Александра Салиева
Друг отца. (Не)люби меня
– А если не буду?
– Значит, не верну, – пожал плечами.
– Что, вообще? – уточнила Ника ядовито, склонив голову набок. – Может тогда и женишься на мне вместо мамы?
Ох, если бы она только знала, что сотворила со мной одним этим своим вопросом!
Будто земля разверзлась под ногами вплоть до самой преисподней, чтоб мне туда провалиться. Первый же последующий вдох – сущее пекло, пока вскипала моя кровь, а маленький дьявол в голове тихо нашёптывал: «Обязательно так и сделай. Она сама захотела и попросила», поэтому неимоверных усилий стоило сказать:
– Душ. Ужин. А затем мы идём спать.
– Что? Прям вместе идём? – снова съязвила.
– Ну, если ты так настаиваешь и твой парень не против, – вернул ей в том же тоне.
– Ты… мерзкий, гадкий, отвратительный…
– Душ. Ужин. И спать, – перебил я её повтором.
И да, наконец пошёл в сторону кухонной зоны. Вероника за спиной всё ещё продолжала ругаться на меня, но уже себе под нос, попутно пиная стену, если правильно понял по звукам. Зато итогом стали всё-таки скинутые кеды и намеренно громкий топот в сторону лестницы.
Вздохнул.
Это будет долгая ночь.
Пока же я сосредоточился на будущем ужине…
Когда живёшь один и редко бываешь дома, обычно набор продуктов в наличии выглядит самым минимальным или вообще отсутствует, но в моём случае это не так. У моего заместителя очень деятельная и инициативная жена, раз в неделю она заказывала сюда клининг и забивала все полки едой. Часть, к слову, портилась быстрее, чем я успевал до неё добраться, но кого это останавливало? Уж точно не моих подчинённых, пытающихся задобрить меня всеми возможными способами. Но зато в любое время суток у меня никогда не возникало проблемы с тем, чтобы приготовить поесть. Вот и сейчас, пока моя гостья смывала с себя чужие слюни и остатки непростого вечера, я управился без проблем. Готовить я не то чтоб любил, но обычно предпочитал самостоятельно. По крайней мере, для себя. К тому времени, как девушка спустилась обратно, я как раз закончил, осталось только на стол накрыть.
– Всё? Так лучше? Доволен? – послышался за спиной ехидный голос, на который я обернулся.
Да чтоб меня!
Ибо лучше точно не стало…
Только хуже…
Я же не просто так именно про футболку говорил!
Но вряд ли она увидела разницу, когда предпочла ей мою майку. Майку, которая теперь облепила стройную фигурку ничуть не менее вызывающе, чем то же её треклятое вымокшее под дождём платье. Как и вряд ли девушка поняла, почему на стол теперь накрывать исключительно ей. А я вряд ли в ближайшие полчаса в принципе сдвинусь с места, пока не договорюсь со своим вновь возникшим стояком. Да и как с ним договориться, если по мере приближения девушки мой член лишь утвердился во всех своих намерениях?
Надо купить фен!
Возможно, если б он у меня имелся, тогда бы с длинных русых волос не капала сейчас влага, тем самым пропитывая слишком тонкую майку, а её низ не прилип к прикрытым лишь на верхнюю четверть бёдрам на фоне того, как скудно прикрытая грудь выглядела так, словно никакого прикрытия на ней вообще нет в помине.
О том ей и сообщил. Вместо того, чтоб на вопрос ответить. Я про него вообще забыл, если честно.
– Купишь завтра сюда фен, зубную щётку, и что там тебе ещё может понадобиться, – проговорил, отодвинув от себя стеклянную миску с приготовленным салатом.
Как только не выронил!
Ника замерла на следующем же шаге, уставившись на меня в ужасе.
– З-зачем? – сперва спросила, затем ещё больше ужаснулась: – П-погоди… Ты же не серьёзно? – уточнила негромко, проведя причинно-следственную связь моего заявления с нашим ранним разговором у лифта.
– Я когда-либо страдал склонностью к шуткам? – вопросительно выгнул бровь.
На лице девушки выражение ужаса сменилось полнейшей растерянностью, но совсем ненадолго, после чего она поспешно заявила:
– Я не буду с тобой жить! Ни за что!
