Алексей Зимнегорский
Путь инноватора
45. Руссая скакалка
Да. Вахтанг. Комплекс. Я обожал скакалку. Прыгал все детство. Но комплекс был уникальным. Естественно я его усовершенствовал. И назвал «РУССКАЯ СКАКАЛКА». Сокращенно: РУСССКА или РУСССКАК. или Ру 3 «С» КАК ( РУТРИСКАК) Несколько вариантов. Я на брендинге тогда не был заморочен. Название вообще не имеет значения.
Вместо обычной скакалки или гимнастической веревки я использовал комплект канатов и жгутов разной длины, толщины и веса. Конечно, сейчас и вид спорта есть такой – скиппинг. У меня все равно свое и оригинальное. Набор прыжков, разных по плотности и весу скакалок, и несколько видов хватов идеальны для поддержания формы, контроля веса и тонуса всех групп мышц. Я сравнивал эффективность с плаванием. У меня результаты были круче. В 2006 в знак поддержки 50 000 одновременно прыгающих голландцев я прыгнул за сутки 50 000 раз. В школе я вел секцию русской скакалки и был председателем районной федерации.
Административно-спортивная работа в прошлом. Но и сейчас я не бросаю своих тренировок. Даже в колонии прыгал, придумав и смастерив скакалку из полиэтиленовых пакетов, которые оставались у нас после передач. И здесь мне этот дедовский пластик пригодился!!! Еще одно подтверждение тесноты мира для инноватора и предопределенности нашего пути!!!
Булыжник, помню, снял на видео, как я оригинально все это плету из пакетов. Выложил в интернет. И понеслось. Перевели видео уже на десятки языков. А мне что? Не жалко. Пусть все прыгают. Экономично и быстро получается. И с отходами и мусором вопрос решается заодно. Зеленые технологии и борьба с парниковым эффектом. Меньше льдов в Арктике растает. Нужно Чилингарову написать или Конюхову.
Да, я так и не ответил на вопрос про Вахтанга. В то утро, когда он мне позвонил и сообщил о приезде Алана Каланяна на фабрику, я как раз испытывал на тренировке новую нашу продукцию – войлочную скакалку. Я ждал от нее терапевтического и оздоровительного эффекта. При прыжках создавалось статическое электричество, что способствовало дополнительной стимуляции мышц прыгуна. Продукт мог стать концептуальным фитнес-решением и взрывом в маркетинговой технологии. Я с упоением представлял, как расскажу об этом всем партнерам и Маше, в первую очередь, поэтому смог ответить Вахтангу только с пятого раза:
– Вахтанг, привет, привет!
– Олег, тут такое дело. Алан к нам приезжает. Будет в Музе. Он не один. В 12. В Музе. Мы ее на банкет закроем.
– Не понял. Что случилось? Зачем? У меня с Машей интервью в 11. Первый канал. Могу не успеть.
– Серьезный вопрос. Давай не по телефону. Алан Каланян – это первее первого. Все там.
Мне снова стало смешно:
– Как неудачно совпал Первый канал и сам Каланян, который Алан.
Я смеялся очень долго. Чересчур. И громко. На смех вышла Маша:
– Олег, что с тобой? Выпей воды. У меня предчувствие какое-то.
– Не будь суеверной. Сколько раз говорил. Все явления материальны. И с Первым каналом сама поговори. Ты фотогеничная.
46. В ресторане «Муза»
Но общность всего этого с Вахтангом была не в том, что он мне позвонил, когда я был практически на пороге создания нового вида спорта – FELTJUMPING –ВОЙЛОЧНЫЙ ПРЫЖОК, а совершенно в другом.
Дальше все было так. Все происходило в «Музе». Я приехал чуть раньше. Все было по-вахтанговски. Мне вообще не очень нравилось, что и интерьер, и кухня были в нашем ресторане слишком миксовые. И узбекская, и суши, и бургеры, и паста, и грузинское всякое. Такая гремучая смесь. И вся эта смесь была сейчас на столе, который стоял в центре основного зала, оформленного как сочетание стиля лофт с узбекской хижиной, построенной в горах Кавказа японцем в стиле позднего итальянского классицизма. А как еще назвать сочетание отштукатуренных стен с коврами, рисунками иероглифов, висящими софитами, деревянными столами и резными стульями с вензелями VM. Вахтанг, Вахтанг…Это была его самая неудачная схема дизайна, хотя вензеля, означавшие нерушимость его союза с его Музой были симпатичными. Судя по этим самым стульям, все было накрыто человек на двенадцать. Я сел во главе стола, налил себе воды.
