Александра Лисицина
Роман в пустоши
Глава 7
Входя в ущелье севернее Грифа, я в последний раз оглянулась на лагерь, развёрнутый с небывалым размахом: все палатки и шатры хлопают флажками и лентами, костры взметают искры к небу, быстро затягивающемуся облаками.
Боги на нашей стороне: лунный свет бы только мешал. Завернув бряцающее оружие в шарфы, платки, пояса и просто обрывки ткани, мы покинули долину в тишине, взяв минимум вещей. В лагере оставили большую часть поклажи, всех кошму и небольшой отряд отчаянных головорезов, готовых прикрыть наш тайный отход. Потерявшую доверие Шайлен Ла приказал взять с собой в кандалах, и сейчас её с кляпом во рту тащили в середине нашего отряда.
Я, конечно, мало надеялась, что отход столь многочисленного войска останется незаметным если не для Наездников, то уж для Траска. Но вдруг?
Густая тьма, которая укрыла наш тайный отход, теперь обернулась коварной спутницей: бросала под ноги камни с острыми краями, внезапно преграждала путь завалами и огромными ступенями. Но факелы не зажигали – неизвестно, где ещё могли ожидать бойцы Пещерного Траска. Уже очень скоро растаяли все мои надежды на то, чтобы быстро, одним броском добраться до тропы наверх, на гребень.
Люди шёпотом стали предлагать остановиться, подождать рассвета. Посовещавшись с Мейеком, Ла настоял на том, что нам следует продолжать движение. «В любом темпе, хоть ползком, но двигаться вперёд – нас ждёт легенда, а за нами идёт охота!»
И словно в подтверждение его слов зажёгся факел на склоне справа от нас, немного позади. А за ним ещё один, и ещё, ещё! Молча, в тишине натягивались тетивы, расстёгивались колчаны, и мы продолжали едва-едва, почти незаметно продвигаться вперёд.
Рука из тьмы тронула меня за плечо:
– Ноди, иди вперёд, найди эту свою тропу, скорее, – белые волосы Лаурсса еле-еле светлели в темноте.
– Одна?
– Я пойду с тобой, – желанные слова, но сказанные совсем другим. С трудом различимый крупный силуэт Вотар возник рядом.
Он тут же крепко схватил меня за руку и поволок вперёд. Какое-то время мы шли и спотыкались молча. Ну как шли – Вотар можёт и шёл, а я едва не бежала, еле поспевая за его широченными шагами.
– Чуть помедленнее, – взмолилась я, наконец.
– Как её найти, эту твою тропу наверх? – вместо ответа спросил наёмник, не сбавляя темпа.
– Прямо рядом с ней стекает ручей.
– Ручей?! – Вотар так резко остановился, что я с размаху врезалась в него.
– Ну да…
– А ты считала, лаксанья твоя башка, сколько таких ручьёв мы уже прошли?
Я застонала… Раз пять уже я действительно слышала чавканье мокрой земли под ногами.
– Что, пойдём обратно, расскажем твоему Лаурссу, как мы хорошо справились?
Пытаясь не поддаваться панике, я ловила мысли, скачущие в моей голове в разные стороны, как мыши в печке.
– Постой, – собрала я мышей в кучу, – мы же еле тащились, значит те ручьи были слишком близко ко входу в ущелье. В нормальном темпе от начала до конца оно проходится за день, а тропа примерно посередине. Вперёд, мы ещё не дошли…
Вперёд!
Козья тропа вдоль ручья и при свете дня являлась настоящим испытанием.
Цепляясь избитыми пальцами за острые камни, разрывая в клочья ткань на коленях и локтях, проклиная все сокровища мира и тем не менее стремясь к ним изо всех сил, Свора ползла наверх. Сжатые зубы, горящие глаза и жестокие сердца.
Под серо-зелёным рассветным небом большинство успело взобраться на гребень. Остальные же втекали разноцветной пёстрой рекой, попирая все законы природы, вверх по склону, в то время как в самом хвосте разгорелась драка. Дозорные Траска всё-таки заметили Лаурссово войско. Но уже слишком поздно. Лучники расстреливали погоню с высоких склонов, безжалостно кося открытых, как на ладони, врагов в ущелье, сами оставаясь при этом неуязвимыми, скрывшись за завалами камней.
