Дана Стар
Сладкое зло
Глава 21
Эти выходные показались мне настоящей каторгой. Да ещё и так не вовремя совпали с майскими праздниками. Четыре выходных, вместо двух… я думала, что в заточении я провела больше месяца. А ещё думала, что, если вернусь на учёбу, тогда обязательно смогу увидеть любимого. Но, как назло, моё заключение продлилось больше, чем хотелось бы. А вечером, в понедельник, мать пригласила в гости своего ухажера.
– Соня, надеюсь урок усвоен! – не спрашивала, а констатировала, вырыкнув грозным голосом ранним утром, когда пришла сообщить о важном мероприятии. Я тогда еле-еле глаза продрала, потому что рыдала всю ночь, а она резко шторы распахнула, так, что у меня наверно сосуды в глазах полопались. – Сегодня к нам вечером придёт Виктор. Хочу вас познакомить. Так что вытри слёзы, натяни на лицо приветливую улыбку и притворись, что тебе интересен этот ужин также, как и мне.
Спорить я не стала. Возможно, если эти посиделки пройдут «на ура» она подобреет. И разрешит мне выходить из комнаты не только, чтобы справить нужду.
***
Я устала как проклятая! До самого прихода гостя драила полы, резала салаты, боролась с пылью на шкафах и занималась прочей бытовой ерундой, чтобы ей угодить, чтобы не дай Бог не разгневать вселенское зло, скрытое в женской плоти.
Хрупкой, ранимой на вид. Ровно в девятнадцать ноль-ноль в дверь постучали.
Мать радостно запорхала к прихожей, поправляя свои волосы, срывая с себя кухонный фартук и заталкивая его в подсобку.
Я тоже засеменила следом. Спрятался за угол, глядя на то как она, довольная как мартовская кошка, с улыбкой до потолка открывает дверь, впуская в наш дом немолодого мужчину, выряженного в строгий костюм тёмно-коричневого цвета.
В ноздри моментально ударил стойкий запах одеколона, а по ушам резанул властный бас, от которого вдоль позвоночника рассыпались не очень приятные мурашки.
Мужчина слегка улыбнулся маме, поцеловал её в щёку и вручил букет красных роз.
Как банально и как скучно…
Мне вон Давид подарил целого медведя, сделанного из сотни мелких розочек.
Высокий, худощавый, с тёмно-русыми волосами и карими глазами. От него исходила мощная энергетика. Энергетика власти, холода, стали. Этот человек показался мне чересчур сдержанным. И наверно даже чересчур щепетильным, правильным. Опрятно одетый. Осанка высокомерного, уверенного в себе предпринимателя. Взгляд волевой, оценивающий, сканирующий до самых костей.
Мне хватило и трех секунд, чтобы понять, что этот человек весьма непростой тип. И у меня, определённо, не возникло и грамма симпатии по отношению к его персоне. Хотя, возможно я… либо ревную, либо просто без настроения, либо мне нужно время, чтобы узнать «нового папика» поближе.
И да! Мать говорила, что он следователь. Весьма важная и весьма серьёзная шишка в нашем городе.
– Спасибо, Виктор! Они чудесные! – пропела маман, бережно взяв в руки ароматный «веник», – Пойду поставлю цветы в воду. А ты проходи в гостиную, чувствуй себя как дома! – затем, тон её голоса резко изменился, – Соняяяя! Ты где? Почему гостей не встречаешь?! Проводи Виктора в комнату.
Мне пришлось отклеится от стены и, натянув лживую ухмылку, полететь исполнять приказы главнокомандующей.
– Здравствуйте. Я Соня. – Поздоровалась с мужчиной, протянув руку.
– Привет, Соня. А я Виктор. – Крепко сжал мою ладонь, тряхнув в воздухе. —Красавица! Очень похожа на свою мать.
– Спасибо. – Смущённо.
Если честно, хотелось вырвать свою руку из его неприятной хватки. Такие холодные и шершавые руки… Брррр! Я словно только что коснулась ледяной, бездушной статуи.
– Мама о вас много рассказывала. – В конце концов вырвалась из острой давки.
– Правда?! Весьма приятно. – Лукаво дёрнул уголком губ, продолжая дырявить меня своими жутким, ястребиными зрачками.
Интересно, он всегда так пристально, так некультурно разглядывает людей?
