Андрей Яковлевич Свинкин
Томография пророчества Иоанна Богослова
Аргументы? Пожалуйста!
Если строго придерживаться метафизической доктрины христианства нашего времени, то миру Богом уготовано всего лишь семь тысяч лет. До момента сотворения Вселенной какая-либо форма жизни в Пустоте отсутствовала, бытием был наделен лишь сам Творец, а следовательно, и необходимости в Евангелии не было. И после семи тысяч лет, когда Страшный Суд определит каждой человеческой душе свое небесное обиталище, и души грешников пойдут в вечную муку, а праведники устремятся навстречу неизъяснимому блаженству, Евангелия также никому не понадобятся, поскольку праведники уже исполнили все предписанное в нем, а грешники лишены возможности что-либо изменить. Страшный Суд позади, все решено окончательно и пересмотру не подлежит.
Другое дело – взгляд на священные писания в восточных религиях. Согласно космологическим теориям индуизма, периоды существования проявленного мира чередуются с его исчезновением, и процесс этот не имеет ни начала, ни конца. Понятно, что цикличность возникновения и разрушения физических миров требует таких же непреходящих священных писаний, а заложенные в них вечные истины должны быть своеобразной духовной матрицей для всех религий, периодически возникающих и исчезающих в вихре человеческого бытия. В индуизме считается, что таким с большой буквы Знанием, основой всех мировых религий и философских систем, могут быть только Веды, а их источником – Сам творец Вселенной, Господь Брахма5. Согласно космологической мифологии, Веды нисходят из уст Брахмы по цепи богов в момент творения Вселенной, становясь достоянием цивилизаций, появляющихся на ее просторах. Эти высшие знания, несущие человечеству вечные истины, помогают индивидуальной душе осознать свое назначение и место в мире и являются необходимым звеном в плане ее становления.
Кратко о Ведах. Предания гласят, что эта древнейшая духовная культура была принесена в Индию в незапамятные времена северными народами, ариями, проживавшими некогда на материке Гиперборея. Арии считали свои духовные знания вечными, полагая, что даже в момент свертывания Вселенной Веды, как и все мироздание, уходят в Непроявленность, чтобы с наступлением нового цикла творения вновь появиться на свет. Учитывая, что Веды признаны самым древним религиозным учением, в котором заложены основы метафизических знаний, их с полным правом можно считать праматерью всех религий, некогда возникавших на земле, а также тех, которым еще предстоит появиться в будущем. Долгое время знания, принесенные ариями, передавались изустно в стихотворной форме и только позже были записаны и сведены в четыре раздела: Ригведа, Яджурведа, Самаведа и Атхарваведа. Дальнейшее развитие Веды получили во множестве дополнительных текстов, разъясняющих и комментирующих их, а впоследствии сформировались в отдельное направление, которое, отвергнув ритуализм Вед, стало интерпретировать древнее учение в чисто философском контексте. Обогащенное отточенной веками методикой духовной практики, это религиозно-философское направление стало называться Ведантой. Однако и это духовное течение осталось верным древней традиции и до сих пор считает Веды апаурушея – несотворенными человеком, вечными богооткровенными писаниями, которые были даны человечеству через святых мудрецов.
Таким образом, метафизическая доктрина христианства не позволяет назвать современные Евангелия вечными знаниями, в то время как учения Востока, основанные на Ведах, уже долгие тысячелетия по праву считаются их последователями непреходящими. Как показывает анализ, священные тексты, которые сформируются при Втором пришествии Христа, по своей глубинной сути будут являться дальнейшей эволюцией Вед, а следовательно, наследуют от них и статус вечности, на что указывается св. Иоанном в Откровении.
Идем дальше.
Неотрывным учением от теории перевоплощений является Закон космического воздаяния – Закон Кармы. Неоспоримым свидетельством того, что Иисус ознакомил своих ближайших учеников и с этим аспектом учения Веданты, является эпизод из жизни Спасителя, который неизменно приводится как самый весомый аргумент всеми, кто настаивает на восточных корнях учения Христа.
_____________________
5 Брахма – один из трех главных богов индуистского пантеона.
