Александр Тимофеевич Филичкин
Бурная молодость Жени Степанова
В советской Осетии
Дорога до Благовещенска была очень однообразной и удивительно долгой. Закончив рассказ о Восточной Германии, Дадацкий повёл беседу о другом гарнизоне, где ему довелось послужить:
– Наш полк размещался в предместьях Владикавказа. С одной стороны находилась столица Осетии, с другой, стояло большое село, где жили, в основном, осетины. Русских там было раз, два, и обчёлся, а граждан других национальностей вообще никогда видали.
Я был тогда молодой, неженатый, очень худой и полный сил и энергии. Каждое утро я вставал в шесть утра, бежал пять километров до ближайшего озера и, в любую погоду, плавал там четверть часа. Бегом возвращался в казарму, принимал душ, натягивал форму и, только потом, шёл на работу.
Однажды, один офицер заболел. Мне приказали несколько суток проверять караулы. Иду я перед рассветом сменить часового. Согласно уставу, солдат мне кричит: – Стой, кто идёт?
Отвечаю: – Разводящий. Лейтенант Дадацкий.
Он, то ли меня не расслышал, из-за сильного ветра? То ли не понял, что я говорил? То ли его смутила фамилия, которую он сроду не слышал? Как бы то ни было, но он повторил свой вопрос.
Я ответил ему и продолжил идти. Боец опять прокричал то же самое. После третьего раз, он вдруг поднял карабин, да как шарахнет в меня с десяти с чем-то метров. Хорошо, что промазал. Иначе, я бы сейчас с вами не ехал.
В общем, я и новая смена бойцов бросились в разные стороны. Все стали дружно орать на солдата. Мол, ты что, сдурел, идиот? Только тогда, он узнал, что пришёл офицер из его воинской части.
Парня потом отругали, но даже не стали сажать на губу. Мол, согласно уставу, он всё сделал правильно. Трижды спросил, не получил внятных ответов и сделал предупредительный выстрел над головой постороннего.
Переживая воспоминания давних времён, Дадацкий чуть помолчал и продолжил рассказ: – Кроме службы, меня интересовали обычаи местных людей, что находились вокруг. Старожилы полка мне рассказали, что, несмотря на антирелигиозную пропаганду, проводимую в СССР, осетины всегда почитали православные святцы.
Главным у них считался Джеоргуба, осенний праздник в честь их святого Уастырджи, покровителя мужчин, путников, защитника слабых и обездоленных. У русских его называли Георгием Победоносцем.
Подготовка начиналась уже с воскресенья, накануне 23 ноября. Торжества продолжались неделю. Вторник почитался особенным образом. Для праздника закалывали жертвенное животное: барана, а то и быка. В те дни, осетины не могли есть свинину или курятину.
Праздник отмечался в кругу семьи. Накрывался стол с традиционными пирогами и головой заколотого животного. После произнесенья молитвы, все дружно садились за трапезу.
В эти дни нужно было встречать, кормить и поить всех, кто оказался рядом с их домом. Считалось, что среди них обязательно окажется святой Георгий под чужою личиной.
Вот и представьте себе. Всё населенье сидело за богато накрытым столом. Все ждали прохожих людей, чтобы их хорошо угостить. А откуда им взяться в далёком горном селение? Туда, кроме местных, никто сроду не ездил.
Поэтому, всю ту неделю, офицеры сами ходили в гости к знакомым и друзьям осетинам. Да ещё, отпускали в увольнительную почти весь рядовой и старшинский состав. Мол, пусть помогут хозяевам с уничтоженьем продуктов.
Только строго велели, чтобы их подчинённые не напивались очень уж сильно. Хоть там и ставили только сухое вино, но даже таким слабым напитком, наклюкаться можно было очень изрядно.
