Александра Лисицина
Роман в пустоши
Глава 8
Немилосердно яркое, ослепляющее солнце висело точно перед носом и било в глаза, обесцвечивая окружающий пейзаж и маячащую впереди, всё ближе и ближе, гору. Справа от нас раскинулось подёрнутое рябью безымянное озеро, блеском барашков вторя взбесившемуся солнцу. Слева тропа обрывалась отвесно вниз, сужаясь впереди и оставляя для прохода узкую каменистую полоску земли в десяток шагов. Какой-то холодок пробежал у меня по спине, когда я подумала о том, что нам предстоит там пройти.
Мы шли вдоль самой кромки озера, едва не моча сапоги. Я огляделась: кажется, никто больше не разделяет моих опасений.
– А я слышал, что в этом озере вода мёртвая и живым пить её нельзя.
– А мёртвым можно?
– Да иди ты!
– А ты про это озеро случайно не вчера впервые узнал?
– Я слышал про озеро у подножия горы, отделяющей Лоа-Лейттан от остального мира. Должно быть, это оно. И воды его мертвы с тех пор, как мёртв Лоа-Лейттан!
– Эй, а ты уверен, что он мёртв?
– А то!
– А вот это видал?
Грязные пальцы достали из-за пазухи монетку с изображением сверкающих ворот, покрытых чешуёй. Вокруг раздались ахи и охи, и восторженные восклицания.
– Не может быть!
– Откуда?
– А точно настоящая? Ничего себе!
Мне тоже было до ужаса любопытно хоть одним глазком взглянуть на монету из легендарного города, и я шла, свернув голову назад, пытаясь разглядеть блестящий кружочек металла среди мелькания грязных рук и засаленных тряпок.
– Эй, ты так и будешь теперь идти задом наперёд?
– Ну, Ла, интересно же! Я никогда их близко не видела.
– Правда?
– Конечно.
Лаурсс отпустил мою руку и поискал что-то в кармане на поясе. Тонкие губы растянулись в довольной улыбке, обнажив неполный набор зубов, и в следующий миг в его пальцах что-то засверкало, отбрасывая сотню бликов.
– Дай посмотреть-то! – я чуть не подпрыгнула.
– Держи.
Сверкающий начищенный кружок перекочевал в мою ладонь. Красно-коричневая, но не такая, как медяки Вольных городов, плотнее что ли… С белёсой кромкой, монета была словно только что отчеканенная. Все детали изображения выглядели идеально: ни царапины на лучах на небе или чешуйках золотых врат. На обороте, ровном, как зеркало, – всего один маленький кружок в центре.
– Ну не чудо ли! – я с восторгом протянула монету обратно Лаурссу, но он закрыл монету в моей ладони:
– Оставь себе. Не спорь.
Я спрятала монету в нагрудный карман, решив, что потом обязательно повешу её на шею как медальон.
– А видали эти лучи на монете? Говорят, сами ворота так золотом сверкают, что ослепнуть можно!
– Брехня! Как же жить-то тогда там?
– Ну, не знаю… Я мальчишкой встречал слепого старика, так он рассказывал, что он нашёл Лоа-Лейттан, но войти не смог – чешуя на воротах так горела, что ему глаза выжгло. С тех пор скитался и рассказывал разному люду свою историю.
– Прям вот там всю жизнь эту одну и ту же байку рассказывал? – рассмеялся назад Лаурсс. – И не надоело ему?
– А мне почём знать, мусва? Я только говорю, что знаю…
– Так выходит тогда, что в Лоа-Лейттан не войти, раз ворота ослепляют?
А я вспомнила золотую вспышку, которую видела два дня назад – уж не от врат ли этих солнце отразилось, как от зеркала?
Неожиданно к разговору присоединился Дарл:
– От слишком яркого сияния можно защитить глаза, но входящих наверняка подстерегает другая опасность: поговаривают о мороке, что окутывает стены древнего города и не подпускает людей к его вратам, даже если они всего в паре шагов от них. А врата охраняют не мёртвые и не живые, спящие вечным сном стражи, числом двадцать четыре. А на площади за вратами ждут ещё тридцать три. Они присягнули вечно охранять город и поднимутся, если кровь прольётся на плиты под ногами.