Цитируем:
И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии. (Ин. 9:1-3)
Над этой, казалось бы, незначительной зарисовкой из жизни Иисуса уже не раз скрещивали шпаги приверженцы догматического христианства и сторонники нетрадиционного взгляда на учение Спасителя, что изрядно набило оскомину и тем и другим. Но если взглянуть объективно, то по итогам ожесточенных баталий противников и сторонников реинкарнации можно признать боевую ничью. У тех и других свои аргументы. В ожесточенных дебатах последователи традиционного христианства ссылаются на Пятикнижие Моисея, утверждавшего, что дети несут всю тяжесть ответственности за грехи своих родителей, тем самым доказывая, что Иисус в своих проповедях не отступал от метафизической доктрины иудаизма.
Цитируем:
Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвертого колена, ненавидящих Меня, и творящих милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди мои. (Исх. 20:5-6)
Однако, ссылаясь на Ветхий завет, ортодоксальные богословы как бы не замечают второй части задаваемого Иисусу вопроса – согрешил ли сам слепорожденный. Этим и оперируют их оппоненты. Но, в пику приверженцам теории перерождений, у догматического христианства есть свой весомый аргумент, на который его противники также не могут найти вразумительного ответа. Действительно, с какой стати дети должны гасить кармические долги своих родителей, если Закон Воздаяния, как и закон притяжения, действует строго персонифицировано?
Что ж вопрос резонный. Давайте попытаемся найти на него ответ.
Понятно, что родственные связи здесь ни при чем. А между тем мы видим, что Иисуса ничуть не смутила парадоксальность вопроса, и, не укорив своих учеников в его некорректности, он сразу дает ответ. Следовательно, ученики Христа задавали вопрос, не отступая от основополагающих принципов действия Закона Кармы, о которых говорил им их Учитель, из чего следует вывод, что и у этой части вопроса есть логичное объяснение. Давайте попытаемся, строго придерживаясь основных постулатов теории перерождений, объяснить, что имели в виду ученики Иисуса.
Начнем с того, что все обычные люди волей или неволей совершают неблаговидные поступки, за последствия которых им придется отвечать в следующих воплощениях. Но обратим внимание: только им и никому другому. В этом заключается суть Закона Кармы. Поэтому при рождении физически неполноценного ребенка страдают все члены семьи – каждый по-своему: ребенок – физически, родители – большей частью морально. И последние страдания ничуть не меньше физических, так как большую боль матери и отцу доставляют мучения их ребенка, нежели жизненные неудобства, связанные с воспитанием физически неполноценного сына или дочери. Более того, в те далекие времена, когда государство не заботилось о стариках, выросший, но дееспособный сын не мог обеспечить достойную старость своим родителям, которые заканчивали свою жизнь в нищете. Разве это не трагедия для стариков. Таким образом, каждый из членов семьи несет свою нелегкую карму, и тяжесть ее определяется прошлыми деяниями. Но ситуация может быть иной. Получится так, что рождение неполноценного ребенка станет расплатой за грехи только родителей, а слепорожденному ребенку благодаря именно своему физическому недостатку уготована счастливая судьба, найти Бога и быть с Ним, что есть блаженство, многократно превышающее плотские радости здорового организма. Именно этот случай могли рассматривать апостолы, задавая вопрос своему Учителю. Но, судя по ответу Христа, оказалось, что не только кармические связи (а они в любом случае должны присутствовать) стали причиной появления слепорожденного ребенка, а обусловленные волей Всевышнего обстоятельства, связанные с пребыванием Божества на земле.
Все, с Кармой покончили. Далее обратимся к евангельскому тексту и рассмотрим отдельные речения и фразы Христа, традиционное толкование которых выглядит не очень убедительно, в то время как элементарные знания терминологии Веданты позволяют им логично вписаться в ее контекст.
Итак, пункт первый. Евангелие от Иоанна, Стих 4, Глава 9:
Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать.