– В те времена, я прилично гонял шары на бильярде. – продолжал вспоминать тучный полковник: – В части эту забаву тогда запрещали. Мол, ни к чему приучать офицеров к азарту. Поэтому, в увольнительную я надевал гражданский костюм и ездил во Владикавказ, чтобы немного размяться.
Там бильярдных было полно, но везде на кону ставились деньги. Обычно, начинали с половины рубля, а там как пойдёт. Город был для меня совсем незнакомый. Осетинского языка я, конечно, не знал.
Так что, вёл я себя очень тихо. Никогда не лез на рожон. Ставил помалу, что-то выигрывал, что-то проигрывал, но всегда оставался с тем, с чем пришёл. Иногда даже оказывался в маленьком плюсе. На два-три рубля.
Как-то так получилось, что я почти целый месяц в город не ездил. Потом, оказался там по каким-то делам. Всё, что нужно оформил и вдруг решил немного шары погонять.
Вы должны понимать, что кий я давно в руках не держал. Вот и начал бессовестно мазать. И не заметил, как по полтиннику улетела пятёрка. В кармане остался только червонец до новой зарплаты. Да и то рублями и трёшками.
Тут ко мне подошёл местный жучок. Он прогнал человека, с которым я всё время играл и предложил: – Дай сгоняем по рваному.
Я себе говорю: – Ладно, и так мне долго везло. Ещё три рубля просажу и отправляюсь домой на автобусе.
Стали играть и тут, как говориться, мне и попёрло. В кои-то веки, я вдруг поймал невероятный кураж. Как ни ударю, всё точно в лузу. Мой оппонент весь злостью исходит, а ничего сделать не может. У него почему-то всё мимо идёт. Уже через час, он стал бедней на четвертак.
Тут на меня все обратили внимание и встали плотным кольцом возле нашего поля. То они говорили на русском, и вдруг залопотали на своём, осетинском. Я хоть языка и не знал, а легко догадался, о чём они там говорили.
Мол, явился сюда тихой сапой. Прикинулся валенком, просадил пятёрку какому-то дурню, а потом принялся раздевать местного мастера. Видно почувствовал, что у того очень много лаве.
Я сразу понял, что пора оттуда линять. Иначе и ног не смогу унести. Бросить кий на вершине успеха, просто так, ни за что не дадут. Нужно несколько конов проиграть. Сделать вид, что фортуна от меня отвернулась и только потом, потихоньку уйти.
Пришлось мне вносить поправки в удары. Не лупить очень сильно. Целиться не в центр лузы, а на полсантиметра в сторонку. Я пытался шар так подкатить, чтобы получилась подставка.
Её-то в сетку свалить одно удовольствие. Возможно, у мастера настроенье поднимется. Глядишь, он придёт в нормальную форму. Начнёт сам заколачивать мне. Однако, как я не старался, всё вокруг грозно молчали. Наверное, поняли, что я задумал.
В общем, я просадил три игры. Чтобы не нервировать местного мастера я не показал ему деньги, которые он проиграл мне за вечер. Вынул трёшку из другого кармана и расплатился с хмурым молодым игроком.
Положив кий на стол, я с сожаленьем сказал, что мне нужно увидеться с большим человеком. Поэтому, я не могу больше оставаться в бильярдной. Все вокруг угрюмо насупились. Никто ничего не ответил.
Я немедленно вышел на улицу. Там оказалось уже очень темно. Следом за мной сразу пристроилось три очень крупных мужчины. Так я и шёл, под охраной, до самой окраины города.
Ни одного автобуса мне не попалось. Вокруг ни единой души. До воинской части оттуда было пять километров. Дорога шла по ровному полю. Нырнуть в кусты и спрятаться там никак невозможно.
– Ну, – думаю: – сейчас они меня быстро догонят. Накостыляют по полной программе и отберут все наличные. Причём, вместе с червонцем, который остался до новой зарплаты.
Глядишь, заодно, прихватят часы и всё остальное, что удастся найти. Могут даже раздеть до трусов. А будешь сопротивляться насилию, так и вовсе зарежут и бросят в канаву.
