Данил Владимирович Харин
Под сенью звезд
– Звезда, родившаяся из самого сердца той непостижимой малости, которая, взорвавшись фантастическим фейерверком много миллиардов лет назад, дала начало всему.
– Мы слишком быстро перескочили от биологии к астрофизике, – в шутливом недоумении покачал головой Мак Брайд, – О какой звезде речь? У нее есть имя?
Владимир инстинктивно покрутил головой вокруг, словно пытаясь лишний раз убедиться, что их никто не может услышать. А убедившись, наклонился через столик поближе к собеседнику и тихо произнес:
– Ее имя Приория.
– Приория? – словно пробуя слово на вкус, переспросил бывший военный.
– Приория, – почти любовно повторил Владимир, – Самая прекрасная Звезда во Вселенной.
Звук этого имени удивительно мягко проник в уши Мак Брайда и теплым облаком растаял в мозгу, отправив стаю мурашек в короткую прогулку по затылку.
– Я не слышал о такой, – тихо проговорил отставной майор. Что-то в интонации Владимира, или, может быть, в его взгляде, заставило Джеффри на какое-то время отодвинуть свой скептицизм и убрать сарказм из собственных интонаций.
– Я расскажу тебе о ней, – Владимир отставил в сторону свой бокал.
– Я тебя внимательно слушаю, – Джеффри последовал его примеру.
Глубоко вздохнув несколько раз и прикрыв глаза, Владимир Строганов начал свой рассказ:
– В самом центре мироздания, окруженная бесконечностью космического холода, сияет Звезда. Звезда эта по-настоящему прекрасна. Она удивительна. Она – само совершенство. Имя ей – Приория. Как и положено звезде, Приория рождает в своих недрах огромное количество энергии. Энергии, природа которой еще неизвестна человечеству. Той самой, которая когда-то, давным-давно, попав в наш мир, сделала нас людьми. Да, именно так, мой друг. Приория производит энергию познания, эмоций и чувств. Энергию разумной жизни.
Владимир прервался, чтобы взглянуть на единственного слушателя. Обнаружив на его лице выражение спокойного внимания, он кивнул сам себе и продолжил:
– Приория рождает восемь лучей. Эти лучи и связывают Приорию с восемью избранными мирами.
– Избранными мирами? – не выдержал Джеффри.
– Да, именно, – с готовностью подтвердил Строганов, – Во всем безграничье вселенной, среди мертвой тишины триллионов голых космических тел, есть тысячи миров, согретых светом собственных Солнц. Тысячи прекрасных миров, на которых плещется вода, дуют ветры и растут высокие деревья. Но лишь невообразимо малая часть этих миров, мой друг, озарена волшебным светом Приории. Всего восемь миров, согретых лучами прекрасной Звезды. Восемь крошеных планет, на которых существует та самая разумная жизнь.
– Восемь миров, – прервал-таки свое молчание гость, – Так, значит, мы не одни во вселенной.
– Нет, – прищурив один глаз, мотнул головой хозяин.
– А ты случайно? – Джеффри многозначительно закатил зрачки наверх.
– Нет, я не видел инопланетян, Джефф, – очень доброжелательно улыбнулся Владимир, понимавший, как странно все это звучало для его собеседника, а потому готовый простить ему определенную долю сарказма.
– Хорошо, – искренне порадовался Мак Брайд, – но тогда откуда тебе все это известно? Как ты узнал про существование этой твоей…
– Приории, – подсказал Владимир.
– Вот, именно, – щелкнул пальцами бывший военный, – этой самой Приории! С этой ее энергией жизни и восемью избранными мирами. Откуда ты это взял? Прочитал вчера в Popular Science?
