Андрей Воронин
Инструктор. Кровавый реванш
Глава 5
В кабинет, где на утреннее совещание собралась группа «В», вошел взволнованный Асташев.
– Срочное дело, – положив на стол несколько папок, сказал он.
– Что случилось, Федор Максимович? – спросил Забродов.
– В Чечне объявился один из главарей «Аль-Каиды» Абдель-Хан, – Асташев извлек из папки несколько фотографий. – Вот он.
Заместитель начальника АСБ протянул снимки Забродову. с них на Иллариона смотрел человек, облаченный в белую чалму. Черные миндалевидные глаза, большой нос. На следующем фото он позировал с автоматом Калашникова, целясь в невидимого врага.
– Из перехватов разговоров Абдель-Хана с его приближенными, из агентурных сведений нам стало известно, что он появился не случайно, – Федор Максимович обвел взглядом всех присутствующих, а затем продолжил: – Он высококлассный разведчик-подрывник, ранее был офицером одного из спецподразделений пакистанских сил специального назначения. Он и его приспешники готовят крупный теракт на территории России. ФСБ не исключает также атаки на какой-нибудь ядерный объект. Сейчас Абдель-Хан, если так можно выразиться, – голова террористической гидры в Чечне. Уничтожим его – предотвратим большую беду.
– Какова наша задача, Федор Максимович? – поинтересовался Забродов.
– В этих папках вся информация об Абдель-Хане. Вам необходимо ее проанализировать и подготовить отчет. Нас интересуют две вещи. Во-первых, какой объект собирается атаковать террорист? И во-вторых, мы знаем, что он находится в одном из горных районов Чечни, но его трудно найти, он очень осторожен. В общем, выясните, где и с кем в ближайшее время он встретится. Это очень важно. Если мы сможем его нейтрализовать, то это будет огромная победа российских спецслужб.
– Какой срок отводится на подготовку отчета? – передавая Максу фотоснимки с Абдель-Ханом, спросил Илларион у Асташева.
– Учитывая важность дела, отчет вы должны сдать завтра, не позднее восьми утра. Вопросы есть? – обратился Асташев к Иллариону.
– Нет, задача ясна.
– Если в процессе работы будут возникать какие-то вопросы, то я у себя. Я надеюсь на вас.
Когда за Асташевым закрылась дверь, Наталья сказала:
– Ну вот, а я собиралась сегодня вечером сходить на балет.
– Добро пожаловать в АСБ, – развел руками Макс.
– Так, ребята, разбираем папки и начинаем работать, – распорядился Забродов.
Группа принялась за напряженную аналитическую работу. Через несколько часов Макс сказал:
– В пакистанской разведке этот парень специализировался на охране ядерных объектов.
– А раз учили оборонять, значит, он знает и слабые стороны, – подхватил Забродов.
– Учитывая ту сумму денег, которую он с собой привез, а в ГРУ считают, что речь идет о пятнадцати миллионах долларов, – вступила в разговор Наталья, – планируется крупная террористическая операция, как и говорил Асташев.
Складывая разрозненные факты, словно пазлы, в единую картину, поздно ночью группа «В» сделала вывод, что атаковать Абдель-Хан собирается атомную станцию, находящуюся в 350 километрах от Санкт-Петербурга, поскольку там есть уязвимые места в охране объекта. Из радиоперехвата известно, что Абдель-Хан сказал: «Это будет город из городов, в котором отражается небо». Были и другие факты.
Оставалось выяснить, где, в каком селении, городе или отдаленной горной деревне может объявиться эмиссар «Аль-Каиды». Прослушивая раз за разом радиоперехваты террориста, группа «В» наткнулась на женское имя Фариза. В три часа ночи в ФСБ был сделан запрос. Спустя два часа пришел ответ, что Фариза – 16-летняя жена Абдель-Хана, проживающая на окраине Гудермеса, в частном доме. Абдель-Хан последний раз навещал ее полгода назад. Взглянув на фото Фаризы, присланное из ФСБ, Забродов сказал:
– Безусловно, это лакомый кусочек для Абдель-Хана. Думаю, будучи в Чечне, он непременно захочет ее увидеть.