Повисла тишина. Люди оказались поражены такими новыми и точными сведениями.
– Ну… – начал было кто-то из участвовавших в разговоре, – двадцать четыре и тридцать три вместе – не так уж и много, да?
– Немного для обычных воинов, но эти – не просты. Они ждут тысячи лет своего часа.
– Так за тысячи лет они уже в пыль должны были рассыпаться?
– Здесь речь идёт о какой-то древней магии, которая сохраняет их тела нетленными и упругими, а клинки – острыми. Говорят, они подчинятся только королю Лоа-Лейттана. Или, возможно, кому-то из его рода.
– А разве сохранились какие-то потомки тех королей? – поинтересовалась я.
– Откуда мне знать? – пожал плечами Дарл. – Наверняка по всему континенту разбросаны дальние потомки жителей древнего города, но вот насколько правдиво всё то, что я сейчас рассказал?.. Кто знает. Тысячи лет уже Лоа-Лейттан – легенда. Никто толком не знает, когда он был построен и даже когда и почему покинут и забыт…
Течение разговора прервали какие-то беспокойные звуки за спиной, ругань и крики.
– Что там у вас? – крикнул, перекрывая весь шум, Лаурсс.
– Да ведьма твоя бьётся чуть не в припадке, мусва, – объяснил подбежавший Мейек.
– Почему? Что с ней? Приведите!
С того момента, когда Шайлен в последний раз гадала и после этого была выгнана из шатра, Ла, поместив её под стражу, ни разу и словом не обмолвился о ней. Ну, по крайней мере при мне.
Два головореза чуть не волоком притащили растёпанную девушку: красные глаза смотрят куда-то за горизонт сквозь людей, сквозь стоящую впереди гору. Шайлен дрожала всем телом, как на морозе, изредка всхлипывая.
– Ну вот, вроде как успокоилась… – подытожил Мейек.
– Эй, что случилось?
Лаурсс пытался заглянуть в глаза Шайлен, поймать её взгляд, но она продолжала смотреть сквозь него, вглядываясь в известные только ей миры.
– Ой, не нравится это мне, – я ведьмой никогда не была, но моё чутьё всегда выводило меня на верный путь и защищало от опасностей. И именно сейчас мне вдруг стало совсем нехорошо, почудилось, что земля уходит из-под ног… Земля?!
– Бежим! Беги! – в один голос закричала я и очнувшаяся Шайлен.
Я толкнула Лаурсса вперёд, в сторону возвышающейся горы вопреки всякой логике, второй рукой ухватила кого-то ещё, потащила вперёд.
– Сюда-сюда, скорее! – мой крик потонул в нарастающем гуле.
Вода в озере взметнулась вверх, подпрыгнула, словно кружкой бухнули о стол. В то же мгновение земля скакнула вбок, как необъезженный жеребец, сильно ударила в спину, выбила воздух из груди. Вокруг загремело-застонало. Я перестала что-либо слышать; дезориентированная, смогла лишь с трудом перевернуться на четвереньки, но встать не успела – камни под ногами вновь резко метнулись в сторону, уронив меня обратно. Я подняла голову и тупо уставилась туда, где только что было озеро, а сейчас сквозь заполнившую воздух пыль на меня двигалась стена воды.
Всякие остатки мыслей покинули меня, оставив только животную страсть выжить. Я рычала, скрипела забитыми пылью зубами, пыталась подняться, бежать, но ноги, словно на льду, проскальзывали на одном месте.
А потом сверху обрушились вода и тьма, похоронив под собой остатки Своры.
Свет вернулся так же неожиданно, как и раздирающая боль в груди. Крик родился в центре моего замутнённого сознания, но я никак не могла сделать вдох, забилась, задёргалась всем телом в охватившей панике, в глазах вновь стало темнеть. Что-то перевернуло меня лицом вниз, воткнулось в живот, треснуло по спине, отчего по внутренностям пробежала судорога, и меня вывернуло водой. А потом ещё раз и ещё, а следом мне, наконец, удалось откашлять воду и сделать первый хриплый режущий вдох; тьма отступила.
