Андрей Воронин
Инструктор. Кровавый реванш
– Одну минутку, – Макс наморщил лоб, напряженно думая, и вскоре сказал: – Припоминаю, там, кажется, еще поезд взорвался, погибло более 300 пассажиров.
– Твой «мозговой компьютер» выдал точную информацию. Именно эта катастрофа, отчеты на сей счет. В общем, меня интересует все, что касается этого.
– Понятно, но это же дело прошедших лет.
– Мне это нужно, – коротко, но твердо сказал Забродов.
– Что ж, придется основательно поднапрячься, – Макс обхватил голову ладонями.
– Как раз это ты и умеешь делать лучше всего. Я тебя не тороплю. Посиди подумай.
Забродов включил компьютер и стал работать над очередным отчетом, стараясь не мешать своему подчиненному. Не прошло и десяти минут, как Макс сказал:
– Кажется, я вспомнил.
Илларион оторвался от монитора:
– И что ты вспомнил?
– Фемидин примерно за год предупредил в одном из отчетов о вероятности этой катастрофы.
– Так, продолжай, – вытянулся в кресле Забродов.
– Многие тогда в АСБ, в том числе и руководство, как бы это сказать, в общем, сочли такой сценарий маловероятным. Фемидин в те времена был просто аналитиком. Когда же самолет действительно упал на газопровод и все это отразилось на мировых ценах на газ, вот тогда-то и вспомнили об аналитическом отчете Фемидина.
– Может, еще что-нибудь вспомнишь по этому делу? – подавшись вперед, спросил Забродов.
– Нет, Илларион Константинович, это все, – покачал головой Макс.
– Если все же вспомнишь что-нибудь, обязательно скажи.
– Хорошо, – пожал плечами Растаев.
– Только еще раз повторяю, что разговор строго конфиденциальный, – вставая с кресла, сказал Забродов.
Макс тоже поднялся.
– Я понимаю, – тихо ответил он и вышел.
«Интересно получается, – расхаживая взад-вперед по кабинету, думал Илларион. – Фемидин на основе анализа разрозненных фактов пришел к почти невероятному выводу. Не проходит и года, как это случилось на самом деле. А накануне катастрофы снова появляется шифрованный приказ в статьях нескольких центральных газет. Но ведь не один я мог обратить внимание на подобные совпадения. И что же получается?»
Илларион, прервав ход своих мыслей, подошел к окну, потянул за шнурок и отодвинул жалюзи чуть в сторону. Ярко-красный раскаленный диск солнца опускался над Москвой. Зрелище было завораживающим. Урбанистический пейзаж из стекла и бетона медленно погружался в темноту. Забродов отошел от окна. «Получается простой вывод, – продолжил он ход своих мыслей, – те, кто проделывает эти фокусы с газетными статьями, – могущественные люди и, видимо, ничего не боятся. Выходит, что самолет в Курской области упал не сам по себе, а планово. В его падении были заинтересованы некие силы».
От напряженных мыслей у Иллариона разболелась голова. Он отодвинул верхний ящик стола и достал цитрамон. Приняв таблетку, сел в кресло, постарался расслабиться, но мысли не отпускали: «Но кто эти люди? Кто? Статьи-шифры продолжают выходить накануне катастроф, значит, они действуют и будут действовать. Но как им помешать?» Это был вопрос, на который у Забродова пока не было ответа.
В воскресенье Илларион, как всегда, поехал на «Лендровере» в свою квартиру в старом районе Москвы. Он хотел почитать и вообще побыть одному. После напряженной недели в АСБ, где мозговые штурмы частенько заканчиваются под утро, это был отличный отдых. Проезжая по одной из улиц, он заметил идущую по тротуару Ирину Фемидину. Она была одета в длинное пальто шоколадного цвета. Из-под вязаной синей шапочки развевались локоны волос. Илларион сбавил скорость и притормозил у бордюра рядом с Ириной.
– Добрый день, – приветливо сказал он. – Садитесь, подвезу.
Женщина повернула голову, холодно взглянула и ответила:
– Не стоит, мне тут близко.
Забродов поспешно вылез из машины и, догнав Ирину, спросил, глядя ей в глаза:
– Что-нибудь случилось?