В разрезе традиционного понимания учения Христа совершенно неясно, о каком «дне» и о приближении какой «ночи» говорит Иисус своим ученикам. Несомненно одно – речь идет не о смене времени суток; наверняка слова Христа имеют какой-то глубинный метафизический смысл. Но какой? Ортодоксальное понимание Евангелия позволяет предположить, что «день» – это время пребывания Иисуса на земле, ибо с Его слов, Он Сам есть «свет миру» (Ин. 8:12); свет, безусловно, духовный, а не физический. Таким образом, складывается парадоксальная ситуация. Если считать, что Спаситель, излучая Божественный Свет и озаряя им мир, дает возможность действовать на духовном плане всем населяющим его людям, то с уходом Христа должна наступить непроглядная духовная тьма, то есть отсутствие Духа Святого, а следовательно, и безраздельная власть сатаны. Вместе с тем такое толкование вступает в противоречие с заявлением Христа о том, что только по возвращении Иисуса Христа Дух Святой снизойдет на землю, обеспечив тем самым возможность каждому обрести спасение (Ин. 16:7). Кроме этого, согласно взглядам православных экзегетов на «тысячелетнее царство Христово», оно наступило на земле сразу же с уходом Христа и продолжается по сей день. Как видим, противоречащие друг другу концепции туго сплелись в гордиев узел, распутать который не представляется возможным. Правда, если допустить, что фразой «когда никто не может делать» Иисус повторяет ту же мысль, что и в заявлении «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5), то тогда Его изречение можно трактовать как утверждение о невозможности духовного прогресса в отсутствии внутреннего единения со Спасителем. И в этом случае «день» – это светлая часть бытия души, освещаемая присутствием Господа в сердце, а «ночь» – Его полное отсутствие, когда все усилия богоискателя достичь совершенства плодов не приносят. Таким образом, с большой натяжкой удается объяснить, почему присутствие Христа, физическое или духовное, – это радостный «день», а его отсутствие – глубокая непроглядная «ночь». И все было бы неплохо, если бы в зависимость от «темного времени суток» не попадал сам Сын Божий, спешащий исполнить волю Отца до наступления пресловутой «ночи». Создается впечатление, что и Спаситель, при всем его могуществе, вынужден учитывать некие вселенские законы, обуславливающие активную фазу существования Вселенной – «день», когда населяющие ее существа живут и действуют, и пассивную фазу бытия – «ночь», когда все обитатели Вселенной погружаются в глубокий «сон». При этом, со слов Христа, чувствуется, что «день» уже на исходе, а «ночь» готова вступить в свои права.
Такое положение дел не вписывается в модель бытия современного христианства, но зато логически безупречно в рамках индуистской космогонии, что заставляет нас вернуться вопросам мироздания, рассмотренным в главе «Вселенская матрешка». Кратко напомним, что непосредственным творцом Вселенной является Господь Брахма, и его существование, как и всех живых существ в Космосе, подвержено циклам. Полный цикл, сутки Брахмы, делится на две части: фаза активности – День Брахмы, и фаза отдыха – Ночь Брахмы. Продолжительность этих эпох колоссальна – каждая из них тянется по 4,32 млрд лет. И если в течение Дня Брахмы в материальной Вселенной на всех ее уровнях кипит жизнь, то с его окончанием Космос сворачивается, и все живые существа, как в мирах грубой материи, так и в мирах тонкой, уходят в Непроявленность. Таким образом, совершенно без потуг объясняется и загадочный «день», когда Христос нисходит на землю, чтобы исполнить волю Отца, и таинственная «ночь», на протяжении которой «никто и ничего делать не может».
Пункт второй. Слово «внешнее». Оно встречается в священных текстах дважды и оба раза несет одну и ту же смысловую нагрузку, неразличимую с точки зрения ортодоксальной мысли. Рассмотрим первый случай – Евангелие от Луки. В этом послании, цитируя предыдущих евангелистов, Лука описывает, как Христос, обличая фарисеев в излишне щепетильном выполнении внешних обрядов и пренебрежением к внутреннему очищению, восклицает:
Неразумные! Не Тот же ли, Кто сотворил внешнее, сотворил и внутреннее? (Лк. 11:40)
Смысл сказанного просматривается совершенно отчетливо. Эмоционально укоряя фарисеев в невежестве, Христос напоминает им, что Творец, создав тело («внешнее») и душу («внутреннее»), требует внимания не столько к физической оболочке души, сколько к чистоте внутренней природы личности. В этом случае толкование слова «внешнее» вопросов не вызывает. Второй случай употребления этого слова был также без труда интерпретирован богословами, но на сей раз неверно. Поясним сказанное. Встречается это слово в притче «О Царстве Небесном» (Мф. 22:13). Метафорически уподобляя Царство Божие «брачному пиру», Иисус предупреждает, что все «не явившееся на пир» будут брошены «во тьму внешнюю», где их ждет «плач и скрежет зубов». Понятно, что в данном случае отождествить слово «внешнее» с физическим телом экзегетам не удалось, поэтому они единодушно решили, что «тьма внешняя» – это адские миры, где после Страшного Суда грешникам предстоит терпеть мучения «во веки веков». Выглядит такое решение достаточно логично, тем более что упоминаемые Иисусом «плач и скрежет зубов», как символ бесконечных страданий, удачно ассоциируются с низшим миром тьмы и бесконечной муки. Кстати сказать, другого варианта интерпретации у богословов и быть не могло, поскольку толкование слова «внешнее» в значении физической оболочкой души вне теории перевоплощений выглядит нереальным.