Строганов посмотрел на своего гостя, и в этот раз в этом взгляде Джеффри отчетливо распознал осуждение. Что ж… Хозяин был прав. Мак Брайд зашел слишком далеко. Какими бы теплыми ни были их отношения последнее время, Владимир Строганов оставался президентом крупной инвестиционной компании и его нанимателем. Предположить, что такой человек решил потратить вечер на то, чтобы попотчевать одного из подчиненных дурацкими байками и выслушать в ответ дюжину колких замечаний, Джеффри просто не мог. Кроме того, его ведь предупредили, что к услышанному нужно отнестись как к научной гипотезе и не усердствовать с критическими замечаниями. Что бы ни крылось за всем этим вступлением, и в каком бы благодушном настроении он ни находился, Владимир хотел, чтобы Мак Брайд выслушал его со всей возможной серьезностью. Джеффри даже показалось, что, начав рассказывать о Приории, хозяин дома физически не мог остановиться на середине, ему требовалось закончить рассказ как можно скорее. Поразмыслив буквально секунду, Джефрри понял, что у него нет никаких причин настаивать на своем скепсисе, а его шеф уж точно заслуживает того, чтобы нанятый им отставной майор проявил немного терпения и дослушал рассказ до конца. Осознав это, американец примирительно поднял руки, потом потянулся к початой бутылке и налил обоим по второй порции коньяка.
Владимир понимающе улыбнулся и взял свой бокал. Оба сделали по небольшому глотку, и Строганов продолжил.
– Я видел это. Собственными глазами видел волны энергии, которые связывают целые миры.
– Ты… Видел? – такого Мак Брайд явно не ожидал.
– Да, – пожал плечами Владимир, – Видел. Видел, как энергия Приории попадает в наш мир. Видел тот самый луч. Луч божественного света, который пронзает Вселенную.
– Божественного? – поморщился Джеффри.
– Прости! Просто это слово напрашивается само собой. Расшифруй его как: прекрасного, непознанного, животворящего. Этот луч, по своей сути, – туннель. Квантовый туннель, который обеспечивает мгновенный обмен информацией между Приорией и миром, находящимся на другом конце луча.
– Мгновенный обмен? Как это возможно? – усомнился Мак Брайд, – Ведь звезда, должно быть, чертовски далеко от нас.
– Я не знаю, – честно признался президент компании, – Но не так давно ученые обнаружили, что два электрона непостижимым образом связаны. И независимо от того, какое расстояние их разделяет, один мгновенно реагирует на изменение состояния другого. Они называют это квантовой запутанностью.
– Не слышал про такое.
– Неудивительно. Это не самая популярная тема. Об этом не напишут в «Нью-Йорк Таймс». Как бы то ни было, но Приория и ее миры постоянно обмениваются информацией. И обмен этот происходит молниеносно, почти без задержки. Это своего рода квантовая запутанность в масштабе целых миров.
– Ладно, допустим… – медленно проговорил озадаченный гость, – но раз ты говоришь об обмене информацией, получается, что Приория не просто питает нас жизнью? Она получает что-то взамен?
– Именно! Все правильно, Джеффри, – Владимир довольно хлопнул ладонью по собственному бедру, – Приория питается энергией, которую дарит ей каждый из восьми миров. И это делает ее способность воспроизводить жизнь неиссякаемой.
– Но как? – Мак Брайд отчаянно пытался успеть за потоком информации, – Чем мы можем накормить Звезду?
– Творчество и самопознание, новые идеи и открытия, – начал перечислять Владимир, – И, конечно, любовь. Любовь, Джеффри – лучший способ восполнить запасы живительной энергии Прекрасной Звезды.
Мак Брайд залпом допил свой коньяк, встал и отправился исследовать библиотеку президента компании. Компьютер в его голове работал на полную мощность, пытаясь усвоить и рассортировать полученные данные. Владимир Строганов великодушно не мешал ему, молча разглядывая узор на ковре. Но, в конце концов, решил не дожидаться окончания прогулки своего слушателя и, сцепив пальцы рук в замок, продолжил:
– Вот только у каждой палки два конца, Джефф, у каждой медали две стороны.
Мак Брайд остановился посреди комнаты.
