Александр Тимофеевич Филичкин
Путь в тихую гавань
Судья рассуждал приблизительно так: – Нет у них тех картин, а на нет и суда у нас, естественно, нет! Хочешь, бери что дают, не хочешь, будешь судиться до скончанья веков.
Однажды, судья тоже не выдержал и раздраженно ей брякнул: – В конце-то концов, вы же забрали часть ваших картин. Ну, так успокойтесь уже и откажитесь от прочих претензий. Многие пострадавшие вообще не получают никакой компенсации.
Последнее время, ответчики стали ходить в суд по очереди, или совсем не являться туда. Суд постоянно входил в их положение. Художники такие занятые и важные люди.
Раиса присутствовала на всех заседаниях. Ведь если у неё наберётся тройка «прогулов», то суд примет это, «как отказ от претензий» и прекратит уголовное дело. Так сказать, «по требованию истца».
Чтобы возобновить весь процесс придётся потратить огромное количество нервов и сил. Вот так они и мурыжили бедную женщину. Все думали, что она сильно устанет и бросит бороться.
На работе на Раису стало недобро коситься начальство. Свой ежегодный месячный отпуск она уже благополучно использовала для поездок на суд. Каждый раз она писала заявленье кадрику «на четыре часа». Так незаметно все дни и закончились.
Теперь Раиса стала брать «по полдня» за свой счёт. Но она продолжала бороться. Когда на душе становиться совсем уже плохо, она повторяла себе: – Это мой крест. Я должна идти с ним до конца!
Деревяшки
Работы в проектных отделах корпорации «Перекачка Нефти и Газа» становилось всё больше, а сложность её возрастала. С течением времени, Верочке пришлось вспомнить всё то, что рассказывали преподаватели в родной альма-матер, в КИСИ.
В первую очередь, понадобились твёрдые знания по сопромату, теоретической механике и расчёту стальных и железобетонных конструкций. К счастью, девушка отличалась редкой усидчивостью и невероятным упорством.
Верочка училась в стройинституте на хорошо и отлично. Многое в её голове задержалось ещё со студиозных времён. Поэтому, у неё не возникло проблем с новой работой. Женщина полистала книги и справочники. Кое-что освежила в закромах своей памяти и почти безболезненно включилась в процесс.
Зарплата у неё была довольно приличной, но приходилось копить на переезд из небольшой коммуналки. К этому толкали сложные отношения с Леной, безбашенной двадцатилетней соседкой.
Большая часть всех доходов оставалась на банковской карточке. То, что брала с неё Верочка, хватало только на то, без чего нельзя обойтись. Чтобы купить, что-то сверх данного минимума, приходилось хватать любую «халтуру» и «пахать» уже дома в свободное время.
«Калыма» в те годы было навалом, но на него уходили все вечера, выходные и праздники. К счастью, заказчики брали и те чертежи, что было сделаны карандашом «от руки».
Всё шло прекрасно. Так продолжалось до тех самых пор, пока женщине не предложили «сделать» столовую на туристической базе. Она с радостью взялась за работу. Получила аванс, и изучила заданье заказчика. Лишь после этого, Верочка неожиданно выяснила кое-что необычное. Оказалось, что хозяин желает построить целиком деревянное здание.
На первый взгляд может всем показаться, что нет какой-либо разницы, из чего возводить одноэтажный сарай с двускатною крышей. Мол, всё равно, нагрузки там небольшие. Делай хоть из кирпича и металлических профилей, хоть из круглых бревён сосны и брусьев большого сечения.
Однако, любой проектировщик вам скажет, что это вовсе не так. Все материалы имеют разную твёрдость и прочность, и «работают» каждый по-своему.
Верочка взялась за расчёты и вдруг поняла, что не знает почти ничего из институтского курса. Зато, она отлично запомнила преподавателя, который вёл «деревяшки».
И в этом не было ничего удивительного. Разве забудешь такого красавца? Тем более, что он носил весьма непростую фамилию, созвучную с названием города, расположенного в Нижней Саксонии. Доцент очень гордился семейным наименованием рода и часто упоминал о нём перед своими студентами.