Мысленно ухмыльнулся. И оставил при себе все свои мысли по поводу её очередной категоричности. Если уж на то пошло, мы с ней оба прекрасно знаем, что в конечном итоге всё всегда идёт так, как хочу я.
Вслух же:
– На стол накроешь? – перевёл тему, кивнув на полупустую столешницу из мрамора, где кроме миски с салатом больше ничего и не было, поскольку я только её и успел переставить до появлении Вероники.
Девушка поджала губы, но согласно кивнула. В мою сторону правда больше не смотрела, хоть и крутилась в непосредственной близости. Её руки мелькали то с одной моей стороны, то с другой, когда она выставляла на стол наполненные едой тарелки, а следом столовые приборы и хлеб. Когда ко всему этому прибавился чайничек с фруктовый чаем, лично я сильно пожалел, что это не водка. Вероника, пока крутилась туда-сюда, целых четыре раза случайно задела меня, и даже близко не подозревая, что именно вытворила этими своими действиями.
Ещё чуть-чуть и вместо ужина на столе будет она сама!
Зря я её сюда привёз. Хотя именно потому и привёз. Пусть лучше перед глазами будет, чем я реально сойду с ума, всю ночь представляя где и с кем она может находиться, чем станет заниматься в том своём проклятом мини-платьице, раз уж решила, что в честь своего совершеннолетия может целоваться со всеми подряд, без разбора. Хотя сама Ника восприняла моё молчание как очередное равнодушие в свою сторону.
– И всё же: как давно это у вас с мамой? – поинтересовалась несколько минут спустя, вяло ковыряясь в тарелке, сидя напротив меня.
На хорошеньком личике сохранился отпечаток обиды и досады, она явно нервничала и избегала встречаться со мной взглядом. Не в первый раз она задавала этот вопрос. Но если прежде я промолчал, то теперь почему-то решил сознаться. В конце концов, стоит нести ответственность за свои поступки не только ей одной.
– Недавно. Я перебрал, – сказал честно. – Алкоголь – зло, как видишь. Так что лучше тоже больше не пей, – добавил с сарказмом.
Перед глазами встала та пасмурная ночь, воспоминания о которой были слишком скудными, но я этому оказался даже рад по итогу. Рука, в которой Ника удерживала вилку, замерла. Она подняла на меня свои глаза, полные неприкрытой растерянности и удивления.
– Напился и… решил жениться на моей маме? – явно не так восприняла поступившую информацию.
– Напился и… проснулся с ней в одной кровати, вот что я имел в виду, – отозвался, хоть и неохотно.
Вероника окончательно растерялась. В первое мгновение. Во второе – поспешила вернуть внимание обратно своему позднему ужину, хотя я всё равно заметил блеснувшие в её красивых глазах очередные слёзы. И дальше расспрашивать не стала. Я и не сомневался, что не станет, с её-то скромным, порой слишком наивным и мягким характером, да в текущей ситуации. Зато наконец принялась за поздний ужин. Старательно. Явно чуть ли не давилась, но упорно запихивала в себя еду. Я и сам постарался уделить всё своё внимание стейку средней прожарки, что тоже оказалось довольно непросто, учитывая мой грёбанный непроходящий стояк даже в такой ситуации. Из-за него, когда она доела, я и велел:
– Крайняя левая дверь на втором этаже – твоя спальня. Иди спать, Вероника. Сейчас же.
Вышло слишком резко, но да и чёрт с ним. Пусть уже скроется с глаз моих, тогда я смогу подняться, не посвящая её в свой физиологический нюанс, всё тут убрать, а затем найду способ, как бы снять это мешающее жить напряжение. О том, чтобы уснуть, и речи не шло. Не в первый раз страдал подобным, знал о последствиях.
Ника и в этот раз безмолвно подчинилась. А я почти выдохнул с облегчением, но у лестницы она замерла.
– Я ненавижу тебя, – бросила едва слышное, прежде чем поспешно взбежать наверх.
Выдохнуть пришлось в любом случае. Разве что теперь этот выдох сопровождало не облегчение, скорее обречённость. Просто потому, что…
– Я знаю.
Заслужил.
