bannerbannerbanner
Подчинись мне

Анастасия Сова
Подчинись мне

Полная версия

Глава 9

Тимур

– Да что ты вцепился в эту землю? – ворчит отец. – Мы немерено бабла отвалим только за то, чтобы умаслить чинуш на всех уровнях. А потом что? Покровский все равно не даст купить тендер. Участок может достаться кому угодно.

– Значит, мы предложим больше, лучшие условия, – спокойно отвечаю.

Это один из немногих кусков земли, оставшихся нетронутым в непосредственной близости от столицы. И я буду не я, если не приберу его к рукам. Там можно открыть отличный загородный клуб. Престижный и доступный в плане отдаленности от города и элитных застроек. А я как раз ищу варианты, куда вложить часть недавней прибыли.

Отцу не понять. Он никогда не понимал меня. Предпочитает вести бизнес спокойно, не принимает агрессивных решений. Я же существенно увеличил семейный капитал именно за счет собственных амбиций.

– Ты разве не видишь, что место идеальное? – спрашиваю.

– Оно все равно столько не стоит, – отзывается отец. – Ты часто завышаешь цены вполне обычным вещам.

Да уж. Завышаю.

Снова перед глазами встает училка. Я пообещал ей столько бабла, сколько она хочет. За трах с ней готов был заплатить целое состояние. Я притащился на сраную окраину, торчал в вонючем подъезде старенькой пятиэтажки только ради того, чтобы иметь возможность пристроить член во влажную дырку учительницы.

Сжал кулаки и стиснул зубы. Бесит, сука! Жилы из меня тянет. И я ненавижу себя за то, что проявляю эту слабость. Баб полно! Бери и еби любую. Ни в чем себе не отказывай! А я таскаюсь за училкой, точно дворовый пес.

Только подумал о ней, как в штанах задымилось. Отец что-то там еще втирает про землю, но я уже не слушаю. Закрываю глаза, чтобы хоть как-то избавиться от наваждения.

Когда такое вообще было? Чтобы за девкой таскался? Чтобы кто-то так рьяно сопротивлялся. Да сроду не было! Обычно стоит лишь похрустеть свежими купюрами, как ноги любой телки гостеприимно раздвигаются, а их рты наполняются слюной в желании отсосать у меня.

Никакой любви. Никаких отношений. Только пар спустить.

Я даже не допускал мысли, что такое в принципе возможно, когда отказывают. И я бы мог отступить, если бы ее сопротивление так сильно не заводило. Не распаляло внутри жажду получить запретное. Любой ценой. Прогнуть ее под себя. Взять. И вбиваться внутрь голодными движениями.

Я азартный человек, и отступить сейчас, отпустить училку с миром – предать самого себя.

– Никита говорит, тебя в школу вызывали? Что у вас опять случилось? – отец, похоже, меняет тему, и я чудом успеваю зацепиться за его вопрос.

– Там ерунда, – бросаю небрежно.

– Может, хватит уже сына в этом клоповнике морозить? Есть отличная школа с бизнес-уклоном. Будет общаться с нормальными людьми, втягиваться потихоньку…

– Нет, – грубо отрезаю.

– Я давал тебе все, Тимур. С самого детства. Ты же гробишь собственного ребенка.

Ну, началось! Старые песни о главном!

– И что из меня получилось, пап? Ты разве не помнишь? Из какой жопы ты меня вытаскивал? – усмехаюсь, когда отец поджимает губы.

– Мы давно оставили наркотики в прошлом, – отзывается папа. Это больная тема, и он старается не вспоминать ее.

Но я отлично помню. А еще, как напивался до беспамятства и творил такую дичь… потому что считал, что я Бог.

– Моему сыну не будет дозволено все. Если он чего-то хочет, то пусть добивается сам!

Отец стучит пальцами по столу, задумываясь о чем-то.

– Ладно, – произносит он в итоге. – Сегодня я заберу Никиту из школы на выходные. Надеюсь, ты не против.