В самый напряжённый момент, вдруг за спиной показались горящие фары. Ни на что не надеясь, я поднял правую руку. Стою, дрожу от испуга и думаю: – Кто же мужчину посадит в машину, среди тёмного поля?
Словно по волшебству, автомобиль остановился возле меня. Я ринулся к дверце. Она тут же открылась. Смотрю, а в такси сидят три офицера из нашей воинской части. Они из увольнительной возвращались из города. Я прыгнул в салон. «Волга» тронулась с места и помчалась вперёд.
Больше я в ту бильярдную никогда не ходил. А потом, вообще, прекратил на деньги играть.
Лотерея
Когда Женя трудился в Тольятти, он не бросал заниматься пинг-понгом. Нашёл поблизости школу, в которой имелись столы для игры, и стал ходить туда для поддержания формы.
Скоро начальство узнало, что он кандидат в мастера по настольному теннису. Тут, как обычно в те годы, начались соревнования области среди спортивных команд профсоюзов. Проводились они в городе Куйбышеве.
Парня сняли с работы и послали в столицу Поволжья. Там он встретил друзей, которых знал уже много лет. В первую очередь он поздоровался с Мишей Гавриловым, Валерой Мерлином, Борей Дымовым, Мишей Сигалом, Володей Тудвасевым, Эдуардом Козловским и юным дарованием Витей Поповым.
Чуть позже, Попов стал чемпионом международной спартакиады среди студентов. Он, как и все остальные, в том числе Женя, постоянно входили в десятку сильнейших теннисистов города Куйбышева.
Кроме тех, кто играл, приходили и те, кто не достиг особых высот, но любил посмотреть на мастеров мяча и ракетки. Пока одни команды сражались, другие сидели на лавочках в зале и болтали друг с другом.
Среди зрителей оказался, и хороший приятель Жени, Саша Филатов. Нужно сказать, что по натуре он был человек не азартный. Не любил играть в карты, домино или шашки. Пытался брать в руки шахматы. Да что-то плохо у него получалось. Постоянно зевал ходы и фигуры.
На деньги, Саша не играл никогда, ни на бегах, ни в настольные, ни в спортивные состязания разного рода. Наверное, в своей прошлой жизни он наелся такого добра до отвала. Поэтому, в этой своей ипостаси, сам не ставил наличные и другим не советовал.
Правда, один раз, он рассказывал Жене, как чуть не попался на уловку профессиональных картёжников. Как это ни странно, но подвигло парня на это его человеколюбие и мягкосердечие.
Произошло всё в Анапе в шестидесятых годах. Саша приехал туда по курсовке на грязелечение. Жил он на частной квартире, а питался в пищеблоке лечебного учреждения.
Стоял он как-то рядом с санаторной столовой. Ждал своей смены на стандартный обед. Там и подошёл к нему щуплый, невысокий парнишка. В непринужденной курортной манере паренёк завязал разговор. Мол, откуда приехал, от чего ты тут лечишься, ну, и так далее.
Саша такие беседы никогда не любил. Да и парень ему не понравился. Так что, он практически не встревал в его треп и пропускал всё мимо ушей. Постепенно парнишка перешёл к отсутствию развлечений в Анапе и к невероятной тоске размеренной жизни. Желая отвязаться от неинтересного ему собеседника, Саша молча ждал своей очереди в обеденный зал.
Паренек предложил перекинуться от скуки в картишки. Саша наотрез отказался. И тут началась подлинная фантасмагория. Парень начал его уговаривать, с настойчивостью наркомана, переживавшего ломку, и вдруг узревшего желанную дозу.
Саша не соглашался на это. Паренёк чуть ли не плакал, убеждая его поиграть. Саша стал в грубой форме советовать парню, уйти от него и найти другого партнера. За всю предыдущую жизнь он никогда не видал, чтобы кто-то так унижался. И ради чего, ради кона в дурацкие карты.