Глава 5
Вероника
Хотелось кричать. Так громко, как только позволяли лёгкие. Вопить от гнева, ужаса, обиды, боли, что сжигали изнутри подобно самому яркому пожару. Перестать зажимать себе рот и дать наконец выход эмоциям не только через жалкие слёзы, что текли по щекам, и которые я не в силах была контролировать и остановить.
Почему? Почему всё так? Почему именно сегодня, когда я решилась открыться ему? Почему не раньше? Почему именно Свет? Это мог быть кто угодно, но только не он. Кто угодно, но не он. Плевать, с кем моя мать ещё решила быть, это никак не должно было касаться меня. Ни меня, ни Света. Но она почему-то выбрала именно его и даже не поняла, что тем самым буквально уничтожила собственную дочь. Приговорила к вечным мукам. До основания разрушила её мир. И как его собрать обратно воедино, я не имела понятия. Да и зачем он мне, если в нём больше не осталось смысла? Лишь жалкие осколки от разбитых грёз одной маленькой девочки, что ранили так сильно, что терпеть едва удавалось.
Я ненавижу тебя…
Сказала я ему.
Тогда почему у этой долбанной двери сижу и реву я, а не он? Почему именно мне сейчас так плохо, что впору из окна выбрасываться? Или крушить всё вокруг. Уничтожать подчистую. В первую очередь всё то хорошее в себе, что заставляло тянуться к Свету. Стереть из души, как не было, лишь бы больше никогда даже близко не ощущать ничего подобного. Забыть его и всё, что с ним связано. Навсегда вырвать с корнем из сердца. А затем запечатать эту дыру таким непробиваемым барьером, чтобы никто в будущем не мог сквозь него проникнуть.
Из горла всё-таки вырвался вскрик, который я поспешила заглушить собственным кулаком, оставляя на нём следы от зубов. Но даже эта боль была и в тысячу раз не такой болезненной, как осознание, что тот, в кого я так по неосторожности влюбилась, никогда моим не будет. Не будет!
Больно. Как же больно.
Лучше бы я вместо папы умерла.
Или вслед за ним.
Но я жила и, что хуже всего, чувствовала.
Сидя на полу, прижимаясь спиной к двери, я слышала, как Свет ходил туда и обратно, втайне надеясь, что вот сейчас его шаги остановятся у моей комнаты, а затем он войдёт и скажет, что он передумал. Да пусть что угодно скажет, или даже соврёт, обманет, я на всё согласна. Но он проходил мимо, а затем и вовсе перестал давать о себе знать. Я всё сидела и сидела во тьме спальни, ощущая себя невероятно одинокой, потерянной и никому ненужной.
Так и заснула по итогу прямо на полу.
А проснулась на удивление в мягкой постели, укрытая по самый подбородок, совершенно не помня того, как перебралась в неё. Да и чёрт с ним. Не важно. Всё не важно.
Судя по расположению солнца за окном, время едва перевалило за девять утра. Совсем рано для воскресенья, но спать больше не тянуло, поэтому я, чуть подумав, поднялась с кровати, заправила её и потопала умываться.
Выйдя в коридор, первым делом отметила неестественную тишину в доме.
Свет ушёл? Или спит?
Лучше бы первое, но что-то мне подсказывало, не будет мне такого счастья, проверять тоже не решилась. Правда ровно до момента, как, умывшись, не поняла одну важную вещь: оставленное накануне на сушилке в ванной платье исчезло, не трудно догадаться чьими руками. Свет явно позаботился о том, чтобы я никуда не свалила из его пентхауса раньше времени. Или…
Он же не решил реально оставить меня жить у себя?!
Вчера я подумала, что он, как и я, просто на эмоциях наговорил всё это, а теперь… Вдруг и правда? Да нет, не мог он! Это же неприлично в конце концов, раз уж он на маме моей женится. Или мама тоже сюда переедет? Представила, как она здесь хозяйничает, и сразу захотелось сжечь к чертям весь этот пентхаус, чтобы наверняка такого не произошло.
