Анна Богарнэ
Наследство Катарины
Она немного отвлеклась на огонь, исполнявший живой и быстрый танец, и заметила тень, мелькнувшую поблизости. Девушка оглянулась, – ничего.
– Показалось, – вздохнула она, но тень снова мелькнула, раздались торопливые шаги и резко затихли.
Она тихонько пробралась в коридор. От одной стены к другой топотали чьи-то ножки, заставляя ее чувствовать себя еще безумнее. Катарина последовала за звуком и оказалась в просторном зале для приема гостей, обставленном мебелью цвета бордо, и утопавшем в роскоши и сиянии драгоценных материалов. Она была ослеплена красотой и не сразу заметила тень на стене. Силуэт был похож на человеческий, стремительно меняясь: он то становился высоким, то низким, практически детским.
– Кто ты? Отвечай! – прикрикнула девушка, не справляясь с расшалившимися нервами, и детское хихиканье разнеслось эхом по залу. – Слышишь? Я здесь хозяйка! И я тебя не приглашала! – старалась она быть настойчивой, но голос срывался.
– Хозяйка, говоришь? Да ты здесь всего-то второй день! – обиженно ответила девочка, тень увеличилась в размере.
– И что? Это ничего не меняет!
– Тогда догоняй! – рассмеялся голосок, тень стала выпуклой, выпирая из стены, и вскоре перед ней предстала черная объемная фигура девочки-подростка. Девочка отряхнулась как собака, и грязь мигом слетела на пол.
– Ой! Да не смотри ты так! Дом сам прибирается! – всплеснула она руками.
На вид девочке было где-то шестнадцать, красивая, стройная, в атласном малиновом платье с пышной юбкой, тонкие лебединые руки и холодные голубые глаза.
– Я точно сплю, да? Этого не может быть!
– Тебя не может быть! – обиделась девочка, кривя лицом.
– Как же мне это понимать? – бубнила Катарина себе под нос, а девочка села на диван и расправила юбку.
– Кто ты такая? – спросило привидение.
– Кто я? Для начала расскажи кто ты! – разозлилась Катарина.
– Я – Чера Мансдантер, хозяйка дома. Твоя очередь, лгунья, – холодные глаза с презрением смотрели на нее исподлобья.
– Нет, ну одуреть можно! – глубоко вдохнула девушка, стараясь взять себя в руки. – Дом волшебный. Недавно он намекал мне, что может больше. А теперь я вижу свою бабку в подростковом возрасте, – рассуждала она, жестикулируя. – Я твоя внучка – Катарина, – обратилась она к девочке. – Ты умерла. Мне жаль, но я вступила в права владения. Моего парня чуть не прибил мерзкий колдун. И еще я просто в шоке от происходящего! – Чера медленно поднялась с дивана и исчезла, тень еле заметно скользнула в коридор. Дом зашептал: «Используй воспоминания».
Катарина легла в кровать, и не заметила, как уснула. Ее снедали тревожные сны, в которых Габриэля убивали, а она сражалась с молодой Черой за право быть хозяйкой дома, и девушка плакала.
Глава 9. Загадки дома
На рассвете в комнату ворвался взъерошенный Габриэль. Он заорал так громко, что она подпрыгнула в постели, не понимая, где находится:
– Как ты могла скрывать?! Я жизнью рисковал! А ты?! Решила утаить письмо?! Молодец! Лгунья!
Катарина не успела ничего возразить, ведь он выскочил из спальни, сильно хлопнув дверью, слетевшей с петель.
Она понимала его чувства, ведь и сама требовала безоговорочной честности, но не могла посвятить его во все. Как говорила бабуля, полностью доверять она могла только себе. Принимая душ, девушка думала о доме, который каким-то образом записывал воспоминания. Она решила запастись хладнокровием и подыграть маленькой Чере.
Катарина спустилась к завтраку, ожидавшему ее на столе в обеденном зале. Габриэль жевал с каменным лицом и ни разу не взглянул в ее сторону. Она не спешила заводить разговор, считая его поведение неподобающе–истеричным, и предпочла позволить ему остыть. «Бродяга» прыгнул к ней на колени, его шерсть блестела и лоснилась.
– А тебя привели в порядок! Ты прямо красавчик! – кот довольно урчал. Габриэль фыркнул. – Знаешь, если бы не кот, нас бы здесь не было, Габи. Так что не фыркай!
– В каком смысле? – поднял он на нее глаза.
– Мог бы сказать спасибо! Если бы не заклинание моей прабабки, ты бы не очнулся сегодня утром! А «Бродяга» спас нас от тех двоих, которые возвращались, чтобы прикончить, пока ты находился в отключке! – вспылила девушка: она ведь спасла ему жизнь, рискуя своей, а он устраивает истерики и дуется, как младенец!
Катарина и раньше злилась, но могла держать эмоции под строжайшим контролем, и никто не догадывался о том, что происходит у нее в душе. Сейчас, она перестала сдерживаться. Девушка всю жизнь подстраивалась под других, скрывала себя за толщей страхов и подозрений, и оттого была одинока. Она решила положить этому конец и быть собой: такой, какой должна была быть всегда. Раньше она копила негатив годами, но новая Катарина больше не причинит себе боли.
Габриэль побледнел и осунулся, опустил глаза.
– Я не знал. Спасибо, – вновь взглянул он на нее. – Но это не меняет того, что ты лгунья.
Катарина взорвалась, и за неимением аргументов, зарычала, закатив глаза.
– Ты невыносим! Я не могла рассказать, неужели не ясно? Письмо личное! – Он надулся и спешно покинул зал.
Девушка ходила кругами по залу для гостей с бархатными креслами и диванами, поливая своего мужчину всеми известными ей обзывательствами. Она пришла туда, надеясь на встречу с воспоминанием дома. Изредка останавливалась, она прислушивалась, и снова начинала ходить. Она не раз прикладывала ухо к стене, но слышала лишь мерное посапывание.
– Похоже, дом спит. И почему меня это удивляет? Любому организму нужен отдых, – заключила она, оставляя попытки и отправляясь в каминный зал.
Она достала ту самую книгу, которую припрятала вчера за камином, и стала читать, преобразовывая буквы в нужные внимательностью. Предисловие пропустила, на чтение, итак, уходило много энергии. Далее начались рекомендации от автора:
– «Во-первых, моя дорогая, ты должна принять магическую составляющую дома. Полностью поверив и отпустив любые сомнения, ты станешь сильнее. Дом будет заботиться о тебе и твоих потребностях. Здесь ты найдешь все что нужно. Не стоит задаваться вопросами, кто и как это делает, все равно не узнаешь. По крайне мере, я так и не смогла этого сделать за свою продолжительную жизнь. За порог выходить опасно и глупо. Когда-нибудь ты сможешь, но для этого сначала необходимо обучиться защитить себя. Колдун, о котором я говорила – самое опасное существо. Моя книга поможет тебе с азами. Я выписала важнейшие из заклинаний на все случаи. Конечно же, буквы зашифрованы магически и тебе придется постараться.
С каждым днем ты будешь чувствовать связь с домом все крепче. Не вздумай противиться, ведь это главный козырь в борьбе против зла. Соединившись с ним целиком, ты сможешь использовать его как орудие. Держи себя в тонусе постоянно, не расслабляйся ни на минуту. Он может нагрянуть в любой момент. Да, попасть за порог он не сможет, но манипулировать умеет великолепно. Долгие годы он работает над ослаблением защиты дома, и, не приведи Господь, если ему это удастся. Изучи заклинания, слово в слово, визуализируй сказанное. Но главное – вера.
Как только ты поверишь в свои слова, – магия произойдет. Запомни, способность к колдовству дремлет в твоей крови, также как и когда-то в моей. Время пошло, звездочка. С любовью, бабуля».
Катарина зевнула, глаза у нее слипались. Книга была непростой, теперь она это понимала. Петунья заколдовала ее от посторонних вторжений.
– Интересно, Чере было так же тяжело читать? Или она быстро вызубрила каждую букву? – девушку вдруг осенило. – Письмо проявилось от тепла! Может мне будет легче читать, согревая страницы?
Она плотнее задернула шторы, разожгла поленья и устроилась у огня. Не вышло. Катарина еще раз перечитала указания Петуньи, и в голове мелькнула дельная мысль: «Смысл – вера…Что если мне мешает ее отсутствие?» Она задумалась о том, сколько непонятного произошло с ней за короткий срок, как заклинание из этой книги спасло жизнь Габриэлю, и как подтверждалось каждое слово Черы.
– Глупо отрицать. Я открыла для себя неизведанный мир, и признаю это. – Обложка книги сменила цвет с бордового на золотой. Девушка открыла ее и охнула: буквы были читаемы.
– Можно войти? – спросил Габриэль, переминаясь в дверях.
– Конечно. – Он опустился в соседнее кресло.
– Не рановато для камина?
– Я замерзла.
– Прости, Кэти. Я перегнул. Я благодарен тебе за спасение. Ты рисковала собой. И ты достойна личного пространства, но…лишь самую малость, – заигрывающе улыбнулся мужчина.
Она ничего не ответила, и тогда он встал перед ней на колени, потянулся и поцеловал в губы легко.
– Простишь? – прошептал он, и она улыбнулась.
Девушка радовалась, что он извинился, и уже на него не обижалась. Проведя пол дня в одиночестве, она очень соскучилась. Утопая в его объятиях, Катарина вспомнила про книгу и показала ее ему.
– Она поможет научиться защищать дом. Только так ему можно противостоять! – Габриэль повертел книгу, открыл и нахмурился.
– Что это за язык? Как ты собираешься выучить это?
– Ах, да! Неважно. Не все видят, что там написано. – Он понимающе кивнул и поцеловал ее вновь. – Габи! Нам нужно поторопиться!
– Ты права. Занимайся. А я поищу что-нибудь в библиотеке.
В небе висела луна, практически полная, до начала нового цикла оставалось всего несколько дней. Огромная и сияющая, она притягивала ее взгляд снова и снова, и Катарина отложила книгу. Она окончательно потерялась во времени и удивленно заморгала, когда узнала, что на дворе глубокая ночь. Где-то вдалеке раздался пронзительный вой, и девушка вздрогнула, озираясь.
Весь день она не отрывалась от книги, проделав колоссальную работу: десять заклинаний слово в слово. Они носили скорее оборонительный характер. Как и говорила прабабушка, Катарина должна была научиться защищаться. Но девушка боролась с непреодолимым желанием пропустить самозащиту и приняться за настоящие заклинания, способные раздавить гада за все, что он натворил. Она вспомнила его слова, злобные глаза и скрипучий голос.
– Если он убил мою бабушку, я его уничтожу! Спасибо, что показал мне цель, Серж!» – кулаки сжались сами собой, дома раздался так близко, будто кто-то стоял у нее за спиной:
– Готова к воспоминаниям?
– Да, – уверенно ответила девушка.
Зазвучала музыка, песня была старой, звук напоминал граммофон, который изредка заедало. Посреди комнаты появилась молодая Чера, но на этот раз она не видела ее и не собиралась препираться. Она кружилась в платье василькового цвета, смеясь и напевая игравшую песенку. Дом подпевал ей в ответ, а в воздухе возникали разноцветные лучики, наподобие радуги. Катарина улыбалась, наблюдая за причудливым, не лишенным грациозности, танцем.
Она почувствовала его приближение вместе с ней. Не только дом, а вся долина, и даже горы, были подвластны Чере, в столь юном возрасте обладавшей над всем этим безграничной властью. Ощущение пьянило Катарину, ведь она чувствовала все, что и бабушка. Его сапоги позвякивал на ходу, третья ступень заскрипела. Чера изменилась в лице, поджала губы, ее взгляд стал холоднее арктических льдов.
Катарина проследовала за ней до двери. Также как и она сама, бабушка отворила ее с вызовом. Колдун заискивал и угрожал, а она учтиво улыбалась, но внутри у нее бушевал шторм, готовый снести угрозу с лица земли. Катарина восхищалась ее выдержкой и хладнокровием: сама она в последнее время сдерживалась с большим трудом.
Он взбесился из-за ее доброжелательности и уже не совладал с собой. Как и в случае с Габриэлем, он внимательно посмотрел на нее, подбираясь так близко, как только мог. Катарина заметила, что Чера читает про себя заклинание: медленно и сосредоточенно. Колдуна отбросило, и он влетел спиной в перила крыльца, вытаращив глаза.
– Ты будешь умирать в агонии, Чера! Это я тебе обещаю! – взвизгнул он и испарился.
Ветерок трепал густые, каштановые волосы Черы, она ощущала благодарность дома. Видение исчезло. Катарина очнулась в кресле. Стрелки часов показывали четыре утра.
– Ох! Спасибо за информацию, – сказала она в пустоту и тоже почувствовала ветерок в волосах.
Слабо и сонно она ступала по коридорам: из нее будто выкачали все силы, но с каждым шагом девушка становилась бодрее. Она нашла Габриэля в библиотеке, пускающего слюни в одну из древних и возможно ценнейших книг. Разбудив, она уложила его в кровать и рухнула рядом. Одеяло само укрыло ее. А утром, пребывая в лучшем расположении духа, она встала с первыми лучами солнца и обхаживала свои владения, внимательно изучая каждую комнату.
Ощущение, что дом полон загадок, не покидало. На ходу она повторяла заклинания, освежая их в памяти. На втором этаже, в одной из спален, девушка заметила картину, похожую на предыдущие, и долго всматривалась в изображение: ее уже не удивляло, что там была нарисована она сама, а напротив бабушка в возрасте шестнадцати лет в васильковом платье. Дом фиксировал события, и раз это было важно, значит вчера она преодолела еще ступень.
Вид из окна был сказочно красив. Какое-то время она любовалась им, пока не зазвонил телефон. На другом конце провода оказался отец. Катарина взяла трубку и успокоила его, объяснив что хочет остаться здесь ненадолго. Он не стал возражать, но взял с нее обещание ни во что не ввязываться и периодически звонить. Убрав телефон в карман, она собиралась покинуть комнату, но он зазвонил вновь. На экране мигало знакомое имя – Артур. «Я и забыла», – виновато подумала она, но все же взяла трубку.
– Привет! Как дела? Разобралась с наследством? – жизнерадостно спрашивал он.
– Что-то вроде того. Еще в процессе. Ты как?
– Соскучился! Решил сделать тебе сюрприз! Я в Цюрихе, Катарина! Скажи, куда подъехать! Разве не круто, а? – от напряжения у девушки вспотела ладошка, в которой она держала телефон.
– Да. Пожалуй. Круто. Я не знаю, как обьяснить, – сбивчиво бормотала она.
– Ты говорила, в Фибурге. Я скоро приеду. – Катарина похолодела от ужаса, дом отреагировал, окна завибрировали, издавая неприятный звон.
– Я тебе ничего не говорила.
– Да? А я думаю наоборот, – голос Артура сменился на противный скрипучий, и она сразу его узнала.
Осознав, что случилось, она присела на край кровати, прерывая звонок.
– Он преследовал меня. С самого начала. И он…целовал меня. Дал почувствовать себя желанной после смерти мужа.
Она не понимала, зачем он так поступил. Какой смысл в гнусной игре с раздавленной смертью мужа девушкой? Возможно, это именно он подтолкнул ее тогда к поездке, поддерживая в ней надежду на новую жизнь и отношения. Так мерзко ей еще не было, тошнота подкатила к горлу, чувство стыда отразилось краской на лице, уши горели.
– Хорошая попытка, Серж. Могло бы сработать, если бы я была совсем дурой.
В комнате заиграла веселая мелодия, некогда одна из ее любимых, – дом пытался подбодрить. Девушка оценила старания, заулыбавшись.
– Ты прав. Что было, то было. Запишем мерзость на его счет, по которому ему совсем скоро придется платить, – воинственно произнесла она, замечая на потолке четкие линии.
Катарина заинтересовалась чердаком, и решила его открыть. «Бродяга» вбежал в комнату. Он громко мяукал, сбивая ее с ног. Игнорируя поведение кота, она поддела шваброй углубление скрытой лестницы, заклеенное сверху обоями.
– Не очень-то хорошо спрятано.
Как только лестница оказалась на полу, кот стремительно вскарабкался по ней, всколыхнув застоявшуюся внутри пыль.
Помещение было просторным, но темным несмотря на парочку треугольных окон. Пыль жила здесь веками, и никто не пытался ее убирать, никаких следов присутствия. Повсюду были расставлены предметы интерьера настолько устаревшие, что им самое место на свалке, но хозяйственный дом, похоже, не желал от них избавляться. Под одним из столов она обнаружила массу книг (некоторые были испорчены временем). Среди них завалялась небольшая картонная коробка с отпечатками пальцев, оставшимися на слое пыли.
«Бродяга» шуршал где-то в углу, издавая угрожающие звуки. Хорошо, что она не боится мышей, как многие другие девушки, потому что кот обнаружил одну. Выбравшись с чердака, она отворила окно, впуская морозный воздух. Девушка присела за аккуратный круглый столик и открыла находку. В коробке лежали фотографии: старые и не очень. Она брала по одной и внимательно рассматривала, переворачивая и читая оборотную сторону. Каждая, без исключения, была подписана красивым, бабушкиным почерком, – его она сразу узнала. Здесь были они с дедушкой, совсем молодые, их свадьба, путешествие, появление на свет первенца Кристофа, а потом и дяди Стефана, совместные поездки, счастливые лица, и лишь изредка она замечала тревожные взгляды Черы. Теперь она понимала почему. Бабушке было тяжело разделять жизнь надвое, и находится в постоянной готовности, защищая семью от злого психопата.
Там же она отыскала фотографии Петуньи и ее супруга Чарльза, и еще многих неизвестных людей, улыбавшихся и грустивших. Некоторые снимки настолько поистрепались, что их было страшно держать в руках. Более новые изображали взрослых детей и их отпрысков. Катарина фыркнула, когда ей попалась фотография Базеля: даже в младенчестве взгляд этого мальчика был неприятным и отталкивающим. Тут были и ее фото: в детстве, в школе, в университете. Многие были сделаны с приличного расстояния, некоторые – супругом во время совместных путешествий.
– Как она их получила? Наняла профессионального похитителя фотографий? – удивлялась Катарина.
Она взяла в руки очередной снимок, и сердце на мгновение остановилось. На нем была Чера, будучи уже в преклонном возрасте. Она стояла на крыльце и разговаривала с молодым человеком, улыбаясь и жестикулируя. Этого парня девушка сразу узнала, пусть на снимке он и был молод. Это был Роман, ее супруг, почивший год тому назад.
Катарина потеряла дар речи. Он отмалчивался, пропадал и никогда не заговаривал о том, что знает ее родственников? Она вскочила, преисполненная ненавистью. Ей было так больно, что хотелось кричать.
– Он знал ее! Знал, кто я такая! Это она подослала его следить за мной? Куда он пропадал? Ездил с докладами сюда? – мерила девушка шагами комнату, скрежеща зубами в попытке заглушить нахлынувшие эмоции.
– Я тебя нашел… – сказал в дверях Габриэль, устало ей улыбаясь.
Катарина повернулась к нему, и нечто невидимое, повинуясь ей, вытолкало его за дверь, тут же захлопнувшуюся перед носом. Руки у нее тряслись, ей было не под силу унять дрожь. Шепот наполнил комнату:
– Держи эмоции под контролем, иначе причинишь ему боль. – Дом будто читал ее мысли. Катарина остыла, тяжело опустившись в кресло, дверь отворилась. Габриэль осторожно вошел.
– Что это было?! И…как ты? – он был сбит с толку.
– Я не знаю. Связь с домом становится крепче. Думаю в этом все дело, – протянула она ему фотоснимок.
– Кто это рядом с ней?
– Мой бывший муж. – Габриэль молчал, разглядывая снимок.
– Получается…
– Да, он знал ее. Она могла послать его ко мне следить. Что он, собственно, и делал, пока не умер… – опустошенно произнесла девушка. Габриэль взял ее за плечи, поцеловал и обнял.
– Мне жаль, Кэти. Но мы не знаем всего. Может, он полюбил тебя. Мне кажется, так и было, – тебя невозможно не любить. Парень, наверное, страдал из-за того, что не мог сказать тебе правду. Чера была дальновидна в подобных вопросах. Не удивлюсь, если она взяла с него клятву. – Он говорил, а она приближалась к еще одному осознанию.
– Стоп, – отпрянула девушка. – Что если его убил колдун? – ненависть вытеснила страх и негодование.
– Кэти…
– Как может один человек принести столько зла, – плакала она у него на плече.
Он прижал ее к себе и не отпускал до тех пор, пока она не успокоилась. Дом трещал стенами, на чердаке двигалась мебель, запотели окна, подвывал незримый ветерок. Дом плакал вместе с хозяйкой, жалея ее, словно преданное животное.
– Тише, тише, моя красавица! Он получит свое! Обещаю! – приговаривал Габриэль. – Мы что-нибудь придумаем. Он ответит за все! Появись он прямо сейчас, я бы открутил ему голову!
Глава 10. Прими себя
Прошло два тихих и спокойных месяца. Целыми днями она изучала заклинания, прерываясь лишь на перекусы и поцелуи своего мужчины. К ее удивлению, они прекрасно уживались вместе. Габриэль понимал ее абсолютно без слов. Чем ближе они становились, тем больше она теряла голову, осуждая себя за это, ведь время для беспамятства было неподходящим.
Тишина со стороны колдуна настораживала и пугала сильнее нападения. Кот пропал пару недель назад и так и не появлялся. Катарина обыскала дом дважды, но так его и не нашла. Она переживала и грустила, представляя себе страшные картины измученного, изголодавшегося кота, запертого в одном из помещений громадного, умного дома. Девушка поймала себя на мысли, что живой дом, наверняка, вызволил бы рыжего или привел ее к нему, и немного успокоилась, надеясь, что «Бродяга» в скором времени к ней вернется.
Она уже перешла ко второму разделу, в котором заклинания были сложнее и представляли собой различные способы подчинения. Девушка ехидно ухмыльнулась: «Ну, держись, Габи, посмеешься теперь надо мной».
Перелистывая страницу, она отвлеклась, вспоминая прошлую ночь, и как прекрасный и соблазнительный Габриэль, покрывал ее поцелуями. В тот момент она заметила, что дом совершенно расслабился, как и она. Видимо, он испытывал те же эмоции и ощущения. Катарина понимала, – она близка к воссоединению с домом, и подготавливала себя морально, стараясь не возвращаться к присущему ей скептицизму. Сейчас соединение сыграло бы ей на руку, ведь она помнила какой сильной была Чера в воспоминании.
Она вышла с торца здания в сад, зная, что находится в безопасности. Открыв для себя это место, девушке полегчало. Пребывая на свежем воздухе, ей было проще думать, а этим она занималась постоянно. Катарина взяла в ладони немного снега и прикрыла веки, наслаждаясь моментом. Она всегда умела это делать, – получать удовольствие от вещей, которые ее окружают.
Она часто думала о Романе, и о том, как все было на самом деле. Конечно, она попыталась заставить дом показать связанные с ним моменты, но он отказывался, отвечая ей тишиной. Сначала девушка раздражалась, а потом оставила эти попытки. Катарина вернулась к мыслям о золотистой книге: «Я изучила достаточно. Начну новый раздел о нападениях и порчах. И тогда смогу выходить за пределы дома. Но сначала, неплохо было бы попрактиковаться». Она почесала подбородок: «Ему это точно не понравится».
Габриэль переводил старинные книги с арамейского, открыв для них несколько особенностей дома. В писаниях говорилось, что дом построил колдун ирландского происхождения по имени Аластер. Он искал место слияния вселенных многие годы, исколесив практически весь земной шар, и в походах научился занимательным вещам у других магов и народов мира.
Книга, содержащая его историю, была написана им самим и когда-то служила ему дневником. Иногда, Габриэль негодовал, не понимая выражений. У Аластера часто путались мысли, события были перемешаны. Ясно было одно, – на месте дома колдун обнаружил переход в «параллельную» и выстроил дом своими руками, чтобы защитить другую вселенную от надвигающейся беды. Он описывал, как сила места влияет на него, делает нелюдимым, одичалым, злым. Энергия, сочащаяся в наш мир, была невероятной, мощной, всепоглощающей. Сам он не желал обратить ее в свою пользу. А позже признавался самому себе, что подобные мысли возникали и в его голове, но он оказался к ним стойким.
Он писал и о том, что видел это место во сне с самого детства, оно взывало к нему. Проект дома Аластер взял из сновидений, детально выполнив все предписания. Габриэль предполагал, что этот колдун являлся предком Катарины по отцовской линии, правда очень далеким.
Он пытался отыскать ответы о переходе, углубляясь в вопрос с каждым днем все сильнее, и заметно осунулся. Катарина пыталась выгнать его пинками из библиотеки, но он вновь возвращался туда, упрямый и завороженный идеей поиска. А она погружалась в изучение книги Петуньи и пропадала в каминной. Ей совсем не хотелось посвящать его в подробности, которые ей были известны из письма бабушки. Девушка боялась, что Габриэль окончательно спятит, и начнет бегать по дому и искать переход, позабыв обо всем на свете.
Катарина отыскала его в обеденном зале, изменившим сегодня интерьер на более мрачный, такой же как и ее настроение: от обилия информации она становилась угрюмее. Габриэль уплетал за обе щеки итальянскую пасту и делал это так быстро, и с таким обилием звуков, что она состроила гримасу.
– Ты не ел со вчера? – прозвучало более жестко, чем задумывалось.
– Да…Я был немного занят…любовью, – игриво подмигнул он ей.
– Удивительно, как вы мужчины умеете выкручиваться из ситуации! – театрально закатила она глаза и принялась за еду, стараясь не обращать внимание на его набитый рот и грязную скатерть на которую летел соус и кусочки спагетти.
– Мне не спалось вчера, Кэти. Ну, после того как мы…И я пошел в библиотеку. И нарыл кое-что интересное, – прожевал он немного и продолжил. —Аластер не знал, где находится переход потому, что он все время менял место. Это было что-то вроде игры. Колдун чертил карты, и на каждой был отмечен тот или иной переход. Думаю, их появление от чего то зависит. Например, от календарного цикла. Я выписал немного, посмотри! Здесь и здесь – он открывался зимой с пятнадцатого по двадцать первое. А здесь в новогоднюю ночь. – Габриэль осекся. – Кэти! Завтра же Новый Год! Мы совсем забыли! – Она ахнула.
Девушка пожелала праздничного убранства, и в зале появилась елка, украшенная гирляндами и игрушками, заиграла рождественская мелодия, и ощущение праздника наполнило ее сердце теплом.
– Это сделала ты? – заморгал он.
– Я связана с домом, помнишь? И еще я научилась кое чему, пока ты пропадал в поисках перехода.
– Кэти, – нахмурился Габриэль. – Ты же понимаешь, что мы должны его найти. Я чувствую, что это важно. Может, только это и спасет нас от колдуна.
– А может кот нашел его и пропал? Хочешь повторить судьбу моего кота? Вперед! Мы должны сосредоточиться на борьбе с колдуном, а не искать то, не знаю что! – рассвирипела девушка, пытаясь успокоиться, но из нее вырывался временами замаскированный демон. Уже не раз она замечала, что сила, которую ей дает дом, делает ее нестабильной эмоционально.
– С тобой происходит тоже самое, что и с Аластером, – помрачнел Габриэль. – Ты реагируешь на энергию места, тебе нужно обрести контроль, Кэти.
– Да знаю я! Не учи меня! – грудь у нее вздымалась, паника охватывал разум. Она вновь пересилила это, злость затихала. – Помоги попрактиковаться с заклинаниями.
– Хочешь добить меня? – рассмеялся он, поднимая руки в сдающемся жесте.
Для тренировок они выбрали большой зал с бархатными креслами и мягким ковром из натуральной шерсти. Габриэль решил, что он смягчит падение в случае чего, но настроен мужчина все равно был скептически, подшучивая над ней, пока она готовилась. Расстояние было в несколько шагов, приближаться к противнику, опытному и сильному, как колдун, опасно. Катарина настроилась, принимая существование магии в своей жизни.
– Ну что, давай! Кэти, долго ждать? Становится скучно, – улыбался он во весь рот, как глупый мальчишка.
Она бубнила заклинание, стараясь проговаривать уверенно, но ничего не случилось. Он вновь заулыбался, радуясь ее провалу. Девушка пробовала снова и снова, отвлекаясь на его ехидное поведение, и раздражаясь сильнее. Он ликовал, ведь сам факт отсутствия у нее сил успокаивал, делал мир обычным, и это ощущение ему явно нравилось. Она прекрасно понимала причину его поведения, и медленно закипала.
Катарина сосредоточилась вновь и подумала об Аластере, его способностях, о том, как он открывал в себе новые грани, о крови. Это была та же кровь, что и у нее, содержащая в себе что-то чудесное и родовое. Она почувствовала прилив энергии и еле слышно заговорила, игнорируя попытки Габриэля помешать:
– Я, Катарина Мансдантер, дочь Кристофа, внучка Черы, правнучка Петуньи и Чарльза, дальняя родственница самого Аластера! Во мне течет кровь величайшего мага и королей прошлого! Я принимаю себя! Раз и навсегда! Отныне мои глаза открыты, мысли чисты! – звук ее голоса становился громким, властным, дом затрещал паркетом, воздух всколыхнулся, поднялся сильный ветер. Габриэль выставил перед собой руки, крича что-то, что она не могла и не хотела расслышать. – Ограждаюсь от тебя! Защищаюсь! Не пройти сквозь путы мои, не приблизиться, без моей на то воли! – провела девушка руками круг над головой, как бы заключая себя в цилиндр.
Габриэль раскрыл на секунду рот, потому что цилиндр и вправду покрыл ее, и был видим, сверкая серебристым светом. Не успел он опомниться, как его подбросило вверх, и он отлетел на несколько метров, по счастливой случайности приземлившись на мягкий диван. Она стояла и не верила, что справилась, беспредельная радость плескалась у нее в грудь. Катарина громко расхохоталась.
– Съел, Габи? – Он выбрался из дивана, проломившегося под его весом, медленно к ней подошел и взял за руки.
– Я, конечно, в шоке. Не знаю, как тебе удалось. Больше я не буду смеяться над этим. Обещаю, – девушка кивнула.
– Я тебя напугала?
– Этого недостаточно, чтобы меня испугать, слукавил Габриэль.
Катарина восхищалась его смелостью, добротой, умом, и любящим сердцем. Она обняла его, и он нежно погладил ее по спине:
– Думаю, ты готова.
Ночью, засыпая в его объятиях, девушка думала о том, что он сказал за обедом. Аластер находил переход с помощью какой-то стратегии чисел или времен года. Вообще-то, книга предка казалась ей очень странной. Она никак не могла понять, почему события в ней перемешаны, и почему он описывает происходящее сумбурно. Катарина вспомнила Черу, которая говорила, что найти переход может только хранитель дома, доверившись ощущениям. Почему-то делать это ей совсем не хотелось. Так же, как отправляться в чужую Вселенную, и просить помощи у Стива Риза.
Если бы только Габриэль знал об этом, то заставил бы ее искать желаемое, пока она не найдет. Девушка внезапно ощутила его приближение: не по земле, по воздуху. Он будто летел, подбираясь все ближе. Катарина подскочила в кровати:
– Габи! Габи! Он приближается! – Габриэль уже натягивал штаны и доставал винтовку из-под матраса. – Постой! Ты не можешь! Помнишь, что было в прошлый раз? – Он угрюмо нахмурился.
Катарина сосредоточилась и стала думать о колдуне. Она зажмурилась и увидела, как он парит где-то над Фибургом и хохочет во всю глотку, выкрикивая что-то невнятное. «Он спятил?», – подумала она, понимая, что это только усугубит ситуацию. Серж нацелился на дом, и вскоре, с соответствующим грохотом приземлился на крышу. Девушка не могла поверить, что это взаправду, и таращилась, по-рыбьи открывая рот.