Женщина замедлила шаг, затем остановилась.
– Знаете, Илларион, больше никогда не приближайтесь ко мне, – решительно сказала она.
– Но в чем дело? Объясните, почему не приближаться? Я не прокаженный, у меня есть справка, – попытался пошутить Забродов.
– Просто не подходите, – женщина настороженно посмотрела по сторонам и добавила: – Так будет лучше для всех, по крайней мере для моей семьи.
– Вы чем-то напуганы, – подметил Забродов. – Давайте покатаемся по Москве на моем «старичке», – предложил Илларион, жестом руки указывая на «лендровер, – заодно и поговорим.
– Это может быть опасно, – снова оглянувшись, ответила Ирина.
– Для кого?
– Для меня и моих детей.
– Ирина, поверьте мне, я вам друг. Нам на самом деле необходимо поговорить. Это очень важно.
– Хорошо, я поговорю с вами, но только обещайте, что больше мы не будем встречаться.
– Сначала вы успокойтесь, затем мы поговорим и, исходя из разговора… В общем, посмотрим.
– Ладно, пойдемте к машине, – слегка успокоившись, сказала Ирина.
Забродов открыл дверцу «лендровера», приглашая Фемидину. Сам сел за руль и повернул ключ зажигания. Мотор послушно завелся.
– Давайте, не торопясь, покрутимся по ближайшим улицам и все обсудим, – предложил Илларион.
– Хорошо, – кивнула Ирина.
Забродов не стал сразу расспрашивать женщину, давая ей возможность успокоиться.
– Меня предупредили, что мне с вами не стоит больше встречаться, – прервала долгое молчание Ирина.
– Кто предупредил и когда? – поинтересовался Илларион.
Фемидина рассказала ему о встрече с незнакомцем в парке.
– Он угрожал расправиться с моими детьми или со мной, если я ослушаюсь, – дрогнувшим голосом сказала Ирина и добавила: – Я напугана, Илларион. Что происходит? Вы можете хоть что-то мне объяснить?
– То, что я сейчас скажу, должно остаться между нами. Это очень важно в целях безопасности, – предупредил Забродов.
– В целях моей безопасности?
– И моей тоже. Хотя, скажу без рисовки, я меньше всего сейчас думаю о своей безопасности. Буду откровенен: это прежде всего в целях вашей безопасности.
– Говорите, – тяжело вздохнула женщина.
– Дело в том, что я почти на сто процентов уверен в том, что вашего мужа намеренно убили.
– О чем вы? Это же был теракт. Об этом говорили во всех телевизионных выпусках новостей, писали в газетах, выступали всякие крупные чиновники. Там же, кроме Виктора, погибло столько людей… Нет, безусловно, это теракт, – возразила женщина.
– Тот, кто за этим стоит, именно и рассчитывал на то, что случившееся воспримут как теракт. Кто поверит, что ради смерти одного человека уничтожают еще более девяноста пассажиров?
– Почему вы пришли к такому выводу?
– Это долго объяснять, да и не нужно, – уклонился от ответа Забродов.
– В голове не укладывается, – вздохнула Ирина. – Если то, о чем вы говорите, – правда, то это нелюди.
– Вы правы, – спокойно сказал Забродов, – эти нелюди ни перед чем не остановятся.
– Вы меня пугаете, Илларион.
– Простите. Я хотел сказать, что нам нужно быть осторожными. Я больше не стану приходить к вам в дом. Если что-то будет нужно, номер моего мобильника у вас есть.
– Я хотела спросить, – Фемидина посмотрела в глаза Иллариону, – почему меня вынуждают не встречаться с вами?
– Во-первых, видимо, я спугнул кого-то, а во-вторых, они подозревают, что вы можете мне передать, к примеру, записи мужа, документы… Недаром же из кабинета Виктора Степановича исчезла зеленая папка. Вы же сами мне говорили об этом, – напомнил Илларион.
– Она действительно исчезла. Я еще раз внимательно все пересмотрела, поговорила с детьми на всякий случай. Они не заходили в кабинет отца.
– Вы умная женщина. Подумайте: гибель вашего мужа, исчезновение папки, встреча с незнакомцем в парке после того, как я побывал у вас. Все это, без всякого сомнения, как-то связано.