Мало того, он оказался очень начитанным и эрудированным молодым человеком. Он постоянно сбивался с предмета своей скучной лекции на посторонние темы. По всякому поводу мужчина рассказывал, что-нибудь весьма интересное.
Несмотря на подобную методу учёбы, он успевал дать под диктовку самое главное. Слушателям оставалось лишь записать умные мысли в тетрадку. Короче говоря, весь курс прошёл непринуждённо и весело. Ребята благополучно сдали лабораторные, а так же зачёты. Настала пора заключительного, курсового экзамена.
Главное испытание проходило в лаборатории, где проверялись на прочность детали, изготовленные из различного дерева. Там находились тяжёлые прессы, способные ломать толстые брёвна, как обычные спички. На стенах висели модели ферм, куполов и прочих сложных конструкций. Приятно пахло свежёю стружкой и немного металлом.
Преподаватель вручил всем билеты. Дал время на подготовку к ответу, а спустя четверть часа, начал опрос. По устоявшейся в группе традиции, первым пошёл отвечать человек, учившийся всегда «на отлично».
Доцент взял зачётку у парня. Прочёл, что там написано и вдруг спросил: – Кто из знаменитых людей носит ту же фамилию, как у тебя?
Студент растерялся от такого вопроса. Парень счёл его несущественным и сказал, что готов отвечать по билету.
– Ты хочешь говорить со мной по предмету? – заинтересовался мужчина: – Да я мгновенно тебе докажу, что все твои знания не тянут даже на двойку!
Он засыпал беднягу кучей вопросов и быстро сбил его с толку. Через три-четыре минуты, студент осознал, что доцент прав во всём. За такие ответы можно поставить лишь кол. От большого смущения, парень стал красным, как свёкла и был готов провалиться под землю.
– Ладно. – смилостивился преподаватель: – Иди-ка на место и попробуй всё-таки вспомнить прославленных однофамильцев.
Следующая за парнем, сокурсница уже не спорила с экзаменатором. Она отвечала на вопросы мужчины быстро и очень уверенно.
– Фамилия?
– Булгакова.
– Кого из великих людей ты знаешь с этой фамилией?
– Писатель Михаил Афанасьевич Булгаков.
– Что сочинил?
Наталья перечислила несколько романов и пьес, созданных классиком русской словесности.
– Что можешь сказать о героях любого из этих произведений?
Девушка хорошо описала Коровьева, Воланда, а так же Маргариту и Мастера из одноимённого романа советского классика.
– Молодец, пять! Иди-ка за стол.
Отличница села на прежнее место и принялась наблюдать за дальнейшим теченьем экзамена. Остальные студенты тоже возвращались обратно. Никого не отпускали из комнаты, пока не «отстрелялась» вся группа.
Девушка по фамилии Жукова сообщила доценту, что советского маршала звали Георгием Константиновичем. Она немного подумала и назвала фронты Великой Отечественной, которыми тот успешно командовал.
Её сосед, Ваня Шугуров вспомнил мастера международного класса по художественной и спортивной гимнастике – Галиму Шугурову. Ту самую, что была первой чемпионкой Европы в этом виде современного спорта.
Преподаватель слегка оживился и внезапно спросил: – Какой длины лента, используется во время таких выступлений? – никто не смог на это ответить. Демонстрируя свою эрудицию, мужчина гордо сказал: – Ровно пять метров.
Подруга Верочки, Люся напрочь забыла о деревянных конструкциях и принялась лихорадочно перетряхивать память. В свою очередь, она села к столу педагога и назвала однофамильца: – Фигурист Юрий Овчинников, бронзовый призёр чемпионата Европы в 1975 году.
– Какие прыжки он выполнял на том выступлении? – последовал новый вопрос.
– Тройной тулуп, тройной Риттбергер… – неуверенно пробормотала удивлённая девушка.
– Хорошо! – удовлетворённо хмыкнул доцент: – В чём разница между ними?
– ммм… – задумалась Люся.
