Александр Эйсмонт
Легенды о Ноа: Перевёрнутый мир
Мартин велел Томасу Коллеру, как ценному свидетелю, держаться впереди. Когда они добрались до погрузочной станции, инженер подбежал к посту вахтёра и дёрнул за рычаг. Тут же в проёме, ведущем в центральный транспортный туннель, начала опускаться железная перегородка. Беглецы едва успели проскочить под ней, прежде, чем проход закрылся.
Не будучи уверены, что железная дверь остановит чудовище, они продолжили бежать, не оглядываясь. Через несколько минут впереди забрезжил свет центральной скважины. Опустив за собой решётку, они, наконец, сумели перевести дух. Воины попадали на землю, моля Творцов о спасении своих душ.
– Что это была за тварь?! – выпалил Мартин, прильнув к решётке и вглядываясь в темноту.
– Она там не одна, – отдышавшись, выдавил Томас. – Мы… Мы прокладывали поисковые туннели, хотели обнаружить залежи угля… Геодезисты определили, что рядом находится большая полость, но стоило нам к ней пробуриться, как оттуда полезли эти чудища… Они разбежались по шахте, убивали всех на своём пути! Всех… Если бы я не спрятался в вагонетке, меня бы тоже разорвали!
– Проклятье! Тьма! – в отчаянии Воевода начал расхаживать из стороны в сторону, пытаясь вытряхнуть из головы образы растерзанных шахтёров. – Мало нам драконов, так теперь ещё и это!
– Каких ещё драконов?! – ошарашенно спросил Томас.
– Объясню позже… Возвращаемся в Цитадель! Ты должен рассказать старейшинам обо всём, что здесь случилось!
Ещё раз бросив взгляд в туннель, где простились с жизнью трое его подчинённых, Мартин позвал за собой потрясённых ратников и направился к подъёмнику. Когда они спустились на нижний уровень, он громко крикнул ожидавшим их внизу шахтёрам:
– Соберите своих людей! Завалите все проходы в верхние шахты!
– Завалить? – удивлённо воскликнул начальник. – Но с вами только старина Том! А где же все остальные?!
– Они уже не вернутся. Быстрее! Это приказ!
Потрясённые шахтёры бросились к подъёмникам, а солдаты и Томас быстрым шагом направились к нижним туннелям. Страх медленно сковывал Мартина. Враги атаковали со всех сторон.
***
Заброшенный город лаборейцев погрузился в полумрак. Центральный кристалл потух и больше не загорался с тех пор, как корабли Элизианы попытались атаковать Цитадель. Только маленькие кристаллики в домах и на улицах продолжали светить как ни в чём не бывало. Между покинутыми башнями медленно кружили дирижабли, выискивая лучами прожекторов оставшихся коротышек. Значительных успехов они так и не добились: если кто-то и не покинул город, он наверняка затаился в своём жилище, а обыскивать каждую башню было бы слишком затратно по времени.
На мостике одного из кораблей стоял Айзек, пристально вглядываясь в маленький иллюминатор в надежде разглядеть хоть какие-то признаки жизни. Мысленно он раз за разом возмущался из-за методов Элизианы: в конце-то концов, не обязательно было с грохотом и пламенем нападать на город, посеяв среди дикарей панику. Разумеется, планируя операцию, матриане учитывали, что лаборейцы могли сохранить древнее вооружение, способное повредить флот, поэтому два сторожевых рубежа были уничтожены в первую очередь. Но в итоге оказалось, что у дикарей остались только примитивные арбалеты, и все эти свистопляски были совершенно необязательны.
Выразить вслух своё недовольство пигмей, конечно, не осмеливался, а говорить о методах Губернаторши за её спиной – тем более. Айзек слишком хорошо знал, что бывает с теми, кто злит Её Высочество, а он уже вплотную приблизился к черте дозволенного. Подумать только: выдающийся учёный вроде него – и на положении придворного шута у какой-то высокомерной зазнобы! Немыслимо! Если бы он не был должен Элизиане за своё спасение и глубоко заинтересован в изучении Лаборума – ноги его здесь бы не было!