– И даже совершенная Приория не одинока, – не останавливался Владимир, – У ее блеска есть темная тень. У прекрасной Звезды есть отвратительный Спутник. Его имя слишком ужасно, чтобы звучать на человеческом языке. Он вращается вокруг Приории, подчиняясь не законам тяготения, но собственным черным желаниям.
– У Спутника тоже есть лучи? – Мак Брайд шагнул обратно к своему креслу.
– Нет, в том то и фокус. Но ему тоже нужна пища. Он тоже нуждается в энергии. Только другой энергии. Он питается энергией страха, злобы и насилия, – поведал Владимир.
– Но как он получает ее? – поинтересовался Джеффри.
– Он как огромный космический паразит, – последовал мгновенный ответ, – Может пользоваться только тем, что есть у других. Спутник то и дело выходит на ось одного из восьми лучей. Выходит, чтобы на какое-то время захватить контроль над туннелем, над этим каналом обмена информацией.
Джеффри снова сел и кивнул рассказчику, показывая, что готов слушать дальше.
– Попадая на ось одного из восьми лучей, этот мерзкий черный гигант отрезает один из миров от живительной энергии Звезды, – продолжил объяснять Владимир, – Черная, безжизненная поверхность с его внешней стороны разверзается, открывая адское огненное нутро. Из него к обездоленному на время миру устремляется поток темной энергии. Поток ненависти, разрушения и тревоги.
Мак Брайду показалось, что эти слова заставили говорившего испытать реальную физическую боль. Сам он по-прежнему не мог нащупать адекватного отношения ко всему тому, что слышал.
– Как заботливый землепашец Спутник разбрасывает повсюду зерна раздора и разрушения, – если Владимир и чувствовал смущение своего подчиненного, то не подавал виду, – а потом, когда на благодатной почве зависти и неприязни они дают обильные всходы, всасывает в себя отвратительную энергию злобы и насилия.
– Так он получает свою дозу энергетической подпитки, – кивнул начальник службы безопасности.
– Именно, – с готовностью подтвердил хозяин дома, – И мир, на другом конце луча каждый раз рискует погрузиться во тьму. Но! К счастью, в это же время неуемная энергия светлого луча начинает беспощадно сжигать обратную сторону темного Спутника. Огромные мрачные глыбы превращаются в вонючую пыль с отвратительным шипением. Гадкий Спутник не может долго сопротивляться и уходит с оси луча. Сбегает в холод космической ночи.
– Значит, по большому счету, – протянул Мак Брайд, – восемь миров в безопасности?
– Как правило, да, – подумав секунду, согласился Владимир, – Но, чем тоньше луч, тем меньше вреда он может причинить Спутнику. А чем больше энергии Спутник получает от мира на другом конце, тем дольше он может выдерживать боль.
– И сейчас, как я понимаю, именно такой момент? – прищурился Джеффри.
– Именнно такой, – вздохнул Владимир, – Особенно часто и подолгу темный Спутник задерживается на оси восьмого луча. Там он получает самую мощную подпитку. Там разбросанные им зерна дают самые обильные всходы. А сам восьмой луч заметно тоньше и слабее остальных. Если честно, этот луч уже почти не страшит черного гиганта. И кто знает, возможно, однажды Приория не сможет прогнать Спутник с его оси…
– А на другом конце… – начал было Джеффри.
– На другом конце восьмого луча – планета Земля, – закончил за него Владимир, – Прекрасный мир удивительной жизни… Мир, находящийся в смертельной опасности!
Президент «Голубого Жеребца» замолчал. Взял со стола свой бокал. На самом дне еще плескались остатки дорогого коньяка. Сделал неторопливый глоток.
Джеффри понял, что вступление закончилось. «Гипотеза», как назвал ее Владимир, была высказана. И, как бы фантастически она ни звучала, бывшему разведчику удалось довольно четко усвоить ее основные моменты и признать наличие в ней определенной логики. Пришло время двигаться дальше.
– Хорошо, ладно! Я понял, – Мак Брайд хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, – Восьмой луч, восьмой мир. Наш мир. Мир, которому грозят большие неприятности. Какое отношение к этому имеет наша фирма?
