Борис Соколов
100 великих загадочных смертей
Тохтамыш
Хан Золотой Орды Тохтамыш (тат. Туктамыш-хан) (ум. после 1405) был один из потомков Джучи, старшего сына Чингисхана, что делало его законным претендентом на золотоордынский престол. В 1377 году Тохтамыш при поддержке Тимура приступил к завоеванию Золотой Орды и к весне 1378 года установил контроль над её восточной частью, к востоку от Волги. В том же году Тохтамыш вторгся в западную часть Золотой Орды, которую контролировал темник беклярибек Мамай. После Куликовской битвы Тохтамыш объединил всю Золотую Орду под своей властью. В 1382 году он совершил поход на Москву и сжег её, чтобы заставить князя Дмитрия Донского заплатить задолженность по дани. А для выплаты долга пришлось вводить специальный налог и переплавлять церковную утварь.
Так представлена смерть Тохтамыша в Сибирской земле в русской миниатюре XVI в.
В 1390-х годах потерпел Тохтамыш потерпел ряд поражений от Тимура и в 1395 году вынужден был со своими сторонниками оставить территорию Золотой Орды. В 1400 году он стал ханом Тюменского ханства и с переменным успехом продолжал борьбу со ставленником Тимура в Золотой Орде эмиром Едигеем вплоть до своей смерти в 1406 году. Русский архангелогородский летописец под этим годом приписывает Тохтамышу гибель в сражении с войсками Едигея: «Тое же зимы царь Женибек уби Тактамыша в Сибирской земли близ Тюмени, а сам седе на Орде». Софийская же II летопись убийцу Тохтамыша под тем же 1406 годом именует Шадибеком.
Однако восточные источники не подтверждают насильственную смерть Тохтамыша. Персидский «Аноним Искендера» (Муин-ад-дин Натанзи), написанный в 1414 году, утверждает, будто Тохтамыш умер естественной смертью в 1397–1398 годах в Тюмени. Дата явно ошибочна, так как в 1405 году посол Тохтамыша встретился с Тимуром и предложил тому союз. Об этом сообщает «Зафар Наме» («Книги побед»), написанная в 1419–1425 годах персидским историком Шереф-ад-дином Али Иездидом. Тимур готов был примириться с давним врагом и вернуть ему улус Джучи, но не успел, поскольку через месяц, 18 февраля 1405 года, умер. Вскоре умер и Тохтамыш, который к тому времени сильно болел.
После этого в восточных хрониках имя Тохтамыша больше не встречается. Но и ни о каком походе войск Едигея в Сибирь там не говорится. После смерти Тимура между его вассалами началась междоусобица, и им явно было не до похода в Сибирь. Скорее всего, Тохтамыш скончался в ближайшие годы после смерти Тимура. Кстати, мы так и не знаем, даже приблизительно, когда родился Тохтамыш. Не исключено, что к моменту смерти он, как и Тимур, был глубоким стариком. И уж во всяком случае непонятно, откуда архангелогородский летописец, составленный в XVII веке, знает о походе в Сибирь мифического хана Джанибека, о котором молчит гораздо более близкий и по времени, и по месту персидский историк. Скорее всего, русским летописцам очень хотелось, чтобы разоривший Москву «злой царь Тохтамыш» умер не своей смертью. По всей вероятности, автор «Анонима Искендера» Муин-ад-дин Натанзи верно указал, что Тохтамыш умер своей смертью, но неверно указал её дату – 1397–1398 годы, тогда как в действительности хан умер не раньше 1405 года. В сочинении конца XVII века турецкого историка Ахмеда Деде «История сельджуков» говорится о смерти Тохтамыша в 807 г. х. (1404–1405 годах) у Тюмени. Если это сообщение верно, то можно предположить, что Тохтамыш умер в 1405 году вскоре после смерти Тимура.
Агнесса Сорель
Агнесса Сорель. Гравюра XVIII в.
