Алексей Григорьевич Мисько
Хроника одного сна
Глава 22. Путь
Прошла уже целая неделя, в привычной моей жизни ничего не происходит. Однако появилась и другая сторона. Словно невидимое зерно, моя душа стала притягивать новую энергию из других миров. Захар говорит, что так и должно быть. Скоро я увижу создание новой формы своей души.
Ещё у меня идёт внутренняя борьба с самим собой. Есть две вещи, которые мне не нравятся. Первая весьма банальная: зимой я употреблял много пищи, а летом столько энергии не нужно. Получается, что через своё убеждение я запустил программу, а она, в свою очередь, открыла лазейку для сущности.
Но вот о чём хочу рассказать. Я не хочу искать её в параллельностях и избавляться от неё привычным методом. Почему-то меня тянет довериться всё тому же пути. Когда я стал прикасаться к еде, то говорю это: «не я хочу есть, единственное моё желание – идти рядом с Богом».
Метод работает, но очень важно не давать сущности развивать другие лазейки. Мысли и есть эти самые лазейки, все, кроме одной… Нужно чувствовать: нужна ли эта еда сейчас и в каком количестве? Главное, когда научитесь чувствовать, не думайте, что теперь всё произойдёт само собой.
Всё будет хорошо только тогда, когда вы будете всегда идти этим путём. А пока очень важно постоянно напоминать себе цель своего пути. Это похоже на то, как исполняется одна и та же работа двумя разными рабочими: специалистом и любым другим, неважно, хорошим или плохим рабочим.
Специалист всегда точно знает: какая бы проблема ни стояла перед ним, он выполнит свою работу. Когда мы поймём, что в нас существует лишь одно истинное желание, перед нами больше не будет темноты и незнания.
Вторая программа оказалась посложнее. После последнего сноса сервиса у меня осталось несколько недоделанных машин. По идее, надо доделать их и расстаться с этим. Но вот как ни подойду к ним, тотчас пропадает всё ви́дение рабочего процесса. Словно я вовсе никогда не занимался ремонтом тачек. Особенно трудно делать тюнинг хонде-легенде, купленной моим другом для полной переделки.
Подхожу к ней, начинаю переваривать кузов, изменяя геометрию. А внутри меня появляется чувство, что вот так же кто-то изменяет и мою форму. Это не пугает, возможно, даже нравится. Только я знаю, что, когда я закончу Женькину хонду, у меня произойдут сильные перемены. Всё потихоньку происходит так, как должно быть.
Вот и ещё неделя прошла, строительство дома подходит к завершению, кузов хонды почти переварен. Из интересного для вас, пожалуй, только одна встреча с Захаром. Он заходил в один из моих снов. Сказал, что нужно немного меня подкорректировать, я был согласен с ним.
– Давай, расскажу тебе, как сам вижу твой путь, – сказал Захар. – Все люди всегда мечтали о том, чтобы их питомец заговорил с ними на человеческом языке. Это происходит практически со всеми. Но мало кто из нас обращает внимание на то, что в самом деле между нами и питомцами есть постоянное и даже более мощное общение. Которое мы оба понимаем гораздо лучше, чем звуки родного языка. По сути, мы якобы хотим опустить нашу близость с любимым питомцем на более низкий, но именно наш уровень. Типа если они заговорят на человеческом языке, то произойдёт невероятный скачок в эволюции. Этим самым мы не обращаем внимания на самый продвинутый язык мира. Вот что с тобой происходит, вот почему ты хочешь меньше общаться с людьми на их языке. Зачем нам этот спуск, я слышу истину, нет, вы ничего не скажете лучше, я слышу вас. Ваши слова и звуки животных – это одно и то же. Мы уже, словно капля росы, прошли столько раз круговорот воды в природе, что знаем всё. Пора начать понимать и изучать самого себя. Пойдём, погуляем по дедову дому.
Мы переместились во двор. Всё было убрано, словно здесь до сих пор обитают дед с Венерой. Но на газоне безмятежно лежала Найда. Она лишь подняла голову, посмотрела на нас, и пару раз дёрнулся кончик её хвоста. Я знал, что она просто хотела побыть здесь и потом пойти своей дорогой. Она не скучала ни по кому из нас, она чувствовала нас, наш свет и наше тепло. Было приятно просто походить по дому, при этом не ощущать ничего ностальгического.
