Алина Быстрова
Время убивать
Глава 4
Я проснулся с тяжестью в голове, будто она была не моей, а чужой – чужой и битой. Горло саднило так, словно я провел ночь, глотая песок, наивно полагая, что это поможет утолить жажду. Попробовал вдохнуть носом – тщетно, он был наглухо заложен, как сейф в банковском хранилище. Вдохнул ртом, и воздух прошел через горло с таким хрипом, что я невольно поморщился. В груди разлилось неприятное тепло – не согревающее, а болезненное, напоминающее, что я опять не в порядке. Я никогда не отличался крепким здоровьем, часто болел в детстве. Возможно дождливый Сисоро не лучший выбор для такого как я. Огляделся, и даже эта простая попытка вызвала глухую боль в затылке. Комната утопала в полутьме. Шторы я, как всегда, забыл закрыть до конца, и утренний свет, тусклый и серый, пробивался полосами через грязное окно. На столе, в углу комнаты, лежала пустая бутылка из-под виски, рядом – чашка с недопитым кофе. Рядом валялся блокнот с помятыми страницами – мой вечный спутник, записная книжка. Совершенно не могу думать не делая пометок на бумаге. Мозг будто отключается, когда я пытаюсь собрать факты воедино. Доска на работе отлично помогает, можно увидеть все со стороны, легче начать думать как тот, кого пытаешься вывести на чистую воду. Пепельница на комоде была переполнена, и тонкий запах старого дыма висел в воздухе, будто туман. Вчерашний вечер мелькал в памяти расплывчатыми фрагментами: стакан, рука, зажженная сигарета, какая-то бумага. Всё было смазанным и неважным. На полу валялись мои ботинки, почти не помню как вчера лег спать. Кости ломило, каждое движение отдавалось где-то глубоко внутри противной, тупой болью. Тело словно напоминало, что я давно не спал как следует, не ел как человек и слишком часто гнал себя вперед, а тут еще этот дождь, скорее всего из-за него я и простыл. Хорошенько прокашлявшись я набрал Дрю Прескотта. Этот тип, бывший коп, а теперь частный детектив, как уличный пес, который всегда тебя найдет, если захочет. А вот захочет ли… если только не будет смотреть очередной матч. Если он занят – мир может гореть до тла. Мы с ним не пересекались уже лет пять, но голос Дрю в трубке был всё тот же – хриплый и с какими-то нотками усталости, как будто он всю жизнь вёл записи в грязных блокнотах и ловил паршивых людей. О, кажется это я о себе… поймал себя на мысли.
– Дрю?
– Писатель? – переспросил он, будто сам себе сомневался в разумности происходящего. – Боже мой, Титос, мотель, писатель и ещё эти старушки. У тебя тут целый сезон сериалов. Ладно, встречусь, но ты меня потом не вини, если эта бабушка начнет вспоминать, как она видела, как я убивал её кошку в 1995 году, и там же машину времени спиздил. Ты ведь знаешь, как они могут начать привирать.– Титос, если ты опять хочешь, чтобы я побежал за твоими старухами, я тебе говорю сразу – я не поеду! У меня теперь только новые клиенты, и они в основном не такие… старые, – буркнул он, узнав мой голос. – Ты ещё научи меня, как работать с бабушками, Дрю, – ответил я, откидываясь на кресло. – Здесь одна говорила, что видела писателя, которого мы разыскиваем, предположительно ночью у мотеля где возможно он убил девушку. Он был там, и она всё это точно запомнила. Я хочу, чтобы ты с ней встретился. Ты знаешь, как старухи могут приврать, но и ты тот еще сыскной пес. А я собирался и сам, но мы же живем как в киселе, я снова простыл. У меня вообще на сегодня еще одно дело было, со мной связалась подруга убитой, хотела пересечься, но куда там. Да, это ладно, думаю она просто хочет справедливости для своей подруги, может душу излить. Через пару дней сам сгоняю. А вот насчет писателя надо обязательно выяснить.
Я рассмеялся. Дрю был прав: с такими старушками, как эта, никогда не знаешь, где правда, а где фантазия, и не знаешь, что именно они могут вспомнить, когда их спрашиваешь. В Сисоро старики всегда были загадкой, особенно если они начинают рассказывать, как сильно они «всё видели». Но в то же время, из-за их бессонниц и ненависти к миру, они хорошие наблюдатели.