Агнесса Сорель (1422–1450), прожившая короткую жизнь (в момент смерти ей, по всей видимости, не было и 28 лет), была любовницей французского короля Карла VII. Она родилась в дворянской семье в деревне Фроменто в Турени. Агнесса была фрейлиной Изабеллы Лотарингской, герцогини Анжуйской, и очаровала короля своей красотой. Агнесса считалась официальной фавориткой и имела от Карла трех дочерей – Марию Маргариту Валуа (1444–1473), Шарлотту Валуа (1446–1477) и Жанну Валуа (1448–1467). Будучи беременной в четвёртый раз, Агнесса внезапно умерла 9 февраля 1450 года, перед смертью родив ребенка, который, по всей видимости, не выжил. Первоначально предполагалось, что она скончалась от дизентерии, но потом в её убийстве был обвинён Жак ле Кёр, советник короля Карла VII и крупный бизнесмен, благодаря обширной торговле в Леванте наживший огромное состояние и заведовавший королевскими финансами. Ему были должны крупнейшие вельможи, и это было весомым поводом, чтобы постараться избавиться от банкира. Помимо убийства королевской любовницы ему инкриминировали изготовление фальшивой монеты и государственную измену. Доказать ничего не удалось, тем не менее 31 июля 1451 года, через 18 месяцев после смерти Агнессы, Кёра заключили под стражу, лишили всего состояния и в июне 1453 года изгнали из Франции. В 1455 году он добрался до папы Николая V, который вверил Кёру командование над частью флота против турок. Каликст III, преемник Николая, подтвердил это назначение. Жак ле Кёр умер 25 ноября 1456 года на острове Хиос во время экспедиции по освобождению от турок Родоса. Перед смертью он обратился к Карлу VII с просьбой вернуть имущество. И часть конфискованного дети Кёра все-таки получили назад.
Причины смерти Агнессы Сорель с уверенностью нельзя назвать и сегодня. Сын Карла и будущий король Людовик XI, который ранее четыре года воевал со своим отцом, также подозревался в убийстве Агнессы, которая будто бы настраивала Карла против него. Заметим, что, в отличие от Жака ле Кёра, Людовик, по крайней мере, имел мотив убить любовницу отца. В 2005 году французский судебный медик Филипп Шарлье, исследовав останки Агнессы, пришел к выводу, что она умерла от отравления ртутью. Но ртуть тогда входила в состав косметики и некоторых лекарств против паразитов. Кроме того, неизвестно, когда и как следы ртути оказались в могиле. Также вполне можно допустить, что Агнесса умерла от родовой горячки, ставшей следствием сепсиса, или от дизентерии. Сегодня нет весомых доказательств ни одной из версий.
Гробница Агнессы Сорель
Царевич Дмитрий
Царевич Дмитрий (1582–1591) был младшим сыном царя Ивана IV Грозного от Марии Нагой, шестой или седьмой его жены, которая по церковным канонам считалась незаконной.
Фактический правитель государства после смерти Ивана Грозного при царе Федоре Борис Годунов, на чьей сестре Ирине Федор был женат, опасался, что родственники матери Дмитрия, царицы Марии, Нагие вместе с оппозиционными Годуновым Шуйскими могут в случае смерти Федора лишить его, царского шурина, власти, возведя на престол Дмитрия. Вот почему и совершается убийство царевича. Обычно современники и позднейшие историки в качестве убийцы указывали на дьяка Михаила Битяговского, опекавшего вдову Грозного и её сына и, в частности, распоряжавшегося выделяемыми на их содержание денежными суммами. Нагие, постоянно конфликтовавшие на этой почве с Битяговским, натравили на него толпу горожан, и несчастного буквально растерзали.
Царевич Димитрий и изображение сцены убийства. Икона XVII в.
Но когда «обыск» (следственное дело) о гибели царевича Дмитрия было подвергнуто тщательному анализу, у профессиональных историков не осталось сомнений в невиновности Годунова. В 1913 году В.К. Клейн провел палеографическое исследование текста «обыска». Основные материалы дела были переписаны семью разными почерками. Следствие проводил боярин Василий Иванович Шуйский, симпатий к Годунову, умертвившему его дядю И.П. Шуйского, явно не питавший. В помощнике же хитрому боярину был назначен человек Годунова окольничий А.П. Клешнин. Следственная комиссия Шуйского и Клешнина пришла к заключению, что царевич погиб в результате несчастного случая. Учитывая разные политические предпочтения руководителей комиссии, им достаточно сложно было бы договориться о фальсификации следственных материалов в пользу Годунова. Правда, в дальнейшем Шуйский под влиянием конъюнктуры неоднократно менял свои показания по делу Дмитрия, в момент торжества Лжедмитрия I даже подтвердив, что царевич будто бы чудесным образом остался жив, а в Угличе погиб другой мальчик. Однако сохранившиеся бумаги следствия не оставляют сомнений, что первоначальная версия о случайной смерти Дмитрия была истинной. Даже сегодня мало какие спецслужбы мира располагают средствами для столь тонкой подделки, что уж тут говорить о конце XVI века.