– Захар я понимаю тебя. Ты напомнил мне, что мир Создателя устроен так, все мы меняемся, но и всё, что было, оно где-то есть и не пропадёт, даже если мы забудем о его существовании. Спасибо тебе.
Он улыбнулся и ушёл.
Венера со мной, я беспрерывно чувствую её, как и всех своих близких. Чувствую, что на подходе следующая игра, все игроки готовятся и набираются сил. Игра… сколько ещё имён у замысла Творца…
Шли дни, всё было даже слишком символично. Достраивался дом, переделка хонды подходила к завершению, новые энергии сформировали неописуемое существо. Для этого существа пропадало привычное мне зрение и законы нашего мира. Оно медленно показывало мне свои возможности. Они потрясали и все сводились к одному: их источник – Создатель.
Всё, больше ничего нет. Завтра в дедовой миссии Венере исполнилось бы три года. Помню, будто вчера, как я боялся наступления этого дня. А в жизни все мои страхи произошли словно преждевременные роды, месяц назад. И вдобавок ребёнок этого мира родился в другом измерении. В этом что-то есть.
С такими мыслями я открыл глаза сегодня. Чувствую, что сейчас ко мне приедет Захар, а с Венерой происходят какие-то мощные движения. Начинаю заходить в частоту и понимаю, что Венера перед Создателем. Мне доступ туда закрыт, просто знаю, она сейчас с ним.
Захар это тоже знает. Через частоту прихожу к Захару. Он даёт мне понять, что должен приехать и видеть всё своими глазами. Чувствую и понимаю: на другом плане и в этом мире происходит большая работа с более мощными энергиями.
До приезда Захара в пространстве возник дух деда. Моя скорость уже позволяла не удивляться фантомам. Это очень круто, наверняка у каждого из вас были моменты, когда перед вами внезапно появлялся кто-нибудь, так резко, что пугал вас. А с этой скоростью такого не происходит. В момент возникновения фантома меняется скорость, она же меняет и пространство. Само появление становится таким…плавным, что ли. Прямо в воздухе начинает обретаться размытый силуэт, словно мираж. Пока он проявится во всем обличии, у вас уже успеет произойти куча процессов. Ты уже отслеживаешь его путь и видишь причину его появления. В этот раз я видел, как дед почувствовал Венерины потоки, и так получается, что это каким-то образом касалось меня.
– Не каким-то, а самым прямым, – сразу ответил дед, – здравствуй, рад тебя видеть!
– Не может быть!
Я прочитал, что дед считает: Венера, попав к Создателю, попросила зайти в тело на один день, и сейчас решается этот вопрос. Похоже, у меня начинается истерика. Я правда начинаю верить в её воплощение.
– Успокойся, возможно всё, если это случится, ты должен быть готов, – строго сказал он.
В тот же миг время замерло ещё сильнее, и в пространстве начал появляться силуэт Венеры. Я больше не мог контролировать себя, по-моему, я потерял сознание. Вокруг ничего нет, темнота, что со мной? Не знаю, сколько времени прошло, никак не мог сориентироваться. Только потом услышал голоса Венеры и Захара.
– Вы хоть соображаете, что вы делаете, у кого сердце такое выдержит? – возмущался Захар.
Лежу и не могу пошевелиться, с сердцем и правда плоховато, щемит необъяснимым образом, всё тело абсолютно без сил. Потихоньку прихожу в себя.
– Пап, извини, я сама не знала, что мне разрешат завтра в тело попасть, – потупилась Венера.
– Пётр, выйди из себя, надо, чтобы твоё тело успокоилось, – Захар понял, что я потерялся и не могу контролировать себя. – Я помогу, сейчас отключу тебя от всех, там будем только мы с тобой.
И вот я очнулся в комнате с Захаром. Он погрузил меня в состояние покоя и начал объяснять, чем мы будем сейчас заниматься.
