Андрей Рафаилович Мельников
Хрестомагия
Светлячок
мрак пятился, с трудом влача утробу,
вращал орбиты черные,
как пепел в центрифуге,
охотника до падали
страшит свидание с живым,
он тянет время – вдруг терпенье лопнет
у покровителей противника,
тогда
обмякнет враг, покорно ляжет,
утратит пафос профиля,
его растерянный анфас
окажется уже не так опасен,
пока же стоит продолжать маневры,
заманивая искры в западню…
не ведал светлячок,
не замечал
коварного, как вор, подвоха,
так плавится обычная свеча,
чье жаркое дыхание –
начало всех начал,
в конце концов
ослабнет гнет тенет,
один причал у светлячка –
рассвет!
Ей Богу, он вахту отстоял
неплохо!
25.08.19
На выстрел скор!
случайны ли созвучия и рифмы
полученных посредством расшифровки
природы человека
слов?
Облавы с лаем, криками, сетями
на образы метафорических личин
так унизительны,
что амфоры решают добровольно
собрать осколки и восстать со дна
на Божий свет, являя миру
гармонию объема в первозданной красоте,
листает сила магнетизма
альбомы нот,
напоминающих гербарий,
из отголосков жизни, шорохов невнятных
сооружая мощный хор, в котором голос,
воплощенный громом горла,
переливается глубинами басов,
разбрызгивает рысьи искры леса,
возносится до острого озноба гор,
объединяя жизни сочный зов
со скрипом пепла из-под пресса,
его припев –
то скромен, тихо заплетая корни,
то как росток на выстрел скор!
31.08.19
Нет границ (отпевание В.А. Сосноры)
сомкнулись пальцы.
Правая рука
впитала тяжесть осязания
утраты,
гроб дрогнул
и по воздуху поплыл,
покачиваясь на волнах эфира,
ковчег? Подлодка? Черная торпеда?
Или рифмованная с нашим прошлым тишина?
Невосполнимая реальность,
судьбы летальный палиндром
ударом тока:
Морг. Не в укор око року вен! Гром!
Как лучше выразить
протест,
если, по сути
нечего и нечем возразить? –
когда-то не было, и вот опять не стало…
античный хор насупленный, суровый
твердивший ноты ветра,
присутствовал незримо,
но отпевал героя,
исторгая горе, громогласно!
Не выдержал небесный купол –
скупо, по-мужски, но все же
прослезился,
земная твердь в ответ –
дрожала,
да так, что в лужах ртами
глотала воздух
ртуть,
плите надгробной, говорите, предпочел
летящий, словно рой пчелиный,
пепел?
Ну, что же… память –
неистощимой речи горький мед,
ей нет причала,
нет границ, тем более –
покоя…
03.09.19
Крест на Капитолии
то ли это Капитолий,
то ли хохма на холме,
то ли дуля, то ли доля
в пропасти искать акмэ?
Может, просто в моде хаос?
Тень слоновья на осле? –
В бой! Comon! Avanti!
Vamos! –
Крест поставь
на этом
зле!
12.01.21
Искра от луны
природа жизни
бессюжетна,
поток сознания – как лава
течет, когда проснется
Этна,
нагромождая пепел пьедестала,
сойдет снегами с горной
кручи,
но станет месса массой талой,
у рек спроси – они
научат
теченью, чтобы не устало
из века в век нести
валы
тяжелого блестящего металла,
в котором пороха
полны
пороховницы – валуны,
достаточно лишь искры
от луны,
чтобы река времен
восстала!
04.09.19
Ода стреле
торопят годы выразить
словами
всю полноту палитры мира,
снимая с каждой краски языком
рискованную
пробу…
Ведь в них не только
акварельные разводы,
там тяжесть белых пятен
из свинца,
в которых мореход как крот
короткий ищет путь
к доселе неоткрытым островам,
бельмом зияют мели –
мели, мели муку соленой пены,
авось на землю набредешь – смелей!
Растянется период меловой
на миллионы лет,
увековечит в отложениях тела,
вернее кости – рифмы
от скелетов,
а если объективно,
то фрагменты планетарной диафрагмы!