Вернемся к угличскому делу. Если предположить, что оно фальсифицировано, то возникает вопрос: а надо ли было привлекать семь писцов, делавших беловую копию следственных материалов? К тому же входившие в следственную комиссию подьячие, записав показания свидетелей, предлагали им заверить сказанное подписью. И в деле сохранилось два десятка автографов угличан, ставших очевидцами событий. Как установил В.К. Клейн, эти подписи строго индивидуализированы, отражают разную степень грамотности свидетелей, соответствующую их социальному положению и профессии. Данные подписи никак не могли выполнить один или даже несколько фальсификаторов. Да и сами показания рисуют столь сложную картину происшедшего, нередко драматически противореча друг другу, что для создания поддельного сценария следственных материалов его творец должен был обладать талантом Шекспира или Пушкина.
В первый же день заговорили об убийстве Дмитрия. Её рьяным сторонником выступал дядя царицы Марии Михаил Нагой. Вину за смерть царевича он возлагал на сына уже известного нам дьяка Битяговского Данилу, племянника дьяка Никиту Качалова и других близких к ним людей. Однако утверждения Нагого были тотчас опровергнуты независимо друг от друга несколькими свидетелями. Так, вдова Битяговского показала: «Муж мой Михайло и сын мой в те поры ели у себя на подворьишке, а у него ел священник… Богдан». Отец Богдан был духовником Григория Нагого, особых симпатий к Битяговском не питал и пытался выгородить царицу и её братьев, настаивая на их непричастности к убийству дьяка, будто бы самочинно убитого посадскими людьми после гибели царевича. Богдан тем не менее подтвердил, что обедал вместе с Битяговским как раз в тот момент, когда случилось трагическое происшествие с Дмитрием и в городе ударили в набат. Несчастный дьяк и его сын, следовательно, имели алиби, а преступниками их считала только подстрекаемая Нагими угличская толпа.
Показания свидетелей также с несомненностью доказывают, что Михаил вообще не был очевидцем гибели Дмитрия. Он прискакал «мертв пьян» во дворец уже после того, как ударили в колокол, и натравил народ на Битяговского. Протрезвев, дядя царицы понял, что натворил, спровоцировав убийство царского дьяка. Накануне приезда В.И. Шуйского он приказал своим людям найти несколько ножей и палицу и положить их на трупы отца и сына Битяговских, сброшенных в ров у крепостной стены. Однако члены комиссии легко разоблачили этот подлог. Угличский городовой приказчик Русин Раков признался, что нашел у посадских людей два ножа и принес их Нагому, а последний распорядился зарезать курицу и вымазать ножи её кровью. На очной ставке резавший курицу слуга все подтвердил. А брат Михаила Григорий рассказал, как тот доставал из-под замка «ногайский нож» – еще одну сфабрикованную улику.
Версия же гибели царевича в результате несчастного случая была выдвинута непосредственными очевидцами случившегося. В полдень 15 мая Дмитрий с ребятами во дворе играл ножичком в «тычку» (сейчас эта игра называется «ножички»). Вместе с царевичем была мамка Волохова, кормилица Арина Тучкова с сыном Баженко, приходившимся Дмитрию молочным братом, постельница Марья Колобова с сыном Петрушкой и еще два «жильца» (отобранные в свиту царевича его сверстники). Мальчиков допрашивали с особой тщательностью, полагая, что устами младенца глаголет истина, поскольку детей гораздо труднее, чем взрослых свидетелей, научить складно, без запинки врать, не путаясь в деталях и отвечая на все каверзные вопросы следователей. Шуйский интересовался, «кто в те поры за царевичем были». «Жильцы» и сыновья кормилицы и постельницы согласно показали, что «были за царевичем (то есть возле царевича. – Б. С.) в те поры только они, четыре человека, да кормилица, да постельница». Они категорически отрицали, что вместе с царевичем были еще сын мамки Осип Волохов, Данила Битяговский и Никита Качалов. Происшествие жильцы описали следующим образом: «…Играл-де царевич в тычку ножиком с ними на заднем дворе, и пришла на него болезнь – падучий недуг – и набросился на нож».
Взрослые очевидцы вполне подтвердили показания ребят. Подключники Ларионов, Иванов и Гнидин – служители царицына двора в Угличе – заявили, что, когда царица Мария села обедать, они стояли «вверху за поставцом, ажно, деи, бежит вверх жилец Петрушки Колобов, а говорит: тешился, деи, царевич с нами на дворе в тычку ножом и пришла, деи, на него немочь падучая… да в ту пору, как ево било, покололся ножом сам и оттого умре».