Да, я прекрасно понимала, что не имела права даже на мгновение так реагировать, но злость, порождённая её вчерашним заявлением, так никуда и не исчезла из меня. Она ведь даже не подумала сперва мне лично сообщить такую важную новость, поставила перед фактом вместе со всеми остальными, как если бы меня это никак не касалось, а я была для неё чужим человеком. Хотя может оно и так, не зря же она мне вдруг квартиру подарила. Но уж тогда бы сперва и избавилась от меня, а после крутила свой роман.
Да и вообще… Почему именно Свет?!
Мама не могла не понимать, как люди отреагируют на такую новость. И полгода не прошло, а она уже за лучшего друга почившего мужа замуж выходит. Наверняка начнут болтать, что он у неё в любовниках ходил задолго до смерти папы. Пусть Свет и заверил, что это не так… но он и не сказал, когда именно у них случилась та ночь. И была ли она единственной. А я вчера так растерялась от того, что он ответил правдиво, что не расспросила никаких подробностей. Мне хватило того, как ярко воображение нарисовало их близость. Едва удержалась, чтоб снова не психануть, отправив тарелку прямо ему в лицо, и не сбежать в свою комнату. Да и…
К чёрту всё! И её, и его, и то, что там у них творится! Если уж на то пошло, у меня и без них двоих есть, о чём подумать. Например о том, чтобы поскорее вернуться домой, где я вчера специально оставила свой телефон, и позвонить Никите, узнать, как он там, заодно забрать оставленную у него куртку. Вряд ли Свет согласится одолжить мне свой мобильный для такого случая, с учётом его вчерашней реакции на Самойлова, которую я до сих пор не понимала. А ещё у меня выпускные экзамены на носу, нужно к ним готовиться. Не до чужой личной жизни.
Да, именно так!
Поэтому, развернувшись, я покинула ванную и направилась в комнату к Святославу требовать вернуть меня домой.
И вообще…
Может мне в Лондон уехать учиться, как папа хотел?
Восемнадцать лет мне исполнилось, и я теперь могу самостоятельно управлять открытым им на моё имя накопительным счётом, так что мамины подачки в виде отдельной квартиры мне и правда больше не нужны. Пусть на нового мужа тратит семейные ресурсы, если хочет. А я выучусь, устроюсь на работу и заживу счастливо вдали от них. Как по мне, идеальный план.
Кроме одного…
Свет, если узнает о моём желании уехать, да ещё и настолько далеко, может быстренько пресечь это всё на стадии хотения, а после и правда запереть в своём доме. Вчерашняя его выходка это наглядно доказала. Значит уезжать придётся тайно, но что уж теперь. Как-нибудь переживу. До тех пор же мне предстояло куда более сложное испытание – новая встреча с ним.
Видеть его не хотелось, но и ждать у моря погоды тоже глупо, так что, вобрав в себя побольше воздуха, я коротко постучала в его дверь. Глупое сердце вопреки всему разумному тут же ускорило свой ритм, предвкушая новую встречу с тем, кого было бы лучше никогда не встречать. Вот только ответом мне стала неожиданная тишина…
Неужто и правда спит ещё? Или действительно ушёл и запер меня в своём доме без права его покидания? С него станется…
– Да пусть только попробует! – проворчала, хватаясь за ручку.
Та привычно легко поддалась, позволяя войти в святая святых.
Первой в глаза бросилась до сих пор неубранная с ночи постель в тёмно-синюю клетку, что резко контрастировала с монохромным убранством всей спальни. Значит точно дома. Свет бы никогда не вышел из спальни, не заправив кровать. Следом до слуха донёсся шум льющейся воды из его личной ванной комнаты, подтверждая мои догадки.
Что ж, ладно, я не гордая, могу и подождать. Заодно, пожалуй, раз такое дело, займусь нашим завтраком. Глядишь, мужчина проникнется, подобреет и у нас с ним таки сложится какой-нибудь конструктивный диалог. По крайней мере, я очень на это надеялась.
Я уже развернулась, чтобы выйти из спальни, как на глаза попалась прикроватная тумбочка, а на ней телефон, часы, портмоне и… ключ-карта от лифта. Она же помогла принять другое решение.
Зачем договариваться, когда можно просто тихо уйти? Да, Свет наверняка разозлится, но да и пусть. А то вдруг беседа не получится, и он и правда запрёт меня в своём пентхаусе? Нет уж, лучше перестраховаться, если есть такая возможность.