Наверно уже мысленно строчит на меня досье в личную картотеку.
Холодный, чёрствый солдат. Чересчур педантичный, и очень, очень подозрительный. Я бы не стала с таким связываться, даже, если бы он был единственным мужчиной на планете.
– Идёмте в комнату. – Кивнула в сторону гостиной. – Ужин стынет.
***
В принципе посиделки прошли нормально. В меру скучно, в меру терпимо.
В основном право голоса предоставлялась Виктору. А я просто молчала, ковыряясь вилкой в салате из капусты. Аппетита не было совершенно.
Они общались на самые разные темы, в основном о работе, о друзьях, о каких-то там дачных посиделках, я лишь изредка вставляла свои пять копеек, чтобы не злить маму. Вон как уже нахмурилась! Даже пнула меня ногой под столом, чтобы улыбнулась, и чтобы не игнорировала беседу.
Мне было даже не интересно, где и как именно они познакомились. Я просто мечтала, чтоб меня оставили в покое. Чтобы они просто взяли и исчезли из моей жизни! Словно их никогда и не было… Чтобы вместо них, рядом со мной, до самой смерти, находился мой Безжалостный.
Знаю, что нехорошо так думать о родной матери… Но я искренне желаю ей счастья. А ещё желаю, чтобы она жила на другом конце планеты. Без меня. И всё у неё было бы намного лучше, чем сейчас.
***
Прошло несколько нудных часов. Посиделки близились к концу. Я уже во всю зевала и шаталась как будто выдула пол-литра самогонки, как вдруг… Виктор решил остаться у нас с ночевкой.
А мама, конечно же, выступила инициатором этого действия.
Божееее!
Это самое ужасное завершение вечера!
Я даже не хотела представлять себе то, что творилось там, в соседней комнате!
Заткнула уши берушами, да ещё и под одеяло залезла, боясь услышать их отвратительные стоны.
Хорошо, что я быстро уснула. Спасибо моему организму и напряженному дню. Ведь за этот день я превратила нашу квартиру в стерильную операционную.
***
Утро выдалось безрадостным. Я проспала!
Я опаздывала на пары и прямо в дверях ванной столкнулась с Виктором – неуклюже вписалась лбом в его бетонное плечо. В момент столкновения, я с мольбой поблагодарила небеса, что на нем уже была одежда. Иначе моя юная психика бы не выдержала.
– Доброе утро, Соня. Осторожней! – хохотнул, – Торопишься? Поехали, подвезу.
– О, нет, что вы! – смущённо отскочила на безопасное расстояние, скрестив руки на груди. Не хватало ещё, чтобы мать увидела, насколько опасно я перешла черту между нашими телами. Без разбирательств задушит своей больной ревностью.
– Тебя забыли спросить. – В груди всё похолодело, когда за спиной раздался недовольный голос хозяйки квартиры. – С сегодняшнего дня Виктор будет жить с нами.
Это был выстрел. В спину. В упор. Не думала, что подобные глупости прожгут её разум настолько быстро.
– И сегодня, как и завтра, и после послезавтра он будет возить тебя в университет. А затем, забирать обратно.
Извините, но ему что, делать нечего?
Работы что ли не хватает??
– Мы уже всё обсудили, дочка. Поэтому давай пошевеливайся. Опаздывать – дурной тон.
***
А что я могла сделать? Кричать, бросаться с кулаками на мать, на этого самодовольного придурка, чтобы доказать им, что я не бездушная вещь?
Я ведь никто.
Мое мнение никому не интересно. Я просто мамина послушная зверушка, которую она рожала непонятно зачем, или рожала просто потому, что аборт у нерожавшей женщины может вызвать тучу страшных последствий.
Вместе с Виктором мы спустились во двор и сели в машину.
– Не грусти, чего нос повесила? – хихикнул мужчина, выезжая со двора. – Маму надо слушать. Она очень за тебя переживает.
Я отвернулась к окну, крепко зажмурив глаза. На ресницах уже начинала скапливаться влага.
Да, естественно, чего мне грустить?
Мне девятнадцать лет, и я чувствую себя каким-то комнатным животным, у которого нет чувства собственного достоинства.
Но мне, к счастью, надоела такая собачья жизнь, на постоянной привязи.
Шаг вправо… шаг влево… Расстрел!