– Видимо, настало время, тебе пора открываться больше. Венере действительно разрешили материализоваться на один день в нашем мире. Весь этот месяц ты запускал в себе лишь один путь. Скорее всего, это тоже повлияло на решение Создателя. Я получил задание, точнее, услышал его просьбу – подготовить тебя. Ты прекрасно всё усвоил, но пора пробудиться. За последние несколько дней видения непонятных миров усилились. Форматы видений тоже были разными, так ведь? Разреши помочь тебе разобраться с этим. Когда мы закончим, Венера с дедом вернутся сюда.
У меня получилось потихоньку успокоиться. Захар попросил меня удобно расположиться на кровати и слушать его голос.
– Ты уже знаешь, мы совсем другие существа. Также знаешь о множестве параллельностей. Пора поверить в свои силы. Внимательно отслеживай все движения во всех мирах, не только духи так могут. И смотри, что происходит.
Сказать, что в этот момент я улетел, это ничего не сказать. Все мои чувства имели полное видение и понимание того, что происходит. Все планы построились чётко по вертикали от низшего до высшего. На каждом уровне были чувства. Эти самые чувства показывали и рассказывали о сущностях и программах, о том, как они влияют на мою судьбу.
Я всё знал про них, только с помощью чувств. Никогда не смотрел на это так. В действительности все сигналы передаются только чувствами. Чувства воплощаются в картинки и звуки. И в этот момент Захар сказал:
– Открой себе те самые глаза, которые видят всё это так.
Эти глаза открылись, я понял, что внутри меня всегда кто-то был и он стал показываться.
– Только так мы должны смотреть на мир, только своими глазами. Тогда мы будем готовы принять мир как есть.
Я встал с кровати словно первый раз в жизни, во мне родилось другое существо. Оно видело все миры, и Венерин путь уже не казался таким нереальным. Его чувства рождали мысли, формации и программы. Чувства формируют энергию со скоростью выше скорости света. Вот как получается, что мы не видим этого действия. Оттуда же пространство вне времени.
– Всё, получилось. Теперь просто привыкай к себе новому, – сказал мне Захар.
Тут же меня обняли дед и Венера. Мы предпочли строить наше завтра по-человечески. Венера до завтрашнего дня создаст себе материальную оболочку. Сегодня я договорюсь о встрече со всеми, кого она хочет увидеть. Скажу им, что Венера моя дочь, о существовании которой узнал только вчера и, к сожалению, она в России первый и последний раз.
У нас с её мамой была всего лишь одна случайная встреча в ночь перед отлётом в Эмираты на ПМЖ. Её родители переезжали и забрали её с собой. Пока Венера нашла нас, её короткая поездка подошла к концу. Послезавтра она улетает и готовится к свадьбе, её жених занимает высокое положение в стране, и, став его женой, она не сможет больше общаться с нами – такие у них правила. Завтра Венере двадцать пять лет, мы празднуем её день рождения, и она улетает. Вот такая наша легенда. Я знал, у нас всё получится.
– Я тоже хотел бы быть на дне рождения, – вздохнул дед, – может, вы с Захаром вечером за столом немного выпьете алкоголя. Мы посидим в сторонке и поговорим. Конечно, меня никто не услышит, кроме вас, но мне хочется ощутить себя с вами, внутри нашей семьи. А своё поведение объясните своим опьянённым состоянием, если вдруг кто-нибудь заметит.
Захар остался у меня, он хотел видеть, как Венера будет создавать из чистой энергии своё тело, разворачивая ДНК, полученное из матрицы от меня с Анной. Они пошли в комнату Карины, а мы с дедом пошли в комнату Олега.
– Как тебе видеть настоящий мир? – спросил дед.
– Если бы не эти новые возможности, я бы умер, наверное, или с ума сошёл. У меня сегодня сердце перестало биться, я ничего не мог с этим поделать. Душа права, когда перекрывает нам определённые знания и возможности. А теперь я очень хочу вспомнить всё. И, кстати, вижу, как и ты, что скоро возникнет чувство и развернётся в воспоминании. Завтра я многое вспомню, а сейчас хочу смотреть своим новым взглядом на все процессы, – улыбнулся я. – Какое стечение обстоятельств! Вчера закончил хонду делать, завтра привезут и установят последнюю дверь в моей комнате. И всё, можно новоселье отмечать, я буду свободен от всех дел. Вот и дом достроен. Наконец-то клубнику заказал, канадские персики привезут, говорят, они у нас приживаются не хуже яблок.