– Вот и отлично, ты переводишь разговор в нужное русло, – подмигнул ему Строганов, – это сейчас и объяснит тебе, зачем нам нужна такая служба безопасности. И зачем нам нужен был ты…
– Мне не терпится узнать, – кивнул Мак Брайд.
– Когда наша вселенная была еще совсем молодой и довольно тесной по нынешним меркам, она неслась в разные стороны с огромной скоростью, а столкновения небесных тел были обычным делом, – Строганов поставил пустой бокал на столик, – Приория тоже не избежала этой участи. Однажды в нее врезался ее уродливый космический антипод.
– Темный Спутник? – поднял бровь Мак Брайд.
– Да, – согласился Владимир, – Именно так он оказался на ее орбите и остался там навсегда.
– Приория пострадала? – волнение проникло в голос начальника службы безопасности помимо его воли.
– Звезда осталась цела, конечно, – качнул головой Строганов, – Но ее крошечные осколки разлетелись во все стороны, будь уверен! Большинство из них так и сгинули в бескрайнем космосе. Но… Так уж вышло, что восьми из них было суждено однажды долететь до тех самых планет, где к тому времени уже успела зародиться и развиться биологическая жизнь…
– Тех самых восьми планет, где потом появилась жизнь разумная, – понимающе кивнул Джеффри, перебив рассказчика.
Тот совсем не обиделся и тоже кивнул, подтверждая слова слушателя, а рассказ продолжился:
– Как ты понимаешь, такой кусочек Звезды попал и на Землю. И спокойно лежал миллиарды лет, привлекая свет со своей родной Звезды. За это время сформировался тот самый квантовый туннель. И, как до этого деятельность бактерий и эукариот наполнила атмосферу Земли кислородом, свет Луча наполнил наш мир энергией Приории. Спровоцировав в итоге появление разумной жизни.
– Хорошо, – гость пригладил волосы, – положим, это я усвоил.
– Рано или поздно этот осколок Звезды неизбежно должен был быть найден теми, кого он создал. Людьми, – Владимир сменил позу, опершись локтями о колени, – Так и случилось. Однажды человек нашел его. Нашел там, где энергия Приории достигает своей максимальной концентрации. У подножья космической радуги, если тебе угодно. В месте, которое мы называем колыбелью Луча.
– Кем был этот человек? – заинтересовался Мак Брайд.
– Это другая история, мой друг, – моментально откликнулся Владимир, – А сейчас нас больше интересует не то, кем он был. А то, кем он стал.
– И кем же?
– Он стал первым просветленным на этой планете, – ответ снова не заставил себя ждать, – Первым, кто узнал, как выглядит Луч. Первым, кто познал тайну возникновения жизни. Но главное для нас… Главное – этот человек стал основателем Ордена Прекрасной Звезды.
– Ордена? – Мак Брайд с трудом удержался от презрительной усмешки, – ты имеешь в виду…
– Я имею в виду, – не дав ему закончить вопрос, сказал Строганов, – самую древнюю и, как мне хочется надеяться, самую могущественную тайную организацию на этой планете.
На этих словах Джеффри пришлось медленно выдохнуть через сжатые губы, чтобы попытаться удержать себя в руках.
– Я имею в виду тот самый Орден, – продолжил хозяин дома, – финансовой службой которого и является компания «Голубой Жеребец».
Джеффри Мак Брайд дернулся как от пощечины. В этот момент ему больше не хотелось презрительно ухмыляться. В словах президента компании наконец-то отчетливо проступил здравый смысл.
Все эти рассказы про Звезду, лучи и Темный Спутник. Джеффри пока не знал, как к этому отнестись. Он был уверен, что шеф говорил серьезно. Но не был уверен, что все это не было своего рода метафорой или какой-то версией правды для узких кругов соискателей. Но вот сообщение о том, что «Голубой Жеребец» по своей сути является казной тайного Ордена… В этом определенно что-то было. Это выглядело очень логично и могло ответить на столь многие незаданные им за все это время вопросы. Да уж… Ему стоило дать себе минуту на размышление.
