Алиса Медовникова
Джерунг. Остров Акул
Лика не слушала всю ту ересь и оправдания, которые несли близнецы про то, что хотели лишь перекрасить ей платье в цвет волос, а синькой вообще-то во всех аптеках продается. Зато с радостью послушала весь поток брани, который изливался из взбешенного Дениса. И пусть он переживал вовсе не за нее, а за деньги, Лике все равно было приятно.
Девушка отправилась в особняк, в надежде найти то, во что можно будет переодеться. Но для начала решила заглянуть в гостевой санузел на первом этаже, чтобы хотя бы немного привести в порядок лицо. Терять деньги не хотелось и ей, тем более за спиной стояла очередь из девушек, готовых ее заменить. А деньги Лике были нужны, особенно с этого контракта, ведь часть обещали перевести на ее личный счет, к которому у Смоловых доступа не было. И еще пару таких переводов и Лика сможет купить себе дом и свободу.
Лика незамеченной проскользнула в особняк, чтобы не разозлить Олега, который четко дал понять, что в доме их компании делать нечего. Но возле двери в ванную именно с ним столкнулась.
– Это что такое?! – грозно спросил Олег, увидев состояние девушки.
– Подарок от Наташки. По ее мнению, я не слишком похожа на акулу. Она решила это исправить и меня покрасить. – объяснила Лика.
– Я сейчас сам этой идиотке лицо раскрашу. – прорычал Олег. – Такое платье испортила. Мы его на вечер брали, а теперь выкупать придется. А оно два, мать его, миллиона стоит!
– Да, очень жаль платье и твои два миллиона.
– Ты не язви, я эти два миллиона с тебя спишу. Лучше лицо отмывай. А то потом мы все поплачем из-за уплывавшего контакта, а не только Наташка, которую ждет вечером сюрприз от Эдика.
– Я понятия не имею, чем это отмывать. Меня в первый раз синькой обливают.
– В смысле?! У тебя косметичка размером с чемодан, уверен, там что-то найдется. Визажистке своей позвони, она же чем-то смывает с тебя штукатурку с фотосессий.
– Чемодан мой, как ты выразился, в гостинице. Я, знаешь ли, не сажусь на велосипед и не катаюсь с ним по городу.
– С этого дня будешь! А сейчас быстро в отель, приводи себя в порядок, если надо тонального десяток слоев намажь, но к десяти ты должна снова стать красавицей и явиться на площадь, смотреть со всеми фейерверк.
– Фейерверк?! У меня все лицо синее, не говоря про руки и ноги, контракт на грани срыва, как и моя нервная система, а тебе нужно, чтобы я пришла смотреть какой-то идиотский фейерверк?!
– Идиотский? Идиотский?! На этом идиотском фейерверке мой сын будет делать тебе предложение. Так что будь добра выглядеть соответствующе! На тебя весь город смотреть будет.
– Предложение…
У Лики перехватило дыхание, и она почувствовала, как цепь на шее затянулась еще туже.
– Именно. Он мне еще месяц назад все рассказал. Даже прилетал, указания раздавал. И сегодня весь день суетился, чтобы все вышло по высшему разряду. Потому бегом в отель. У тебя еще полтора часа есть. Должно хватить. Эдик тебя сейчас отвезет.
– Тут идти десять минут, я пройдусь, по берегу, пыл остужу, да и нет там как раз никого. Не стоит людям меня вот такой видеть. Имидж, все-таки. Да и Эдик вроде как Наташку осчастливить должен. – Лика знала на что надавить, чтобы к ней не приставили цербера.
– Ты права. Ни к чему нам фотки в соцсетях с твоей синюшной рожей. Уходи через задний ход, а я вернусь к гостям. Но сначала к молодежи схожу, напомню, кто здесь гость, а кто хозяин. Заодно расскажу, как правильно вести себя гостям по отношению к хозяевам. А то Денис не в состоянии даже за своими дружками присмотреть. Удивляюсь, как он еще сам предложение организовать смог. Видимо поэтому и примазался к моему празднику. Как всегда, я плачу, а он наслаждается. – последнюю фразу Олег, идущий в сторону гостевого домика, пробубнил себе под нос.