Нагорье всё ещё тихо клокотало и возмущённо ворчало где-то глубоко под нами, но злые разрушительные толчки прекратились. В том месте, где только что шли, весело переговариваясь, люди, в пропасть обрушивался водопад, бурля и унося вниз воду из безымянного озера.
Я оглянулась на какой-то звук. Пыль медленно оседала. В блёклой дымке, словно закутанные в саван, тоскливо маячили силуэты. Лаурсс в двух шагах распластался на камнях, словно прилёг поспать, прикрыв глаза и лоб рукой. Неподалёку Дарл привалился к крупному камню, Юлья перед ним на коленях, протирает ссадину у него на лбу. Поодаль, обхватив себя руками, замерла Шайлен: взгляд полубезумный. Хотя вряд ли я сейчас выгляжу лучше. Вот кого ничего не берёт, так это Вотара с Эндором: как ни в чём не бывало пинают камешки на краю вновь образовавшегося потока. И больше никого на этой стороне. Я протёрла красные раздражённые глаза: раз, два, три… – семеро вместе со мной. Сердце медленно опускалось в пятки. Где же остальные?!
Отчаяние полностью охватило меня, когда я бросила взгляд назад, на ту сторону дикого потока, и увидела сквозь мутный воздух в лучшем случае десятка полтора человек. Побитые, полуживые, всё ещё не верящие, что остались живы, что не оказались снесены бушующим потоком и разбиты о подножие скалы.
И это всё, что осталось от более чем сотни человек, вышедших всего восемь дней назад из Кор-Таюна!..
Я запоздало отметила, что плечи мои почему-то дрожат, болезненное дыхание снова сбилось, а вода на щеках – солёная. Меня забила крупная дрожь.
Всё это не со мной, не со мной. Такого просто не может быть!..
– К сожалению, может, – Вотар опустился рядом со мной. Видимо, последние слова я произнесла вслух. – И действительно происходит со всеми нами. Кажется, мы уже попали в легенду. Если её, конечно, будет кому рассказать.
Я ничего не ответила, но колотить вроде бы стало поменьше.
– Давай не реви. Это просто отходняк. У меня тоже так было, когда я чуть в реке не утонул. Тогда меня вытаскивать некому было.
– А меня вытащили?
– А ты думала, почему ты с нами? Вон лежит твой спаситель, наш мусва. Метнулся чуть не в самый поток, – Вотар вздохнул. – А я струсил, Ноди, решил, что ничего не смогу сделать.
– Неудивительно… – прошептала я в ответ. – Прости.
Я встала, сделала несколько неуверенных шатких шагов к растянувшемуся на земле Лаурссу и тяжело опустилась рядом.
– Спасибо, Ла.
– Ты снова хрипишь, малявка, – он улыбнулся, не убирая руки с глаз.
– Как ты можешь шутить и улыбаться сейчас, когда почти все твои люди погибли?!
Лаурсс резко сел и тут же схватился за голову, зашипел.
– Отстань, а? Голова трещит.
На весь его высокий лоб от бровей до кромки волос расплывался чернильными и алыми пятнами след от удара.
– Вот дерьмо…
– Красиво там, да?
– Очень, – настала моя очередь улыбаться невпопад.
Шайлен, придя в себя, объясняла, что чувствовала неизбежное, первобытный ужас, но не могла выразить словами, поэтому просто выла и кричала. С её рук милосердно сняли кандалы. Чудо вообще, что девушка вышла живой из этой переделки, будучи скованной.
Потом Вотар пытался докричаться до людей на той стороне потока, жестикулировал и ругался. Лаурсс сразу махнул рукой – кому как не ему отлично знать своих людей: эти развернутся и пойдут обратно. Примкнут к Пещерному Траску и через месяц уже и не вспомнят имени «короля» Кор-Таюна. История, достойная обитателей нагорья.
А я что? У меня опустились руки. Едва не сдохнуть трижды за три дня – это перебор. Лучший проводник нагорья! А сколько народу погибло…
Из-за меня.
