Алексей Зимнегорский
Путь инноватора
42. Корейцы предъявляют
Вы, наверное, думаете, что все шло очень гладко. Всегда везет. Да не всегда. Эдик добрался да Пхеньяна только к 19 июля. Как раз в это время Ширан пел в Москве. Естественно, подлог сразу заметили, Эдик стал заложником диктаторского режима.
Мы вновь сидели с корейцами в молекулярном ресторане.
В этот раз молчал тип, похожий на Манга, а второй – Такеши Китано, говорил:
– Короче, мало так нам. И неохота больше. Не будет охота. Не нужно нам. Вы всех подвели.
Как я ни старался, так и не смог понять, о чем он говорит, что за охота?
Вахтанг же попытался оправдываться:
– Схема была идеальная. У них стопроцентное сходство. Смотрите сами. Даже прыщи на подбородке совпадают. А как поет!
Я, вспоминая во сколько обошлись посиделки с корейцами в этом ресторане в прошлый раз, попытался отвлечь корейцев от заказа еды вопросом:
– Вы корейцы, китайцы, каракалпаки?
– Мы джунгары, ойраты.
– Так калмыки, что ли?
– Мы аристократы степей. Джунгары. Говорим же. Он отпустит вашего виртуального артиста. И все памятники отгрузят. Министр обороны и корейского счастья готов принять выкуп обувью.
Это было выгодное предложение, но я выдержал паузу:
– Сколько нужно?
Джунгары задумались и о чем-то пошептались:
– 2 миллиона. На всех валенках нужно сделать надпись. NIKE.
Вахтанг начал свирепеть:
– А надпись NBA там сделать не нужно?
Джунгаро-ойратам эта мысль пришлась по душе:
– Это было бы здорово! Первый любит кроссовки NIKE и NBA. Да. Тогда все точно будет хорошо. Вот фотографии вашего друга. Все с ним в порядке.
Джунгары-ойраты показали фотографии Ким Чен Ына с сидящим рядом Эдиком. Вахтанг повертел их в руках и посмотрел с недоверием:
– Что-то сильно похудел.
Мне тоже показалось, что Эдик осунулся. И глаза были грустные:
– Можно с ним по телефону переговорить?
Джунгары-ойраты пошептались. Манга набрал номер и протянул мне телефон. Я перевел его на громкую связь и услышал голос Эдика:
– Олег, Вахтанг, у меня все хорошо! Вы меня скоро заберете?
Вахтанг наклонился ближе к телефону и прокричал:
– Да, брат! Мы сейчас как раз схему обсуждаем твоего обмена.
Голос Эдика повеселел:
– Спасибо! Передайте Настеньке, что я скоро вернусь! И начну сольную карьеру. Моя му…
Связь неожиданно прервалась. Вахтанг сжал в руках телефон:
– Его му.. Что? Музыка? При чем здесь Настенька? Какая сольная карьера? Ничего не понимаю.
Пока мы отвлеклись на разговоры, джунгары-ойраты успели сделать заказ молекулярной живой воды. Они молча выпили ее из маленьких, как наперстки, стаканчиков, встали и вышли, кивнув нам.
43. Производственные рекорды
Мы остались размышлять над их предложением. Вахтанг листал в инстаграме многочисленные фотографии Эдика в поезде. Кажется, он позировал всем проводницам поезда Москва – Владивосток.
– По-человечески просил, по-братски просил. Такой безответственный. Как можно так рисковать. Ширан в поезде. Эдик из Тамбова!
Вахтанг дал понять, что Эдик прокололся еще в поезде.
Я сокрушался не меньше Вахтанга:
– Его не спасло даже то, что у них интернета нет. Так может бы отпел и вернулся бы. Видимо, в поезде этом навалом шпионов северокорейских. Его просто кто-то сдал. Скорее всего, так и есть, и может московский концерт тут ни при чем.
Вахтанг снова что-то просматривал в телефоне:
– А это что? Настенька во всех соцсетях расписывает подробности ее романа с Эдом Шираном. У нее куча подписчиков. Моя муза отказалась от меня?
Мне было не до переживаний Вахтанга. Я думал о том, как сделать такое количество валенок за короткие сроки, понимая, что для выпуска такого количества валенок нужно столько оборотки, что скорее всего придется заложить фабрику. На это мне придется пойти ради спасения Эдика. А Вахтанг все о своем:
– Как же так? Мы ведь друзья. Я в честь нее ресторан назвал. С мамой хотел познакомить…
– Вахтанг, с этим разберешься, когда он вернется. Схема нужна.
Услышав слово «схема», Вахтанг взбодрился. Хрустнул костяшками пальцев и позвонков. Выпил наперсток живой воды и, словно забыв напрочь о своих сердечных переживаниях, произнес торжественно:
– Клан Алана Каланяна. Я же говорил много раз о том, что Алан Каланян интересуется фабрикой. Спрашивает, как дела, и не собираешься ли ты ее продать.
Живая вода действительно оживила ситуацию.
– В данной ситуации, наверное, это самый быстрый способ решить проблему. Вахтанг, тебе нужно встретиться с ним или с кем-то из его клана и договориться о займе под залог фабрики.
Вахтанг оказался мастером жестких переговоров. Денег нам дали больше, но на более короткий срок. Через три дня мы через Вахтанга оформили с Аланом Каланяном все бумаги, деньги поступили, и фабрика принялась за изготовление «гуманитарной помощи для освобождения заложника северокорейского режима Эдика». Мы работали на пределе мощностей. Я не вылезал с работы. Это был самый крупный заказ на валенки в мире. Маша быстро смекнула и подала заявку на рекорд Гиннеса. Заявку приняли, но в книгу включать отказались из-за лимита на рекорды. Вместо нас пролез какой то немец –Андре Ортолф. Он побеждал каждый год то в стометровой гонке на офисных стульях, то в скоростной жратве горчицы или сосисок с завязанными глазами и руками. В этот раз он обошел Шлыкаринские валенки, как человек с самыми большими пропорциями ноздрей и мочек уха. Бред какой-то. Думаю, дело не в ноздрях, а в санкциях, которые добрались даже до этого.