Атака была успешно отбита, и, хотя оставалась опасность новых нападений, обессиленным бойцам Своры требовался отдых. Под полуденным солнцем мы остановились на обрыве над тем самым озером-месяцем. Когда я увидела беспокойные воды, запертые недружелюбными скалами, меня охватило чудовищное отчаяние: до озера всего ничего – руку протяни – и вот оно. Но только шагов на шестьсот вниз по вертикали.
Мой маршрут, мои люди, моя ответственность. Чует моя душенька, сейчас с этого обрыва Лаурсс меня и запустит…
Наше положение, видимо, оценила не только я: позади Пещерный Траск, впереди – обрыв. Взоры один за другим стали обращаться ко мне: это же я обещала им нормальный удобный спуск. Зажав свой страх в кулак и собравшись из последних сил, я сама подошла к Ла. Глядя в его ледяные бесцветные глаза и бровью не повела:
– Ла, пусть люди немного отдохнут, пока я подыщу проход вниз, хорошо?
– Нодья… – он выждал весьма неприятную паузу и кивнул куда-то назад, за спину: – Не хочешь составить компанию Шайлен?
– Я. Найду. Спуск.
Развернулась на каблуках и, изо всех сил изображая уверенность, отправилась к обрыву.
Ледяной ветер сбивал с ног и продувал одежду насквозь, словно бы её и не было вовсе. Я опустилась на колени и подползла к самому краю: тот выглядел неутешительно. Не абсолютно и полностью отвесный, конечно, но по такому не слезешь. Кое-где, правда, были видны уступы, небольшие террасы, поросшие полузасохшим кустарником. Я провела ладонью по отполированному ветрами камню – под пальцами бугрились гладкие и смягчённые контуры древних раковин, навечно впечатанных в скалу.
Какая-то необычная выщерблина привлекла внимание своими слишком ровными краями. Я огляделась и заметила несколько ровных круглых отверстий в ряд на ближайшем уступе справа от меня. Высунув голову над пропастью, заглянула подальше, и точно: за этими остатками от заграждения зиял чёрный провал. Спуститься туда было бы нетрудно, если б не головокружительная высота, и ледяной ветер, от которого била сильная дрожь и переставало слушаться тело.
Рядом с моим лицом опустилась нога.
– Что высмотрела?
– Хочу вот посмотреть, куда эта пещера ведёт.
– Помочь?
– Не откажусь.
Я бы с большим удовольствием приняла помощь почти от кого угодно, но предложил её Никесс. Размотав свой пояс, один конец отдала его мальварену, сама ухватилась за второй и медленно опустила ноги вниз.
Будь на моём месте кто побольше ростом, ему не пришлось бы болтать ногами в воздухе между небом и землёй, полагаясь на помощника. В то мгновенье, когда верхний край обрыва уже уплыл вверх, а ноги искали опору, я повисла на собственном поясе и мой взгляд встретился со смеющимися глазами Никесса: он улыбался и больше не опускал меня ниже, держа в воздухе. И сразу вспомнился лук, направленный на меня, нож в его руках и фальшивое: «Я не хочу навредить тебе, Ноди».
– Опусти чуть ниже, Ник, – я постаралась улыбнуться и не показать окутывающего меня ужаса.
Но он просто сидел, возвышаясь надо мной всей своей громадиной, удерживая меня, словно пушинку, и улыбался.
– Знаешь, Ноди, я иногда думаю, что было бы, пристрели я тебя тогда вместо козла? Был бы с этого прок?
– Ник, просто опусти чуть ниже.
– Конечно не было бы, и ты отлично это знаешь! – за спиной мальварена выросла сухая фигура Лаурсса.
– Спусти её на уступ, Ник, не дури, – и Дарл тоже оказался здесь.
– А то что? – Ник повернулся к Ла, не отпуская пояса. – Спихнёте меня вместе с ней?
Наверное, можно было спрыгнуть на уступ и перестать зависеть от этого безголового. И я как раз посмотрела вниз в поисках того, как бы это сделать, но сильнейший порыв ветра качнул меня в сторону, словно ленточку. И Никесс, явно не готовый к этому, просто отпустил мой пояс.
И я снова решила, что сейчас умру.
Уже второй раз за три дня я едва не разбилась о скалы.
Сейчас меня спасли древние строители, пробившие пещеры в этих горах. Мне повезло приземлиться на остатки истлевшей деревянной лестницы, невидной до этого за мелким кустарником и пучками лишайника.