Педагог вышел из-за стола. Встал на свободное пространство перед доской и показал ошеломлённым студентам, как выполняется обычный «тулуп», а как, собственно, «риттбергер». Правда, сделал он не по три, а всего по одному обороту. Заодно, доцент объяснил, чем они отличаются один от другого.
Затем, мужчина вернулся на место. Поставил Люсе четвёрку и вызвал Александра Тамонова. Парень не смог отыскать знаменитых людей с такой странной фамилией, как у него. Студент услышал опечаленный вздох и слова педагога: – Ладно, уж, отвечай по билету.
Саша чётко отбарабанил по заданной теме и к удивлению присутствующих получил оценку: – Отлично.
Следом вышла его молодая супруга Люба Тамонова.
Преподаватель увидел в зачётке ту же фамилию и громко спросил: – Жена этого молодого студента?
– Да…
– Нельзя разрушать советские семьи неравенством полученных в институте оценок! – заявил вдруг доцент: – Пять, давай-ка зачётку!
Все предки у Верочки были Романовы. Так что, она не испытала особых проблем с известными однофамильцами. Начала с Петра I, а закончила Георгием Васильевичем Романовым, членом ЦК и первым секретарём Ленинградского обкома КПСС. Девушка получила пятёрку и радостно вернулась на место. Никогда она так легко не получала высшие баллы в зачётку.
Ближе к концу их экзамена к преподавателю двинулся невысокий и очень худенький парень Тютин Владимир. Учился он плохо. Был весьма неуверен в себе и, на всякий пожарный, взял с собой учебник Карлсена «Деревянные конструкции». Кто его знает, вдруг повезёт и удастся списать?
Большой академический том был толщиною в кирпич. Перед тем, как направиться в лабораторию, студент сунул его сзади, за брючный ремень. Он вошёл в помещение в группе студентов, сразу уселся за стол и стал ждать своей участи.
Время стремительно летело вперёд. Однако, Вова так и не смог подкараулить удобный момент. Ему не удалось вынуть книгу так ловко, чтобы доцент ничего не заметил. Теперь фолиант торчал горбом на поясе парня и смешно оттопыривал куцый пиджак.
Преподаватель увидел хорошо всем известный учебник. Мужчина развеселился, словно ребёнок, и, показывая на смущённого троечника, радостно крикнул: – Смотрите, смотрите, Малыш несёт Карлсена!
Короче говоря, все сдали на четыре, и пять. Они вышли из лаборатории и благополучно забыли о «деревяшках» на долгие годы. До тех пока, Верочке вдруг не понадобилось запроектировать столовую на какой-то турбазе.
Растворитель
Уже около года, Верочка работала в корпорации «Перекачка Нефти и Газа», у которой имелся свой офис. Это было большое строение в три этажа, шириною метров в двенадцать и длиной в шестьдесят. В нём размещалось множество помещений, где трудилось более ста человек.
Согласно пожарным нормам и правилам, здание имело пару лестничных клеток, расположенных по торцам сооружения. Как это часто бывает в России, хозяин решил, что хватит и одного аварийного выхода.
По приказу капиталиста вторую дверь заколотили большими гвоздями. Тем самым, он очень хорошо сэкономил. Ведь один пост охраны обходится вдвое, дешевле, чем два.
Корпорация занималась всем, чем придётся, и даже выпускала печатные платы электронной аппаратуры для собственных нужд. Совершенно естественно, что она не могла конкурировать с большими концернами, производящими телефоны, телевизоры и прочую технику. Это было мелкосерийное производство для тех подразделений, которые очень нуждались в нестандартных приборах.
Многое производилось вручную, а необходимые заказчикам платы частенько делались дедовским способом. То есть, специалисты брали подложку из пластика, покрытую тонким слоем из меди, и суперустойчивым лаком рисовали на ней нужную схему. Затем, травили химикатами остальные места, где не должен был течь электрический ток.
Для этой цели использовали сильнодействующий растворитель с очень сложным названием. Он окащался настолько ядрёным, что разъедал всё вокруг. Так что, его хранили только в той таре, что была изготовлена из особого, химически стойкого стекла.