Начальник службы безопасности встал со своего кресла. Потянулся к ящику с сигарами, достал одну. Размял между пальцев, откусил кончик специальными ножницами, размял, чиркнул золотой зажигалкой, поднес пламя к краю сигары и очень тщательно раскурил. Потом поставил зажигалку обратно на стол и отправился изучать книги во второй раз. Владимир не торопил его.
Если «Голубой Жеребец» – часть структуры большой тайной Организации, тогда у всех тех неясностей и странностей, которые Мак Брайд успел заметить за время работы, была причина. Тогда, пожалуй, во всем этом был смысл. Разрозненные кусочки паззла, все эти годы назойливыми раздражителями болтавшиеся в разных частях сознания, вдруг начали собираться в неожиданный, но, очевидно, цельный рисунок.
– Послушай, друг мой, – прервал его размышления Владимир, – Я понимаю, что все, что ты услышал от меня за последние полчаса звучит, мягко говоря, странновато. Звучит какой-то космической сказкой, которую по каким-то непонятным причинам один взрослый мужчина рассказывает другому взрослому мужчине. В чем смысл, думаешь ты. Ведь очевидно, что вы оба не верите в сказки.
Джеффри лишь качнул головой.
– Но, как я уже говорил, – Владимир поднял указательный палец, – для начала ты можешь посчитать все это лишь рабочей гипотезой. Взгляни на это лишь как на вводные для подготовки боевой операции.
Мак Брайд про себя отметил, что президент «Голубого Жеребца» не сказал ничего вроде: «… если ты согласишься». Что ж, старому вояке был предельно знаком такой расклад. Некоторые двери в их профессии открывались только в одну сторону. Пути назад у него уже не было.
И он был готов. На то, чтобы осознать это в полной мере, у него ушло ровно столько времени, сколько заняла очередная глубокая затяжка отличной кубинской сигарой.
– Положим, я усек главное, – произнес Мак Брайд медленно и тихо, – Есть люди, которые знают об истинном положении дел во вселенной, со всеми этими лучами, энергиями, энтропией и прочим… Они, по каким-то одним им ведомым причинам, не хотят делиться этой информацией с широкой общественностью и поэтому объединяются в тайную организацию. Я могу себе это представить. В армии США плелись и не такие интриги. И вот этой самой организации вдруг понадобилась моя помощь.
– Могущество Ордена – всего лишь сумма способностей людей, которые ему помогают, – видимо, признавая правильность выводов подчиненного, медленно произнес Владимир Строганов, – От каждого из них в итоге зависит, насколько хорошо Орден справляется со своими задачами.
– И какие же задачи Орден планирует поставить передо мной? – Джеффри пригладил волосы.
– Мне нравится ход твоих мыслей, – довольно потер руки Владимир, – определенно нравится. Если честно, эта затея… Она. В общем, это моя личная инициатива. Я ее еще ни с кем не обсуждал. Хотел сначала поговорить с тобой. Понять, насколько это вообще осуществимо.
– Ладно, я понял. Но ты не ответил.
– Я хочу, чтобы ты занялся разведкой, мой друг.
– Что? – не сдержал смешок Мак Брайд, – Ты серьезно?
– Абсолютно, – ни капли не смутившись, подтвердил Строганов, – Я не знаю, как там это у вас правильно называется… Разведывательная сеть, агентура или еще как-то. Не важно. Но Ордену нужна система обнаружения. Этакая глобальная сигнализация.
– И кого же должна обнаружить эта твоя сигнализация? – Джеффри снова был серьезен.
Этот вопрос начальника службы безопасности, в отличие от всех предыдущих, не получил немедленного ответа. Впервые за время беседы в библиотеке президент компании взял паузу. Джеффри стало очевидно, что они дошли до нового поворота их беседы. Поворота, за которым крылось еще больше странностей и возможных недопониманий.
