у них на уме. Иначе ты можешь получить ещё одного Сина – который сожрёт тебя, с потрохами. А может – сразу нескольких.
– Подавятся.
– Да ну? Вспомни-ка, да сравни: сколько времени учился ты, и как быстро прогрессируют эти двое?
– Только один.
– Достаточно и одного. Но если ты недооценишь второго, хуже от этого будет только тебе.
– Ты меня что, учить собрался?
– Нет, конечно. Просто не пойму, что ты делаешь. У тебя под носом растёт опасный психокинетик, который учится всему сам, а другой, потенциал которого ещё неизвестен, ему помогает. И, очень может быть – направляет.
– Зотгар, давай закончим этот разговор, нам ещё нужно отладить всю структуру защиты.
Слушать, и наблюдать за тем, что происходило дальше, я не стал – вышел, отправившись осматривать лабиринты комнат. Большинство помещений пустовало, люди попадались редко. Только в одном, похожем на спортзал – нашлось около десяти человек. Блуждание по бесконечным коридорам быстро надоело, «пора возвращаться» – подумал я. Но сделать этого не получилось: зажмурившись, как обычно – я остался на том же месте, где и стоял. Сколько ни пытался – всё без толку. Врут, что можно проснуться, ущипнув себя: синяк заработать – запросто, а проснуться – нет. Хотя, это ведь не совсем сон. Выйти наружу тоже не получилось, даже способность проходить насквозь не помогла: за последней из стен была только земля. Да, по отсутствию окон можно было догадаться, что я не на поверхности. Это катакомбы. Или бункер… Какая разница? Мне нужно наверх. Я пошел туда, где видел людей – должны же они, когда-нибудь, выходить наружу? Тогда и я с ними выберусь. Или проснусь, раньше… Быстро придя обратно, я начал следить, кто куда ходит, но, безрезультатно проведя за этим занятием полчаса – сел у стены, вытянув ноги вперёд. Интересно, а здесь я могу уснуть? Смешно получилось бы. Я закрыл глаза, ещё раз представив себя дома. На то, что метод сработает, я уже и не надеялся – но вдруг? Услышав шаги, я пересел на корточки. Когда звук стал еще громче – поднялся полностью, непроизвольно затаив дыхание. Вот кто-то вышел из-за угла и пошёл дальше, теперь уже удаляясь. Побежав за ним, надеясь, что хоть он выведет меня наружу, я чуть не крикнул – узнав, «со спины», Валерку. Опередив его на несколько шагов – я убедился, что не ошибся. Он изменился: лицо стало каменным, непроницаемым; взгляд – тяжёлым; вечная задумчивость испарилась.
– Валера!
Он меня не слышал и не видел. Да что ж такое? Почему кто-то меня видит, а кто-то – нет? Я встал перед ним – но он, не замечая меня, шел дальше, а я скользил по полу. Пропустив его через себя, я развернулся, и крикнул ещё раз, вслед:
– Валерка!
Он обернулся, посмотрел сквозь меня – и снова пошел.
– Валерка! Я здесь! Да стой ты!
Он опять обернулся. Я подбежал к нему: схватил за плечи, безуспешно попытавшись тряхнуть.
– Я здесь! Ау! Слышишь? Валерка, я здесь!
Неожиданно, мне удалось сдвинуть его с места. Валерка отпрянул, всматриваясь, как ему, наверное, казалось – в пустоту.
– Серега?
– Я.
– Ты где?
– Здесь, перед тобой.
– Не вижу тебя.
– Зато слышишь. Подожди, может – получится показаться. Ты совсем ничего не видишь?
– Только странное марево и чуть тумана.
– Сейчас. Ты тоже – пробуй увидеть.
– Как?
– Не знаю. У меня ведь получилось, чтобы ты меня услышал.