Чтобы сэкономить на производстве, хозяин фирмы покупал растворитель приличными партиями. Его доставляли в двадцатилитровых бутылях с винтовой пластмассовой пробкой. Посуда весьма походила на упаковки с минеральной водой, только была значительно больше.
Лаборатория электроники находилась на втором этаже. Грузчиков там не имелось. Поэтому, инженеры сами носили всё то, что им доставляли. Мало того, они же тащили вниз всю ту продукцию, что удалось им создать.
Как-то раз, привезли растворитель. Пятеро крепких парней привычно надели халаты для техперсонала. Взяли толстые рукавицы, сшитые из простого брезента, и пошли разгружать очередную машину.
Каждый из них, весьма осторожно, брал большую бутыль, выстою в полметра. Нежно прижимал к животу и, держа её, как родного ребёнка, медленно возвращался к подъезду. Он поднимался по лестнице, входил в кладовую и ставил тяжёлую ношу на полку.
Груза привезли удивительно много. Инженеры не грузчики, они быстро устали скакать по ступеням туда и обратно. Кто-то из них вдруг споткнулся. Чтобы удержать равновесие, парень ослабил объятия, которыми прижимал к себе стеклянную тару, и схватился ладонью за поручень.
Он едва устоял на ногах, но удержать ёмкость одною рукой, увы, не сумел. Она грохнулась на пол и разлетелась мелкими брызгами. Бурный поток растворителя потёк по бетону. Благодаря огромной летучести, он стал испаряться с невиданной скоростью.
Пары едкой жидкости мгновенно рассеялись в воздухе. Они заполнили все пролёты лестничной клетки и хлынули в коридоры, идущие по трём этажам. Затем, ужасная смесь проникла в рабочие комнаты, что сделало атмосферу непригодной для жизни.
Чихая и кашляя, все сотрудники офиса вскочили с насиженных мест. Они закрыли слезящиеся глаза рукавами и, очертя голову, бросились вон.
Все знали, что второй выход крепко закрыт и рванулись к единственной двери, ведущей наружу. Более ста человек столпились на лестнице. Они забили её сверху донизу.
На узких ступенях возникла сильная давка. Сотрудники начали уже задыхаться, но ускорить движение они не могли. Едва держась на ногах, люди вываливались во внутренний двор и, почти теряя сознание, разбредались в разные стороны. Все хватали воздух широко открытыми ртами. Многих сильно рвало. Кто-то без сил повалился на землю.
Вскоре люди чуть оклемались. Они пришли понемногу в себя и стали смотреть, все ли вышли из здания? Оказалось, что нет одного архитектора. Кто-то вспомнил, что Дмитрий Аркадьевич бежал следом за всеми, но на улице его почему-то не видели.
Двое парней из отдела, где работал мужчина, переглянулись. Они задержали дыхание и рванулись назад. Бегом помчались по лестнице. Проскочили первый этаж и наткнулись там на своего пожилого начальника.
Человек лежал на площадке. Седая голова была сильно разбита. Бетон залит кровью. Видимо, он споткнулся во время быстрого бега. Упал, ударился лбом и покатился вниз по ступеням.
Ребята схватили мужчину под руки и потащили с собой. Пока миновали первый этаж, они уже надышались парами. Парни почувствовали, что им очень плохо и были готовы упасть от усталости.
К счастью, у открытой двери подъезда стояло ещё три человека. Они услышали, шумный топот товарищей. Увидели их состояние и, не раздумывая, метнулись навстречу.
Двое помощников приняли архитектора, и рванулись на улицу. Третий подхватил под локти спасателей. Помог устоять им на ватных ногах и вывел под открытое небо.
Раздался вой громкой сирены. Секунду спустя, из-за угла вылетела «скорая помощь». Оказалось, что её вызвали молодые охранники, которые первыми учуяли ужасающий запах. Они включили «колокол громкого боя», означавший тревогу, и немедля удрали наружу. Оттуда и позвонили по сотовому.