Лика тихонько выскользнула сначала из особняка, а потом и с заднего двора, который выходил к собственному пирсу с пришвартованным у него катером. Она честно собиралась пойти в отель, привести себя в порядок и явиться к десяти на эшафот, коим стал бы для нее брак со Смоловым. Но заметила, что на маяке зажегся синий огонек. Тот самый, который много лет зажигал для нее Максим. Огонек, на которой она летела как бабочка.
Не раздумывая ни о последствиях, ни о том, как она выглядит, Лика спустилась на берег и пошла к заброшенному маяку. Пошла навстречу к парню, которого целых два года считала мертвым.
Глава 3
В жизни Максима хватало сложных дней. Но самым трудным он назвал бы сегодняшний. День, в который Лика вернулась на остров и перевернула все в его душе. Сначала он был рад ее появлению, хоть поначалу и не узнал в девушке с бирюзовыми волосами ту милую, хрупкую красавицу, которую последний раз видел почти три года назад. Потом разозлился, когда ее назвали девушкой Дениса. А затем, когда увидел ссору и Лика посмотрела на него тем самым, любящим взглядом, вообще запутался. После всего случившегося на выступлении мэра, Макс шел обратно на автопилоте. С ним здоровались люди и что-то даже ему говорили, но отвечал он им также на автопилоте. На нем же зашел в кафе и раздал указания, на нем же вернулся домой, приготовил обед и отправился кормить маму.
Анна Ланцова была женщиной очень внимательной, потому, оценив состояние сына, которого она уже ждала, спросила:
– Что случилось?
– Она здесь, мама. – ответ Максим. – На острове.
Анна и без имени знала, что речь идет о Лике – девушке, разбившей сердце ее сыну. Девушке, которая это сердце могла залечить. И потому она, глядя сыну в глаза, уверенно произнесла:
– Ты знаешь, что делать.
– Она с Дэном. – в голосе Макса сквозила боль. – А еще два года была уверена, что я мертв.
– Вот и причина. – Анна, в отличие от сына, оставалась внешне спокойной, хотя внутри бушевал ураган. – А теперь она знает, что ты жив. Вы встретитесь, ты все ей объяснишь, и она уйдет от Дениса. Мы же с тобой оба знаем, что она его ненавидела с детства. И тот факт, что на празднике Олег назвал ее девушкой своего сына ничего не меняет. Главное – это то, что чувствует Лика. Тебя она любит, потому собирайте вещи и уезжайте с этого проклятого острова как можно скорее.
– Мама, мы это уже сто раз обсуждали. Я тебя не брошу! – начал было Макс, а потом осекся. – А откуда ты знаешь, что было на празднике?
– Сплетни, сынок, перемещаются куда быстрее, чем ты. – улыбнулась Анна и милая улыбка преобразила ее измучанное болезнью лицо, снова превратив в красавицу. – Марина позвонила час назад. Вроде как предупредить, что придет сегодня пораньше, а на самом деле, чтобы поделиться новостями. Весь город шепчется о том, что перед фейерверком Денис сделает предложение Лике.
– Предложение?! – опешил Максим.
– Предложение. Слухи пошли месяц назад, когда Денис приезжал сюда. Все думают, что он только с отцом поговорить приезжал и к предложению все подготовить. А у меня и другие мысли на этот счет имеются. Так что, сынок, у тебя осталось семь часов на то, чтобы спасти от него Лику.
– И что же я успею за эти семь часов?!
– Очень многое. Для начала, пойдешь в свою комнату и соберешь чемодан.
– Мам, я не уверен, что она со мной разговаривать будет, а ты говоришь чемоданы собирать. Она, как будто, все эти годы сидела и ждала, что вот сейчас я появлюсь с чемоданчиком вещей и ее спасу.
– А может и ждала? Тебе-то откуда знать, ты же себя тут похоронил, но хватит так жить. Максим, ты хороший сын, самый лучший. Но ты не виноват в том, что произошло и не обязан всю жизнь провести возле меня. У меня сестра есть, она переедет ко мне и все, тем более своей семьи у нее нет. Да и мы нашли врача хорошего, обещает за пару лет меня на ноги поставить. У меня все хорошо будет и у тебя, если ты не дашь Денису уничтожить вас с Ликой, как когда-то его отец уничтожил родителей Лики и твоего отца. Все, хватит!