Сегодня… я на хрен… просто сбегу.
И фиг вы меня остановите!
***
Когда мы подъехали к студенческому городку, Виктор припарковался на стоянке, а когда я попробовала открыть дверь, она оказалась заблокированной. Мне стало моторошно.
– Соня, можно поговорить? – в голосе мужчины больше не было ни грамма радости.
– Поговорить? О чём? О моей маме? У вас с моей мамой все серьезно?
– Хм… Думаю да. Но нет, не о ней.
– О чем будет разговор?
– О твоём друге. – Выждал паузу, а у меня будто сосуды в голове лопнули, когда я с ужасом поняла, что сейчас он будет меня пытать. – Я знаю, что ты связалась с не очень хорошими ребятами. Твоя мать переживает.
Так и знала!
Как же раньше не догадалась?!
Следователь… Важная шишка в нашем городе!
Совпадение?
Нет. Не думаю.
– Вы наверно только из-за этого с ней? Чтобы подобраться ко мне? А заодно и к моему парню? Но это глупый ход, Господин следователь! ¬– Перекривляла выскочку, – Давид порядочный гражданин. Не обязательно, что если у человека на теле имеются татуировки, то он типичный беззаконник.
Господи! Как же дико я устала от этих дурацких стереотипов!
– Что за глупости! Мне нравится твоя мать, Соня. Ты ведёшь себя некрасиво. Просто ты должна нам помочь. Скажи, ты замечала что-нибудь странное, что-нибудь подозрительное в поведении Давида? – выплюнул свои грязные намеки, агрессивно клацнув челюстями.
– Нет.
– Эта шайка качков у нас, у следственного комитета, под наблюдением. Они приехали в наш город недавно. Именно после их приезда начали твориться жуткие вещи… Ограбления, драки, и даже убийства.
Стоп! Что? Шайка?? Он и про братьев Давида знает??
С ума сойти!
– Д-Давид тут не причем, – на глазах навернулись едкие слезы, но я старалась всеми силами их сдержать, чтобы следак не догадался, что он надавил на больное, – Я ничего не знаю! Отстаньте! Выпустите меня! Иначе разобью стекло!
Не дожидаясь, пока он отключит блокировку, сама это сделала, и быстро выскочила из машины.
***
После нашего разговора я долго не могла прийти в себя, долго не могла успокоиться. Меня трусило до холодного пота, настолько сильно, словно я подхватила смертельную лихорадку. Наверно больше всего потому… что мои догадки начали становиться реальностью.
Неужели Давид… он… преступник?
Я опоздала на пару. Никак не могла расслабиться… Умыла лицо холодной водой, но даже это не помогло. Потом, дождавшись перерыва, просто попросила телефон у подруги, чтобы позвонить любимому.
Придётся уйти с занятий. Да и вообще какого лешего я ещё до сих пор нахожусь тут, в университете? Всё равно учёбу придётся бросить.
– Давид, это я… – глотая буквы, прикрывая рукой динамик смартфона.
– Девочкааа? – любимый часто-часто дышал, пытался отдышаться, вероятно, находился в спортзале, на тренировке, – Как же я рад тебя слышать!
– Можешь забрать меня? Пожалуйста. – Скулы свело от отчаяния.
– Конечно, детка. Хоть сейчас! Где ты? Что случилось? Твой голос дрожит? Тебя кто-то обидел?
– Долгая история. Мне просто всё надоело. Мать установила за мной тотальный контроль. Привела в дом мужика, теперь они вдвоём ходят за мной по пятам. Хочу сбежать. Сегодня. Только вещи кое-какие заберу. – О других подробностях нашего разговора решила промолчать. Не было времени.
– Я понял, милая. – Взволнованно выдохнул в трубку. – Встретимся через два часа на нашем месте. Очень тебя люблю, маленькая. Береги себя. Обещаю, что буду заботиться о тебе до тех пор… пока смерть не разлучит нас.
***
Мне снова пришлось сбежать с пар. Потому что Виктор обещал заехать в пять вечера. Итого, у меня было в запасе несколько часов на сбор вещей и на долгожданный побег. Мама в это время была на работе, а Виктор, соответственно, тоже.
Вернулась домой, а там, в моей комнате, ОН сидит. На кровати… В руках следака сжимается мой телефон. На экране мелькают наши с Давидом фотографии.