– Согласен, – кивнул Макс. – В ближайшее время он точно появится у нее.
– Основной инстинкт, ничего не поделаешь, – улыбнулась Наталья.
В семь утра аналитический отчет группы «В» лег на стол начальника АСБ Родионова.
Ночью Фаризу привезли на джипе в небольшое селение в сорока километрах к северо-западу от Гудермеса. Там на отшибе стоял кирпичный дом, охраняемый, будто крепость, сотней отборных бойцов. Абдель-Хан в окружении телохранителей появился через полчаса. Как только он вошел в дом, две ракеты, выпущенные из беспилотника, взорвали его. Затем российский спецназ зачистил территорию. Среди груды кирпичей было найдено окровавленное тело Абдель-Хана без левой ноги, которую, вероятно, оторвало взрывом. В общем, контрольного выстрела не потребовалось.
Родионов вызвал к себе в кабинет всю группу «В».
– Во многом благодаря вам сегодня под Гудермесом был уничтожен Абдель-Хан.
– Это наша работа, – улыбнулся Илларион.
– Вы действительно одна из лучших групп АСБ. Это доказано делом, – заключил Родионов.
* * *
В субботу вечером Илларион подъехал к многоэтажному дому, в котором жила Наталья. Он припарковал машину неподалеку от детской площадки, поднялся по лестнице на седьмой этаж и позвонил в дверь нужной квартиры, которую открыла очаровательная хозяйка.
Наталья была облачена в узкие, слегка потертые джинсы, подчеркивавшие стройность ее фигуры, и свитер небесного цвета.
– Проходи, я уже накрыла стол.
– Это для нас, – Забродов протянул женщине бутылку французского красного вина и вошел в квартиру.
– Снимай куртку, – сказала хозяйка.
Илларион впервые был у Натальи в гостях. Она жила в просторной трехкомнатной квартире, никаких ковров на паркетном полу, современная мебель мягких тонов. Ничего лишнего, но вместе с тем и очень уютно. В гостиной был накрыт стол: виноград, апельсины, несколько салатов…
– Когда ты успела все приготовить? Прошло ведь только два часа с тех пор, как мы ушли с работы, – искренне удивился Илларион.
– Когда ждешь в гости такого мужчину, все в руках спорится, – кокетливо улыбнулась Наталья. – Присаживайся, а я принесу штопор, чтобы открыть вино.
Забродов присел на диван. «Интересно, а у нее в квартире «жучки» тоже установлены?» – подумал он.
Наталья подала Иллариону штопор и села в мягкое кресло напротив, по-домашнему подогнув ноги под себя. Забродов наполнил бокалы и, поднявшись, протянул один из них хозяйке.
– За что выпьем? – спросил он.
– Поводов много, начиная с банального «За нас!». Знаешь, Забродов, ты невероятно обаятельный мужик.
– Признаться, я не думал об этом, а может, просто времени не было. Все дела да дела.
– Я серьезно. У тебя внимательные, добрые глаза, ты излучаешь спокойствие, уверенность. А твои поседевшие волосы – естественное украшение мужественного и доброго человека. Недаром ты любишь книги. Так к ним могут относиться только добрые и порядочные люди.
– Хороший словесный портрет ты составила, – улыбнулся Илларион, – вот только сомнения у меня: я ли это? Настолько все идеально.
– Давай выпьем за тебя, Илларион. Извини, отчество оставляю для работы.
– Тогда предлагаю компромисс: ты пьешь за меня, а я соответственно – за тебя.
– Как ни крути, все равно выходит «За нас!». Все-таки банальное притягивает людей, – усмехнулась Наталья.
Они выпили. После приятного совместного ужина хороший секс был отличным десертом.
Лежа обнаженной под легким одеялом рядом с Забродовым, Наталья поинтересовалась:
– Илларион, почему в последнее время ты такой задумчивый?
– Да работа у нас такая: думай думу с утра до позднего вечера, а иногда и до ночи, – постарался свести на шутку разговор Забродов.
– Я не об этом. Не забывай, что согласно первому образованию я – психолог. Видно, по крайней мере мне, что ты как бы пытаешься решить какую-то сложную задачу, но пока не можешь.
