Анна Исаева
Тэмпат
Глава 3
Крем действительно имел легкий травяной запах, который был не слишком насыщенным, чтобы привлечь чье-нибудь внимание. К тому же Дека была уверена, что в ближайшие пару часов ей точно не придется сталкиваться с хищниками, так что за это время аромат ослабнет еще больше и станет еле уловимым. Поэтому она нанесла тонкий слой крема и массажными движениями втерла его в кожу, чувствуя, как запах трав обволакивает ее лицо.
Делает заметней.
Уязвимей.
Обозначает ее присутствие.
Дека прикрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов, успокаивая паникующее сознание. Черт, она и правда сильно сдала, если такая мелочь могла вызвать подобную реакцию. Поэтому следующие пару минут она провела, склонившись над раковиной, размеренно дыша и возвращая себе контроль. За последние четыре месяца подобные состояния случались с ней нередко, но еще никогда не наступали так быстро, особенно вдали от реальной угрозы. Ей срочно нужно было вернуться в прежнюю форму, чтобы держать руку на пульсе и контролировать каждую реакцию тела и ума. Собственная нервная система играла с ней злую шутку: слишком часто сбоила и не спешила возвращаться в режим боевой готовности. Вот только иного выхода у Деки не было. Либо все ее системы работали на нее, либо уничтожали, оставляя после себя лишь выжженную пустоту. Она не имела права на подобную слабость – только контроль и дисциплина помогали девушке эффективно функционировать. И желание не оказаться очередным именем на доске памяти было достаточным поводом для того, чтобы начать свое возвращение прямо сейчас.
Дека открыла глаза и перевела взгляд на зеркало. Собственное лицо казалось слегка испуганным, но вместе с тем решительным. Все внутри нее жаждало вернуться в работоспособное состояние, ведь ощутив свою силу однажды, откат назад в слабость равнялся смерти. И Дека послушалась.
Сначала ее дыхание стало поверхностным и редким. Зрачки начали увеличиваться в размерах, повышая концентрацию и четкость восприятия. Затем ее уши стали ощущаться частью всего пространства, улавливая не столько звуки, сколько энергетические следы вещей и людей вокруг, которые дрожащим шумом тянулись в воздухе. А затем настала очередь тела. Дека быстро нашла ту часть себя, которая мелко дрожала, желая проявиться и наполнить свою хозяйку силой. И позволила этому горящему изумрудным цветом сгустку взорваться мощным потоком, заполняющим ее целиком. Ни капли наружу – только внутрь. Энергия обволакивала каждую клетку, каждый орган, возвращая забытые ощущения. Дека больше не была пустой – она снова стала наполненной и цельной. Именно такой, какой и всегда должна была быть.
Девушка слабо улыбнулась изменившемуся отражению. Теперь оно было наполнено уверенностью и таким долгожданным контролем.
– Как же я, блять, соскучилась, – тихо прошептала Дека, сжимая раковину побелевшими пальцами рук.
Постояв так еще какое-то время, девушка отошла от умывальников и с легким разочарованием почувствовала, как сила начала угасать, оставаясь в теле приятным послевкусием и еле ощутимым покалыванием. Что ж, пусть у нее и не получилось сохранить это ощущение надолго, но нужные шаги были сделаны, и теперь дело оставалось за малым – вернуть ту форму, в которой ее энергия сможет циркулировать на полную мощь. Девушка приложила ладони к груди и горлу, чувствуя, как слабые отголоски силы тут же откликнулись на ее прикосновения приятными мурашками.
– С возвращением, – улыбнулась она отражению в зеркале, а затем вышла из уборной.
Леон заметил изменения сразу же, как только она появилась в кабинете.
– Хорошо выглядишь. Надежно, – кивнул он ей, собирая бумаги на столе. – Сейчас пойдем в архив, Грегори уже ждет.
– Отлично, – отозвалась Дека, присаживаясь на диван.