Постельница Колобова, кормилица Тучкова и мамка Волохова подтвердили свидетельства жильцов и подключников. Кормилица, например, в присутствии царицы и Шуйского возложила на себя всю вину за смерть Дмитрия: «…Она того не уберегла, как пришла на царевича болезнь черная… и он ножом покололся…» Царица Мария, однако, не стала наказывать верную служанку, а удовлетворилась насильственной смертью ненавистных Битяговских.
Нашелся и еще один очевидец гибели Дмитрия, совершенно случайный. Приказной царицы Протопопов заявил следователям, что услышал о смерти царевича от ключника Толубеева, а тот в свою очередь показал, что печальную весть узнал от стряпчего Юдина. В ходе очной ставки, устроенной всем троим, выяснилось, что в момент происшествия Юдин находился в верхних покоях «у поставца» и как раз смотрел в окно, выходившее на задний двор. Он увидел, как царевич, играя в «тычку», напоролся на нож. Близкий к Нагим Юдин хорошо знал выдвинутую ими версию об убийстве Дмитрия людьми Бориса Годунова и потому отнюдь не горел желаниям обнародовать свои показания, данную версию полностью опровергавшие. Если бы комиссия от других свидетелей не узнала о нем как об очевидце несчастного случая, свидетельство Юдина вряд ли вообще дошло бы до нас.
То, что Дмитрий действительно страдал «падучей болезнью» (эпилепсией), подтверждали многие свидетели. Приступы случались у него почти ежемесячно. Примерно за месяц до гибели у царевича был особенно сильный припадок. Тогда, по показаниям мамки Волоховой, Дмитрий «объел руки Ондрееве дочке Нагова, едва у него… отняли». Андрей Нагой подтвердил, что царевич у его дочери «руки переел», подобно тому как прежде нередко во время приступов «руки едал» у окружающих; если его пытались держать, «в те поры есь в нецывенье (в неистовстве. – Б. С.) за что попадетца». А вдова Битяговского рассказала комиссии: «Многажды бывало, как его станет бити тот недуг и станут ево держати Ондрей Нагой, и кормилица, и боярони, и он… им руки кусал или за что ухватил зубом, то объест».
Последний роковой приступ болезни длился у Дмитрия пять дней. Он начался во вторник. В четверг царевичу «маленько стало полехче», и мать отправилась с ним к обедне, а потом отпустила погулять. В субботу, 15 (25) мая 1591 года, он повторно вышел на прогулку, и тогда-то и произошел несчастный случай, когда внезапно возобновился приступ падучей.
Не вызывает также сомнения, что в момент этого приступа Дмитрий в самом деле играл в «тычку». Свидетели показали, что царевич «играл через черту ножом», «тыкал нож», метал остроконечный нож в нарисованный на земле круг. Находившиеся возле Дмитрия жильцы утверждали, будто он «набросился на нож». Василиса Волохова описала происшедшее более подробно: «…Бросило его о землю, и тут царевич сам себя ножем поколол в горло». Другие свидетели отмечали, что Дмитрий укололся ножом, «бьючися» или «летячи» на землю, то есть либо во время конвульсий уже на земле, либо еще при падении. Несомненно, нож поразил или сонную артерию, или яремную вену, что было ранением безусловно смертельным.
Нагие, пытаясь снять с себя ответственность за расправу над Битяговскими, стали распускать слухи, что царевича Дмитрия убили подосланные Годуновым люди. Правитель при первой возможности отомстил родне царицы и за гибель своего дьяка, и за клевету. Нагих обвинили в поджоге Москвы после очередного пожара в столице и посадили в тюрьму, а лишившуюся единственного сына царицу Марию насильно постригли в монахини и отправили в Кирилло-Белозерский монастырь.
XVIII век
Карл XII
Шведский король Карл XII (1682–1718) прославился своим полководческим талантом и громкими победами в Великой Северной войне, но в конце концов его армия была разбита русской армией царя Петра I в июле 1709 года под Полтавой. После поражения Карл укрылся в турецких Бендерах, откуда был выпущен только в ноябре 1714 года. Султан отпустил короля, который через Венгрию и Германию в сопровождении одного слуги за 15 дней вернулся в удерживаемый Швецией Штральзунд в Померании, а затем, год спустя, и в Швецию. Весной 1716 года, собрав новую 7-тысячную армию, Карл двинулся походом в Норвегию, которая тогда принадлежала Дании. Шведам удалось захватить столицу Норвегии Христианию (Осло), но из-за недостатка осадных орудий они не смогли взять крепость Акершус и в конце апреля вынуждены были отступить. В середине мая 1717 года Карл вновь вторгся в Норвегию и осадил крепость Фредрикстен. Но и на этот раз королю пришлось отступить, после того как осажденные артиллерийским огнем подожгли город Фредриксхальд (Хальден), где базировались шведы. К тому же датский флот разбил шведский в июле 1717 года. Армия Карла осталась без снабжения и вынуждена была отступить. Карл пытался достичь мира с Россией и начал переговоры с ней на Аландских островах, но после его смерти переговоры прервались. В 1718 году Карл вновь вторгся в Норвегию с 50-тысячной армией. 11 декабря 1718 года при осаде крепости Фредрикстен он погиб. Карл находился в передовой траншее и был поражен пулей, будто бы сделанной из серебряной пуговицы. По одной из версий, он стал жертвой заговора шведской аристократии, недовольной продолжением разорительной войны. Тело короля было эксгумировано трижды – в 1746, 1859 и 1917 годах. Выяснилось, что пуля вошла ему в левый висок и вышла с правой стороны черепа. Также и в шляпе короля дырка оказалась только слева, что указывало на датский след – пуля прилетела слева и сверху, то есть со стороны крепости.
