Dmitrij Potapkin
Смерти больше нет
Глава восемнадцатая
– Промченко, просыпайся давай! – кто-то хлопал Феде по щекам. – ТЫ нам нужен, и как можно скорее, боец.
Сквозь полудрёму он узнал голос Давида. Открыть глаза было тяжелым испытанием, но Промченко справился. Взор упёрся в старую лампу, что поливала светом неприглядную комнату внутри одного из павильонов базара.
– Где я? Долго я был без сознания? – Федя не был уверен, говорит ли он внятно или мурчит, словно кот.
– Полчаса, не больше, – перед Фёдором и правда стоял Давид, улыбаясь вымученной улыбкой поверх синего от усталости лица. – У меня тут для тебя сюрприз, чтобы побыстрее оклемался.
Мужчина отошёл от кушетки, где лежал Промченко и на его место встала девушка.
– Привет. Как ты? – при первых звуках голоса Вики Федя сразу же вскочил на ноги, отчего в его голове разразилась буря и помутнело в глазах.
– Господи, как же я счастлив тебя видеть! – он осмотрел девушку. Она была облачена в кожаную куртку-косуху, застёгнутую до шеи и свободные брюки с высокими сапогами. Над её головой витал верный дрон, что помогал ей воплощаться в этом мире. – Как ты себя чувствуешь?
– Думаю, что явно лучше тебя – ты весь изранен, а Полина …
– Что с ней? – сорвался Федя и окончательно взлетел с кушетки, покачнувшись на месте от головокружения.
– Ей нужен врач, но она вполне стабильна – ребята взяли её под свою опеку, – позади Вики стояла группа молодых парней и девушек, что помахали ему. Это выглядело бы даже мило, если бы не сажа и копоть на их лицах, закрывавшая порезы и ушибы.
– Давид, – Промченко обратился к товарищу. – А как вы нас вообще оттуда вытащили?
– Пришлось попотеть, однако! Мы тут в осаде, если ты еще не понял – но слава добровольцам, что подскочили сюда чуть ли не сразу после твоей речи! – Давид по-актёрски похлопал в ладоши. – Меня до мурашек пробрало, а Лука и того, казалось, расплакался!
– Где младший, кстати? Он жив, цел? – Фёдор, казалось, уже окончательно пришёл в себя. Покрутив головой, его взгляд уцепился за несколько групп людей, что вытаскивал наружу тяжелые армейские ящики.
– Да, но не сказать, что он в полной безопасности, – Давид поманил Федю рукой и тот пошёл вслед за ним. – «Ратники» хотели во что бы то ни стало разделить нас на две части, поэтому пошли броневиками на таран. Сейчас нас и павильон с техникой, где Луку обороняет другая группа добровольцев, разделяет взвод отлично вооружённых солдат. Уже коцаных, правда, но очень злых.
– Нужно с ним связаться, чтобы он передал данные Вики в безопасное место – Саволов вознамерился стереть её, – только сейчас Промченко понял, что девушка замечательно его слышит. – Прости, что не сказал раньше.
– Жирдяй еще жив? Я думала, что ты не упустишь шанс пустить ему пулю в лоб, – голос Вики порой звучал еще холоднее и жестче, чем у Феди, что и пугало и нравилось ему одновременно.
– Ушёл, скотина! Я почти достал его, но … – Фёдор вспомнил про Матвея, – но он перехитрил нас.
– Значит, он заявится сюда, и ты закончишь начатое, – Вика подошла к Промченко вплотную, приблизившись к самому лицу. Он ощущал тепло световых лучей, что формировали её временное тело. – Я горжусь тобой, знай это.
Она ушла на улицу и мужчины прошли за ней. Сыпал снег, но людям холод не ощущался вовсе – то ли от адреналина, что будоражил кровь, то ли от пожарищ, что полыхали вокруг. Явно не таких огней ожидал город в преддверии нового года. Вместо пресловутых новогодних шлягеров воздух гудел треском дерева и пластика, что плавился и остывал в снегу, вперемешку с воем сирен и свистом лопастей коптеров.
– Кстати, о связи и передаче данных – ничего не выйдет, – огорошил Давид Промченко. – Я же сказал, что мы в осаде. И не только физической, но и информационной.