До начала обеда оставалось ещё четверть часа. Паренёк не отставал. Наоборот он чуть ли не вставал на колени. Говорили они очень тихо, но видимо, весьма экспрессивно. Стоящие поблизости люди стали на них часто оглядываться.
Наверное, со стороны всем казалось, что Саша обижает парнишку. Скорее всего, все подумали, что он его поматросил, и бросил. А теперь паренёк невыносимо страдал от неразделённой любви.
Чтобы как-нибудь выйти из такой ситуации Саша согласился сыграть один кон. Паренёк сказал, что здесь неудобно и, показывая дорогу, как собачонка побежал впереди. Он всё время оглядывался и проверял, не отстал ли Саша в пути.
Они зашли за угол столовой. Проводник ринулся на спортплощадку. Её окружал забор из металлической сетки высотою в рост человека. По ограде вились плотные ветви плюща. Что творилось внутри снаружи не было видно.
На улице стоял жаркий полдень, но кто его знает, в какое время в Анапе, любили работать грабители? Саша весьма настороженно осмотрелся по сторонам. Вокруг не оказалось ни единой души.
На первый взгляд, визави не представлял особой опасности. Даже если вдруг у него окажется нож. У Саши руки и ноги были намного длиннее.
– Не отмахнусь, так легко убегу. – сказал он себе.
Повизгивая от неслыханной радости, паренёк забежал в калитку забора. Саша осторожно шагнул вслед за ним. Возле порога никто не стоял. Он продвинулся на полметра вперёд. Из угла спортивной площадки появился мужчина среднего роста и приличной комплекции. Он с широкой улыбкой устремился навстречу.
Проводник защебетал, как канарейка. Он заявил, что благодаря счастливому случаю, встретил старого друга. Они смогут устроить пульку втроем.
Понимая, что против двух человек он не выстоит, Саша сухо сказал: – Теперь у тебя есть партнер. Вот с ним и играй! – после чего, спиною вперёд прошёл сквозь калитку.
Оказавшись на открытом пространстве, он увидел ещё одного крепкого парня. Тот бодрой походкой направлялся к укромной спортивной площадке. Обойдя его по дуге, Саша устремился к столовой. Туда, где было много людей.
По дороге к харчевне, Саша подумал о том, что, скорее всего, паренёк проигрался до нитки. Для того, чтобы скостить карточный долг, ему нужно найти какого-то лоха и привести к друганам. Всё остальное, шулеры сделают сами.
А Саша должен был просто послать этого парня по матушке. И чем раньше бы он это сделал, тем лучше. С тех пор, Саша твёрдо усвоил, как поступать в таких ситуациях.
Если ему чего-то было не нужно, а его убеждали в обратном, то он делал так. Отключал свою деликатность, плевал на потаённые чувства людей и в грубой форме отправлял их по известному адресу.
К лотереям всякого рода Саша всегда относился с большим недоверием. Не настолько просты устроители розыгрышей, чтобы остаться пролёте. Значит, дураками окажутся те чудаки, что покупали билеты. Зато его любимая мама внезапно поверила в нечто обратное.
– Представляешь? – спросила Сашу она прямо с порога. – Моя сменщица выиграла в гослотерею стиральную машину под названием «Вятка». Месяц назад ей на сдачу всучили билет. Она долго скандалила, не хотела забрать эту бумажку.
Однако, мелочи у кассирши действительно не было. Пришлось взять лотерейку и пару конфеток по копейке за штуку. Позавчера Валька купила газету с таблицей, проверила номер и получила девяносто рублей.
– Повезло. – без энтузиазма откликнулся Саша. Чувство азарта было ему неприсуще.
– Я вот что решила. – не слушая сына, продолжила мама: – С получки возьму целую пачку, сто штук. Если один билет Вальки выиграл приличную сумму, то уж на сотню обязательно выпадет какой-нибудь приз!