– Нет, конечно.

– Тогда до встречи. И подумай над тем, что я тебе тут наговорил. Пока еще есть время дать заднюю.

Недовольно цокаю языком. Папа будто первый раз со мной дело имеет. Я ведь если что задумал… К тому же, я пропустил большую часть его праведных речей, пока вспоминал учительницу. Потому понятия не имею, над чем должен поразмыслить.

Отец уходит, и я открываю на телефоне ее фотку. Стояк вот-вот разорвет штаны. А девка глядит на меня с фотографии и улыбается. Будто надо мной насмехается. А я ведь пока ни разу не видел ее улыбки вживую. Только взгляд этот дикий. С презрением.

Провожу по ширинке ладонью и борюсь с диким желанием передернуть сейчас на ее фотку. Спустить пар. У меня висит еще херова туча дел, и с таким напряжение в штанах я просто не смогу ни о чем думать.

Сучка! Сожрать бы ее! Всю…

Терпения не хватает, и я вытаскиваю член, приспустив брюки. Стискиваю его в ладони и начинаю дрочить. Как подросток, блядь! И я точно под кайфом. Откидываюсь на кресло и работаю рукой, представляя, как совсем скоро засажу учительнице. Как она будет скакать на моем члене, насаживаясь на него своей узенькой дырочкой.

А там охрененно узко! Узко, горячо и очень влажно! Мой член завидовал моим же пальцам, пока они были внутри. Она оказалась мокренькой для меня, потому что хотела. Она, блядь, хотела меня, хоть и сопротивлялась, изображая святую невинность.

И я мог взять ее. Мог, но не стал. Не хотелось мараться в ее соплях и слезах. Меня на секунду даже вывернуло изнутри от отвращения к себе, но я все равно не отступлю. И дождусь, когда кукла сама придет ко мне. И отдастся. Предложит себя.

Мои движения становятся запредельно быстрыми. Кончаю в собственную руку, запрокинув голову. В пустоту спускаю. Все не то.

Свободной рукой хватаюсь за телефон и набираю сообщение.

«Сегодня в полночь жду тебя в клубе «Сириус». Водитель заедет в 23.30».

Осталось только дождаться. Я ведь знаю, что она придет.

Не успеваю выпустить трубку из рук, как она оживает, а на экране высвечивается номер сына.

– Да, Никит, – отвечаю ему.

– Это из-за тебя, да?! – шипит на меня малец.

– Что именно?

– Ты знаешь.

Глава 10

Варвара

Абрамов уходит, и я вслушиваюсь в его отдаляющиеся шаги. Мне нужно быть уверенной. Мне необходимо знать, что его нет больше в пределах досягаемости.

Только потом обессилено сползаю по стеночке, потому что меня не держат собственные ноги.

Я даже дверь не закрываю. Сижу, зажавши рот, и тихо плачу. Не хочу разбудить Егора. Лучше ему не знать. Я бы и сама предпочла забыть. Особенно о том, как резко и неожиданно скрутилось возбуждение внизу моего живота.

Да, наверное, рядом с таким мужчиной любая среагирует подобным образом. Мы ведь все немного животные, и сильный, уверенный в себе самец – то, что нужно для любой самки. Но я все же думала, что разума во мне гораздо больше, чем голых инстинктов.

Мне вообще всегда трудно возбудиться. Вечно мешают мысли или что-то еще… Почти всегда мы с Егором используем смазку, и кончаю я через раз и только от дополнительной стимуляции.

А сейчас, с этим ублюдком, я впервые в своей жизни по-настоящему потекла. Еще никогда я не бывала такой влажной. Ни разу в жизни. И мне страшно. Жутко от реакции собственного тела и от отвращения к себе же.

С трудом удается сгрести себя в кучу. В груди так сильно давит, будто меня пнули туда подошвой сапога. Но я все же встаю, закрываю дверь на все замки сразу и бреду в ванную.