– Ты о чем, мам? – насторожился Максим, который впервые слышал из уст мамы открытое обвинение в адрес Смолова-старшего.
– Сейчас это не важно! – отмахнулась Анна. – Важно сбежать с острова до десяти, потому не стоит терять времени. Собери вещи и документы, а Маришка принесет из отеля вещи и документы Лики, чтобы вы не тратили время. Небольшой катер к маяку Мариша подгонит к восьми часам, в нем будут ваши вещи. Она спрячет его в том гроте, что вы с Ликой недалеко от маяка нашли. От маяка до него минуты три идти, так что быстро доберетесь. Вы же никому, кроме меня, о нем не говорили?
– Нет.
– Хорошо. В девять начнется концерт на главной сцене, потому никто даже не услышит, что ты отчаливаете. Да никто и не будет на заброшенный маяк смотреть. В семь тридцать ты будешь ждать ее на маяке. В восемь зажжешь ту синюю лампу, которой всегда Лику зазывал. К восьми тридцати она точно доберется до тебя. У вас максимум час на беседу, потому что в девять тридцать вы должны, нет обязаны, отплыть с острова, а телефоны оставить у маяка. На берегу Северодвинска, рядом с маяком, будет ждать мой человек. Он довезет вас до Архангельска и посадит на самолет. Потом вас доставят в безопасное место, где сможете переждать, когда все уляжется или начнете новую жизнь. Там по обстоятельствам посмотрите.
– Мам, ты сейчас указания раздаешь, как какой-то криминальный авторитет, а не как владелица прибрежной кафешки на Богом забытом острове. Какие-то катера, самолеты, надежные люди. С чего ты вообще решила, что Лика увидит свет маяка и придет? Она так-то на вечеринке со своим будущим мужем будет. В особняке Смоловых, на минуточку. Оттуда прямиком на фейерверк поедет. А мне, как ты помнишь, доступ на их вечеринку заказан.
– Тебе да. А вот одну нужному нам человеку нет. И он сделает так, что с вечеринки Лика уйдет в районе восьми часов. Выйдет с заднего двора, побредет по берегу, потому что так в отель быстрее, да и после того, что произойдет на вечеринке, ей по городу гулять не захочется. А если ее на машине захотят повезти, то не смогут, наш человек подстрахует. Лика пойдет по берегу, а тут ты с вашим сигналом. Если сама не придет – иди ей на встречу и уговаривай всеми правдами и не правдами поехать с тобой, потому что в десять вам нужно быть в Северодвинке, а в полночь ваш взлетает. Если по-хорошему не уговориться, Мариша расскажет про план Б.
– Мам, притормози! Я чувствую себя каким-то героем фильма, которого втягивают не пойми во что и не пойти за чем. Я лишь рассказал тебе, что Лика на острове, а ты целый план перехват придумала, еще и побег на десерт. Нельзя нам просто встретиться с ней и спокойно все обсудить? Завтра, например.
– Нельзя, Максик. Завтра может быть поздно.
– Почему поздно-то? Ну сделает он ей предложение сегодня и что?! Не в ЗАГС же они пойдут. Предложение ни к чему ее не обязывает. А так, я все обдумаю и завтра с ней нормально поговорю, а не вот так, наскоком.
– Да не в предложении дело!
– А в чем? К чему весь этот вынос мозга? К чему все эти шпионские игры с надежными людьми?! Откуда у тебя вообще в знакомых такие люди? И как ты всего за час после звонка Марины такой план составила и кучу людей в него вплела?
– Сынок, ты же не думал, что моих родителей пригласили работать на закрытый остров, где велись секретные разработки за красивые глаза? Да и я, знаешь ли, не только владелицей кафешки была и остаюсь. Может бабушки и дедушки нет в живых, зато в живых остались их друзья. Очень надежные люди, которые лучше всего умеют хранить секреты, что доказали годы. Они и помогут переправить вас с Ликой в безопасное место.
– Какое еще безопасное место? Мам, зачем нам безопасное место? Слушай, может больше не надо принимать те новые таблетки, что тебе врач прописал? Мне кажется, у них нехилый такой побочный эффект нарисовался.