Давайте вернем все на свои места.
Итак, мы имеем два слова – «внешнее» и «тьма». Учение Веданты, да и логика не оставляют выбора, кроме как признать, что и в данной притче слово «внешнее» использовано Иисусом в том же значении, именуя физическую оболочку души. Вместе с тем это слово может интерпретироваться и в более широком смысле, означая материальный план бытия, куда душа вынуждена возвращаться для обретения земного опыта, каждый раз погружаясь в Неведение, авидья. Что такое Авидья? Давайте здесь ненадолго задержимся, поскольку понятие Неведения нам еще пригодится. Общеизвестно, и личный опыт это подтверждает, что сознание, начиная свой земной путь, опирается только на ментальную сферу и не в состоянии уловить единства, сути, внутреннего закона вещей как на уровне их единого источника, так и на уровне универсальности. Это и есть Авидья. Иными словами, Неведение – это отсутствие божественного ока различения, позволяющего увидеть единство всего сущего, внутренний закон существования, воспринимать проявленное множество и взаимодействовать с ним. И если Знание, видья, видит во Множестве неразрывное единство, что несет истину, гармонию и порядок, то Неведение неизменно порождает иллюзорные фантазии, дисгармонию и беспорядок с их крайними проявлениями – ложью, заблуждением и страданием, лежащими в основе космического существования. Этот сковывающий сумрак земного бытия, куда отправляются души, Иисус с полным на то основанием мог назвать и Неведением, но он предпочел другой санскритский термин – тамас, в переводе на европейские языки близкий к значению слова «тьма». Так его перевели и на греческий.
Следует заметить, что кроме метафорического значения, указывающего на отсутствие Знания, слово «тамас» несет еще одну смысловую нагрузку, означающую одну из фундаментальных форм Природы. Эти элементы проявления энергий называются качествами, или гунами, и носят следующие имена: благость, саттва, страсть, раджас, и невежество, тамас. К рассмотрению природы каждой из Гун мы подойдем в свое время, а сейчас ограничимся только краткой характеристикой Тамаса, действующего на уровне сознания. Невежество, Тамас – это низшая из Гун, сила несознания и инерции, выраженная в любых проявлениях обскурантизма, несостоятельности и бездействия. Там, где преобладает Тамас, наблюдаются застой, бездействие или механическая активность, которая контролируется темными силами. Сознание на уровне Тамаса, тяготея к инерционно-механической активности, проявляет себя как Неведение или завеса, отделяющая сознание от порождающего его Источника. Иными словами, это отсутствие божественного видения и восприятия, неспособность индивидуального «я», воплощенного в физическую оболочку, к сознательному восприятию, видению и познанию Истины. Но в переносном смысле слово «Тамас» используется еще и для обозначения мира грубой материи, где потоки Света, испускаемые Солнцем Знания и заливающие своим лучезарным сиянием супрафизические миры, не в состоянии пробиться через тяжелую вязкую оболочку мрака Неведения, окутывающую земной план. Как пример использования слова «Тамас» в значении проявленного мира можно привести санскритский термин «тамасах парастат». Это словосочетание означает одно из имен Всевышнего (имена Божествам на Востоке традиционно даются по атрибутам и качествам, присущим тому или ионному Божеству) и дословно переводится как «за пределами Тьмы», то есть вне физического мира, вне Пространства и Времени, вне всяческого Неведения. В этом же значении использует слово «тьма» св. Иоанн, когда, говоря о нисхождении Иисуса на землю, восклицает: «И Свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1:5).
Таким образом, слово «тьма» можно интерпретировать и как физическую оболочку души, не дающую проникнуть к ней Свету Знания, и как материальный мир, где властвует самая низшая из гун – Тамас. Казалось бы, Иисус мог ограничиться только этим термином, но он добавил еще слово «внешняя», что ранее было интерпретировано нами как материальная часть земной личности – ее тело. Получается тавтология! Да, почти тавтология, но не совсем. Дело в том, что в Веданте существует еще один санскритский термин, означающий проявленный мир. Это бахиранга шакти – «внешняя энергия Всевышнего». Добавим, что в противовес этой области Бытия, где представления о себе и мире омрачены Неведением, высший мир, Мир Духа называется «внутренней энергией Господа», антаранга шакти; и в эту же классификацию включена еще «пограничная энергия», таташтха шакти, или все эволюционирующие живые существа земного плана. Таким образом, словом «внешняя», бахиранга, Иисус указывает на мир проявленных форм, куда отправляется душа, не достигшая духовной зрелости, и где ждут ее «плачь [горе] и скрежет зубов [злоба]», а добавив к нему слово «тьма», Христос показывает эту сферу бытия как мрачную область господства Гуны Тьмы.
Пункт третий. Все, кто внимательно и с интересом изучил Евангелия, а в последствии ознакомился еще и с Бхагавад Гитой, не мог не заметить, что зачастую Благая весть говорит языком древнего писания Индии. Если же совместному изучению обоих священных писаний посвятить больше сил и времени, то тождественность учений, заложенных в них авторами, предстанет со всей очевидностью. Особенно ярко проявляется единство глубинного смысла и речевых оборотов в Евангелии от Иоанна. Приведем примеры. В первую очередь, как и автор Гиты, Спаситель призывает богоискателей погрузиться вглубь себя, чтобы там отыскать восхитительный восторг знания и единения с Божественным («Царство божие внутрь вас есть»), и поэтому для тех, кто прочел древнее писание Востока, слова Христа «пребудьте во Мне, а Я в вас» не воспринимаются откровением, а звучат как нечто знакомое и понятное. При этом трудно не заметить, как Иисус, напоминая иудеям необходимость осознания единства с Богом и показывая им методы достижения такого состояния, старается максимально адаптировать древнее учение Востока к понятиям о религиозности, господствовавшим в то время в обществе. И тем не менее учение Веданты отчетливо проступает сквозь максимально доступные, сказанные простым языком формулировки Иисуса. Так, Учитель не устает повторять необходимость отречения «от себя и всего, что имеешь», вайрагья, призывает достичь высшего «совершенства», сиддха дэва, сообщает ученикам, что, познав Истину, искатель Бога получит «освобождение» от несовершенств и страданий, мукти, и будет пребывать в состоянии «совершенной радости», то есть блаженства, ананда. Список подобных примеров можно продолжить, но мы в качестве иллюстрации к сказанному подробно рассмотрим один только пример:
Тогда сказал Иисус к уверовавшим в Него Иудеям: если пребудете в слове Моем, то вы истинно мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными.
Ему отвечали: мы семя Авраамово и не были рабами никому никогда; как же ты говоришь: сделаетесь свободными?
Иисус отвечал им: истинно, истинно говорю вам: всякий делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно; сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит Вас, то истинно свободны будете. (Ин. 8:31-36)
Обратим внимание на следующую деталь: призывая следовать Его учению, Иисус обещает всем, кто «пребудет в слове», полную «свободу». На этом жизнеутверждающим заявлении, судя по всему, Спаситель планировал свою речь завершить, не видя необходимости разъяснять иудеям, от чьей зависимости они освободятся и какую свободу обретут. Однако слова Христа вызывают у слушающих общее недоумение и возмущение, так как собравшимся непонятно, в каком рабстве они до сих пор пребывали. Увидев неподготовленность аудитории, Иисус, спохватившись, начинает пояснять, что Он имел в виду. Со слов Христа становится ясно, что всякий «пребывающий в Его слове» освободится от рабства греха, под которым следует понимать не отдельный аморальный поступок, а общее помраченное состояние души. Православной аскетике такое понимание греха близко, ибо путь к непосредственному богообщению лежит через очищение сердца и освобождение души от власти страстей: гордыни, гнева, прелюбодеяния, чревоугодия и т. п. Когда подвижнику удается сначала утихомирить, а потом и вовсе освободить сердце от осаждающих эгоистических устремлений, а ум – от плотских желаний, то такое состояние в православии зовется бесстрастием. В индуизме эта высочайшая ступень духовного восхождения классифицируется как отсутствие зависимости от тела, мукти, которое несет освобождение от круговорота рождений и смертей, от всех страданий и ограничений материального существования. Иисус, много лет изучавший священные тексты индуизма, легко и привычно оперировал ведантическими понятиями и санскритской терминологией, поэтому, заканчивая свое обращение к иудеям, по привычке ограничился лишь словом «освобождение», подразумевая под ним Мукти, почему и не был понят слушающими его соплеменниками.