Знаю, не отмыться. Уже пыталась. Но эту грязь не смыть всем мылом мира. Касания Абрамова въелись в кожу и зудят там. До сих пор зудят. А между ног я чувствую его пальцы. Как они скользят там и давят на такие точки, о существовании которых я даже не знала.

Но я все равно намыливаю тело мочалкой, усиленно тру его. Мне нужна эта иллюзия. Воображаемая чистота. В моей какой-то воображаемой жизни.

И это только пальцы… не могу даже представить, на что он способен своим членом.

Нет! Нет, пожалуйста! Я не хочу этого представлять! Не желаю думать о таком. Просто мечтаю жить, как раньше.

Ночью так и не получается уснуть. Я все думаю над тем, как должна поступить. Но ни одна мысль не кажется верной. А еще я до сих пор чувствую его. Как и мерзкое ощущение в груди.

Утром же получается кое-как взять себя в руки. Сегодня пятница, последний рабочий день перед выходными, и мне нужно только продержаться.

Я должна вести себя как обычно. Улыбаться ученикам, отвечать на их вопросы, быть уверенной в себе. Примером для них. Никто не должен знать о том, как кошки скребут на душе.

А еще мне снова надо поговорить с Никитой. Мы с ним не закончили. А сегодня ночью я еще больше убедилась в том, что подростку нужна моя поддержка. И я готова дать ее, даже несмотря на то, что мальчик – прямое напоминание об Абрамове старшем, про которого думать совсем не хочется.

И я решаю сделать это с самого начала. Тянуть до конца дня не хочется.

– Никита, – зову ученика, заглядывая в кабинет, где у моего класса вот-вот должна начаться география.

Абрамов закатывает глаза. Я понимаю, что он не извинится за свои вчерашние слова, мальчик ведь даже не виноват в них, если подумать, но разговор продолжить придется.

Он выходит в коридор, и мы останавливаемся рядом с окном неподалеку от кабинета географии.

– Извиняться, я так понимаю, не будешь?! – мягко спрашиваю у него. Но этот вопрос звучит, как утверждение. Подросток вместо ответа мотает головой.

– Ладно, я не виню тебя, – сознаюсь. – И я вижу, что тебе нужна помощь, поэтому все же настаиваю на консультации с психологом.

– Если правда хотите помочь, то отстаньте от меня! – наконец, подает голос ребенок. Его глаза блестят, когда он смотрит на меня.

Видно, Никита раздражен моим предложением. Оно ему с первого раза не понравилось, и не было никакой надежды, что что-то изменится со второго.

– А если дело в моем отце, то, тем более, отстаньте! Найдите какой-нибудь другой вариант! – подросток разворачивается и уже собирается уходить, но я инстинктивно хватаю его за плечо.

Никите приходится остановиться, и он медленно поворачивает голову в сторону моего захвата. Опомнившись, разжимаю пальцы.

 

– Варвара… Владимировна! – слышу позади взволнованный голос Ани. Отвлекаюсь на него, а Никита, пользуясь случаем, проскальзывает обратно в класс.

Разочарованно цокаю языком. Теперь, кажется, мальчик еще больше уверен, что я мечтаю прыгнуть в постель к его отцу. А я ведь, как раз, наоборот…

– Привет, – обращаюсь к Ане. – Ты чего такая?

– Устала за тобой по школе бегать, – признается та, демонстративно хватаясь за сердце.

– Да я вот… с Абрамовым поговорить пришла. Сама знаешь, у нас с его папашей разговора не получилось, – при упоминании мужчины непроизвольно сглатываю. – Хотела сама как-то повлиять.

– Ладно, – подруга взмахивает рукой. – Успеешь еще повлиять. Там тебя директриса вызывает. Говорит, очень срочно. Вот на побегушках отправила, – недовольно фыркает Анька.

– Что же там такого случилось?! – произношу вслух.

– Уж, не знаю. Но сходи сразу, не беси Нашу лишний раз. А то скоро ЕГЭ, она вся на взводе.