Айзек уже отчаялся найти хоть что-то стоящее и собрался сворачивать исследовательскую операцию, когда с одного из дирижаблей по радиосвязи сообщили, что на улице был замечен человек. Пигмей мгновенно воодушевился и приказал поймать цель любой ценой. Два дирижабля подтянулись к месту находки. На витой лестнице, идущей вокруг башни, оказался ковыляющий с костылями слепой старик, которого, видимо, никто не успел предупредить. Он с обречённым видом крутил головой, таращась застланными пеленой глазами в пустоту. В какой-то момент Айзеку даже стало его жаль.
Дирижабли окружили его со всех сторон, а один из них подошёл вплотную к деревянной платформе и выдвинул автоматический трап, по которому сошли двое солдат в серых шинелях. Беспомощного старика, который что-то испуганно промычал, скрутили и затащили на борт, после чего пигмей приказал закончить поиски и вернуться к кораблю Элизианы.
Флагман в окружении дюжины кораблей эскорта завис в километре от города. Из этой позиции можно было постоянно наблюдать и за Цитаделью, и за стоящим в отдалении огромным промышленным комплексом, который, к удивлению Айзека, всё ещё был в рабочем состоянии. Внутри этого любопытного сооружения оставалось множество рабочих, но поскольку пространства для манёвра там практически не было, использовать дирижабли для исследования было невозможно, а отправлять туда солдат Губернаторша бы точно не стала.
Разведывательный корабль пристыковался к флагману, и пленника тут же доставили в находившуюся на борту личную лабораторию пигмея, обустройство которой он с большим трудом выпросил у Элизианы. Айзек уже не мог ждать и сразу же отправился туда, чтобы приступить к допросу и последующему вскрытию. По правде сказать, он немного волновался: ещё ни разу до этого ему не приходилось иметь дело с живым разумным существом; всеего прежние опыты проводились либо над животными, либо над трупами.
Лаборатория была оборудована в одном из грузовых отсеков. Места в ней было мало, всё тряслось из-за находившегося рядом генератора, но это было лучшее, на что учёный мог рассчитывать. Солдаты привязали старика к операционному столу, после чего удалились. Пока пигмей готовил необходимые инструменты, лабореец судорожно повторял одни и те же слова:
– О Фейберус, даруй мне прощение, забери мою душу на Магнию, пусть твой Свет защитит меня от Тьмы на этом пути…
– Вижу, ваш язык не изменился, – заметил Айзек, выбирая скальпель. – Так вы всё ещё верите в Фейберуса?
Старик на секунду замолчал, а затем принялся молиться с удвоенной силой.
– Да ты не особенно общительный. Ну да ладно, мы это исправим, – учёный почему-то нервничал, хотя не мог понять, почему. – Ты явно не бывал в арафийской тюрьме, а уж там я на своей шкуре узнал, как развязывать языки…
Напевая патриотическую песню времён прошедшей гражданской войны, он оглядел свои пальцы, на многих из которых недоставало ногтей, взял со стола щипцы и подошёл к пленнику, чтобы начать допрос. Но прежде, чем он успел начать, старик выпучил слепые глаза и прохрипел:
– Ты не демон! Ты как мы! Кто ты?
– Здесь я задаю вопросы! – отрезал Айзек, сердце которого колотилось всё сильнее и сильнее. – Предлагаю не вынуждать меня переходить к крайним мерам и отвечать по-хорошему. Итак, вопрос первый: известно ли тебе, что ваши правители прячут в…
Но не успел он договорить, как вдруг со всех сторон взревела аварийная сирена. От неожиданности пигмей вздрогнул и уронил щипцы. Проклиная Судьбу, которая уже далеко не в первый раз прерывала его изыскания, он выбежал из лаборатории, чтобы узнать, что случилось.
На мостике творился переполох. Связистка постоянно запрашивала новые данные от дирижаблей по периметру, а Элизиана расхаживала у своего трона.
– Патрульные засекли в десяти километрах к югу вражеский корабль-разведчик! – в ярости сказала она, предвосхитив вопрос Айзека.
– Что?! Они не различили, чей он?
– Не успели! Должно быть, враги тоже нас увидели и убрались подобру-поздорову! – проскрежетала Губернаторша, а затем обратилась к связистке. – Есть новые данные?!