Зная теорию вероятности из институтского курса, Саша тотчас возразил: – Ничего не получится! На любой лотерейке две цифры. Трехзначный номер – это серия. Пятизначный – номер билета. Значит, чтобы определить возможность удачи, нужно…
Мама Сашу даже слушать не стала. Она вся была во власти своих небывалых мечтаний. Сын попытался всё объяснить значительно проще. Он сообщил, что на призы идёт не более шестидесяти процентов выручки от продажи билетов. Иначе, смысла нет, всё затевать.
Затем, добавил, что самый маленький выигрыш рубль, а это равняется стоимости более чем трёх билетов. Чтобы набрать денег для крупного приза нужно, чтобы много людей проиграли. Все было напрасно.
Саша взял газету с тиражом прошлого месяца и на глазах у мамани стал считать те призы, что выпали на сто номеров. Выходило, что в среднем штук десять. Причём на разные серии, а их, этих серий тоже было не меньше, чем сотня.
Слова Саши повисали в пространстве. Мама упёрлась, словно баран. Он напомнил ей о пачке тех облигаций, что всех заставляли брать после войны, и на которые она, так и не получила ни рублика.
Отчаявшись, Саша спел ей частушку дореволюционных времён, которую не очень давно исполняли в каком-то историческом фильме: – Николашка в ус не дует, лотерейками торгует. – всё бесполезно! Никакие доводы на маму не действовали.
В день получки она очень торжественно сунула Саше не распакованную пачку билетов. Ещё через неделю, пришла газета с очередным тиражом розыгрышей гослотереи.
Как Саша и думал, на пачку в сотню билетов выпало десять выигрышных номеров, но серия, ни у одного из них, не совпала. Итого, маме следовало получить десять рублей, а потратила она целых тридцать.
На родительницу было жалко смотреть: – Валька на один билет получила стиральную машину под названием «Вятка»! А я…– сокрушенно повторяла она. Сетуя на вселенскую несправедливость, она пошла на ближайшую почту, за своим мизерным выигрышем.
Прошло лет пятнадцать. Появилась моментальная лотерея под названием «Спринт». Это была цветная бумажка, свёрнутая в трубочку, сложенная пополам и запечатанная с одного конца металлической кнопкой.
Чтобы узнать, что внутри, нужно было оторвать заклепанный конец у билета, развернуть его целиком и прочесть надпись внутри. Стоило всё удовольствие половину рубля.
По тем временам, на полтинник можно было купить две с половиной буханки белого хлеба. Ещё продавались билеты в два раза дороже, но их мало, кто брал. Очень уж дорого.
И было каким-то мифическим людям огромное счастье. Об этом, часто рассказывали по всесоюзному радио. А особых везунчиков даже показывали по телевизору. После чего, началось форменное помешательство граждан.
Народ покупал этот «Спринт» коробками по тысяче штук. Ходили легенды, что кто-то нашёл способ узнать, в каких билетах есть выигрыш, а где его нет. Назывались различные методы, от рентгена до ультразвука и лазера. Мама Саши «Спринт» не брала. Одной прививки от жадности ей хватило на всю её долгую жизнь.
Саша каждый день проходил мимо киоска с первой моментальной лотереей СССР. Как-то, он покаялся Жене, что когда набиралось медяков на билет, он брал один билет «Спринта». Всё-таки вера в невероятное чудо все ещё теплилась в его глупом сердце.
В лучшем случае, Саша, как и все остальные, выигрывал приз в размере стоимости одной лотерейки. Он так и звался: – «Ещё билет». Следующая попытка всегда завершалась провалом.
Уже к концу «спринтомании» судьба свела Женю и Сашу в одной проектной конторе. Там же работал и мастер спорта СССР Борис Дымов. Как обычно, их ПКБ принимало участие в областном первенстве по настольному теннису.