– Они отрезали район от связи?
– Радио пашет, некоторые сигналы проходят – как видишь, но большего не жди , – Давид уныло развёл руками.
– Пытаются разобщить, – проговорил Фёдор себе под нос. – Мне нужна связь с Лукой, срочно.
Давид кивнул и позвал за собой. Они проходили через палатки и шатры. Несколько из них превратились в импровизированные госпитали. Практически на выходе он увидел Полину. Вокруг неё корпели несколько врачей, уложив на специальную кушетку и развернув специальное оборудование.
«У врачей есть клятва, и они не мучаются выбором сторон»
Фёдор подошёл ближе и положил ладонь подруге на лоб. От него веяло жаром, словно от раскалённой сковородки. Промченко бросил взгляд ниже – кулаки его сжались, a все внутренности тряслись, готовые низвергнуться в непроглядную дыру, что ощущалась чуть ниже живота. Полученное ранение было намного серьёзнее, чем показалось Феде изначально – изрезанная винтом рука держалась едва ли на нескольких жилах. Врачи метались из стороны в сторону, пытаясь не допустить большей кровопотери и сохранить её тело в целости.
– Пойдём. Оставь это профессионалам – они сделают всё, что будет необходимо, – Давид потянул друга за руку, но тот никак не хотел уходить.
Фёдор закрыл глаза, прошептал несколько слов, которые не услышал кроме него самого и поцеловал подругу в лоб, после чего, с камнем на душе, вышел из шатра и направился дальше.
Вскоре дорога привела их к невысокому кирпичному строению, похожему на то, в котором ютился Давид со своим чаем. Внутреннее убранство походило на землянку времён Второй мировой войны: полутьма с едва работающей лампочкой под потолком, аскетичная мебель в виде дубового стола и несколько табуреток, уставленных радиооборудованием. За ними сидело несколько человек – будто древние радисты, что связывали между собой поля старых сражений.
Присаживайся и жди ответа от Луки, – Давид сказал это демонстративно громко, после чего люди внутри помещения заметались в поисках чего-то. Массивная рация легла ему в руку Фёдору. Он зажал кнопку.
– Лука, это Промченко. Слышишь меня?
– Слышу тебя , Федь… – звуки речи изредка прерывались шипением. – Ну и заварушка, да?
– Я бы не преминул воспользоваться шансом и пошутить, но времени у нас мало. Что с Викой и её данными?
– Я сделал всё, что мог. Сейчас она должна быть с тобой, подключенная через дрон. Так?
– Всё верно.
– Она полностью на серверах, ни одного её следа внутри «Зевса» не осталось. Но тут небезопасно! – Лука закашлялся, после чего продолжил. – Нас тут конкретно обложили! Снесли всю технику в подвал – я тут задыхаюсь!
– Выйдешь наружу – дырка в башке появится мигом, так что сиди там и оставь работу старым воякам, — Промченко ткнул себе пальцем в грудь, не сразу поняв, что собеседник его не видит.
– Федь,— голос выдал резкую смену настроения у Луки. – У меня плохое предчувствие.
– По поводу? – Федя опустил голову ниже и зажал второе ухо ладонью.
– По поводу наших шансов … на победу. Кажется, я только сейчас понял, что мы сделали. Мы нашли нерв! Тот самый, который оборачивает человека терпящего в того, кто борется. И мы вскрыли его.
– Понять бы теперь – a мы правильно поступили?
– Даже и думать не смей, что мы неправы! Но, — Лука сделал небольшую паузу, – всё точно будет впустую, если ты не сможешь сберечь Вику. Она – ключ, понимаешь? – Промченко хотел что-то ответить, но Лука сразу же перебил его. – Я говорил с ней. Она пока не осознаёт своей роли в происходящем, она боится! Но это пройдёт – если ты поддержишь её и дашь сделать нужный выбор.
– Ты надёжно её защитил? – Промченко начал нервно выстукивать ритм по металлической столешнице.