– Нет, Ваше Высочество! Он ушёл из поля видимости. Послать дирижабли следом?
– Чтобы их уничтожили? Разумеется, нет! – Элизиана, казалось, вот-вот взорвётся от гнева. – Удвойте охрану по всему периметру! Возможно, они пытаются обмануть нас. И отключите эту проклятую сирену!
– Похоже, наша маленькая операция уже не является тайной, – хмыкнул Айзек. – Как думаешь, кто это?
– Как будто ты не знаешь! – Губернаторша уселась на трон и нахмурилась. – Но как, туприссий их возьми, они нас выследили?!
– Мы дали их разведчику уйти, а значит, они будут здесь уже очень скоро. И что же ты планируешь делать? Как я понимаю, козырь не сработал.
– Я отдала приказ, и онине успокоятся, пока его не выполнят. Но Сапий не дурак. Как только он поймёт, что происходит, он велит запечатать все надземные проходы в башню. А чистый сигний даже имне по зубам.
– Похоже, мы сели в лужу! – усмехнулся Айзек, – Неужели у тебя нет идей?
– У нас остаётся лишь один выход, – коварно прищурилась Элизиана. – Пусть мы не можем сокрушить Цитадель, но всё остальное – в нашей власти! Эти наивные крысы, должно быть, надеются, что им будет, куда возвращаться. Мы отправим Сапию ультиматум: либо он откроет нам путь в Святилище, либо мы уничтожим всё – весь их город вместе с заводом, храмом, водохранилищем и всеми коротышками, что ещё там остались!
– Что?! Так не пойдёт! Это же всё ценные объекты для исследований! Ты не можешь…
– Закрой пасть, или, клянусь Матрией, я выброшу тебя за борт! – Губернаторша была в таком настроении, что запросто могла это сделать. – Иди и вскрывай своего пленника, докажи, наконец, что ты не бесполезен!
– Настроение пропало, – буркнул пигмей и поспешил прочь с мостика.
Дела в одночасье приняли очень скверный оборот. Как учёный, он не одобрял решение Элизианы, но одновременно с этим признавал, что другого выхода нет. В конце концов, Святилище было важнее любых заводов и библиотек. По крайней мере, тогда он ещё в это верил.
Глава 5
Зов надежды
В нижнем зале Цитадели, между дверями в покои четырёх старейшин, проходил тайный разговор. Даже стражи были отправлены в верхний зал под предлогом помощи беженцам. Здесь, внизу, остались только четверо правителей Лаборума, молчаливый помощник Тьюриса, Воевода Люфт, Мартин и Томас Коллер, единственный свидетель бойни в верхних шахтах. Пока он рассказывал свою ужасную историю, лицо Беллума становилось всё мрачнее, а Керда шептала молитвы Творцам.
– Они были быстры, как ветер. Их когти разрезали одинаково легко и плоть, и железо! – дрожа, вспоминал Томас. – И эти глаза, красные, немигающие! Я спрятался и сидел в укрытии туприссий знает сколько времени! А потом меня нашли ваши воины!
– Мы потеряли троих людей. Эта тварь просто порвала их на части, а мы ничего не могли сделать… – Мартин бросил взгляд на Люфта, который хмуро смотрел в пол. – Я приказал шахтёрам завалить все проходы, но не думаю, что это надолго задержит этих монстров.
Старейшины переглянулись между собой. Тьюрис дрожал, крепко сжимая руку своего безэмоционального помощника. Сапий зажмурился и потирал лоб, словно вспоминая что-то давно забытое.
– Железные демоны… Красные глаза, смертоносные когти… – пробормотал он, отвернулся ото всех и сделал несколько шагов в сторону.
– Вы что-то знаете об этих тварях? – не вытерпел Мартин.
– Чудовища из глубин тверди… Порождения плоти и металла… – медленно и мрачно проговорил Верховный Правитель, а затем резко обернулся с широко открытыми глазами. – Мальсы! Такое имя им дал святой Антидий.
Всем в зале стало жутковато. Никто кроме мудрых старцев раньше не слышал об этих существах.