Флакон с кремом она поставила на стол перед собой и только сейчас заметила слабое, но знакомое ощущение, исходящее от него. Так чувствовалась земля каждый раз, когда Дека обращалась к ней за помощью. И, похоже, растения в составе продукта несли ее отголоски. Она не была уверена, знала ли об этом Марта, но, похоже, ее крем помог девушке не только с кожей.
«Знала» – моментально прозвучал ответ в голове тихим шелестом интуиции.
Что ж, каждый из них хранил свои секреты, и до тех пор, пока они не становились источником бед, Дека не собиралась лезть в чужие жизни.
Архив находился на минус первом этаже, который представлял собой просторное помещение, заставленное стеллажами с коробками, в которых хранились улики и папки с делами. Грегори ждал их у своего стола, на котором помимо служебного компьютера стояло несколько открытых коробок, из которых выглядывал цветной пластик.
– Приветствую, – слегка поклонился архивариус, подойдя к посетителям.
Его руки были сложены за спиной, а свежая рубашка и брюки с идеальными стрелками источали чистоплотность и контроль. Дека всегда чувствовала себя комфортно и спокойно рядом с этим человеком, словно наполняясь его педантичностью, которая всегда ассоциировалась у нее с безопасностью. Вся ее жизнь была наполнена неопределенностью и хаосом, поэтому такие островки предсказуемости и контроля всегда помогали ей разгрузить психику.
– Грегори, – почти в унисон произнесли Дека и Леон, чем вызвали вежливую улыбку мужчины.
– Архив в вашем распоряжении. Ищите все, что нужно, только постарайтесь не создавать беспорядок. Если понадобится помощь, я буду на своем рабочем месте.
Не дожидаясь ответа, мужчина развернулся и направился к своему столу, сразу же приступая к делам.
– Я щас приход словлю, – тихо прошептала Дека, блаженно закатывая глаза.
– Только не перед Грегори, – аккуратно взял ее под руку Леон и потащил к стеллажам. – Не нужно ему знать, как сильно тебя вставляет от педантов и зануд.
– У всех разное понятие счастья, – пожала плечами Дека, а затем быстро взяла себя в руки, настраиваясь на рабочий лад. – Ладно. Давай начинать.
– Хорошо, – кивнул Леон. – Я буду рядом. Если что, зови.
– Да, босс.
Все помещение архива было разделено яркой мозаикой на четыре зоны в соответствии с временами года, в которые были совершены преступления. Те же в свою очередь формировали разветвления по месяцам, каждая секция которых имела свой цвет коробок и небольшие островки с электронной картотекой для быстрого поиска. Вот только в этот раз Дека не имела никакого представления о том, что следовало искать, поэтому первым делом направилась к центру зала, который представлял собой широкий круг, выложенный яркой мозаикой четырех цветов: синего, зеленого, желтого и оранжевого, попутно прислушиваясь к внутренним ощущениям. Интуиция разливалась по телу слабо ощутимой правильностью действий, но пока ни на что не реагировала.
Первым делом ей нужно было определить направление для поисков. То, что Дека находилась в правильном месте, она почувствовала еще в лифте, и сейчас это ощущение только усилилось. Что-то точно ждало ее здесь, желая быть обнаруженным, нужно было только понять, откуда исходил зов.
Остановившись в центре круга, девушка прислушалась к пространству, которое настойчиво продолжало звать ее, при этом не торопясь указывать направление. Дека нахмурилась, потому что это могло значить две вещи: либо дело не относилось к типичным преступлениям, либо кто-то использовал энергетический запрет такой мощи, что он действовал даже здесь, путая следы.
– Либо ты просто идиотка, которая потеряла способность читать пространство, – недовольно прошептала под нос девушка, разглядывая цветные плитки под ногами.
Пол молчал, равно как и стеллажи, которые гудели привычными остаточными отголосками, но не рвались быть обнаруженными. На пробу Дека решила проверить осень. Медленно прогуливаясь вдоль ярких коробок, она внюхивалась в пространство, стараясь уловить любые изменения.