– Всё так, жизнь не стоит на месте. Но на вертолётах вы не летаете всё-таки. Помнишь, как ты убеждал меня, что в твоём будущем вертолёты вместо машин будут? – подколол меня дед.
– Да, помню. Весь мир летает, а мы… Даже не хочу про это.
Мы разговаривали с дедом часа три, он хотел пообщаться именно как человек. Я даже не стал считывать его, понимая, что он соскучился по этой ограниченности материального мира. Почувствовав довольно сильную усталость, я решил пойти спать.
– Спасибо тебе, внучок, конечно. Ты очень старался дать мне полное ощущение вашей атмосферы, но мы никогда не перестаём считывать пространство. Я знаю, одно беспокойство растёт в тебе, – сказал он.
Дед был прав. Во всем будущем я испытываю полное удовлетворение. Точно знаю, Венера прокрутит все варианты с бешеной скоростью и выберет лучший. У Олега с Кариной нет шанса на провал, она будет лучшей сестрой в мире. А затем уйдёт, её любовь к ним подарит им всё, и оставит после себя только радость. Они будут счастливы, что хотя бы на один день были вместе с сестрой. Моё будущее будет светлым и чистым, мне не о чем беспокоиться.
– Тогда ты знаешь, что беспокоит меня, – ответил я. – Как думаешь, какова природа этого?
– Когда ты потерял сознание, у тебя не просто перестало биться сердце, и ты не случайно думаешь, что часть тебя умерла в этот момент. Твои чувства сильны и не обманывают тебя. Потому как в одном из параллельных миров, действительно это произошло. Ты чувствуешь, как за тобой закрылась дверь. Ты чувствуешь, как энергия твоей параллельной оболочки из того плана переходит в этот план. Это нормальный процесс, кроме того, ты действительно скоро будешь готов понимать природу этих вещей, и память будет заполнять пробелы.
Как всегда, никто не объяснит лучше, чем дед. Со спокойной душой я заснул. В течение всего моего сна сознание моего тела путешествовало из одного тела в другое. По привычной схеме выхожу из своей оболочки в точку, а дальше ничего не хочется делать.
Точка сознания зависла над телом и ни на что не отвлекалась. За окном лаяла собака, в какой-то момент меня привлёк этот лай, и сознание быстро переместилось туда. Было полное отсутствие мыслей, ни одной, даже самой малюсенькой. Оказалось, собака лаяла на кошку.
Внезапно мне захотелось зайти в эту кошку и ощутить, каково это – быть в её теле. Я ничего не увидел её глазами, но зато конкретно почувствовал, что у кошек в момент выпуска когтей по всему телу бегут мощные энергии и в кровь выбрасывается какое-то вещество, типа адреналина. Они очень хорошо чувствуют и понимают этот всплеск, каким-то особенным способом.
Также неожиданно я переместился на Дальний Восток, там уже было утро. В этот раз попал в орла, который просто парил в небе. Как его зрение и работа сознания похожи на военные беспилотники. Он спокойно парит в небе, видит общую картину, изображение слегка размыто, но как только происходит какое-нибудь движение, сразу включается приближение, словно зум. Появляется чёткость. Сразу прикидывается размер объекта, его скорость, расстояние до него. Очень похоже на крутой боевой дрон.
Не знаю почему, но сознание хаотично прыгало в разных животных. Также внезапно я очутился под землёй в свежей выкопанной могиле, гроб уже спустили и произнесли прощальные речи. Грунт там был песчаный и моросил дождь, было сыро. Упали первые горсти песка, несколько минут, и я полностью закопан. Через несколько часов появился фантом ушедшего. Я хорошо ощущал, как он всё понимает, что с ним случилось, и просто сидит, и удивляется: «как это мне совсем не холодно».
Похоже на то, как распариться в бане и, выйдя на сильный мороз, чувствовать себя на сто процентов комфортно. Это очень схоже. Через какое-то время настал глубочайший покой, фантом стал медленно подниматься и спокойно растворился.