Удалая команда, заняла первое место. Они получили блестящий алюминиевый кубок и талоны на доппитание, по два пятьдесят в день на человека.
Соревнования продолжались целых три дня. Так что, сумма у каждого получилась приличная. Все дружно решили деньги пропить и отправились к тому игроку, что жил недалеко от спортзала.
Повод был очень весомый. Поздней спортсмены узнали, что их незабвенный директор наградил всех за первое место двумя червонцами каждого. А парни, занявшие третье место, получили от своего любимого шефа, по полторы сотни рублей.
Как это часто бывало по молодости, к концу банкета, все неожиданно поняли, что одного пузыря им не хватило. Так сказать, на посошок. Решили сбегать ещё, и стали скрести по карманам. Денег на водку у них не нашлось. Набралось лишь на бутылку портвейна без закуси. Решили догнаться креплёным вином.
И тут Женя неожиданно выдал: – Давайте возьмём один «Спринт».
Все посмотрели на парня, словно на психа.
Кто-то сказал: – Тогда на вино нам не хватит.
– Я обязательно выиграю! – настаивал Женя. – Когда я беру билет на последние деньги, мне всегда приходит удача.
Он говорил так убежденно, что все захотели поверить ему. Однако, всё дружно решили, вином нельзя рисковать! Снова перетрясли все карманы, выгребли мелочь, что оставили себе на проезд, и набрали полтинник, как раз на билет. Они вышли из квартиры товарища и гурьбой поспешили к киоску.
Женя купил один «Спринт» и, никуда не спеша, оторвал от бумаги заклёпку. Все напряженно следили за его умелыми действиями. Парень развернул цветную бумажку, прочёл и, четко разделяя слова, вдруг сообщил: – Двадцать пять рублей!
Реакция теннисистов напоминала финал комедии Гоголя, которая звалась «Ревизор». То есть, все ошалело молчали. Через пару мгновений, возник такой шумный гомон, словно им причитался не менее, чем миллион. Как бы то ни было, но благодаря Жене, банкет получил продолжение.
С тех пор много воды утекло, но Саша Филатов так и не стал азартным мужчиной, и на деньги никогда не играл. Он замечательно помню расхожую истину: – Одним всё, другим всё остальное!
Долина в горах
В начале июля, в мотострелковом полку завыла сирена тревоги. Солдатам и офицерам вручили оружие с боевыми патронами и суточные сухие пайки. Подразделения разместились в грузовиках. Ни секунды не медля, они отправились в путь.
Машины выстроились одна за другой, выехали за ворота воинской части и повернули на юг. Пыльный просёлок петлял между оврагов и сопок. Через пару часов, автомобили вплотную приблизились к советско-китайской границе.
После полудня, дорога уткнулась в гряду крупных холмов. Грунтовка с огромным трудом протиснулась в узкий проход, зажатый высокими склонами. Стоявшие бок о бок, большие бугры вдруг расступились.
Колонна выскочила в огромную впадину, тянувшуюся на несколько верст. Цепи крутобоких возвышенностей закрывали её со всех сторон горизонта. Они хорошо защищали от зимних ветров, дувших из бескрайних степей сопредельной страны.
«ЗиЛ-157» проехал ещё сотню метров и замер, как вкопанный. Прозвучала команда: – Покинуть машину! – солдаты схватили вещмешки и оружие. Ссыпались горохом на землю и встали вдоль правого борта «палариса».
Женя занял своё место в коротком строю. Он поправил ремень «калаша» на плече и огляделся по сторонам. Прочие грузовики вытянулись длинной цепочкой. Они равномерно распределись по широкой долине. Возле каждого автомобиля стояли бойцы с автоматами.
К кладовщикам подошёл молодой лейтенант и приказал: – Первое отделение. Подняться на гребни холмов! – он указал на ближайшие сопки: – Оцепить долину с востока. Расстояние между солдатами двадцать шагов! Если кто-то заметит гражданских, немедленно их арестовывать и приводить прямо ко мне! Выполняйте!