– Да не в таблетках дело! А в том, что происходит на острове. Творится черти что, а кроме меня никто этого не чувствует. Сынок, поверь, наш остров не тот, каким его выставляют.
– Ну да, мам. Он секретным кучу лет был из-за завода подлодок.
– Да не было тут отродясь никаких подлодок, их в Северодвинске делают! Зато есть что похуже, потому вас и увезут в надёжное место. И я его названия пока не знаю. Так безопаснее. Потом, когда все уляжется, мне сообщат, где вы.
Максим внимательно посмотрел на свою маму и вдруг понял, что совершенно не знает ее. Он привык к тому, что эта хрупкая женщина всегда заведовала кафе, а еще ее уважали абсолютно все жители острова, включая Олега Смолова. Но вот никогда не задумывался над тем, почему ее побаивается даже мэр. И никогда не расспрашивал особо ни о ее прошлом, ни о том, чем именно занимались на острове бабушка и дедушка. А, наверное, стоило бы. Сейчас было бы куда понятнее, что происходит.
– Женщина, вы кто? – спросил у мамы Макс.
– Я та, кто умер в тот же день, что твой отец, родители Лики и мама Дениса. – ответила Анна.
– Мама Дениса? Ты и ее знала?
– Конечно, Вероника была моей подругой. Как и Маша, Петя и Олег. Мы дружили всемером еще со школы. Мы с Маришкой, твой папа и они вчетвером. Я, сынок, много кого и чего знала, но предпочла молчать, чтобы ты жив остался. А теперь, чувствую, история повторяется, но уже с младшим Смоловым.
– Мама, о чем ты вообще говоришь?
– О том, что все мои друзья погибли в один день, в одном месте и от рук одного человека. А сейчас может случиться тоже самое. Я, в отличие от всех остальных, знаю, на что смотреть. И весь месяц смотрю. Смотрю и знаю, что будет дальше. Если раньше я лишь сомневалась, то после того, что рассказала сегодня Маришка, я уверена. Мы обе уверены. Потому быстро собирай вещи!
– Я хочу объяснений!
– Ответы тебе даст мой дневник и дневники бабушки с дедушкой. Я скажу, где они спрятаны. Но прочтешь их потом, когда доберетесь с Ликой до безопасного места. А на острове таких нет.
– Мам, от кого или чего мы с Ликой бежим?
– Не могу сказать. Но потом ты поймешь. Поймешь и, надеюсь, простишь нас. Простишь меня. А сейчас хватит болтовни. Времени мало, задач много. Тем более тебе еще нужно появится в кафе, чтобы никак подозрений не вызвать. Не думаю, что они за тобой следят, но перестраховаться никогда не помешает.
– Никуда я не пойду, пока вы, Анна Константиновна, не ответите на мои вопросы!
– Еще как пойдешь! И не просто пойдешь, а побежишь. – раздался сбоку голос. – Иначе Марина Константиновна тебе голову оторвет, в футбол ей поиграет и обратно прикрутит. У тебя полчаса на сбор вещей. Я Анечку искупаю и за катером отправлюсь, так что шевелись.
– Но… – все пытался возражать Макс.
– Никаких «но», Максимка. Я тебе дневник Анечки положу и дневники родителей наших. Почитаешь и все поймешь, ты мальчик умный. Все, топай, не мешай нам, девочкам, красоту наводить. И да, прости за лицо Лики. – Марина вытолкала племянника из комнаты и закрыла дверь.
Когда шаги поднимающегося на второй этаж парня стихли, Марина повернулась к сестре, которая была похожа на нее как две капли воды – такие же карие глаза и темные волосы, такое же хрупкое телосложение, и такой же праведный огонь в глазах.
Улыбнувшись, она отчиталась:
– Наташка в аптеку сходила, пузырьки с синькой купила. Она куда легче и быстрее зеленки оттирается, а эффект будет такой же. И к вещам я положу наборчик, который поможет Лике лицо в порядок привести, заодно вещи потеплее их чемодана достану, чтобы девочка переоделась, потому что Наташка ее обольет от души.
– Точно? Сможет?
– Свою роль она сыграет идеально, не переживай. Тем более у нее свои счеты со Смоловыми, и защитник хороший имеется.