Их тени тянутся как нити
из титана,
поверженного в кадмий
словно в ад,
где уголь во главу угла
встает как ночь – ребром Адама,
там цинка цианид, в конце
концов,
но даже это можно вытерпеть –
все искупает царственного кобальта
с альтами в стиле сальто
бал,
на нем солируют как лиры
крылья из акрила!
09.09.19
Муха (Фелиции, Винсенту)
на слона
надежд полна
рухнула с размаху муха,
ну и наглая была –
улыбалась в оба уха! –
Вот насколько я сильна,
не беда, что так
мала,
вот заслуженный триумф –
покорила я слона –
это вам не шутка –
утомилась ж-ж-жутко,
запыхалась – у-ф-ф!
10.02.20
Парение с опорою на струны
созвучные певучести ветров –
лишь передышка накануне канонады…
мишень любого
даже самого стреляющего тира
не может ранами сравниться
с черновиком летящей оды
в честь пущенной
на вольные хлеба стреле,
ее стремительное тело
звенит – поет подобно спице,
нанизывая острым оком
земные комья, воздух, воды,
не петли мертвые в ее ассортименте –
прямая нить в живом огне!
Она проходит красною строкою
через восходы, дни, закаты, ночи,
соединяя рифмами ущелья,
на мысли наводя мосты,
ее алеющие страсти
до гениальности просты –
взаимосвязь всего упрочить,
пронзив, в конце концов яйцо,
в котором кроется
бессмертие
кощея!
11.09.19
Исчез (Вощеву – А. Платонову)
недоумение бурлило в голове,
из глаз сочилось посреди
погоды,
растерянность находится извне,
задумчивы, дремучи
ее оды
в бездонном котловане пустоты,
нет места человеку
на земле,
он не подходит под канон
природы,
в него сомнения и страхи налиты,
не по пути их стопы – противоположны,
пространство времени
само себе –
одновременно цель и средство
по удалению из памяти
небес
рубцов от сабель, крови, пота, кожи
и душных дум – укорами
судьбе
людей во власти немощного детства:
родился… из последних сил
исчез.
05.10.19
Хрестомагия (поэра)
(1743-1816):
река времен полна порогов,
воинственны ее тяжелые валы,
подобно одам судят строго,
у водопада голос рока –
звенящей при падении
струны!
(1769-1844):
Россия – родина слонов
и обезьян, и мосек
тупорылых,
но басен выводок не нов –
дрессурой не добиться
появленья крыльев!
(1783-1852):
но рыцарь мчался, мчался в ночь,
усталый конь
хрипел весь в пене,
луна грозила светом белым
как топором палач –
точь в точь,
душа от ужаса
фальцетом пела!
(1799-1837):
шаги декабрьской свободы,
скользнув на месте,
оборвали
путь,
иссякли в гордом горле оды,
отнюдь не мед
переполняет соты,
анчара сок
стекает словно ртуть
на эшафот.
Прокручивай хоть в сотый…
намек петли один –
уснуть!
(1814-1841):
распят полетом в бездну
демон,
разорвана отчаянием грудь,
что впереди – зной мезозоя,
девон?
Объятия земной
непостижимой
девы?
Вселенская доисторическая
грусть!
(1803-1873):
сюртук чиновничий
мне тесен,
уместнее летучий ореол
из тихих и задумчивых
не песен,
скорее – из теней
подъятых ими волн…
(1821-1878):
случайно ли прообразом
петиций
крестьяне у парадного подъезда
клюют носами как поверженные
птицы,
хотя их жажда мести в этом месте
неуместна!
(1820-1892):
а сад тем временем
был полон
луною, изливающей желток,
в полон берущей
своим женским полом
все мироздание,
потолок!
(1862-1887):
надсадный плач –
ответом на препоны,
слеза разъест
стальные кандалы!
Свобода и любовь
тогда сердца наполнят
и мир увидит,
как мы удалы!
(1863-1927):
не миновать объятий смерти,
в ее гармонии утонет
суета,
отбросьте предрассудки
и поверьте –
блаженство и покой
найдете только Там!