Дряхлые ступени, конечно, проломились подо мной, но подарили драгоценные мгновения, когда я успела зацепиться сначала за ветки и корни, а затем и за край пещеры. Подтянулась, отползла от края и рухнула на влажный замшелый пол.
– Ты жива? – слова были едва слышны за воющим ветром.
– Да, – голос вновь, как воронье карканье.
Я лежала в округлой комнате неправильной формы, грубо обтёсанной в незапамятные времена. Дальняя стена её тонула в тенях, а вот прямо над моей головой сквозь ветки и стебли сверкало чистое небо. Вдоль стены туда уходила выбитая в камне лестница. Такая же уходила вниз. Чёрт возьми! Будь я чуть внимательнее, я нашла бы её сразу и не угодила бы в такую историю!
Я медленно поднялась по лестнице и выглянула на поверхность.
На самом краю обрыва в двух шагах от меня, ровно над тем местом, где я пыталась спуститься, Лаурсс заключил Ника в смертельные объятья. Полные ненависти, они замерли над обрывом, в любое мгновение готовые оба сорваться вниз.
– Прошу тебя, Лаурсс! – взмолилась Юлья. – Отпусти его, я уверена, мы всё решим!
Король Кор-Таюна не шелохнулся.
– Он не отпустит, – хрипло рассмеялся Ник. – Он меня узнал. Правда, ты, мелкий ублюдок?
– И давно. Ждал, когда же ты проявишь себя, наконец.
– Просто прирезать тебя было бы слишком скучно!
Лаурсс стоял, как статуя, только мышцы живые напряжены до предела.
– Никесс, что ты такое говоришь? Зачем ты это делаешь? – Юлья едва не рыдала.
– Не лезь не в своё дело! – оборвал её Ник.
– Да как же не моё! Мы же почти семья!
– Тешь себя дальше. Ну как, Лаурсс, может, решим этот вопрос в честном бою, как мужчины?
– Был ли ты столь честен, когда убивал мою мать?
С этими словами король Кор-Таюна рывком выкрутил руки, заставив Никесса разжать пальцы, толкнул его к обрыву, и чуть не рухнул вниз сам, балансируя на самом краю. Нику хватило этого мгновения, чтобы уцепиться за рубашку Ла и восстановить равновесие. Дарл бросился было к мужчинам, но некогда шикарная ткань с треском порвалась, не оставляя Нику шанса. Он вскрикнул, замахал руками, и только сейчас в его глазах вспыхнули страх и осознание происходящего. Ник взглянул на Юлью, раскрыл рот, но сказать ничего не успел – Лаурсс помог ему отправиться в скорый полёт навстречу смерти.
Лаурсс отшатнулся от обрыва, тяжело дыша. Несколько ударов сердца смотрел вслед исчезнувшему врагу, а затем перевёл безумный взгляд на меня:
– Я так понимаю, ты нашла спуск, малявка?
– К-кажется, да…
Тёмными галереями, скользкими лестницами, освещая путь факелами, спугивая стаи летучих мышей, Свора спускалась всё ниже и ниже лабиринтами пещерного города. Здесь уже чувствовалось влажное дыхание беспокойного озера-полумесяца.
В одной из комнат покрупнее я остановилась, пропуская людей вперёд: вереница блестящих глаз на усталых лицах, пыхтение жаждущих отдыха людей. Я дождалась, когда среди разноцветных тряпок и тёмных волос появится бельмо Лаурссовой макушки, и выдернула его из потока.
Проплывающие мимо факелы бросали дрожащие беспокойные отблески на его лицо, и я всё не могла понять: это игра света и тени или Ла действительно выглядит чужим и измождённым.
– Эй, постой, – я увлекла его к дальнему краю пещерной комнатушки.
Он тяжело прислонился к сырой шершавой стене и осел по ней на пол. Мне ничего не оставалось, кроме как опуститься рядом.
– Ла, кто это был? – я убрала свалявшуюся прядь с его лица.
С такого знакомого лица на меня смотрели совершенно чужие глаза.
– Ты же ни черта вообще не знаешь, да?
– Видимо, да… Откуда?
– А ты и не спрашивала никогда.
– Ты сразу дал понять, что чем меньше вопросов я задаю, тем больше шансов остаться рядом с тобой подольше.
– Вот глупая.
– Наверняка.
Я плюхнулась рядом с ним. Захочет – расскажет. Что бы он сейчас ни говорил, с расспросами лезть – себе дороже.