Пауза продлилась больше минуты, но в итоге, Владимир Строганов, обреченно разведя руками, решился ответить на заданный его подчиненным вопрос:
– Как я уже говорил, Джеффри, Вселенная соткана из противоположностей. Осколки Звезды, о которых я говорил, попали в восемь миров не в одиночестве. Ведь Темный Спутник тоже участвовал в том столкновении. И от него откололось ровно столько же вещества, сколько от Приории. Вместе с каждым осколком Звезды в бесконечность улетел и его осколок…
– Стало быть… – задумался на несколько секунд бывший военный, – до нас добрался и кусочек Темного Спутника.
– И однажды он тоже неизбежно попал к людям, – опустил взгляд Владимир.
– Хочешь сказать, что на Земле есть силы, которые помогают Спутнику? – прищурился Джеффри.
– К сожалению, ты прав, – вздохнул Владимир, – Кое-кто воюет и на другой стороне. Это и станет твоей целью, Джефф. Объектом внимания той системы оповещения, которую ты создашь для Ордена Звезды.
– Ясно, – осторожно кивнул Мак Брайд, – Так, значит, у тех, кто нашел этот темный камень, тоже есть свой Орден?
– Нет, друг мой, – мотнул головой Владимир, – Как я уже говорил, Спутник не способен к созиданию. Он признает только силу, подчинение и страх. И человек, который нашел Темный камень тоже ничего не создавал. Но… Он изменился сам.
– Изменился? – приподнял бровь Джеффри.
– Камень привел его к Разлому в земле – следу от яростного энергетического выброса Спутника, отраженного от новорожденной Луны – маленького помощника Темного Гиганта, – Владимир теперь говорил возбужденно, – В этой трещине бурлила энергия Спутника. Она звала человека, и он не смог устоять. Он бросился прямо в вонючую пропасть.
Джеффри непроизвольно поморщился:
– И что случилось потом?
– А потом, мой друг, – вздохнул президент компании, – может быть по темной воле Спутника, а может быть, по самой обыкновенной, правящей целой Вселенной, случайности, в этот Разлом угодил какой-то древний хищник. Мы не знаем, как это возможно, но в том темном первичном бульоне ДНК зверя и человека сплавились в одно целое. Выбравшись наружу, нашедший темный камень бедолага больше не был человеком… Он стал воплощением разрушительной силы Спутника. Проводником хаоса. Посланником зла. Он стал…
Владимир Строганов не нашел в себе сил сходу закончить предложение и Джеффри остро почувствовал, что разговор, петлявший через опасное болото полного взаимного непонимания, дошел до смердящей трясины, которую обогнуть было невозможно.
Похоже, история о прекрасной Звезде, питающей разумную жизнь в восьми разных уголках Вселенной, дошла до момента, на котором Джеффри предстояло усомниться в разумности этой самой жизни. Уж, как минимум, одного ее представителя.
И следующий вопрос президента компании полностью подтвердил его опасения, заставив старого солдата обхватить лицо ладонью.
– Ты веришь в немыслимое, Джеффри? – распрямив плечи, спросил Владимир Строганов, – веришь в существование чудовищ?
5.
В тот вечер Джеффри пришлось выслушать еще много такого, что действительно заставило его усомниться в том, что президент компании находился в здравом уме и твердой памяти.
Но, тем не менее, он нашел в себе силы дослушать рассказ Владимира Строганова до самого конца и выслушать его мысли по поводу собственных новых задач в качестве начальника службы безопасности компании Blue Stallion.
И пусть он не был готов сходу поверить даже в существование некой тайной организации, выступавшей заказчиком, не говоря уже обо всем остальном, что ему довелось услышать в библиотеке, он смог заставить себя довериться своему шефу и другу и дать ему время, чтобы убедить себя в своей правоте.
А к выполнению поставленной Владимиром Строгановым задачи Мак Брайд приступил незамедлительно. Не дожидаясь никаких подтверждений.