Почему меня видел тот солдат? Я постарался расслабиться, вспомнить ситуацию. Перед глазами появился белёсый туман, я зажмурился. Когда же открыл глаза, то чуть не начал биться головой об стол: я снова сидел на кухне у себя дома, из ванны доносился шум воды; часы показывали половину девятого утра. Супер! Как вовремя-то всё. Ну, ладно: один раз получилось, сумею и ещё. Я поднялся, пошёл в комнату и бухнулся на диван, уткнувшись взглядом в потолок. Ничего не хочу… Достало уже. Чуть что-то начинает проясняться и получаться, так сразу – чик! Дубиной по башке – и в сторону, разбирайся заново. Ладно, хоть – не с начала.
—///—
Я шел по коридору, судорожно соображая, что делать дальше. Давно уже я не помнил себя в таком взвинченном состоянии: когда не понимаешь, что происходит вокруг, не знаешь, что делать и хочется кого-нибудь прибить. Надо сказать, что «просто ничего не понимал» я уже несколько месяцев, но держался на старых привычках, относительно спокойно переживая подобное. Сейчас – снова сорвался. Бесило всё: своё непонимание, отношение окружающих, подземелье, с его бесконечными коридорами. Даже Дрон (казалось бы, можно только порадоваться!) – он освоился здесь так, будто в летний лагерь, отдохнуть приехал. На секунду я остановился от странного чувства «взгляда в спину», ощущения чужого присутствия. Конечно, позади никого не было. Осмотревшись, я пошёл дальше, но снова остановился, посмотрев назад. Я здесь не один, точно… Отчего-то я был уверен, что рядом есть ещё кто-то: невидимый, но вполне реальный. Я стоял, всматриваясь в глубину коридора, чувствуя движение воздуха, мысленно крича: «Где ты?! Покажись!». Казалось, я начал видеть непонятные очертания, легкий муар или туман, слышать невнятную речь. Либо у меня начали проявляться паранормальные способности, либо я схожу с ума. Хотев было развернуться, чтобы идти дальше, я почувствовал толчок: будто кто-то взял меня за плечи. На мгновение, прямо перед собой я увидел лицо Сергея: он что-то кричал, слов я не слышал – неясные мысли, похожие на голос, возникали в голове, сами по себе. Я пытался их понять – и скорее угадывал, либо придумывал вопросы, на которые отвечал в пустоту. Всё закончилось так же быстро, как и началось – я больше не чувствовал ничего необычного и постепенно приходил в себя. По телу прошёл озноб, кожа покрылась мурашками. Встряхнув головой, хлопнув в ладоши и растерев руки, я быстро пошёл к себе. Что это было? Не знаю. Но эта встреча с неизведанным, странным образом дала мне силы и понимание: теперь я знал, чем займусь. По памяти, детально – я восстановлю все чувства, которые испытывал, когда писал и тестировал программу, когда перемещался сюда, когда мы телепортировались с поля; я найду общее и различия, объединю всё в одну систему – и снова испытаю. Я добьюсь результата – так же, как и всегда добивался. Жаль, что здесь у меня нет ни моих наработок, ни инструментов, но это, возможно, даже к лучшему. Не будет зависимости от прошлого опыта, – который, кстати, здесь может и не работать. На чистом листе – рисовать проще. Зайдя в комнату, я поудобнее расположился на кровати, закрыл глаза и постарался выкинуть все лишние мысли из головы. Несколько минут внутренней тишины – и перед глазами появились знакомые образы: радужные разводы моей программы изменения сознания. Дыхание стало неровным: то глубокий вдох и несколько частых вдохов-выдохов; то несколько порывистых вдохов – словно, хватая недостающий воздух – и один долгий выдох. Когда же всё стабилизировалось – перед глазами повисла темнота. Я моргнул, ещё секунду сидя с опушенными веками. Тьма казалась живой: обволакивающей, входящей, вместе с воздухом, внутрь. Я снова увидел себя со стороны – и тут же открыл глаза, начав оглядываться. Я вышел из тела, и висел сейчас, где-то под потолком. Странно, если у меня нет тела, почему я упёрся в потолок, а не прошёл, насквозь? Или мне необходимо видеть себя? Толку-то тогда, от такой способности. Что я могу делать? Хорошо бы… Не успев додумать, я оказался в зале, где беседовали Зак и Зот.