– Если запахнет жареным – я заблокирую доступ к центральному компьютеру, но это вряд ли удержит их надолго. Если серверная будет захвачена – они разнесут всё в пух и прах,– Лука сглотнул тяжёлый ком, застрявший в горле. – Я внёс в компьютер биометрические данные всего троих: свои, брата и твои, Федя. В случае, если один из нас погибнет, другой закончит начатое.
– Саволов не решится убить курицу, что несёт золотые яйца – Вика нужна ему живой, – в который раз Промченко удивился собственным словам. – Спасибо тебе, Лука. Мне кажется, ты и мне стал как младший брат.
– Значит, постарайся не дать меня в обиду, старший. До встречи, конец связи.
– Конец связи, – Промченко выдохнул и встал на ноги. Усталость, что одолевала его прежде, покинула тело, уступив место дикому огню. Ноги понесли его к выходу, где его ждал Давид.
– Ну, что? Наболтались? – мужчина встретил его лёгкой ободряющей улыбкой.
– Да … он боится, сильно, – Промченко ожидал, что старший брат начнёт переживать за младшего, но эти слова не произвели никакого впечатления.
– Само собой! A как тут не бояться? Страх того, что всё задуманное может полететь к чертям – основа, на которой зиждется поражение. Не только его, но и каждого, кто вышел сегодня на улицу!
– Вряд ли такое случится. Костёр полыхнул, и они уже не смогут его потушить.
– Тут ты прав, пожалуй. «ZEWS» поначалу попробовал стирать аккаунты и все данные тех пользователей, что в открытую поддержали тебя в соцсетях – ну ты знаешь, испугать тем, что не оставят от них пресловутого «информационного следа» и умирать придётся по-настоящему. Ребятки, однако, за своих заступились и перегрузили им сеть к чертям собачьим, поэтому сейчас сервис и вовсе «лёг».
– Славный костёр получился, согласен? – Фёдор говорил это чуть ли не с гордостью, но исправился, увидев лицо Давида.
– Костры хороши, когда ты в любой момент можешь их потушить, – сказал он. – А тут уже бесконтрольный, дикий лесной пожар, в котором гибнут все.
– Поэтому мы должны поспешить, остановить Саволова и взять всё под контроль!
– Надеюсь, что так и будет, – Давид лишь пожал плечами. – Я, то, как и ты, просто солдат. Кого бы мы из себя не строили, но это так. Не нам садиться в высокие кабинеты принимать решения – мы хозяйничаем на улицах, пока всё катится к чертям, и стараемся выжить.
– Как выживать то будем, кстати, – Фёдор приметил ящик, к которому их привёл товарищ. – Чем будешь «угощать»?
– А всё по стандарту, знаешь ли, – Давид откупорил крышку и передал другу автомат.
– Родной калаш, – Фёдор взвесил в руках полностью окрашенное в чёрный цвет оружие.
– Автомат Калашникова образца 2012 года – лучшее, что смог достать. Я, знаешь ли, не предполагал, что мне придётся на базаре, возле точки продажи чая, вступить в военный конфликт! – мужчина засмеялся, а Фёдор последовал его примеру. – Запасайся всем необходимым, и выступаем – нас ждёт взвод обозлённых и голодных «ратников». Дорогая, ты с нами? – Промченко поспешно закрыл свой рот, боясь реакции девушки, но та лишь слегка улыбнулась.
– Само собой, – ответила Вика из-за плеча Промченко.
Феде оставалось лишь вопросительно и негодующе посмотреть на стоящих рядом людей и держать в голове очевидный вопрос: «Какого чёрта?»
– А что ты так смотришь? Дрон то у неё боевой, да и противника путает замечательно – они стреляют по ней, а она их в это время сверху «удивляет»! – Давид рассмеялся пуще прежнего.
– Мы тут не баклуши били, пока вас ждали. Вперёд! – Вика пошла вперёд, за ней Давид и позади Фёдор, до конца не осознавший весь масштаб их боевого трио.
Глава девятнадцатая
Старый город. Его каменная кладка под ногами идущих превратилась в жуткое месиво талого снега пополам с мусором и кровью. Каменные строения жили по соседству с развёрнутыми тентами бесконечных прежде торговых рядов. Пахло едким пластиком и хвоей.