Ничего. Сентябрь привычно тянул болью. Октябрь неприветливо щерился, а ноябрь вообще молчал. Казалось, архив издевался над ней, распыляя зов по всему помещению и не давая ей возможности обнаружить его.
Спустя полчаса неудачных поисков Дека решила вернуться к Леону. Тот сидел на небольшом стуле около лифта и что-то печатал в телефоне, периодически хмурясь. Легкая улыбка коснулась края ее губ: похоже, Грегори сжалился над спиной и пятой точкой начальника и не позволил тому просиживать штаны на холодном бетоне. Немногие удостаивались подобной чести от архивариуса, так что в какой-то степени этот стул демонстрировал высшую степень его лояльности и уважения. Со стороны это казалось нелепым, но в их Отделе понятие нормальности упорно игнорировалось всеми его сотрудниками.
– Есть что-нибудь? – услышав ее шаги, Леон поднял голову от телефона и вопросительно посмотрел на нее.
– Есть, – уверенно кивнула девушка. – Но я пока не могу понять, где именно нужно искать. Словно место правильное, но с остальным что-то не то.
– Может, поговори с Грегори, – кивнул головой в сторону склонившегося над бумагами архивариуса Леон, убирая телефон в карман штанов.
– Пока в этом нет необходимости, – отрицательно покачала головой Дека, а затем еще раз обвела задумчивым взглядом казавшиеся бесконечными стеллажи.
Она была в правильном месте, но никак не могла найти верное направление. Ни одна из четырех сторон не отзывалась на ее запрос, открыто игнорируя любые попытки установить связь. Что-то было не так. Она определенно что-то упускала. Дека прикрыла глаза и погрузилась внутрь себя, прислушиваясь к интуиции, чей шепот никак не могла разобрать. В голове проносились обрывки фраз и образы, которые не спешили складываться в общую картину.
Девушка недовольно вздохнула, а затем открыла глаза. Еще никогда архив не был с ней так неприветлив, как сейчас. Легкий укол обиды пронзил ее грудь, но тут же сменился размытым образом, который яркой вспышкой пронесся перед глазами. Дека помотала головой, приходя в себя, и снова посмотрела на раскинувшиеся перед ней стеллажи.
Тут-то ее и осенило. Ну, конечно! Ей не нужно было ни одно из четырех направлений! Поэтому она не могла определить источник зова – потому что искала там, где его не было!
Словно в подтверждение ее мыслей, образ в голове четко сформировался в одно слово. «Конец» – вот ее направление.
Дека довольно улыбнулась и решительно двинулась вперед. Интуиция приятно расползалась по плечам, посылая заряды похвалы, пока девушка шагала вдоль длинных рядов стеллажей. Лишь оказавшись у гладкой ровной стены, она остановилась и прислушалась к себе. Направление было верным, о чем свидетельствовало легкое покалывание в пальцах. Дека осторожно прикоснулась рукой к прохладному бетону, а затем, следуя внезапному порыву, двинулась вдоль стены. Ее пальцы скользили по шероховатой поверхности, ведомые ощущением правильности, пока Дека медленно шла на зов, который с каждым ее шагом становился все громче. А затем внезапно затих, сменившись слабым урчанием довольного кота. Прямо перед металлической дверью, о которой она совершенно забыла, потому что практически никогда не пользовалась этим помещением.
В легком замешательстве Дека разглядывала табличку, которая гласила о том, что перед ней находилась секция с делами о похищениях и кражах. Иногда Отдел помогал местной полиции в раскрытии обычных преступлений, в ответ получая поддержку полицейских в особых случаях. Обычно это происходило зимой, когда активность хищников снижалась, но были случаи, когда помогать приходилось в перерывах между погонями за убийцами. Это время все в их Отделе называли Адскими Гонками и заранее писали заявления на отпуск на ближайшие возможные даты. Впрочем, иногда дела просто перенаправлялись к ним, если полиция оказывалась перегружена, либо хотела избавиться от нераскрытых дел, на которые больше не могла тратить силы. Такой симбиоз между полицией и Отделом устраивал обоих и имел свои плюсы, и именно сейчас эта связь сыграла Деке на руку.