– Меньше всего, Илларион, я хочу играть в шпионские игры, – откровенно сказала Ирина. – Я ведь не знаю правил, и любой мой шаг может быть опасным в первую очередь для моих детей, да и для меня тоже.
– Я вас понимаю. Как я уже говорил, больше я к вам не приеду. Уж простите, что заставил вас поволноваться. О том, что я сказал вам, больше никто не должен знать. И тогда все будет в порядке, не волнуйтесь, Ирина.
– Мне придется сильно постараться, – ответила Фемидина и, словно спохватившись, спросила: – Да, Илларион, а почему вы мне рассказали об убийстве Виктора?
– Я побывал у вас в доме, видел семейные фотографии, ваших детей. Вы были счастливой парой, и, пусть даже нарушив определенные правила, я рассказал вам правду о гибели вашего мужа. Я подумал, что это будет правильно, тем более что с Виктором Степановичем за короткий промежуток времени мы подружились. Похоже, ваш муж слишком близко подобрался к кому-то, некой весьма зловещей и могущественной теневой фигуре.
– Боже, – Ирина обхватила голову руками. Совладав с нервами, она вытерла тыльной стороной ладони мокрые глаза и сказала: – Но вы тоже, видимо, как и мой муж, ищете истину. Не страшно?
– Меня, Ирина, всю жизнь учили преодолевать страх, так что я уже его почти не замечаю, – взглянув на женщину, спокойно произнес Илларион.
– Похоже, мы уже достаточно покатались. Мне пора домой, – попыталась улыбнуться женщина.
– Подвозить вас к подъезду я не буду.
– Конечно, я все понимаю.
– Остановлюсь возле кинотеатра, – сказал Илларион.
– Хорошо, оттуда до моего дома близко, минут десять ходьбы.
Притормозив напротив кинотеатра, Забродов взглянул на Ирину и сказал:
– Если вдруг найдете какие-нибудь записи мужа или папку, то просто позвоните мне. Много не говорите, даже можете ничего не говорить. Сам факт звонка я буду расценивать как сигнал к нашей встрече. В остальном положитесь на меня. Хорошо?
– Да, мне все ясно. Спасибо вам, Илларион.
– За что?
– Просто спасибо. – Ирина быстро вышла из машины и, на ходу поправляя вязаную шапочку, пошла к своему дому.
Какое-то время Забродов наблюдал за ней, а когда она скрылась из вида, завел машину и поехал. Он петлял по улицам Москвы, обдумывая разговор с Ириной. Кроме того, Илларион часто посматривал в зеркало заднего вида. «Хвоста» не было, и он повернул в сторону старого района Москвы.
В свою основную квартиру Илларион приехал не только для того, чтобы отдохнуть. Закрыв дверь, он развязал ботинки, повесил на вешалку спортивную куртку и извлек из кожаного портфеля небольшой прибор. Каждую неделю он обходил с ним обе свои квартиры. Надев наушники, взяв в руки прибор и сверхчувствительный микрофон, он стал проверять каждый сантиметр своего жилища. Старые «жучки» отозвались писком мгновенно. На кухне за холодильником Илларион обнаружил еще два новых подслушивающих устройства. «Да, не оставляют меня в покое непрошеные гости. Может, растяжку установить, глядишь, взлетят на воздух. Вот только квартиру жалко», – улыбнулся своей мысли Илларион.
В тот же день вечером уже в съемной квартире Забродов обнаружил еще три новых «жучка». Илларион положил прибор в сумку и направился в душ.
В понедельник утром, едва Забродов перешагнул порог своего кабинета, как на столе зазвонил телефон. Бросив сумку на стул, Илларион поднял трубку.
– Утро доброе, Забродов, – послышался в трубке голос заместителя главы АСБ Котляренко. – Зайди ко мне прямо сейчас, дело есть.
– Есть, – коротко, по-военному, ответил Илларион.
Повесив куртку в шкаф, он вышел. Пройдя по коридору, Забродов остановился и, толкнув дверь, вошел в кабинет.
– Вызывали, Василий Васильевич?