«Действительно, она проницательная женщина, а возможно, знает что-то или догадывается. Она же из АСБ», – подумал Илларион, а вслух сказал:
– В общем, я пытаюсь достать один редкий фолиант, но пока мне это не удалось сделать. А это доставляет мне беспокойство. Уж очень я в нем заинтересован.
– Серьезно? Больше нет никаких проблем? – глядя в глаза Иллариону, спросила Наталья.
– Разве могут быть проблемы у человека, лежащего рядом с такой красивой женщиной?
– Приятные слова, но не надо меня уводить в сторону от разговора.
– Я же сказал – никаких проблем у меня нет.
– А вдруг, Забродов, ты двойной агент? Большие мальчики любят шпионские игры.
– Не пори чепухи, – серьезно ответил Илларион.
– Извини, я просто пошутила, – примирительно сказала Наталья, прижимаясь к Забродову.
– Давай выпьем еще вина, все-таки суббота сегодня, завтра выходной, – предложил Илларион.
– Великолепная идея. А как насчет того, чтобы повторить потом любовное приключение?
– Это предложение весьма заманчиво, – обнимая Наталью, ответил Забродов.
Придя во вторник с работы в съемную квартиру, Илларион, как обычно, принял горячий душ, чтобы расслабиться после напряженного рабочего дня в АСБ, и плотно поужинал. Затем включил телевизор, для фона. «Нет, «ящик» смотреть я не буду», – нажимая на кнопку пульта, решил он. Экран стал непроницаемо черным. Забродов взял со стола стопку свежих газет. После взрыва самолета, на борту которого находился Фемидин, у Иллариона был особый интерес к прессе. Он взял первую из газет и стал внимательно просматривать статьи, словно сканируя их, подвергая анализу и отмечая про себя множество разных деталей. Работа в АСБ настраивает мозг на особенную волну внимания и концентрации. Это похоже на своеобразную мыслительную медитацию, когда видишь целое только как сумму из различных невидимых постороннему человеку символов, слов и знаков.
Он листал страницу за страницей. Не было ничего подозрительного или того, что привлекло бы его внимание. Но вот Забродов натолкнулся на небольшую статью о молодом поэте, получившем какую-то литературную премию. В статье была строка из стихотворения нобелевского лауреата Иосифа Бродского: «О, облака Балтики летом…» Забродов быстро открыл недавно просмотренную им газету со статьей о поэзии и тоже со строкой «О, облака Балтики летом…», а затем, предвкушая «улов», продолжил просматривать прессу. И точно! Вскоре он обнаружил статью о слете юных поэтов. Одно из юных дарований побывало летом на Балтийском взморье, в Латвии. В статье приводилась все та же строка из Бродского: «О, облака Балтики летом…» Илларион обратил внимание на названия газет. Они были другими в сравнении с «делом» Фемидина, но сути это не меняло. Страницы 29, 10 и 15. Что это может означать? Забродов взял листок бумаги, ручку и стал прикидывать различные варианты. «Все просто! – едва не вскрикнул Илларион. – Сегодня 28-е число, выход газет, 10 – месяц октябрь, а число 15 может означать все что угодно. Снова газеты, статьи, пусть и на другую тему, – размышлял он дальше. – Наличие шифра-кода очевидно. Снова ключевая фраза присутствует в трех центральных газетах, вышедших в один день. В первом случае это были слова «Посейдон – сын Кроноса и Реи», а сейчас – «О, облака Балтики летом…». Но какой смысл в этой фразе? Сейчас не лето, а осень. «Облака», «Балтики»… Что стоит за этими словами?»
Илларион поднялся и принялся ходить по комнате, стараясь разобраться в комбинации шифра. Ответа у него не было, хотя он точно знал, что завтра должно что-то произойти, случиться. Но что? Он остановился посреди комнаты. «Не исключено, что эта фраза – условный сигнал, как для обученной собаки команда «Фас!». Вполне может быть. Но что предпринять? По инструкции я должен позвонить Асташеву, заместителю главы АСБ. Однако в прошлый раз он посчитал мои доводы едва ли не фантазией, – размышляя, Забродов снова принялся ходить. – Как же поступить? Делай, что должен, и будь что будет», – решил он.