В этой же беседе совместно с «освобождением» Иисус вводит еще одно ведантическое понятие – «истина», которая, по Его заверениям, и должна открыть путь к свободе. Примечательно, что понятие истины было не знакомо иудейской религии, что видно по книгам Ветхого Завета, авторы которых этим словом не воспользовались ни разу. Может быть, по этой же причине, кроме ближайшего ученика Иисуса, св. Иоанна, ни один евангелист, копировавший Евангелие от Иисуса, слово «истина» не вспомнил, хотя в проповедях Христа оно наверняка звучало неоднократно. Так, например, в «Нагорной проповеди», переданной Матфеем, говорится о «изгнанных за правду», в то время как контекст требует замены этого слова на «истину». Почему? Дело в том, что во всех религиях от верующего в Бога требуется только смирение и покорность судьбе, а восстановление справедливости – дело Творца. Христианство не является исключением. Иисус также требует от своих последователей во всем положиться на волю Божию: не роптать, не отвечать злом на зло, не пытаться вернуть отобранное, никого не осуждать и не пытаться оценивать поступки других, а, наоборот, тщательно всматриваться вглубь себя в поисках личных несовершенств. Более того, Христос запрещает мстить за зло, требуя возлюбить врагов и смиренно молиться за них, из чего следует, что поиски правды и восстановление справедливости христианскими добродетелями не являются, а следовательно, и бунтарская деятельность «гонимых за правду» Всевышним не поощряется. Таким образом, подмена понятий очевидна.
Но тогда какое значение вкладывал в это слово Учитель?
По мнению апологетов христианства, Истина есть Сам Иисус Христос и одновременно Слово Божие. Такая интерпретация Истины, согласно сложившейся традиции, требовала писать это слово в Евангелиях с заглавной буквы, но редакторы почему-то решили иначе. Однако не в этом суть. По большому счету, старцы правы и с ними следует согласиться: да, Истина есть Иисус Христос. Но мы понятие Истины как понятие фундаментальное постараемся сформулировать более точно. Обычно под понятием истины мы имеем в виду знание или интеллектуальное понимание витальных, метальных и физических явлений, а также законов, которые управляют ими. Но Истина с большой буквы разительно отличается от знания академического. Истина – это замена иллюзорного представления о мироздании знанием, основанным на трансцендентном переживании Реальности. Иными словами, Истина не является результатом ни научных исследований, ни ограниченных логических рассуждений, а представляет собой плод внутреннего опыта души или непосредственное внутреннее переживание неразрывного единства своего индивидуализированного «я» с Творцом, его созданиями и Вселенной. В отличие от поверхностного ментального познания себя, внешнего мира и его объектов, основанного на опосредованном контакте, познание Истины осуществляется через непосредственный контакт, в основе своей связанный с тайным познанием через отождествление или отталкивающийся от него. Антипод Истины – Неведение; и оно представляет собой неспособность нашего ограниченного сознания, обособленного от реального источника знания – Абсолюта, к сознательному восприятию, видению и познанию реального положения вещей – Истины.
За примером обратимся к повседневной жизни.
Мы видим камень, отмечая такие его свойства, как прочность и неподвижность, и никакими силами нас нельзя заставить вообразить его иначе как прочным и неподвижным. Здесь мы правы, ибо оба этих качества ему присущи. Тем не менее, мы знаем, что его твердость и неподвижность нереальны, что он представляет собой мир мириад атомов, весьма активно движущихся на расстоянии друг от друга. И таким бы он представился зрению, способному к восприятию бесконечно малого. В данном случае познание на атомно-молекулярном уровне даст иную картину объекта, нежели внешнее знакомство с его физическими свойствами. Это одна модель Истины.
Еще один пример. Никто из жителей планеты не сомневается, что как бы себя ни ощущали жители противоположного полушария, сам он занимает вертикальное положение и движется по поверхности земли строго горизонтально. Но, увы! В действительности тело индивидуума часто располагается не вертикально, а скорее, горизонтально и движется по поверхности планеты вертикально вверх и вниз, напоминая муху на стене.