– Ладно, ладно. Я проверю, но знаешь, Титос, такие бабушки могут рассказать тебе о таком, что ты сам будешь думать, что этот писатель – это ты сам. Все эти исторические моменты и бесконечные подробности. – Дрю коротко вздохнул, а я почувствовал, как он прикидывает, что из этого получится. – У нас тут все живут в прошлом, и старушки – главные хранители всех местных тайн. Они как куриные яйца, которые не хочется разбивать, но если разобьешь, то яйца могут стать омлетом, а ты знаешь, у меня аллергия на яйца. И кто будет жрать этот омлет? Ты, Титос?– Мне нужно, чтобы ты реально постарался понять, она что-то видела или это просто глюки? , – от разговора я зашелся кашлем.
Я усмехнулся. Всё как всегда. Дрю всегда был немного не в себе, этот циничный перец, который наблюдал за всеми, и никому не доверял. Иногда доходило до паранойи, но винить его в этом нельзя. Порой я и сам задумываюсь, а могу ли я доверять себе или отражению в зеркале. Я закрыл глаза, представляя, как Дрю пойдёт к этой бабушке. Он был опытным парнем, но Сисоро – это не то место, где ты можешь расслабиться, даже если у тебя есть опыт. Всё это сводится к интуиции и тому, как ты чувствуешь атмосферу города. Для него встреча с бабушкой была как очередной неудачный рабочий день, а вот для меня это было чем-то большим. Я хотел знать, что она на самом деле видела. А может я преувеличиваю значимость этого свидетеля.
– Постарайся не попасться в ее ловушку, Дрю. Она же ещё может поверить, что ты – убийца, если начнёшь задавать слишком много вопросов.– Ладно, Титос. Я схожу и запишу все, и, если что, я тебе сообщу, что из этого выходит. Надеюсь, эта старушка не начнёт в подробностях рассказывать мне всю свою жизнь и о своих похождениях. – Его голос немного потускнел, а я понял, что это была последняя шутка перед встречей.
Дрю рассмеялся. Это был тот смех, который ты не слышишь в обычных условиях – смех изнутри, где не только кожа дрожит, но и душа, будто он знал, что в следующий момент всё может пойти не по плану. Мы с ним закончили разговор. Я положил трубку но не спешил вставать с кресла. И хотя я знал, что Дрю вернется с нужной информацией, в глубине души я уже не был так уверен. Кажется, с каждым днем я теряю больше, чем нахожу. Пожалуй мне нужен горячий чай, но черт подери, у меня дома, конечно же, такого добра не водится.
Когда я понял, что дома нет чая, внутренний голос начал меня раздражать. Вроде бы мелочь, но мне никак не удавалось не заметить этот пустой шкаф, горло саднило, хоть просто горячую воду из под крана пей. Я вздохнул. Мои отношения с соседями можно назвать поверхностными, если совсем без лицемерия. Мы здесь не на дружеской ноте. Я знаю, кто живёт в соседней квартире справа – это старушка, которая вечно недовольна как все топают и ходят мимо ее двери. Но вот квартира слева недавно оказалась занята, и я о них только слышал со слов посетителей заправки. Я несколько раз заметил, как там появлялись разные люди, но ни с кем толком не разговаривал. А сегодня мне предстоит это сделать. Придется пойти к соседям за чаем. Кто вообще в рабочий день будет дома утром? Без шансов. После нескольких постукиваний распахнулась дверь. Соседка, похоже, была в числе тех, кто не склонен скрывать свои привычки и манеры. Я встретился глазами с молодой девушкой в шелковом халате, который был больше похож на ее вторую кожу, чем на обычную домашнюю одежду. Она улыбнулась мне чуть шире, чем следовало бы, и слегка наклонила голову.
– О, детектив, – её голос был мягким, словно кофе с молоком, – вот уж не ожидала встретить персонажа вроде вас у себя на пороге. Что привело вас ко мне, в такой ранний час? , – я почувствовал, как её глаза сверлят и раздевают меня, а сама она явно наслаждается своим положением. Я не был идиотом и сразу понял, что игра начинается. Откуда она знает кто я? Я на мгновение задумался, но в целом это не было удивительно, мир полнится слухами.
– Кажется я простыл, а дома не оказалось чая, – ответил я, стараясь не выдавать своих эмоций. – Возможно вы могли бы меня выручить?