Я проснулся и не хотел открывать глаза, хотел просто лежать и чувствовать кожей солнечные лучи. Покажется странным, что я не хочу увидеть Венеру. Но я не могу понять, как себя вести. Весь последний месяц был похож на один огромный сон. А когда проскакивает малейшая мысль о Венере, сердце просто замирает и приятно сжимается.
С такими мыслями я всё-таки поднялся с кровати… и весь мир перестал существовать. Желание поваляться под солнечными лучами испарилось мгновенно. Ноги сами зашагали в Каринину комнату.
Ничего не помню, только открываю дверь, и наши глаза нежно смотрят друг в друга. Словно один организм, мы с Венерой сотворили две идентичные улыбки. Глаза говорили обо всём, через пару секунд почувствовал, как начали появляться слёзы, у Венеры тоже, будто смотришь в зеркало через кучу миров, и видишь самую близкую тебе душу. Моя спасительница. Молчание говорило больше, чем могут передать сотни и даже тысячи слов.
– Пап, я передумала, – сказала Венера. – Может, мы не будем говорить Олегу с Кариной, кто я? Хочу просто посмотреть на них.
– Понимаю тебя, со мной происходит сейчас то же самое, просто хочу смотреть на тебя и ни о чём не думать. Хочется обнять, а желание рассмотреть тебя ещё сильнее. Видимо, глазам своим не верю.
– Я тоже. Ты отличаешься, или человеческие глаза видят по-другому, не как раньше. Ты прямо старше и полнее, что ли.
В этот момент у меня, кажется, крыша поехала, мне начало казаться, будто это всё сон. Сердце стало бешено биться. Может, вся эта история просто мне приснилась. Такой страх овладел моим разумом, но сознание неустанно боролось и постоянно подпитывало меня теплом и светом. Обнял Венеру, и такая внутри благодарность Создателю за это. Я проживаю самую лучшую жизнь, которую только можно себе представить.
– Пойдём, разбудим Захара и позавтракаем, это будет моя первая еда за последние семьдесят лет, – улыбнулась она.
А я никак не мог оторвать от неё глаз. Венера сформировала за ночь тело ещё более красивое, чем я видел во снах. Не знаю как, но от неё даже запах был особенный.
– Я просто модифицировала своё тело, могу себе это позволить. Ведь завтра его уже не станет.
– Кстати, мы должны будем похоронить тебя, или как? – спросил я.
– У-у-у, давай, не будем об этом, вечером после новоселья решим, – с радостной улыбкой сказала Венера.
Она такая взрослая, умная, сильная. Жаль, что будет жить только один день.
– Что значит жаль? У меня был выбор: пожить один день, или вообще не жить. Разве можно жалеть о своём выборе? Тем более, второй вариант вообще не моё.
– Отвыкай реагировать на мысли, а то будешь пугать собеседников. Обычных людей пугают люди, которые могут делать такое.
– Знаешь, почему я решила не говорить, что я твоя дочь?
– Могу посмотреть, но предпочту услышать от тебя самой.
– Только моё тело сформировалось, как я стала ощущать влияние желаний и программ. У меня ощущение, что в меня программами из пулемёта стреляют. Хорошо, я программо-непробиваемая, – пошутила она. – Зато теперь помню и, соответственно, понимаю, как людям тяжело оставаться самими собой.
– Ты знаешь, как никто. Мы сами наводим этот пулемёт на себя, стреляет кто-то другой, конечно, но мы наводчики. Бывает, правда, и по-другому, но чаще всего это всё же мы сами.
Завтрак у нас был простым, хотя был полный холодильник продуктов. Венера удивлялась всему.
– Ай… Блин, эти брызги масла, так больно. Если бы я не могла исцелять это тело, были бы ожоги. Будете кушать, знайте, вы едите самую жгучую яичницу в мире. Когда я её готовила, мне было очень больно. Зато знаю, – замахала она руками, – что она настоящая.
После каждого попадания раскалённого масла она смотрела на руку. В первый раз подула на неё, а в следующий раз присосалась губами, пробуя, как мы это делаем.