Медики высыпали из прибывшего автомобиля. Увидели пострадавших и стали оказывать им посильную помощь. Тем, кому стало плохо, сделали уколы укрепляющих средств. Дали что-то глотнуть, и привели в надлежащую норму. Архитектора, разбившего голову, погрузили в машину и увезли в ближайшую клинику.
Спустя один час, пары едкой жидкости всё же рассеялись. Атмосфера в офисе совершенно очистилась. Все вернулись к рабочим местам и стали звонить в приёмный покой местной больницы.
Там им сказали, что человек получил травму черепа и потерял много крови. Ещё врачи скромно добавили кое-что от себя. Оказалось, что у них нет нужного количества плазмы для переливания и срочно нужны бескорыстные доноры.
Слух об этом разнёсся по всей проектной конторе, где работали люди разных национальностей: русские, татары, евреи и поволжские немцы. Многие люди, давно знали пожилого мужчину, и предложили посильную помощь. Те, кто был с ним мало знаком, тут же последовали примеру товарищей.
Сотрудники сообщили директору, что едут в больницу. Тот не стал возражать. Все сели в машины и отправились в клинику. Там сильно обрадовались большому наплыву бесплатных клиентов.
Врачи взяли кровь у всех, кто пришёл, и провели быстрый медицинский анализ. Нашли плазму той группы, которая требовалась для переливания, и ввели её пострадавшему. В числе тех, чья кровь пошла прямо в дело, была так же и Верочка.
Ночью больному стало так плохо, что его перевезли в операционную. Трепанация черепа прошла на удивление гладко, без осложнений. Архитектор быстро пошёл на поправку, а через месяц вернулся домой.
Более квартала, Дмитрий Аркадьевич был на больничном. Всё это время его навещали сотрудники. Верочка тоже приходила со всеми. Они приносили свежие фрукты и рассказывали пожилому начальнику новости о работе отдела. Через год он окончательно выздоровел и вернулся в свой офис.
Перевод в другую контору
Корпорация «Перекачка Нефти и Газа» включала в себя множество подразделений различного профиля. Одно из них занималось проектной работой. Оно включало в себя десяток отделов.
Около ста инженеров составляли техническую документацию. Благодаря данным комплектам бумаг строились новые или ремонтировались старые объекты разветвлённой системы.
Главными среди них были компрессорные станции по перемещению углеводородов от месторождения до потребителя. Приходилось разрабатывать и цеха для ремонта спецоборудования, мосты и эстакады для прокладки трубопроводов, склады и прочие сооружения, вплоть до бытовок и деревянных надворных уборных.
Руководила крупной командой женщина пятидесяти лет с небольшим. Её звали Косолапова Галина Олеговна. По странному стечению всех обстоятельство она являлась женой хозяина корпорации «Перекачка Нефти и Газа».
Вот так, весьма необычно, судьба распорядилась жизнью людей. Казалось бы, в Самаре полно проектных контор. Так нет же, жена вдруг очутилась под прямым руководством супруга. Все окружающие, только удивлённо разводили руками. Мол, надо же такому случиться.
Время не стояло на месте. Муж Косолаповой потихоньку старел. Как все пожилые мужчины он стал обращать больше внимания на молоденьких женщин. Как говориться в народной пословице: – Седина в бороду, а бес прямо в ребро.
Следуя моде современного мира, он развёлся со старой женой и взял себе новую. Бывшим супругам приходилось часто встречаться на планёрках и в коридорах обширного офиса. Кончилось тем, что вельможному барину надоело слушать упрёки прежней спутницы жизни. Он решил удалить её от себя.
Просто вышвырнуть её за порог он почему-то не мог. Наверное, из-за того, что они прожили лет тридцать вместе и завели себе двух сыновей. Нельзя обижать мать своих прекрасных детей. Можно лишиться любви родимых кровиночек. Тогда может так получиться, что будешь на старости лет, один куковать.
