Борис Авраменко
Счастье
Потом видеоигры. Заодно или против друг друга. Мы садились с отцом перед телевизором и защищали флаг от вражеских танков на протяжении почти двухсот уровней. Или бегали с ящиками за двух забавных бурундуков. Одному тоже можно было поиграть.
Музыка. Мы стали неразлучны с компактным кассетным плеером Sony. Walkman. Музыка – гелий. Музыка вновь наполняет легкие. И вот ты уже паришь над землей по дороге на внеклассные занятия.
Я мастурбировал либо в ванне, по полчаса принимая душ, либо карабкаясь вверх по трубе на спортивной площадке. К тому времени, как я добирался до верхней перекладины, мои сжатые вокруг трубы бедра пронзала короткая вспышка счастья. Я задерживался там еще на пару минут, наблюдая за тем, как парни постарше гоняют мяч по футбольному полю. Конечно, родители могли что-то заподозрить. Меня это мало волновало.
4
О сексе я узнал подростком из иллюстрированной энциклопедии. Каждое лето меня отправляли на дачу к бабушке и дедушке, и там подобралась большая компания ребят. Я нравился девочке-балерине помладше, так что ее мама дала мне почитать энциклопедию секса. Занимательная книжка. Странная мама, если так подумать. Спустя лет десять девочка-балерина ненадолго вернулась в мою жизнь.
Таня была замужем, водила машину. У нее был сын лет пяти и совместный с папой бизнес по пошиву свадебных платьев. Ее брак разваливался, или так ей казалось, так что она решила поискать пути отступления. В моей жизни тянулась серая полоса. Я хотел уволиться, но меня не отпускали (но вовсе не потому, что не хотели). Туманные представления о будущем. Таня имела телосложение и повадки балерины, но трахать ее не хотелось. Я тоже спрашиваю себя, почему. Не было химии. Или я боялся чужих детей и проблем. На моем месте должен был быть кто-то другой. Кто-то с твердым хуем и мягкими принципами.
Она катала меня по ночному городу. Мы ходили в парк с ее ребенком. Ребенок был маленький, и я ничего про него не понял. Ребенок как ребенок. Любовь не клеилась, прорыва не случалось. Однажды она вместе с мужем подвезла меня куда-то, и я сделал вид, что между нами ничего не было. И это правда. Не считая разговоров. Можешь ревновать из-за разговоров. Это правда моя вина? Мы перестали общаться и, думаю, что к лучшему.
Я вовсе не против балерин, пока они не растолстели. Однажды я поднимался из метро на пустом эскалаторе в районе Таганской, и выше меня стояла балерина. Она подняла ногу и положила ее на поручень, затем наклонилась к ней, коснувшись лбом колена. Пока я соображал, как с ней познакомиться, она уже исчезла на улице. Не везет с балеринами.
5
У меня нашли аллергию на нашего кота. Ночами я играл в компьютерные игры, а днем читал на парах Толкина. Толкина я читал вообще везде. Спасибо, профессор, за объемные книжки. Сейчас бы сказали, что у меня депрессия. Но моя семья только что узнала про непереносимость белка Fel d. Такие важные открытия не делаются каждый год.
С Машей меня познакомил сокурсник из еврейской группы. Каждая группа получала имя по первому языку и почему-то наделялась национальными чертами из анекдотов. Мы были немцами, а они – евреями. Я поддерживал навязанную арийность, и ни с кем из них не общался, но у нас также нашлись общие друзья из японской группы. После учебы мы все вместе поехали к этой девушке.
Маша мне не понравилась. Она была крупной и грубоватой неформалкой. Жила где-то на севере с видом на МКАД. Мы гуляли всей компанией, потом обменялись контактами и разошлись. Сокурсник вскоре ее бросил, а я почему-то оказался один в гостях с кремовым тортом и кока-колой. Я ее не хотел, и все же мы хорошо провели время. Сходили на кладбище. Потом сидели на полу, запивая жирные куски торта газировкой. Ужасно. Я не понимал, что я делаю рядом с ней, но в этом что-то было. Все равно что получить рецепт, написанный неразборчивым врачебным почерком.