Я обхватила голову дрожащими руками в наивной попытке спрятаться от всех и, главное, от самой себя. Где-то за пределами моего иллюзорного убежища люди разговаривали о чём-то, что-то решали. Их близкие шаги – шуршание по камням, – звучали будто бы издалека. Нет-нет-нет, я останусь здесь, где темно и никто больше не погибнет.
– Эй, малявка, идём!
Лаурсс тронул меня за плечо, а я подскочила, как ужаленная, хватая ртом воздух с испугу.
– Нодья, с тобой всё в порядке?
Нет-нет, нельзя такое спрашивать! Какой порядок?!
Я помотала головой.
Интересно, а далеко лететь? Сделав аккуратный шажок к обрыву, взглянула вниз. Глубина притягивала, манила. Вот бы раскинуть руки…
Меня отдёрнули от края. Наваждение прошло.
– Сдурела?!
– Я… Просто… Все эти люди, – я показала рукой вниз. – Они погибли из-за меня!
– Нет.
– Да, Ла, да! Это был мой маршрут, мой план идти здесь!
Лицо Лаурсса ожесточилось, вкрадчивая улыбка сменилась кошмарным оскалом.
– Из-за тебя, значит, я терплю неудачу за неудачей? Из-за тебя в рядах моей Своры нашлись предатели? Из-за тебя обрушился камнепад? Засада – тоже по твоей вине, да? И землетрясение ты устроила?!
Я не знала, что отвечать. Тут либо я совсем с ума сошла, либо он. Хотя – кого я обманываю – все мы тут немного не в себе. А Лаурсс нависал надо мной всё ближе и ближе – сейчас загрызёт. Я сделала испуганный шажок назад, подальше от него, поближе к обрыву.
Он схватил меня в охапку и оттащил от края:
– Всё, хватит дурить. Твоей вины в этом землетрясении не больше моей или той же Шайлен. Стоять тут всё равно без толку: поток может иссякнуть, лишь когда вытечет вся вода из озера. Пути назад искать не станем – мы идём дальше.
И мы последовали сумасшедшему плану Лаурсса. Хотя в нашем положении любой выход казался безумием. Путь назад отрезан искорёженным ландшафтом. Впереди – неизвестность.
Гора, с той стороны озера казавшаяся размытым силуэтом, как будто внезапно выросла и встала перед нами, указывая в равнодушные небеса каменными перстами: большими, малыми, толстыми и тонкими, исчерченными волнистыми линиями многолетних дождей.
Быть может, когда-то это были статуи древних жителей Лоа-Лейттана? А может, просто камни… Сколько их упало давно и сегодня – всё свободное пространство усыпано осколками! Но ещё больше стоит и греет свои побитые временем бока, отбрасывая прохладные синеватые тени.
Солнце уже прошло большую часть своего дневного пути и заливало камни аппетитным персиковым светом.
– В конце концов лучше умереть по дороге к мечте, чем сгинуть в попытках вернуться обратно и переплыть бурный поток, – подытожила я.
– Умрёт лишь один из нас, – бесцветным голосом проговорила Шайлен.
Она шла с нами неслышно, словно тень и сейчас впервые с момента землетрясения проронила слово. Я остановилась как вкопанная. Вот только этих воспалённых пророчеств сейчас не хватало!
– Девочка моя, – Лаурсс приобнял Шайлен за плечо, – ты снова стала петь свои песни?
Девушка ничего не отвечала, стояла какая-то отрешённая, глядя мимо всего и всех.
– Сейчас ты видишь смерть одного из нас. Не скажешь ли, чью?
Та медленно покачала головой, не отрывая взгляда от горизонта.
– Где ты была, когда гибли мои люди?! Способная увидеть одну смерть, не увидела сотни прерванных жизней?! Хочешь, я скажу тебе, кто умрёт сейчас?! Или сама догадаешься?!
Начав говорить спокойно, Лаурсс сейчас уже кричал в красивое и такое нездешнее лицо Шайлен, тряс её за плечи, снова кричал что-то о ложных пророчествах, продажных ведьмах и том, как победить и то и то одним махом.