– И кто же эти Мальсы такие? – с интересом спросил Томас, словно мгновенно забыв про кровавую встречу с ними.
– Согласно описанию Антидия, Мальсы спят в недрах земли, в гнёздах, что лежат глубже любых пещер, – голос Верховного Правителя пробирал до дрожи. – Они стары, как сам мир, и бесчисленны, как пылинки в воздухе. Они ожидают пробуждения, и горе тому, кто попытается помешать им выполнить свою задачу, неведомую, как и они сами…
– Этого нет в Пророчестве, – заметила Керда.
– Разумеется. Это из тех его трудов, которые, увы, не дожили до наших дней, – Сапий начал расхаживать по залу. – Антидий знал, что однажды они проснутся, но не упомянул об этом в своей книге… Интересно, почему.
– Кому есть дело до дурацких Пророчеств? – нахмурился Беллум. – Эти чудовища уже в верхних шахтах! Что им вообще нужно?! Это у святого пророка, случайно, не записано?
– Нет, но в любом случае рисковать мы не можем, – тяжело вздохнул Верховный Правитель и опёрся на свой посох. – Я принимаю решение запечатать врата в сеть туннелей.
– Что?! Изолироваться от всего остального Лаборума?! – потрясённо воскликнула Керда. – И это когда сотни рабочих и учёных всё ещё остаются на своих рабочих местах?
– И шахтёры тоже! – вставил Томас, но потом смутился, вспомнив своё положение. – В смысле… Вы же не собираетесь оставить их наедине с этими Мальсами?
– Я понимаю ваши опасения, но если мы позволим врагам проникнуть в Цитадель, всё будет кончено, – покачал головой Сапий. – Не волнуйтесь по поводу наших братьев за пределами этой башни. Сейчас все они, должно быть, укрылись в самых безопасных местах в своих районах. Что до шахтёров, то они могут запереться в своих пещерных поселениях, а собственных запасов у них хватит надолго.
Мартин поразился, насколько убедительно звучала спокойная, но вместе с тем твёрдая и решительная речь Верховного Правителя. Каким-то неведомым образом она успокоила даже Беллума, который, как он понял, отличался весьма вспыльчивым характером
– Я отдам все нужные приказы, – сказал Люфт и с отеческой улыбкой обратился к Мартину. – А ты отдохни. Прошли уже почти сутки, а ты до сих пор на ногах.
На этом разговор завершился. Старейшины отправились в свои покои, а Мартин – к движущейся комнате, окликнув Томаса:
– Пошли! Вернёшься к своим, пока ворота не запечатали.
Инженер хотел что-то сказать, но осёкся и с грустным видом пошёл вслед за солдатами. Тем временем Беллум остановил Сапия, положив ему руку на плечо, и тихо сказал:
– Снизу нас теснят дирижабли, сверху – Мальсы. Нас зажимают в кольцо, и сдаётся мне, что это всё части одной силы. Если так пойдёт и дальше, мы останемся заперты здесь, без возможности покинуть башню, окружённые врагами со всех сторон. Что ты планируешь делать?
Сапий многозначительно посмотрел в глаза Воителя, отчего тот удивлённо отстранился и прошептал:
– Нет… Не говори, что ты собираешься…
– Верховный Правитель!
Все присутствующие обернулись на голос стражника, выбежавшего из движущейся комнаты.
– Господин Сапий… – тяжело дыша, выпалил он. – Враги… Они… Они прислали переговорщика!
***
Железный дракон приземлился прямо посреди моста. В свете ярких "глаз" чудовища из его нижней части выдвинулась небольшая лестница, по которой сошло высокое и худое существо – по-видимому, это и был парламентёр. Над входом в Цитадель, у небольшого смотрового окошка, стояли двое стражников и держали чужака под прицелом арбалетов. Туда же поднялся и Чарльз Люфт, решивший наблюдать за встречей лично.
– Я так и знал! – напряжённо сказал он. – Я видел, что внутри этих штук кто-то есть…
Переговорщик прошёл несколько метров вперёд и остановился, видимо, ожидая ответа. Внизу, у ворот, собирался с силами Мартин в компании двух своих ребят. За ними с волнением наблюдали сотни людей из большого зала, в особенности Эрика и Фил.