Из ванной комнаты по-прежнему доносился шум льющейся воды, но я всё равно на цыпочках прокралась до тумбочки, рваным движением стащив с неё свой ключ к свободе. Тут же прижала руки к груди, со страхом глядя в сторону прохода в ванную, чувствуя, как ускоренный пульс грохочет в ушах, затмевая остальные звуки.
Спокойней, Ника, спокойней! И так же спокойно теперь уходи…
Переодеваться естественно не стала. Чёрт с этой майкой! Тем более в чём-то Святослав прав, я в ней куда приличней выгляжу, чем во вчерашнем мини-наряде. Поэтому аккуратно притворив за собой дверь, я опрометью бросилась вниз. Прямо к лифту. По пути хватая с пола свои кеды, решив, что обуться я могу и прямо в лифте, чтобы не терять драгоценное время.
Руки откровенно дрожали, пока я подносила карту к панели вызова лифта и почти возблагодарила бога, когда он начал своё движение наверх.
– Ну, давай же, давай, – причитала едва слышным шёпотом, нервно отсчитывая уходящие секунды.
Двери открылись, и я чуть не взвизгнула от радости.
Удалось!
Даже не верилось!
И всё-таки взвизгнула. Ровно в момент, когда, шагнув в спасительное нутро пустой кабины, оказалась перехвачена за талию и одним рывком притянута назад.
– Далеко собралась? – прозвучало над моим ухом тихим вкрадчивым голосом, несущим угрозу.
Чёрт!
Не успела.
Ну что за невезение?
Прикрыв глаза, вдохнула и выдохнула, прежде чем повернуть голову и посмотреть на Святослава. Лучше бы не делала этого! И дело не в том, сколько обещания скорой расправы светилось в сером взоре. Это бы я не только пережила, но и не особо переживала. Но всё оказалось куда как хуже. Стоило только опустить взгляд ниже, на его руки, удерживающие меня, как мозг пронзила новая мысль.
Голый!
Святослав был голый!
Кеды выпали из рук…
– В таком виде, – мрачно добавил он, окончательно разворачивая меня к себе лицом.
Да кто бы говорил!
На мне хоть майка и бельё есть, а на нём… одно полотенце! Да и то не сказать что большое. Едва бёдра прикрывало.
Он точно надо мной издевается!
Я даже ответить ему не смогла. Взгляд сам по себе заметался по обнажённой груди со светлыми вьющимися волосками, по которой стекали капельки воды. Они падали с его головы, врезались в твёрдые мускулы и скользили по ним вниз, впитываясь в ткань надетой на мне майки, отчего ещё немного и моя собственная грудь будет выставлена напоказ хуже, чем если бы вообще была ничем не прикрыта, несмотря на наличие лифа-топа. Стыдобища полная! Теперь в ней вот точно лучше никуда не выходить.
– А разве не ты говорил вчера, что лучше так, чем в том платье? – кое-как всё же выдавила из себя.
– Не настолько, чтоб свалить отсюда, не прощаясь, как какая-нибудь воришка, – мужчина сурово посмотрел на меня, аккуратно отбирая у меня ключ-карту.
Он посмотрел, я отвела взгляд. Не говорить же ему, что мне рядом с ним даже просто находиться больно после всего, не говоря обо всём остальном?.. Хотя я совру, если скажу, что не желаю его больше видеть. Меня будто на две части поделило: разумную и влюблённую. Первая велела нагрубить и уйти, вторая – ещё немножечко побыть с ним рядом. С первым правда теперь возникала проблема. Карту Свет отобрал, а следом и лифт закрыл свои двери, отрезав мне все пути к отступлению. А как только я попыталась создать себе новые, вырвавшись из его хватки…
– Вчера я обещал вернуть тебя домой в случае твоего примерного поведения. Помнишь? – прижал он меня обратно к себе ближе. – По-твоему, происходящее можно счесть за нечто подобное? – вопросительно выгнул бровь, выдержал короткую паузу, а затем добавил язвительно: – Начинаю думать, идея жить со мной на самом деле пришлась тебе по душе, да, звёздочка?
Издевательский тон быстро прочистил мне мозги.