(1866-1949):
из башни, ставшей маяком
видны все корабли на горизонте,
для кормчих звезд
они – лишь корм,
среди сирен у мыса Горн
теряют очертания – их воля
на исходе…
(1867-1942):
как солнце стать, увы,
не получилось,
луны лучи журчали серебром,
сдались алеющие дали
снам на милость,
и пробужденье их уже
не будоражит,
и день, и ночь в поджаром раже
легли на дно,
глаголя об одном…
(1869-1945):
колоть иголками – из арсенала вуду,
а я словами жалить буду
отбившихся от рук глухонемых людей,
и Шиву, и Христа, и Будду
я Музе подчиню своей!
(1872-1936):
форелью радужною жизнь
резвилась вместе с брызгами,
объятая теченьем,
зима возьми – и покажись
со списком скользких колких льдин,
замерз ручей
блестящим изреченьем…
(1873-1924):
пока царит на гребне славы
парящим призраком конь Блед,
его тлетворна лесть –
дыхание – как месть
Валхаллы,
где вместо речи человечьей –
бред!
(1877-1932):
мифичен воздух – им еще эллины
питали дух
на берегу морском
в плену у гор – богатырей былинных,
и эхо сохранило
их горнила
гром,
история – алмаз в оправе глины!
(1880-1921):
прекрасной дамы образ
несказанный
витает незнакомкой в скомканном
огне,
возмездием грозит сразить
осанна –
двенадцать пробило уже!
(1880-1934):
симфония – как золото
в лазури!
Но
в результате –
пепел на душе,
не возродиться Фениксом –
зажмурил
глаза
в антропософской
белене!
(1880-1932):
аквариум
безумного бурлеска,
чешуек блеск
и вспышки фонарей
под глазом –
аргументом
веским
крючок приладить
к тонкой
леске,
чтобы затем уху
сварил
Орфей!
(1886-1921):
колчан и стрелы – вот удел
охотника и воина…
живая
волна,
которую воспел,
убила в заблудившемся
трамвае....
(1889-1966):
горбинка на носу – как знак
гордыни строк в поэме без героя,
перчатка левая впросак
попала с правою рукою!
(1891-1938):
а память – словно камень
на душе,
с годами ноша только
тяжелей,
и ведь не вытолкнешь ее
взашей –
останешься без времени –
зашей
словами рот
и прошепчи:
туше…
(1887-1941):
растерянность от юга и до севера…
глаза России
словно омуты бездонны,
посевы по ветру
как прах развеяны,
смотрю на все со стороны
рассеянно,
в чужой Эстонии
рифмуя только стоны…
(1890-1960):
чернила в феврале еще чернее,
чем ночь, разлившаяся вширь,
язык свечи как лебедь
шею
вытягивает в струнку
и шипит!
(1892-1941):
искрятся влагою глаза
не в силах вынести восторги,
ни «почему», ни «как», ни «для»
зрачков сужается петля,
затягивая мир
в туманный омут
скорби…
(1895-1925):
а клен ладони клонит,
клонит,
дрожит, как будто бы
прощаясь,
и мчались, мчались, мчались,
мчались
куда-то годы словно кони,
теперь-то ясно, что – к печали!
(1897-1962):
так расплодились циники,
что стало тесно от вранья,
грехи растут как ценники,
уже не кожа у людей – кора –
картава кара
воронья!
(1885-1922):
поля болят у матушки Земли,
по ним ведь ходят люди,
а не оды,
не лезь на лезвия,
внемли,
как день у ночи
принимает
роды!
(1893-1930):
на зависть улиц безъязыких,
излиться не способных
как назло
ни криком, издавая рыки,
ни жестом – блох эпохи слом!
(1886-1968):
Крын,
Руч,
Ун,
Чаргогенс!
Ёс,
Нунак,
Ыроп,
Ха!
(1936-2019):
лишь гении останутся в веках –
первопроходцы,
чей путь как солнце жгуч,
неповторим,
Эллада, Карфаген и Древний Рим
за мир не бросили бороться,
война в мозгах – извилина руин!