– Запомните: при любом признаке опасности сразу закрывайте ворота, – напомнил стражникам молодой Воевода.
Он дал знак потянуть за рычаги, и три железных пластины поднялись одна за другой. Держа наготове глефы, солдаты отправились на встречу с чужаком, в одиночестве стоявшим посреди моста. Переговорщик предпочёл не двигаться и сам дождался, пока воины не подойдут достаточно близко. Готовый в любой момент объявить тревогу Люфт высунулся из окошка, напряжённо наблюдая за происходящим.
Когда солдаты приблизились к странному существу, Мартин сумел разглядеть его получше. Первым, что бросалось в глаза, было тёмное лицо чужака. Судя по фигуре, это была женщина, хотя сказать наверняка Воевода не мог – мало ли, что в действительности скрывалось под одеждой врага. Закутанная в серую шинель великанша была на несколько голов выше него. Остановившись в паре метров от неё, воины выставили вперёд глефы, а Мартин, без страха смотря чужеземке прямо в её маленькие узкие глаза, подошёл к ней вплотную.
В тот момент он чувствовал нечто странное: да, эта женщина была не похожа ни на что, виденное им прежде, но всё же это был вовсе не громадный железный монстр, не летающий тёмный дух из Бездны, а человек, почти такой же, как и он сам: два глаза, по две руки и ноги, да даже выражение худощавого коричневого лица было нетрудно понять: презрение и высокомерие. А того, кого можно понять – можно и победить.
– Я несу послание от Её Высочества Элизианы, Губернаторши области Мулер, члена Совета Двенадцати и одной из владычиц Великой Матрии! – ледяным и надменным голосом объявила великанша и протянула ему запечатанный свиток. – Оно предназначается лично для Сапия, правителя этих жалких развалин.
Мартин сделал для себя ещё несколько открытий: пришельцы говорили на понятном языке и знали Сапия. Впрочем, Воевода не позволил удивлению нарушить своё самообладание. Эта напыщенная великанша так восхваляла какую-то Элизиану, что ему очень захотелось не остаться в долгу.
– А меня зовут Мартин, – усмехнулся он прямо ей в лицо. – И можете не сомневаться: я заставлю всех тех, кто убивал моих друзей и соратников, сполна заплатить за содеянное!
С этими словами он вырвал свиток из тонких пальцев великанши. Она взглянула на него как на червяка, развернулась и зашагала к своему железному кораблю. Мартин проводил её гордым взглядом и поспешил вернуться в Цитадель, помахав Люфту в знак того, что всё прошло удачно.
За вратами его ожидал сюрприз: наверное, все люди, бывшие в зале, столпились у входа в предвкушении новостей. В первые ряды пробились и Фил с Эрикой, и любопытный Томас, которого в общей суматохе ещё не успели отправить в шахты, и даже вездесущий Юлиус Кассий, уже в новых очках, который наверняка считал своим священным долгом всюду совать нос.
– Ну что? Какие они? – вытаращив глаза, спросил Фил.
– Они сделаны из железа, как и Мальсы? – поинтересовался Томас.
– Попрошу задокументировать всё в письменной форме! – раздался голос со стороны Юлиуса.
– Ну… Они, на самом деле, почти как мы! – Воевода попытался перекричать взволнованные голоса, но его слова только усилили шум. – Точнее, не совсем. Они высокие, худые, и кожа у них коричневая, будто в грязи…
Чем больше подробностей о таинственном враге он рассказывал, тем оживлённее становилась толпа. Мартин даже не заметил, как с обзорного окна спустился Люфт, поэтому вздрогнул, когда тот положил ему руку на плечо и громко крикнул:
– Мы обязательно всё расскажем, но потом! У нас дела!
С этими словами он чуть ли не насильно увёл Мартина в сторону, пока стражники разгоняли людей.
– Ну? Что он сказал? – вполголоса спросил Люфт.
– Это была женщина. Она передала послание для господина Сапия, – с этими словами Мартин показал пожилому Воеводе свиток, который прятал за спиной. – Надо отнести его в их покои.
– Похоже, этого не потребуется.