Поэтому, на его собственный взгляд, хозяин поступил весьма благородно. Он выпустил короткий приказ, в котором всем сообщил о ликвидации проектного подразделения своей корпорации. Мол, это большая обуза для его предприятия. Намного дешевле отдавать такие работы специальным компаниям.
Что, правда, то, правда. В те времена, почти все крупные организации города начали делать именно так. Ведь украсть деньги с общего счёта достаточно сложно. Зато, со сторонней конторы легко можно взять приличный откат. Процентов десять от суммы, а то и все тридцать.
Мало того, получить всё не глупым «безналом», а сразу «наличкой» или же очень удобной банковской карточкой. За эти свободные средства уже не придётся отчитываться перед фискальными органами. Трать их, как хочешь.
Вот так, из-за «большого благородства» хозяина, около ста инженеров вмиг лишились работы. Кроме того, они потеряли возможность, со временем, получить корпоративную пенсию, которая чуть ли не вдвое превышала обычную.
Профсоюз, куда все платили приличные взносы, почему-то не заступился за них. Чиновники сделали вид, что это их совсем не касается.
Косолапова тотчас создала частную проектную организацию. Затем, она собрала бывших своих подчинённых и предложила устроиться к ней. Причём, на ту же самую должность, которую они вчера занимали, и с той же отличной зарплатой.
Плюс ко всему, она сообщила, что работу они начнут брать на подряд от корпорации «Перекачка Нефти и Газа». Так что, делать придётся то же, что раньше и в тех же объёмах.
Людям ничего не осталось, как пойти на такие условия. Взбунтовалось лишь несколько женщин преклонного возраста. Они очень скоро должны были уйти на заслуженный отдых. Им было жаль терять прекрасную пенсию, и они устроили грандиозный скандал.
Хозяин понял, что дело может дойти до суда. Мужчина решил, что не стоит вытряхивать сор из избы. Он перевёл дебоширок в другие отделы и дал доработать до нужного срока. После чего, сразу вышвырнул вон.
Чтобы снизить издержки, Косолапова сняла офис почти на самой окраине города, на «проспекте Юных Пионеров». В том месте, где он упирался в «парк культуры и отдыха 50-летия Октября».
Почему местные власти не переименовали те глухие места никому до сих пор непонятно. Ведь могли же назвать проспект именем «Российских Банкиров», а парк, например, «Диснейлендом Самары».
Раньше от дома Верочки до места работы было всего полтора километра. При хорошей погоде, она ходила пешком. Теперь, офис находился от неё в десяти с лишним верстах.
Пришлось женщине ездить через всю большую Самару и не в «мягком» автобусе корпорации «Перекачка Нефти и Газа», а в переполненном общественном транспорте, с одной пересадкой. Благодаря чему, одежда и обувь быстро приходили в негодность.
Прекрасной, дешёвой столовой у Косолаповой, естественно, уже не имелось. Нужно было брать «кусочки» из дома, или питаться в соседних кафешках. Кормили там довольно невкусно и удивительно дорого.
Как-никак, общепит находился не в структуре «Газпрома», а в бедном пролетарском районе. Пусть работяги платят по полной программе, считало «родное» правительство. Да ещё и с высокой накруткой, добавляли местные власти.
На всё это тоже требовались приличные деньги. Так что, Верочка, как и прочие сотрудники фирмы, существенно потеряли в деньгах. Доходы у всех, кроме хозяйки, упали. Они приблизились к уровню средней зарплаты по городу.
Единственным утешением Верочки были те инженеры, что работали с ней. Людьми они оказались хорошими и, несмотря на все обстоятельства жизни, очень весёлыми.
Все любили иногда пошутить. Причём, довольно рискованно. Часто остроты хорошо подтверждали слова Федосеича. Те самые, где невропатолог вспомнил о том, что вокруг очень много неадекватных особ.
Одной из сотрудниц в глаз как-то попала небольшая соринка. Она не смогла её вымыть слезой и обратилась за помощью к руководителю группы. У него жена работала каким-то врачом и, когда-то давно, научила его, как поступать в такой ситуации. Он иногда помогал страждущим людям.