Все, что было дальше, напоминало мне лабораторный опыт со мной, как подопытным инноватором. Нет, даже не так. Пьесу, где я был единственным зрителем. И участником. Опять этот иммерсив. Дурацкая мода. На сцену вышли, вернее вошли в Музу, и сели за стол следующие действующие лица. Итак:
1– бодрый и подвижный, одетый во все белое Алан Каланян.
2, 3, 4, 5, 6, 7 – Члены клана Алана Каланяна. Тоже бодрые и подвижные.
8 – это я. Как бесконечность, поставленная с ног на голову.
9, 10 – Джеки Чан и Манга. Те самые корейцы, которые джунгары и ойраты.
11 – Вахтанг. Мне вообще показалось, что он как-то уменьшился в размерах. То ли ссутулился
12 – человек, о котором я постоянно вспоминал. Я был безумно рад его видеть. Полковник Матросов. Он выглядел свежим и бодрым, отрастил себе длинные волосы, отчего больше напоминал стареющего рокера, чем отставного полковника.
Мне, наверное, проще о том, что там происходило рассказать именно как в пьесе. Итак, иммерсивный спектакль. Дурацкая мода, конечно. Я в тренде. Я все записал на телефон.
47. Иммерсивный спектакль
Все участники постановки и действующие лица заходят, здороваются и молча садятся за стол. Я пью воду. При виде Матросова наливаю и выпиваю залпом стакан.
АЛАН КАЛАНЯН.
– Ну, что ж, все в сборе. Думаю, пора начинать. Я буду краток. Олег смотри. Мы помогли тебе деньгами. (Обращаясь в клану)
– Правильно ребята?
2,3,4,5,6,7 – клан Каланяна дружно закивал головами
Я (показывая на Манга и Джеки Чана):
– А эти откуда здесь?
АЛАН КАЛАНЯН:
– Мои ребята, знакомься. Джунгар и Ойрат.
ДЖУНГАР И ОЙРАТ (встали, протянув мне руки)
– Джунгар Каланян.
– Ойрат Каланян.
Я:
– Ладно хоть вы не обманывали, Ойрат и Джунгар.
ДЖУНГАР:
– Про памятники, правда, все. И про Африку. Брат сказал. По-братски. Да.
АЛАН КАЛАНЯН:
– Я предлагаю прелюдию опустить. По договору я могу деньги попросить обратно в любой срок. Так ведь?
Я:
– Вахтанг, разве так?
ВАХТАНГ:
– Да, в любой момент.
Я:
– Мы вроде так не договаривались?
АЛАН КАЛАНЯН :
– Все меняется в этом мире. И мы меняемся с ним. Вахтанг, я не понял. Так он не совсем в теме. Какой ты стеснительный. Все самому нужно делать. Тогда по порядку. Ты этого человека узнаешь? – показывая на полковника Матросова. – Мы в колонию ему дали денег, рассчитывали на дивиденды. Тюремная индустрия России, как в США, все дела. Влили немерено. Он нас подвел. Но рассказал про тебя и про твою фабрику. Фабрика, мы проверили, была мертвая. Но он нас убедил, вот с этим, – показывая на Вахтанга, – что ты справишься. А ему бы еще десятку мотать, если бы он его не привлек, и с вентиляцией не выдуло. Он, считай, тебя вел. И ребята мои, – он показал на Джунгара, Ойрата и на весь свой клан, – помогали.
Я:
– Так что, все это было заранее подстроено? Вахтанг?
ВАХТАНГ:
– Все, кроме дружбы, братка. И в Корею Эдик съездил. Но…
Я:
– Так это ты Эдика сдал? Сам?
ВАХТАНГ:
– Я просто пообещал товарищу начальнику, что ускорю процесс с тобой, после того как он ускорил процесс со мной. Я свободу люблю. Человек рожден быть свободным, рожден иметь собственное мнение, и не к лицу человеку становиться рабом, пусть даже и хорошо оплачиваемым.