– Он… – начал было Ла. – Я… Ноди, я хочу рассказать, но не знаю, с чего начать.
– Ох, давай прямо с самого начала. Можно издалека.
– Издалека… Это же всё из другой жизни. Даже вспоминать странно. Я бы мог родиться и жить в королевском дворце. Не в этой развалюхе – Кор-Таюне, а в самом настоящем. И мать моя была самых-самых королевских кровей, и таких больше нет…
– И её убил Никесс? Как её звали?
– Сирена.
– Зачем ему было убивать?
– За меня, наверное.
– Что ты имеешь в виду?
– По традиции, она должна была выйти замуж за короля. Своего брата, который к тому же уже был женат… Чего ей, конечно, не хотелось.
– Ну и семейка…
– Да, эти люди боялись растворять свою, как они считали, идущую от самих богов кровь в крови простых людей. Ты знаешь, она – моя мама – действительно была необыкновенной. Мы с ней могли общаться при помощи мыслей. Так что, возможно, в этих россказнях и была крупица истины.
– При помощи мыслей – это как?
В ответ Ла как-то по-особенному посмотрел на меня. Спустя пару мгновений произнёс:
– Ну? Слышала?
– Нет…
– А она слышала.
– А что ты сказал?
Он помолчал, собираясь с мыслями.
– Она не хотела себе такой судьбы и была не согласна с тем, что их роду следует так жёстко отделяться от других людей. Бежать из королевства, заключённого на острове, она не могла, сопротивляться брату-королю тоже не было возможности. И тогда она пошла на крайность: очаровала какого-то юнца и понесла ребёнка от него, в надежде, что это запятнает её достаточно, чтобы навсегда разорвать связь с королевским родом и домом. Такого оскорбления король, конечно, стерпеть не мог и изгнал её из дворца. Но люди любили Сирену, и она ни в чём не нуждалась. Я родился и жил в простом рыбацком доме, а люди приходили к матери за советом, приносили за исцелением заболевших детей, просили благословения… А потом, знаешь, как бывает, когда король вроде бы есть, но где-то там, и проку от него никакого, а сестра его – вот она, рядом. И пошли шепотки, что старого короля надо свергнуть, тем более что и детей у него нет. А на трон посадить мою мать, а я, стало быть, наследник.
Мне было лет двенадцать, когда ночью вспыхнул наш дом. Мать дала мне в руки здоровенный кинжал, и побежала со мной прочь от селения, вглубь острова. Я помню только какое-то бесконечное мелькание лиц, факелов, и крики, и кровь. Кто-то нам пытался помочь, другие старались оторвать меня от матери, я ткнул ножом наугад. А когда оглянулся, увидел, как… Как…
Лаурсс подавился словом и замолчал, а я обняла его тяжёлую голову, прильнув губами к пыльным, грязным волосам.
– Всадники опоздали совсем чуть-чуть. Подхватили и спасли, усадив на корабль, только меня. Приди они на пару ударов сердца раньше, и она была бы жива. А потом я болтался по всему западу континента, сначала действительно спасаясь от убийц, а потом уже от собственных страхов. Так и не сумев с ними справиться, я решил забиться в самую даль и глушь. Так и появился некоронованный король Кор-Таюна, Ноди.
Я заговорила не сразу.
– Но, раз Никесс нашёл тебя здесь, выходит, твои страхи не были столь пустыми?
– Сейчас сложно сказать, действительно ли он пришёл сюда, чтобы завершить начатое той ночью много лет назад или просто судьба свела нас снова. Конечно, надо было не убивать его, а допросить как следует, по-нашему. Но я не справился.
– Я понимаю, – прошептала я. – А отец? Ты что-нибудь про него знаешь?
Лаурсс покачал головой.
– Я спрашивал мать много раз, но она лишь дала мне понять, что он жив, что он на континенте и что я никогда его не увижу. Я даже не знаю, как его искать. Неисчислимое количество юнцов приходит каждый год через пролив в Хальмор. Поди найди нужного.
– Так ты с Пепельных островов?
– А ты не знала?
– Нет. А я всё гадала, откуда ты такой сумасшедший. Так выходит, ты самый настоящий наследный принц?
– Почти.
Лаурсс поднялся с сырого холодного пола, и протянул мне обе руки.
– Пойдём, Ноди, не будем тут замерзать. Кем бы этот Никесс ни был, я бы убил его лишь за то, что он рисковал твоей жизнью.