Следуя за сослуживцами, Женя пошёл в указанном им направлении. За спиной снова раздался крик командира. Второе отделение взвода летёха послал на западную часть котловины.
Сделав пару шагов, Женя сошёл с пыльной обочины и оказался перед высокими зарослями, стоящими непроходимой стеной. Перед ним оказалась густая растительность высотой в полтора человеческих роста.
Прочные стебли торчали почти вплотную друг к другу. Каждый имел толщину в большой палец руки. Листья травы были тонкими, как наконечник копья и сантиметров пятнадцать длиной.
Они по пять штук собирались в подобие широкого веера. Такие розетки походили на опахала, которые рисовали в книжках про древнюю Индию. На макушках растений виднелись метёлки с очень мелкими, невзрачными шишечками.
Сбившись в плотную группу, солдаты вломились в высокие заросли и начали с со смачным треском продираться вперёд. Они создавали такой сильный шум, словно двигалось стадо сохатых.
– Кто-нибудь знает, что это такое? – спросил сослуживцев ефрейтор.
– Конопля посевная. – ответил парень, прибывший в армию из Тульской губернии: – В нашем селе её постоянно выращивают уже сотни лет.
– Для чего? – удивился сержант.
– Из стеблей делают пеньковые тросы. Семена отправляют на прокорм всяким птицам. Если ты ездил в Москву на ВДНХ, то наверняка видел у входа огромный фонтан, где стоят пятнадцать позолоченных статуй. Фонтан называется «Дружба народов». В центре стоят большие снопы, связанные из разных растений. Самые высокие среди них, конопля.
– Эх ты, деревня! – вздохнул жгучий кавказец: – Да это же настоящая анаша, или как её зовут по научному – марихуана! – он глубоко втянул в себя воздух, наполненный неприятным, густым ароматом, и восторженно охнул: – Ну, здесь и запах! Тут и делать ничего больше не надо. Дыши и кайфуй!
– А как её нужно использовать для получения кайфа? – спросил какой-то солдат.
– Для этого, рвут нежные листья с макушки. Сушат в тени, а потом, курят, словно обычный табак. У нас в Ереване, коробок подобной травы стоил один карбованец. – принялся объяснять он товарищам.
– Да за рубль можно взять пузырь «Солнцедара» в бутылке ноль семь. – ответил ему украинец: – Или ноль пять самогона.
– Одной бутылкой тебя ведь не свалишь, а коробки травы тебе хватит на пять косяков. Так что, ты улетишь на целые сутки, да ещё и на утро останется. – возразил армянин: – А если смешать эту травку с жёлтой пыльцой, что висит на макушке, то это будет круче всего! Такой «корабль» уже тянет на трёшку!
– Да как же её собирать-то эту пыльцу? – удивился ефрейтор: – Она же совсем невесомая!
– Садятся верхом на коня и гоняют по полю до тех пор, пока скакун хорошо не вспотеет. Пыльца прилипнет к мокрой шерсти животного. Потом, её соскребают лопаткой. Сушат и мешают с травой!
– Где же взять её, лошадь? – уныло спросил кто-то другой. Видимо, он подумал о том, как было бы хорошо заработать на продаже такой дорогой анаши.
– Можно и без неё обойтись. – внёс ясность кавказец-всезнайка: – Раздевайся сам догола и бегай по полю. Пыльца смешается с потом и прилипнет к тебе, как к обычному мерину.
– Точно! – подтвердил крепкий узбек, работавший на продовольственном складе напарником Жени: – Но лучше сажать ту коноплю, что называют индийской. Она значительно крепче шибает. Не то что, российская, то бишь, посевная!
Продолжая пустой разговор, солдаты пересекли ровную часть широкой долины. Наконец, они пробрались сквозь плотные заросли и поднялись на склон крутой сопки.
