Анна Бигси
Любить тебя больно
Глава 4. Игорь
Эмма разворачивается, по инерции встряхивая темной копной волнистых волос. Легкий шлейф ее духов касается моего обоняния. Жадно втягиваю его и улыбаюсь мурашкам, что струятся по позвоночнику. Острое и очень необычное ощущение.
Она уходит, ритмично цокая каблуками, а я иду за ней как привязанный. Взглядом пожираю силуэт, залипая на изящно покачивающиеся в такт шагам бедрах. Эмма сегодня не такая, как обычно, более мягкая и утонченная, но все такая же манящая и притягательная.
Эмма выходит на балкон, я за ней следом. Здесь несколько мужчин беседуют и курят. Я бы тоже закурил, но не хочу при ней. Зачем позвал ее на балкон, и сам не могу себе объяснить. Это само собой получилось и стало для меня неожиданностью. О чем говорить, тоже не имею понятия, наши отношения строго очерчены рамками работы. Но про нее вести светские беседы как-то не комильфо.
Скольжу откровенным взглядом по соблазнительным изгибам и чувствую, как пульс стучит в висках. Охренительная женщина от и до. Таких просто не бывает. Точнее, у меня никогда не было. Это другой коленкор. И я робею перед ней, как пацан. Совсем новое для меня ощущение вызывает улыбку.
– Воронцов, ты чего улыбаешься? – Эмма подозрительно прищуривается.
У нее глаза красивые и необычного оттенка. Не голубые и не зеленые. Морской волны.
– Я же говорю, рад вас видеть. – Голос предательски проседает.
– Шут гороховый, – закатывает она глаза, но все же мимолетную улыбку скрыть не получается, а я радуюсь, как ребенок, которого похвалили. Со мной явно что-то не так.
– Не цените вы меня, – возвращаюсь к привычной манере общения. – А я между прочим…
– Дорогая, вот ты где, – раздается за спиной мужской голос. – Я тебя потерял.
Мы оба разворачиваемся. Мужчина в возрасте спешит к нам. Мне кажется или Эмма напрягается? Легкость, что случайно появилась между нами, мгновенно рассеивается.
Мужчина по-хозяйски обнимает ее и целует обнаженное плечо.
– Замерзла?
Меня передергивает от такой вольности и вульгарности, но я стараюсь не подавать вида. Это вообще не мое дело.
– Немного. – Эмма мягко улыбается. – Знакомься, это Игорь Воронцов, мой коллега, – представляет меня. А это, – указывает на него, – Карницкий Виталий Петрович, мой муж.
Улыбка моментально скатывается с моих губ. Муж? Отчего-то я не был готов к такому повороту. Нет, все, в общем, логично, но нихрена не укладывается в мое видение мира.
– Очень приятно, – на автомате пожимаю его ладонь.
– Что ж ты, Игорь, жену мою заморозил? – усмехается Виталий, накидывает ей на плечи свой пиджак и прижимает к себе.
– Виноват, недоглядел.
– Молодежь, – смеется он и наклоняется к уху жены. – Ты хотела домой сбежать…
– Закончил уже? – Эмма мечтательно закусывает губу, а у меня внутри все переворачивается от ревности. Вот это неожиданность.
– Да и полностью в твоем распоряжении. – Звучит крайне интимно и двусмысленно, но, собственно, почему нет-то? Если бы у меня была такая жена, я бы не выпускал ее из постели.
– Тогда пойдем – Эмма берет мужа под руку и ведет к выходу, а к моей персоне теряет всяческий интерес. Вот же стерва!
– Эмма Эдуардовна. – Оборачивается, перехватываю ее удивленный взгляд. – Приятного вечера и до завтра.
– Воронцов, – говорит с усмешкой и присущей только ей хрипотцой, – те опаздывайте.
Так произносить мою фамилию умеет только она. Аж мурашки по коже.
Достаю сигареты, прикуриваю и выдуваю струю дыма вверх. В окно наблюдаю за тем, как Эмма с мужем выходят из ресторана. Он учтиво подает ей руку и помогает сесть в машину. На секунду наши глаза встречаются, и меня словно током прошибает, запуская дрожь по телу. Веду плечами и крепко затягиваюсь.
