Борис Авраменко
Счастье
Встречаю ее на вокзале без цветов. Ненавижу цветы. Мы молча едем в электричке обратно, прижавшись друг к другу. Возможно, злится из-за цветов. Я чувствую ее тепло через одежду и очень, очень сильно хочу ее. Такое бывает со мной не часто. Секс нам обоим казался довольно нелепым занятием. И вот мы, наконец, дома. Она идет в душ, я начинаю к ней приставать. Целую ее, вылизываю везде, где только можно. Можно было не везде. Вхожу в нее по-христиански. Чувствую себя как дома. Жаль, я никогда не был выносливым любовником.
9
Рыба много читает. Поступила в Литературный, обожает кафешки, музыкантов. Ведет богемный образ жизни. Мы оба много читаем. Все эти Хемингуэи, Паланики, Сэлинджеры, Кундеры, Маркесы, Керуаки, Буковские… Их все еще называют современными романами? Или уже историческими романами? Старьем?
Все они писали для женщин. Бабское чтиво. Я хорошо знаю, что читают настоящие мужчины. В отцовской библиотеке энциклопедии, исторические монографии и биографии генералов. Хорошо еще, если настоящий мужик прочтет что-нибудь тяжеловесное, вроде "По ком звонит колокол" или "На Западном фронте без перемен". А современные романы читают только умные молоденькие девушки. Женщины постарше – просто любовные романы. Им эти интеллектуальные страдания утонченных пьяниц уже не интересны. Лучше расскажи, как он схватил ее за волосы и притянул к себе. Только девушки еще любопытны, а любопытство сгубило кошку.
10
Мы разошлись теплым солнечным днем в конце лета. Она в красном платье, мы только что из торгового центра в Мытищах. Стоим на платформе, ждем электрички. Ее не было дома почти все лето. Я сильно обижен. Ревную. Уверен, она изменила с вожатым в летнем лагере, куда ездила работать. Я это просто знаю!
– Думай что хочешь, – отвечает она.
Я так и делаю.
Когда бросаешь девушку, чувствуешь одновременно грусть и облегчение. Если перестал быть счастливым, будь хотя бы менее несчастным.
11
– Саша, я пожила у друзей, – говорит Рыба. – Давай теперь ты поищешь себе новое жилье.
Странное предложение, ведь за квартиру плачу я один. Но я соглашаюсь. Почему нет. Ищу зимой жилье. Случайно знакомлюсь с Олей. Оля мне нравится. Маленькая и проактивная худая блондинка, но как будто уже потрепанная жизнью. Биссексуалка. Сдает верхнее место в двухъярусной кровати в комнате, которую она между прочим тоже снимает. Внешне она ничего и с ней приятно поболтать, но, думаю, она безумна. Это ведь не плацкарт. Сейчас я к такому не готов. Но через год буду спать в одной двуспальной кровати с белорусской моделью, которая живет в одной со мной комнате, и меня уже ничего не будет смущать. Мы даже ни разу не потрахаемся.
Мне пишет Катя. Она с другой девочкой хочет снять квартиру и предлагает роль ее брата. Говорит, брату и сестре скорее поверят. А мы вообще не похожи. Но мне нравится Катя. Не в том смысле, что пока смерть не разлучит нас, но я бы потрахался с ней. По-дружески. Высокая и очень худая, в ней есть что-то одновременно аристократичное и деревенское. В прошлом фотомодель. Теперь студентка Художественного. Нас познакомила прошлой зимой одна моя калининградская знакомая, когда фотографировала Рыбу. Мы неплохо провели время и сохранили контакты. Хорошо, говорю я. Другую девочку зовут Аня. Она тоже фотомодель, но бросать не собирается.
Катя повидала на съемных квартирах всякого говна. Однажды ей даже пришлось вылезать через окно на первом этаже, спасаясь бегством от буйного хозяина. И вот мы приезжаем в эту большую квартиру на Варшавской и строим из себя родственников перед пожилой парой, которая по полгода проводит на Кипре. Наверное, производим хорошее впечатление. Они обе очень красивые – я очень спокойный.
12
Чем дольше мы там живем, тем меньше мне нравится. Вроде хорошие люди, но чувствуется какая-то фальшь. Трудно осязаемое гнильцо. Аня простовата и непосредственна. Она приехала зарабатывать, и модельный бизнес был лучшим выбором, который могла предложить ей жизнь. Мы неплохо ладим, каждый занимается своим делом. Довольно скоро выясняется, что Катя в секте. У них там что-то вроде театрального кружка: несколько эксцентричных баб и харизматичный альфа самец. Они как будто вышли с ранчо из "Однажды в… Голливуде". Фальшивым было абсолютно все. Их смех, разговоры, показная поддержка друг друга. Труппа путешествовала дикарями, а когда возвращалась в город, ставила какую-нибудь бессмысленную танцевальную импровизацию на около буддийские темы вроде "Рождение лотоса женственности".