Недолго думая, девушка повернула металлическую ручку и шагнула в небольшую комнату, все пространство которой занимали два крупных стеллажа, заставленных обычными коричневыми коробками.
Дека послала пробную волну сканирования по всему помещению, прислушиваясь к своим ощущениям. Практически сразу же по ее позвоночнику разлилась теплая волна предвкушения, а лицо окутал знакомый энергетический след, вызывая мурашки на щеках и в носу. Словно ищейка, Дека двинулась вдоль стеллажей, принюхиваясь к ощущениям, пока не остановилась перед одной из коробок со свежими делами. Именно от нее неровными волнами исходил тот самый зов, который она пыталась обнаружить все это время. Бинго. Сняв крышку, девушка начала по очереди доставать папки, бережно проводя по ним руками. Пять дел быстро были отложены в сторону, и когда она потянулась за шестым, руку пробил резкий заряд тока, который прокатился по предплечью и исчез подмышкой. Это было оно – Дека нашла источник.
С легким трепетом девушка открыла папку и принялась изучать ее содержимое.
– Что за черт, – нахмурилась она и стала читать вслух. – Тип преступления – кража. Предмет кражи – павлины, три штуки: самец и две самки. Место преступления: зоопарк Гагамот. Кража произошла две недели назад. Следов взлома нет. Записи с камер видеонаблюдения отсутствуют. Дело закрыто по причине отсутствия улик, а вся информация перенаправлена в страховую для составления акта о возмещении ущерба владельцу зоопарка.
Все. Показаний было мало и они не несли в себе никакой информации, которая могла бы хоть как-то помочь делу, что уж говорить о том, чтобы связать его с убийством. Ничего. Просто очередное пустое дело, на которое не стали тратить много сил. Вот только выбора у нее не было. И значило это только одно – им с Леоном предстояла поездка в Гагамот, что бы это слово ни значило.
Но сперва ее ждало дело посложнее.
– Значит, павлины, – задумчиво произнес Леон, после того, как Дека рассказала ему обо всем. Они сидели в его кабинете с раскрытыми жалюзи, которые не давали пробегавшим мимо сотрудникам подсматривать за начальством. – Объясни еще раз, потому что я ни черта не понимаю.
– Я тоже, но именно это дело было подсвечено. Не знаю, как связаны павлины с убийцей, но, похоже, придется искать либо вора, либо птиц, – терпеливо повторила Дека суть, которую уже описывала другими словами. Что еще сказать Леону она попросту не знала.
– Это звучит нелепо, и если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты просто наткнулась на чужой след или перенапряглась.
– Но… – протянула Дека, выжидающе глядя на мужчину.
– Но я знаю тебя слишком хорошо, поэтому пока сосредоточимся на том, что есть. Поедем в зоопарк и проведем повторное расследование, – быстро сдался Леон и встал со стула.
Подойдя к дивану, на котором сидела девушка, он устроился рядом, с ложной расслабленностью откинувшись на спинку.
– Но перед этим нужно немного поработать. Как твоему начальнику мне нужно больше логических цепочек, заключений или хотя бы предположений, чтобы начать более масштабную работу над делом. Ты справишься?
– Сейчас начну, – быстро кивнула Дека, снимая обувь, чтобы сесть поудобнее.
– Только не перенапрягись, – бросил на нее предупреждающий взгляд Леон. – Мне нужна информация, а не полноценный спиритический сеанс.
– Поняла, – усмехнулась Дека, забираясь на диван с ногами. – Не волнуйся, пробегу только по смыслам. Глубоко копать не буду.
– Договорились, – кивнул Леон и перед тем, как вернуться за рабочее место, легонько стукнул указательным пальцем по макушке девушки. – Жду тебя в реальности.