– Отлично! Не хотелось бы, чтобы девочка из-за нас пострадала.
– Скорее из-за этой девочки кто-то пострадает. – рассмеялась Маришка. – Она мужиков знаешь как профессионально обдирает, еще и дистанционно. Талант у девчонки, хоть сомнительный. Нам с тобой лучше подумать о том, как сделать так, чтобы Максик наш не пострадал и Лика. Вот кому реально угрожает опасность, если все будет как в прошлый раз.
– Не будет! – твердо сказала Аня. – Я этого не допущу. Больше не допущу! Тем более столько лет работала над тем, чтоб все исправить.
– Мы не допустим. – поправила Марина. – Неужели ты думаешь, что в этот раз такая заварушка без меня пройдет? Нет, конечно. Хватит, что в прошлый раз ты сохранила тайну и пыталась все сама исправить. Ведь ты старшая сестра. А разница у нас, между прочим, всего четыре минуты. Так что в этот раз я с тобой. Ты, кстати, деду Жене позвонила?
– Позвонила. – кивнула Анна. – Он на берегу их будет ждать, потом до Архангельска довезет, где их будет ждать самолет.
– Дядька Сашко? – удивилась Маришка.
– Дядька Сашко. – подтвердила Аня.
– Он что, летает еще? В его возрасте уже не то что не летают, не ходят.
– И летает и бегает вприпрыжку, сам же знаешь почему. Тем более он из семьи кавказских долгожителей и по их мерках младенец еще.
– А как он от Батуми до Архангельска так быстро долетит?
– В Архангельске их примет на борт грузовой самолет, а потом перехватит дядька Сашко.
– Где перехватит?
– А вот этого я предусмотрительно не спрашивала, если вдруг кто-то перехватит нас.
– Не думаю, что они пойдут против нас с тобой. Да и Олег знает о последствиях.
– Не думаю, что Олег вообще знает, что происходит. Уверена, он бы все остановил. Ему прошлого раза хватило. И в этот раз, Мариш, все не так, как было тогда. Я чувствую, потому хочу, чтобы Максик с Ликой как можно скорее покинули остров. Не нравится мне все то, что происходит последний месяц.
– В смысле?
– Все сильнее, Мариш. Все гораздо сильнее, потому нужно, чтобы к десяти они оказались на материке.
– Так может и нам на материк?
– Не могу, сама же знаешь, я старшая. Но тебя держать не буду. Езжай с ними. Точно, Мариш! Уезжай с ними, мне так даже надежнее будет. Рядом с ними будет родной человек, который всегда поддержит. Тем более ты ему и так как вторая мама всю жизнь.
– Ну нет, Анечка, обойдёшься. Так быстро от меня не отделаешься. Мы с тобой всю жизнь вдвоем. Родились вместе и умрем, если понадобится, тоже вместе.
– Но умереть мы должны только после того, как Максим покинет остров. Иначе… – на глазах Анны выступили слезы.
– Не будет никакого иначе. Я тебе обещаю. – Маришка вытерла Ане слезы и отправилась в подвал, чтобы достать дневники родителей и сестры.
Глава 4
Максим дрожал. Но не ветер, гуляющий на маяке с выбитыми стеклами был тому причина. Последние несколько часов он не понимал, что происходит и действовал так, как говорили ему мама и тетя. Но когда он остался в одиночестве, сопоставил сказанные мамой слова и ее необычное прощание, то ему стало не по себе. Все это не сулило ничего хорошего. Как и тетя Марина, которая заглянула на маяк, чтобы передать рюкзак со сменной одеждой, какой-то бутылочкой не-пойми чего и ватными дисками, которые должно были пригодиться Лике. Она крепко сжала Максима на прощание и, попросив быть сильным, скрылась в ночи. А он остался наедине с догорающим закатом и своими страхами, которые с каждой минутой становились все крепче.
А потом он увидел ее. Свою любимую девушку в красивом белоснежном платье. Она так походила на того ангела, в которого он влюбился еще в шестом классе. И только когда она подошла ближе, Макс понял для чего была нужна сменная одежда с ватными дисками и почему перед ним извинилась тетя. Отругав себя за то, что не уточнил подробности плана и позволил изуродовать девушку, Максим вышел ей навстречу.
