Анна Кулешова
Родительство 2.0. Почему современные родители должны разбираться во всем?
Сложно в одиночку нести полную ответственность за благополучие другого живого существа, особенно если таких существ несколько. Вдруг вы заболеете, попадете в больницу, что тогда? А если лишитесь работы и не сможете выплатить кредит? От таких мыслей тревожно и страшно. На эту тему появилось много мемов в интернете, один из них: «В современном обществе быть одновременно реалистом, оптимистом и трезвым невозможно». Выбор и планирование – это прекрасно, но как понять, верным путем вы пошли или следовало все сделать иначе? Кроме того, обычно выбор требует денег. А если их нет? Можно, конечно, устроиться на вторую работу, но тогда времени на ребенка совсем не останется. Какой уж тут эмоциональный контакт, привязанность и хорошие отношения?
Родительский выбор был бы невозможен без сообществ родителей. Полезные знания мамы и папы получают благодаря сообществам в соцсетях, мессенджерах, на многочисленных родительских форумах, насчитывающих десятки тысяч пользователей. По популярности с ними не могут сравниться даже форумы любителей домашних животных, автомобилистов и геймеров. Дебаты на таких форумах носят самый живой характер, а обсуждаемые темы охватывают абсолютно все аспекты жизни. Родители делятся опытом, оказывают друг другу эмоциональную поддержку и даже закупают в складчину товары. Вместе они фактически создают альтернативные системы знания о родительстве и детстве, формируют собственные рейтинги популярности врачей, психологов, школ, кружков, секций, а также систем воспитания, лечения и т. д. Можно с уверенностью сказать, что современное родительство начинается не с зачатия, а с момента, когда люди, планирующие беременность, решают зарегистрироваться на родительском форуме.
И еще один важный момент. Изменились представления о смысле детства и о потребностях ребенка. Этому способствовали и достижения в области психологии, и увлечение самых широких слоев населения популярной психологией, и развитие индустрии детства. Вместе они сформировали новые потребности и навязали родителям новый спектр проблем, которые раньше и проблемами-то не считались.
Современное детское счастье основано на признании личности ребенка и важности его переживаний. Новые родители стремятся развить внутренний потенциал своих детей, учитывают их склонности и пожелания, боятся травмировать их внутреннее «я». Ведь счастье ребенка рассматривается как залог его успешного взрослого будущего. Каждый современный родитель прочитал как минимум пару книг по детской психологии, детско-родительским отношениям или хотя бы посмотрел ролики на YouTube по этой теме.
Можно сказать, что новому родительству досталось новое детство. Представление о детстве как об особом ценном периоде распространилось весьма поздно: в Англии, в Викторианскую эпоху. Тогда же и там же появились и первые законы об обязательном хотя бы начальном образовании для всех людей. Именно всеобщее образование несколько отодвинуло границы взросления. Долгий период обучения привел к тому, что уже в ХХ веке особое внимание стали уделять подросткам, хотя этот промежуточный возраст ранее не имел такого большого значения. В наши дни его границы все больше раздвигаются – во многих странах, например в Германии, родители несут обязанности по обеспечению детей до 25 лет. В России человека на один день моложе 18 лет нельзя отпустить домой одного, например со школьной олимпиады, без разрешения родителей. Но на следующий день, когда ему исполнится 18, он уже будет подлежать призыву в армию. Тут спорно не только то, в каком возрасте человек перестает считается ребенком (хотя нашим предкам представление о 18-летнем как о ребенке показалось бы довольно смешным), но и то, что переход от детства к взрослости происходит настолько внезапно.
Постепенно изменилось представление о детстве и месте детей в семье, появился феномен детоцентризма. Если в середине XIX века более-менее равнодушное, безразличное отношение к детям было скорее нормой, то ко второй половине ХХ века они стали центром семейной вселенной. И если раньше матери принимали относительно отстраненное участие в жизни подрастающего поколения, то теперь они превратились в «новых матерей», обязанных «профессионально» заниматься своими детьми.