Дека коротко кивнула, и сразу же приступила к подготовке. Скрестив ноги, она положила руки ладонями вниз на колени и закрыла глаза. Сделав глубокий вдох и выдох, она сосредоточила все внимание только на движениях грудной клетки и работе легких. Девушка медленно погружалась в транс, полностью контролируя весь процесс. Лишь когда ее внутренний диалог замер, а внешний шум превратился в слабо различимый фон, Дека начала спускаться глубже, охватывая своим вниманием части тела, а затем и органы, постепенно перебираясь на клеточный уровень. Только после этого у нее получилось проскользнуть на молекулярный и раствориться в пространстве внутри себя, становясь одновременно всем и ничем. Все материальное и земное отошло на задний план – в пустоте существовало лишь ее сознание. И это сознание пыталось уловить связь между похищенными павлинами и жестоким убийством семьи.
Сперва все было в неразличимых помехах, но пару вечностей спустя, пустота взорвалась яркими красками, которые начали формироваться в замысловатые узоры, похожие на мандалу. Линии росли и уменьшались в размерах, расширялись и сужались, преображались в нечто совершенно новое. И все это было информацией, которую нельзя было прочитать, а только прочувствовать. Никаких образов – только ощущения. Похоже, в этот раз пространство не собиралось облегчать ей жизнь, подкидывая задачки посложнее. Но Дека не собиралась отступать. Она открылась этому потоку и позволила ему наполнить ее, чтобы лучше прочувствовать. Именно в этот момент она ощутила первую ноту понимания, которая слабым узнаванием потерлась о ее сознание. Дека потянулась к ее источнику, но внезапно что-то изменилось. Пространство зашипело и поцарапало ее острыми когтями. Запрещая. Наказывая. В мгновение ока поток выскользнул из нее и растворился, оставляя ее в пустоте. Дека попыталась отправить запрос еще раз, но наткнулась лишь на холодную волну, которая острыми иголками пронзила ее голову, насильно возвращая в реальность.
– Блять, – простонала девушка, хватаясь за виски.
Медленно дыша, она обретала свой вес в материальном мире, который дружелюбно встретил ее приятной тяжестью в теле. Она была жива. Она вернулась. Она снова в реальности. Дека осторожно открыла глаза, тут же натыкаясь взглядом на Леона, который находился прямо перед ней и обеспокоенно хмурился, сжимая в руке стакан с водой.
– Ты как? – тихо спросил он, внимательно осматривая ее лицо.
Дека слабо кивнула и трясущимися пальцами потянулась к стакану, практически вырывая его из рук Леона, чтобы тут же прижаться к прохладному стеклу губами в поисках спасительной влаги. Вода приятно скользила по горлу, наполняя тело жизнью, растекаясь по нему потоками безопасности. Черт. Давненько ей так не надирали метафизический зад.
Леон терпеливо наблюдал за ней, не торопя и давая ей время прийти в себя. Наконец, Дека поставила стакан на стол, а затем осторожно прощупала все тело, растирая кожу и затвердевшие под ней мышцы через одежду. Заговорила она только после того, как сделала пару глубоких вдохов и длинных выдохов, которые помогли вернуть концентрацию.
– Меня выбросило. Какая-то сила вытолкнула меня и не дала взять информацию. Так еще и обдала ледяным душем из метафизических иголок.
– И что это значит? Такого ведь раньше не было? – обеспокоенно уточнил Леон. – С тобой все в порядке?
– Все нормально. Просто нужно прийти в себя, – покачала головой Дека и чуть более уверенно продолжила. – Но мы точно на верном пути, раз на обычный анализ была такая реакция. Нужно копать дальше.
– Едем в зоопарк или ты успела что-нибудь узнать?
Еще одна черта в Леоне, которую Дека ценила, заключалась в том, что тот всегда умел переключиться на профессиональный тон и не разводить сопли там, где в них не было необходимости. Как, например, сейчас, потому что метафизическая пощечина только раззадорила девушку, но никак не спугнула. А уж с легким отходняком она могла справиться – не первый раз, да и не последний точно.