Она сделала шаг назад и жестом пригласила меня войти. Я слегка колебался, но, так как у меня не было другого выбора, в конце концов шагнул в ее квартиру. Я почувствовал на себе её взгляд, который был настойчивым и проницательным, как будто она искала что-то большее, чем просто дружескую беседу.
– Да, конечно, – она говорила легко, её голос был ласковым, но в этой сладкой неге будто не было ничего настоящего. Это было как ловушка, и кажется я в нее попался.
– Проходите сюда. Вы пьете его с лимоном или молоком, или может немного корицы?, – мы оказались в небольшой уютной кухне. Было чисто и светло, на мой вкус даже слишком светло. Но честно говоря, не смотря на физическое истощение, я не мог концентрироваться на интерьере, я был сконцентрирован на другом.. Вот уже больше двух лет прошло с тех пор, как мы с Лили… возможно из-за болезни я стал уязвим и тяга к женскому телу сильнее меня, пока иммунитет борется с другими вирусами. Я не знал, что ответить. Все ее манеры, всё её поведение заставляли меня чувствовать себя слишком мягким и немного тонущим. Я покачал головой, пытаясь собраться.
– Просто чёрный чай, без всего лишнего, и я думал вы мне просто отсыпите немного чая и я пойду, – сказал я, пытаясь вернуть разговор в обычное русло.
– Что вы, я не могу отпустить вас. Кажется вы больны, и вы мой гость, так что я приготовлю для вас чай. Может добавим все же немного меда? Это поможет вашему горлу, – она улыбнулась, поворачиваясь к столешнице, а я присел за столик. Атмосфера квартиры была странной – смесь старинных ковров и современных аксессуаров. Я заметил, как она подошла к полке с медом, её движения были плавными и почти театральными. Вся её фигура в этом шелковом халате казалась искусно вылепленной, как если бы она идеально подходила для какой-то роли, которую мне, возможно, никогда не удастся разгадать. Когда она вернулась к столу с чашкой, её взгляд был уже гораздо более внимательным, с каким-то вкрадчивым интересом, как если бы она ожидала чего-то от меня, что я ещё не осознавал. Я почувствовал, как воздух вокруг нас словно становился плотным, и мне стало немного трудно дышать. Это или возбуждение, или пневмония. И не ясно, что в данный момент хуже.
– Мед… – Я вздохнул. – Да, наверное, будет не лишним.
Она наклонилась ближе, её плечо коснулось моего, и я почувствовал, как по спине пробежала легкая дрожь. Это было странно – я был детективом, привык отслеживать детали, разгадывать мотивы, а тут сидел перед ней, как наизнанку вывернутый. Что-то в её присутствии сбивало меня с толку. Что то? Да понятно что, и подростку ясно еще с того момента как она открыла дверь в халате, который будто вот вот рассыпется как образ в сновидении. Она ловко положила ложку меда в чашку, её руки были невероятно нежными, а её лицо так близко от моего, что я мог ощутить ее дыхание. Она улыбнулась, но в этой улыбке было нечто обманчивое. Пахло терпкими духами. Blossom Swing с ярким ароматом мандарина и карамели.
– Вы так серьезны, детектив, – её голос стал тише, почти шепот. – Обычно люди, как вы, избегают таких… случайных встреч. Вы ведь не часто заходите к соседям, правда? , – я попытался отстраниться, но, похоже, она заметила это. Она сделала шаг вперёд, и, прежде чем я успел что-то ответить, её рука мягко легла на мою. Я почувствовал, как её пальцы скользят по моей ладони, и это было настолько неожиданно и тепло, я не одернул руку.
– Знаете, я всегда любила людей с таким обостренным чувством контроля, как у вас, – её слова проникали прямо в сознание, делая меня еще более бесконтрольным. Я повторял про себя “КОНТРОЛЬ!”, но что такое контроль? Вся жизнь это иллюзия контроля. – Вы всегда всё держите под контролем, так, как вам удобно. Но что, если я захочу немного нарушить этот порядок?
Она шагнула ближе, её взгляд был всё более пристальным. Теперь она стояла прямо напротив меня, мои чувства стали поддаваться её напору. Я ощутил, как мои руки начинают дрожать, как дыхание становится учащенным. Я не был готов к этому, и всё же оказался в её ловушке.
– Вы хотите, чтобы я…. – Я сказал это почти машинально, потому что слова вырывались, как будто они были предсказаны самой ситуацией.