Дарл с Эндором насилу оттащили его от Шайлен, для верности подержали, пока тот не успокоился.
– Любовь моя, я не солгала тебе ни слова: ты благополучно доберёшься до Лоа-Лейттана, но один из нас умрёт. Но не я, Лаурсс, не я.
Нет чтоб промолчать, глупая девчонка, чесслово. Мальварам пришлось опять скручивать Лаурсса.
А тем временем солнце спускалось всё ниже. Надо бы уже либо двигаться дальше, либо искать место для ночлега. Но не среди грозящих упасть каменных пальцев.
Кажется, ко мне, наконец, стало возвращаться моё прежнее самообладание. Я просто молча пошла вперёд: надо в конце концов посмотреть, что там впереди, разведать тропу. Глядишь, и страсти поулягутся. Надо просто делать свою работу по мере сил. Поднявшись до середины склона, я оглянулась: Вотар почти не запыхавшись, догонял меня, за ним потихоньку поднимались Юлья и Дарл. Эндор всё ещё стоял между Лаурссом и Шайлен.
– Вы идёте? – крикнула я им на всякий случай.
Ла сплюнул под ноги и поскакал наверх семимильными шагами. Двое оставшихся пропустили его немного вперёд и пошли следом, причём девушка едва не висела на Эндоре.
– Нам надо остановиться на ночь!
– И поесть!
– Не на этом склоне, Дарл. Лучше быть на вершине, чем среди эти камней на случай новых толчков!
– А у меня осталось немного сушёного мяса.
– Свою флягу я наполнила прямо перед тем, как начало трясти, – похвасталась Юлья.
– Отлично! Потому что у меня из припасов только та вода, что я набрала в сапоги.
На вершине мне в лицо ударил с размаху ледяной ветер. Хотя, по сути, вершиной это не было – небольшая плоская площадка перед новым каменным нагромождением. Солнце стремительно закатывалось за острые вершины западного хребта, когда мы расположились на ночлег. Костёр разводить оказалось не из чего, поэтому все просто сели вкруг, разложив посередине остатки тех припасов, что удалось спасти. Совсем немного. Плачевно мало, если честно. Хватит на всех на один лишь лёгкий перекус, но не более.
Тонкая полоска сушёного мяса и пара сухарей не уняли урчания в животе. Чтобы немного согреться, мы легли, плотно прижавшись друг к другу, но мне это не очень помогло: одежда так до конца не просохла, так что я просто лежала до самого рассвета, сжималась в дрожащий на ветру комок и наблюдала, как звёздные стада скрываются под рваным одеялом облаков.
– Мы близко, – раздался шёпот прямо у меня над ухом.
Я распахнула глаза и уткнулась взглядом в перевёрнутое лицо Шайлен. Девушка наклонилась надо мной, едва не касаясь носом моей щеки.
– Что? А, я знаю. Близко.
– Нодья, как ты можешь спать?! Мы близко! Ты разве не чувствуешь?
Эх, придётся вставать. Я с трудом разогнула задеревеневшее от холода тело. Подняться, не разбудив никого, не удалось: невыспавшиеся, замёрзшие и голодные люди просыпались, ворча.
– Чувствую что?
– Барабаны гудят! Барабаны Лоа-Лейттана!
Я прислушалась – ничего не гудит, только ветер, угомонившийся на ночь, сейчас вновь поднялся и свистит в ушах. Но, вспоминая, в каком состоянии вчера была Шайлен непосредственно перед землетрясением, я приложила ухо к земле. Тишина.
– Нет, Шай, не слышу и не чувствую.
Девушка разочарованно отвернулась.
– Но ты мне лучше вот что скажи, вещунья, вот это, – я указала на возвышающееся нагромождение впереди, – скала или стена?
– Вот и я смотрю и не пойму, – к нам присоединился Вотар.
У него на всю правую сторону лица отпечатались складки рукава. Картинка напоминала о тёплом доме и мягкой постели, но никак не подходила к безжизненному каменному пейзажу.
– Есть только один способ узнать, да?