Или солнце поднимается утром, восходит к вершинам голубых небес, а вечером заходит, сопровождаемое по исчезновении сияющими его великолепием облаками. Кто поставит под сомнение этот бесспорный, созерцаемый массой людей факт? Каждый день на протяжении великого множества лет глаза миллионов людей во всем мире неизменно и одновременно являются свидетелями истинности этих странствий. Какое доказательство может быть убедительней, чем подобное, данное очевидцами во всем мире свидетельство? Тем не менее оказывается, что это лишь образ, создаваемый в сфере зрения Неведением. Является наука и, не устрашившись ни тюрьмы, ни эшафота, говорит нам, что солнце вовсе не странствует по нашим небесам, что в действительности оно находится за многие миллионы километров он наших небес, что это мы движемся вокруг солнца, а не солнце вокруг нас. Так выглядит истина в сфере восприятия ее интеллектом, благодаря которому рассеивается неверное представление об окружающей действительности, и точно также трансцендентное знание позволяет путем достижения прямого контакта с первоисточником увидеть фундаментальную истину всех вещей. Следовательно, как Истина, так и ее постижение неразрывно связаны с трансцендентным знанием.
Давайте коснемся и этого вопроса.
Веданта различает три разновидности знания: пратьякша – эмпирическое, или прямое знание, постигаемое посредством органов чувств; парокша – интеллектуальное знание, дающее представление об объекте посредством размышления; и апарокша – непосредственное внутреннее видение того, что скрыто от нашего зрения и недоступно ему, то есть трансцендентное знание. Конкретно о последнем. Обретение знаний посредством логики физических опытов и чувств резко отличается от видения внутреннего. В обычной жизни, когда мы не можем увидеть объект, мы вынуждены составлять о нем представление, прибегая к рассуждению, воображению, аналогии, слушая рассказы тех, кто его видел или изучая его фотографические или иные изображения, если таковые имеются. Собрав и обобщив все эти данные, мы действительно можем составить более или менее ясное представление об искомом предмете или понять, как он выглядит, но мы не узнаем, что он в действительности из себя представляет. Он для нас пока еще не является осязаемой реальностью, а лишь неким умозрительным образом этой реальности. Но как только мы увидим его собственными глазами, прибегнув к помощи наиболее достоверного органа восприятия, мы реально узнаем, мы «реализуем», что он такое; увиденное станет элементом нашего знания, все сомнения исчезнут, и мы почувствуем удовлетворение. То же самое правило применимо и к трансцендентному знанию, к постижению высшего «Я», Бога, или Реальности. Философы и наставники могут очень подробно и вдохновенно рассказывать нам об этом «Я», или же мы можем узнать о нем из древних писаний. Путем обдумывания, размышления, воображения, проведения аналогий или используя другие доступные средства, мы можем попытаться создать его ментальный образ или концепцию; мы можем с помощью всепоглощающего и целенаправленного сосредоточения удерживать эту концепцию в уме; но мы все еще реально не познали это «Я», не узрели Бога, не соприкоснулись с Истиной. И только когда после долгой и упорной концентрации или применения других методов покров ума разрывается, только когда потоки света заливают пробужденное ментальное сознание и интеллектуальная концепция уступает место непосредственному знанию-видению, позволяющему воспринять «Я» столь же реально, ясно и конкретно, как мы воспринимаем обычный физический предмет, мы становимся обладателями знания, ибо мы увидели. Это и есть познание Истины, и оно может расширяться и углубляться по мере того, как все наше существо, а не только наше светлое око знания, узреет и почувствует Бога. Но в итоге мы можем не только увидеть Бога и заключить Его в свои объятия, но также и стать этой Реальностью. Мы можем стать единым с этим «Я» на его трансцендентном, превосходящем все формы и проявления уровне, растворив и сублимировав свое эго и все его формации и вырвавшись в То, что является их источником. Мы можем стать этим «Я» во всех его проявленных формах существования и становления – иными словами, объединиться с ним на уровне бесконечного существования, сознания покоя и блаженства, через которые оно проявляется в нас, а также на уровне его деятельности, его творчества и всей этой игры представления себя в разных формах и масках, с помощью которой оно скрывает себя в мире. Таково трансцендентное знание, так рассеивается Неведение, и постигается Истина.