Мимо идущей троицы проносились силуэты людей. Они были облачены в короткие куртки-анораки с огромными капюшонами. Лица были скрыты повязками, масками-респираторами и прочим хламом, что они прихватили из дома. Однако, наибольшее внимание привлекали люди в кожаных куртках с высокими воротниками и цепями – так уж повелось исторически, что такой образ не вызывает доверия. Многие из них закрыли головы масками зверей и теми, что создавали впечатление настоящей черепной кости.
Давид и Вика проходили сквозь людскую массу как нож сквозь масло – не обращая и малейшего внимания. Промченко же, внимательно рассматривал тех, кто вышел на улицу после его слов.
«Не так я представлял свою целевую аудиторию. Хотя многие, скорее всего, вовсе не слышали мою речь, и вышли просто вслед за толпой. A может, просто ждали момента, когда всё накалится и настанет их время – время городских безумцев, которых прежде никто не слушал и не слышал»
– О чём задумался? – обратился к Феде Давид и протянул тому массивный кожух. – Давай не спи, у нас нет времени на праздные гуляния.
– Далеко до Луки? – Промченко принял подарок. Им оказался заточенный как коса нож. – Спасибо, друг.
– Еще несколько минут и окажемся возле баррикады, – троица прошла мимо группы парней, что разрисовывали черепами прежде белую каменную стену. Давид лишь разочарованно посмотрел на них. – Не думаю, что «ратники» продержатся долго. Они там чудом одним лишь смогли укрепиться – повезло, что им противостоит бесконтрольная толпа, которая по большей части куражится.
– Пара былых вояк для них будет вызовом серьёзнее? – Фёдор не до конца был уверен в успехе их плана.
– У вас есть я, – вступила в разговор Вика. – Я размещу дрон в безопасном месте и буду их отвлекать, пока вы постараетесь вынести побольше мозгов из их голов.
– Ты уверена, что это безопасно? – Промченко было потянулся к ладони девушки, чтобы взять её, но остановился.
– Подумай головой, Федя, и дай девочке поступить так, как она хочет! – голос Давида прозвучал чуть ли не осуждающе. Они вдвоём, судя по всему, уже успели сдружиться. – Жизнь Вики зависит не от дрона, a от серверов, где она хранится. Так что любая опасность исключена, пока что …
– Каков у нас план? – Промченко с удивлением осмотрелся, приметив, что вокруг них собирается очень разношёрстная толпа протестантов. Взгляд упал на «счётчик».
«Они идут за мной»
– Мы с тобой – на крыши соседних домов – оттуда чудный вид на противника. Затем, когда прижмём их, Вика полетит на штурм – её дрон хорош на близком расстоянии. Там и мы присоединимся, – Давид вновь пожал плечами. – План шит белыми нитками, но должно получиться!
– У нас тут очень много гостей собралось, – Вика осмотрелась дроном, оценивая размер толпы. – Человек шестьдесят, не меньше.
– Они идут за моим передатчиком, – встав на месте как вкопанный, Промченко замер, подбирая слова. Затем он заговорил, громко и отчётливо, выделяя каждое слово. – Вы знаете, кто я?
– Да! – откликнулась толпа десятками выкриков.
– Я … не могу просить вас о чём либо … это очень опасно! – Федя старался перекричать всё возрастающий гомон возбуждённой толпы.
– Да нам всем уже насрать! – отозвался кто-то. – Да! Терять нечего!
Промченко ошеломлённо смотрел на всех этих людей. Годами внутри них копилась злоба и обида на мир, скапливаясь внутри. Теперь всё вырвалось наружу через прорванный гнойник. Собрав все силы, он прокричал:
«Если … Вы … Хотите … Помочь … То … Атакуйте … Баррикады!»
Толпа взорвалась одобрительными выкриками и устремилась вперёд. Промченко выловил средь людской массы пару ребят – за спиной у них были гигантские рюкзаки со складными коптерами.
– Подсобите нам! Мы прикроем огнём с крыши, пока другие будут их атаковать в лоб, но нам надо будет быстро спуститься, окей? – Фёдор похлопал их по плечу, когда увидел одобрительные кивки.
Разномастный поток обтекал их, словно река выпирающую из воды скалу. Троица с удивлением рассматривала разгоряченных людей.
– Подумать только – и стар и млад! – Давид старался перекричать стоявший вокруг гомон.
– A мне ведь не одной показалось, что я видела полицейских среди них? – Вика задумчиво почесала голову.
– Я тоже видел, – крикнул Фёдор, с грустью понурив голову.
– A вы что думали, они не люди что ли? – вмешался Давид. – Полицию бросили первым эшелоном на разъярённую толпу, но ведь все всё понимают! Практически все переметнулись и их нельзя за это судить!
– Даже ратники? – спросил Фёдор, приметив впереди силуэты знакомых броневиков. Они были на месте.
– Ни в жизнь! От них не дождёшься! Они же ведь только на бумаге служат городу, a по своей сути – ЧВК! А ваш начальничек – один из их соучредителей, между прочим, – Давид сделал еле заметное движение глазами, обозначив дома, откуда будет вестись стрельба.
– Кстати о нём – вы видели Саволова? Эта тварь должна быть где-то неподалёку!
– Еще нет, но я думаю, что твой «счётчик» приведёт его сюда, – Вика пролетела мимо них и встала посреди дороги, рассекая людские потоки. Вдалеке послышались выстрелы. В её руках появился дробовик. – Мальчики направо, девочки налево.
Троица ухмыльнулась и разбежалась в разные стороны, заняв свои позиции.
Фёдор вскочил по ступеням вверх, вбежав на крышу трёхэтажного здания. Через небольшое окошко он выбрался на красную черепицу, откуда открылся вид на поле битвы. Колонна из броневиков выстроилась буквой П, ощетинившись во все стороны оборонительными сооружениями собственной сборки – остатки торговых рядов и перевёрнутые автомобили. Стояла жуткая вонь обгоревших тел – укрепления пытались штурмовать, но без грамотного руководства снять группу обученных солдат не представлялось возможным.
«Ратники» заняли важное стратегическое место, прорвавшись внутрь позиций оборонявших базар – широкое место между домами, которое позволяло быстро перейти из одного двора в другой. Внешнее кольцо осады не давало сделать этого снаружи и обойти позиции солдат. Однако, это обернулось и своими проблемами – на подступах к самим домам можно было увидеть разорванные гранатами в клочья тела в военном обмундировании – неудачная попытка прорваться в дома и занять позиции внутри.
Маленькое войско было безнадёжно окружено, но в тоже время выполняло главную свою функцию – разбивало силы врага напополам, позволяя усиливать давление на ту сторону, где оборонялся Лука. Ростовые щиты «ратников» – последнее слово техники, стояли словно твердыни по периметру защищаемой ими территории. Скрепленные между собой не только по бокам, но и вверх, они надёжно охраняли солдат внутри от бросков бутылок с зажигательными смесями. Гранат в них летело немного, но те уже, в свою очередь оставляли заметные после себя повреждения.
Промченко занял позицию, откуда мог видеть «внутренности» временного армейского лагеря – большая часть солдат была надёжно скрыта за щитами, или отсиживалась внутри броневиков. Через оптический прицел меткий глаз отмечал места, куда можно ударить. За баррикадами началось движение – естественная реакция на появление разъярённой толпы, во главе которой девушка с дробовиком.
В щиты полетела первая партия коктейлей Молотова, что взрывались сотнями горящих осколков о щиты, не причиняя им никакого вреда. «Ратники» же, со своей стороны, решили не оставлять этого безнаказанным и применить средства разгона толпы – пока что, само собой. Людям в глаза ударили ослепляющие лучи белого света безжалостных стробоскопов. Многим пришлось отвернуться, a те, кто увидел сияние – схватились за головы обрушились на каменную кладку под ногами порывами блевоты. После этого сквозь баррикады были выброшены несколько гранат – световых и дымовых, чтобы отбить у толпы желание наступать.
Единственная, кому было всё равно, стала Вика. Дрон держался на почтительном расстоянии, надёжно высвечивая луч голографического изображения. Девушка перехватила дробовик и направила его прямо в центр «панциря» – соединённых вместе щитов. Она изобразила выстрел, который мог разве что рассмешить оперативников за стеной. Дробовик был бутафорией, однако не был её боевой дрон, что направил на врага подствольный гранатомёт.
Взрыв смял металл щитов, оставив, тем не менее, стену в порядке. То же самое нельзя было сказать про тех «ратников», что стояли в тот момент возле укреплений. Поражённые осколками, что прошили забрала шлемов, трое солдат отлетели на камни, сокрушаясь стонами боли.
Всмотревшись в оптику, Фёдор открыл стрельбу. Окошки броневиков и автозаков полопались, прошитые пулями. Солдаты внутри попрыгали на пол, схватив впопыхах оружие. В это время следующий подствольный снаряд пробил брешь в стене, куда сразу же пролетело несколько огненных бутылей. Внутри крепости началось движение, которого защитникам было лучше избежать. Пули метко разили выбегающих солдат в головы, в область ключицы и подмышек – самых незащищённых областей.
В тот самый момент, когда Феде показалось, что бой идёт уж слишком легко, небеса над ними взревели. Армия боевых коптеров-самоубийц, что чуть не убили их на дороге, пожаловала на место, возвестив о себе жужжанием осиного гнезда. Вслед за ними показалась угроза серьёзнее – тройка боевых квадролётов. Пилот-одиночка внутри каждого обрушивал с неба значительную огневую мощь – пулемётные очереди и четыре ракеты. Одна из таких как раз устремилась в тот дом, откуда стрелял Промченко.
Крыша взорвалась фейерверком красной черепицы неподалеку от мужчины, еле успевшего встать и унести оттуда ноги. Взрыв откинул и повалил его. Израненными руками он цеплялся за любые выступы, соскальзывая вниз. Автомат, перекинутый ремешком через плечо, тяготил его и тащил вниз. «С третьего этажа падать не смертельно, но больно» – подумал Федя.
Пулеметная очередь насверлила дырок слева от Промченко. Зацепившись и найдя устойчивое место на самом краю, он развернулся лицом к обидчику, мгновенно направив на него дуло автомата. Матовая поверхность закрывала весь квадролёт, не позволяя определить где находится пилот, но опыт личных полётов помог Фёдору в этом деле. Ответная очередь из АК заставила машину вильнуть в воздухе. В отместку за этот проступок, крыша дома в очередной раз взорвалась красными черепками – в этот раз в качестве снарядов выступили коптеры, что просто таранили здание.
Промченко оставалось лишь убегать по кромке крыши. Краем глаза, он заметил, что Давид страдает от той же напасти, но больше преуспел в этом – кабина его квадролёта уже была испещрена дырками от пуль. Но не было времени следить за другими, пока у самого на хвосте висела смерть. Фёдор взбежал выше по крыше, зацепившись за конёк, что было очень вовремя – справа разорвалась новая ракета. Взрывная волна ударила в него, и рука взвыла болью в опухших мышцах. Усевшись на верхушку крыши, Федя не целясь, от бедра, высадил пол обоймы в квадролёт. Стекло, закрывавшее пилота, раскрошилось, открыв его взору. Машина резко дёрнулась в сторону – верно пуля таки достигла цели и зацепила человека внутри.
Автомат щёлкнул, заявив о том, что больше стрелять он не будет. Немедля, Промченко закинул его за спину и отпустил руку, заскользив вниз по крыше. Ладонь легла на рукоять ножа и вынула его из кожуха. Оттолкнувшись от кромки, Промченко устремился навстречу пилоту квадролёта, сжимая в руках смертельное лезвие. Изрезанные пальцы вцепились корпус машины, рванувшей вниз под весом еще одного человека. Нож пронзил сердце пилота – в глазах воспламенилась секундная агония боль, угасшая вслед за его жизнью. Фёдор рванул штурвал на себя. Квадоролёт устремился к стене дома, откуда мужчина впрыгнул в ближайшее окно, свалившись на бетонный пол.
Намерение Фёдора откинуть голову назад и чуток вздремнуть нарушила третья машина. Зависнув перед окном, квадролёт напомнил Промченко хищного коршуна из фильмов по NationalGeography. Зверь готовился броситься на жертву, но его обзор закрыла машина поменьше. Дрон висел в воздухе прямо напротив места пилота. Дробовик запустил автоматический режим и выпустил одну за другой восемь кучек дроби. Словно картечь во время боя кораблей в море, она растерзала место пилота и его самого, превратив молодое тело в кучу фарша, покрытого обрывками одежды.
Квадролёт спикировал вниз, впечатавшись в нижний этаж. На мгновение внутри здания началась тряска, как во время подземных толчков. В окне появился образ Вики. Она была прекрасным лебедем в луже, бриллиантом в куче грязи, ангелом средь хаоса.
– Иди со мной, если хочешь жить, – сказала она и ухмыльнулась. – Цепляйся за «батю», – девушка кивнула в сторону дрона. – Спущу тебя с неба не землю.
Хромая и ворча, Промченко подошёл к окну и уцепился за жужжащую машину.
– «Батя»? – крикнул он, стараясь пересилить шум. – Нам, кажется, надо это обсудить.
– Всё потом, – Вика шла прямо по воздуху рядом с ним. – Сейчас ребята отгонят машины, и мы рванём к Луке. Судя по тому, что я еще тут, команда Саволова пока не преуспела.
Промченко спрыгнул на камни под ногами и окинул взглядом место битвы: трупы солдат были самым ужасным образом растерзаны, будто не люди, но свора диких собак пробежала мимо. На обезображенных лицах застыли гримасы ужаса под слоями сожжённой кожи. Толпа занималась тем, что обычно делали захватчики при удачном штурме – грабежом. Повсюду были заметны люди в трофейных брониках и шлемах, с оружием наперевес.
– Война в самой её чистой форме, – неведомо откуда появился Давид, протянув Феде пару обойм для автомата. – На, заправься. Медлить нельзя – за младшого страшно.
Гул автозаков заполнил улицу – несколько добровольцев отгоняли серые, похожие на броненосцев, машины в стороны. Внутри они были заполнены людьми – теми, кто во время боя догадался сдаться и их надсмотрщиками. «А в этой войне, пожалуй, есть что-то отличное от предыдущих» – подумал Фёдор и зашагал прочь.
Над головами со свистом пронеслась компания из квадролётов. Один, белоснежный и похожий на яйцо, приковал к себе особое внимание. Вслед за ними промелькнули мрачными тенями несколько боевых машин.
– Это была птичка Саволова, – Федя указал пальцем в небо, проводив полёт недругов невидимой линией.
– Тогда нам следует поторопиться, – лёгкость, с которой обычно говорил Давид, пропала без следа, уступив место беспокойству. – Нож куда дел? Просрал уже?
– Остался торчать в груди незадачливого пилота. Можешь достать, если так хочется, – резкий тон товарища возмутил Федю и тому вдруг захотелось накинуться на него. – Он, должно быть, как раз поджарился до нужной степени. Можно вытаскивать.
– Ты, малой, на меня не огрызайся … – прошипел старший из говорящих.
– А то что?
– Дам тебе по харе, чтобы в себя пришёл немного. Стоишь тут, будто герой какой-то. Я тебе помогаю лишь потому, что младшой верит тебе и твоему делу. Да и девчонка у тебя славная, поумней тебя будет, – Давид что-то высматривал за спиной у Феди. Утвердительно кивнув и прокашлявшись как следует, он прошёл мимо, задев его плечом. В несколько шагов он добрался горящего остова квадролёта. Заглянув туда, где была прежде кабина, он сунул руку и извлёк массивный нож.
Федя и Вика стояли молча и наблюдали, как бывалый воин возвращается к ним, потирая обожжённую руку. Давид протянул оружие Промченко.
– Семейная реликвия, как-никак. Не теряй больше, болван.
– Прости меня, погорячился, – виновато произнёс Федя.
– И ты меня. Надо было немного пар выпустить, – Давид поднял взгляд к небу. – Потопали?
Снежная буря в небе разбрасывалась белыми хлопьями, словно конфетти, укрывая беспокойный город мягким одеялом. Троица вышла вперёд по расчищенной дороге. Улица едва ли имела сейчас свой прежний базарный вид, но компания смогла отгадать нужное направление и отправилась вперёд. До нужного павильона было с десяток минут ходьбы.