Тут как раз раздается звонок на первый урок. Аня убегает в свой кабинет, а я, цокая каблуками, спешу к директору.

Меня немного напрягает эта срочность, но зато учебный процесс помогает отвлечься. А это сейчас как раз то, что мне нужно.

– Вызывали?! – стучусь и заглядываю через приоткрытую дверь.

– Да, Варенька, проходи, – женщина жестом указывает на место напротив тебя.

Усаживаюсь на стул и буквально ощущаю, что в кабинете повисает нездоровое напряжение. Директриса с сочувствующим видом подвигает ко мне чистый белый лист бумаги и ручку.

– К сожалению, тебе придется написать заявление на увольнение по собственному желанию.

Глава 11

Варвара

– В каком смысле? – бестолково переспрашиваю я. Могла ожидать чего угодно, но не этого.

– Послушай, Варя, – директриса смотрит на меня с сожалением в глазах, так, как обычно сердобольные глядят на бездомного вшивого котенка. А я себя как раз так и ощущаю в этот момент. – Не знаю, кому ты там перешла дорогу, но мне с Министерства позвонили ни свет ни заря, сказали тебя уволить.

– Подождите, я все равно не понимаю, – грустно усмехаюсь.

– Да что тут непонятного? – тяжело вздыхает женщина. – Это не ко мне вопрос. Меня ты очень даже устраиваешь. И как человек, и как работник. Ребята тебя любят. Ты – молодой специалист, а это на руку школе. ЕГЭ еще на носу. Но я не могу пойти против решения свыше.

Я пытаюсь понять, честное слово! Стараюсь изо всех сил. Но мысли вдруг становятся вязкими и тягучими, а руки начинают дрожать.

– Почему я?

– А я откуда знаю? – отзывается директор. – Я думала, это ты мне скажешь. Мне просто позвонили и назвали твою фамилию. Хочешь, звони в Министерство и разбирайся, но я тебе так скажу – ничего хорошего из этого не выйдет. Кто-то сверху подсуетился.

– А как же уроки? Ребята? Класс мой? – в растерянности перечисляю.

– Варь, хочешь честно?! – женщина заглядывает мне в глаза. – В такой ситуации тебе нужно думать совсем о другом. А на уроки твои я на сегодня Любовь Львовну поставила.

Шум в голове не дает мне сосредоточиться, и я точно на автомате пишу заявление почерком, на мой совсем непохожим. Да, быть может, стоило устроить истерику, потребовать компенсации или, как минимум, выплат по сокращению моей должности, никто ведь не может заставить работника написать заявление просто так, но у меня не оказывается сил на споры.

Ощущаю себя так, будто меня насильно погрузили под толщу воды. Уши закладывает и руками невозможно пошевелить. Неуверенно барахтаюсь там, и даже кричу, но никто не слышит.

Но я ведь могу устроиться в другую школу? В столице полно таких, и во многих дефицит кадров, так что пойду туда, где в моих профессиональных качествах будут нуждаться.

Я именно так и предполагаю, когда собираюсь выходить из кабинета директора, пока она предупреждающе не бросает мне вслед:

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – пытается угадать мои желания бывшая уже начальница. – Но я не уверена, что в другую школу тебе удастся устроиться.

– До свидания, Ольга Марковна, – только и отвечаю ей, стараясь скрыть все то разочарование в жизни, что теперь рвет душу на части.

Вещи свои решаю забрать позже, когда суетливая толпа учеников уже покинет классы. А пока еду к маме. Не хочется ее расстраивать, но и держать в себе невыносимо.

Еще Егору нужно как-то сказать. И как? Сделать просто: «Егор, меня уволили»? Это даже в моей голове звучит как бред. Ведь ничто не предвещало. А после событий с Абрамовым школа оказалась для меня тем местом, где удалось хоть немного не думать о нем и его дурацком желании усадить меня на свой член.