Солнце выглянуло из узкой полоски меж горами и клубящимися тучами на востоке, выстрелило золотыми лучами во все стороны, словно выпустило миллион стрел. Они ударили в окрестные скалы, отразились от озера далеко внизу и от чего-то, что оставалось незримым впереди, и яркая, как сотня факелов, вспышка поразила нас, ослепив на миг.
Я вскрикнула, прикрыв глаза.
– Это он! – воскликнул Дарл. – Лоа-Лейттан! Он рядом!
Сразу стало как-то не до завтрака. Собирать было нечего, и мы едва не бегом отправились вперёд.
Путь был один – узкая тропа вдоль каменной стены. Неровные камни под ногами были покрытыми слоем пыли и песка, но меня не оставляло ощущение, что когда-то это было мощёной дорогой.
Сама собой перед глазами возникла картина вчерашней трагедии, когда мы были зажаты между водой и обрывом. Только вместо пронзительно яркого вчерашнего солнца сегодня над нами собирались тучи.
Я провела пальцами по влажной поверхности стены: серые, поросшие разноцветным лишайником камни стояли вертикально и больше всего походили на обычную скалу, если бы не её ровно изогнутая, как рыбья кость, линия.
Щели между камнями могли быть как трещинами в скале, так и местами стыков уложенных тысячи лет назад каменных блоков. Я убрала пахучий лишайник с одного из таких стыков пошире, и вгляделась в шероховатую поверхность камней внутри, где во тьме что-то слегка поблёскивало…
– Эй, там! Не отставайте! Я нашёл проход, – голос Лаурсса оторвал меня от созерцания недр каменной стены.
Когда я догнала остальных и увидела проход, все мои сомнения рассеялись, как дым. Проход оказался дырой от выпавшего камня из кладки – неправильной, но выверенной формы. Значит, всё это время мы шли вдоль рукотворной стены. А это значит…
– Это стена Лоа-Лейттана? Должна быть ей!
Один за другим мы пролезли сквозь эту брешь и оказались в узком проходе меж двумя стенами, но та вторая, внутренняя, сохранилась значительно лучше – никаких сомнений не возникало в её рукотворности.
Коридор блестел влажными камнями и уходил в обе стороны от нас и терялся за поворотами.
– Налево или направо? – поинтересовался Вотар.
– Налево, – отрезал Лаурсс и первым пошёл вперёд с такой скоростью, что мне пришлось чуть не бежать, чтобы догнать его. Звук шагов отражался от камней, чтобы тут же заглохнуть в заточённой меж стен сырости.
– Подожди! Не беги так!
– Мне не терпится увидеть его первым, как ты не поймёшь!
– Ла, тут всему тысячи лет, будь осторожнее!
– Вот именно, Ноди, раз здесь всё простояло тысячи лет, простоит ещё пару дней, правда?
И вновь, не дожидаясь никого, полетел вперёд семимильными шагами.
Забыв обо всём на свете, я бросилась за ним вдогонку, побежала, но не смогла догнать: Лаурсс скрылся за поворотом стены. Я оглянулась – сзади никого.
– Эй!
В ответ тишина.
– Ла! Лаурсс!
Ни эха, ни отзвука – мой голос потонул в тенях высоких стен и низких туч.
– Эй, Вотар! Дарл! Где вы?!
Холодок пробежал по спине. Я замерла, задержала дыхание и прислушалась. Ни звука не нарушало тишину.
Подавив приступ паники, я заставила себя пошевелиться. Вперёд, догонять Лаурсса или назад искать остальных – я не сомневалась ни секунды. В конце концов, если всё время идти вдоль стены, она куда-нибудь да приведёт. Я двинулась вперёд.
Шуршание моих сапог о камни под ногами едва не оглушило меня. Только что мой крик тонул в здешней тишине, словно подушкой придавленный, а сейчас меня будет слышно за милю!
Поймав себя на этой мысли, я не на шутку испугалась – я же хотела, чтобы меня услышали. Почему сейчас это пугает? Кому тут меня слышать, кроме своих же? И где они все, в конце концов?
Почему мне так страшно?!
«Чего же ты хочешь?»