Детоцентризм появился благодаря развившемуся обществу потребления и изобретению новых потребностей. Современного ребенка оказалось недостаточно кормить, следить за его здоровьем и обеспечивать его образованием. Родители обязаны делать его счастливым. Впрочем, взрослые, с точки зрения современных психологов, тоже должны быть счастливы: благополучные и успешные люди должны жить гармоничной жизнью. Возможно ли все это совместить? Советское детство тоже формально должно было быть счастливым, но тогда речь шла об удовлетворении базовых потребностей (сыт, обут, одет). И задача эта лежала на плечах не только родителей, но и государства. Эмоциональное счастье обеспечивалось участием в пионерских мероприятиях и «благополучием» социалистической действительности.
Потребление неожиданно стало одним из главных способов выражения чувств для «новых» родителей: если я люблю ребенка, то дарю ему вещи. Еще 30 лет назад нереально было представить, что столько денег можно тратить на детскую одежду и игрушки. Бизнес эффективно эксплуатирует детоцентризм, он навязывает избыточное потребление родителям, озабоченным благополучием детей. Людей заставляют рассуждать приблизительно так: у меня этого не было, а у моего ребенка пусть будет, я очень постараюсь и все для него куплю. Многим родителям не нравится, что детство попало в жернова бизнеса, что их постоянно провоцируют совершать ненужные покупки, – но ничего не могут с собой поделать.
При этом современные папы и мамы всегда могут задать себе вопрос: зачем? Что и кому я хочу доказать этими покупками? Если найти ответ, то можно снизить собственную моральную и финансовую нагрузку. Ведь отношения с детьми можно выстроить не только через потребление.
Колоссальная индустрия потребления распространилась и на обучение, особенно раннее. Изобретаются все новые обучающие книжки, игрушки и спортивные снаряды, создаются секции и кружки. Все это требует от родителей времени и денег. Каждая рыночная новинка обещает сэкономить время и силы. Памперсы освободили родителей от бесконечной стирки пеленок, а детское питание в баночках – от необходимости готовить.
Общество требует, чтобы родители уделяли внимание не только детям, но и самим себе. Редкая мать рискнет привести на детскую площадку или в поликлинику ребенка, одетого в старую бедную одежду. Вряд ли она появится на людях в растрепанном виде, пусть даже после тяжелой ночи с неспящим младенцем. Все это делает жизнь современных родителей очень сложной, и их очень обижают замечания со стороны о том, что «раньше в поле рожали, пеленки стирали и не жаловались». Только им, изнутри, понятно, в какой трудной ситуации они находятся, несмотря на приспособления, облегчающие их жизнь.
И еще одна особенность современного родительства. Говоря о любви к детям, папы и мамы вынуждены подразумевать под ней и безопасность – таков результат давления общества и законодательства многих стран. Но там, где есть безопасность, обычно не бывает свободы. Одновременно обеспечить и свободу, и безопасность практически невозможно. Однако растить ребенка в условиях тотального контроля большинству из нас кажется неприемлемым. Что же делать? Имеем ли мы сегодня право любить наших детей и одновременно давать им свободу? Такая ситуация породила новые родительские страхи, о которых поговорим чуть позже.
Новое родительство имеет много преимуществ. Оно становится сферой творчества и самовыражения. Ему присущ гедонизм – ведь родители стремятся получать от своей роли радость и удовольствие. Новое родительство – важный элемент идентичности, представлений о себе и своей роли в жизни. Однако в процессе реализации такого родительства нередко возникают сложности, которые могут обернуться тревожностью, стрессом и даже депрессией. Ведь пространство выбора слишком велико: от мелочей до самых глобальных вопросов. Список обязанностей бесконечен, ответственность тяжела, а ребенку следует дать так много!
Глава 2. Краткая история родительской любви, или «А что, так можно было?»
Родительская любовь в последнее время стала предметом частых обсуждений на многочисленных форумах в интернете, на страницах журналов, в телешоу и радиоэфире. Ломаются копья вокруг того, что можно назвать настоящей родительской любовью, какой любви не хватает чадам, можно ли их испортить любовью, как выглядит нелюбовь и существует ли безусловная любовь к детям. Это удивительная и одновременно обыденная ситуация, ведь в современном мире существует миллион возможных жизненных сценариев, а у каждого привычного явления есть сотни образов, и, о чем бы ни шел разговор, он не будет подразумевать единственно верный вариант. Особенно если мы говорим о родительстве, детях и любви.