– Ты же меня знаешь, – уверенно произнесла Дека. – Дай мне пару минут, и я распакую то, что успела ухватить.
– Даю тебе полчаса на распаковку и хотя бы частичное восстановление. Мне нужно отойти, так что кабинет в твоем распоряжении. Обговорим все, когда я вернусь, – легонько хлопнув ее по колену, Леон покинул куб, оставляя девушку наедине с собой.
За выделенные ей полчаса Дека успела не только прийти в себя и распаковать крохи полученной информации, но и сделать пару физических упражнений, возвращая чувствительность телу. В ее крови разгорался позабытый азарт, который наполнял тело энергией и бодрил разум. Так что когда Леон вернулся, она была готова не только к разговору, но и к дальнейшим действиям.
Первым делом мужчина просканировал внимательным взглядом девушку с ног до головы, и только после этого подошел к столу. Сев на стул, он выжидательно посмотрел на нее:
– Итак. Что мы имеем?
Дека задумчиво пожевала щеку, еще раз прогоняя слова в голове, и лишь после этого уверенно начала говорить подготовленную речь.
– Во-первых, я подтверждаю, что это хищник. И он действительно в чем-то уникален. В данном случае павлины – наша отправная точка. Они либо источник его зова, либо он использует их для какой-то цели. Звучит бредово, если честно, и я не понимаю, почему мне не подсветили его первое убийство или попытку, на которой он учился, потому что она точно была, и об этом говорила его аура. К слову о ней, еще тогда я заметила, что в темном свечении присутствовали сине-зеленые вкрапления. Сейчас я точно уверена в том, что это имеет отношение к птицам и цвету их оперения. Как бы то ни было, именно павлины являются красной нитью, которая пронзает это убийство. И, скорее всего, именно поэтому пространство вывело меня на них, как на ключевой элемент. Здесь-то и начинается самое интересное, – девушка сделала небольшую паузу, чтобы сменить позу, после чего продолжила. – В информационном поле я четко ощутила, что павлины являются своего рода проводниками, но не могу сказать точно, к некому божеству или какой-то силе, но пока назову это источником. Жертвы же служат кирпичами для моста, через который можно получить к нему доступ. То есть, они не цель, а просто средство. Убийца убивает не для того, чтобы убить и получить удовлетворение – он выполняет ритуал, ведомый более высокой целью. Думаю, поэтому в его ауре присутствовал свет – скорее всего, он религиозен, и возможно, именно вера видоизменила его проявление как хищника.
– Значит, мы имеем дело с фанатиком? Поэтому он вырезал глаза на телах жертв? Чтобы подражать павлину? – нахмурился Леон.
Весь его вид говорил о собранности и полной сосредоточенности на той информации, которую давала Дека. Девушка была уверена, что в данный момент он уже раздумывал о том, в каких направлениях развернуть работу Отдела. Поэтому она собиралась дать ему, все, что смогла узнать и обработать.
– Пока не могу сказать точно, но некоторые следы поклонения кому-то точно есть. Что же касается глаз – информация о них ощущалась не как подражание, а словно обозначение или знак кому-то, кто это поймет. Вроде как каждому божеству нужна своя жертва, преподнесенная определенным образом, чтобы не было путаницы, и все знали, кто к кому обращается.
– Но если не фанатик, то кто он? – откинулся на спинку стула Леон, постукивая пальцами левой руки по деревянной поверхности стола. – Ты же сама постоянно упоминаешь божественную составляющую. Нам обыскивать приходы или заняться сектами?
– Возможно, стоит проверить и то, и другое на предмет любых смертей или странных случаев за последнее время, – задумчиво протянула Дека. – Но первым делом нужно посетить зоопарк. Там мы наверняка найдем то, что поможет с поисками.
– Значит, церкви, секты и зоопарк. Интересное начало дела, – невесело подытожил Леон. – Начинаем блиц-опрос?
– Можно, – кивнула Дека, усаживаясь на стул напротив агента.
Это было что-то вроде их небольшой игры, которая помогала разгрузить мозг и добыть информацию, которая могла проскочить мимо незамеченной. Ее качество при этом не имело значения – важно было получить максимальное количество данных, чтобы обработать их как можно быстрее и прийти к какому-то выводу. В большинстве случаев начинал Леон, и в этот раз их роли не поменялись.
– Хищник-извращенец или новый тип? – привычно забросил первый вопрос мужчина.
– Скорее поврежденный геном, – поморщилась от его формулировки Дека.
– Значит, у нас ущербный хищник?
– Я бы назвала его хищником с религиозной шизофренией.
– Но как же его инстинкты?
– В типичном проявлении они ослаблены. Похоже, какая-то область мозга имеет больше контроля.
– Ты о той, которая влияет на религиозность и веру?
– Скорее всего, да, но для подтверждения нужно обследование.
– Что ж, вряд ли он забежит к нам на медицинский осмотр добровольно, – скептично хмыкнул мужчина.
– Значит, сейчас это наша рабочая версия. По мере поступления информации будем ее уточнять, – пожала плечами Дека.
– И все-таки, что могло подавить инстинкты хищника?
– Пока на ум приходят только психическое заболевание либо духовность – концепции схожие, но имеющие свои особенности и различия.
– У него мог быть наставник? Гуру или врач? Мог ли кто-то повлиять на его пробуждение или это случайность?
– В большинстве случаев хищники пробуждаются после сильного эмоционального потрясения. Но всегда есть исключения, так что предлагаю рассматривать все возможные версии. Могу только сказать, что редко кто приходит к вере самостоятельно – обычно всегда есть некий проводник, который открывает двери в новую систему ценностей.
– Это потребует слишком много ресурсов.
– Нет, если мы ускорим этот процесс.
– Как? – подался вперед Леон, подозрительно уставившись на сохранившую невозмутимость даже под его взглядом девушку.
– Я сделаю слепок. Оперативники с рудиментарным геном эмпатии смогут использовать его, чтобы отсечь ненужное. Тем, что останется, буду заниматься только я. Сведем к минимуму полевую работу и сосредоточимся на поиске информации.
– Что тебе для этого нужно?
– Отчет судмедэкспертов и самостоятельный осмотр тел. Не хочу ничего упустить.
– Хорошо, – встал со стула Леон, обозначая конец их мини-допроса. – Пока я выделю две группы аналитиков: одна проверит мифологию и любые факты и упоминания павлинов в истории человечества, другая займется просмотром всех новостных сводок о малейшей странности или неадекватности в радиусе двухсот километров от Гагамота. Отчет судмедэкспертов пока не готов, у них заминка с органами, так что с этим предстоит подождать. Мы же с тобой едем в зоопарк. Вопросы есть?
– Нет, босс, вы как всегда прекрасны, – шутливо отдала честь Дека, а затем принялась натягивать ботинки под раздраженное цоканье Леона.
Все ее внимание было посвящено обуви, но девушка с уверенностью могла сказать, что глаза мужчины выразительно закатились хотя бы раз.
Они договорились встретиться у джипа Леона через час. Помимо того, что мужчине нужно было отдать распоряжения и проверить пару отчетов, Деке необходимо было вернуться в свой кабинет, чтобы полностью завершить свое возвращение из отпуска, а заодно проверить почту и возможные сплетни. Так что первым делом она положила флакончик с кремом в карман пальто и спустилась на второй этаж, попутно здороваясь с полусонными коллегами, после чего прошла в дальнее левое крыло, которое представляло собой длинный коридор с шестью кабинетами, один из которых принадлежал ей. Приложив пропуск к считывателю, Дека вошла в небольшое помещение, состояние которого совершенно не говорило о том, что его хозяйки не было три месяца. Отсутствие пыли и затхлого воздуха ярко свидетельствовали о том, что Марта прекрасно заботилась о кабинете все это время. Дека мысленно напомнила себе сделать женщине ответный подарок.