– Привет, – улыбаюсь маме. Усаживаюсь на стул рядом с ее постелью. Мои проблемы на фоне того, что приходится переживать ей – не стоят ломаного гроша.

В то же время, я обеспечиваю свою маму всем необходимым. Обеспечивала, если быть точнее. Теперь же у меня, получается, нет денег даже на себя.

– Привет! – улыбается моя вечно не унывающая родственница. – И что это у нас случилось?

– Мам, меня с работы уволили.

Повисает пауза, но мамочка быстро спешит заполнить ее.

– Ой, ну, подумаешь, горе! Ты у меня отличный педагог! Тебя в любой школе с руками оторвут, – она пытается поддержать меня. На что мотаю головой. Это вряд ли.

– Теперь я не смогу накопить денег, – имею в виду ее лечение за границей. – Даже кредит не дадут, – такой вариант я, конечно, рассматривала, но сумма оказалась куда больше, чем мне мог предложить банк. Или проценты озвучивали такие, что целая моя зарплата уходила бы на погашение задолженности.

Шальная мысль забирается в голову в этот момент. Абрамов же может решить эту навязчивую проблему. Нажатием кнопки, так он сказал. Мне нужно всего лишь согласиться на выдвинутые условия.

Сейчас его предложение выглядит еще более заманчивым. Вот только я не продаюсь. Это низко и мерзко. Я и без того чувствую себя немного шлюхой.

Потому эти мысли быстро гоню. Нельзя давать им возможность пустить корни в моей голове. Какой бы привлекательной не была сумма с несколькими нулями на моем счету.

Хотя, если подумать, неужели моя мама не заслуживает жизни?! Пусть и такой ценой?

Из размышлений меня выдергивает ее ставший вдруг очень серьезным голос:

– А я всегда тебе говорила, что надо найти нормального мужика. Богатого. А не этого, прости господи!

– Ну, мам! – одергиваю ее.

– Что «мам»? Ну, что? Сейчас бы сидела себе, как у Христа за пазухой, а не сопли на кулак наматывала.

Гляжу на мать с укором. Она всегда хотела мне богатенького жениха, и себе всю жизнь искала такого. Вот только не срослось. Надеялась, что хоть у меня получиться выбиться в элиту. Но я ее подвела, выбрав совсем не того человека.

– Мам, ну а что в этом хорошего, скажи? – задаю ей всякий раз один и тот же вопрос, поэтому она недовольно цокает языком. – Ты слышала сколько всяких историй? Про унижения? Издевательства? А когда молоденькая модель терпит паршивого старикашку, только бы ухватить после его смерти кусочек миллионного состояния? Прости, но это не для меня.

Я нарочно не рассказываю ей о том, что случилось со мной кроме увольнения. Это же сейчас поднимется буря!

– Ну ладно, хорошо! – сдается мама. – Но можно же было найти что-то поприличнее?!

– Егор – отличный, хороший парень. И мы это уже обсуждали. Лучше расскажи, как у тебя дела? – спешу свернуть неприятную тему для разговора.

– Не нравится он мне, этот твой Егор. Вот прям чувствую, что-то с ним не то, – трясет перед собой сжатыми пальцами, точно пытается ухватиться за суть своих слов.

Да что с ним может быть «не то»? Если в этом мире с кем-то и «не то», так это с Абрамовым.

– Прости, – обращаюсь к матери, когда в сумочке вибрирует мобильный.

«Сегодня в полночь жду тебя в клубе «Сириус». Водитель заедет в 23.30», – гласит сообщение с неизвестного номера.

И только сейчас до меня доходит. В этот самый момент. Кажется, теперь я понимаю, кому перешла дорогу.

И что теперь делать?

Глава 12

Варвара

Я провожу у мамы еще какое-то время. После разговора с ней мне становится чуть легче. Мамуля всегда умеет поддержать. Так было с самого детства.

Вот только подъем настроения длится недолго. Практически перед самым уходом в палате появляется врач. Он сообщает, что лекарств, что я привозила две недели назад, осталось на пару дней, и нужно заказать новые.