С этими словами Люфт кивнул в сторону одной из движущихся комнат, из которой в этот момент вышли правители города собственной персоной. Большинство горожан ни разу не видели старейшин и с почтением не сводили с них глаз. Правители встали на ступенях на краю зала. Сапий со странной грустью оглядел свой народ, а Беллум почему-то смотрел куда угодно, но только не на толпу.
– Верховный Правитель! – Мартин подбежал к Сапию и вручил ему свиток. – Они передали послание!
– Как я и предполагал, – вздохнул старец и небрежно распечатал письмо.
Пока он читал, в зале повисла гробовая тишина, а остальные правители с интересом смотрели в свиток из-за его плеча (за Тьюриса это делал помощник). Люфт тем временем выслушал тихий доклад от подоспевшего солдата о том, что внешние врата в систему туннелей закрыты. Стоявший неподалёку Томас понял, что вернуться в шахты уже не сможет, и хитро улыбнулся.
– Н-да. Всё так, как я и думал, – пробормотал Сапий и передал свиток Беллуму. – Это ультиматум. Они требуют пустить их в Цитадель, иначе они уничтожат весь остальной город.
Услышав эти страшные вести, лаборейцы подняли встревоженный гул. Они в глубине души надеялись, что после всех этих потрясений смогут вернуться в свои дома. У многих ещё остались родные и близкие, запертые в других частях Лаборума. Мартин не понимал, зачем нужно было говорить об этом вслух, сея панику среди и без того отчаявшихся людей. Но Сапий, судя по всему, сделал это намеренно.
– Проклятье! Тьма! – выкрикнул Беллум и чуть было не порвал письмо, но его остановила Керда.
– Они дали нам сутки на обдумывание, – задумался Сапий. – Так-так, дела плохи. Это может означать только одно… Да. Всё сходится. Время пришло.
– Нет! Рейн, ты не можешь этого сделать! – прошипел Беллум.
– Другого пути нет, друг мой, – вздохнул старец. – Предначертанное да свершится.
Остальные правители не смели ему перечить, хотя сомнения одолевали каждого. Сапий медленно спустился со ступеней и пошёл вперёд, прямо через расступающуюся в почтении толпу горожан. Никто поначалу не понимал, что происходит, но когда старец величественно и певуче заговорил, все мгновенно вспомнили слова, которые заучивали вместе с молоком матери;молитву, которая всегда давала надежду в минуты трудностей:
Когда Свет померкнет, и Тьма придёт,
И время тягот начнётся,
То знак, что назначенный день грядёт,
И зло из глубин вернётся.
Но верные Свету тогда воспоют:
«Конец пришёл мрака дней!»
Ибо семь чистых душ в этот мир призовут
Фейберуса семь детей!
Каэлий, летящий средь ветра и шторма,
Да Фульгрис, друг молний и грома.
Алия, дочь, коей милы моря,
Целерис, чей дом – земля.
Мудрый Гифрис, хозяин заснеженных льдов,
Да Эстус, огня владыка.
И старший среди шестерых сынов,
Чьё имя в веках забыто.
Молитвам внимая, с небес снизойдут,
Повергнут Великую Тень!
Меч Света найдут, да Солнце зажгут,
И настанет Прибытия День!
– Назначенное время пришло, – глубоко вздохнув, объявил Сапий. – Мы призовём Детей Светоносного!
В ту же секунду главный зал потонул в гуле сотен голосов. Каждый лабореец знал произнесённые Сапием строчки, но за долгие годы, прошедшие с тех пор, как они были написаны, Пророчество превратилось в несбыточную легенду, которой суждено было исполниться разве что в бесконечно отдалённом будущем. Люди взволнованно гадали, как же можно призвать Детей Фейберуса, почему этого не сделали раньше, да и вообще, неужто пришло предначертанное время великих деяний и перерождения мира?
– Рейн, этого нельзя делать! – из-за шума подбежавший Беллум мог быть уверен, что его никто не услышит. – Ты что, не помнишь, что произошло в прошлый раз?!