Она ответила только коротким смешком и, не отрываясь от меня, облокотилась на столик, ее тело почти касалось моего. Я почувствовал, как всё вокруг начинает исчезать, как эта квартира, как ее манеры и взгляд превращаются в нечто иное – как если бы я был частью её игры, частью ее пространства. И как только я понял это, я осознал и принял, что не смогу уйти так легко. С её стороны не было слов, но её движения были самыми четкими и уверенными. Она плавно переместила чашку с чаем в сторону, ее руки начали медленно, почти бесшумно, скользить по моему запястью, направляя меня всё ближе. Я попытался встать, но она сразу удержала меня на месте, просто скользнув пальцами по моим плечам, заставляя меня ощутить себя неподготовленным и беспомощным.
Предвкушение потери контроля пугает, но когда это происходит, начинаешь получать от этого удовольствие. Тепло ее тела, ее запах, её взгляд – всё это вскоре привело к тому, что мы оказались в общем танце теней. Она лежала там, оголенная как искрящийся провод, её дыхание учащалось с каждым движением. Казалось что я беру ее под свой контроль, но это очевидно, я был в ее власти, чувствовал, как её тело подо мной прогибается, как ее руки касаются моей спины, слегка царапая кожу. Мы не говорили, не было необходимости в словах. Всё происходило в тишине, иногда разрываемой стонами, в том плотном воздухе, где каждый жест был как последний шаг на грани. Её взгляд был полон страсти и безумия, что заставляло меня двигаться быстрее, словно кто-то другой управлял моими движениями. Она управляла. Я чувствовал, как её тело подо мной напрягается, она ловила каждый мой жест, не давая мне ни малейшего шанса замедлиться. Я был в её власти, и, к черту все сомнения, мне это нравилось. В этот момент не существовало ничего, кроме нас двоих, этого стола, который скрипел под нами, и её губ, которые искали мои в каждом движении. Я стал животным. Животным, которое жаждит только одного. Её руки, уверенные и властные, сжимали моё тело, будто требуя большего. Каждый мой шаг, каждое движение становилось всё более интенсивным, и она не могла остановиться. Я не мог… не хотел останавливаться. Я чувствовал, как её тело, горячее и требовательное, скользит подо мной. Это было как ураган, который разрывает всё на своём пути, а я – лишь часть этого вихря. На время я забыл о простуде, о недомогании, о боли в горле, о чае, о расследовании, о никчемной жизни.
Я не мог оторвать взгляд от её лица, от её глаз, полных вызова и наслаждения. Она знала, что я не смогу устоять, и она была права. Мы двигались с такой силой, что стол едва не скользил по полу, а её дыхание стало таким быстрым, что сливалось с моим. Всё вокруг исчезло, были только мы и это место, которое стало ареной для чего-то гораздо более первобытного. Всё, что я знал, это то, что я был с ней здесь и сейчас, и это было всё, что имело значение, потому что впервые за долгое время я перестал думать. Перестал душить себя изнутри.
После того как я вышел из её квартиры, я чувствовал себя почти пустым, как если бы что-то пропало безвозвратно. Вкус её тела ещё был на губах, от меня пахло ее духами, а в голове витали мысли, которые не хотелось обдумывать, но я не мог избавиться от них. Я снова почувствовал себя измотанным. Эмоции взяли свое, а физическое истощение начало набирать обороты. Когда я вернулся домой, мне было трудно сосредоточиться, а мысль о том, что я совсем один в своей квартире, лишь усиливала ощущение пустоты. Я резко задернул штору, пытаясь скрыть свет от уличных фонарей. Это было бесполезно. Я вдруг понял, как сильно не хватало простого человеческого контакта, пусть даже всего лишь пару минут разговоров. В то же время, никаких тупых разговоров не хотелось, но было стыдно признать, что я вот такой. Сегодня всё вышло иначе, и я не знал, что делать с собой. Меня переполняло чувство надежды, вины, стыда и наслаждения. Медленно расставляя вещи на столе, я думал, что самое время прекратить сидеть в одиночестве. Что-то во мне откликнулось на нужду в покое, хотя бы на некоторое время. Я развалился на диване, как бы поддавшись усталости, которая сгущалась, будто плотно обвивала мои плечи. Лишь в тот момент я понял, как мне тяжело и как меня клонит ко сну. Но сон, как всегда, приходил с запозданием. Как раз тогда, когда я провалился в сон, раздался стук в дверь.
