«Две бутылки…» – он молча, расслабленным жестом, расстёгивает верхние пуговицы рубашки, неотрывно глядя прямо перед собой. Левая половина его рта изгибается в слабой усмешке… если под колеса попала ведьма, то это везение. Если же человек, то неудача в своей естественной среде…
«И хоть велик соблазн порой идти по сразу двум дорогам,
Нельзя одной колодой карт играть и с дьяволом и с Богом.»
– Ириша Саркисова.
Доктор Колин Ланкастер закончил ординатуру ровно три года назад. Закончил на отлично. Ему пророчили великое будущее и карьеру, которая многим в его возрасте только снилась. И он действительно двигался к успеху, с момента, как понял, что его руки не дрожат при виде крови.
Это случилось в школе. Первый урок препарирования. Гул одноклассников сменился тревожным шепотом, когда учительница велела приступать к работе. Холодные, склизкие лягушки лежали на подносе брюшком кверху. Блестели скальпели – начищенные и заточенные, – и глаза. Его партнерша брезгливо сморщила нос, побледнела, как полотно и заявила, что лучше будет делать записи, а он, как мужчина, пускай возьмет всю грязную работу на себя.
Колин равнодушно согласился. Педантично подготовил латексные перчатки, очки, стерилизовал инструменты, чувствуя неправильное умиротворение от процесса, которое только увеличилось, стоило ему сделать первый надрез. Аккуратный и профессиональный – учительница восхитилась результатом.
От воспоминаний повеяло запахом формальдегида. С тех пор утекло много воды.
И крови.
Он поднес ладони к лицу, растер их, чтобы согреть закоченевшие пальцы, избавиться от фантомного аромата. Дыхнул теплым воздухом, но пронизывающий ветер на пристани растворил облачко пара до того, как оно коснулось кожи.
Осень в Салеме на редкость гадкая. С первых дней сентября на город налетела сырость, а тучи стали главным украшением небосвода. Гулять по вечерам на пристани стало просто невыносимо, но Колин не стал изменять устоявшемуся распорядку, сменил легкую куртку на теплую дубленку и продолжил приходить в отведенное время на привычное место.