Кладовщики растянулись в длинную линию по макушкам холмов. Напротив, справа и слева стояли другие подразделенья полка. Вся котловина была надёжно оцеплена.
Женя стоял в редкой цепочке бойцов и размышлял: – «Непонятно, зачем нас сюда привезли?» – потом парень неожиданно вспомнил кое-что интересное. Он прочёл в каком-то журнале, как врачи применяли наркотики при лечении каких-то болезней.
В частности, в статье той писали, мол, марихуана хорошо помогает при астме: – «Наверное, наш полк будет заготавливать листья для медиков!» – решил кладовщик: «А охрану поставили для того, чтобы не воровали сырьё. Вон оно, как дорого стоит».
До слуха солдата донёсся рокот мощных моторов. Парень глянул туда, откуда послышался шум. Оказалось, что грузовики куда-то уехали. Вместо них появились два средних танка «Т-54».
Женя напряг зрение и разглядел нечто странное. На приземистой башне не было привычного пулемёта, спаренного со сто миллиметровою пушкой. Вместо него, торчал обрезок толстой трубы, сантиметров двадцать в диаметре и длиною в полметра.
Бронемашины встали справа и слева от грунтовой дороги, идущей по центру долины. Они разошлись в разные стороны. Между ними оказалось расстояние в двести с лишним шагов.
Танки взревели мощными дизелями. Никуда не спеша, они покатились вперёд. Широкие гусеницы подминали высокие заросли. Толстые стебли растений с хрустом ломались и перемалывались в жидкую кашицу. Это было вовсе не то, на что рассчитывал Женя. Он думал, что коноплю будут косить, как пшеницу, а потом собирать с неё нежные листья с метёлками.
Пара «Т-54» подъехала к концу долины на треть километра и затормозила. Они одновременно установили стволы коротких орудий параллельно земле. Чуть постояли и произвели одновременный выстрел.
Прошедший обкатку подобными танками, Женя напрягся. Он ожидал, что раздастся ужасающий грохот. Вместо него, послышался просто очень громкий хлопок.
Из широкой трубы плеснулась струя светлой жидкости. Она пролетела немного вперёд. Вдруг загорелась и увеличилась в длине и в диаметре. Возникла пылавшая туча толщиной метра в три, а длинною в четверть версты.
Плеть из огня стегнула по зарослям. Зелёные, сочные травы неожиданно вспыхнули, словно пересохшее сено. Объятые ужасающим жаром, толстые стебли горели с такой потрясающей лёгкостью, с какой превращается в пепел мёртвый ковыль. До Жени донёсся рокот большого степного пожара. Над почвой взвились языки яркого пламени. В небо взлетели тучи пепла и сажи.
Спустя пять минут, огромный костёр бесследно угас. На участке зелёной долины образовалась сожженная плешь, покрытая остывающей гарью. Тем временем, бронетехника отползла на треть километра. Она остановилась и сделала по новому выстрелу.
Залп двух огнемётов ударил по природной плантации марихуаны. Дотла выгорела огромная площадь, равная десяти футбольным полям. Пятясь к природным «воротам», ведущим в долину, танки плевались пылающей смесью. Они уничтожили всё, что там обитало сотни веков.
Меньше чем через час, вся растительность превратилась в золу. Офицеры сняли оцепленье с верхушек холмов. Солдаты спустились в низину, где занялись сухими пайками. После обоеда, их посадили в машины и отправили в расположение части.
По дороге назад, Женя расстроено подумал: – «Сотни лет в России росла конопля. Из неё трепали пеньку, плели верёвки с канатами и снабжали этой продукцией половину планеты.
Кроме того, варили халву из семян, а при отсутствии подсолнечного, ели конопляное масло. Использовали листья с метёлками при создании лечебных настоек. Однако, никто не курил эту траву, и не становился потом наркоманом. Откуда пришла к нам эта зараза? Кто и зачем, её к нам принёс?»