– Да, проходи, садись, – Котляренко кивнул на ряд стульев вдоль стены.
В его просторном кабинете занимали много места два книжных шкафа, составленных вместе. Большой круглый стол для совещаний. В углу стоял глобус. За спиной заместителя главы АСБ на стене висела карта мира.
Забродов сел, скрестив ноги.
– Так вот, Илларион, тебя и твою команду «В» мы посылаем в командировку.
– Куда, если не секрет? – поинтересовался Забродов.
– Узнаешь позже. Скажу только, что путь предстоит неблизкий. На месте вас встретит полковник ГРУ Владимир Павлович Алексеев, он и введет вас в курс дела.
– Когда мы должны вылететь? – задал вопрос Забродов.
Котляренко взглянул на часы.
– Через полчаса за вами подъедет черный «мерседес». Он доставит вас на одну из военных авиабаз в окрестностях Москвы. Несколько часов полета – и вы на месте.
– Мы должны что-то взять с собой?
– Все необходимое вам будет предоставлено, вплоть до принадлежностей для личной гигиены. Вопросы еще будут?
– Все предельно понятно.
– Командировка может продлиться несколько дней. Все зависит от вас, насколько оперативно вы решите поставленную задачу. Удачи и счастливой дороги!
– Спасибо, Василий Васильевич, – сказал Забродов и вышел из кабинета.
Макс и Наталья, сидя за столом, пили утренний кофе и о чем-то болтали.
– Так, ребята, собираемся, – едва войдя в кабинет, с порога сказал Илларион.
– Совещание? – удивилась Наталья.
– Нет, кое-что серьезнее. Мы вылетаем.
– Куда? – в один голос спросили Макс и Наталья.
– Меня вызывал Котляренко. Знаю только, что нас ждет длительный перелет. Скоро за нами приедет машина, мы отправимся на военный аэродром.
– Да, при всем желании у нас не соскучишься, – сказал Растаев.
– А как насчет одежды? Я же пришла в офис, – развела руками Краснова.
Ее черная узкая юбка явно не была предназначена для полета на военном транспортном самолете.
– Всем необходимым руководство обещает нас обеспечить. Давайте не терять время, – Забродов взглянул на настенные часы, – через двадцать пять минут выходим.
Группу «В» посадили в бронированный «мерседес». Спереди и сзади их сопровождала охрана в таких же машинах. «Серьезные ребята», – взглянув на бравых парней в костюмах и с автоматами наперевес, отметил про себя Забродов.
Спустя два часа поездки группа «В» поднялась на борт военно-транспортного самолета Российской армии. Едва самолет оторвался от земли, как каждому из команды Забродова выдали униформу и сапоги на шнурках.
– Отвернитесь, пожалуйста, примерочной здесь нет, – сказала Наталья Иллариону и Максу.
Они переоделись. Форма идеально лежала на каждом сотруднике группы «В», словно ее специально подгоняли. Даже «студент» Макс стал немного похож на солдата. «Давненько не влезал я в «родной» камуфляж, – оглядывая себя, подумал Забродов. – Что ни говори, но это самая удобная одежда в мире».
– Итак, давайте поиграем, – предложил Растаев. – Мы стартуем из Подмосковья, несколько часов полета. Вопрос: где мы окажемся?
– Ответ очевиден, – улыбнулся Илларион.
– Так быстро? По-моему, это рекорд нашей группы, – покачала головой Наталья. – Мы полны внимания.
– Взгляните на себя, – усмехнулся Илларион, – только внимательнее. Мы в офицерской полевой форме военнослужащих Российской армии.
– Ну и что? Это звучит как банальность, – сказала Наталья.
– Слабовато, группа «В». Будь вы повнимательнее, то отметили бы, что это специфический камуфляж для горно-пустынной местности. Отсюда следует, что, скорее всего, мы летим в какую-нибудь среднеазиатскую республику, – Илларион поднял указательный палец вверх и продолжил: – Самое главное всегда лежит на поверхности, а человеку кажется почему-то, что все гораздо сложнее, запутаннее.
– Извините, Илларион Константинович, я не служил в армии, – пожал плечами Макс.
– Действительно, камуфляж горно-пустынной местности. Браво! – рассмеялась Наталья.