Я:
– Это что розыгрыш? Вы чего прикалываетесь?
АЛАН КАЛАНЯН:
– Ты молодец! Со всем справился. Я не ожидал. Ты талант, Олег. Я бы с тобой еще поработал. Ты прости за эти декорации и этот спектакль…
ВАХТАНГ (поглаживая себя по груди):
– Не все спектакль. С Настенькой у меня все по-настоящему было. Зря она с Эдиком у меня за спиной замутила…
АЛАН КАЛАНЯН:
– Ты это, не перебивай, а… Замутила, не замутила… Олег, коротко: бабки или завод переписать нужно на них, – он показал на клан.
Я:
– Как переписать? Это память и история для меня. Семейная ценность, родовая.
АЛАН КАЛАНЯН:
– Семья – святое. Я это уважаю. Но долги отдавать нужно. Это тоже святое. Да? И у меня тоже семья. Большая, – он показал на клан, клан приподнялся с мест. – А история пишется, память стирается. Так ведь, полковник? Мы с тобой, кстати, в расчете. Ты поговори. Твой же спаситель, находка и клад. Олег. Ладно, нам ехать пора. Все за мной. Олег. Все решить нужно завтра. Ты ко мне приезжай. Даю неделю.А вы Ойрат и Джунгар тут побудьте, присмотрите пока за фабрикой и поешьте. Сколько еды на столе.
Все Каланяны встали и вышли друг за другом. Выбежал Вахтанг. Провожать, видимо. Дурацкая привычка. Никогда ее не понимал. За столом остались только мы с Матросовым, Джунгар и Ойрат.
ЗАНАВЕС!!!
48. Все к лучшему
Я смотрел на силиконовые ладони полковника Матросова и не мог понять, как на таком современном материале могли появиться мозоли. Но факт оставался фактом – перед моим лицом были именно мозолистые руки моего бывшего начальника колонии.
– Все к лучшему, Олег. Как в притче. У одного очень знатного господина был слуга, который по любому поводу всегда приговаривал, что все хорошо. И как-то на охоте этот слуга зарядил порохом хозяину ружья и пистолеты. Но то ли порох тот был сыроват, то ли слуга перестарался, когда набивал его. Рвануло оружие прямо в руках во время выстрела господина этого.
Полковник Матросов снял подаренные мной перчатки и показал две руки с двумя пальцами.
– Прямо все, как у нас. Так вот, слуга говорит, что хорошо все, о мой великий босс. И тогда он этого умника в подземелье заточил. Через некоторое время потянуло этого богача в дальние путешествия по экзотическим странам. Отправился он со свитой в путешествие. В Африку, например. И схватило их там племя людоедов.
Матросов бросил взгляд на Джунгара и Ойрата и продолжил:
– Всех, в общем, друг за дружкой поджарили и сожрали. Тут и до хозяина этого очередь дошла. Тут аборигены увидели, что на руках его пальцев не хватает. И получилось так, что именно двупалые боги у туземцев этих были.
Матросов снова посмотрел в сторону Джунгара и Ойрата:
– Бога аборигены жрать не захотели и с миром отпустили. Вернулся он, значит, и велел освободить и привести к нему из подземелья слугу. Слуга пришел к хозяину и снова сказал:
– К лучшему все хозяин. И так все хорошо.
Хозяин удивился этому:
– Для меня точно все хорошо. Я жив остался. А ты, бедолага, год в яме отсидел.
Слуга смиренно повторил:
– Конечно, к лучшему, и у меня все хорошо. Не будь я под стражей, как и остальным слугам пришлось бы мне сопровождаем тебя в странствии твоем. А так как пальцы на руках моих все на месте, съели бы меня, как и остальных.
Матросов снова натянул мои протезо-перчатки на руки. Поднял вверх палец и по слогам произнес:
– По-верь. Все к луч-ше-му. И бу-дет еще луч-ше.
Рассказчик из полковника Матросова, я заметил, еще хуже меня. Но мысль о том, что мне лучше смириться, он до меня донес. Можно просто смириться, а можно смириться и по-своему.