– А то как же! Так мечтала, так мечтала, теперь вот не знаю куда себя деть от радости! – отозвалась не менее ядовито.
Самое ужасное, что ведь действительно мечтала. Ещё вчера утром. А сегодня… По губам собеседника скользнула ласковая улыбка.
– А-аа… так ты просто за салютами вниз спуститься решила, чтоб отметить своё новоселье, – протянул всё тем же издевательским тоном он.
– Шампанским, – внесла поправочкой.
Мужчина тут же убрал руки. Показательно так. Ещё и обе ладони приподнял в воздухе, отступая от меня на полшага назад.
– Может, и друзей в таком случае тоже позовёшь? – продолжил фальшиво улыбаться.
Вот только взгляд остался колючим и тяжёлым. Не сказать, что я смотрела на него лучше.
– А можно, да? Ты такой щедрый! – похлопала ресницами, сложив ладони вместе у груди.
Наверняка выглядела идиоткой, но да ладно. На что не пойдёшь, чтобы получить свободу!
– До тех пор, пока я точно уверен в том, что с тобой всё в порядке, можешь…
Не договорил. Именно в этот момент я выхватила карту из его рук, пока он отвлёкся. Но вот чего не ожидала, что вместе с тем случайно задену злосчастное полотенце. А оно вдруг непонятно с чего решило, что хватит ему заниматься работой по прикрытию, пора уже отдохнуть, и под мой обалделый взгляд буквально рухнуло к ногам. Моим.
Да чтоб меня!..
Точнее его! Святослава! Который вот не мог нормально одеться, прежде чем пойти за мной?!
Вслед за его полотенцем на пол полетела и карта-ключ. Она банально выпала из моих вмиг ослабевших пальцев, как только я сместила свой взгляд ниже. Туда, где всё было неожиданно большим и твёрдым.
Мамочка моя…
Это что?!
Это из-за меня?!
По-прежнему обалдевая от происходящего, вернула взор к серым глазам.
– А-а…
И это всё, что я смогла из себя выдавить. При этом очень старалась больше не опускать взгляд ниже его подбородка.
Не опускать, я сказала!
Но тот нет-нет, да и съезжал обратно.
И это я молчу про все те идиотские мысли, что принялись роиться в моей бедовой голове по этому поводу. Начиная от «Он на меня возбудился» и заканчивая «Интересно, какой он на ощупь».
Бли-ин, ну за что мне это?!
Лучше бы я из комнаты сегодня вовсе не выходила!
Последней моей мысли вторил звучный, хоть и тихий мат куда быстрее отошедшего от шока Святослава. Он же привёл и меня в чувства. Ладони сами по себе легли на глаза, после чего я и вовсе повернулась к нему спиной. Но поздно. Всё что надо и не надо я успела разглядеть за эти считанные секунды и теперь прямо чувствовала, как лицо заливает краска смущения от того, сколь ярко в мозгу отпечаталась сия неприличная картина.
Кошмар! Просто ужас!
– Прости, – пропищала тихонько, продолжая жмуриться. – Прости, пожалуйста. Я… Я не хотела. Я просто… Я…
Слов не подбиралось, одни междометия. Не облегчало задачу и то, что мужчина никак не отреагировал на мои слова. По крайней мере, не словесно.
А я всего-то хотела пойти домой без лишних проблем. Ага, ушла. Три раза! Теперь вот от стыда сгорала, стоя посреди коридора его пентхауса, пока он за моей спиной голый пребывал.
Я так и не рискнула на него заново взглянуть, но ощутила, как поднятое с пола полотенце хлестнуло мне по щиколотке, а в следующую секунду последовал новый рывок, благодаря которому я оказалась вздёрнута над полом и перекинута на мужское плечо.
– Свет, – позвала я. – Свет, ты что делаешь?
– А ты как думаешь? – поинтересовался он встречно, вместе со мной на плече направившись куда-то.
А я думаю, да?
Перед глазами до сих пор увиденная картина стояла, а наяву – его обнажённая задница, сводя все мои мысли к одному-единственному. Вот уж не думала, что окажусь в подобной ситуации с ним когда-либо. Да ещё в таком положении.
– Свет? А давай не надо? – попросила. – Я всё поняла, честное слово, и больше так не буду.