Глава АСБ Родионов лежал в джакузи, когда зазвонил мобильный телефон. «Снова кому-то я понадобился. Утопил бы эту чертову мобильную штуку!» – вылезая из ванны и на ходу надевая на голое тело темно-синий махровый халат, подумал Родионов. Он вышел в коридор. Жена услужливо протянула ему мобильный телефон.
– Родионов слушает, – недовольно проворчал начальник.
– Андрей Владимирович, извините за поздний звонок. Это Забродов вас…
– Ну что там, Илларион, стряслось? – перебил подчиненного Родионов.
– Дело очень важное. Настолько важное, что нам нужно встретиться, причем как можно скорее.
– Сейчас встретиться? Забродов, Третья мировая война началась, что ли? Что случилось и почему ты не доложил, как положено по инструкции, Асташеву?
– По телефону я не могу вам объяснить, понимаете?
– Но ты хоть намекнуть можешь?
– Поверьте на слово, Андрей Владимирович, дело сверхважное и требует, похоже, быстрой реакции, – ответил Забродов.
– Хорошо. И где ты предлагаешь встретиться? Не возвращаться же на работу?
– Давайте встретимся через полчаса в ресторане «Забава». Знаете такой?
– Да, бывал там когда-то. Знаю. А насчет полчаса – не обещаю, я только что вылез из ванны. По возможности постараюсь быстрее.
– Понял, Андрей Владимирович. До встречи.
«Что за спешка?» – отключив мобильный телефон, недовольно подумал Родионов и принялся одеваться.
Через тридцать пять минут после звонка Забродова шеф АСБ на черном «мерседесе» подъехал к ресторану «Забава».
Илларион уже ждал его, сидя за столиком в глубине зала. Посетителей было много, почти все столики заняты. Разговаривать в такой обстановке о сверхсекретных делах – опасно и неосмотрительно. Поэтому Илларион, как только увидел Родионова, поднялся и пошел ему навстречу.
– Андрей Владимирович, давайте поговорим в вашей машине, – предложил Забродов. – Ресторан битком набит.
Шеф АСБ осмотрел зал и сказал:
– Да уж, лучше отсюда уйти.
Они прошли на стоянку. Когда мужчины сели в «мерседес», Родионов спросил с легким раздражением:
– Так что у тебя все-таки стряслось? К чему такая спешка?
– Как я сказал, дело очень важное. Вы должны меня внимательно выслушать.
– Выкладывай, – скрестив руки на груди, приказал Родионов.
Илларион детально обрисовал ситуацию с первыми статьями, заключив:
– Я абсолютно уверен, что это был шифр-приказ на уничтожение Фемидина.
– Ты серьезно полагаешь, что некто взорвал самолет почти с сотней пассажиров на борту, чтобы убить одного-единственного человека?
– Уверен. Я докладывал об этом вашему заместителю Федору Максимовичу Асташеву.
– Да, он говорил мне нечто такое. Но у меня было очень много работы, – задумался Родионов. – Однако все это надо проверить и перепроверить. Так бывало в АСБ, ошибались и самые лучшие профессионалы. Разведка – такая сфера, которая, несмотря на все достижения науки и техники, все еще остается, скажем так, искусством.
– Все же я настаиваю на своем, – твердо сказал Забродов. – Кроме того, есть еще кое-что.
Он рассказал о трех сегодняшних статьях о поэзии.
– Это снова команда-шифр, и я уверен, завтра что-то произойдет. Возможно, еще один теракт, а может, что-то другое, – глядя в глаза Родионову, сказал Илларион и добавил: – Поэтому я, Андрей Владимирович, и настоял на встрече. Это не совпадение, а спланированные действия, какая-то тайная операция.
– Ты так думаешь? – анализируя услышанное, задумчиво произнес Родионов.
– Убежден на сто процентов. Нужно что-то предпринять.
– Хорошо. Возможно, ты прав, а может, и нет. Но, по крайней мере, мы должны на это отреагировать, – сказал Родионов, затем взглянул на часы, включив подсветку, и добавил: – Подъезжай минут через сорок в АСБ. Я распоряжусь, чтобы все сотрудники были на своих местах.