Карл XII. Гравюра начала XVIII в.
В этой траншее уже погибло почти 60 шведских солдат. Карл дождался полной темноты. Но стены крепости все равно освещались факелами. К тому же датчане периодически стреляли зажигательными бомбами, освещавшими окрестности. Хотя рядом с королем находилось много солдат и офицеров, сам момент выстрела никто не запомнил. Наиболее вероятной считается датская версия. Карл, безусловно, находился в досягаемости ружейного огня датчан, оборонявших Фредрикстен, но дальность прицельного выстрела тогда не превышала 60 метров, так что смертельное ранение Карла было, по сути, случайным. Хотя стрелок и мог стараться попасть именно в короля, но сам по себе точный выстрел был делом случая.
Следы смертельного ранения на черепе Карла XII.
Здесь тоже существует две теории. По одной – Карл был убит ружейной (мушкетной) пулей или картечью. Однако версия картечи кажется маловероятной. В этом случае в короля, скорее всего, попала бы не одна, а несколько картечин, да и кто-то из окружающих как минимум был бы ранен. Король был поражен как раз в тот момент, когда высунулся над бруствером, что тоже говорит в пользу датской версии. Теории заговора в качестве убийц называют разных лиц – от находившегося рядом солдата, этим выстрелом желавшего положить конец войне, до специально подосланных убийц. Версия по поводу солдата, застрелившего своего короля, кажется не слишком убедительной, учитывая популярность Карла в армии. На роль возможных заговорщиков определяют лиц, близких к Фридриху (Фредрику I) Гессен-Кассельскому, мужу сестры Карла Ульрики Элеоноры, после короткого царствования которой трон в 1720 году перешел к Фредрику. Среди возможных убийц называют адъютанта Фредрика Андре Сикре, который будто бы признался в этом в бреду, когда лежал в лихорадке, но, выздоровев, от этого признания отрекся. По другой версии, убийцу подослала группа богатых шведов, недовольных новым 17-процентным налогом на имущество богатых, который Карл собирался ввести. А финский архитектор и историк-любитель XX века Карл Нордлинг утверждал, будто королевский хирург Мельхиор Нейман увидел во сне, как король явился ему и сказал, что он был застрелен не из крепости, а тем, кто подполз к нему. Экспертиза 1859 года пришла к выводу, что расположение входящего и выходящего отверстий точно соответствует выстрелу, произведенному с одного из фортов крепости, тогда как экспертизы 1746 и 1917 годов склонялись к версии убийства кем-то из своих.
Траурная процессия с телом Карла XII. Художник Г. Седерстрём. 1884 г.
На наш взгляд, более вероятной представляется версия гибели короля Карла от датской пули. В случае, если бы выстрел в Карла производили в упор из пистолета, голова короля оказалась бы опаленной, однако никаких указаний в источниках на это нет, хотя свидетели не могли не заметить ожога такого рода. Прицельно же выстрелить в Карла из траншеи, в которой он находился, оставаясь от него на некотором расстоянии, было затруднительно, принимая во внимание окружавшую Карла толпу. Версия, будто убийца лежал у траншеи, дожидаясь Карла, кажется абсурдной. Ведь он не мог знать, какую именно траншею и когда посетит Карл. Да и в Норвегии в декабре на снегу долго не полежишь. Версии об убийстве исходили из кругов, не симпатизировавших королю-воину, который, как они думали, вверг Швецию в бесконечную и безнадежную войну. Хотя войну ведь начал не Карл, а противостоявшая ему коалиция. Карл же только оборонялся, причем довольно удачно, хотя в конце концов и потерпел поражение.