Через несколько часов самолет приземлился в низине, окруженной горами. Был вечер. Солнце садилось, подсвечивая вершины гор. Завораживающее зрелище! Едва группа «В» ступила на землю, как к самолету подкатил военный джип, из которого выпрыгнул плотный круглолицый офицер в камуфляже. Он представился:
– Полковник ГРУ Владимир Павлович Алексеев.
Забродов в свою очередь представил ему группу «В».
– Как перелет? – бодро спросил Алексеев.
– Все нормально, – ответил за всех Илларион.
– Простите, а где мы находимся? – поинтересовалась Наталья.
– Добро пожаловать в Таджикистан, на российскую военную базу. До Афганистана отсюда рукой подать, – ответил полковник ГРУ.
Наталья и Макс взглянули на Забродова. Он не ошибся.
– Давайте грузиться в машину, сегодня отдохнете после перелета, а завтра приступите к работе, – открывая дверцу джипа, сказал Алексеев.
Илларион подал руку Наталье, и она первой забралась в джип. Когда все расположились, полковник приказал солдату: «Давай, поехали!»
Машина развернулась и направилась вдоль взлетно-посадочной полосы. Вдали виднелись ангары и какие-то невысокие строения. Джип промчался возле плаца, на котором, горланя песню, маршировала рота солдат, повернул направо и покатил вдоль бетонной стены, за которой виднелось несколько постовых вышек. Вскоре джип притормозил около длинного одноэтажного строения из белого кирпича. «Обычно в таких зданиях располагается санчасть», – подумал Забродов.
– Все, приехали! – вылезая из машины, сказал Алексеев.
Группу «В» провели внутрь здания. Как пояснил полковник, раньше здесь действительно располагалась санчасть, а затем ее помещение переоборудовали в небольшую армейскую гостиницу для командированных. Иллариона и Макса поселили в одной комнате. Наталья расположилась в соседней. Обстановка была армейской. Жесткая железная кровать, тумбочка. Из предметов «роскоши» только небольшой телевизор в углу у окна.
– Сейчас вас накормят. В конце коридора, справа, есть душ. Располагайтесь, а завтра я вас жду у себя, тогда и поговорим о деле. Спокойной ночи, – уходя, сказал Алексеев.
– Благодарим за гостеприимство, – произнес вслед полковнику Забродов.
Вскоре солдат проводил их в просторную столовую. На ужин им предложили гречку, по две говяжьи отбивные и компот из сухофруктов. «Словно в молодость вернулся», – поглощая пищу, подумал Илларион.
– Как думаете, для чего нас привезли сюда, на край света? – пережевывая отбивную, спросила Наталья.
– Полковник же сказал, что до Афганистана «рукой подать». Думаю, что эта командировка так или иначе связана с этой страной, – предположил Макс.
– Возможно, ты и прав, – кивнул Забродов. – Но зачем гадать? Завтра все узнаем.
Поужинав, Макс включил телевизор и завалился на постель. Наталья пошла принимать душ. Забродов же решил немного подышать свежим воздухом. Он зашел за угол здания и остановился. Огромная луна зависла над горами. «Вот он, Афганистан», – глядя вдаль, подумал Илларион.
Группа спецназа ГРУ во главе с Забродовым вышла на исходную позицию и залегла за камнями. Впереди виднелась огромная отвесная стена, наверху которой, словно ласточкины гнезда, приютились глинобитные хижины. Там все и должно произойти.
Ранее группу из десяти спецназовцев на вертолете доставили с военной базы под Кандагаром в район операции. Около двадцати километров им пришлось пробираться по вражеской территории, нашпигованной минами. Но удачная операция оправдывала все риски. В глухом горном кишлаке, по агентурным данным, должны были собраться полевые командиры, чтобы спланировать совместную крупномасштабную операцию против советских войск. «Если не уничтожить главарей, то сотни наших ребят отправятся домой в цинковых гробах», – думал Забродов, лежа за камнем и разглядывая в прибор ночного видения отвесную стену, по которой им придется подняться наверх.
– Хреновые дела, Илларион, – сказал лежащий рядом снайпер Андрей Кожемякин по прозвищу Игла. – «Горка» почти в два раза выше, чем мы предполагали. Как будем карабкаться?