25.09.19
Зарубка в небе
начнется бесконечность безупречно –
с зерна сверкнувшей золотом зарницы,
на серебро дорожки
млечной,
которой все лишь только снится,
возложит озарения ладонь,
откроет широко
глаза
на то, что каждая секунда вечна,
тик-так, а в памяти никак
не может высохнуть слеза,
попробуй, тронь рукою струны
дрожащих солнечных лучей –
чей голос, чьи услышишь руны,
наречий чьих
незамерзающий ручей?
Любое слово, каждый чих
охранной грамотой,
приветствуя кураж,
охотно награждает эхо,
зарубка в небе – символ – веха,
и даже больше – верный страж
до боли страждущих объятий бытия
мгновений человеческого
века!
28.09.19
Ипостась светлячка (Винсенту)
быстр, ловок, безшабашен,
если что решил –
вперед!
Брызги тока выше башен
елей, сосен…
поворот
щедро искрами окрашен,
как в замке вираж
ключа,
разве есть картина краше,
чем открытие
луча
звонкой просеки
лесной
ровной светлой полосой
рассекающего чащу,
чтобы тени,
трепеща,
подчинились бы простой,
но стремительно летящей
яркой яни –
все – в сияньи
ипостаси
светлячка!
11.10.19
Вирус новизма (Б. Лившицу)
иллюзия открытых горизонтов,
разъятых словом
новым как «Сезам!»,
руины постных натюрмортов
ремонту подлежат
во славу нам!
По зову вивисекции кубизма
язык изранен,
речь
крово-
точит,
трехпалой лапой
в горле тризна:
вершина, корни, динамит,
в итоге тогой кубофутуризма
буквально каждый миг окажется
объят!
Основы жизни зиждятся
на вирусе новизма,
болид его метаболизма
пронзит любого
с головы
до пят!
14.10.19
По заслугам
привычен внешне, но необъясним,
если вдаваться в подноготную явленья,
всю жизнь проводишь вместе с ним,
вернее – в нем, ища спасенье
от наступающих на пятки
бескомпромиссных словно стены аксиом,
весом любой гипотезы излом,
вираж извилины, узлом
опровергающий фатальную прямую,
летящую к обрыву без оглядки
по генеральной линии – печатью гильотин,
сводящих горизонт до замкнутого круга,
наука воскрешенья, за тобою слово!
Удачный опыт до сих пор всего один!
Воздушного потока жесты –
не знаки ли присутствия… кого? –
лишенных плотских временных оков,
но получивших вольный статус духов,
прозрачных ликов
с речитативом завещаний на устах,
и стар, и млад – уже репатриарх,
лишенный возраста,
но не утративший ни зрения, ни слуха,
любое слово, жест, бездействие, поступок
будут оценены бесстрастно –
по заслугам…
29.10.19
Хэппи-энд (Фелиции, Винсенту, дядюшке Римусу)
у маленького кролика
не роли – только ролики
на сцене мировой,
но все же не массовка:
охота на морковку,
прыжки – само-собой,
в написанном совой
сценарии ужастика:
в ночном лесу ушастика
подстерегает лис,
такое вот братание –
Гренландия и Дания
(сюрреализм кулис)!
Интрига пуще саспенса
на уровне катарсиса –
фортуной полон или пуст
грядущий жаркий миг,
прыжок – и лис уже настиг,
сердечко – тик-так-тик…
Огонь? Вода?
Один момент:
терновый куст
и – хэппи-энд!
05.11.19
В сердце дня (В. Каменскому)
когда взлетит с обрыва
птичка,
расступятся покорно облака,
пока полет
«Сарынь на кичку!»,
и жажда жизни
велика,
все шансы в нашей
буйной власти!
Как лопасти пропеллера поют
земной возвышенности
страсти,
кроша безжалостно уют
до состояния стихии
бунта,
как будто руд небесных свод
пришел в движение
внезапно,
о, нет – не Запада
глухая западня,
а звонкий ток – заряд Востока
отнюдь не тихой сапой –
ворвется взрывом
в сердце
дня!