Макс не знал, как принято разговор с девушкой, которую ты не видела три года. Девушкой, которая последние два года оплакивала твою смерть. И потому он просто подошел к замершей у маяка Лике и заключил ее в объятия, а после сделал то, о чем мечтал три года. Прильнул к любимым губам, вспоминая, какую сладость они способны дарить. Лика тут же отозвалась, растянув поцелуй, который последние два года казался ей невозможным.
– Это правда ты? – почти шепотом спросила Лика, уткнувшись парню в грудь и вдыхая такой знакомый запах апельсина и кедра.
– Это правда я. – почти шепотом ответил Максим, уткнувшись в волосы девушке и вдыхая такой знакомый запах пионов.
– Правда ты. – признала Лика, оглядев любимого человека.
Лике показалось, что Максим совсем не изменился. Все те же лохматые темные волосы, все теже красивые голубые глаза, тот же жуткий шрам на правой руке, тот же родной цитрусово-древесный запах. Даже футболка старая, та, что она дарила ему когда-то на День Всех Влюбленных. Лика осознала, что вот он, Максим, такой настоящий и живой. Живой. Из глаз девушки брызнули слезы.
Два года Лика не могла плакать. После новости о гибели Максима она превратилась в ледышку, у которой не осталось никаких чувств и эмоций. Только боль, которую постоянно подпитывало семейство Смоловых. Бесконечная и окутывающая как черный кокон, через который не пробивался свет. Лишь отчасти боль могли утихомирить тренировки, потому Лика фактически жила на льду. Единственным, что у нее осталось. Единственным, что ей никогда и не было нужно.
– Он сказал мне, что ты мертв. – всхлипывая, рассказала Лика. – Сказал, что ты утонул, когда на рыбалку пошел.
– Я, на рыбалку? – переспросил Максим, не выпуская девушку из объятий. – После смерти папы я рыбалку возненавидел.
– Он был убедителен. Даже фотографию могилы твоей показал.
– Насчет убедительности соглашусь. Проверил на себе. Если бы не он, я бы прилетел к тебе еще два года назад.
Лика выбрала из объятия парня и задала вопрос, на который боялась услышать ответ, потому что знала, как Смоловы расправляются с теми, кто стоит у них на пути:
– Что он сделал?
– Давай зайдем внутрь, там одежда для тебя есть и какая-то штуку минцеляпная, чтобы тебя в порядок привести. – уходил от ответа Макс.
– Мицелярная. – поправила Лика, проходя внутрь маяка следом за парнем. – Мицелярная вода.
– Наверное. – согласился Максим и порывшись в рюкзаке вытащил бутылочку и ватные диски, которые передал девушке: – Вот! Марина дала, сказала, что тебе пригодится.
– Спасибо! – поблагодарила Лика и начала оттирать лицо. К ее огромному облегчению и радости, синева смывалась.
– Тут еще одежда есть. Брюки спортивные, футболка, худи и носки с кроссовками. – Макс продемонстрировал еще и одежду.
– Подожди-ка… – девушка повнимательнее пригляделась к содержимому рюкзака. – Это же мои вещи! Откуда они у тебя?
– Марина забрала из отеля. – не стал врать Максим.
– Зачем? – выгнула бровь Лика. – Она что, знала, что Наташка меня этой фигней синей обольет?
– Так вот что они придумали, чтобы тебя с вечеринки вытащить. – узнал наконец Максим эту часть плана.
– В смысле вытащить? Кто они? Зачем придумали? – в голове Лики с огромной скоростью рождались вопросы.
– Поверь, вопросов у меня не меньше твоего. – признался Максим и бросил взгляд на часы, стрелки которых подсвечивались в темноте. – Но времени у нас в обрез, потому я решил довериться маме. Тем более она мне обещала, что все ответы мы найдем в ее дневнике.
– А просто рассказать она не может? Без дневников. Я бы вот послушала, зачем меня уродовать. Пойдем-ка к вам, спрошу у мамы Ани лично. Или пусть к нам приходит, лично посмотрит, как меня Наташка уделала. – бухтела Лиля, снимая изуродованное платье, стоимость которого ей еще предстояло отработать, и переодеваясь в свою спортивную форму.