Оказалось, что нужно завернул пострадавшему веко и слизнуть соринку своим языком. В те годы, ни СПИД ни другие «дурные» болезни в Самаре ещё не имели большого хождения. Не то что, в настоящее время. Тогда никто не опасался друг друга.
Начальник посмотрел девушке в глаз. Он ничего не заметил, и ещё раз всё изучил. Не найдя небольшую соринку, мужчина сказал: – Ничего не могу разглядеть. Иди-ка за лупой.
Рядом сидела женщина, умудрённая жизненным опытом, которая напряжённо работала. Она услышала только конец разговора. Видимо, всё поняла по-другому и на весь отдел заявила: – Не нужно за нею ходить. Пусть мужики сами приходят к тебе со своим инструментом.
Косолапова сама не курила. Она собрала сотрудниц в своём кабинете и запретила всем женщинам дымить в туалете. Среди сметчиц трудилась одна очень полная, весьма импульсивная дама.
Несмотря на пышные формы, она постоянно носила одежду в обтяжку. Юбки выглядели такими короткими, что не в меру толстые ноги были видны почти до причинного места.
Услышав заявленье хозяйки, она громко спросила: – А, где мне курить? На улице наступила зима. Что же мне постоянно одеваться и раздеваться, а потом ещё бегать вниз, на первый этаж?
Надеясь отвязаться от женщины, Косолопова твёрдо сказала: – Кури в мужском туалете, всё равно, там постоянно дымят.
Все усмехнулись и разошлись по рабочим местам. Мол, придётся даме покончить с очень вредной, вонючей привычкой.
Уже через день, начальник Верочки, Гуляев Пётр Михалыч пошёл прогуляться до ветру. Вернулся он слегка обалдевшим.
– Захожу я сейчас в туалет. – сообщил он от двери: – Там у окна стоит наш главспец. Рядом с ним толстая сметчица. Оба дымят, как два паровоза. Я, естественно, спрашиваю: – У нас что, теперь одно отхожее место на всех?
Сметчица мне отвечает: – Нет, я просто зашла покурить. – заметив, что я замер на месте, она добавляет: – Входите, входите, я не буду смотреть.
– Не найдя, что сказать, – продолжил Гуляев: – я устремился к кабинке. Следом, в будочке рядом, закрылся кто-то ещё. Я услышал, как женщина простучала каблуками по полу и ушла в коридор.
Из-за перегородки до меня донеслось: – Сметчица у нас совершенно без комплексов.
– Скорее всего, она служила в израильской армии. – сказал я смеясь: – Насколько я знаю, там казармы, душевые и туалеты всё общее. Никто из бойцов, никого не стесняется.
Верочка часто подписывала бумаги у ГИПов, главных инженеров проекта. Их было двое на фирму. Небольшой кабинет находился возле приёмной хозяйки. Там же сидел и зам директора по проектной работе.
Однажды, Верочка вдруг услыхала такой разговор. Пожилой заместитель сказал моложавому ГИПу: – В других проектных конторах, у человека, занимающего такую же должность, как я, есть секретарь, а меня, его нет. Мне приходится самому печатать бумаги. Мне это уже надоело. Я подниму этот вопрос перед хозяйкой.
– Не надо. – очень серьёзно сказал ему ГИП: – Вы уже пожилой человек, вам вредно что-нибудь поднимать.
– Надо! – возразил обозлившийся зам: – Себе подорву всё здоровье, но и другим жизнь изрядно попорчу!
Верочка положила бумаги на стол. ГИП подмахнул, положил поверх пачки большое письмо и сказал: – Иди к Галине Олеговне.
Умудрённая работой в конторе, Верочка взглянула на чужой документ, и ответила: – Без вас Косолапова это не станет подписывать.
ГИП поднялся и пошёл вместе с Верочкой.
Хозяйка поставила везде свои закорючки, дошла до письма и спросила: – А Марина читала?
ГИП ответил: – Читала. – посмотрел, на то, как директорша ставит свой росчерк и с усмешкой добавил: – Я писал, Марина читала, а Галина Олеговна всё это подписывает. Вот, что значит, разделенье труда.