– Понял, Андрей Владимирович, – сказал Илларион и вылез из машины.
«Мерседес» Родионова плавно тронулся со стоянки и, выехав на главную дорогу, резко прибавил скорость. Забродов подошел к своему «лендроверу». От ресторана «Забава» до АСБ было не более двадцати минут езды, поэтому он решил немного подышать свежим воздухом, тем более что ночь обещала быть напряженной.
Родионов набрал скорость более ста двадцати километров, так как обожал быструю езду. Он достал из кармана пиджака мобильный телефон и позвонил Асташеву.
– Слушаю вас, Андрей Владимирович, – услышал Родионов знакомый голос своего зама.
– Федор Максимович, важное дело.
– Что-то случилось?
– Нужно проверить некоторые факты…
Не успел Родионов закончить фразу, как из-за поворота выскочил огромный грузовик, груженный железобетонными плитами. Глава АСБ попытался увернуться от столкновения, крутнув руль вправо, но его занесло и развернуло. Удар! Страшный скрежет металла, и грузовик проехался по «мерседесу», сминая его, словно консервную банку.
Забродов уже собирался садиться в свой «лендровер», как до его слуха донесся протяжный вой полицейской машины. Тут же пронеслась с включенной мигалкой «скорая помощь». В Москве происходит много аварий. Мало ли… Однако смутная тревога сдавила грудь Иллариона. Он глубоко вдохнул, пытаясь сбросить напряжение, запрыгнул в машину и сорвался с места, выжимая из своего «железного друга» все что можно.
Проезжая по проспекту, он увидел две полицейские машины и «скорую помощь». Припарковавшись, Илларион выскочил из «лендровера» и побежал к месту аварии. «Мерседес» Родионова представлял собой груду покореженного металла, будто машина наскочила на фугас. В стороне, примерно в двадцати метрах, валялась оторванная дверца. Окровавленная рука Родионова свешивалась из того, что недавно было салоном дорогой иномарки.
– Сюда нельзя! – жестом руки остановил Забродова капитан полиции.
– Я из спецслужбы, – ответил Илларион и для пущей убедительности достал из кармана спортивной куртки свое служебное удостоверение.
Капитан бегло глянул и махнул рукой, мол, проходи. Грузовик развернуло метрах в тридцати от «мерседеса».
– Где водитель грузовика? Я хотел бы с ним поговорить! – крикнул Забродов капитану.
Полицейский подошел поближе.
– Мне сообщили, что его нет, – пожал он плечами.
– То есть как это нет? – удивился Илларион.
– Не знаю, в кабине его нет, нигде нет. Может, струхнул и сбежал, – предположил полицейский и добавил: – А вот бедолаге в «мерсе» не повезло. Мгновенная смерть, как будто под асфальтовый каток попал.
Прибыли спасатели МЧС и с помощью специальных приспособлений принялись извлекать из покореженной машины окровавленное тело Родионова.
«Вот так дела, – отойдя в сторону, подумал Илларион. – Что это? Случайность? Вряд ли, учитывая череду последних событий. Когда случайностей много, это всегда настораживает. Интересно, успел ли Андрей Владимирович отдать приказ о срочном сборе сотрудников АСБ?»
Забродов сел в «лендровер» и направился в сторону АСБ. Еще издали он заметил пустую стоянку. «Значит, не успел, – заключил Илларион. – Итак, что же сейчас можно предпринять? Родионов, которому я все рассказал, как глава АСБ мог бы повлиять на ситуацию со статьями-шифрами, но он мертв. Да, Забродов, «снаряды» ложатся совсем рядом, – покачал он головой, – только уворачивайся».
Проехав пару километров, Забродов заметил, что за ним увязался «хвост» – «БМВ» спортивной модели. Оторваться от такой машины было просто нереально. Илларион покружил немного по городу и поехал к гаражам. «БМВ» исчез, по крайней мере на время. Поставив машину, Забродов направился в сторону многоэтажек.
Утром следующего дня здание АСБ гудело, словно разбуженный улей. Во-первых, все сотрудники были потрясены известием о гибели шефа. Во-вторых, около пяти утра была взорвана газовая труба, идущая по дну Балтийского моря. «Вот тебе и облака Балтики летом, – сидя в своем кабинете, размышлял Забродов. – Как только появляются «случайные» статьи в газетах, начинается смертельная свистопляска».
Все мировые телеканалы новостей с утра до вечера говорили о разрыве газовой трубы на дне Балтики. Слышались голоса, обвиняющие Россию как ненадежного поставщика. Страны Балтийского региона были возмущены «невиданной катастрофой». Цены на мировом рынке на нефть и газ подскочили до невиданных высот. Эта катастрофа ударила по имиджу России.
Глава 6
Неподалеку от дома, где жила Ирина Фемидина, располагался парк с прудом и красивыми, ровными аллеями. Дети по субботам любили сходить в кино, а она – прогуляться по аллеям. После гибели мужа здоровье Ирины пошатнулось, и женщина взяла на месяц отпуск за свой счет. В компьютерной фирме, где она работала программистом, отнеслись к этому с пониманием.
Ирина задержалась у большого пруда в центре парка, наблюдая, как свинцовые облака отражаются на водяной глади. Но как бы она ни старалась отвлечься, все равно в памяти прокручивались счастливые моменты их совместной жизни с Виктором. Они прожили в браке около пятнадцати лет. Это были счастливые годы. Виктор был хорошим мужем, замечательным человеком. Дети буквально боготворили своего отца. Он любил розыгрыши, шутки, с ним никогда не было скучно.
Ирина постояла у воды, затем пошла по аллее, вдыхая сырой осенний воздух. Возле одного из кленов она остановилась, глядя на разноцветную листву, которую то и дело срывал ураганный ветер, подхватывал и кружил в только ему понятной гармонии полета.
– Красиво, не правда ли? – услышала Ирина за спиной хрипловатый мужской голос.
Она обернулась: перед ней стоял человек лет 45-ти, в кашемировом черном пальто. Хищный взгляд ядовито-зеленых глаз, небольшой курносый нос.
– Простите, мы знакомы? – спросила женщина.
– В данный момент мы стоим рядом, а это означает, что в некотором смысле мы с вами близки, – незнакомец иронично улыбнулся и спросил: – У вас есть дети?
– Что за вопрос? – возмутилась Ирина.
– Обычный, – пожал плечами незнакомец. – Ну, если вы не хотите отвечать, то я вам скажу: у вас очаровательная дочь лет десяти, которая занимается бальными танцами, а также умница сын – отличник, любит спорт, хочет стать знаменитым теннисистом.
Ирина вздрогнула.
– Что вам нужно? – глядя в глаза незнакомцу, спросила она.
Мужчина снова иронично улыбнулся:
– Я не закончил свою мысль. Вы, как и всякая мать, естественно, хотите, чтобы у ваших детей все было хорошо в этой жизни. Как говорится, чтобы они росли крепкими и здоровыми.
– К чему вы все это клоните? – напряженно спросила женщина.
– А к тому, что человеческая жизнь меняется в одночасье. Могут происходить различные трагические события. Вам ли этого не знать, Ирина?
«Господи, он даже знает мое имя», – подумала женщина и, стараясь не выказывать волнения, произнесла:
– с каждым может случиться все что угодно.
– Волнуетесь? – перебил ее незнакомец. – Это хорошо. – Вам есть отчего беспокоиться. Все-таки ответственность большая. На вас полагаются двое прекрасных розовощеких детей, у которых все впереди. Но и с вами может что-нибудь произойти. Знаете, как говорят в народе, для беды много не надо. Все-таки вам пора поумнеть, Ирина, стать ответственнее.
– В каком смысле?
– Да в самом прямом. Нам известно, что к вам приходил крепкого телосложения, седовласый мужчина с открытой, доброй улыбкой.
– И что вас беспокоит?
– Да почти ничего, – наигранно махнул рукой незнакомец. – Мы печемся исключительно о вашей, Ирина, безопасности и безопасности ваших детей.
– И кто это «мы»? – преодолевая волнение, с вызовом спросила женщина.