На самом деле я сейчас готова была пообещать, что угодно, только пусть он не делает того, что он там задумал. Не была уверена, что готова к последствиям.
– Да? И что же ты поняла, интересно знать? – заинтересовался он, стремительно взбираясь по лестнице.
То есть мы ещё и в спальню идём?
Вот тут и впрямь стало не по себе. Особенно с учётом его возбуждённого состояния.
Что он задумал?!
– Я больше не буду от тебя никуда сбегать. Правда-правда. Ничего не буду. Отпусти, а? – взмолилась.
Ступени заканчивались, а Святослав не спешил отвечать, явно обдумывая мои слова. И я почти поверила, что он ко мне прислушается. Но нет. Ошиблась.
– Что-то не припоминаю в тебе прежде такой покорности, – насмешливо прокомментировал мою просьбу мужчина. – Это ты так сильно всеми моими анатомическими особенностями впечатлилась, да, малыш?
– Ну-у… – протянула смущённо. – Они у тебя и правда очень… хм… впечатляющие, да.
В жизни ещё ни разу так не впечатлялась, если уж на то пошло.
– Ничего. Привыкнешь, – пинком открыл дверь в свою спальню.
Ещё один пинок сопроводил грохот закрытия деревянного полотна. А я аж икнула при новом вдохе.
– В-в-с-смысле? – выпрямилась на его руках.
Лучше бы и дальше висела, как была…
От неожиданности Свет ослабил хватку, и я буквально съехала по нему вниз. Не удержи он меня под попу, так бы и упала к его ногам. Но он удержал. Вот только теперь наша поза стала совсем бесстыдной, ведь для равновесия не только мне пришлось руками за его шею схватиться, и ноги вокруг талии обернуть, но и ему меня удобнее перехватить, и теперь его ладони бесстыдно покоились на моей полуголой попе. Едва ли трусы можно счесть за достаточное прикрытие.
Могла ли эта ситуация стать хуже…
Могла.
– В прямом, – беззаботно отозвался Свет.
На этот раз я не сразу со словами нашлась. Недоверчиво всматривалась в серый взор, пытаясь отыскать в нём хотя бы малейший намёк на шутку. И не находила!
– Свет… – протянула дрожащим голосом. – Ты же не серьёзно, да? Ты ведь на маме моей женишься. Ты не можешь ещё и со мной…
Ведь правда?
– Да что ты? Ты ж сама захотела приключений с утра пораньше, разве нет? – отозвался он невозмутимо.
– Да не хотела я никаких приключений! Я просто хотела вернуться домой! – почти вскричала, начиная по-настоящему нервничать.
И ещё больше, когда он промолчал. Легче не стало, даже когда Свет прошёл мимо кровати и вошёл в смежное помещение, где до сих пор лилась вода в душевой. Я сильнее вцепилась руками в его шею. Ни за что меня от себя не отдерёт!
Если только не произойдёт что-то такое, и я сама захочу от него уйти. Ведь этот… этот… ненормальный! Он меня под воду засунул! И ладно бы просто это, но вода там оказалась ледяная! Обрушилась на нас с ним сверху рассеянным потоком, отчего я вмиг продрогла до костей. Взвизгнув, попыталась уйти из-под струй, но Свет не позволил. Мёртвой хваткой удержал около себя.
– Свет! Ты что делаешь? Пусти! – упёрлась ладонями в его плечи.
В отличие от меня Свет по-прежнему оставался горячим. В то время как я уже дрожать от холода начала. Зато как плюс разум быстро очистился от всяких ненужностей. Я снова попыталась отодвинуться от града морозящих тело капель, и конечно же у меня снова ничего не вышло.
– Отпущу. Как остынешь и глупости всякие перестанешь творить, – низким, чуть хриплым голосом отозвался он, буквально впечатывая в себя.
– Да я уже!
Отморозила себе всё на свете. Та же попа оставалась тёплой благодаря тому, что её его огромная ладонь защищала. И мне даже стыдно больше не было за нашу позу. А вот Свет наоборот, будто и не замечал совершенно льющегося на нас сверху потока, с каждой пройденной секундой становясь только горячее, кажется.
– Зато я нет, – подтвердил мои выводы вслух.