Чертовщина какая-то. Может, девочку снять? Или позвонить кому-нибудь безотказному? Мысленно прокручиваю в голове варианты и понимаю, что не хочу ни одну их них. После встречи с Эммой все они кажутся бесцветными и безвкусными. Что-то я слишком загнался. Пора домой и спать лечь пораньше.
Спускаюсь на улицу и ловлю такси. Дома меня встречает Тимур. Отоспался и выглядит довольно бодро и свежо.
– Как все прошло? – между делом интересуется товарищ.
– Великолепно, – закатываю глаза и на ходу стаскиваю с себя всю эту пафосную атрибутику.
– Что ж ты один тогда? – стебется Тим и ставит на стол еще один бокал для меня.
Переодеваюсь, мою руки и прохожу на кухню.
– Если бы я привел эту престарелую Регину, – многозначительно играю бровями, – ты бы вряд ли оценил.
– А моложе там не было?
Почему-то сразу вспоминается роскошная Эмма. Мне кажется, кроме нее я там вообще никого больше не видел. Как будто ослеп.
– Было… – вздыхаю я и отпиваю из своего бокала пиво. – Но не про нашу честь.
– Теряешь хватку? – ржет Тимур. – Это старость.
– Да пошел ты, – толкаю его в плечо и тоже улыбаюсь.
Лучше бы это и правда была старость. Пью и невольно вспоминаю весь сегодняшний вечер. Перед глазами так и стоит образ женщины в жемчужном платье. Нахрена я туда вообще поперся? Как теперь избавиться от наваждения? Мало мне было проблем.
– С жалобой-то разобрался?
– Да, – довольно ухмыляюсь. – Добровольская сказала, что не знает меня.
– Ну так надо было познакомиться заново. – Тиму лишь бы зубоскалить.
– А я и познакомился. И даже телефон ей дал, – подмигиваю другу. – Твой.
Глава 5. Эмма
Откладываю бумаги в сторону и откидываюсь на спинку кресла. День выдался продуктивный, столько всего успела, и вот капля дегтя в этой бочке меда не заставила себя ждать. В голове неприятно стучат маленькие молоточки, а перед глазами мелькают черные мушки. Явный вестник приближающейся мигрени. Как же не вовремя…
Прикрываю глаза и напряженно думаю. Две встречи сегодня еще запланированы, но придется отменить. Не смогу. И мужу составить компанию в ресторане с сыном тоже. Беру телефон и сразу набираю его.
– Да, дорогая, – тепло отзывается он.
– Виталь, я не смогу пойти с вами в ресторан.
– Что-то случилось? – Тон становится обеспокоенным.
– Голова начинает болеть, – честно признаюсь и сдавливаю висок.
– Езжай домой, отдыхай, – вздыхает Виталий.
– Я поеду к Моцарту… – Квартира, в которой живет лишь мой кот. – Вы с сыном наверняка захотите поехать к нам.
А я терпеть не могу его сына. Но вслух никогда этого не скажу. Виталий души не чает в единственном отпрыске. И любую критику в его адрес воспринимает очень болезненно. Даже от меня.
– Хорошо, – на удивление быстро соглашается муж. – Созвонимся вечером.
– Да.
Сбрасываю звонок и облегченно выдыхаю. Хоть одной неприятности удалось избежать, и на том спасибо. Выпиваю таблетки и иду в столовую. Надо немного перекусить, а то я не доеду до дома.
Беру легкий салат, так, чисто пожевать, и сок. Присаживаюсь за самый неприметный столик, прячась от посторонних глаз. Общаться мне сейчас особенно сложно. Закидываю ложку салата, методично жую, не ощущая вкуса, и массирую висок. Должно же стать хоть немного легче.
– Эмма Эдуардовна. – Бархатистый голос мурашками разбегается по коже. – Можно я присяду?
Узнаю его мгновенно и сразу прихожу в тонус. Вот только Воронцова мне и не хватало для полного счастья. Этот не упустит возможности поиздеваться.