Начальник службы безопасности со свойственными ему обстоятельностью и размахом принялся за создание той самой системы оповещения, о которой мечтал его наниматель. Система эта получила рабочее название «Звездный свет» и уже через год начала обретать узнаваемые очертания, постепенно разрастаясь по всему миру.
Областью контроля этой крайне своеобразной сигнализации становились самые отдаленные уголки планеты. Именно те места, которые предпочитал выбирать Спутник для своего «лунного выстрела», разрезавшего поверхность Земли, словно скальпель хирурга кожу пациента. Районы, удаленные от больших скоплений, но достаточно близкие к небольшим поселениям людей. Места, в которых однажды мог появиться тот, кого и должна была поймать «сигнализация» Ордена Звезды.
Соответствующей была и география расселения тех, кого люди Мак Брайда вербовали в качестве информаторов для «Звездного света». Завербованные жители самых отдаленных районов планеты ежемесячно получали увесистые гонорары просто за то, что должны были сообщать обо всех «странных» и «темных» происшествиях, которые происходили в округе. В том числе об исчезновении людей, нападениях хищников и даже слухах о появлении в округе чудовищ. В случае попадания в десятку, удачливого информатора ждал денежный приз, который мог обеспечить его и его детей до конца жизни. Информаторы курировались резидентами. Бывшими профессиональными разведчиками, нанятыми Мак Брайдом после увольнения с прошлой службы.
Владимир Строганов постоянно интересовался работой проекта и всегда поддерживал своего друга. Даже когда трагически умерла его прекрасная супруга, Владимир не позволил себе забыть о «Звездном свете». Джеффри очень ценил такие внимание и поддержку и старался изо всех сил. Проект медленно, но верно набирал обороты.
На момент, когда совершенно неожиданно для него самого, Джеффри Мак Брайда в скромной, но торжественной обстановке, удостоили посвящения в рыцари Ордена Прекрасной Звезды, в проекте «Звездный свет» было задействовано больше сотни человек.
После посвящения Джеффри получил доступ к целому пласту закрытых для него ранее документов и смог вволю поразвлекаться удовлетворением собственного любопытства и развенчанием собственных сомнений.
Очень быстро отставной майор убедился, что Орден Прекрасной Звезды не просто существовал на самом деле, но и обладал весьма и весьма впечатляющими возможностями. А результаты его деятельности по-настоящему поражали.
Джеффри узнал, что Орден, обладавший четкой структурой, насчитывал без малого полтысячи членов разного ранга.
Во главе стоял Великий Магистр, который, однако, насколько понял Джеффри, выполнял роль своеобразного духовного лидера и практически не участвовал в повседневной работе организации.
Непосредственное же стратегическое руководство осуществлял Первый Магистр, избиравшийся пожизненно. Его можно было сравнить с Президентом государства.
На следующей ступени стоял Маршал. Он был чем-то вроде главы правительства. По древней традиции Маршал отвечал за управление финансами Ордена. Именно эту позицию и занимал сын русского эмигранта и его непосредственный начальник, Владимир Строганов.
Дальше шли командоры. Люди, занимавшие высокое положение в самых разных областях по всему миру. Всего их было восемь.
Первый Магистр, Маршал и командоры составляли Магистериум – основной совещательный орган.
Для решения самых важных вопросов собирался Большой Совет. На нем к членам Магистериума присоединялись загадочный для Джеффри совет старейшин, Главный Хранитель, а также те члены Ордена, которые имели непосредственное отношение к обсуждаемому вопросу.
Рядовые члены, каковым и стал Мак Брайд, носили титул рыцарей. Но даже этот титул получить было очень и очень сложно. Нужно было пройти серьезную проверку и завоевать доверие Ордена. Как объяснил ему Владимир через несколько дней после посвящения, такой проверкой в случае с Джеффри как раз и стала его успешная работа над проектом «Звездный свет».
Мак Брайд был польщен, хотя старался никак этого не показывать, и продолжил работу по расширению и совершенствованию этого живого механизма оповещения.
И самозабвенно продолжал трудиться, пока, спустя еще шесть лет, Орден Звезды не подвергся одному их самых жестоких ударов за все время своего существования.