– Она не придет. – грустно заметил Максим.
– Прости, Макс, я и правда палку перегнула. Мама Аня не должна бежать на маяк, чтобы передо мной извиниться. И с большим удовольствием я бы поболтала с ней под кофе и кусок ее коронного лимонного тортика. Просто все это мерзко, еще и платье дорогущее было, а на следующее неделе у меня важная фотосессия, потому я и разозлилась. – девушка указала на лицо, с которого синева оттерлась лишь от части.
– Мама больше никогда и ни к кому не придет.
– Она…
– Жива. Но больше не может ходить. «Подарок» от Смолова-младшего за то, что я отказался уступить ему место менеджера в команде «Акул», на которое он так рассчитывал. И отличный такой способ привязать меня к острову навсегда, как и маму.
– Это я виновата. – обреченно произнесла девушка и Макс вдруг увидел в ней себя – сломленного человека, винящего себя во всех бедах.
– В этом не виноваты ни ты, ни я, ни тем более моя мама. – Макс не знал, кого он хотел в этом себя больше убедить, Лику или себя. – В этом виноваты ублюдки Смоловы, которые решили, что весь мир их песочница, а мы просто игрушки. Но я больше не позволю им над тобой издеваться. Издеваться над нами. Мы с тобой уедем.
– Уедем? Куда, Максим? Куда ты с тобой уедем, на Луну? Так мы не космонавты, остров не Байконур. – напомнила парню Лика.
– Да куда угодно! В гроте спрятан катер с нашими вещами. На нем мы доберемся до Северодвинска, оттуда на машине в аэропорт Архангельска, а потом на самолете на свободу. Но выдвигаться нужно сейчас, потому что к десяти мы должны быть на материке, встречаться с мужчиной, который повезет нас в аэропорт. Потом мы еще на один самолет пересядем и нас привезут в безопасное место. Как я понимаю, в другой стране. Там мы с тобой сможем начать новую жизнь. Вдвоем.
– Новую жизнь?! – горько усмехнулась Лиля. -
– Да. Как мы всегда и хотели. Я же знаю, что ты ненавидишь хоккей, ты рисовать всегда хотела. И ты будешь рисовать, а я буду барменом. Я неплохо научился коктейли смешивать. А потом свой бар открою, опыт управления кафе у меня есть. Обещаю, мы не пропадем. Я все для тебя сделаю, Лика. Клянусь.
Макс с воодушевлением рассказывал мамин план, понимая, что он их единственный способ освободиться от семейки Смоловых, но Лика его энтузиазма не разделяла.
– К десяти часам я должна быть на сцене на центральной площади и выглядеть идеально. – сообщила девушка. – И у меня осталось всего сорок минут на то, чтобы добраться до своей косметички в отеле, наложить тонну тонального и переодеться. Мне сегодня предложение делать будут.
– Предложение?! – опешил Максим. – Лик, ты вообще слышишь, что я говорю? Я тебе свободу предлагаю! Ту самую, о которой мы так мечтали. Свободу от Смоловых. А ты про предложение говоришь. Предложение тебе я должен делать. И сделал бы еще два года назад, если бы не чертов Дэн. – парень вытащил из кармана спортивных брюк маленькую голубую коробочку. – Я его давно купил, хотел тебе предложение сделать сразу по прилету в Сочи. И хотел, чтобы все было романтично и красиво, чтобы сюрприз приятный. Но…
Максим встал на одно колено и протянул Лике коробочку с вопросом:
– Лика, ты станешь моей женой?
Максим ожидал, что девушка немедленно ответит «Да!» и броситься ему в объятия, но она даже не прикоснулась к коробке. Она лишь развернулась и пошла к выходу из маяка, со словами:
– Мне нельзя опаздывать.
Максим подскочил и бросился следом.
– Умоляю, не уходи. – он схватил Лику за руку, не выпуская из маяка. – Хорошо, не хочешь быть моей женой, не надо. Не так это и важно. Я люблю тебя и готов ждать сколько угодно. А если ты не захочешь, то и без штампа в паспорте проживем. Но прошу, не уходи. Ты не обязана выполнять их требования. Больше не обязана. Все. Контракт окончен. И хоккей больше не нужен, чтобы отсюда вырваться. Мама все устроила. Нам просто нужно дойти до грота и сесть на катер. Все. Главное, телефоны здесь оставить, чтобы по ним нас не отследили.