– На этот вопрос я не стану отвечать, – уклончиво сказал незнакомец. – Считайте, что просто доброжелатели. Этого достаточно.
– И что хотят от меня «доброжелатели»?
– По сути, немного: чтобы вы больше не встречались с тем человеком, которого я назвал, и тем более ничего ему не рассказывали.
– О чем? – удивилась Ирина.
– О чем бы то ни было. Нет его и все. Другие мужчины – пожалуйста. Вы симпатичная одинокая женщина, природа требует своего, жизнь продолжается…
– А что будет, если я вас не послушаю? Кто вы? Самозванец, аферист, бродячий актер, который оттачивает мастерство в беседах с одинокими женщинами? Я не знаю, кто вы.
– Вы вольны поступать так, как вам вздумается, – глаза незнакомца сузились, – только помните о том, что я вам сказал. Все может случиться. И вам есть что терять.
– Это вы мне угрожаете?
– Скажем так, я вас просто деликатно предупреждаю, ничего более.
Незнакомец холодно улыбнулся и, повернувшись, не спеша пошел по аллее. Ирина долго смотрела ему вслед, обдумывая услышанное, пока черная точка не растворилась в осенней дымке. Несколько минут Фемидина еще постояла неподвижно, а затем поспешно зашагала в сторону видневшихся из-за деревьев домов.
На похоронах Родионова собралось много народу. Море венков, траурные речи и ни слова о том, чем занимался Андрей Владимирович. Аббревиатура АСБ – не для постороннего слуха. Забродов стоял возле могилы рядом с Натальей и Максом. Накрапывал назойливый осенний дождик. Водитель грузовика, столкнувшийся с «мерседесом» шефа АСБ, так и не был найден. В полиции утверждали, что это несчастный случай и, мол, сам Родионов превысил скоростной режим. Однако Илларион был на месте аварии и по следам грузовика, оставленным на асфальте, сделал вывод, что грузовик «специально» искал себе цель. И, похоже, цель эта была известна заранее.
Группа «В» возвращалась с похорон. Макс предложил зайти в ближайшее кафе. Они устроились за столиком напротив окна, заказали кофе и сладости: пирожные, шоколад… Первой заговорила Наталья:
– Жаль Андрея Владимировича, классный был мужик.
– Любил быструю езду, как и всякий русский, – заметил Макс. – Похоже, что это его и сгубило. Хотя…
– Что «хотя»? – отхлебывая горячий кофе, спросила Краснова.
Макс осмотрелся и шепотом сказал:
– За один месяц погибли Фемидин и Родионов. Там теракт, тут несчастный случай.
– Но ведь это и правда могло совпасть, – пожала плечами Наталья и, обращаясь к Забродову, продолжила: – А ты как полагаешь, Илларион Константинович?
– АСБ потеряла шефа, а перед этим начальника группы – это факт, а все остальное – кто его знает, – уклончиво ответил Забродов.
– Что поражает, – снова шепотом продолжил Макс, – никто в АСБ не проводит внутреннего расследования, как будто ничего не случилось. Что касается меня, то я серьезно подумываю об увольнении.
– Не сгущай краски, Растаев, – подавшись чуть вперед, сказала Наталья. – Ты был на похоронах, у нас напряженная работа, тебе просто нужно хорошенько отдохнуть, выспаться, и все будет нормально.
– В самом деле, Макс, – обратился к сослуживцу Забродов, – ты нужен команде «В», ты прирожденный аналитик. А мысли могут всякие возникать, но лучше держи их при себе.
– Если так и дальше пойдет, мы перестанем доверять и друг другу, будем бояться собственной тени, – возразил Макс.
– Наша задача – качественно делать свою работу, а об остальном пусть думает начальство, – разряжая напряжение, спокойно сказал Илларион.
Такая сверхсекретная служба, коей является АСБ, не может оставаться без управления. А посему на следующий день в просторном конференц-зале сотрудникам АСБ представили нового шефа – Федора Максимовича Асташева, а его заместителем был назначен руководитель отдела США и Канады Василий Васильевич Котляренко. Асташев призвал сотрудников АСБ работать еще лучше и быть единой, сплоченной командой. По сути, это были дежурные слова, АСБ представляла собой отлаженный механизм, который никогда не давал сбоев, ну… или почти никогда.