Маршал, Владимир Степанович Строганов, и Первый Магистр, Франсуа Бальзак, погибли в авиакатастрофе.
Это событие стало ударом не только для Ордена, но и для самого Джеффри. Слишком близко он успел сдружиться со своим боссом. Слишком близко к сердцу принял его смерть. Чувство вины тяжелым камнем легло на его сердце. Для начальника службы безопасности ситуация выглядела однозначной. Он отвечал за жизнь президента компании. Президент погиб. Виноват начальник службы безопасности. Все просто. Джеффри решил, что обязан оставить свой пост.
Но его отговорили. Отговорил тот, кто по решению экстренно собранного Большого Совета получил титул Маршала Ордена и унаследовал «Голубого Жеребца». Совсем еще юный Петр Владимирович Строганов. Джеффри не смог отказать парню, который так рано остался без родителей.
Проект «Звездный свет» продолжил свою работу. И одним из его информаторов по воле случая стал некто Семен Полоцкий. Человек, не сумевший добраться до московского резидента службы безопасности «Голубого Жеребца», но успевший сделать один телефонный звонок. Звонок, повлекший за собой последствия, которых сам позвонивший никогда бы не смог себе даже вообразить.
6.
Джеффри Мак Брайд открыл глаза. Осмотрел с недоверием свой собственный рабочий кабинет, возвращая сознание из давно сбежавших за горизонт его жизни дней в тревожное настоящее.
Да, он не был спокоен. Это уж точно. Признаться честно, прямо сейчас в чувствах Мак Брайда царил полный хаос. Возбуждение от того, что в заботливо расставленные им много лет назад сети, наконец-то попалась крупная рыба, смешивалось с едкой грустью от нахлынувших воспоминаний и горьковатым предчувствием беды. Но… Бывший майор давно усвоил, что зачастую действовать надо, не обращая внимания на собственные переживания.
Мотнув головой, начальник службы безопасности нажал на кнопку селектора:
– Ванесса, соедини с боссом!
– Одну минуту, – отозвалась девушка.
Ждать пришлось всего несколько секунд.
– Привет, Джеффри, – голос главы корпорации звучал немного странно, но шеф безопасности, поглощенный своими мыслями, этого не заметил.
– Здравствуй, Петр. Ты еще один?
– Нет, Никита по твоему указанию мозолит мне глаза даже в собственном кабинете.
– Пусть он погуляет! Я загляну через минуту.
– Что-то срочное? – вроде бы удивился президент.
– Очень, – коротко и емко ответил Джеффри.
– Жду, – в трубке раздался гудок.
Мак Брайд решительно встал, поправил пиджак и вышел в приемную.
– Сэр, мистер Мак Брайд, с Вами все в порядке? – спросила секретарша.
– Все хорошо, Ванесса, – он выдавил из себя улыбку, понял, что получилось совсем не естественно, и поспешил выйти за дверь.
Через две минуты, он уже был в кабинете президента компании.
Он не стал ничего говорить, просто протянул флэшку и кивнул на стоявший перед Петром Строгановым ноутбук. Тот, пожав плечами, послушно вставил карту в разъем и, дождавшись появления на экране нужного окна, нажал на воспроизведение.
3.
Когда двое закончили слушать запись телефонного звонка, Мак Брайд пригладил волосы и сказал:
– Он не доехал до Москвы. И знаешь почему?
– Почему же? – Петр откинулся на спинку кресла.
– Его машину нашли на таежной дороге со спущенным колесом. Он остановился, чтобы поменять его. Возле машины лежал охотничий карабин с пустым магазином. А еще там повсюду были волчьи следы. Огромные следы. Как-будто волк был размером с теленка. И ни капли волчьей крови. Полоцкий стрелял десять раз крупной дробью в волка, который бежал прямо на него. Но ни разу не попал? А, по словам его знакомого, он был неплохим стрелком. Тело Полоцкого не нашли. Только немного его крови на траве у обочины.