07.11.19
Просто иней
ошибки, заблуждения, грехи –
какая пища для ума
искусствоведам, критикам и снобам,
лучи излучины реки,
биомеханика – Ха-Ха!
Неужто эти позы так удобны?
Ведь даже Блок
свой «Балаганчик» ревновал
к изломанным отросткам линий,
которые указывали путь
актерам –
грустному Пьеро – овал,
в углу пылает Арлекина грудь,
что остается делать Коломбине?
Метаться бабочкой по сцене,
запутавшись в сердечной паутине,
расчерченной умелою рукой?
Интригой крови роковой
закрученный сюжет расценен,
а стрелы мела – просто иней…
12.11.19
Новые миры
ежесекундно с чистого листа,
как будто не было тысячелетий
мучительных, но плодотворных изысканий,
увенчанных триумфами открытий,
но не нужны готовые ответы,
они лишают Логос вдохновенного азарта
в процессе освоения вершин,
тропинкам имя – бесконечность,
маршрутов просто тьма и тьма,
но каждый шаг лучится скользким светом
и каждый камушек отбрасывает тень,
катясь по склону прямо в пропасть,
надежды возлагая на Сизифа,
ущелья, перевалы, плодородное плато
друг друга дополняют, образуя Землю,
парящую среди невидимых галактик
утопий, умозрительных концепций,
в цепных реакциях теряющих себя,
но обнаруживая новые миры,
лишенные обременительных орбит,
летящие свободно – словно духи…
14.11.19
Бал бонапартистов в особняке Нейдгарта в 2018 году
французская картечь и ядра
со свистом дьявольским
крушат Бородино,
его защитники несут потери,
но не отступают…
на бал бонапартистов
сходится бомонд…
кровавым русским месивом
бурлит Шевардинский редут…
поклонники Наполеона в Петербурге
прононсом важно щеголяют…
Багратиона флеши
истекают кровью…
бокалы белого вина
сверкают золотом фальшивых
эполет…
ядром сраженный
пал с коня Багратион…
взметнулся тост «За императора!»
к лепнине арендованного зала…
Раевский грохот батареи
пытается направить на врага…
по расписанию в особняке Нейдгарта
мундиры и кокетливые декольте
готовятся исполнить полонез…
Уваров с Платовым
ударили по кавалерии Орнано…
регламент строг –
теперь на очереди женский вокализ…
Ермолов свисту ядер
ответил молчаливыми штыками
и полонил вояку Бонами…
уставшие от неги сладострастья
бонапартистки переводят дух…
десятки тысяч тел
прострелянных, исколотых, но
бравых
внушили Бонапарту страх…
разморены его фанаты торжествами
в честь оглушительных побед
французов,
одышка с перегаром: «Vivе la France!»
17.11.19
Конечно!
гитарный даром, что ли, рифф
берет в полон без лишних слов,
не ведая ни яда «if»,
ни фатума аккорда «off»,
он сам себе и раб, и властелин,
то на подъем, то снова под откос,
не вне мелодии, а «in»,
и так до бесконечности? Of course!
23.11.20
Нимб
античные сюжеты хороши
своей аллегоричностью логичной –
противишься велению вершин –
влачи вериги аскетично
в ущелье Тартара, где Стикс
отравлен ядом безнадежности
токсичной –
какие рыбы? Даже лилий
не сыщешь в мертвой хватке
этих вод,
там бледной тенью Эвридика –
любви и смерти мрачный микс,
дыханием лишь множит иней,
объявший душу, словно плот,
плывущий в черной тишине,
что для Орфея просто дико,
его кифара продолжает петь,
не признавая произвол Олимпа,
то истекая грустью тихо,
то возвышая голос,
чтобы впредь
любовь взошла над жизнью
нимбом…
20.11.19
Швах
гон продолжается –
еще один закон
предписывает водружение
забора,
стальное знамя
воплощеньем тупика
появится как составная часть
ментального загона,
запреты множатся
подобно лишаю,
захватывая триумфально
рубежи извилин,
лишая их маневра,
навязав свою
ленивую стратегию
в невидимом бою,
но дальновидности ее
воздал бы должное и филин!