Повесив пальто на вешалку, девушка бросила мешок со вчерашней одеждой в угол, а затем устало опустилась на мягкий кожаный стул, рассеянно осматривая кабинет. Стол с большим монитором, клавиатурой и мышкой, шкаф, небольшое кресло рядом с окном и стеллаж – вот и все, что ее окружало помимо вешалки и компьютерного стула, на котором она сидела. Ни цветов, ни плакатов, ни картин – стены помещения оставались идеально пустыми и серыми, не отвлекая Деку от работы.
Кто бы мог подумать, что двадцать лет назад, жизнь девятилетней девочки с начальной стадией клинической депрессии кардинально изменится из-за научного открытия, перевернувшего весь мир. Феномен хищника – эти два слова взбудоражили все человечество, проливая свет на то, что так долго скрывалось в тени и замалчивалось. Именно это открытие изменило криминологию навсегда. Не психические расстройства, тяжелое детство или пережитое насилие делало человека серийным убийцей, маньяком или каннибалом – это были лишь триггерные ситуации, которые пробуждали особый ген хищника, который сопровождался таким коктейлем гормональных изменений, что не поддавался никакому лечению или воздействию. Обратить процесс становления было невозможно. Удержать хищника от убийства без использования сильных медикаментов – нереально. Даже спустя годы исследований ученые не смогли собрать полную информацию о гене хищника, потому что все их усилия были направлены преимущественно на поиск средств борьбы, обнаружения и устранения возникшей проблемы. Человечество, как обычно, вместо причины сконцентрировалось на следствии, пытаясь заклеить дырку в разбухшей от давления бочке хлипким скотчем. Причем с безумным усердием оно упорно обматывало эту бочку липкой лентой, надеясь, что большое количество слоев как-то улучшит ситуацию. Не улучшило. Наоборот, случаи пробуждения росли ежегодно, а привычные методы работы теряли эффективность. Через два с половиной года после открытия Феномена хищника Бюро Расследований было переименовано в Бюро Расследований и Генетических Девиаций. Сразу же после этого по всей стране начали создаваться штаб-квартиры узконаправленных Отделов, которые занимались исключительно делами, связанными с убийствами первой степени, к которым относились преступления, совершенные обладателями гена хищника. Примерно в это же время появился еще один феномен, который, однако, не получил широкой огласки, удостоившись пары статей в нескольких газетах.
Феномен темного эмпата – именно это открытие стало спусковым крючком в повышении эффективности обнаружения и ликвидации хищников. Высокочувствительные люди существовали всегда, вот только не каждый из них мог взять свою особенность под контроль и уж тем более использовать в сфере криминалистики. Ген темной эмпатии позволял обычному эмпату считывать любые эмоциональные всплески и состояния других людей, не проживая их и не проецируя на себя, а выступая, скорее, в роли транслятора. Именно такие люди стали привлекаться для работы в Бюро, которое помогало развивать эту особенность для увеличения ее эффективности. Плюсом стало то, что темные эмпаты научились считывать не только эмоциональные, но и энергетические следы людей, предметов и в некоторых случаях самого пространства. Вот только имелся и очень неприятный минус: в случае перенапряжения, либо эмоционального или физического истощения темный эмпат мог потерять контроль и примерить на себя последний считанный им след, образ или отголосок, вписывая его код в свою личность. В такой ситуации он частично или полностью терял над собой контроль и подвергал опасности всех вокруг. Такое случалось редко, потому что Бюро следило за состоянием темных эмпатов, проводя ежеквартальные проверки и предоставляя необходимые условия для отдыха, и в большинстве случаев ограничивалось нападением, истерикой или острым приступом психоза, которые не сопровождались жертвами с летальным исходом. Кроме одного случая.