Какого чёрта??
И как это понимать??
– Я впечатлён. – Глумливым тоном. Развалился на моей кровати как Царь мира, вальяжно покачивает ногой, берет в свои грязные руки то, что пожелает, – Тут есть такие интересные фото… У меня прям глаза защипало от увиденного. Не боишься, что Алла увидит? Интересно, знает ли она, что ее примерная дочурка спит с уголовником?
– Чего вам? – фыркнула, закипая от бешенства, – Как вы посмели зайти в МОЮ комнату и рыться в ЧУЖОМ телефоне??
Хочу вырвать из рук негодяя смартфон, но он не дает. Ловко прячет в карман пиджака, да ещё и рукой по нему похлопывает.
– А мне всё можно, девочка. Ходить, где захочется, брать что потребуется. – Внезапно, в его руках появился некий предмет, с виду напоминающий паспорт. Вертит передо мной своим ментовским удостоверением, ухмыляется, урод. А я вот не пойму, чего он ко мне докопался? – Я ведь в этом городе Бог. Кстати, милый кулончик. Откуда он у тебя? – внезапно, его жуткие глаза тускнеют, застывая на моей груди. В том месте, где, в данный момент, находилась подвеска в виде сердца, подаренная любимым. Мне кажется, что вот-вот и он набросится на меня, словно дикий волк, и оторвёт мне шею, вместе с цепочкой.
Быстро прячу кулон под блузку, обхватываю плечи руками, медленно отступаю спиной к двери.
– Значит так, Крошшшка… – намеренно меня так назвал, как Давид. Подонок! Явно что-то вынюхивает! Вот только не пойму, к чему весь этот дурацкий цирк? – Сейчас ты собираешь свои манатки и уматываешь к своему дружку-беззаконнику. Будешь жить вместе с ним и обо всем мне докладывать.
– Ч-что?? Что делать??
– Я сказал будешь доносить мне о каждом его шаге, о каждом вдохе! Уяснила??
– Нет, нет, неееет! – врезаюсь спиной в стену, лихорадочно трясу головой, – Вы с ума сошли! Зачем вам это нужно?? Давид ни в чём не виноват!!! Я точно знаю! Вы что, думаете, что это он грабит банки? Вы ошибаетесь!
– Вот если не виноват, тогда тебе и нечего волноваться. Но я знаю, что это не так. Мне не хватает доказательств, чтобы засадить эту гниль, вместе с его дружками-убийцами, за решетку. Шустрые суки! – в руках следака появляется сигарета. Закуривает. Без разрешения. Прямо в моей комнате. Нервничает. – Вечно выходят сухими из дерьма! И как им только это удаётся?! Дьяволам просто везёт. Мне нужно, чтобы ты вывела их шайку на чистую воду.
– Я не буду это делать! – закрываю лицо дрожащими ладонями и сползаю по стене на пол, осознавая, что у меня просто нет выбора.
Виктор швыряет окурок прямо на паркет, топчет его ногой и вмиг оказывается напротив меня, хватает за плечи, вздёргивает на ноги, ударяя спиной о стену. Весь воздух лопается в моих легких, а к горлу подкатывает дикая истерика.
– Ещё и как будееешь! – Шипит в лицо, трясёт за плечи, словно тряпку, – А знаешь почему?? Потому что я всё равно докопаюсь до правды! За все свои тридцать лет службы, я ни разу не облажался! Так что наказания им не избежать. Знаешь чья это побрякушка, та, которую ты носишь и пищишь от восторга??
Рыдаю в безмолвном крике и трясу спутанными прядями волос.
В горле гиблая пустыня. Не могу издать ни звука.
– Этот кулон ворованный. У меня есть список вещей, которые не так давно были похищены из ювелирного магазина. – Отпускает мои плечи, а затем тычет в лицо своим телефоном с картинками, на которых изображены драгоценности с запредельными ценниками. Пальцами листает снимки и мои глаза округляются от шока…
Потому что там, на экране, я вижу некое разгромленное помещение, разбитые витрины, кровь на стёклах… и рядом бесформенное тело человека, прикрытое полиэтиленовым мешком. Тогда я вспоминаю, что недавно видела тоже самое. Только по телевизору. Именно в тот момент Давид набросился на меня с криками и практически превратил телевизор в осколки.