– Нет, нельзя, – хочется ответить строго, но получается как-то жалко.
Игорь игнорирует мой ответ и беспардонно падает на стул. Ставит чашку с кофе и вольготно откидывается на спинку. Под его взглядом чувствую себя как под лупой.
– Чего тебе, Воронцов? – раздраженно веду плечами и смотрю ему в глаза.
Когда же эта таблетка подействует?
– Головную боль терпеть нельзя, – словно между делом замечает он и невозмутимо размешивает кофе, словно нарочно ударяя ложкой о края чашки.
– Откуда… – договорить не хватает сил, неприятно морщусь и сжимаю виски.
– Я знаю отличное средство. – Игорь наклоняться ко мне и хрипло шепчет.
– Воронцов! – вскрикиваю и отшатываюсь. – Что у тебя за мысли?
– Я не знаю, о чем вы подумали, – он расплывается в опасной, кошачьей усмешке, – но имел в виду массаж, – поднимается на ноги и медленно приближается. – Вы позволите?
Что? Массаж? Мне? Охренел, что ли?!
– Нет! – пытаюсь встать, но он давит на плечи, не позволяя подняться.
– Перестаньте, – шепчет хрипло, опаляя горячим дыханием и мягко массирует шею.
– Не трогай меня, – выворачиваюсь, но не слишком активно.
– Тихо, не дергайтесь…
От шеи поднимается к затылку, а затем обратно, разгоняя кровь. Его пальцы такие мягкие и в то же время уверенные. Сдаюсь и прикрываю глаза от удовольствия. Это действительно круто. Едва не растекаюсь лужицей.
– Лучше? – Вкрадчивый голос ласкает слух.
– Что?
Я немного потерялась и не могу сразу сообразить, чего Игорь от меня хочет.
– Я понял, – тихо смеется он и возвращается на свое место. – Обращайтесь, если что, – подмигивает и обаятельно улыбается. Какие у него ямочки…
– Воронцов! – мгновенно прихожу в себя и вдруг понимаю, что голова-то больше не болит. Таблетки или его волшебные руки, но факт остается фактом. Мигрень отступила, но надолго ли?
– Спасибо было бы достаточно. – И снова эта провокационная ухмылка, от которой внутри что-то непривычно дрожит.
Гад какой! Вскакиваю на ноги. Против воли щеки вспыхивают, а дыхание уже давно сбилось. Нравится меня компрометировать? Оглядываюсь и смотрю по сторонам. Надеюсь, никто не видел. Забираю телефон и демонстративно ухожу. Хочется верить, Игорю хватит совести не ходить за мной.
Добираюсь до своего кабинета так быстро, как будто за мной гонятся. Закрываю дверь и приваливаюсь к ней спиной. Щеки все еще горят, а сердце никак не найдет себе места в грудной клетке. Какие же у него искусные пальцы… Невольно представляю, как они скользят по моему телу, и вздрагиваю, ощутив волну кипятка, устремившуюся в низ живота.
Этого еще не хватало! Закусываю губу и быстро собираюсь. Мне просто нужно расслабиться. Сегодня отличный вечер для этого. Вино, ванна, релакс.
Поднимаюсь к себе в квартиру и открываю дверь.
– Мя-яу, – обиженно встречает меня кот.
– Моцарт, иди сюда, – маню к себе, но он, задрав морду, проходит мимо, демонстрируя степень своей обиды. Вот же сволочь, а не кот!
Совсем недавно здесь жили две девочки, но сейчас они съехали, и кот опять остался один. Скучает.
Разуваюсь, вешаю пальто на плечики и иду мириться с хозяином квартиры. Ловлю эту огромную белоснежную морду и затискиваю.
– Не дуйся, – глажу по шее. – Я постараюсь приходить чаще.
Моцарт делает одолжение и начинает мурчать, как трактор.
Улыбаюсь и целую его между ушей. Я захотела завести мейн-куна. А у мужа оказалась аллергия на кошек. Отдавать своего зверя я отказалась наотрез, поэтому Моцарту пришлось переехать в отдельное жилье. Блажь? Возможно. Но зато у меня есть место, куда я могу прийти и побыть одна. Своеобразный глоток свободы.