– Кто? – прохрипел я, пытаясь прогнать остатки сна и собрать силы.
В дверях стоял Дрю. У него в руках было несколько пакетов с лекарствами, чаем и какой-то ерундой, о которой я не просил, но он знал, что нужно.
– Я тебе чая привез, – с ухмылкой сказал он, входя и ставя пакеты на стол.
– Я тут уже сходил за чаем. Удачно, – осекся я. Я вздохнул, облегченно откинувшись на спинку дивана. Это было как глоток свежего воздуха среди всего того хаоса, который я пытался скрыть от себя. Он всегда знал, когда я начинал терять контроль. Словно интуитивно, он почувствовал, что я на грани.
– Ты как? – спросил он, бросив быстрый взгляд на меня. Его тон был беспокойным, хотя он старался скрыть это за насмешкой.
– Прекрасно, – ответил я, скривив губы в небрежной улыбке. – Немного поспал, мысли, дела, сам знаешь…
Дрю только покачал головой, молча распаковывая пакеты и начиная разогревать воду в чайнике. Он знал, когда не нужно задавать лишних вопросов, а когда хватит просто присутствовать, чтобы я сам рассказал всё, что нужно. Забота о мелочах, его привычка заботиться о деталях – и вот уже чай на столе, лекарства рядом. В этом был какой-то комфорт, несмотря на всю тяжесть, которая висела на мне. Мы невидились несколько лет, но он совсем не изменился. Похожий на промаслянный беляш, хоть и подкачанный, пухловатый, с гладко бритой головой, с виду больно короткий. Глаза стали немного меньше и грустнее, морщины, по ним всегда можно сказать, часто ли человек улыбается, или же хмурится. У него на лбу были заметные складки, ведь все в этой жизни его удивляло и он показушно поднимал брови. У губ морщины, улыбался. Дрю веселый парень. Этого не отнять.
– Чай – это, конечно, хорошо, но вот бабка, кажется, все-таки дала нам кое-что интересное, – сказал он, опираясь локтем на стол и смотря на меня с легкой ухмылкой. Я взглянул на него и поднял бровь. Я уже и успел позабыть о деле.
– Да, расскажи, что она тебе рассказала. Не откажусь от подробностей.
Дрю ухмыльнулся, словно предвкушая, что мне понравится информация. Он начал рассказывать, в его голосе слышалась насмешка, но и тревога тоже скользила где-то между слов.
– Она… не сказать, чтобы была разговорчивой, но кое-что все-таки вытащил. Рассказала, что этот парень – нервный тип. Постоянно поглядывал на часы. Слишком часто, я бы сказал, – я отпил глоток чая, ощущая, как тепло расползается по телу, но в душе становилось только тяжелее. Вся эта информация – часы, его нервозность… этот парень явно что-то скрывает. Может он и не убивал, но как то с делом точно связан. А вот бабка… Хер его знает.
– То есть она видела его, как он у отеля суетился? – уточнил я, не скрывая своего интереса. – Но не сразу призналась, что его видела?
Дрю кивнул, его взгляд стал более сосредоточенным. Он знал, что я ждал ответа.
– Да, именно. Она поначалу старалась всё отмазаться, то тему меняла, то просто в старческие разговоры уходила. Я столько херни наслушался, ты мне должен теперь!
Я закрыл глаза и слегка нахмурился, теряя ощущение времени. Мой ум скакал между событиями, пытаясь найти логическую связь, но каждая деталь была как частичка мозаики, которую следовало собрать, чтобы увидеть картину целиком. Весь этот разговор с бабкой только подливал масла в огонь.
– Нужно будет подкопать информацию об этом отеле, – сказал я, пробегая взглядом по комнате. – Может, бабка не всё видела, но ее показания точно не должны быть проигнорированы, – Дрю кивнул, скрестив руки на груди. Он привык работать с такими ребятами, как я – с теми, кто не боится заглядывать в самые тёмные уголки и искать ответы в самых неожиданных местах.
– Я тоже так думаю. Но и один день это дело терпит, тем более те кому было суждено, уже отчалили. Давай сначала с этим чаем разберемся. Тебе нужно немного прийти в себя, иначе твой мозг не потянет все эти детали, – сказал Дрю, подвигая мне еще чашку чая. Я вздохнул и улыбнулся в ответ. Да, я знал, что мы на правильном пути, но где-то в глубине души было ощущение, что этого будет недостаточно.