Когда вернулись назад в кабинет, то увидели такую картину. Пожилой зам директора тыкал указательным пальцем в свой ноутбук и ругался сквозь зубы. По всему было видно, он не может чего-то добиться от хитроумной машины.
– Что ты там делаешь? – спросил ГИП у седого мужчины.
– Папку пытаюсь создать. – отмахнулся старик.
– А чего их создавать? – усмехнулся его собеседник: – Вон их, сколько лежит на столе. Любую бери.
В ответ послышался поток отборных ругательств. Женщина поспешила уйти. Пусть мужчины поговорят на своём языке.
Войдя в свой кабинет, Верочка вдруг увидала водителя Галины Олеговны. Он иногда заходил к ним посидеть или выпить чайку. Мужчина был довольно занятный и отличался искромётными шутками.
Сейчас он задумчиво сидел у окна, и смотрел сквозь стекло на падавший на улице снег. Перед ним на столе лежал старый, очень большой калькулятор для инженерных расчётов.
– Информатику решил изучить? – спросила водителя Верочка.
– Точно. – спокойно ответил шофёр: – Мне инженеры сказали, что как только освою весь калькулятор, они мне дадут поиграть на компьютере.
– Освоил?
– Да. Сейчас снежинки считаю.
– И много уже насчитал?
– Почти две лопаты.
Работала с Верочкой одна сухощавая женщина, которая круглогодично, купалась в открытой воде. Она плавала в речке не только в течение лета, но и ныряла туда с ранней осени до поздней весны.
Как знала Верочка, подобных «моржей», как она, на Волге всегда собиралась довольно большая компания. Чтобы плескаться зимой, они прорубали себе обширную лунку во льду.
Так женщина закаляла иммунитет и всех уговаривала следовать её живому примеру. «Моржиха» всегда говорила, что стоит ей почувствовать недомогание, как она выливала на себя ведро холодной воды. Всё тотчас у неё проходило. Мол, организм включал все защитные силы и побеждал любую болезнь.
Самое странное, что о том же, в то время, часто говорили по радио и многим телевизионным каналам. Постоянно показывали седого старика Иванова, который очень любил побродить по снежку босиком. Причём, только в большой бороде и одних семейных трусах.
Другая сотрудница, которую звали Валентина Сергеевна Маслова, вдруг простудилась. Наслушавшись подобных советов, она примчалась домой. Сняла с себя всю одежду и встала в пустую железную ванну. Затем, налила ведро холодной воды из-под крана, взяла его в руки и собралась принять чудодейственный душ.
Вода оказалась настолько холодной, что Валентина Сергеевна не смогла опрокинуть ёмкость на тело. Она позвала любимого мужа и попросила его, чтобы он окатил её с головой.
– Ты чё мать, сдурела? – спросил её муж и добавил: – Делай сама если хочешь, чтобы потом я не был у тебя виноват. – он покрутил пальцем возле виска и ушёл смотреть телевизор.
Валентина Сергеевна собрала волю в кулак, подняла ведро над седой головой и вылила всё на себя. Женщине вдруг показалось, что она немедля умрёт. К счастью, она кое-как добралась до постели, укуталась во все одеяла, что находились в квартире, и еле-еле согрелась. Потом ей стало удивительно жарко.
– Ага, – сказала себе Валентина Сергеевна: – организм начал бороться с простудой.
К её сожаленью, дело не кончилось этим. Температура тела начала подниматься. Скоро ртутный столбик у градусника достиг цифры тридцать девять и девять. Муж схватил телефон и вызвал «скорую помощь».
Приехали медики. Они осмотрели больную и констатировали двустороннее воспаление лёгких. Валентине Сергеевне сделали пару уколов, чем спасли её жизнь. Ещё целый месяц женщина была на «больничном листе».
Вернувшись в отдел, Валентина Сергеевна рассказала о том, что с ней случилось. Гуляев, который когда-то, служил на Северном флоте, схватился за голову: – Да разве так можно? – кричал он на сотрудницу:
