полная версия

Алексей Юрьевич Ханыкин
Легенды зимних дней

Полная версия

***

Утром всё казалось прежним: та же деревня, тот же лес, заледеневший пруд, водоколонка, кричащие петухи и шумные соседи. «Баба Рая!» – вдруг вспомнил Дима. Он встал с кровати, застелил её, умылся и, решив сразу же забрать свои вещи, проверил, прогорели ли дрова, и закрыл дом навсегда. По пути он не встретил ни вчерашней незнакомки, ни чёрной собаки. Идти до кладбища было недолго, но тяжело: как чиновники ни клялись, как ни божились, но асфальтовую дорогу так и не проложили. Дима шёл и обдумывал то, что случилось вчера, и всё сильнее убеждал себя, что ночное происшествие ему приснилось. В голоде и холоде ещё и не такое привидится. Дима долго ходил мимо могил и, как назло, не мог найти нужные. Он знал, где похоронили дедушку и подхоронили бабушку, но, не находя этого места, шёл по собственным следам. Неожиданно Димин взгляд остановился на могиле Раисы Ивановны, и он понял, что не ошибся, думая, что она умерла. Дима подошёл ближе и перекрестился.

– Смотри внимательнее.

Дима вздрогнул, услышав тот же голос, что и вчера, но странным образом перед ним возникли два железных креста, которые он долго искал. «И как они не проржавели за столько лет… – подумал Дима. – Стоят как новые».

С надгробий нужно было убрать заиндевелую листву и снег, но никаких инструментов у Димы не было, так что он просто протёр таблички с именами и датами, решив, что по приезде напомнит папе зайти на кладбище, когда тот поедет продавать дом.

Обратный путь давался Диме легче. Внутри него разливалось приятное тепло – то ли от усталости, то ли ещё от чего. Он шёл и разглядывал всё, что встречалось ему на пути, и самым удивительным казалось то, что пейзаж, знакомый ему с ранних лет, совсем не изменился, словно застыл в ожидании нового года или, может быть, нового человека. Внутри больше ничего не скребло, а дорога с каждым шагом всё сильнее размывалась, превращаясь в одно цельное воспоминание о безвозвратно ушедшем детстве.

Автобус пришёл почти сразу. Дима прошёл вглубь салона и сел, поставив рюкзак на колени. Его постоянно клонило в сон, и он не думал ни о странной девушке, встреченной то ли во сне, то ли наяву, ни о чёрной дворняге, смутно напоминавшей ту, что раньше жила у дедушки с бабушкой, ни о брошенном в Теевке доме. Он почему-то не сомневался, что его родители приняли единственно верное решение, а ему остаётся лишь подчиниться. Он положил руку в карман куртки, где болтался клюквенно-красный клубок, и проспал до конечной остановки.

Ханыкин Алексей – Мертвая деревня

– Гиблое это место, – поёжившись ответил старик. – Не ходите вы в те места. Погибла деревня, значит так было нужно.

– Кому нужно? – продолжая делать заметки в небольшой блокнот поинтересовалась Лиза.

Старик говорить не спешил. Долго думая, нужно ли отвечать на такой вопрос чужакам, и не падёт ли на него наказание. Тем временем Сергей уже установил штатив на притоптанный снег и сейчас прикреплял фотокамеру.

Самопровозглашенные молодые ученые с первых снегов наведывались в эти далёкие края в поисках приключений. Вернее было сказать, в поисках беды, поскольку ничего хорошего в этой истории не было, и местные жители много раз предупреждали приезжих. В этих далеких от цивилизации мест деревни располагались почти наугад. Иди в сторону гор по снегу, и, с вероятностью пятьдесят процентов наткнёшься на пару деревянных домиков, почти до крыши занесённых снегом. Пройдёшь мимо, вскоре, может быть, наткнёшься на еще деревню в несколько домиков.

Если кто-то подумал, что местность почти у подножия гор это отличный маршрут для туризма, он глубоко ошибается. Здесь свои правила, и их диктует сама природа. Согласен – оставайся и живи в мире; не согласен – живи в страхе и жди, когда владыка холода придёт к тебе.

И местные обычаи соблюдали. Впрочем, обычаями это назвать трудно. «Бойся и уважай природу» – говорили местные, и старались как можно меньше мешать ей жить. Так продолжалось уже очень давно, и продолжилось бы своим чередом, не случись в этих диких местах одна история.

Одну маленькую деревеньку от вымирания с весны начали спасать приезжие. Облюбовав красивые места у озера, почти под самой горой, стали они скупать землю и строить особняки один краше другого. Издали стали тянуть трубы, столбы прокладывать и рубить леса для дороги. Но всё не задавалось – то погода испортится, повалит дерево прямо на технику, да так повалит, что даже ремонту не подлежит; то, случалось, дикие звери выйдут к людям и начнут себе во вред всех гнать со своей земли. Позже подключились и жители деревень. Всё бастовали, говорили, что земли эти охраняются духами, и наказание ждёт каждого, кто посягнет на их владения. Но деревенских разгоняли, сломанную технику заменяли и продолжали работу. Так, среди покошенных домиков поднялись несколько усадеб, чьи хозяева больше остальных хотели встретить зиму в новом месте.

А прямо перед первым снегом из деревни исчезли все жители: и приезжие, и коренные, что недавно бастовали против вмешательства в природу.

Сколь ни старались спасательные группы найти след пропавших, ничего не удавалось. Погода портилась с каждым днём. Метель разгоняла любые попытки приехать в отдаленные места спасательные группы и вскоре решили, что искать некого. Затем несколько раз приехали журналисты, нагнали жути и криминала в репортажах и уехали, а за ними на изучение приехали они: Сергей и Лиза. Оба ещё студенты, спешили опровергнуть присутствие потусторонних сил в этих землях.

– Хозяева не любят, когда их тревожат упоминаниями, – тяжело вздохнул старик после долгого молчания. Не отговорю вас от пути, так предостерегу. Все мы здесь чтим и боимся природы. Мы не нарушаем её покоя и её тайн, поэтому и живём под покровительством. Что хотите сделать вы – нарушить покой одного из хозяев, владыки студня и посмерти. Он может этого вам не простить.

Сделав несколько снимков горы, Сергей повернул камеру на Лизу и собрался сделать снимок. В этот момент прилетел сильный ветер и почти сбил камеру со штативом; и снимок получился до ужаса размытым.

– Это тебе в наказание, – буркнула девушка, – нельзя снимать меня без разрешения!

Старик тяжело поднялся со скамьи и побрёл в дом. У самой двери он остановился, посмотрел на пришельцев и едва слышно ответил: