Анна Светлова
Ведьма для князь-сокола
Глава 8.
Рядом что-то громыхнуло. От ужаса я завизжала, уши руками зажала, а как всё стихло, по сторонам поглядела – крыша у сарая горела, а прямо передо мной на дороге молодец лежал.
Бросилась я к нему, а он без памяти. Внезапно огромный камень, разрывая воздух, ударил по столбу, поддерживающему крышу навеса. Она обвалилась, поднимая клубы пыли. Громко закричав, я упала на раненого. Через минуту приподнялась, превозмогая пульсирующую боль в висках.
Сарай, где укрывалась Немира, был цел, в то время как дом напротив охватил огонь. Я огляделась, вокруг лежало несколько мёртвых тел, присыпанных пеплом и обломками. Этим несчастным я уже ничем помочь не могла.
«Нужно бы раненого с дороги убрать. Не ровен час, ещё стрелы да камни полетят», – подумала я и попыталась сдвинуть его с места.
Молодец оказался очень тяжёлым. Я осмотрела его ноги-руки – вроде целы, только на лбу виднелась глубокая ссадина, да на затылке наливалась шишка размером с лесной орех.
Я головы его коснулась, а волосы у него светло-русые, мягкие, вокруг пальцев, как змейки, кольцами завиваются. Он их на лбу перетянул кожаным ремешком, видимо, чтобы в глаза не лезли. Сам статный, косая сажень в плечах, а вместо бороды пока мягкий пушок.
Рубаха тёмная золотыми узорами вышита, а воинский пояс вполовину тоньше того, что я видела у воеводы, и висел на нём только меч.
Молодец тихо застонал, веки распахнул, и я от неожиданности замерла. Глаза у него оказались синие-синие, как драгоценные самоцветы.
– Кто ты, красавица? – спросил, а сам в упор поглядел, взгляда не отвёл. – Или я уже попал в райские кущи и вокруг меня девицы красы невиданной хороводы водят?
– Я Алёнка, – еле слышно прошептала, и голос будто не мой стал. – И ты, молодец, пока жив, только ранило тебя, но если мы сейчас не уйдём с улицы, то оба к праотцам отправимся.
Тяжело опираясь на моё плечо, молодец сделал несколько шагов. Вдруг к нам подбежал немолодой воин в полинялой свите.
– Живой! Ну, слава богу! – радостно крикнул он, по-отечески прижимая к себе молодца.
«Видно, отец или дядька», – промелькнуло в голове.
И тут со стен раздался крик: «Отходят! Отходят вороги!»
Чужаки сделали ещё один выпад, подхватили убитых, раненых и пропали в чаще. Возле городских стен остались лежать только палые лошади. Вокруг наступила звенящая тишина.
Я прижала руку к сердцу, словно это могло успокоить его стук.
– Дядька Анисим, как думаешь, ещё отряды будут? – спросил незнакомый воин, оказавшийся рядом.
– Думаю, что нет, получили они от нас сегодня, – пожилой устало стянул с головы шишак.
На улице становилось людно: вокруг нас собралось не меньше дюжины крепких парней.
Раненый молодец присел на бревно. Я увидела, что ему стало лучше, и решила незаметно отойти, но тут он схватился за голову и рухнул на траву.
Я снова бросилась к нему.
– Ох, и худо мне, – жалостливо простонал он.
– Где болит? Ты только скажи! Я бабушку Немиру позову, она тебя вмиг на ноги поставит, – тревожно оглядываясь, проговорила я.
Попыталась подняться, но не смогла, потому что он схватил меня за руку и слабым голосом произнёс:
– Не зови. Просто посиди со мной, мне и легче будет.
Я послушно опустилась рядом с ним на корточки.
– Перед глазами, наверное, всё кружится? – сочувственно спросила я.
– Ох, и кружится, – выдохнул он.
Дружинники, ухмыляясь, потихоньку стали отходить.
– Куда это они? Только гоготать горазды, помогли бы лучше раненому другу, – нахмурилась я, опять пытаясь подняться.
– Да не спеши ты так, – снова настойчиво удержал меня молодец, – просто поцелуй, мне и легче станет.
– Как это поцелуй? – удивилась я, хлопая глазами.
– Уж так мне худо, неужели тебе трудно? – он с укором посмотрел на меня.
– Чего это ты удумал? – нахмурилась я. – Или издеваешься?
– Может, это у меня в первый и последний раз. Может, я от ран ночью умру, – насупился молодец.
– Чего тебе помирать-то? – я испуганно всматривалась в его лицо, пытаясь разглядеть причину нездоровья.
«Может, и правда, ему плохо? А вдруг я впопыхах не увидела серьёзной раны?» – вопросы крутились в голове.
Вздохнув с досадой, я наклонилась вперёд и целомудренно чмокнула парня в лоб.
– Да ты никак хоронишь меня? – насупился он.
– Нет! Что ты? – испуганно вскрикнула я, нагнулась и, краснея, прикоснулась губами к мужской щеке.
В тот же миг этот бесстыдник схватил меня в объятия, прижал и начал страстно целовать. Поцелуй был таким быстрым и неожиданным, что я не успела сомкнуть зубы, и молодец смог не только проникнуть, куда не звали, но даже коснулся нёба кончиком языка.
Догадавшись, что меня просто провели, я начала брыкаться, щипаться и бить обманщика по плечам.
– Эй, ты чего разбушевалась? Неужели не понравился? Я, между прочим, князь, – отстранился молодец, но всё же не выпускал меня из кольца объятий.
– А я, выходит, княгиня, – передразнила и наотмашь дала звонкую пощёчину наглецу.
Разом всё вокруг смолкло. Дружинники затихли, кто со страхом, кто с усмешкой глядя на меня. В синих очах молодца затаилось что-то недоброе. «Сейчас он мне в ответ даст», – сковал меня удушливый страх.
– Ну девка даёт! – послышался за спиной тихий смешок.
– Да ты что себе позволяешь?! Князя при всём честном народе срамить? —заорал синеглазый молодец, багровея от злости. – Да ты…, да я… Схватить её, и в по́руб посадить!
Он поднял глаза на дружинников и кивнул на меня. Началась суета. Народ нахлынул, руки мне скрутили и куда-то потащили.
Я только слышала, как бабушка Немира голосила:
– Да как же это, да что же это? Смилуйтесь, люди добрые! За что же сиротку горемычную в поруб сажать?
Глава 9.
Дальше всё закружилось в безумной круговерти. Меня куда-то тащили, я с трудом понимала куда, а главное, зачем, только машинально передвигала ноги. Вскоре заперли в мрачной темнице. Через маленькое окошко, расположенное под самым потолком, проглядывали солнечные лучи, и сквозь них было видно, как поднимались и проплывали в воздухе частицы пыли. В помещении пахло сыростью и соломой.
– За какую провинность меня заточили здесь? – я непонимающе пожала плечами. – Как без спросу целоваться лезть, так это запросто, а как отпор дала, значит, меня под замок сажать? Ну уж нет, светлейший князь, на такое я не согласна.
Я подошла к окошку и тихонько свистнула. Через несколько минут между железными прутьями мелькнула чёрная головка и белые щёчки синицы. Мгновение, – и птица оказалась внутри, села на ладонь, поглядывая на меня, то одним, то другим чёрным глазком.
– Здравствуй, Задира. Извини, что отвлекла тебя от важных дел. Мне нужна твоя помощь, – сказала я.
«Ци-ти-ти», – пропела синица.
«Ладно, проси, чем смогу помогу», – поняла я.
– Разузнай, сколько стражей дверь караулят, – велела я.
«Ци-уить», – свистнула синица и вылетела в окно.
«Сейчас узнаю», – услышала я.
Вскоре она вернулась и защебетала: «Ци-пинь», «ци-ти-при».
«Значит, никого нет, – промелькнуло в голове. – Видимо, подумали, что никуда не денусь».
– Это хорошая новость, – кивнула я. – А теперь погляди-ка, какой там замок.
«Ци-ти-пи», – пропела синица, когда вновь вернулась.
– Вот и отлично, спасибо тебе Задира. Дальше я сама управлюсь, – сказала я и прикоснулась пальцами к висящему передо мной солнечному лучу.
Он слегка дрогнул, а после ожил, превращаясь в тонкую золотистую нить. Я наматывала её на руку, словно верёвку, пока не решила, что достаточно.
Пройдя немного вдоль стены, увидела небольшую норку и прошептала:
– Мышка, мышка, возьми нитку, завяжи в узелок, чтобы мне открыть замок.
Из норки выглянула крохотная мордочка мышонка. Он схватил маленькими лапками кончик золотой нити и юркнул в щель между досками.
Не прошло и пары минут, как мышонок показался под дверью и довольно пискнул.
– Спасибо тебе, – улыбнулась я, потянула за нить и услышала, как заскрежетал железный засов.
Ещё немного усилий, и дверь с тихим скрипом отворилась.
«Не сковали кузнецы такой замок, чтобы мне было его не открыть, – усмехнулась я. – Даром учение Немиры не прошло».
Я осторожно выглянула наружу и осмотрелась. На улице кипела работа. Люди вокруг расчищали завалы, разбирали балки обгоревших изб, латали дыры в городских стенах. Никто не обратил на меня внимания. Испачкав лицо сажей, я нырнула в ближайший проулок.
Теперь любой стражник принял бы меня за обычную горожанку, спешащую по своим делам.
Немиру я нашла недалеко от городских ворот. Она сидела на телеге, смиренно сложив руки на коленях, и что-то шептала. Со стороны казалось, что она возносит молитвы богу.
– Поехали, бабушка, а то на вас уже народ с любопытством посматривает, – тихо сказала я, присаживаясь с другого края телеги.
– Что-то ты долго, девонька, – не оборачиваясь, проворчала Немира. – Я уже подумала, что ты решила остаться.
– Нет, мне там не понравилось, – буркнула я. – Хозяин оказался совсем не гостеприимным: ни накормил, ни напоил, только под замок посадил.
Немира хмыкнула, легонько дёрнула поводья, и лошадь медленно зашагала по дороге. Я вжала голову в плечи и опустила глаза, стараясь ни с кем не встречаться взглядом.
За городом шелестели деревья, задорно перекликались птицы, сквозь листву пробивались яркие солнечные лучи, виднелся край голубого небосклона. В воздухе плавали ароматы хвои и цветов.
Высокие деревья вцепились в лазурное небо, словно огромные руки. Тихий шелест листвы нарушал лишь заунывный скрип колёс. В этом непрерывном шёпоте я слышала голоса деревьев, птиц и зверей. Каждый из них рассказывал мне свою историю.
– Бабушка, а если князь решит погоню послать? – спросила я.
– Пусть посылает, – хмыкнула она. – Долго будут искать, а лес предупредит нас обо всех непрошенных гостях. Я преследователей заморочу, все дороги им переплету.
По едва заметным лесным тропам мы добрались до маленькой избушки. Окружённая высокими соснами и мощными дубами, она словно растворялась в зелёной пелене леса. Её стены, пронизанные магией, казалось, жили своей жизнью.
– Вот мы и дома, – выдохнула Немира, слезая с телеги.
Волчонок с радостным визгом выкатился нам под ноги. Он глядел с любопытством и даже позабыл, что надо рычать.
– Привет, Рат! – улыбнулась я. – Как ты тут? Не скучал ли без нас?
– Что ему скучать? Зверь всегда найдёт себе занятие, – сказала Немира, взмахнула рукой. Купленные товары плавно приподнялись и медленно полетели в распахнутые двери избушки. Мешок с кормом спрыгнул с телеги и сам вразвалку пошёл к сараю, а лошадь послушно поплелась следом за ним.
С появлением во дворе хозяйки всё закрутилось, заскрипело, задребезжало. Казалось, что дом так выражал свою радость от встречи.
Немира повернулась в сторону дороги, ведущей в лес, и тут же ветви деревьев опустились низко к земле, окружая избушку непроницаемой стеной. Тропки, тропинки и едва заметные стёжки стали расходиться, менять направление и исчезать, порой очень далеко от прежнего места. Лес, словно живое существо, беспрекословно слушался приказов Немиры. Теперь никаких проходов к избушке не было. Вокруг стояли деревья, образуя плотную, непреодолимую стену.
Солнце уползало за лес. Небо становилось всё темнее, быстро сгущались сумерки. Рат резвился во дворе, радуясь свободе, и вдруг сел на задние лапы, тревожно прислушиваясь к лесной тишине: ни звука, ни движения. Он поднял голову и тоскливо завыл.
– Ну что ты голосишь, зверь лесной? – заворчала на него Немира. – Не дадим мы в обиду Алёнку.
Глава 10.
Утро наступило неожиданно рано. Тихо покряхтывал за печкой домовой. Внезапно у двери раздалось жалобное скуление, и в тот же миг что-то влажное коснулось моей щеки.
«Алёнка! Просыпайся! Рассвело уже», – повизгивал волчонок.
– Встаю, – пробормотала я и даже отворачиваться не стала. – Тебе, наверное, есть хочется?
Зверь громко рыкнул и полез носом под ладонь, требуя ласки. Ну и как на такого злиться? Я с удовольствием запустила пальцы в его мягкий светлый мех и потрепала за ухом.
– Пойдём уже, ненасытный! Ой! – захихикала, когда волчонок схватил за подол понёвы и с силой дёрнул.
По дому разливался аромат душистого горячего хлеба. Открыв дверь избушки, я потянулась и глянула на небо. Солнце уже встало и готовилось подняться над деревьями. Пока оно только набиралось сил, чтобы добраться до земли сквозь плотный покров листьев. Я поёжилась. Воздух был наполнен свежей утренней сыростью.
Во дворе уже хозяйничала Немира.
– Доброе утро, бабушка! – поздоровалась я.
– И тебе не хворать, девонька, – морщинистое лицо Немиры расплылось в довольной улыбке. – Не даёт выспаться найдёныш твой?
– Он ещё маленький. Ему играть хочется. Пойду, по лесу с ним прогуляюсь. Может, ягод насобираю, – ответила я.
– Позавтракать не забудь, егоза. И будь осторожна, люди князя по округе бродят, тебя ищут. С самого утра в лесу шум стоит, всех зверей распугали, – буркнула Немира, поглядывая на деревья.
– Да разве ж они меня изловят? – усмехнулась я. – Даже если увидят, то поймать всё равно не смогут. Лес уж не выдаст.
– Иди уже, попрыгунья! – фыркнула Немира.
Под холстиной на столе меня ждала краюха хлеба, глиняная кружка молока и горячая каша. От предвкушения трапезы заурчало в животе. Подтянув к себе миску, я принялась за угощение. Досталось и волчонку.
После сытного завтрака мы отправились в лес. Рат неотступно шёл следом за мной, хватал за рукав и тянул вглубь чащи. Поддавшись любопытству, я побежала за ним. Вскоре перед нами раскинулось мучнисто-синее море черники.
– Вот это да! – не смогла удержаться я, разглядывая крупную ягоду, облепившую тонкие веточки кустов. – Здесь не на одно лукошко хватит.
Упругие шарики застучали по дну корзинки. Не удержавшись, закинула несколько ягод в рот, и зажмурилась – вкуснотища!
Продолжая собирать чернику, почувствовала на себе чужие взгляды. Волчонок предостерегающе зарычал и злобно сверкнул глазами. Я повернулась и увидела, как из-за дерева вышли три крепких молодца в доспехах и с оружием.
«Видимо, это те самые люди, о которых предупреждала Немира», – подумала я.
Молодцы удивлённо уставились на меня, и один из них решительно шагнул вперёд.
– Вот ты, где, ведьма проклятая. Мы тебя с самого утра разыскиваем! Светлый князь требует тебя доставить в город, – хмуро вымолвил он.
«Кажется, я их уже видела», – прищурилась я.
– Это вы из-за меня в доспехи облачились да мечи приготовили? – усмехнулась я, уперев руки в боки. – Неужели я так опасна для троих смельчаков?
– Ты давай не очень-то потешайся, – огрызнулся дружинник, взявшись за рукоять оружия. – Следуй за нами, как приказано.
– Ох, и напугали же вы меня, добрые молодцы! – фыркнула я и, прищурившись, пробормотала. – А вот сейчас как чарами ведьмовскими вас опутаю!
Первый дружинник вздрогнул и отступил, а двое других обменялись испуганными взглядами.
– Колдовское заклинание прошепчу, – продолжала завывать я дурным голосом, взметнув руки вверх. – И наведу на вас смертельную порчу.
Волчонок в тот же миг выскочил из кустов, бросился вперёд, вцепился в ногу первого дружинника и свирепо зарычал. Шерсть его встала дыбом.
– Берегись! – закричала я, вслед за этим послышался истошный мужской вопль.
Молодцы рванули в разные стороны, а их товарищ в панике пытался отпихнуть зверя. Воспользовавшись моментом, я быстро скользнула за деревья.
– Рат, ко мне! – скомандовала я, через мгновение волчонок уже сидел рядом и чесал за ухом задней лапой. – Спасибо, маленький защитник, но в следующий раз, если не прошу, не торопись мне помогать. Я бы и сама с ними справилась.
Зверёк обиженно отвернулся.
– Ну ладно, не сердись, – примирительным тоном сказала я волчонку, погладив по мягкой шёрстке.
– А эти, тоже мне вояки! – оглянулась я, продолжая слышать гневные крики княжеских дружинников. – Вот и пусть ещё поплутают. Впредь неповадно будет честной народ пугать!
Подняв руки, я начала выводить колдовской узор и шептать заклинание:
«Заворожу, заколдую, все тропинки оплету я.
С тёмным ветром повяжу́, стражу князя закружу».
Стёжки-дорожки вспыхнули на земле и начали на глазах разбегаться, и нельзя было понять, какая из них приведёт к дому Немиры, какая отправит в город, а какая могла увести ничего не подозревающих молодцев прямо в топкое болото.
– Пойдём, Рат! – позвала я волчонка. – Сегодня у нас ещё много дел, некогда нам беседы с незнакомыми мужами вести.
Мы отправились вглубь леса. Как здесь было красиво! Деревья толстые и высокие – не обхватишь руками. А грибов вокруг видимо-невидимо. Так, до вечера и бродили. Домой я вернулась с полной корзиной лесных даров.
За целый день я о незваных гостях больше и не вспомнила.
Глава 11.
– Ну что, отправила людей князя блуждать по округе? – хмыкнула Немира, заметив меня.
– Неужто доложили? – усмехнулась я.
– Вся живность в лесу только об этом говорит.
– Пусть добрые молодцы немного прогуляются. Очень уж ретивыми оказались, – отмахнулась я.
– Ну, так-то оно так, конечно, – протянула бабушка. – Только князь может не простить обиды и ещё людей пошлёт.
– Нешто не справимся с ними? – хихикнула я. – Будет нужно, я и его по самым извилистым тропкам ходить заставлю.
– Ох, Алёнка, бедовая ты у меня! – покачала головой Немира.
Следующие дни как-то совершенно незаметно слились в один. Рано утром мы уходили с бабушкой на дальнее озеро, где росли самые редкие травы. Рат всегда увязывался за нами. Если поблизости кто-то фыркал в кустах или слышался хруст ветки, то волчонок рычал и кидался на невидимого врага, отчего этот самый неприятель старался поскорее унести ноги.
Лес казался мне загадочным и прекрасным существом, в котором жило множество удивительных созданий. В каждом шорохе листвы, каждой птичьей песне, каждом луче солнца, что пробивался сквозь ветви, я видела волшебство и загадку.
Бабушка рассказывала мне о существах, которые скрывались в гуще зелени, о древних тайнах, живущих под кронами деревьев.
Каждый раз, возвращаясь, я чувствовала, что частичка этого места остаётся со мной, наполняя мою жизнь чем-то удивительным. Так прошла седмица.
Проснувшись рано, я застала Немиру за её привычным делом – перетиранием трав. С помощью заклинаний она заставила пестик и ступку работать, а сама пересыпала готовые смеси по мешочкам. Сладко потянувшись, я поднялась с постели.
Солнечные лучи проникали в комнату и освещали изрешечённое морщинами лицо Немиры. Длинные седые пряди волос свисали по её плечам, из-под тонких бровей пристально смотрели на меня глубоко посаженные глаза.
– Доброе утро, бабушка, – сладко зевнула я.
– Не знаю, доброе ли оно? – пробормотала Немира, продолжая пересыпать травы.
– Что случилось? – спросила я, откидывая назад длинную светло-русую косу.
– Беда у нас. Сам князь в лес пожаловал, – сказала она. – И он очень зол на тебя.
– Да разве это беда? – отмахнулась я. – С ним мы тоже как-нибудь сладим.
– Ну-ну, – пробормотала Немира под нос. – Все бы тебе веселиться, егоза. С самим князем решила норовом потягаться? Смотри, не заиграйся. Утянет он тебя в любовный пыл, ой, утянет!
– Глупость это всё! – я небрежна передёрнула плечами.
После завтрака я решила пойти на прогулку со своим верным спутником волчонком.
– Держись подальше от ручья, князь со свитой туда свернул, – крикнула вслед Немира.
– Не беспокойся, бабушка. Не поймать ему меня, – ответила я.
Стояла прекрасная погода. Дул лёгкий ветерок, разгоняющий надоедливых насекомых. Светило солнце. Заливались птицы.
Ещё издали я услышала ровный цокот копыт.
– Наверное, князь со своими людьми, – прошептала я Рату, пытаясь рассмотреть всадника.
Богатая, расшитая замысловатым узором одежда выделялась ярким пятном среди зелени. Красавец-конь нетерпеливо бил копытом под хозяином. Слегка сощуренными глазами молодец вглядывался в заросли вдоль тропинки.
«Точно князь. Интересно, а где его гридни2? – подумала я. – Неужели отстал от товарищей своих?»
Из чистого озорства я выглянула из укрытия и спряталась вновь. Князь заметил меня и направил коня в мою сторону. Усмехнувшись, я стала перебегать от одного дерева к другому, заманивая его в чащу.
– А ну, стой! – крикнул он.
– Ага! – ответила я и со смехом кинулась к кустам.
«Здесь коню не пройти. Придётся князю пробираться пешком», – хмыкнула я.
– Стой, тебе говорят! – снова закричал он, слезая с коня и накидывая поводья на низко торчащую ветку. – Всё равно поймаю!
– Поймай! – усмехнулась я, подмигнув Дубра́вицам и Зелени́цам, лесным девам, что прятались в густой листве.
– Май… май… май…– они подхватили и разнесли звук по всему лесу.
Князь кинулся в одну сторону, но голос уже звучал позади. Он развернулся – голос уже слышался слева. Огромная ветка упала поперёк тропинки, едва не задев его.
Тут Пущеви́к на помощь пришёл: начал руками-сучьями царапать и хватать за одежду незадачливого путника.
Князь отчаянно пытался выбраться из западни: то одна ветка вцепится в кафтан, то другая встанет на пути. С десяток ссадин и порезов уже красовалось на его благородном лице.
Я только посмеивалась, наблюдая за неудачными попытками поймать меня. Он уже был вне себя от ярости, на чём свет стоит, клял лес и всех его обитателей.
– Поймаю, и тогда милости не проси! – закричал князь, и эхо разнесло по лесу: «Проси, проси, проси!»
– Дурной у тебя нрав, молодец, – рассердилась я. – Сначала девицу спасаешь, а потом убить грозишься.
– Запутать меня хочешь? – рыкнул он, стряхивая с себя грязь и остатки паутины. – Не стал бы я такую змею подколодную спасать, сам бы лучше убил.
– Больно ты переменчив: то красавицей зовёшь и целоваться лезешь, а то змеёй подколодной кличешь, – промолвила я, выступая из-за дерева.
Князь сделал шаг навстречу, волчонок выскочил из кустов, зарычал и оскалился.
– Тихо, Рат! – приказала я, вскинув руку в предостерегающем жесте.
– Не подходи ближе. Всё равно не поймаешь, только себе хуже сделаешь, – тихо сказала я.
– Я ни тебя, ни зверя твоего не боюсь, ведьма проклятая! – крикнул он.
– Какая я тебе ведьма? – рассерженно нахмурилась я. – Я ведунья! Никому зла не желаю, людям и зверям помогаю.
Князь окинул меня внимательным взглядом с головы до пят.
– А как ты тогда из-под замка сбежала? Зачем людей моих заставила три дня по болоту бродить? На каком языке с духами лесными разговариваешь? – сквозь зубы процедил он. – С нечистой силой дружбу водишь, оттого и сила твоя! – заключил князь.
– Никогда я с нечистью не водилась. Я их не трогаю, они ко мне не лезут, вот и вся дружба наша, – обиделась я. – Сам ведь когда-то меня от кикиморы болотной спас.
– Не помню такого. Когда такое было? – князь непонимающе уставился на меня.
– Четыре лета назад, – сказала я. – Я с дедом рыбачить напросилась. Он за хворостом пошёл, а меня на берегу оставил. Стали тут меня русалки зазывать, я со страху в лес бросилась, так к кикиморе в руки и попала. Она меня в болоте утопить хотела. Если бы ты вовремя не подоспел, то не разговаривала бы мы сейчас с тобой. Я хоть и была в беспамятстве, но лицо твоё запомнила.
Князь нахмурился, стёр пот со лба, напряжённо размышляя.
– Не должна была ты ничего помнить, – пробормотал он, и чуть громче добавил: – А ежели это ты была, то скажи, что я тогда обронил.
– Ты обронил соколиное пёрышко. Я его себе на память оставила, – усмехнулась я.
Князь с подозрением посмотрел на меня и выразительно моргнул.
– Чудеса, да и только!
Пожалуй, он был действительно удивлён тем, что когда-то спас меня.