Здесь уместно вспомнить слова Жан-Поля Сартра: «Мы обречены быть свободными». Сегодня мы вынуждены самостоятельно создавать себя, даже если не хотим этого, самостоятельно формировать наши социальные роли, эмоции и чувства. Отцы могут предпочесть уход за детьми карьерному росту, матери – совместить воспитание детей и профессиональное развитие или вовсе делегировать материнство третьим лицам. Любовь может выражаться через покупки и контроль, оставляя за бортом привычное общение. Да и само детство может быть очень разным. Такое положение вещей порождает множество важных вопросов, первый из которых: «Обладает ли человек инстинктивной родительской любовью?»
С точки зрения эволюции выживает тот биологический вид, который обеспечил себя потомством и должным образом вырастил его. Человек – не исключение. Но сегодня среди женщин – особенно в развитых странах – мы наблюдаем неоднозначное отношение к идее рождения детей и к тому, чтобы посвящать им жизнь. Это происходит не от жестокосердия и не от того, что у современных женщин не развиты инстинкты. Такому отношению к родительской роли способствуют современные методы контрацепции, которые позволяют надолго отложить «счастье материнства» и реализовать другие жизненные сценарии.
Однако достаточно часто слышны аргументы о противоестественности нежелания становиться матерью, а уж признания женщин в том, что они не смогли полюбить своих детей, выглядят и вовсе маргинально. Так существует ли вообще материнский инстинкт?
Российский орнитолог и блогер Вольф Кицес отмечает: «У людей ищут инстинкты примерно затем, зачем раньше искали бессмертную душу: чтобы, апеллируя к ним, заставить нас сидеть смирно, работать на тех, у кого есть деньги, и слушать измышления их представителей о том, что “так природа захотела, а почему – не наше дело…”». Выдвигаются самые разные гипотезы о биологически обусловленной любви матерей к своим детям. Одни полагают, что такая любовь существует изначально, а «запускается» она во время деторождения и выхаживания новорожденного, другие опровергают эту идею. Сами современные матери иногда уверенно отделяют любовь к ребенку от нелюбви к заботе о нем и к процессу родов. Приведем цитаты женщин из одной дискуссии в Facebook:
«Можно любить ребенка, но при этом не хотеть вотэтоговотвсего негатива, связанного с материнством, и жалеть о том, что прошла через это»; «Ребенок, которого я родила, – все же отдельный человек. И в том, что происходит с моими гормонами, телом и т. д. во время беременности и материнства, он не виноват, хотя и в некотором роде является причиной этого. Человек, которого я родила, не равен мне. Поэтому, если мне не нравится быть матерью и выполнять какие-то функции, это не значит, что мне не нравится ребенок, которого я родила».
Израильская журналистка Орна Донат в своей книге «Сожалея о материнстве»[1] анализировала истории женщин, связанные с последним табу нашего общества, где проще рассказать о своей нетрадиционной сексуальной ориентации, чем о том, что тебе так и не удалось полюбить собственного ребенка. Большинство опрошенных Орной матерей утверждают, что любят своих детей, но ненавидят материнство. То есть речь идет не о негативных чувствах к детям, а о раскаянии в жизненном выборе стать матерью. Чаще всего у матерей это связано с ощущением того, что дети крадут их жизнь и самостоятельность, уничтожают их личность. Одна тридцативосьмилетняя героиня книги поднимает важную тему, ставшую триггером для дискуссий в Facebook: «Я бы выбрала жизнь без детей. Это ужасно трудно признать, потому что я их люблю. Очень. Но без них моя жизнь радовала бы меня больше». Можно ли любить своих детей, но не любить материнство, разве одно не противоречит другому? Еще одна женщина 44 лет говорит: «Я жалею, что стала матерью, но люблю моих детей. Если бы я их не любила, то не хотела бы, чтобы они существовали. А я хочу, чтоб они жили, просто не хочу быть их мамой».