– Да, конечно, я обязательно все куплю, – уверяю его.

Мне ведь выплатят часть накопившегося отпуска, так что деньги обязательно будут. На коробочки с лекарством уж точно! А дальше разберемся.

Вещи из школы решаю вообще сегодня не забирать. Мне не хочется лишний раз думать о неприятном повороте судьбы. Но я размышляю над тем, что случилось почти всю дорогу до дома. Неужели, это Абрамов решил дожать меня таким способом?!

А дома на меня и вовсе нападает такая тоска, что все валится из рук. Егора нет. Кажется, он говорил что-то про то, что вынужден поехать на работу в офис, но я не слушала и теперь с трудом припоминаю его слова.

Я даже пару раз возвращаюсь к сообщению от Абрамова. Перечитываю его, будто пытаюсь доказать самой себе, что оно реально.

И как бы мне не хотелось, игнорировать послание не получится. И дело даже не в реакции моего тела. Меня страшит мысль о том, что будет, если не приеду. Отец Никиты просто забудет? Что-то очень сомневаюсь. Он вовсе не затем таскался за мной, чтобы так запросто отступить.

А еще этот человек лишил меня работы. И этого уже не забыть мне. Да, я уверена, что это он, ведь ни единый работник Министерства даже не знал о моем существовании, чтобы вдруг решить избавиться. А не конфликтовала ни с кем, кроме Абрамова. Все просто. И ясно, как белый день.

Так что, скорее всего, мне все же придется поговорить с ним.

И я изо всех сил пытаюсь убедить себя в безысходности это решения, а не в том, что в глубине души хочу видеть заносчивого миллионера. Или миллиардера. Понятия не имею о статусе этого наглеца.

А еще меня вовсе не заинтересовали его деньги. Конечно, нет! Даже несмотря на то, как сильно я в них нуждаюсь.

– О, у нас сегодня праздник? – Егор довольно потирает руки, увидев на столе пирожки, что я испекла в попытках отвлечься.

– Хотела тебя порадовать, – вру ему.

– Тебе это удалось, – на лице парня растягивается улыбка.

И я не решаюсь сказать ему про увольнение. Если сегодня ночью поеду к Абрамову, то, быть может, сумею решить вопрос со своей должностью. Тогда и рассказывать не придется.

– Мы с Аней решили немного погулять, – сообщаю Егору. Надеюсь, он не заметил, как дрогнул мой голос на имени подруги.

– Чего это фдруг? – не совсем внятно уточняет мой парень, перековывая очередной кусок румяного пирожка.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Аня предложила, а я не сумела отказать.

Боже! Как бесит это вранье! Но оно во благо, я уверена. Ради наших отношений. Не хватало еще, чтобы Егор в порыве ревности попытался сделать что-нибудь Абрамову. Тогда проблемы появились бы у нас обоих.

– Так ты не против? – спешу заручиться его заверением.

– Нет, конефно! У тебя на лице напифано, что пора немного расслабиться.

Подозрительно легко отпускает. Но я радуюсь, что не приходится завираться еще сильнее. Все же мои пирожки творят чудеса.

К встрече с Абрамовым я готовлюсь. Но не в том смысле, о котором можно подумать. Я стараюсь скрыть любые черты, способные повлиять на его решение вновь залезть ко мне в трусики.

От этих мыслей по коже пробегает острый жар. Меня точно в перец окунули, а потом вытащили на поверхность, оставив только навязчивое жжение.

Да, что за реакция такая дурацкая? Почему я вообще вспоминаю именно об этом? Будто думать мне больше не о чем.

Я прячу себя под свободным свитером под горло. На ноги натягиваю широкие джинсы. Сейчас такие как раз в моде. Волосы собираю в неприглядный быстрый пучок. И даже косметику стираю полностью.

Надеюсь, теперь во мне не остается ничего привлекательного, и можно спокойно ехать в клуб, или куда там Абрамов позвал меня?!

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru