Дарья Михайловна Сорокина
Один дракон – три мужа
– Странно было бы родиться драконом, ответственным за благополучие мира, и не иметь полезных талантов, – самодовольно отметил Айнс.
– Ты что угодно можешь починить?
– Нет. Моя магия распространяется только на неживое, – юноша поднял с земли цветок с обломанным стебельком, – смотри!
С золотых рогов срывались искры, а ладонь подрагивала под напором магии, но цветок не ожил.
– Жаль, – приняла из рук юноши растение-тёзку и погладила повреждённое место.
– А это сможешь починить? – указала на тёршуюся об ноги маршрутку с покорёженной спиной.
– Так вот кто виновник нашей с тобой случайной встречи, – дракон поднял сопротивляющуюся машинку и принялся её изучать, едва сдерживая смех.
– Что-то не так?
– Твой талант. Это поразительно! – Айнс почесал странное создание за зеркальцем и получил в награду довольное мурчание.
– Талант? Я оживила маршрутку?
– Именно. Твоим даром, как тёмной, было воскрешение и создание бездушных рабов. Но после того как мы… – парень покраснел, а вместе с ним залились краской остальные юноши. – После того, как мы тебя инициировали, стала светлой.
– Инициировали? – за этим вычурным словечком крылось явно нечто иное.
– Занялись сексом, – зевнул Цвай. – Как маленькие! Называйте вещи своими именами. Да-да, Малышка у нас с тобой был секс.
– Но то было ради твоего спасения, Скорлупка, – Драй замахал руками и спрятался за спину брата.
– Ха! Какой же лицемер! Ты мечтал об этом с самого начала, ещё не зная о волшебной силе нашей любви, – кривлялся Цвай.
– Можно подумать, вы не хотели Скорлупку! – бурчал третий.
– Ну, мне хотя бы хватает смелости в этом признаться. Да, хотел нашу Малышку, едва нашли её в том мире.
– Аналогично, – кивнул Айнс и наградил младшего брата неодобрительным взглядом. – А кое-кто побрезговал поцеловать её первым и назвал тухлым яйцом.
– Занервничал. Вы знаете, что я люблю её сильнее.
– Ничего подобного! Не сильнее, а просто по-другому, – хором возразили двое парней.
– Так! Хватит, – споры трёх юношей немало веселили. Мне льстило их внимание и привязанность. Но создавалось впечатление, что они заговаривают мне зубы.
– Вы уходите от темы. Починить машинку получится? И что конкретно у меня за талант?
Крупная капля упала с неба прямо на нос, и я смешно фыркнула.
Братья хохотнули. Подхватили под руки и почти занесли в дом подальше от непогоды.
– На все вопросы ответит малыш Драй, – Цвай похлопал по плечу своего близнеца.
– А вы чего?
– За дровами. Ночка обещает быть холодной, а драконам мёрзнуть никак нельзя, – парни пятились к двери.
Не успела даже рта раскрыть и сказать, что с боку дома полностью заставленная поленница, как двое скрылись в сумерках, оставив наедине с самым смущающим юношей.
Не то чтобы мне не нравилось общество Драя. Напротив, питала к нему самые светлые и глубокие чувства, но именно сейчас боялась предстоящего разговора. Во взгляде нахального, пошловатого парня, тлели совсем другие огоньки. Что-то мучило его и не давало покоя.
На помощь нам пришёл новый зверёк, который с любопытством принялся изучать маленький погружённый во мрак домик. Яркие фары выхватывали из темноты детские игрушки, с любовью расставленные на полках, спящие на диване, смотрящие глазами-пуговицами с камина. Сердце сдавило от внезапной тоски. Ливэ так и не встретилась с Айнзамом, не увидела своё дитя.
Подошла к креслу и взяла в руки деревянную фигурку белого дракона.
– Мой отец, – подал голос Драй.
– В курсе, чей это дом? – удивлённо спросила парня.
– Конечно. Знала бы ты, как часто играл здесь. Ждал, что она придёт…
– Мне так жаль, – развернулась к супругу и прижалась к тёплой груди.
– Не стоит. Это было давно. Сам почти забыл сюда дорогу. Оказался не нужен матери. Но я не виню её. Знаю, что такое, когда не можешь противиться чужой воли. Верю, что её заставили так поступить…
– Так и было, я всё видела…
Айнзам поднял на меня озадаченный взгляд:
– Видела?
– Стояла там, где ты нашёл меня, но очутилась в как бы в прошлом. Твоя мать: Ливэ качала на руках яйцо и пела колыбельную. А затем пришёл отец, и…
– Можешь не продолжать. Догадываюсь, что он сделал, – с отвращением процедил возлюбленный. – Хуже этого мерзкого дракона, только падальщики кровейны. Хотя спорно. Он переплюнул порождения самой тьмы по коварству и жестокости!
Лицо третьего брата исказилось яростью, в глазах на миг промелькнула пугающая тьма, но очень быстро схлынула, и парень отрешённо спросил:
– Что стало с моей матерью? Куда она ушла?
– Прости, – не смогла сказать всю правду. Его отец подлый предатель и интриган, разлучил свою супругу и дитя. А сама мать превратилась в ужасное создание, возможно, даже первого кройвена этого мира.
– Расскажи всё, – требовал дракон, а его пальцы больно впились в плечо, но я не дёрнулась. Было приятно хоть немного разделять его боль.
– Больше ничего не видела…
Драй ослабил хватку, но всё ещё с сомнением смотрел на меня. Чувствовал, что лгу, но не стал напирать. Догадывалась, любимый хранит в душе пугающие секреты. Не хочу их знать! Только не сейчас. Не готова. Хочу просто любить его, пока мы не дошли до той точки невозврата, когда всё уже не станет как раньше.
Потянулась к парню, как слепой котёнок. Ощущала себя именно так в полумраке, с жирными белыми пятнами в воспоминаниях. Стёрлись события и обстоятельства, что-то очень важное, мешающее увидеть цельную картину. Но неизменными остались только чувства к дракону. Он один казался светом и опорой.
Обняла за шею и встала на цыпочки. Высокий. Сопротивляется и отстраняется, но кожей улавливаю похоть и желание, разливающееся от третьего воплощения. Любовь со всеми недостатками и слабостями свойственными этой эмоции, помещённая в человеческое тело. Жадный, ревнивый, импульсивный, глупый парень.
– Регина…– простонал дракон.
Как много было заключено в единственном слове. Желание и страх.
Не дам ему сбежать. Не просто так оставили вдвоём с самым несдержанным воплощением. Не просто так Айнзам выключил разум и голос совести.
Ужасная девушка! Вместо того, чтобы помочь ему рассказать то, что так сильно мучает, отвлекаю, пытаюсь соблазнить. А юноше много не нужно. Драй уже на пределе. Ещё миг и сдастся. Чуть подтолкнуть и увлечь. Использую все силы, связывающие нас, чтобы показать, как безумно хочу. Мысленно приказываю взять на руки, отнести на кровать. А дальше, не знаю. Дальше пусть сам. Лишь бы, наконец, наклонился ко мне и заметил.
– Я так не могу, – он прижался к моему лбу. Горячий, словно в лихорадке.
– Пожалуйста, – попросила с надрывом, и умоляющий голос всё-таки пробил брешь в его обороне.
Резко взмыла вверх в сильных руках и оказалась на холодной постели.
Долго смотрели друг на друга без движений. Драй ничего не предпринимал и не собирался.
– Тосковала целый год в пустоту. Это невыносимо. Хоть представляешь, каково мне было испытывать подобные чувства, не зная причины. Задаваться бесконечными вопросами. Почему? Откуда это взялось? – не собиралась ни в чём обвинять Айнзама, но получилось именно так.
Дракон кивнул:
– Тоже тосковал. Но у меня хотя бы остались воспоминания о тебе. Раз за разом вызывал твой образ. Корил за принятое решение, искал способы вернуть.
– Тогда почему сейчас отталкиваешь и ведёшь себя так странно? Я здесь! Твоя… – казалось ещё мгновение, и заплачу.
– Конечно, моя, – Драй улыбнулся и поцеловал в уголки губ.
Схватила парня за плечи, толкнула на спину и тут же уселась сверху. В мозгу набатом било заманчивое словечко матриархат.
– Ты ведь должен слушаться? – спросила слишком робко для девушки, оседлавшей дракона.
– Ты единственная, кому хочу подчиняться, Скорлупка, – парень покорно и нежно смотрел мне в глаза.
Дрожащими руками потянулась к пуговицам на его рубашке. Собственные пальцы не слушались, и потребовалось много времени, чтобы справиться с одеждой и коснуться ладонями жаркого тела. Что-то было не так. Подушечки ощущали борозды и уплотнения на коже. Пригляделась и заметила, что живот, грудь и плечи любимого усеяны белыми уродливыми шрамами. Они пересекались, лежали один над другим, так что за рубцами не осталось и клочка здоровой плоти.
– Кто тебя так?..
– Те, кто помыкают мной, без моего желания, – уклончиво ответил Драй.
– Расскажи. Если хочешь, конечно. Это не приказ, – пропала сильная жажда воспользоваться своей властью над возлюбленным, и он благодарно улыбнулся.
– Наказали за непослушание. Отец был очень недоволен моим поступком и приказал братьям сделать то, что ты видишь.
– Айнс и Цвай… – начинала задыхаться от злости. Мерзкий интриган не просто отнял их у матери много лет назад, но и издевался, заставил калечить самого себя.
– Им тоже пришлось нелегко, – вступился за братьев юноша. – Моя боль неотделима от их. Но отцу важно, чтобы между нами пролегла черта. Ненависть, неприязнь – что угодно, лишь бы никогда не захотели вновь стать одним целым.
– Но как он заставил тебя выполнять приказ?
– В обмен на мои воспоминания. Не только я могу управлять сознанием. Есть другие драконы, наводящие иллюзии, внушающие свою волю и лишающие памяти. Не мог позволить проделать подобное со мной. Тогда потерял бы всякий шанс встретиться тебя вновь, Скорлупка. Но не вини себя.
– Легко сказать, – легла на израненную грудь и принялась гладить страшные царапины.
Его разум сражался с любовью. Какая символичная издёвка. А человечность заставили калечить беспомощного брата. Что чувствовал дракон в этот миг? Как не сошёл с ума?
Возненавидела отца Айнзама ещё сильнее.
– Ты по его мерзким поручениям уходил вчера? – продолжила осторожный расспрос.
– Нет. Отец больше не тревожит меня. Особенно в такое время, когда по-настоящему нужен им. Боюсь, случившееся куда страшнее моих отношений с родителем или конфликта людей с драконами, – мрачно изрёк Драй.
– Расскажи!
– Утром, – пообещал юноша. – Кстати, за своей зверюшкой убираешь сама! Если напрудит или ещё чего сделает.
– Напрудит… Ты серьёзно? Чем? Соляркой или тормозной жидкостью?
– Понятия не имею. Это твоё создание. Тебе предстоит разобраться, как ухаживать за маршруткой и чем её кормить.
– Людьми, – мрачно пошутила, вспоминая, сколько народу набивалось по утрам в тесный транспорт.
Драй шутку не понял, и неуверенно хохотнул, чтобы не обиделась.
– Надо бы крышу починить, а то Гарен, спасая меня, знатно пропорол машину, – поделилась с драконом, и он немного помрачнел, услышав имя своего пленника.
– Постараюсь помочь, – пообещал Драй.
Упоминание о Гарене вызвало в драконе ревность, и он запустил руку мне под кофту. Пальцы нежно вели по позвоночнику и надолго задержались между лопаток. Каждое прикосновение вызывало бурю сильных и страстных эмоций. Краснела и едва ли не мычала от удовольствия. Это же просто спина, но ощущения были такими яркими, словно юноша ласкал меня иначе.
Зарылась лицом ему в подмышку, чтобы подавить очередной громкий стон.
– Нравится? – зачем-то спросил любимый, будто и так не видно, но всё равно горячо закивала ему в ответ.
Воспоминания новой волной нахлынули. Я и Единый сидим на балконе и доставляем друг другу удовольствие. Мы гладим между лопаток. Ничего такого для простых людей, но слишком откровенно для двух драконов. Основания крыльев, огненные плевки. Ответ медленно и окончательно сложился в моей голове. Я дракон. Такой же, как Айнзам!
По телу пробежала судорога от очередного прикосновения, и сознание медленного заволокло дрёмой. Тепло любимого дарило покой. Чувства к нему были слишком разными от безумной сжигающей страсти, до нежной привязанности, и сейчас…
– Айнзам.
– Да?
– Поверь, никогда ты не будешь один, – нараспев протянула часть слов из старой колыбельной.
– Конечно, не буду. Ведь у меня есть своя королева. День и ночь. Моё счастье и боль…– неожиданно ответил дракон, а я опять перенеслась на поляну перед крошечным домиком.
Не могла сдвинуться с места, чувствовала дуновение ветра и солнечные лучи, нежно ощупывающие облысевшую часть леса. Они играли с капельками на водяной мельницы, создавали мириады радуг.
Я всё ждала и смотрела, как меняется утро и вечер, за тёплым сезоном наступают холода. Умирала и возрождалась по весне. А он приходил всё реже и реже. Не глядел в мою сторону, как ни старалась. Зажигала на лепестках звёзды для него. Всё равно не замечал. А затем ушёл уже навсегда.
Несколько одиноких лет окончательно убили во мне надежду. Звёзды стали бледнее на небе и лепестках. Не ощущала прикосновение ветра и солнца, словно хрупкое тельце разучилось на них откликаться. Тогда-то я и приняла решение всё изменить… Перестать быть безголосым цветком.
В попытках вспомнить в прошлый год заплутала и забрела гораздо дальше, всколыхнув нечто странное и давно забытое. Видение вдруг заставило задаться вопросом: А кто я всё-таки? Девушка, дракон или цветок?
Глава 4 Очаг
– Не поговорил с ней? – с заметным облегчением спросил Айнс, глядя, как брат обнимает спящую девушку.
Приложив палец к губам, третий едва заметно кивнул.
Плохой знак, опять не получалось общаться без слов. Слишком стремительно парни разделялись и начинали жить своей жизнью. Если так пойдёт дальше, связь окончательно пропадёт. Кто знает, чем это чревато для Единого.
Тем временем новая опасная идея вклинилась в мысли Драя. А что, если разделение – это благо? Он будет свободен от обязательств перед миром, навсегда перестанет быть Айнзамом, а, значит, клятвы больше не смогут сдерживать его и принуждать.
Откроет портал и сбежит с Региной и Гареном, оставив мир на попечение двух братьев. Они, возненавидят его вначале, но потом, разумеется, поймут, что третий спас любимую. Ведь иначе выхода нет.
– Мы никогда не поймём, не обольщайся. Какие цели бы не преследовал. Потому что нет никаких мы. Есть я, – прозвучал в голове голос второго.
Драй нашёл взглядом близнеца. Юноша, не отрываясь от розжига камина, продолжал невербальный разговор с братом:
– Мне обидно, что ты считаешь Регину настолько поверхностной пустышкой. Она любит каждого не за красивые одинаковые мордашки. Любит всего меня, не отличая одного от другого. Супруга доказала это в пещере нарушенных клятв. Я нужен ей единым. Ей нужен Айнзам, а не Драй, Айнс или Цвай по отдельности.
– Я смогу заменить остальных со временем, позвольте уйти, – с мольбой прошептал третий.
– Никто тебя не держит. Просто знай, ты уже совращён. Твои чувства смердят ревностью, жадностью и болезненным собственничеством. Она не сможет полюбить такого никогда, – внушал Цвай.
– Но как мне спасти её?
– Ты скоро поймёшь и спасёшь, – вмешался Айнс, – а мы поможем. Просто верь, как верим в тебя.
– Я устал, и мне страшно.
– На долю любви всегда приходится больше испытаний, но ты сильный. Сильнее, чем думаешь. Регина тоже верит. Не разочаруй её, – продолжал первый.
– Ответственность давит. Слишком много зависит от меня.
– Пора взрослеть. Не получится вечно прикрываться собственным несовершенством и проклятьем. Тем более Регина вынашивает моё дитя, – напомнил Цвай.
– Моё дитя, – с благоговением прошептал Драй, не споря с братом.
– Моё дитя, – вторил Айнс, и чувство единение медленно вернулось при мысли, что одиночество, в конце концов, отступило.
Пророчество матери сбывалось. Он больше не будет один. Теперь дракон верил древнему обещанию, тем более, когда Регина напомнила о нём.
Нежность вновь заволокла мысли троих воплощений, отгоняя страхи грядущего дня. Тепло от камина отогрело продрогшие пальцы и промокшие ноги. Дракон скинул грязную одежду и лёг рядом с возлюбленной. Ради неё выбросить из головы все сомнения и просто быть собой.
*.*.*
Почти как дома, когда не хочется вставать, а мерзкий будильник трещит, вырывая из сладкой нереальности сна.
В этот раз моим ушам досаждал сигнальный гудок машины. Кто-то монотонно давил на клаксон и бибиканье раздавалось прямо в голове.
– Клянусь, утоплю это создание в ручье. Из-под воды точно не будет слышно эту развалюху, – злобно пробормотал, обнимающий со спины мужчина.
– Далековато идти, в камин его брошу, – согласился другой.
– Регина, умоляю, успокой свою зверюгу, – вмешался третий голос.
– Вот как? Айнзам, вот ты неженка! Десять раз подумаю, прежде чем захочу от тебя ребёнка, – перелезла через возлюбленного и коснулась ногами пола.
– Поздновато уже думать, – тихо пробормотал кто-то из троицы.
– Что, прости? – взяла маршрутку на руки, но она вырвалась и метнулась к двери.
– Поздно, говорю. Нам домой пора. Хочу повидаться со Стершей, – невинно ответил дракон, но от меня не укрылось что-то странное и заговорщическое в трёх взглядах.
Выпустила машинку на улицу и чуть не ослепла от яркого солнечного света, лившегося не с неба, а прямо с поляны.
– Айнзам! Смотри скорее!
Парни спрыгнули с кровати и подбежали ко мне, синхронно щурясь у двери.
– Сейчас что, ночь? – спросил Цвай и задрал голову к небу.
Над нами сияли звёзды, и не было ни одного намёка на дневное светило.
– Первый раз вижу, чтобы они так цвели, – Драй наклонился к моим тёзкам и ласкового погладил по искрящимся лепесткам.
– С тобой в этот мир вернулось настоящее волшебство, Регина! Не только в мою жизнь, – третий закружил в объятьях прямо над морем из огней.
Он нехотя уступил танец Айнсу, сдержанно положившему руку на талию. Нарочито серьёзно партнёр повёл, а я неуклюже наступала ему на ноги и смеялась.
Цвай оказался самым неловким танцором из нашего квартета. Просто положил голову мне на плечо, и мы лениво переминались на месте.
Ощущение вечности и счастья полностью поглотило. Остаться бы здесь навсегда, сбежав от всех проблем, и никогда не отпускать Единого. Не позволять жестоким недругам мучить и калечить его. Защитить.
– Айнзам!
– Регина, – вместе отозвались юноши.
– Люблю.
– Люблю, – вторил дракон.
Утро медленно гасило цветы, и лепестки тускнели на глазах, снова посыпались мелкими точками звёзд. Магическое сияние схлынуло, вернув нас в реальность.
– Пора открывать портал, – напомнил Драй.
– Надо бы, – нехотя расцепилась с братьями и принялась искать своего зверька.
Пока третий колдовал. Обошла поляну и увидела машинку, плещущуюся в ручье. Сомневаюсь, что это хорошая идея для старой маршрутки, а то к дыре на крыше прибавится ещё и коррозия.
Добрых пять минут ловила брызгающегося и фыркающего питомца. Сильно промокла в ледяной воде и основательно разозлилась на непослушный транспорт. Когда, наконец, схватила за дрыгающееся колесо, зубы стучали от холода, а в пальцах появилась неприятная ломота.
– Регина! – недовольно качал головой Айнс.
– Заболеешь, Скорлупка!
– Малышка, тебе нельзя болеть!
– Да-да, помню, не знаешь, как лечить яйцо, – показала супругам язык.
– Ты больше не яйцо. Кстати об этом, – хлопнул себя по лбу дракон, – нужно как можно скорее начать уроки с Гареном. Ты очень давно не превращалась.
– А почему с Гареном? Хочу с тобой! – со стороны звучала, как недовольный ребёнок, и даже топнула ногой, чтобы придать своему требованию весомости.
– Рад бы учить сам, но меня часто не будет дома, – извиняющимся тоном ответил Айнзам.
– Опять твои загадочные поручения?
– Именно, – без особого энтузиазма подтвердил супруг.
– Не расскажешь?
– Пока нет, – Драй протянул мне руку и обезоруживающе улыбнулся.
Ничего не могу поделать, буду ждать, пока любимый созреет.
Шагнула в портал и в последний раз взглянула на усеянную звёздными цветами поляну и крохотный домик. Иллюзия дрогнула, и воссозданный Айнсом коттедж исчез, словно его никогда и не было.
Вновь накатила тоска и странные воспоминания. Это слишком особенное место для нас двоих. Меня не покидало сильное чувство, что именно здесь всё началось.
Сотни золотых нитей расходились в разные стороны. За год Айнзам воссоздал уничтоженные сети порталов и вновь опутал ими мир. Помнила, как мы бежали от преследователей, сжигая за собой мостики, пока не очутились около райского уголка, построенного для меня драконом. Вот и сейчас вернулись домой.
Дверь мгновенно распахнулась, едва портал исчез за нашими спинами. Навстречу выбежала женщина. Вернее, она даже не бежала, а двигалась подскоками на тонких ножках, оканчивающихся длинными когтями. Рук у неё не было. Вместо них, прижимала к груди огромные белые крылья.
Золотистые волосы девушки-птицы мерцали на солнце, а из-под прядей торчали длинные перья. Не успел удивиться, сказочной красоте гарпии, как очутилась в её объятьях.
– Регина! Я так рада за вас с Айнзамом. Никогда бы не подумала, что братик сможет осеменить кого-то. Полагала, количество давно перебило качество,– лепетала девушка, затем отстранилась и критически осмотрела мой живот. – Сколько прошло с момента зачатия?
– Осеме… что? – тупо переспросила девушку.
Следом из дома показался взлохмаченный Гарен, на ходу застёгивая рубашку и выбирая белые перья из волос.
– Стерша, чёрт! Я же просил…
Складывала в голове слова, брошенные сестрой дракона. Зачатие, осеменить, живот… Перевела взгляд на покрасневшую до корней волос троицу и почувствовала, как земля уходит из-под ног.
– Ты ещё не рассказал ей, что ли? – Стерша виновато закрыла лицо крыльями и пискнула: – Прости-прости!
Айнзам сделал шажок назад, выставив в защитном жесте руки, сглотнул и с каким-то истерическим смешком выдал:
– Ты только не ругайся, милая. Но ты беременна.
Я не собиралась ругаться и тем более бить дракона. Вместо этого, тупо смотрела на плоский живот без каких-либо намёков на интересное положение. Когда Айнзам успел сделать вот это самое? Как там Стерша сказала? Осеменил? У нас год не было близости. А теперь он едва ли решался поцеловать меня или прикоснуться. Хотя с его способностями к ментальным манипуляциям… Вдруг он просто стёр из моей памяти процесс зачатия. Бред. Даже нервно рассмеялась.
Подумала, что всё это весьма забавная шутка, если бы не серьёзные лица, озарённые торжественным предвкушением, словно я прямо сейчас снесу драконье яйцо перед домом. И только супруг очень странно реагировал на происходящее. Улыбался, но взгляд отражал совершенно иные чувства.
Айнзам был далеко и не с нами. Как будто добровольно исключил себя из нашей разношёрстной компании и готовился сбежать.
– Регина, ты в порядке? – Стерша помахала перед моим лицом, и приятный ветерок, поднятый её крылом, немного привёл в чувства.
– Нет, – только и ответила. Не злилась, но и общего ликования не разделяла.
Несмотря на беременность, внутри ощущала лишь опустошение. Давно решила для себя, что Айнзам не просто Единый, а именно единственным. Рано или поздно мы бы задумались о семье и детях. Были бы безмерно счастливы. Но сейчас, узнав прекрасную новость, вместо радости, хотела сбежать ото всех и разрыдаться.
– Позволите мне, – подал голос демон, и Айнзам наградил его тремя убийственными взглядами.
– Ты уже сделал всё, что мог. Проболтался Стерше, лишив меня возможности рассказать самому в более подходящей обстановке.
– Более подходящая обстановка? Это когда поутру Регина обнаружит в своей постели кладку яиц? – ехидно спросила крылатая.
Яиц? Кладка? Их может быть несколько за раз? Мне окончательно поплохело.
– Зато одним секретом стало меньше. Дай поговорить с Региной, думаю, смогу подобрать правильные слова. Из вас всех я единственный более-менее понимаю её чувства.
– Она тебя даже не помнит, – процедил Айнс.
