Анна Май
И мечты станут явью
Веди себя по-умному!
Эля поскорей убежала в отведенную для нее спальню. Сказала, что пойдет совершенствовать свой английский по привезенным с собой словарю и учебнику. А на самом деле уставилась в окно, пытаясь понять, как сейчас себя правильно вести. Решила проветрить: рама здесь двигалась вверх-вниз, а не нараспашку, как в России. Тонких тюлевых занавесок, защищающих от нескромных глаз, но при этом пропускающих свет, на окне не было, только свернутая в рулон шторка из бежевой ткани. Эля попыталась ее опустить, но не получилось. Ей стало неуютно от того, что ее отлично видно из коттеджей напротив. Она сама могла наблюдать, как в доме наискосок в ванной на втором этаже толстая тетка в бигуди поливает цветы. Окно там было матовое, как и в bathroom тут, электричество не включено – и все равно. Значит, соседи могли так же все отчетливо видеть все, что происходит здесь в ванной? И как Эля там голая? Ужас! Надо намекнуть Роберто, что на окно стоит повесить что-то, а то просто неприлично.
Эле так и не удалось попить, когда итальянец застал ее врасплох. Не выдержав, она спустилась вниз. В living room Роберто и Джош смотрели телевизор. Она слышала про этот мультфильм «Анастасия» – про чудом спасшуюся дочь последнего русского царя. Эля наконец утолила жажду и ей сразу полегчало: – Можно я посмотрю с вами пять минут?
– Конечно! – Роберто подвинулся на подушках, но она присела на кресло. Ей пока было некомфортно находится рядом с ним вплотную. Вдобавок Эля опасалась, что итальянец начнет снова распускать руки, как это было в машине – а на ночь глядя это особенно чревато.
Меж тем злодей-колдун на экране вместо того, чтобы победить, сам отправился в преисподнюю.
– Аста ла виста, бэйби! – прогудела Эля страшным голосом. Тут же мысленно прикрикнув на себя: «Заткнись и сиди тихо! Как умная девочка!». Однако эта шутка из «Терминатора» ее новым друзьям понравилась – они рассмеялись, а Джош повторил ее с восторгом много раз. А с ними легко! Можно даже, наверное, быть собой… Вдруг она им понравится?
– Джошуа, тебе пора спать, – сказал Роберто.
– О’кей, – легко согласился мальчик. Видно, при гостье-иностранке постеснялся противоречить, подумала Эля. Ведь еще только 9.40! А ему почти десять лет, и завтра выходной. Ребята в России в этом возрасте динамят до 11-12-ти. Джош меж тем побежал наверх чистить зубы, напевая. Может быть, он просто покладистый? Когда Эля перед обедом-ужином отдала ему привезенную для него шоколадку, мальчик явно обрадовался. Но когда отец сказал: «Только один кусочек», ребенок послушно отломил именно столько.
В доме напротив внезапно врубили очень громкую музыку. Судя по языку и смуглым обитателям, там жили сербы либо болгары: – Это новые соседи, я их еще не знаю, – заметил Роберто.
«Ну почему братья-славяне такие шумные?» – с тоской подумала Эля. На окнах битых жизнью соседей благоразумно колыхались тюлевые занавески, защищая их от посторонних глаз. Однако Эля пока не решилась сказать о них ее другу. Она и так сегодня отличилась! И не раз.
– Я заметила, ты явно любишь Россию, Роберто. Почему? – вместо этого спросила она.
– Во-первых, это страна с богатейшей культурой. И не стоит забывать, сколько научных достижений мир получил благодаря гениальным умам из России! Как-то я познакомился в Риме с русским ученым. Он и его семья были очень приятные, интересные люди.
– А я думала, ты любишь Россию из-за бывшей жены, – заметила Эля. Сейчас она хоть тут прояснит ситуацию!
– Ее отец был из Украины, это сейчас отдельное для вас государство. Нет, Донна здесь ни при чем! Со всеми своими бывшими подругами я сохранил хорошие отношения, но с ней не получилось. Общаемся только из-за Джоша. – похоже, этой Донны можно не бояться. О любимых так не говорят.
– Скажи, когда я могу пользоваться твоим компом? Нам же нужно делать документальный фильм о траффикинге! Помнишь, ты обещал помочь? Я собрала много информации про фирмы, что заманивают девушек обещаниями про приличную работу на Западе – нянями, официантками, и тд. Представляешь, они спокойно публикуют свои объявления в разделах вакансий! Даже если уже известно, что это мошенники от сумевших сбежать из ада. Те, кто попал в ближневосточные бордели, видели даже показательные казни самых непокорных ради устрашения других! Многих, кто отказывался заниматься проституцией, били, не давали есть и пить, сажали на наркотики, насиловали…
– Это все пригодится! А компьютер для тебя я привезу на днях – мои друзья обещали одолжить.
Эля вдруг хлопнула себя по лбу: – Совсем забыла! Меня же попросили одной женщине книги передать.
– А не поздно звонить? Уже десять!
– В России считается приличным звонить до 11-ти.
– А здесь до девяти.
– Я рискну! – в итоге они договорились с Евгенией Васильевной на завтрашнее утро.
– Гуд найт, Элли! Спи сладко, – слава богу, ее изнасилование на сегодня отменяется.
– Гуд найт! А как по-итальянски доброй ночи, доброе утро, день добрый?
– Буона нотте, буона маттина, бон джорно.
– Буона нотте, Роберто!
– Буона нотте! – что это? Он улыбнулся ей с нежностью?
Эля проснулась в 6 утра от топота босых ног и мурлыканья детского голоса за дверью. А российских детей в это время не разбудишь! Так, она завела будильник на семь – думала, встанет раньше всех, примет душ, накрасится и затем приготовит завтрак. Но, похоже, планы придется срочно менять и бежать кормить ребенка! А то Роберто подумает, из нее выйдет плохая мачеха.
Внизу мальчик ел что-то перед теликом.
– Что ты хочешь на завтрак, Джош?
– Спасибо, я уже, – он показал ей миску. Ага, мюсли!
– Не научишь, как управляться со шторой в комнате, где я живу?
– Конечно! – мальчик с охотой продемонстрировал, доброжелательно улыбаясь. Какой он хороший! Совсем не похож на диких зверят из Черной речки: ровесники Джоша там развлекались тем, что кидали камни в спины детям младше и старухам. Тем, кто не сможет дать сдачи. Взрослых гопников ждала достойная смена.
В мойке была грязная посуда. Ага, это, видно, для нее оставили, чтобы начинала вкалывать по дому. Для чего ее, собственно, и пригласили. Мужики везде одинаковы! Никто не хочет заниматься дополнительным и неприятным трудом, поэтому хитрые самцы придумали, что домашняя работа – это бабское занятие. Элю обижала явная несправедливость: женщины вкалывали днем наравне с мужчинами, при этом дети тоже были на них, да еще и быт целиком. Тройная нагрузка! Но чтобы остаться здесь, в этом дружественном доме, где впервые в жизни она ощутила себя в безопасности, Эля была готова делать всю работу по дому, и с огромным энтузиазмом. В конце концов, в коммуналках ей тоже приходилось часто убирать за неряхами-соседями. Ну а тут придется всего за тремя жильцами – вернее, за четырьмя, пока Лиза не уедет обратно. Ну и что? По сравнению с ее проблемами в России it is nothing* (*сноска – «ничто»)!
Что приготовить из того, что есть? Оладушки на йогурте с изюмом! Дети любят сладкое. И вообще мало кто не любит. Но Роберто опять застал ее врасплох: – Буона маттина! – он радостно ей улыбнулся. – У меня для тебя хорошая новость: сегодня мы поедем в Музей естественной истории. Джошу это тоже будет интересно, он там еще ни разу не был.
– Здорово! – Эля постаралась изобразить восторг. При этом ругая себя: идиотка! Надо было накрасить хоть губы, а она раньше времени расслабилась! Еще мука рассыпалась… Хорошо хоть, оладьи на сковороде аппетитно пахли.
– Я готовлю завтрак на всех.
– Спасибо!
– Что ты больше всего любишь?
– Горошек, фасоль, грибы, пасту с теми видами соусов, в которых много компонентов. Я предпочитаю сложные, изысканные блюда. А Джош любит простую пищу. По счастью, он не такой, как дети здесь, в Англии. Всё, что едят английские дети, это чипсы, сласти и шоколад. Потому что родители не следят за ними!
– Но вчера меня поразило, как много отцов гуляли и играли со своими детьми…
– Если ты обратила внимание, это были эмигранты. Урожденные англичане в свободное время предпочитают сидеть с банкой пива перед телевизором. Джош говорит, многие одноклассники ему завидуют, потому что только у каждого третьего из них отцы как-то проявляют к ним внимание. Для меня это удивительно – как можно быть настолько равнодушными к собственным детям? В Италии и Франции все совсем по-другому, там культ семьи, и все родственники от мала до велика очень внимательны друг к другу. Это большое счастье – жить так, – Эля не могла не согласиться.
– Органик-кола, – Роберто показал ей жестянку. – Покупаю для Джоша все только натуральное! Потому что в настоящей коле слишком много химии – как и в обычной пище, что люди здесь едят.
– Я вчера заметила много толстых детей. Думаю, это как раз из-за химии. Обилие химикатов и соли вызывает задержку жидкости, отеки и лишний вес. Но мой лишний вес из-за стрессов, они провоцируют то же самое.
– Да, я знаю. С моей преподавательницей пилатес так произошло. Она была стройная, но из-за стрессов буквально за пару месяцев стала как шар! Но потом вернулась в форму так же быстро, месяца за четыре. Я уверен, ты очень быстро похудеешь, если будешь жить в спокойных условиях. – Эля мысленно захлопала в ладоши: какой он классный! Легко помогает выйти из самых тупиковых ситуаций.
В гостиной зазвонил телефон. Эля услышала, как Роберто отвечает кому-то: «Элли? Она не глупа. И действительно милая». Он тоже милый: не смеется над ее кошмарным английским! И в целом супер-тактичен. «Нет, она абсолютно не пытается меня соблазнить», – рассмеялся вдруг итальянец. Ничего себе! Неприятно, когда тебя за спиной обсуждают. Считается, что женщины обожают сплетничать о мужчинах. Однако и сильный пол треплется о слабом, причем с не меньшим азартом! И, похоже, независимо от национальности.
Время для секса
Роберто меж тем прибежал на кухню с охапкой вещей: – Когда у тебя ребенок, стирки всегда много! – он чуть виновато улыбнулся, словно извиняясь за что-то. Эля подумала: «Все равно он хороший!». И протянула тарелку с оладьями.
– Вкусно! – одобрил ее друг. И понес попробовать сыну. Джошу тоже понравилось.
– К тебе пришли! – позвал ее Роберто. Возле крыльца стояла пара в возрасте.
– Вы Евгения Васильевна и Ахмед? Здравствуйте, проходите! У меня как раз оладушки готовы. – Эля была так рада увидеть здесь первых своих.
– Нет, мы пойдем, – женщина поджала губы так, словно ей сказали что-то неприличное.
– Да зайдите хоть на секунду! Через порог общаться – плохая примета!
Визитеры зашли.
– Я не Ахмед – Ахмед, – делая ударение на первом слоге, вдруг на чистом русском языке произнес муж Евгении.
– Откуда Вы, Ахмед?
– Из Ирака.
– О! – Эля сочувственно покачала головой.
– Я оттуда давно уехал. Война меня не коснулась, – добродушно улыбнулся старик.
– Вот книги, что меня попросили передать. Там еще свежие фото вашей внучки! Ахмед, а откуда вы так хорошо знаете русский?
– Мы с Женей вместе учились в медицинском. Потом я уехал сюда и бизнесом занялся. Потом она ко мне приехала.
– Ахмед, болтаешь слишком много, – оборвала его жена.
– Чай? Кофе? Оладьи с джемом?
– Нет, мы пойдем, – Евгения не сказала спасибо за тяжелые книги. Эля чувствовала себя так, будто это она гостье чем-то обязана!
– Если можно, я хотел бы зайти в туалет, – извиняющимся тоном заметил Ахмед.
– Он на втором этаже.
Старик ушел, а Эля попыталась разговорить Евгению: – Вы медик – замечательно! А ваша дочь прекрасно про медуслуги пишет. Я тоже копирайтер, но сейчас возьмусь за книгу. О приехавших из России сюда. Буду благодарна, если вы меня познакомите с теми, у кого интересные судьбы. Я уверена, у вас тоже потрясающая биография!
– Нет, обо мне и муже вы ничего писать не будете, нам это совершенно ни к чему. Я уверена, что ничего у вас не выйдет: никто не захочет с вами откровенничать.
– Почему?
– Во-первых, вас никто не знает: кто вы, откуда, зачем явились? Во-вторых – чего ради? Я вам сразу могу сказать, чтобы вы иллюзий не питали: русские здесь живут очень закрыто, чужих в свою жизнь не пускают. Потому что многим пришлось пройти через ад и чтобы сюда попасть, и чтобы здесь остаться. Ворошить эти воспоминания не хочется. Многие до сих пор боятся КГБ и их ушлых ребят. А вас неизвестно, кто послал, – глаза Евгении враждебно сверлили Элю.
– КГБ? Это же абсурд! Вы можете позвонить дочке, узнать обо мне – мы уже несколько лет работаем в одном рекламном агентстве.
Евгения пожала плечами: – Попробуйте сходить в русскую церковь – может, там сумеете кого-то разговорить. В магазине «Горбушка» можно купить русскоязычную газету «Лондон-ньюс», там даются объявления о поиске новых знакомств и друзей. Но я сомневаюсь в вашем успехе. Сколько вам лет?
– 29.
– А выглядите на 20. В любом случае, в вашем возрасте вы не можете быть хорошим писателем, – вынесла приговор Евгения.
– В моем возрасте многие гении уже давно были в могиле, оставив после себя вечные шедевры! – не выдержала Эля.
– То гении! – Евгения вновь обдала ее волной брезгливости. За что она так? Обычно Эля людям нравилась. За исключением гопников, но они не в счет.
– Знаете, я бы еще хотела подзаработать. Где получиться…
– Разве что официанткой, если у вас нормальный английский. Минимальная такса для нелегала пять фунтов в час. Правда, всякие желтые и черные и за меньшие деньги соглашаются. Так они соглашаются и посудомойками, уборщиками! Но белые этим не занимаются, поняли, да? Можете еще бэбиситтером попробовать устроиться. За те же деньги.
Вернулся Ахмед. Визитеры ушли. А Элино настроение оказалось здорово испорчено. Еще 10 минут назад оно было таким праздничным, солнечным, а теперь… За что Евгения с ней так? Она ведь должна помнить, каково в первые дни в чужой стране. И на тебе – вылила целый ушат ледяной воды, если не помоев. Хотя, как неглупый человек, понимала, что новенькая при этом почувствует!
– Представляешь, эта женщина сказала, раз я не старуха, значит, не могу хорошо писать, – Эля постаралась перевести все в шутку, чтобы рассмешить Роберто и взбодриться самой.
– Какая глупость! Интеллект и талант не зависят от возраста, – воскликнул ее друг. – Многие продюсеры, режиссеры и музыканты из тех, с кем мне довелось работать в Англии, Европе и Америке, были немногим старше двадцати. Интересные, творческие, одаренные личности!
Меж тем Роберто достал постиранные вещи, собираясь развесить их во дворе.
– Я помогу! – предложила Эля. Итальянец вдруг странно уставился на ее футболку в районе сердца. Неужели там пятно от готовки? Эля быстро опустила глаза: все чисто. Господи! Он же смотрел на ее грудь… Она не успела утром лифчик одеть. А надо было успеть! Каждый промах в первые дни чреват. У нее красивая грудь и без поддержки, но лучше ее скрыть за плотным бюстиком: сексом пока заниматься слишком рано. Сначала Роберто должен как следует влюбиться! А то быстро потеряет интерес.
Не верь всему на слово
После ланча в 12 часов (оказалось, в этом доме принято завтракать около восьми, «ланчевать» в районе часа и обедать-ужинать в семь) итальянец повез сына и гостью в музей. Эля смотрела на Лондон и ей все больше мечталось здесь остаться. Может, спустя несколько лет ей захочется переехать в другой город, другую страну, но сейчас… Она влюбилась в Лондон с его древней историей, викторианскими особняками, цветущими садами, пестрой толпой на улицах. И была счастлива просто быть здесь!
Оказалось, за музей платить не надо! Многие музеи в Лондоне бесплатные. Вот где настоящий коммунизм! Посетителей было не протолкнуться. Большинство – англичане с детьми. А Роберто говорил, что британцы пьют пиво на диване! То есть, не всему им сказанному можно верить.
В просторных залах оказалась показана вся история Земли в плане геологии и биологии. В отличие от российских музеев многие экспонаты можно было потрогать. Джоша больше всего поразил тирекс высотой в несколько этажей, а Элю кит в натуральную величину. В музее было интересно, но спустя пару часов она выдохлась и давно уже хотела есть и пить. Со вчерашнего дня у нее крошки во рту не было: утром визит Евгении отбил аппетит.
– Можем мы здесь купить воды? – Эля умоляюще посмотрела на Роберто.
– Конечно, здесь должно быть кафе. – Они нашли его, стали в очередь. Роберто вдруг обнял сына и, на глазах у толпы, привлек его к себе, поцеловал в макушку, ласково взъерошил пацаненку волосы. Мальчик довольно улыбнулся, в свою очередь обхватив отца рукой. Постояв так несколько мгновений, Джошуа отошел посидеть на скамейку неподалеку.
– Я никогда не видела в России, чтобы мужчины вели себя так – ни дома, ни тем более на людях, – не выдержала Эля. – Мне очень нравятся ваши отношения (последнее слово она произнесла как оно пишется в словаре: «релатионшипс»).
– Рилэйшэншипс! – Роберто догадался, что она имеет в виду и ободряюще улыбнулся. – Да, это трудное слово.
Она снова опозорилась! Как же ей найти работу с таким английским? Роберто понимал Элю и не смеялся над ней только потому, что он сам эмигрант и когда-то Инглиш и для него был чужим. Но такую официантку точно через час уволят!
– Да, наши с Джошем отношения very affectionate, – меж тем продолжал ее друг. Эля быстро глянула в словарь, который захватила собой: ага, это значит «любящие, нежные».
– Но вообще это норма в странах Средиземноморья, Италии и Франции. Родители открыто проявляют свою любовь к детям – разве это плохо?
– Это замечательно!
Их очередь подошла. Роберто взял ей бутылку воды, а сыну шоколадный батончик. Эля уже просто зверски хотела есть, но ей итальянец ничего не предложил. А русские мужики при всей их грубоватости непременно спросили бы: «Что тебе взять?», просто чтоб не ударить в грязь лицом. А когда они шли к музею от припаркованной за несколько кварталов машины, Эля просто окоченела в тонкой блузочке под ледяным дождем на пронизывающем ветру. Когда они выходили из дома, было тепло и солнечно, и она не взяла свой плащ (да тот бы и не спас). А свою куртку Роберто ей не предложил, даже на часть пути (что тоже наверняка бы сделал российский ухажер, чтоб показать: он не слабак! И хоть от холода сумеет защитить).
Толстая чернокожая продавщица посмотрела на Элю с явным сочувствием – должно быть, у нее были очень голодные глаза. Наверное, догадалась, что она невеста из третьесортной страны. Потратить, что ли, фунт на шоколадку? Нет, надо экономить, потому что мало ли на какие интересные встречи и поиски работы ей придется ездить в ближайшее время. «Вообще мне надо худеть! Вероятно, Роберто по этой причине ничего не предложил».
После еще двух часов на ногах Эля устала совсем и терпела только ради Джоша, которому в музее явно нравилось. Она сказала, что подождет Роберто с сыном на скамейке перед входом – дождь кончился и потеплело. Но спустя минут двадцать дождь заморосил опять, и вновь похолодало. Эля отправилась искать Роберто среди уличных стендов с фото чудес Земли. Здесь были рисунки в долине Наска, мексиканские пирамиды, Стоунхендж и прочее. Очень красиво, таинственно, интересно! Эля попыталась что-то рассмотреть и прочесть, но она так промокла, замерзла, устала от ходьбы и ослабела от голода, что ей было уже не до этого. Наконец, она нашла итальянцев. – Подожди нас, мы еще не все осмотрели, – ответил ей Роберто. Холодный дождь его не смущал. Ну да, они же в толстых куртках с капюшонами… А Эля поплелась внутрь музея: сесть там негде, но хоть тепло.
Возвращались уже в сумерках. Ужин Роберто опять взялся готовить сам со словами «Сейчас я тебя угощаю!», отклонив Элино предложение помочь. Она, чтобы не терять время, пошла зубрить английский. Какой в «ее» комнате тусклый свет! Глаза быстро устали от напряжения. Именно из-за такого освещения (вернее, его отсутствия) плюс таскания тяжелых сумок Эля теряла зрение в детстве. Почти весь ее класс был в очках из-за Полярной ночи. А Элино зрение падало летом, когда много солнца, в здоровом климате Восточной Сибири. Эле у бабушек было скучно: даже телики сломаны, спасали только книги. А бережливые бабули по вечерам также пользовались исключительно десятиваттными лампочками. И каждый день Элю дважды гоняли в магазин закупать продукты на всю родню. Кузенов, впрочем, гоняли тоже – но не так часто. Потому что своих отпрысков жалко, а ее родители не узнают. Это было тяжко: торчать в очередях, изнывая от жары или под дождем, а потом переть на себе неподъемные сумки, от которых искры из глаз сыпятся! Близоруким больше трех кило поднимать вообще нельзя, особенно когда ребенок растет. Это действительно опасно: можно в миг ослепнуть из-за отслойки сетчатки или сильно потерять зрение. Так было с одной ее школьной подругой. Как-то раз, Эле тогда было восемь, сестра отца тетя Лиля нагрузила ее авоськами с сахаром, его как раз «выбросили» в пору варки варенья. Такой дефицит! В Сибири же тогда почти ничего было не купить кроме сырого подгорелого хлеба, мелких подгнивших яблок и разбавленной сметаны – и даже за этим нужно было стоять часами, большей частью на улице, такие длинные были очереди. С этим сахаром Эля шла и рыдала, настолько ей было тяжело. А тетка стыдила: «Что ревешь? Ну-ка неси, а то как дам! Здесь всего-то десять кило»! Всего? Это была почти половина ее тогдашнего веса. А зрение в то лето у нее упало сразу на две диоптрии. Хорошо, что в России стали делать лазерную коррекцию. Теперь у Эли было нормальное зрение. Но она прекрасно помнила операции – как это больно и дорого! И не хотела пережить все это вновь. Да еще из-за такой идиотской причины, как недостаток света. «Роберто таких вещей видно, просто не понимает. И у его компа стоит лампа. А здесь он только спит. К тому же его зрение всегда было отличным, а многие способны понимать лишь то, что пережили сами». Она спросит у Роберто про лампочку помощнее – но, разумеется, не станет посвящать в свои проблемы. Он должен думать, что Эля безупречна. И всегда такой была!
Итальянец ее позвал. Так Эля и думала: макароны! В красном соусе с кусочками чего-то.
– Это без грибов, – прочел ее мысли Роберто.
Кусочки оказались курицей. Вкусной: – Многие мужчины в Италии и Франции любят и умеют готовить, – заметил Роберто. Надо же! А ее «эксы» не только не готовили, но вдобавок постоянно придирались, что Эля не успевает по хозяйству. Хотя она обеспечивала завтрак-ужин каждый день, параллельно с работой училась (перевелась на вечерне-заочный) – и они могли хотя бы чем-то помочь! Хоть иногда! Тем более что алкаш Ананасов вообще жил за ее счет, еще и занимал! Да и Макс вскоре стал тоже. А Димон зарабатывал недостаточно для семьи, особенно с ребенком. Эля не была фанатом работы, но ведь прожить без денег невозможно. И еще важно иметь собственные средства на случай форс-мажора – например, поломанного зуба или порвавшихся сапог. Эля давно поняла: надеяться можно только на себя, даже если у тебя есть бойфренд. Потому что даже если он захочет помочь, как Дима, у него самого может не оказаться денег. Сейчас она целиком зависела от Роберто, и это было совсем не здорово. Потому что мало кто удержится от выеживания над зависимыми. Или можно просто не заметить не свои нужды – с холодом, светом, водой и едой. А что-то просить противно и ужасно не хочется.
Итальянец за ужином рассказывал забавные истории о путешествиях в разные страны. Эля наконец оттаяла и внутри тоже. Подумаешь, Роберто не заметил, что ей холодно и она голодна! Он же не знает, что у нее с собой мало денег! Ну то есть знает, что в России зарплаты меньше и она приехала на заработки. Но у них же тут равноправие, каждый сам себе все покупает и платит только за себя. Зато за ужином ее друг стал сама забота. Эле было с ним комфортно и спокойно. Плюс весело. Словом, замечательно!
– Ты готовил, я уберу, – она начала собирать грязные тарелки.
– О, не беспокойся!
– Я тоже должна что-то делать! – Эля не любила мыть посуду, тем более за кем-то – но Роберто с Джошем такие хорошие, для них и посуду приятно помыть. Она так давно не делала ничего ни для кого! Это же так здорово – что-то дарить!
– Можно мне шоколада? – спросил Джош.
– Ты уже ел его сегодня. Слишком много сладкого вредно для живота.
– О’кей, – ответил пацан.
– Тебе пора чистить зубы и в постель. Я приду почитаю тебе книжку.
– О’кей! – мальчик побежал наверх. Похоже, он никогда с отцом не спорил и не перечил!
Эля вышла на задний двор и посмотрела на окно ванной. Так и есть: ребенка отлично видно. А если смотреть из окон напротив?! Там полно темпераментных смуглых мужиков, и ей вовсе не хочется, чтобы они подглядывали! Эля позвала Роберто: – В России одно из любимых развлечений парней и мужчин – пялиться в бинокль в окна напротив. А здесь и бинокля не нужно! – но Роберто вместо ответа весело расхохотался и побежал к сыну.
Эля пошла принять душ вслед за Джошуа. Когда она закрывала дверь ванной, услышала, как Роберто с грохотом понесся вниз и выскочил на задний двор. Неужели чтобы подсматривать за ней? И зачем она ему рассказала про русских мужиков? Кажется, самцы везде одинаковы!