Или я схожу с ума, как Шайлен, или это действительно голос в моей голове? Как говорил Ла – «общаться при помощи мыслей». Я встряхнула головой и пошла дальше.
Собственные шаги оглушали. Им вторил какой-то далёкий ритмичный гул. Не его ли утром слышала Шайлен, говоря о барабанах? Голову сдавило железными тисками, в уши словно шерсти натолкали. Шершавые мои пальцы гладили выщербленные стены, сквозь которые то и дело прорастали не то воздушные корни, не то лианы… И всё это время какая-то назойливая мысль пыталась пробиться сквозь страх и непонимание. Что же происходит?
«Чего… ты… хочешь…»
Вспышка озарила сознание – это же морок Лоа-Лейттана!
– Ла! – закричала я. – Я хочу найти Лаурсса! Сейчас!
В ушах щёлкнуло, лёгкий свежий ветерок принёс запах хвои. Морок спал.
Я двинулась вперёд уже гораздо более уверенно, и не успела сделать и десяти шагов, как увидела Лаурсса: он вымученно улыбнулся мне, и махнул руками, балансируя на шатающейся плите посреди зияющих бездонных провалов. Выглядело это, будто бы плита зависла в воздухе. Колонна под ней, что ли?
Я взглянула под ноги и содрогнулась: неужели под всеми этими плитами пустота?
– Ла, держись, пожалуйста, я сейчас что-нибудь придумаю!
– Даже не вздумай подходить!
– Вздумать – это слишком сложно для меня сейчас, извини, – ответила я и начала разматывать свой тканый пояс – последнее средство, которое всегда при мне.
Размотав видавшее виды, но всё ещё прочное полотно, я прикинула расстояние от стены с лианами до ловушки, в которую угодил Лаурсс. Далековато…
– Стой так и не шевелись!
Осмотрев стену, я выбрала наиболее удобно расположенный ствол, схватилась за него двумя руками, ногой упёрлась в стену и надавила. Посыпался песок, мелкие камешки и обрывки лишайника. Лиана немного отошла от стены. Я оглянулась и вновь оценила расстояние до провала – всё ещё многовато.
Пришлось ещё несколько раз повторять действие со стволом лианы, прежде чем её длина показалась мне удовлетворительной. После этого я опустилась на четвереньки и аккуратно подползла к провалу с зияющей чёрной пустотой внизу – да что ж такое-то!
– Нодья! Уйди оттуда немедленно!
– Не дождёшься. Я тебе сейчас брошу пояс, а ты будь добр, поймай его и не свались.
– Ты же понимаешь, что ты меня не вытянешь. Я гораздо тяжелее.
– А я упрямее. И здешняя растительность мне поможет. Готов? Лови!
Я кинула, а он поймал, опасно свесившись вбок, но почти сразу восстановил равновесие. Не мешала бы помощь кого-то из мальвар, конечно. Где же они, когда так нужны?!
– А дальше-то что? – ноги у Лаурсса уже заметно подрагивали из-за непрерывного балансирования над пустотой.
– Обвяжи себя за пояс и прыгай.
– Ноди, мы провалимся вместе.
– Может, я именно к этому и стремлюсь, Ла? Или у тебя есть идеи получше?
Он тряхнул белёсой шевелюрой и принялся завязывать пояс. Полотно было длинным, но недостаточно, чтобы мы оба смогли обмотать его вокруг себя или дотянуть его до лианы. Поэтому я завязала хвост на кожаном ремне и схватила рукой покрепче. Другую завела локтем за петлю лианы и что есть силы сжала пальцы на шершавом стволе.
– Теперь прыгай, Ла. С твоими ногами ты враз перелетишь ко мне.
Неизвестно, кого я больше убеждала в этом – его или себя. Расстояние, действительно, было небольшим, и прыгать тут всего ничего, но если иметь возможность хорошо оттолкнуться.
И он прыгнул, шатающийся камень из-под его ног ушёл назад, в провал вместе с надломленной колонной. Усилий Лаурсса хватило только на то, чтобы повиснуть на руках на крайней плите. К моему ужасу, она зашаталась под ним и мной, и я откатилась подальше, на следующую, пытаясь наматывать на себя пояс, как на ворот. Лиана, потрескивая, понемногу продолжала отрываться от удерживающих её корней. Только бы выдержала!