Всех поражала головокружительная карьера Котляренко. За пять лет он взлетел с поста простого аналитика в кресло заместителя главы АСБ. Что же касается назначения Асташева, то это не было неожиданностью ни для кого из сотрудников. Федор Максимович, как говорится, был правой рукой Родионова, и потому, как все считали в АСБ, он по праву занял кресло шефа.
Илларион сидел в своем кабинете за компьютером и просматривал архивы центральных российских газет за последние пять лет. Это была огромная кропотливая работа, для которой он выкраивал время вот уже третий день подряд. Неожиданно открылась дверь, и на пороге появился новый заместитель главы АСБ Котляренко. Забродов моментально среагировал и закрыл страницу очередного архива.
– Чем занимаемся? – спросил Котляренко, подходя к столу.
– Готовлю отчет об иранской ядерной программе, – ответил Илларион, открывая лежавшую рядом папку.
– Ну и как продвигаются дела? – продолжал расспрашивать Котляренко.
– Постепенно продвигаются, Василий Васильевич, есть кое-какие соображения по данному вопросу, которые я изложу в своем отчете.
– У тебя, Илларион, какой-то усталый вид. Ты, видимо, мало отдыхаешь в последнее время, – прохаживаясь по кабинету, заметил Котляренко и добавил: – А мозг продуктивно работает, когда человек отдохнувший. Это прописная истина.
– Это все понятно, Василий Васильевич, а отдыхаю я мало потому, что много работаю, – выдавил улыбку Илларион. – Ведь вы сами знаете, у нас что ни день, то новая задача.
– Понимаю, Забродов, только ты береги себя, – с нажимом произнес Котляренко, – нам такие люди, как ты, очень нужны. Ну ладно, продолжай работать.
Котляренко улыбнулся и вышел из кабинета. «Возможно, дежурный обход подчиненных», – подумал Забродов, возвращаясь к своему занятию.
Вечером, вернувшись домой, Илларион поужинал, быстро принял душ, затем сел за компьютер и продолжил работу.
Через несколько дней настойчивость Забродова оказалась вознагражденной. Около четырех лет назад на газопровод в Курской области случайно упал спортивный самолет. В результате взрыва, вызванного катастрофой, был уничтожен пассажирский поезд Курск – Москва, стоявший неподалеку на небольшой станции. Погибло 356 человек. Катастрофа вызвала резкий скачок мировых цен на газ. Но, что интересно, в нескольких российских газетах за несколько дней до этого появились военно-исторические статьи о десяти лучших летчиках люфтваффе, участвовавших во Второй мировой войне. Ключевая фраза – «Эрих Хартман, лучший ас люфтваффе, воевал в небе над Курском».
На следующий день Илларион вызвал в свой кабинет Макса.
– Садись, – едва в дверях появился подчиненный, сказал Забродов, кивнув на стул возле окна.
– Возникли какие-то вопросы касательно отчета по Ирану? – присаживаясь, спросил Растаев.
– с этим пока все нормально. Утренний мозговой штурм принес свои плоды, – потянувшись в кресле, произнес Илларион.
– Это хорошо, – глядя на улицу сквозь приоткрытые бежевые жалюзи, ответил Макс.
– Дело вот в чем, – Забродов понизил голос, – только хочу, чтобы это было конфиденциально.
– Нет вопросов, Илларион Константинович, – поправляя взлохмаченную шевелюру, сказал Макс.
«Надо же, какая обманчивая внешность… Любой принял бы Растаева на улице за студента, а он один из лучших аналитиков в АСБ», – подумал Илларион.
– Макс, насколько я знаю, ты работаешь в АСБ седьмой год?
– Если точно, то шесть лет, три месяца и четыре дня.
– Пунктуальность – твой конек, – улыбнулся Забродов, – но до «дембеля» еще далеко.
– Какие наши годы…
– Так вот, я хочу тебя попросить вспомнить все, что только можно, по делу о падении на газопровод в Курской области спортивного самолета. Помнишь, это случилось несколько лет назад? – скрестив руки на груди, спросил Забродов.