Как известно, у животных родительский инстинкт существует – это инструмент, который позволяет на долгие годы удержать пару вместе, сплотив ее заботой о потомстве. А детеныши задуманы природой умильными и слабыми, чтобы поддерживать в родителях желание заботиться о них.
Видеоблогер и популяризатор биологической науки Евгения Тимонова утверждает, что у людей работают схожие механизмы. Это утверждение звучит здраво, но многие исследователи опровергают его, считая, что аналогии с животными в отношении людей неуместны. Ведь человек – существо одухотворенное, и нашу жизнь определяют множество сложных институтов – таких, как культура и социальное устройство.
Инстинкт – это механизм, который в сходных условиях заставляет живых существ вести себя совершенно одинаково. При этом материнское поведение у представительниц одного и того же вида высших отрядов млекопитающих может существенно отличаться. Даже у одних и тех же особей отношение к разным их детям неодинаково. Между самками существуют стойкие индивидуальные различия, у каждой – свои особенности материнского поведения, обоснованные биохимическими и психофизиологическими основаниями. Часть из них основана на биологии, часть – на научении.
Ученые-антропологи и социобиологи (прежде всего американка Сара Блаффер Хрды (Sarah Blaffer Hrdy) на материале человеческих популяций исследовали материнство как компромисс между потребностями женщины и нуждами ее ребенка. Также они изучали поведение животных, в том числе высших приматов, – ведь, с точки зрения социобиологов, между ними и человеком много общего. Выяснилась масса интересных фактов. Например, то, что животные не бросают своих детей, – миф. Еще как бросают! Звери избавляются от детенышей при неблагоприятных условиях, к которым относятся не только голод, избыточная численность популяции или враждебное окружение, но и, например, пороки развития у потомства. И чем моложе мать, тем скорее она решит спасать жизнь не детеныша, а свою собственную. Такие закономерности, пусть в опосредованном виде, проявляются и у людей.
Разумеется, в жизни людей все еще сложнее, индивидуальные различия выражены еще сильнее. Они связаны и с конкретными био- и психологическими свойствами, и с социальными условиями, в которых женщины растят новое поколение. Материнство – сложный поведенческий конструкт[2], в который включены и биологические драйвы, и усвоенные в течение жизни социальные нормы поведения. А поскольку количество и качество накопленного опыта у каждой женщины свое, то в результате у одних материнские чувства «включаются» сразу после рождения и материнство дается легко, а у других все происходит позже, а кому-то материнство в тягость и любовь к ребенку так и не приходит. Вряд ли здесь можно рассуждать в категориях нормы и выхода за ее границу: у каждой матери свои ресурсы и пределы возможного, разные мотивации и социальные навыки. Эти навыки, ресурсы и мотивации надо рассматривать в контексте не только материнского поведения, но и всех аспектов жизни женщины, которые тоже только отчасти социально обусловлены.
Тяжело мамам, которые решили строить карьеру и не уходить в отпуск по уходу за ребенком, но после рождения малыша почувствовали, что у них проснулись сильные материнские чувства. У них колоссальная нагрузка, напряжение из-за противоречивости их стремлений – оно огромно и способно привести к депрессивным состояниям. Нелегко и женщинам, которые планировали уйти в отпуск по уходу за малышом, но любовь к родившемуся ребенку у них так и не проснулась. Впрочем, в этом случае отсутствие чувств для женщины может компенсироваться ее социально одобряемым поведением в отношении ребенка. Со временем из будней, наполненных бесконечными заботами, могут вырасти любовь и привязанность к малышу.
Сакральная материнская любовь. Многих женщин поддерживает то отношение к родительской любви, которое они видят в мировых религиях. Ведь наши эмоции, чувства, представления о нормальном и ненормальном – это во многом конструкция, относящаяся не столько к реальным событиям, сколько к той их интерпретации, к которой мы были приучены обществом с детства. Мировые религии говорят так: не страшно, если чувство вовремя не проснулось. Семья – это школа любви, так что мало-помалу всему можно научиться. Очень важна установка на изменчивость любви: ведь любовь к неродившемуся созданию одна, а к подростку – другая. Нужно учиться любить в новых условиях и в новой обстановке, и по сути – каждый раз нового человека в новом возрасте.