Безымянный пещерный город, тоннелями которого мы спустились с хребта, расползся по нехоженому давным-давно побережью озера-полумесяца. Предусмотрительно оставив дозор на самом верху у входа в пещеры, измождённая Свора расположилась на отдых в пещерах у воды.
Зашло солнце, на миг всё вокруг заволокло зелёной пеленой, а затем в чёрном небе взошла луна. Ещё несколько ночей, и она совсем сойдёт на нет, оставив нас ползать в полной темноте, если к тому времени мы не достигнем предполагаемого расположения Лоа-Лейттана.
Ледяной ветер, наконец, стих, но, удивительное дело, воды озера-полумесяца так и не успокоились. Они продолжали биться в своих каменных берегах, словно им было тесно и невыносимо оставаться здесь, на краю мира, куда уже тысячу лет, наверное, не ступала нога человека.
Я нашла в себе силы, отойдя подальше, макнуться в ледяную воду, наскоро смыв с себя пыль, пот и откровенную грязь. После я растянулась на своём одеяле, которое уже больше походило на полуистлевший саван. То ли я так устала, что даже лёжа продолжала ощущать себя не то идущей, не то падающей, то ли подо мной дрогнула земля. Но поскольку эти ощущения больше не повторились, я сосредоточилась на жгучем бурлении в животе. У меня никаких припасов не осталось с момента ночного нападения. Тогда я потеряла своего лысого кошму, а вместе с ним и большую часть вещей.
Надо бы, конечно, встать и напроситься к чьему-нибудь костру: в конце концов, должны же люди, даже самые чёрствые, быть заинтересованы в том, чтобы их проводник держался на ногах. Но сейчас, стоило только лечь, я поняла, насколько устала за последние дни. Ещё ни один поход через нагорье не шёл у меня настолько кувырком и не по плану. С трудом верилось, что всё это происходит со мной и на самом деле.
Спать хотелось чудовищно, и, как вечно бывает в такие моменты, сон совсем не шёл. Живот снова издал неприличный звук, и я всё-таки вынужденно отправилась на поиски позднего ужина.
Словно откликнувшись на мои мысли, навстречу вышел Дарл. Он поманил меня за собой, а когда я подошла, прошептал:
– Мы нашли Никесса и похоронили его здесь же, под камнями…
– Это правильно. В конце концов он был вашим другом.
Дарл вздохнул:
– Да, это очень печальная и неприятная история. Особенно для Юльи – Ник оказывал ей такие знаки внимания и собирался сделать ей предложение. Она сейчас сама не своя… Пойдём к костру? Тут наши приятелей уже наловили полно рыбы, так что ужина с лихвой хватит на всех.
Топать пришлось опять чуть ни через весь лагерь, узкой полоской растянувшийся на берегу озера. Быть может, я снова лезла не в своё дело, но наткнувшись на Мейека, пристала к нему с вопросом, выставлен ли дозор и со стороны южного ущелья Грифа. Получив утвердительный ответ, немного успокоилась. В конце концов эти люди всю свою жизнь проводят в стычках в горах и на берегу Чальон; наверное, они что-то в своём деле соображают, раз всё ещё живы.
– Сколько ж вы плавника извели на этот костёр! – воскликнула я, когда за несколько шагов меня обдало жаром от раскалённых углей.
Вотар и Эндор, довольные, перемазанные в чешуе и крови, нанизывали очищенных рыбёшек на мелкие веточки и размещали над угольями. Воздух пронзил умопомрачительный запах готовящейся еды, и рот тут же наполнился слюной.
Я опустилась рядом с глядящей в пустоту Юльей. Длинные пряди выбились из взлохмаченной причёски, вопреки обыкновению, она не стала их убирать. Я обняла её за плечи.
– Мне так жаль…
– Я и предположить не могла, что всё обернётся вот так, когда уговаривала его отправиться в этот поход.
– Ты уговаривала Ника? Я была уверена, что это он вас с Дарлом потащил.
– Да нет же! Ник приходил в библиотеку разыскивать какие-то документы, я ему помогала. Так и познакомились… Потом он приглашал меня на верховые прогулки, познакомился с Дарлом…
– Дарл – твой отец ведь?