– Тем лучше. Судя по всему, там не самые приятные моменты нашей жизни. Не глупи, Единый, просто воспользуйся помощью тех, кому не всё равно, а заодно пообщайся с сестрицей, – Гарен схватил меня за руку и осторожно повёл в сторону дома.
Никто не остановил нас, и только рычащая маршрутка, о которой уже успела позабыть в общей суматохе, путалась под ногами.
Тёмный грязно ругнулся, едва не споткнувшись о машинку, и пробормотал что-то невнятное про обратную сторону некромагии. Без понятия, что это значит, а вот имя маленькому транспорту дать стоит. Взяла на руки своего жужжащего питомца, когда Гарен отвёл мне к лестнице на второй этаж. Пока поднимались, крутила в руках своё приобретение.
А ведь где-то там в моём мире с утра недосчитались в таксопарке одной машины, надеюсь, ни у кого не будет проблем.
Под стеклом красовался номер маршрута. Девять. Девятка. Неплохо, но уже есть такая марка авто. О, ГАЗель…ка. ГАЗелька! Так и назову эту четырёхколёсную мелочь.
– Так, – пробормотал Гарен, перекинувшись с балкончика нашей с Айнзамом спальни, а затем вернулся в комнату и вполголоса потребовал:– рассказывай, как тебе удалось пройти через барьер Единого.
– Думала, собирался о другом поговорить. Привести меня в чувства, помочь свыкнуться с новым положением.
– Вот честно, Регина, так ли тебе это нужно сейчас?
Интересный вопрос. С одной стороны, с удовольствием поплакалась бы кому-нибудь в жилетку. С другой, Гарен для этой роли не очень подходит.
– Наверное, нет.
– Слава богу. Тогда расскажи всё о своей дизельной чихуахуа. Это она тебе переместила за пределы купола?
– Дизельной? Думала, она на бензине ездит, – перевернула ГАЗельку вверх колёсами и принюхалась. И, правда, дизель. Не то чтобы я раньше разбиралась, как пахнет солярка, но точно была уверена, что это именно она. Запах приятно щекотал ноздри, и даже во рту пересохло от удовольствия. Сделала ещё один глубокий вдох, почти зарывшись носом в грязном пузе машинки.
– Видимо, все беременные драконы одинаковые. Стерша так же сходила с ума по мерзким ароматам. Помнится, притаскивал ей просмол`нную шпалу с железной дороги и новенькие вонючие покрышки, – мечтательно проговорил Гарен, припомнив счастливое время своей семьи. Внутренний голосок подсказывал, что о ребёнке лучше не спрашивать, в этой истории явно кроется ни одна трагедия.
– Значит, самое время начинать заказывать Айнзаму шпалы и покрышки, – с трудом удерживала себя чтобы не лизнуть маршрутку, так сильно будоражил её запах. Может, когда останусь одна… Всего разочек.
– Ага, ведь кроме него, никому не покинуть купол, – раздосадовано заметил Гарен, – и тут мы опять возвращаемся к твоему питомцу.
– Маловата она для перемещений. Неуверена, что получится повторить тот фокус.
– Получится! Найдём способ как откормить эту…– демон пытался подобрать слово для машинки.
– ГАЗельку.
– Хорошо, – прыснул Гарен. Интересно, а мужчина успел застать появление маршруток в городах до того, как его затянуло в портал и выбросило сюда?
– Ну, если в этом мире есть волшебный пирожок Алисы, то откормим, – неуверенно посмотрела на уснувшую машинку, издающую тихое урчание.
– Ха-ха! Шутку понял. Как же приятно, что появился, кто-то из моего мира. С местными такая тоска, – пожаловался демон.
– Представляю! Поправил меня, если не так поняла, ты предлагаешь по-тихому устраивать за спиной Айнзама диверсию и побег?
– Не совсем. Хочу помочь ему. Единый не рассказывает, что происходит за пределами барьера. Борется с чем-то в одиночку. Так нельзя. Не собираюсь сидеть и ждать, когда нас дружно накроет концом света!
– Но мы всё равно будем делать это за его спиной? – метка Айнзама или мои собственные чувства, но не могла представить, что буду обманывать супруга.
– Так нужно, Регина. Иначе он заберёт ГАЗельку, и мы останемся тут без шанса спасти твоего дракона, если он вдруг не справится!