Гипноз использует
йо-йо,
то снисходя до пропасти,
то возвращаясь в точку апогея,
откуда все, как на ладони –
и мрачной черни воронье,
и в блеске уличенная идея,
любое слово сразу тонет
в законодательной цензуре,
а око власти бурит, бурит
застроенный заборами
ландшафт,
скрипят от напряжения орбиты
нетопырей, патологически потея,
стремящихся вернуть из шахт
подземных жителей –
ужасна, оскорбительна потеря
контроля над державою изрытой –
лишь норы, ни души,
а как же процедура аудита?
Аврал! Полундра! Дело швах!
23.11.19
Руно
летучий Овен златогривый
вознесся в небо с ношей на плечах,
спеша к спасительной,
казалось бы, Колхиде,
вторую жизнь он даровал полетом Фриксу,
но вместо славы и почета
был обречен на жертвенную смерть,
тогда как вспышка мощно взмыл
и обернулся жарким Солнцем,
избавив аргонавтов во главе с Ясоном
от тягот шкурного похода!
20.07.21
Литературный персонаж
такого человека не было и нет,
но одержим, как Франкенштейн,
писатель
желанием создать живой
послушный организм
из черточек и точек,
из низменных
и благородных мыслей,
из предрассудков и примет,
из вида сбоку, спереди и сзади,
из блеска вставленных в глазницы линз,
из тезисов, пока еще безмолвных,
но призванных излиться речью,
каким же голосом?
Пусть будет с хрипотцой –
намеком на характера изломы,
из молнии, ужалившей,
заставив его сердце биться…
и встал гомункул, и пошел
куда глаза глядят – на принцип,
не понимая замысла творца,
не находя опоры
ни на земле, ни в небе,
его судьба плачевна изначально –
безродный символ,
сила без духовной плоти!
28.11.19
Опора
тысячелетий скорбны
эволюции плоды,
природа метафизики сильнее
сиюминутных инноваций
на поприще блестящего прогресса,
давно известно, что чем проще,
тем долговечней и надежнее
деталь,
а хитрости лукавые
и прочие уловки
в любой момент любую сказку
с сарказмом норовят
предать,
и снова думы у разбитого корыта,
и снова головы ломают
диабетически опасные мечты
о царстве наногедонизма,
опять в изгнании душа –
единственная верная
опора…
13.12.19
Считайте, что мы квиты!
перед метафорой беспомощен
предмет
извечного незатухающего спора,
в хорошем натюрморте
нет
ни одного случайного зазора,
все аргументы в красках –
от ножа
до крови языка свечи
красноречивы,
и даже тени от волнения дрожа,
бросают в бой (как пепел горячи)
свои змеиные извивы,
глазницы черепа
гипнотизируют часы,
пытаясь заморозить нить песка,
что до смешного просто
питает жажду роста
пирамиды,
намеки на пустыню, каплями росы
сверкая, проступают на висках
цветущего бутона розы,
витают в воздухе назойливо
вопросы,
в ответ молчание…
считайте, что мы квиты!
14.12.19
Намек на чистый лист
отнюдь не торжествует
интуит,
его предчувствия точнее оказались
научно-обоснованных
расчетов,
но видит Бог –
он этим и убит –
уж лучше бы ошибся, но зато
не превратилась бы Земля
в затон
после нагрянувшего грозного
потопа,
и не пришлось бы тварей скопом
попарно втискивать в Ковчег,
отдав на откуп разухабистой стихии
несметное число
беспомощных и обреченных на погибель
жизней…
но самых ли достойных
выбрал,
от полного забвения спасая,
чтобы вернулась в небо стая,
а скованная дрожью выдра
смогла б увидеть,
как из речки брызнет
косяк неистовых до искр
серебристых рыб…
надеялся, что дряхлой книги бытия
подводный хрип,
заставит всех изгнанников понять,
что эта,
горизонты отвергающая гладь –
намек на чистый лист,
который ждет
не повторения назойливых ошибок,
а новых,
продиктованных любовью
решительно-уверенных шагов…
18.12.19