– На этот раз всё будет иначе, – Сапий посмотрел в глаза старому другу. – Гюнтер! Мы столько лет жили в постоянном страхе – перед Бездной, перед прошлым, и даже перед собственной Судьбой! И ради чего? Лишь чтобы откладывать неизбежное! Это нападение – знак свыше. Знак, что нам, наконец, надлежит начать цепь событий, что приведёт либо к окончательной гибели мира, либо к его возрождению. Неужели ты не веришь мне?
– Я верю тебе, – мрачно сказал Великий Воитель. – Но разве ты сам только что не допустил гибель мира в случае, если мы ошибёмся?
Верховный Правитель ничего не ответил и вновь поднялся на ступени, чтобы оглядеть толпу. Разумеется, подобная новость вызвала волнения и вопросы. Но сейчас нельзя было отвлекаться на мелочи – на кону стояло далеко не только выживание лаборейского народа.
– Друзья мои! – воскликнул он, и толпа немного притихла. – Согласно Пророчеству, чтобы призвать семерых Детей Фейберуса, нужно семь чистых душ. Семь Избранных проводников, что будут связаны с ними нерушимыми узами. Они должны будут отыскать Повелителей и собрать их вместе. Это задача не для слабых духом, и потому я прошу выйти вперёд тех, кто готов, если потребуется, отдать свои жизни ради общего блага.
– Я готов! – не колеблясь ни секунды, воскликнул Мартин и гордо выпрямив грудь подошёл к старейшинам. – Я воин, и я не боюсь умереть!
– Храбрости тебе не занимать, это я уже понял, – усмехнулся Чарльз Люфт. – Вот только не серчай, но ты ещё вчера был простым десятником. Одной отваги маловато, чтобы сражаться с таким врагом. Если не возражаете, я возглавлю команду. У меня есть опыт в таких делах.
Прищурившись, Сапий кивнул и жестом подозвал его.
Когда Воеводы встали рядом, осматривая толпу в поисках новых добровольцев, Фил вдруг ощутил странный порыв души. К счастью, он вовремя его подавил: если кто и подходил для столь опасного дела, то только сильные и храбрые воины. А что он? Обычный лентяй, один из сотен ничем не примечательных обывателей, что выжили сегодня. Не герой, не воитель и не лидер. К тому же, стоящая рядом Эрика с таким волнением смотрела на Мартина, что бросить её одну он никак не мог.
Внезапно из толпы раздался возмущённый голос:
– Пропустите! Дайте пройти!
Вперёд выбился не кто иной, как Юлиус Кассий, чьи идеально уложенные волосы растрепались, а строгий костюм помялся и был весь в пыли.
– Что за неорганизованный отбор вы тут устроили?! – выпалил он, но тут увидел старейшин, остолбенел, поправил покосившийся значок и гордо отчеканил. – Как представитель правящей касты, я прошу сделать меня частью исполнительной группы по призыву Детей Фейберуса! Такие значительные мероприятия следует проводить в соответствии со всеми необходимыми инструкциями и под присмотром служащих соответствующего ранга!
– Мы можем выбрать кого-нибудь другого? – с надеждой спросил Мартин.
– Это опасное дело, и раз уж этот ответственный юноша решил принять в нём участие, мы можем только восхищаться его храбростью, – возразил Сапий.
"Храбростью? Ха! Не смешите меня!" – с презрением подумал Воевода. – "Этот фигляр просто хочет выслужиться! Да при первой серьёзной опасности он даст дёру!"
Юлиус встал в один ряд с ними, бросил на Мартина высокомерный взгляд и демонстративно отвернулся. Тем временем других желающих не находилось, и потому стоящий в первом ряду Томас Коллер осторожно вышел вперёд. Он немного отмылся от сажи, но всё же одежда и манеры выдавали в нём презренного шахтёра, и потому многие смотрели на него с неприкрытым пренебрежением.
– Я извиняюсь… – он коротко поклонился Сапию, который чуть ли не единственный смотрел на него добродушно. – Я пойму, если из-за моей касты вы меня не примете… Но я был главным инженером в своей бригаде, и я неплохо разбираюсь в механике! А в таком деле всякое может понадобиться!
– Сейчас настало такое время, когда уже не играет роли, управляющий ты, рабочий или даже преступник, – улыбнулся Верховный Правитель. – Тем более задача, на которую ты подписываешься, стократ искупит любые твои грехи. Твоё предложение принято, Томас.