Так или иначе, валенки были в кратчайшие сроки доставлены в Корею северным корейцам, которые сдержали слово. Отдали памятники и Эдика. Вместе с Эдиком пришло благодарственное письмо с фотографией и автографом Ким Чен Ына. Оно было выткано на гигантском ковре ручной работы. В нем лидер северной части нации признавался в любви к России и обещал содействие Эдику для включения его выступления в программу очередного заседания общества дружбы трех стран, как пример импортозамещения и отказа от подражания чуждой миру культуре англо-американского империализма. Судя по тому, как потеплели отношения Северной Кореи с Америкой, вряд ли этому суждено сбыться. В любом случае, приятно, и, наверняка, этот ковер Эдик сможет приспособить с максимальной пользой. Инноватор он и после плена Инноватор. По себе знаю.
44. Викторина – что общего?
Наверняка, каждый из вас был участником какой-нибудь дурацкой викторины с вопросами типа таких: «Какая связь у яблока с фильмом Крестный отец?» или «Что общего у Пушкина с Ганнибалом?» (Имеется в виду полководец, а не безумный профессор-людоед из Молчания ягнят), или «Что общего у Вампирской Саги с канадским кленом?». Вот скажите, какая связь у Вахтанга с моим прадедом, дедом и придуманным мною уникальным оздоровительным комплексом? Или что общего у моего прадеда с Агнией Барто?
Начнем с моего оздоровительного комплекса. Я придумал его в раннем детстве. Еще до участия в конкурсе НАХАЛЕНОК. Под него я припособил обычную скакалку. А к скакалке меня пристрастил мой дед. А деда прадед. А прадед был дружен с Агнией Барто. Помните ее стихи про Таню, которая плачет, потому что уронила в речку мячик, или про мишку, который настолько был хорош, что его не бросили даже с оторванной лапой. Дед был фанатом ее творчества и говорил, что ее стихи самое первое знакомство детей с понятием добра. Так ведь и скакалка стала популярна в середине прошлого века на Руси именно благодаря ее стихам. Детство свое помните? И стишки ее?
ТУТ ПРОХОЖИМ НЕ ПРОЙТИ:
ТУТ ВЕРЕВКА НА ПУТИ.
ДЕВОЧКИ СЧИТАЮТ
ДЕСЯТЬ РАЗ ПО ДЕСЯТИ.
ЭТО С НАШЕГО ДВОРА
ЧЕМПИОНЫ, МАСТЕРА
НОСЯТ ПРЫГАЛКИ В КАРМАНЕ,
СКАЧУТ С САМОГО УТРА…
И С РАЗБЕГА,
И НА МЕСТЕ,
И ДВУМЯ НОГАМИ
ВМЕСТЕ
Дед по наследству мне эту преданность скакалке и передал. Вместе с добром. Он наказывал меня не часто, делал это, в основном, в качестве немой угрозы, скакалкой. И только изредка воздействовал напрямую. За двойки. За все время учебы у меня их было только три.
Так, про прадеда я рассказывал, как он во время Великой Отечественной работал в тылу, разрабатывал оружие. Где? В Свердловске. А Агния Барто была в нашем городе в эвакуации. Там они и познакомились. И это еще не все. Они познакомились не просто так. А семьями. Прабабку звали Люба. И первые строчки знаменитого стихотворения про Любочку мой прадед скорее всего и придумал. Характер у Любы Шлыковой, дед рассказывал, был очень непростой, тяжелый, можно сказать. Вот очередная ссора с прабабкой, кому идти за хлебом, и натолкнула прадеда на легендарные строки:
КТО НЕ ЗНАЕТ ЛЮБОЧКУ?
ЛЕНТОЧКА В КОСЕ.
КТО НЕ ЗНАЕТ ЛЮБОЧКУ?
ЛЮБУ ЗНАЮТ ВСЕ!
НО ЕСЛИ К ЭТОЙ ЛЮБОЧКЕ
ВЫ ПРИДЕТЕ В ДОМ,
ТАМ ВЫ ЭТУ ЛЮБОЧКУ
УЗНАЕТЕ С ТРУДОМ
ОНА КРИЧИТ ЕЩЕ С ПОРОГА,
ОБЪЯВЛЯЕТ НА ХОДУ:
– У МЕНЯ РАБОТЫ МНОГО,
Я ЗА ХЛЕБОМ НЕ ПОЙДУ…
Помню даже с какой ностальгией дед слушал песенку на эти стихи, и как иногда нет-нет да блестели его глаза при этих звуках. О маме его же. Пели «Маша и медведи». Ее и сейчас на дискотеках 90-х гоняют. «Либеее, либе, аморе амоооор». Романтики мы все-таки все Шлыковы. Точно.
Так ведь и знакомство с Барто для прадеда не прошло бесследно. А кто моего деда на творческий путь направил? Правильно. Она и есть, та самая Барто. Прадед с этого времени в сочинительство и ударился.
Я вообще думаю, что у них произошел творческий бартер. С сервитутом. Прадед не претендовал на авторство ЛЮБОЧКИ, а Агния Львовна, подавшая идею деду написать БАЛЛАДУ ОБ АВТОМАТЕ, не вписала ее в свое творческое наследие. Так бывает практически всегда у придумщиков. Идеи, как правило, ничего не стоят. Главное реализация.