– Жаль, вы не управляете своим телом, сейчас доготовлю и покажу вам жесть.
Сняв последние кусочки яичницы, она удивилась, что к антипригарной сковородке ещё как пригорает еда.
– Итак, сегодня у вас настоящий, первый и последний завтрак от шеф-повара Венеры Петровны. Голень куриная, жареная, салат из свежих ГМО огурцов и помидоров. Яичница и натуральный кофе из той самой кофеварки, которую папа купил, когда родился Олег, – смеялась Венера.
– Прекрасно, всем приятного аппетита! – улыбнулся Захар, берясь за вилку.
– Подождите, подождите. Давайте я вам пока кое-что покажу. Так, настроение поднять. Хотите позавтракать с блондинкой, с рыженькой, глазки зелёные, а может, голубые? Фигуру и рост долго менять, не успею.
– Конкретно: ядовито рыжая, глаза – чистый изумруд, ну и, выпендрежница, держись. Стрижка каре, – разулыбался Захар.
– Легко! – она закрыла глаза. Пауза. – Всё, готово.
– Ну хотя бы что-то, – продолжал веселиться Захар. – У тебя только глаза в изумруды превратились.
Венера в ответ хитро улыбнулась и подмигнула новым глазом. Мы приступили к приёму пищи.
– Па, скоро тебе деревья привезут, ночью заказала, к девяти приедут. Посадим их с тобой, я хочу дать каждому из них имя. У тебя будет мой сад, знаю, ты хорошо будешь ухаживать за ним.
Мне стало по-хорошему грустно и одновременно радостно. Хорошо, что не читал Венеру, получился прекрасный сюрприз.
– Классно придумала. Вот это да, – Захар заметил в этот момент, как у Венеры уменьшилась длина волос, и немного изменился их цвет.
Она опять улыбнулась и снова подмигнула изумрудным глазом.
– Тебе широко открыли силы. А делиться знаниями разрешено? – спросил он.
– С другими нет, а с вами нечем делиться. Я ничего от вас не скрываю, захотите, посмотрите всё сами.
– Не знаю почему, но я хочу побыть с тобой простым человеком, – задумчиво сказал я. – Всё, что чувствую после пережитого, словно переполняет мой жизненный сосуд мистикой. Хочу побыть абсолютно обычным человеком, будто в будущем это станет невозможно.
После этих моих слов все задумались и замолчали.
– Ты очень точно сказал. Только вот это моё завтра. Посмотрю на себя рыжую, вернусь в свой облик, и перестану использовать силы на сегодня. Не думала, что захочу этого. Вообще, очень странно физическое тело влияет на нас. Как только сформировала его, сразу передумала раскрывать свою историю. Конечно, я легко могу повлиять на всех, и они воспримут всё так, как мне хочется. А я уже не хочу этого.
– Предлагаю всем на сегодня отключиться от потоков, а кто не сможет удержаться, того Венера превратит в жабу! – разрядил обстановку Захар.
– Я согласен, – улыбнулся я.
– Этот договор между вами, не могу себе этого позволить. Моё тело нуждается в контроле потоков. Но обещаю, буду использовать силы по минимуму. Завтрак у вас вкуснее, похоже, кстати, на то, как вы любите заменять здоровую пищу на «Макдональдс».
Мне же самому показалось всё очень вкусным, видимо из-за прекрасной компании.
– Посуду, чур, я мою. Хочу вспомнить, почему мы не любим это делать, – заявила она.
– Давай лучше я сам. На кухне ещё горячую воду не подключили. На улице тепло, а вода из колодца ледяная, – возразил я.
– Вот и отлично, прочувствую весь кайф. Помню, смотрела твои армейские воспоминания. Вы наряд в посудомойку называли дискотекой. Весь этот жирный, сальный пол, баки с горой посуды, и вы мечетесь, правда как на дискотеке. Я думала, что всё это представляю из твоих рассказов, теперь знаю, просто просмотрела твои воспоминания.
Я стоял и наблюдал, как Венера мыла посуду, и вспоминал армейский дискач.
– Ты знаешь, почему не любишь есть в ресторанах? Помнишь этот случай, когда контрактник старшина Моисеев сказал налить ему компот, а чистых кружек не было, и ты налил ему в чью-то кружку?
– Да помню, он этот компот на меня выплеснул. Я тогда струсил, а так хотел со всего маху огреть его этим чайником. В отместку я, когда взял чистую кружку, плюнул в неё и размазал по стенкам. Он пристально осмотрел её, словно почувствовал неладное, но всё же выпил компот. Потом уже в части, а не в учебке, камбузному наряду там постоянно приходилось таскать еду в роту, меня кок застал за этим делом. Зная, что это будут есть только дембеля, я не стеснялся, это вошло в привычку. Даже вспоминать не хочется, в общем, я понял, что кок всё увидел. Кок жёстко наказал меня, вся грудная клетка болела. Я знал, это ещё мелочь, в роте меня убивать будут. Кок ничего никому не сказал. Знал, что со мной сделают. А я, став дембелем, не ел еду, которую приносили караси моим годкам.
– Люди часто думают, что если будут бить и заставлять других людей, то получат всё, чего пожелают. В принципе, это отчасти так. Они чувствуют, чем это им выйдет. Но медленно погружаются в это болото, и те, кто находился просто рядом с ними, брал плоды их деятельности, тоже становятся частью этого болота. Я играю иногда с ними, но только игра, никаких дел. Видимо, не настолько мы развиты, раз до сих пор используем их для игр. Всё, я закончила и каре вырастила. Пойду в зеркало посмотрюсь, встретишь доставку, там саженцы привезли. Кстати, обманывают в рекламе, средство в холодной воде не моет.
– Раньше мыло, когда оттуда его везли. Что болота коснулось – то его частью стало. Это ты верно заметила, – сказал и пошёл встречать доставку.
Венера заказала много всячины, я не ожидал такого. Когда она подошла, всё уже разгрузили. Беспокоясь, что мы поздно высаживаем, спросил у доставщика, приживётся или нет. Он посмеялся и дал понять: «это тебе не природой созданное, эти персики скоро зимой созревать будут».
– Как тебе? – спросила Венера.
– Много слишком.
– Специально столько взяла. Я знаю, как ты с ностальгией вспоминаешь свою деревню. Как там вишня, малина, яблоки и сливы, а особенно тёрн часто росли за забором, и вы знали: срывайте плоды – не жалко. А деревья ломать нельзя.
– Ты права, – сказал я и обнял дочку.
Перед глазами, как живые, стояли воспоминания детства. Большинство моментов никогда не повторятся, да и незачем. Увидеть это большое счастье, на мой взгляд.
– Приступаем! А то мне в двенадцать за Кариной ехать, – скомандовала Венера и протянула мне лопату.
– Мы не успеем к двенадцати, – возразил я.
– Мы нет, я к Карине одна поеду. Вот увидишь, она сама захочет приехать со мной, а Олег уже более-менее с тобой общается. Я всё хорошо сделаю. Первой посадим черешню, прямо около входа. Назову её Визитка. Помнишь, как бабуля в начале девяностых козу одну Визиткой назвала? Когда её спросили: почему визитка? – она сказала: «Очень уж мне это слово нравится». А вы все смеялись.
– Ты напомнила, и я тут же вспомнил. Было дело. А ты знаешь, когда мы с твоей мамой познакомились, ездили в компании с общими друзьями на заброшенную усадьбу какого-то мистика. Я в саму усадьбу не пошёл, все пошли, а я не захотел. Пока сидел, ждал их, получил несколько видений. Какие-то ловушки энергетические в виде складного домика и ещё очень чётко разглядел две вишенки на палочке вместе. Оказалось, все внутри дома видели белую плитку с двумя вишнями на большой печи. Мне этот дом ощущался нехорошим местом, тогда я попросил пойти всех к озеру рядом с домом и бросить монеты в воду. Сказав, что это плата за то, что побеспокоили, и что нам ничего не надо от хозяев этого места. Твоя мама сделала это неискренне, мне многие сказали, что тоже заметили это. Видимо, она хотела, что-то получить.
– Вишня у нас тоже будет, в том конце. Вот и назову самый большой саженец вишни – Мамкой. Пап, а ты считай, что на этой вишне и закончилась вся ваша история.