И я замерла, перестав сопротивляться. О холоде и том позабыла. Как и обо всех своих возмущениях. Серые глаза были прикрыты, а сам мужчина глубоко и шумно дышал, пока его ладонь до хруста сжимала ткань на моей пояснице, задирая её всё выше, в то время как его возбуждение, упирающееся в ягодицы, становилось заметно больше и твёрже.
Бли-ин…
То есть всё-таки из-за меня?
И вот вроде мечтала о таком моменте, а на деле в полнейшем замешательстве пребывала. Он же на маме моей женится, а возбуждается на меня? Что вообще происходит?!
– Свет, ты…
– Я бы отпустил. Но не могу. Не сейчас. Ты же сбежишь. Особенно теперь, после того, как… – замолчал.
Договаривать не стал. Да и выглядел так, будто вёл какую-то одну ему известную борьбу с самим собой, а я была его якорем, за который он цеплялся изо всех сил. Или может, мне лишь казалось, я сама хотела так думать, ведь прошло всего ничего, а он посмотрел на меня привычно насмешливо и поинтересовался:
– Завтракать будешь? – вместе со мной шагнул из душевой.
Кивнула скорее бездумно, чем понимая, на что подписалась. Мысли продолжали крутиться вокруг того, что всё ещё оставалось большим и твёрдым. И что, кроме меня, здесь и сейчас Свету больше не на кого возбуждаться… Хотя он же только проснулся, почему я сразу решила, что из-за меня? У мужчин по утрам это вообще нормальное явление, насколько знала. Да, точно. Вовсе не то, что я подумала.
Конечно это не отменяло того, что всё происходящее – просто одна огромная ошибка. И не только там, где мы вместе принимали душ, но и там, где меня вообще в этом доме быть не должно. Не успокаивало и то, что всё творящееся происходило не по моей воле. Потому что в глубине души я хотела, чтобы это продолжалось.
Я не понимала, что заставляло мужчину так себя вести, но и отказаться от крох его внимания тоже не могла. Даже после того, как Свет поставил меня на гранитный пол, и тогда ведь не отпустил. Зато издевательски заботливо закутал в одно большое полотенце, затем вытер мне волосы другим, попросту растрепав те и превратив в спутанное гнездо. Ей-богу, как маленькую девочку. И кто бы знал, чего мне стоило не показать ему, как это меня ранило.
Третьим полотенцем он прикрылся сам. Да и то ненадолго. Как только мы вернулись в спальню, взял из гардеробной себе серые спортивные штаны, а в меня кинул своей белой футболкой, после чего скрылся обратно в ванной и вернулся уже после того, как убедился, что я тоже вновь одета.
– Десять минут на завтрак, – заявил уже по выходу из комнаты. – Потом продолжим работать над осознанием твоей вины и исправлением, а то мне ещё нужно вернуться в офис, я не все дела на сегодня уладил.
Я как шагнула из двери первой, так и остановилась. К нему обратно обернулась.
– Что это значит? – поинтересовалась настороженно.
– Забыла? – усмехнулся Святослав. – Я же тебя предупреждал, что рано утром мне нужно быть на работе. Не хотел оставлять тебя тут одну взаперти, поэтому и вернулся. Не стоило?
Понятно. Опять ушёл от ответа. Ну ладно…
– Не стоило, – заявила со всем нашедшимся у меня равнодушием, развернулась и возобновила приостановленный путь до кухни.
Вообще лучше было бы свалить от него на крышу, на свои любимые качели, но он же опять придерётся к такому непослушанию, поэтому я продолжила идти вниз. Завтрак, так завтрак. Хотя это не помешало мне вернуться к изначальному.
– Так что там за работа такая над осознанием моей вины? – поинтересовалась, заглядывая в холодильник, делая вид, что очень сильно занята его содержимым.
Что угодно, лишь бы не смотреть на него лишний раз. Он же кроме спортивок так и не надел ничего больше, позволяя любоваться его обнажённым торсом. Шикарным таким торсом. Которому любой рестлер позавидует. И после этого он ещё что-то про мой внешний вид говорит?! У меня хотя бы все стратегически важные места прикрыты. Не то, что у него. Всё наружу!