– Нет, не совсем. Мой отец был другом Дарла. Он погиб, когда я была совсем маленькая, и Дарл вырастил меня. Но он как отец, да. Вскоре Никесс стал нашим другом и уделял мне столько времени и внимания, что Дарл как-то позвал его на долгий разговор. Какие уж слова тогда были сказаны, я не знаю, но я уверилась в том, что у Ника в моём отношении самые серьёзные намерения.
– Ты так спокойно обо всём это говоришь. Ты любила его?
Юлья оторвала взгляд от переливающихся багровым углей.
– Я не знаю… Мне было приятно его внимание, и даже ощущала какое-то шевеление чувств, но вот чтобы настоящая любовь – вряд ли.
– Я тоже так думаю. Любила бы – захотела бы прыгнуть следом…
Юлья посмотрела на меня, как на сумасшедшую:
– Нет, Ноди, я бы не стала ни при каких обстоятельствах, кто бы ни упал со скалы!
– Тогда это точно не любовь, – грустно улыбнулась я.
А про себя подумала, что почти кучу лет не видела правды у себя под носом.
Деньги эти проклятые, налоги… – сдались они мне? Надо было уже давным-давно остаться в Кор-Таюне…
Я поднялась, поблагодарила всех за гостеприимство и под удивлёнными взглядами, так и не поев, пошла на поиски. Не самая лучшая традиция…
Чтобы окончательно не раскиснуть, достала щепотку тимина и закинула в рот.
Лаурсс сидел в одиночестве у самой кромки воды. Я огляделась – в пределах видимости с двух сторон тлели костерки его охранников.
Он оглянулся на хруст моих шагов по мелким камешкам на берегу.
– Ты всё-таки пришла ко мне?
– Ты сомневался?
– Не был уверен.
– Ла, я всегда чувствую себя с тобой немного лишней. И всё время побаиваюсь тебя, если честно.
Тот в ответ рассмеялся:
– Ты? Боишься? Да ты самая бесцеремонная и бесстрашная из всех людей на нагорье! Нодья Токала, распахивающая с ноги те двери, которые остальные смиренно просят позволения открыть!
Я присела рядом на влажные камни: штанины тут же намокли, но после купания это уже ерунда.
– Какие двери, Лаурсс? – заглянула ему в глаза. – О чём ты вообще?
Он снова захохотал. Махнул рукой, в которой обнаружилась кожаная фляжка. А, тогда понятно, откуда это весёлость.
– В мою спальню, например?
Да он издевается надо мной! Или просто насмехается.
Я встала, отряхивая от прилипших камешков промокшие штаны. Снова свело живот так, что я чуть не охнула.
– Иди ты к чёрту, Лаурсс, – я развернулась и пошла прочь.
Я брела куда-то в темноту, не разбирая дороги, запоздало осознавая, что глотаю слёзы и содрогаюсь всем телом. Споткнулась о какую-то тряпку, с удивлением поняла, что это моё же брошенное одеяло. Завернулась в него и пошла дальше. И снова мне почудилось, что землю под ногами дёрнули куда-то в сторону, и вода чуть сильнее обычного плеснулась на берег. И опять больше ничего подобного не повторилось. То ли меня с голода шатает, то ли…
Ночевать под скалой, если начнётся землетрясение – самоубийство, но у меня всё ещё было чувство, что мне показалось. Да и настроение напало: «будь что будет: завалит – так завалит».
Каменная стена выделялась тёмным силуэтом даже на фоне чернющего неба, за ней виднелся ещё более слепой провал. Пещера – не пещера, какая разница. Я свернула туда, кинула одеяло…
– Ну и что это ты задумала?
Следил он за мной, что ли?
– Спать, – я очень старалась сдержать дрожь в голосе.
– Не ври мне. Я лучше других знаю, что ты не спишь. Тем более от тебя за версту несёт копчёным тимином. А после него любой ещё сутки не заснёт.
– Чего тебе от меня нужно, Лаурсс?! – я развернулась с намереньем всё-таки влепить по его физиономии, но всё, как всегда с ним, пошло не так.
Я проснулась, когда солнце уже стояло высоко…
Постойте, что? Проснулась? Видимо, усталость всё-таки взяла своё. А сейчас я лежала и пыталась вспомнить, когда в последний раз просыпалась вот так: обновлённой и отдохнувшей. Потом услышала разговоры за стенкой пещеры и удивилась тому, что мы всё ещё торчим на берегу. Осмотрелась вокруг: ну да, мы будем тут торчать, пока наш доблестный предводитель спит на моём облезлом одеяле.