– Максим, я тебе благодарна, честно. А маме Ане с тетей Маришей еще больше. Но я не могу опоздать. Это важно. – Лика освободила руку. –Потому я сейчас пойду в отель, и мы сделаем вид, что ничего этого не было. Я натяну коронную фальшивую улыбку и скажу: «Да», а ты прямо сейчас сядешь в катер и уедешь с этого проклятого острова, раз так сильно хочешь и у тебя все готов для того, чтобы начать новую жизнь. Найдешь себе самую лучшую девушку, которой подаришь эту коробочку. Вы поженитесь, заведете детей и будете счастливы. А мне срочно надо в отель, переодеться и накраситься. И времени у меня до десяти все меньше, потому, пожалуйста, не заставляй меня опаздывать. Это слишком дорого мне обойдется.
Девушка выскользнула из маяка, который был таким же разрушенным, как и детские надежды Лики на счастливое будущее. Она бросила взгляд на телефон, который не собиралась оставлять на маяке, и поняла, что у нее осталось всего полчаса до фейерверка, а значит, стоило перейти на бег. Иначе вовремя не успеть.
– Лика! Лика! Прошу, не убегай. Нам нужно как можно скорее покинуть остров. Лика! Это важно, правда! Мама сказала, нам с тобой угрожает опасность. Лика! Да остановись же ты! Дай мне все объяснить! Нам нужно уехать, как можно скорее! Мы в опасности, Лика! Лика! Да остановись ты, черт побери! – кричал Максим, который пытался догнать бегущую по берегу девушку.
Но она старательно делала вид, что не слышит все то, что пытался донести ее любимый парень.
– Нет твоих вещей в отеле! – крикнул Максим, который уже выбился из сил.
Лика остановилась и прокричала:
– О чем ты?
Воспользовавшись заминкой, Максим поднажал и наконец нагнал девушку.
– Марина… Она… Все твои вещи… забрала… – слова давались Максу с трудом. Он, в отличии от Лики, каждое утро по километру не бегал.
– Где мои вещи, Максим? – Лика нависла над парнем, который стоял, сложившись напополам и пытался восстановить дыхание.
– В катере… В гроте. Там все… И твои, и мои… И дневники моей мамы… которые объяснят нам… как именно Олег Смолов… убил твоих родителей… моего отца и свою жену. – пошел ва-банк Максим, очень надеясь на то, что в дневниках найдется обещанная мамой правда.
– В смысле, убил?! Ты что несешь, Максим?
– Убил. Все четверо умерли в одно время и в одном месте… У мамы доказательства есть! Они в катере.
– Какие доказательства?! Все знают, что мои родители погибли, когда пытались подорвать ядерный заряд оставшейся в недрах острова подводной лодки. Забыл? Они же предатели Вебер, которые остров хотели разнести, а я их дочка. Твой папа отправился на рыбалку, и попал в шторм, а потом тело к берегу прибило. А мама Дениса умерла от того, что у нее тромб неожиданно оборвался.
– Ты сама-то веришь в эту историю с подводной лодкой. А может видела их? Я лично не одной не видел, хотя мы вроде как секретный остров, на котором секретные подводные лодки изобретали. Сама подумай. Лодок мы никогда не видели. На завод нас тоже никогда не водили, типа он аварийный. А сами забором его высоким обнесли за каким-то хреном. И я тебе расскажу за каким. Все потому, что завод не заброшен и не разрушен. Я его лично видел и не похож он на завод подводных лодок. И он, Лика, заморожен, а не разрушен. А это не одно и тоже. И Антошку, который со мной на завод лазил, а потом по городу растрепал, что был там, вдруг машина сбила. Интересное, такое, совпадение. Я потому никому до тебя и не говорил, что был там. И вот тебе еще одна странность. В Северодвинске, до которого он нас рукой подать, уже есть завод с подводными лодками. И та часть города, где он расположен, тоже закрытая была и попасть туда можно было только по пропускам. Глупо как-то в паре километров от Северодвинска такой же завод лепить. Странно, не находишь?!