Я тянула изо всех сил, но Лаурсс действительно был гораздо тяжелее.
Да где же эти чёртовы мальваре?!
Наконец его торс показался над качающейся плитой, и он стал аккуратно ладонь за ладонью подползать ко мне. Не ослабляя натяжения пояса, я по чуть-чуть отползала дальше и дальше от ловушки. И вот Ла выбрался целиком на пол, выдохнул, улыбнулся мне… И сорвался вниз вместе с плитой, на которой лежал.
Я закричала от ужаса и боли от впившегося в руку пояса. Камень под Лаурссом не рухнул разом, а опустился, как бы вздохнув, что позволило мне не расцепить пальцы на лиане и не отправиться следом. Но, кажется, сейчас это уже было делом времени: до поверхности Лаурсс не дотягивался, а мне же едва хватало сил, чтобы не скользить следом, не говоря уже о том, чтобы тащить его наверх. Да и пояс долго не выдержит.
– Нодья, я перережу пояс.
– Нет! – вышло больше похоже на всхлип, чем на слово. – Подтянись на поясе, пока я держусь.
– Тогда я просто стащу тебя.
– Я держусь! Просто подтянись! – в глазах помутнело от предательских слёз. – Да помогите же! Кто-нибудь! Дарл! Вотар! Чёртовы мальваре!
С ужасом я услышала звук стали, выходящей из ножен. Рук я уже не чувствовала. Да почему же я такая маленькая?!
– Лаурсс! Нет! Я всё равно брошусь за тобой! Я люблю тебя!
Именно сейчас, в момент отчаяния я услышала шаги. Крича о помощи, я поняла, что мало-помалу движусь в сторону провала.
Из-за поворота выскочили Вотар с Эндором, мгновение спустя опустились по обе стороны от меня, схватили пояс…
Кажется, после я потеряла сознание, потому что, когда я открыла глаза, руки мои были аккуратно перевязаны, а над головой ветер уже разогнал тучи. Я лежала головой на коленях у Ла и всё, что могла – слушать.
Оказывается, как только я скрылась за поворотом, Дарл звал меня и они все поспешили следом за мной, но как я не могла догнать Лаурсса, так и они никак не могли увидеть меня. А Ла, оказывается, и не собирался уходить один, и сам не заметил, как ушёл далеко вперёд. Он тоже слышал вопрошающий голос, но что ответил, так и не сказал. Но после его ответа плиты вокруг него одна за другой стали проваливаться, а через мгновение его нашла я. Мальваре же не слышали нас до последнего моего отчаянного крика.
– Это морок, – подытожил Дарл. – Морок, древняя магия и ненадёжный от землетрясений пол. Вот что это. Дальше идём рука об руку и не расходимся.
Никто не возражал.
Когда была съедена последняя еда и выпита последняя вода, мы поднялись, чтобы продолжить путь по каменному коридору. Лоа-Лейттан рядом, мы почти внутри, – это чувствовал каждый из нас, напряжение нарастало, волнение охватывало всё больше с каждым сделанным шагом.
Снова сгустились тучи, укутав нас плотным полумраком – меж стен свет почти не проникал. Мы шли осторожно, прощупывая пол под ногами, не теряя друг друга из виду.
– Коридор расширяется, вы заметили? – обратил внимание Эндор.
– Вроде как и посветлее стало. Хороший знак. Быть может, мы всё-таки найдём отсюда выход? – ответил Вотар.
И как бы в подтверждение его слов проход резко свернул вправо, стены разбежались в стороны, и совершенно неожиданно мы оказались на краю залитой светом площади. Нестерпимый палящий жаркий свет поглощал всё вокруг, ослеплял, потрясал до глубины души. Потребовалось некоторое время, чтобы глаза хоть немного привыкли. И только после мы увидели их. Раскрыв рты и сощурив глаза мы смотрели, как сверкает золотом каждая из миллионов чешуек на огромных, до самого низкого неба, врат.