Гарен звучал весьма убедительно. Несмотря на предстоящее враньё, мне нравился его план. Чувствовала, что моя троица страдает. Если Айнзам хотел поделиться, сразу сделал бы это. Но из дракона так просто ничего не вытянешь. Даже беременность замолчал. Почему же меня должны мучить угрызения совести?
– Ладно. Согласна. Стерша в курсе твоего плана?
– Она это и предложила. Её тоже барьер не выпускает. Повезло, что вас не было, когда любимая поняла, что пленница, собственного брата, – Гарен передёрнул плечами.
– По ней незаметно, – вспомнила белокрылую улыбчивую девушку, больше похожую на ангела, чем на разъярённую фурию.
– Хорошо играет. Решила изобразить перед Единым святую невинность.
– Надеюсь, Айнзам простит нас.
– А ты бы простила? – поинтересовался демон.
– В каком смысле?
– Ну представь, что Единый пошёл на отчаянный шаг ради твоего спасения. Сделал что-то ужасное и омерзительное. Как бы ты себя повела?
– Я… – слишком легко было ответить, что простила бы что угодно. На Айнзама бы точно не сердилась, а вот собственное чувство вины измучило бы меня. Ведь знала бы, что именно моё спасение заставило дракона пойти на отчаянный шаг. Как же всё сложно. Вместо ответа спросила Гарена сама:
– А ты делал ужасные вещи ради спасения любимой?
– Поверь, Айнзам рядом со мной и не стоял, Регина, – горько ухмыльнулся тёмный.
– Стерша простила тебя?
– Не знаю. Вряд ли, – отрицательно покачал головой собеседник.
– Но вы вместе, и она любит тебя?
– Любит. Но это никогда не изменит прошлого, и того что натворил. Глядя мне в глаза, всегда будет видеть отголоски монстра, в которого когда-то превратился.
– И как же быть? – от слов Гарена стало не по себе. Всегда верила в некую волшебную силу любви, а на деле…
– Никак, Регина. Это жизнь, но тем ценнее чувства Стерши. Она приняла меня, смирилась и продолжает любить такого, – он обвёл себя руками.
– Как же всё сложно!
– Лишь кажется. Итак, ты простишь Айнзаму его ложь и секреты?
Улыбнулась тёмному и ответила его же словами:
– Приму и буду любить таким, какой есть.
– Чудесная клятва, – одобрительно кивнул демон.
– Айнзам, успокойся. Гарен ничего не сделает с ней.
Юноши встрепенулись, словно их мысли были далеко от тёмного полудракона и даже от Регины. Он лишь рассеянно кивнул сестре и вновь уставился в пустоту.
– Расскажешь, что происходит? Никогда не видела тебя таким.
– Что бы выбрала, Стерша: судьбу целого мира или одну-единственную жизнь того, кого любишь и без кого не сможешь дальше?..
– Это ведь не гипотетический вопрос? Регине угрожает реальная опасность? – с тревогой спросила светлая.
– Ага, гипотетический, – трое попытались улыбнуться, но девушка лишь нахмурилась.
– Ведёшь себя странно, даже для тебя.
– В этом весь я, сестрёнка, весёлый инфантильный дурачок, – Драй слегка пихнул Стершу локтем.
– Да уж, – Стерша потёрла бок длинным когтистым пальцем.
– Правда, очень рад тебя видеть. После всего что случилось, даже не надеялся, что вернёшься… До сих пор не верю, ты, Регина. Кажется, что сплю или умер.
– Уже лучше, – улыбнулась сестра, протянув к трём воплощениям крылья, нежно накрыла братьев.
– Прости меня, Стерша…
– За что? – ласково поинтересовалась девушка.
– За то, что не выбрал тебя, а пожелал спасти Регину. За то, что ещё не случилось, но обязательно произойдёт, потому что я слаб. Прости за всё, за себя, за Регину, даже за Гарена. – впервые за долгое время Единый разрыдался. Беззвучно, страшно, безнадёжно.
– Запомни этот момент. Больше повторять не буду, Айнзам. Из всего того, что ты когда-то делал в своей жизни любовь к Регине самое правильное и естественное. Не за что извиняться. Я была мертва уже давно, задолго до появления милой доброй девушки в этом мире… Лучше покой, чем паразитировать на чужой жизни. А Гарен, по своей воле выбрал тот путь и нажил недругов. Взрослый мальчик, сам за себя ответит.