Виктор продолжает демонстрировать мне фотографии с места преступлений, а у меня на сердце всё холодеет и холодеет, когда лёгкие, напротив, полыхают в огне.
– Присмотрись, внимательней! Что-нибудь узнаешь?? – тычет экраном в лицо, вынуждая зажмуриться, так как теперь я вижу порез на теле одного из грабителей. В области сердца. А там, словно виднеется кусочек татуировки, напоминающей человеческое лицо. Не знаю. Не уверена. Может у меня просто галлюцинации на фоне потрясения.
– Н-нет! – вру, но обливаюсь слезами.
– Тогда смотри дальше!
Продолжает демонстрировать жуткие кадры, насильно заставляет смотреть, до адского жжения сжимая предплечье.
Дальше мужчина включает мне видео. Я вижу незнакомого парня, у которого всё лицо украшено страшными гематомами. Он лежит на кровати и пытается дать интервью репортёрам.
– Это не люди! Это дикие животные! Менее чем за минуту они разнесли в прах целый магазин… Они жестоко убили моего друга. Просто перерезали ему горло стеклом… За то, что он пытался их остановить. А меня… меня избили до такой степени, что я ослеп на один глаз и теперь до конца своих дней останусь лежачим инвалидом. У погибшего Николая осталось трое детей… Господи! Даже не представляю, как его жена сможет пережить это невыносимое горе. Я ведь говорил ему, чтобы он нашёл другую работу, более безопасную… но никто не мог предположить, что в нашем городе начнёт твориться настоящее пекло. Пусть земля ему будет пухом. А те твари… Пусть их Бог покарает!
– Это не монтаж, Соня. Твой парень… убийца. – Ударил меня не словами. Он будто только что ударил меня ржавым ножом. По самую рукоять. Сначала в сердце. А затем в душу. Когда показал видео, когда показал часть татуировки… настолько напоминающей ту, что не так давно сделал себе Давид.
Мне кажется, я начала терять сознание. В висках жгло и пульсировало, а ноги словно отмирали и превращались в желе. Виктор схватил меня за плечи, с силой тряхнул, слегка шлепнул ладонью по лицу, приводя в чувство. После чего, полуживую, отнёс на кровать.
– Может ты сама слышала об этой безжалостной банде, терроризирующий город? Так вот… если ты нам не поможешь… погибнут ещё люди. Ты ведь умная девочка? Да? Видела того несчастного парня, у которого осталось трое детей? Он погиб просто потому, что его семье нечего было кушать и он был вынужден идти работать охранником в ночную смену. Кивни, если понимаешь?
Киваю, наблюдая за тем, как мужчина настежь распахивает окно, позволяя прохладному ветру ворваться в комнату. Свежий воздух немного отрезвляет.
Ублюдок начинает давить мне на жалость.
– Я понимаю, как тебе тяжело, Соня. Узнать о таком потрясении… Но ты ни в чем не виновата. Ты ведь просто жертва. Так ведь? Не соучастница? Или…
– Нет! Я ничего не знала! – с надрывом в отчаянном крике.
– Вот и хорошо. Тогда ты нам поможешь.
– Пожалуйста! Я не хочу! Я не смогуууу…
– Ты уверена? А если мы заключим с тобой сделку? М? Что, если вместо положенных двадцати лет строгача, Давидик получит пять? И я позабочусь о том, чтобы вы могли видеться каждый день. А ещё я поговорю с твоей мамой, чтобы она оставила тебя в покое?
Я замолчала. Прикусила щеку до раны, задержав дыхание, хотя тело до сих пор телепало в ядовитом ознобе.
– У тебя нет выбора. Пойми, наконец. Прекрати парить в розовых облаках. Ты ведь девочка. Глупая, наивная курочка, которую охмурил большой и страшный дикий волк. Поиграется, а затем… Что он с тобой сделает? Тут и гадать нечего. Он преступник, Соня. У таких людей нет чувства жалости. Я очень переживаю за тебя, потому что люблю твою мать. Представь, что будет, если вдруг ты узнаешь о его секретах? Он убёт тебя. И плевать такому ублюдку на чувства. Особенно, если он плюёт на законы.
Я слушала молча, сжимая до онемения кулаки, опустив опухшие от слёз глаза в пол.