Просияв, инженер встал в ряд с остальными членами команды. Юлиус брезгливо отодвинулся в сторону, Люфт пожал плечами, а Мартин прищурился.
"Невиновных шахтёров не бывает, а значит этот Томас – вор, убийца или клятвопреступник, притом недавно осужденный. Не думаю, что смогу смотреть на него как на товарища".
А тем временем сердце Фила с каждой секундой билось всё чаще и чаще. На дело подписывались не только солдаты, но и люди, которые ни разу не держали в руках оружия. Они просто выходили вперёд и становились героями, которые исполнят древнее Пророчество – а он так и останется стоять в толпе. Но с другой стороны – все они могли погибнуть, а эта затея с Детьми Фейберуса вполне могла обернуться пшиком, потому что туприссий разберёт эти древние легенды, старейшины могли что-нибудь напутать, да и вообще, в пророчества он не верил. Но всё-таки…
– Похоже, в команде будут люди из самых разных каст. Это символично, – подметил Сапий, оглядев разношёрстную компанию. – Я думаю, вам не помешает учёный, который будет изучать и анализировать всё, с чем вы столкнётесь на нелёгком пути. И кроме того он возьмёт на себя обязанности врачевателя, если кто-нибудь будет ранен. Вот только проблема…
Он осмотрел зал и разглядел всего несколько человек в белых мантиях, да и те стояли в отдалении и о чём-то говорили между собой, не слишком заинтересованные принять участие в затее. Основная масса учёных находилась там, где и привыкла жить – в Кристальных Башнях, самом отдалённом районе Лаборума. Никто бы не удивился, если бы оказалось, что они вообще не заметили вторжения, слишком занятые своими исследованиями, чтобы просто выглянуть в окно.
Внезапно подал «голос» Тьюрис, который принялся по своему обыкновению быстро жестикулировать. Его помощник-альб поначалу смотрел на руки старика привычным безразличным взглядом, но потом на его лице появилось удивление.
– Господин Тьюрис хочет, чтобы… Чтобы я стал членом команды, – неуверенно сказал он и тревожно огляделся.
– Он? – удивилась Керда, обращаясь к старику. – Лабберт, ты же не сможешь нормально жить без помощника!
– Мою жизнь в любом случае нельзя назвать нормальной, – сохраняя спокойствие, перевёл его жесты альб. – Не волнуйся, толку от меня всё равно немного. А вот Оливер… то есть, я… буду полезен команде.
– Оливер, а ты сам согласен принять участие? – поинтересовался Сапий.
– Я сделаю всё, что прикажет Великий Мудрец, – после небольшой паузы смиренно произнёс альб.
Видя, что Тьюрис жестами пытается отослать своего помощника в ряды Избранных, Беллум сделал знак стоящему неподалёку суровому гвардейцу с командирской лентой, чтобы тот подхватил еле стоящего на ногах старика. Оливер безмолвно встал рядом с остальными, даже не посмотрев на них.
"Странный он тип, – подумал Мартин. – Такое впечатление, что ему вообще на всё наплевать. Как будто ходячая кукла вместо живого человека. Интересно, если бы Тьюрис приказал ему броситься в Бездну, он бы и это сделал?"
– Постойте, что же это за команда, которой предназначено найти самих Детей Фейберуса, если у неё нет нравственного ориентира? – задумалась Керда. – Им нужен пастырь, направляющий их на путь веры! Миротворец, который будет предотвращать ссоры и давать советы тем, кто в них нуждается. Братья и сёстры из Храма Фейберуса! Кто готов взять на себя это священное бремя?
Группы жрецов начали быстро двигаться к передним рядам. С одного края показались коротко подстриженные монахи-мужчины сурового вида, а с другого – жрицы в длинных балахонах с капюшонами. Несмотря на изначальное рвение, подойдя ближе, они в нерешительности останавливались, словно каждый из них сомневался, достоин ли он такой великой миссии. Но когда начало казаться, что ни у кого из них не хватит духу вызваться, у Фила вдруг перехватило дыхание. Медленно и робко, со стеснительной улыбкой вперёд вышла Мария Райнхайт.