Посадка пошла быстро и с удовольствием. Я прям заразился этим Венериным садом, никогда не думал, что мне так это понравится.
– Слева от входа посадим вот эту грушу. Назову её Ленкиной грушей, помнишь, тебя Ленка всегда в конце лета угощала грушами со своей дачи?
– Венер, хотел сказать тебе две вещи. Первое, ещё когда мы посадили Визитку, я словно прощался с бабулей. Кроме того, я чувствовал, как она прощает меня. И мне становилось легче. Посадили Ленкину грушу, словно прощения у неё попросил. Что-то в этом процессе есть. Второе скажу тебе, когда последнее дерево посадим.
– Хорошо, по поводу первого, думаю, деревья и сама земля способны забрать ту или другую энергию.
Потом был крыжовник, слива, смородина…
– Назову это трио – Африкой.
– Почему Африкой?
– Помнишь своих друзей детства: Вадика, Ромку? Вы всегда за домом в сад лазили. Там как раз росли эти ягоды. А Африка, потому что самое яркое твоё воспоминание, как вы сговорились школу ограбить.
Даже не верится, что это было на самом деле. Нам было тогда лет по десять. Сейчас вряд ли кто-нибудь из молодёжи поймёт нас. В моём детстве спроси у любого: чего он хочет больше всего? Большая часть детей ответила бы: «Хочу, чтобы на всем белом свете был мир и никогда больше не было войны». Это сейчас нам рассказывают, что СССР всем вокруг должна, откуда только эти долги – непонятно. Богатейшая страна, ну да ладно, вернёмся к нашей теме.
В тот день во всех классах школьникам сказали, что наша страна отправляет гуманитарную помощь голодающим детям Африки. На добровольной основе, кто сколько может, предложили помочь. Мы, недолго думая, решили ограбить свою родную школу. Насколько всё-таки дети просты и наивны. Наш план был такой: сегодня вечером залезаем через вытяжку в столовую и выносим продукты тем же способом. А утром как ни в чём не бывало приносим украденное и сдаём в помощь детям Африки.
Ладно я троечник, но Вадик с Ромиком – круглые отличники, вот им влетело бы так влетело, если бы тогда всё получилось. В общем, мы сколотили из срубленных деревьев лестницу, сделали «кошку» и вышли на дело. Темнело в это время поздно, а нам нужно было ограбить школу до девяти вечера. Если задержимся, родители сорвут всю операцию.
Мы, как в кино, через кусты с этой лестницей, короткими перебежками. Забрались на переход между корпусами, потом по пожарной лестнице до девчачьей раздевалки. Тут начиналось самое сложное, я добрался до края нашей самодельной лестницы и, закинув «кошку», залез на крышу.
Там наверху я понял, как мне повезло. Наша «кошка» зацепилась совсем не за край крыши, а за оттопыренный кусок гидростеклоизола. Я надёжнее зацепил её, и мои друзья забрались ко мне. На крыше нас ждали старые мячи: футбольные, волейбольные, теннисные, даже были какие-то игрушки, но вытяжка была заложена асбестовыми трубами, залитыми цементом. Домой пришли три сильно расстроенных ребёнка. Мало кто знает эту историю, мы никому её не рассказывали, но это было.
Вот так незаметно мы добрались до самой большой вишни на краю.
– Это мама-вишня. Так что ты хотел мне сказать?
– Дай я тебя обниму сначала. Спасибо тебе за всё. Мне нужно тебе рассказать один момент, я стыжусь его. Когда твоя мама забеременела и долго думала, оставлять ребёнка или нет… Она, не сказав мне ни слова, сделала аборт. Услышав такую новость, я расстроился, считая это неправильным поступком. Но в глубине души я был рад, что всё случилось без моего ведома. Себя не обманешь, ни разу не получилось уговорить девушку оставить ребёнка, если она думала об аборте. И в этот раз я действительно был рад, что не нужно уговаривать оставить ребёнка. Всё было уже сделано. Твоя мама взяла всю ответственность на себя, а я был рад этому. Я не хотел быть причастен к её выбору.