– А вот так и будем – молча, – сплюнув, ответил Забродов и добавил: – с этой стороны нас никто не ожидает, следовательно, это наш шанс.
Вскоре на вершине послышались голоса.
– Похоже, представление начинается, командир, – сказал Кожемякин.
Забродов подал условный сигнал, и спецназовцы по одному поползли к скале. Отряд, используя по минимуму альпинистское снаряжение, устремился вверх, обливаясь потом и вспоминая все ругательства мира. На полпути случилась трагедия. Один из бойцов, карабкавшийся рядом с Забродовым, совершил ошибку и, сорвавшись, камнем полетел в пропасть. Но, несмотря на потерю, нужно было продолжать выполнение боевой задачи. Они уже были почти у цели, когда сверху выглянул «дух», включив ручной фонарик. Забродов среагировал моментально и, выхватив пистолет с глушителем, всадил две пули в голову врага. Фонарь полетел вниз, а за ним и хозяин.
Едва взобравшись наверх, спецназовцы рассредоточились и поползли к глиняным домам, но главной их целью был большой дом в центре кишлака. Отблески многих теней отражались в небольших окнах. Перерезав без единого выстрела всю охрану, спецназ окружил главную цель. По команде Забродова в окна и распахнутую дверь полетели гранаты. Послышались автоматные очереди. Если кому-то из бойцов казалось, что в доме кто-то пошевелился, процедура повторялась снова: летели гранаты, а вслед за ними пули. Задача была выполнена. Спуск не занял много времени. Подобрав внизу разбившегося спецназовца, группа Забродова устремилась в обратный путь.
Пришедшие в себя «духи» по рации передали весть о дерзком нападении русских. Спецназовцев преследовали отборные моджахеды. Благо еще была ночь, и удавалось, маневрируя и отстреливаясь, уходить. Но с первыми лучами солнца положение стало очень серьезным. Снайперы душманов ранили двух бойцов. Нужно было принимать решение.
– Всем отходить! Мне оставьте пулемет, ленты и гранаты! – приказал Забродов.
Выбрав удобную огневую позицию на вершине горы, Илларион стрелял, прикрывая отход товарищей. Душманы ринулись в решительную атаку. Но каждая пуля, выпущенная Забродовым, несла смерть, и «духи» вынуждены были отойти, чтобы перегруппироваться. Минут через двадцать враги предприняли новую атаку. Но на этот раз они лезли вверх не так безоглядно, как вначале. Подползая, они обстреливали позицию Забродова из гранатометов. Однако Бог и хорошее укрытие за камнями пока спасали Иллариона. Но долго так продолжаться не могло, и Забродов решился на отчаянный шаг. Обойдя душманов, он неожиданно напал на них с тыла. Враг был ошеломлен и напуган. К тому же меткость, с которой стрелял Илларион, казалась сверхъестественной.
Большинство врагов Забродов убил. Оставшиеся в живых ретировались с поля боя. Лишь к утру, вступая по пути еще пару раз в бой, Иллариону удалось добраться до своих, где его поджидала спасшаяся группа спецназа.
– Если честно, Илларион, мы все уже простились мысленно с тобой. Слишком неравными были силы, – говорили бойцы.
– Значит, как пелось в песне, «не везет мне в смерти…» – отшучивался Забродов.
– Пусть всегда не везет, – пожимая руку Иллариону, сказал Кожемякин.
Забродов поднял голову: крупные звезды начертали в небе только им понятные письмена и послания. «Не перестаю удивляться, интересная штука память, – подумал Илларион, – такие «фильмы» прокручивает перед мысленным взором, что диву даешься: а со мной ли это было? Афган совсем близко и в прямом и в переносном смысле». Илларион еще раз взглянул вдаль и пошел в армейскую гостиницу.
Макс, лежа в постели, смотрел по телевизору какой-то боевик. Рядом на стуле сидела Наталья.
– Ты где был? – спросила она, едва Илларион вошел.
– Далеко, – задумчиво ответил Забродов и тут же поправился: – Просто вышел подышать немного свежим воздухом. Ночь очень красивая.