Усмехаюсь своим мыслям и наливаю ванну с пеной. Мою фрукты, открываю вино и плескаю себе в бокал. Пока льется вода, допиваю один и наливаю второй. В голове становится легко и приятно.
Отношу все в ванную и включаю приятную музыку. Скидываю одежду и погружаюсь в теплую воду, не сдерживая стон наслаждения. Отпиваю еще один глоток вина и прикрываю глаза. Как же хорошо…
Телефон нетерпеливо вздрагивает, извещая о сообщении. Открываю и застываю от недоумения.
«Выпей вина со мной. Я угощаю…»
Вдох-выдох, вдох-выдох, сердце опять непозволительно разгоняется. Он же не может за мной следить? Конечно, не может! Это паранойя.
«Воронцов, ты номером не ошибся?» – все же пишу ему.
«Ой, простите ради бога, я не вам…» – не успеваю выдохнуть, как приходит продолжение. «Нет, конечно. Я предпочитаю красное сухое, а ты?»
«Тебе уже говорили, что ты наглец?»
«Нет, никто не осмеливался до тебя».
Он что, флиртует со мной? Надо это сразу остановить, но я отчего-то улыбаюсь и отпиваю вино. А затем совершаю совершеннейшую глупость и фотографирую свой бокал с вином на стойке в ванной.
Отправляю и с головой ухожу под воду, чтобы смыть с себя этот постыдный поступок. А когда выныриваю, меня ждет новое сообщение от Воронцова: «Это приглашение?»
А следом его фотография с голым торсом и бокалом вина в руке. Жадно впитываю образ, скорее, по инерции, а затем прихожу в себя и стираю все сообщения.
«Хватит. Это уже не смешно! Я замужем» – отправляю ему, снова стираю и отправляю в черный список.
Но от себя убежать невозможно. Внутри все дрожит от предвкушения. От этой игры я на легком взводе, а тело все еще хранит чуткие прикосновения Воронцова. Инстинктивно восстанавливаю в памяти его фотографию с четко прорисованными кубиками пресса и закусываю губу. Заводит не по-детски. Как же давно у меня не было качественного секса…
Залпом осушаю бокал и отставляю в сторону. Алкоголь кружит голову и толкает на подвиги. Не осталось ни одной мысли, только неконтролируемое желание получить долгожданную разрядку.
Поддаюсь своей темной стороне и позволяю ей рулить. Одной ладонью провожу по чувствительной груди, нарочно задевая острый сосок, а второй спускаюсь к промежности. Прикрыв глаза, скольжу пальцами по влажным складкам и касаюсь клитора. Острая волна возбуждения прокатывает по телу, сотрясая легкой вибрацией. Кусаю губы и ласкаю себя, но кончить не получается. Мысли все время утекают не в ту плоскость. К Воронцову… Его улыбка… Горящий взгляд… Хриплый шепот… Накачанное молодое тело… Чуткие и нежные пальцы… Оргазм накрывает неожиданно и обрушивается на меня своей мощью. Вздрагиваю всем телом и не сдерживаю протяжный стон удовольствия.
– Воронцов, сволочь… – хрипло говорю я и блаженно улыбаюсь.
Глава 6. Игорь
Удар, еще удар, груша качается и звенит цепями. Пот струится со лба и неприятно течет по позвоночнику, но я не останавливаюсь. Меняю позицию и снова вколачиваюсь в упругую кожу. Надо сбросить скопившуюся энергию и хоть немного разгрузить голову, а то в последнее время она завалена какой-то дичью.
С той злосчастной переписки прошла неделя. Неделю я в гребаном черном списке! Нахрен вообще все это устроил? Что дернуло написать эту чушь? Пикапер хренов. Она ж не девка из клуба. Эмма другая… Роскошная, шикарная, охуенная… Но она же ответила! Готова была поиграть в эту игру, пока я не перешел черту. Идиот! Еще бы в постель попросился. К мужу. Третьим.