– В любом случае, если откажешься… Я посажу вас троих за решётку. Далеко и надолго. Как соучастников.
– Т-троих?? – Всхлипнула.
– Да. Тебя, твоего долба*ба парня и твою мать. Вас обоих как соучастников. Посажу лет эдак на тридцать, не меньше. И я не шучу. – Виктор совсем уже обезумел! Он схватил меня за волосы, оттянул пряди к лопаткам так жёстко, что я почувствовала жгучий хруст в области корней. – Кивни, если согласна. Если нет, прямо сейчас поедите на нары.
Киваю, не обращая внимания, как лицо буквально тонет в слезах.
Мне страшно! Мне, чёрт возьми, настолько страшно, что я готова умереть в любую секунду, лишь бы избавиться от этих жутких мук!
Виктор отпустил мои волосы отряхнул руки друг о друга, и, тоном ликующего победителя, ещё кое-что добавил, снова ткнув в лицо телефоном:
– Напоследок, вот еще одно мотивирующее видео, снятое очевидцем во время недавнего нападения на банк.
Качество записи было ужасное. Но вполне просматриваемое.
– Всем лежать, суки! – череда оглушающих выстрелов, – Кто шевельнётся – труп.
Я узнала этот голос, как и, казалось бы, узнала большую, упитанную фигуру, облаченную в одежду чёрного цвета. Тот человек в маске, который появился на видео, бродил по отделению банка, направляя автоматы на беспомощных людей, лежащих на полу.
И он стрелял.
Прямо из автомата! В помещении, полном людей… Стрелял в окна витрин, а осколки от стекла градом сыпались в беззащитных заложников, распластанных на полу. Тот человек, который снимал видео, прятался под столом. И я в этот момент забыла, как нужно дышать, потому что не представляла, что будет, если грабители заметят глупца.
Я знала этот голос… голос, который ласкал меня по ночам… Который пел мне в губы сладкие сонаты и оды любви… Потому что голос любимого я бы узнала из миллиарда самых разных голосов.
Слишком много совпадений. Слишком…
И моё сердце захлебнулось в крови, душа вылетела из тела и мгновенно сгорела от тоски… Когда разум ощутил жестокую силу предательства.
***
– Я бы прикрепил к твоей одежде пару жучков, но думаю, что такой умный чёрт, как он, сразу же догадается. И да… никакой слежки за тобой не будет. Обещаю. Ради твоей же безопасности. Иначе Давид нас раскусит. А ты… пострадаешь. Я видел много грязи за все свои тридцать лет службы. Я знаю таких ублюдков от и до. Они использовали девушек как хотели. В целях воровства или же в целях получить половое удовольствие. Но ты не переживай. Пока он не знает, что ты о нём знаешь, ты в безопасности.
Виктор, прислонившись к подоконнику, вновь закурил, склонив голову набок, наблюдая, как я нервно запихиваю в сумку свои вещи. Честно, я не понимала, что мной движет и что именно я пихаю в сумку? Я думала не об этом, а думала о том, как выпутаться из сложившейся ситуации. Кому верить, а кого остерегаться?
– Если я соглашусь на ваши условия, вы обещаете, что не сделаете ему больно? Обещаете, что срок будет минимальным?
– Обещаю. – Подтвердил. Сухо. Прищурив оба глаза.
– Помни… Если увидишь нечто странное, услышишь подозрительный разговор, прочитаешь сообщение в телефоне или ещё что… – срочно звони мне. Абсолютно по любому поводу. Хорошо?
Нехотя киваю и, не проронив ни звука, выскакиваю из квартиры. Со всех ног несусь по ступенькам, прижимая к груди дорожную сумку с вещами, удивляясь тому, как, при таком скоростном беге, я до сих пор не споткнулась и не разбила голову о бетон.
Ныряю в первый встречный переулок, двигаюсь по подворотням к остановке, на которой мы с Давидом договорились встретиться ровно в шесть вечера.
Господи!
Что же с нами будет…
Это ведь всё неправда? Страшный кошмар! Глупая иллюзия! Чей-то больной и ни хера не смешной розыгрыш?!!
Следователь меня обманул. Фото и видео – просто грязный монтаж
Это мать всё построила специально, чтобы нас разлучить.
Хотелось бы в это верить…
Но увы… вокруг нас было слишком много совпадений.