– Ладно, ребята, я вас оставляю, пора отдыхать, – вставая со стула, сказала Наталья.
– И нам, Макс, нужно выспаться, – обратился к подчиненному Илларион.
– Сейчас фильм закончится, минут десять осталось.
– Впрочем, я и под телевизор отлично сплю, – расстилая кровать, заметил Илларион.
Утром после завтрака за группой «В» пришел солдат и проводил ее к штабу части. Они прошли мимо часового, который внимательно посмотрел на них. Солдат провел их на второй этаж.
– Вам сюда, – сказал провожатый, указывая на темно-зеленую дверь.
Забродов открыл ее. За столом над картой сгрудилось несколько офицеров, они что-то обсуждали. Среди них был и уже знакомый группе «В» полковник ГРУ Алексеев.
– Доброе утро. Как спалось? – отрываясь от карты, спросил полковник.
– Все отлично, Владимир Павлович, – ответил за всех Илларион.
Представив группу «В» офицерам штаба, Алексеев сказал:
– Мы знаем, что вы спецы, других нам бы и не прислали. В общем, нам нужна ваша помощь. Кратко обрисую ситуацию. Две недели назад в Герате закончились переговоры между американцами и талибами. У нас немало информации об этом: агентурные данные, радиоперехваты, снимки с военных спутников. Но вся эта информация разрозненная. Мы не можем понять, как будет развиваться ситуация дальше. Кроме того, на переговорах был в качестве телохранителя одного из главарей талибов Ахмад Шахри. Нам удалось его выкрасть, а дело представить так, что он якобы подорвался на американской противопехотной мине, когда ехал на своем джипе, – Алексеев улыбнулся.
Оглядев присутствующих, Владимир Павлович собирался продолжить, но Забродов его перебил:
– Значит, Ахмад Шахри находится здесь?
– Да, он на базе, и мы бы хотели, Илларион Константинович, чтобы вы его допросили, поскольку осведомлены, что вы бегло говорите на фарси.
– Это так, – подтвердил Забродов, – но я уверен, что вы и без меня его много раз допрашивали.
– Допрашивали, но нам бы хотелось, чтобы вы, как человек опытный, составили собственное мнение. Тем более что вашей группе предстоит большая аналитическая работа.
– Мы готовы приступить, – глядя на Макса и Наталью, сказал Забродов.
– Тогда вы можете допросить Ахмада Шахри прямо сейчас. Ваши подчиненные будут с вами? – поинтересовался полковник.
– Нет, с афганцем я хотел бы поговорить один на один.
– Хорошо, мы все организуем, – кивнул Алексеев.
– А моя группа пока начнет работу со всей имеющейся информацией. Им нужно немного: свободное помещение и никакого шума, – попросил Илларион.
– Я вас понимаю. Комната для работы подготовлена на первом этаже. Майор Терехов проводит.
Растаев с Красновой в сопровождении майора вышли из кабинета.
– Ну что ж, а сейчас займемся Ахмадом Шахри, – обратился к Иллариону полковник. – Пойдемте.
Алексеев провел Забродова в конец коридора.
– Вот за этой металлической дверью находится комната для допросов. Ваш «клиент» уже здесь.
– Отлично. Тогда можем начинать.
Полковник толкнул дверь и приказал двум охранникам выйти.
– Удачи, – коротко сказал Владимир Павлович. – Когда закончите, нажмите на красную кнопку на столе, придет охрана. Ознакомившись с вашим личным делом, Илларион Константинович, уверен, что допрос не окажется безрезультатным, – улыбнулся полковник.
– Это уж точно, – ответил Илларион, затем открыл дверь и вошел в помещение.
Это была узкая, тесная комната без окон. Сверху горели лампы дневного света. Посреди стоял металлический стол, прикрученный болтами к полу, и два стула. На одном из них лицом к Забродову сидел Ахмад Шахри – крупный мужчина с бычьей шеей, с курчавой черной бородой и такими же волосами. Руки в наручниках – за спиной.