Злобно скалюсь и интенсивнее колочу ни в чем не повинный снаряд. Эмма теперь меня не замечает. Совершенно. Может, и к лучшему. Орать стала меньше. Хотя кого я обманываю? Меня выкручивает наизнанку от ее игнора. Какого хрена вообще? Как будто она что-то обещала. Как будто я имею право что-то требовать. Нет, но… блядь!
Психую и вновь засаживаю кулак в грушу. Молочу, пока без сил не падаю на маты.
– Ты чего такой загруженный? – Тренер подходит ко мне.
– Да хрен знает, – сажусь и стряхиваю капли пота со лба. – Головняк на работе.
– Давай финалочку и хватит на сегодня, – ободряюще хлопает по плечу.
Он прав. Ни к чему перегружать мышцы. Киваю и поднимаюсь на ноги. Завершаю тренировку, быстрый душ и еду домой.
Вхожу в квартиру и без сил опускаюсь на пуфик. Упираюсь головой в стену и прикрываю глаза. То, что надо. Вот прямо упасть на кровать и мгновенно отрубиться.
– Ты чего такой? – Насмешливый голос Тимура раздается совсем рядом. Я и забыл, что сосед сегодня в ночную.
– Какой? – с трудом открываю глаза.
– Убитый.
– Да устал просто, – отмахиваюсь небрежно и стаскиваю кроссовки.
– Поэтому объявил целибат? – продолжает стебаться друг.
– Что ты несешь? – недовольно хмурюсь я.
– Ладно, я ушел. – Он обувается и берет ключи. – Ужин в холодильнике.
– Скучной смены.
Есть не хочется совершенно. Падаю спиной на кровать и смотрю в потолок. В голове крутится разная информация про Эмму, что удалось выяснить за неделю. Я знаю распорядок ее дня. Знаю, где живет. Где бывает с мужем, а где одна. Я реально загнался и стал гребаным сталкером. Нахрен эту королевну! Совсем уже крышей потек.
Открываю телефон и список контактов, прикидывая кому можно позвонить, чтобы провести время. Листаю и мысленно улетаю в тот день, когда делал Эмме массаж. Такой она казалась несчастной и беззащитной, что я не смог пройти рядом. Чистые инстинкты и ничего кроме.
Восстанавливаю в памяти ее податливое тело и легкий, едва слышный стон. Дрожь прокатывает по коже, а пальцы приятно покалывает. Нет, я точно помешался. Почему она-то? Утыкаюсь носом в подушку и прикрываю глаза. Нахрен все это! Отрубаюсь почти мгновенно, но снится мне все тот же массаж, только уже с продолжением.
Просыпаюсь с болезненной эрекцией и каменными мышцами. Черт, как сопливый пацан. Ладно хоть не обкончался во сне. Смеюсь сам над собой и плетусь в ванную. Придется вспомнить молодость и самоудовлетвориться.
На работу опаздываю. Умышленно. Опять. Но никакой реакции. Эмма не отчитывает и вообще словно избегает меня. Да что за херня? Жутко бесит! Ничего же не было. И я не конченый мудак, чтобы шантажировать какой-то парой сообщений.
Весь день держусь, пытаюсь как-то пересечься, но Эмма словно специально ускользает от меня. Только сильнее раззадоривает. Мои инстинкт охотника работает на максималках, но я усилием воли держу себя в руках и погружаюсь в работу с головой.
Как специально случай неоднозначный. Девушка с множественными травмами на столе. Тяжелая операция. Ребенка успели достать, а вот маму спасти не удалось. Так бывает, мы сделали все, что могли, но сегодня не повезло.
Я уверен, что не совершал ошибки. За дверями операционной нет места личным переживаниям. Я был внимателен и сосредоточен. Но муж погибшей рвет и мечет, обещая обрушить на мою голову всевозможные страдания. Сам же виноват, что его жена так поздно обратилась за помощью. А он от ребенка отказывается и меня судом пугает.
Ухожу к себе в кабинет. Накрываю голову руками и зависаю в себе, ища ресурсы дожить до конца рабочего дня.
Знакомый цокот каблуков раздается в коридоре. Пульс начинает частить, а на губах появляется улыбка. Сама пришла, чтобы добить. Лучший палач, о котором можно только мечтать.
Каблуки приближаются, а дышу через раз. Как преданный пес жду, зайдет хозяйка или пройдет мимо. Дверь все же открывается, и Эмма входит в кабинет.
– Игорь – Ее голос звучит неожиданно мягко, отчего мое глупое сердце скачет галопом, то и дело норовя выпрыгнуть из груди.
– Я все знаю, – бросаю безразлично. – Отличная возможность меня уволить. Даже по статье.
– Я не собираюсь тебя увольнять.
Поднимаю голову и смотрю в глаза. В эти потрясающе красивые глаза цвета морской волны. Тону в них и даже не пытаюсь спастись.
– Если дело дойдет до суда, я буду настаивать, чтобы больница оплатила тебе адвоката, – поясняет Эмма и инстинктивно облизывает пересохшие губы.
Нервно сглатываю и слежу за каждым ее движением.
– Почему? – хрипло выдыхаю я и медленно поднимаюсь на ноги.
Она так близко, что я не могу устоять от искушения.
– Ты хороший врач, Игорь. – Улыбка трогает ее губы, а мое сердце пропускает удар за ударом. – Хоть и раздолбай.
Эмма разворачивается и пытается уйти. Но я не могу ей этого позволить.
– Подожди, – ловлю за плечо и тяну к стене.
Прижимаю спиной и нависаю сверху. Она так близко, что кружится голова, а во рту пересыхает. Втягиваю аромат ее кожи с тонкой примесью духов и прикрываю глаза. Этот запах заполняет меня до краев и вызывает легкую вибрацию в теле.
– Нет, не смей. – Судорожный вдох, и ладони упираются в мою грудь.
Открываю глаза и жадно скольжу по лицу желанной женщины. Ее зрачки расширяются, почти полностью поглощая радужку, а венка на шее колотится как сумасшедшая. Уверен, что Эмма чувствует то же, что и я. И намерен доказать это.
Склоняюсь и накрываю ее губы своими. Кипяток прокатывает по позвоночнику, а в голове будто что-то взрывается, разнося вдребезги остатки разума. Эмма не отвечает, а я упрямо продолжаю терзать ее губы.
Отталкивает и смотрит в глаза. Щеки ее пылают, а глаза лихорадочно блестят.
– Не делай так больше. – Звонкая пощечина опаляет мою щеку, но не обжигает, а, скорее, раззадоривает.
Смотрим друг на друга. Немой диалог в несколько секунд, и нас снова протягивает, как магнитом. Губы безошибочно находят другие и сливаются в пьянящем поцелуе. Наконец, я могу насладиться им вдоволь. Мой язык уверенно сплетается с языком Эммы в диком танце страсти.
Еще ни одну женщину я не хотел так сильно. До одури. До черных точек в глазах. С ума схожу от ее неповторимого вкуса. Внутри все замирает и вспыхивает разными цветами. Ни с чем не сравнимое ощущение наполняет меня до краев. Никогда не думал, что от обычного поцелуя может так сносить голову.
В дверь негромко стучат, а мы отпрыгиваем друг от друга, словно ошпаренные.
– Игорь Александрович, можно? – Кокетливый голос медсестры раздается из коридора, и я понимаю, что это конец.
Фак! Нет. Ну не сейчас. Какого хрена?
Хочу ответить, что нельзя, но Эмма накрывает мои губы пальцами.
– Это ошибка, – говорит строго, а в глазах вместо недавнего пламени ледяная пустыня. – Забудь обо всем.
Небрежно вытирает свои губы, вздергивает подбородок и идет к двери. А я даже не могу ее остановить. Это бессмысленно, она не станет слушать. Все слишком очевидно и глупо. Самое время побиться головой об стену.
– Проходите, Игорь Александрович освободился. – Голос насквозь пропитан ядом.
Ревность, что ли? Невольно улыбаюсь. Все-таки зацепило тебя, моя Королева?