Забродов поздоровался, но афганец ничего не ответил. Илларион сел и пристально посмотрел в глаза Ахмаду Шахри, словно боксер на ринге. Началась изматывающая психологическая схватка. Забродов задавал вопросы, многие из которых, казалось, не имеют никакого отношения к делу, например о погоде в Северном Афганистане. Искусно маскируя свои намерения, Илларион крупица за крупицей получал от афганца важную информацию.
Ахмада Шахри никто не пытал, но уже через два часа разговора с неизвестным ему человеком он почувствовал неимоверную усталость и опустошенность, будто долгие годы провел в одиночной камере на скудном пайке. Но это был еще только «разогрев». Допрос продолжался в общей сложности почти десять часов, с небольшими перерывами, чтобы справить естественную нужду. Никакой пищи и воды. Только хитроумная вязь вопросов. Ахмад Шахри вспотел, вымотался, в то время как Забродов был спокоен, свеж, словно после крепкого восьмичасового сна.
Илларион улыбнулся, довольный проделанной работой, и нажал на красную кнопку. В комнату тут же вошли охранники, подхватили афганца под руки и потащили по коридору. Ахмад Шахри выглядел полностью измотанным.
Когда Илларион покинул комнату для допросов, к нему подошел Алексеев:
– Ну и марафон вы устроили, Илларион Константинович. Я уж думал, что всю ночь допрашивать будете.
Забродов улыбнулся:
– Нет, десяти часов с него достаточно.
– Завтра будете продолжать допрос?
– Не вижу смысла, по крайней мере пока. Все необходимые сведения я от него получил.
– Что ж, поздравляю с хорошо выполненной работой, – сказал полковник, пожимая Забродову руку.
– А как там мои ребята? – поинтересовался Илларион.
– Работают до сих пор, я проведу вас к ним.
Они прошли по коридору, повернули направо, спустились по лестнице на первый этаж.
– Вот ваши апартаменты, – указал на дверь Алексеев.
Они вошли внутрь. Макс сидел на деревянном столе среди горы папок. Рядом на стуле за компьютером расположилась Наталья. Они как раз слушали радиоперехват. Растаев жестом руки остановил вошедших. Краснова делала какие-то пометки в блокноте. Полковник и Забродов замерли на пороге. Прослушав радиоперехват, Наталья сказала:
– Кажется, мы сегодня плодотворно потрудились.
– А как дела у вас, Илларион Константинович? – поинтересовался Макс. – «Раскололся» афганец?
– Скажем так, я не напрасно провел время, кое-что удалось выудить.
После короткой паузы Забродов спросил:
– На сегодня есть еще над чем работать?
– Работы немало, но на сегодня, пожалуй, хватит, – взглянув на Макса, сказала Наталья.
– Да, думаю, что сегодня мы неплохо поработали и сделали достаточно, – согласился Макс.
– Хорошо, тогда завтра на свежую голову обменяемся информацией, расскажете, что вам удалось «нарыть», – подытожил Забродов.
Наталья отключила компьютер, и все вышли.
– Вот вам ключ от кабинета, – сказал Алексеев и протянул его Забродову. – Один у вас, другой у меня. Можете приходить работать, когда захотите, хоть ночью.
– Ясно, Владимир Павлович, но не сегодня, – ответил Илларион и положил ключ в карман.
– Я распорядился, чтобы вас хорошо накормили по возвращении в армейскую гостиницу, тем более что Илларион Константинович не обедал, – сказал Алексеев.
– О, бедный Ахмад Шахри, с кем он только связался? – пошутила Наталья, и все рассмеялись.
Пройтись по воздуху после напряженного дня было приятно, к тому же погода стояла замечательная, около двадцати градусов тепла, безветренно.
Группу «В» на самом деле очень хорошо накормили: запеченная рыба, салаты, овощи, фрукты.
– Да, Алексеев постарался, классное меню, – восхитился Растаев.
– Неважно, кто распорядился, но хвала ему и слава, потому что на гречке я долго не протянула бы. Оценили, значит, нашу миссию, – прожевав кусок рыбы, сказала Наталья.
Утром после завтрака группа «В» приступила к работе. Изучив имеющиеся материалы, Забродов резюмировал:
– Ахмад Шахри не тот человек, за которого себя выдает.
– В смысле? – подняв глаза от документов, удивленно спросил Макс.
