Дмитрий Александров
14.300
– Я не могу!
– Почему?
– А как же мама? Костя? Дядя Боря?
Лука опустил руку. Мышцы его болели от нагрузки, которая выпала на долю юнги в предыдущие дни, но Денис этого не знал, а Лука старался не показывать.
– Ты хочешь остаться здесь?
– Я не знаю, – в глазах Дениса блеснули капельки слёз. – Так нельзя делать. Это только в книжках бывает, что куда-то убегают.
Лука обернулся. За ним высились мощные углы грузовых мачт. В тумане они казались огромными безрукими великанами: тела́-салинги7, тонкие ноги, стеньги-рога́8. Внизу притаился толстый брашпиль9, справа дремало чудовище запасного якоря. Корабль, выплывший из сказочного тумана, оказался не сказочным, а самым настоящим кораблём. Вблизи он давил, пугал размерами; странные предметы, чужие, незнакомые, спящие на палубе среди пластов тумана, вызывали внутри холодок тревоги.
– А как же я? Что тогда делать мне? – Лука снова посмотрел на Дениса. Пахло машинным маслом, точь-в-точь как от велосипеда, когда они с дедушкой перебирали его. Запах был знакомым, приятным.
– Я здесь один. Что мне делать?
Денис вздрогнул:
– Один?! Ты один на корабле?
– Да. Тут никого нет, только я и птицы. Иногда прилетают птицы.
– Разве так бывает?
– Так получилось.
Минуту они молчали. Денису вдруг захотелось посмотреть радиостанцию, с которой работал Лука. Наверняка это очень хороший, большой передатчик.
– Ладно, – неуверенно ответил Денис. – Только заберём дедушкины приборы. Хорошо?
Глава 9. Участок номер восемнадцать
У открытой нараспашку калитки стояла лимонная с синим автомашина – милицейские «Жигули». Над капотом склонились дядя Боря и участковый инспектор. Милиционер придерживал руками карту:
– Где, вы говорите, обычно рыбачат?
– Вот эти карьеры. Здесь кстати проходу нет: затоплено всё; от сих до сих – вода.
Участковый, хмуря брови, некоторое время разглядывал карту, затем сложил её нужным квадратом наружу, сел в машину, снял трубку рации и несколько минут что-то говорил в конус микрофона. Из сада к ним вышел Журавлёв, сорокалетний майор, начальник уголовного розыска. Он постучал в окно, привлекая внимание инспектора.
– Что там?
– Группу формируют, будут через час. ГАИ проинформировали, описание разослано.
– Час… Медленно. Подомовой обход надо. Давайте с водителем, сейчас отправлю. Особое внимание на первую реакцию. И осматривайте участок, хотя бы немного.
– Есть.
Майор посмотрел на председателя:
– Борис Петрович, пройдёмте в дом.
За столом листал записную книжку следователь, рядом с ним стоял водитель-сержант. Напротив, у холодильника, на стуле, который всегда занимал Денис, сидел дядя Володя. Он постоянно переводил глаза то на одного, то на другого, словно ждал чего-то или хотел задать вопрос.
Журавлёв шепнул сержанту указание, и тот выскочил наружу. Рядом с дверью, под полкой, шурша, съехала на пол стопка газет, упал кусок оргалита и обнажился алюминиевый бок канистры. Майор резко повернулся, присел, качнул её. Затем открутил крышку, переставляя пальцы так, чтобы держаться всегда за одни и те же грани.
– Между прочим, нарушение правил пожарной безопасности, – он закрутил крышку обратно, поднял газеты. – Что она тут делает? Борис Петрович, у М*** был автомобиль?
– Да, у покойного Михаила Ивановича был «Москвич», оранжевый. Но я слышал, сразу его продали: сами понимаете…
Майор поднялся, положил газеты на стол и посмотрел на дядю Володю:
– Ваша?
– Нет! – тот вытянул шею вперёд и поднял голову. – То есть, да.
– Так да или нет? Гражданин, вы понимаете, что речь идёт о жизни ребёнка? Сделайте усилие – говорите всё, что знаете, всю правду. Это ваш долг, как человека.
Владимир Александрович сглотнул:
– Моя, но я не приносил её сюда, – он перевёл взгляд на следователя. – Я правда ничего не знаю. Я так же испуган, как и все. Машенька пропала, и я… Я просто не нахожу себе места, я готов идти на поиски вместе со всеми! У меня машина. Я могу…
– Отвечайте только на вопросы, – оборвал его следователь.
– Хорошо, – тихо прошептал дядя Володя и уставился на зелёную узорчатую клеёнку, – простите.
В кустах черноплодной рябины, которая давно выбралась из-за забора и разрослась на углу улицы, затаились Артём, Самир и ещё двое ребят.
Артём покрутил в руках бело-чёрное перо – у него было уже три таких. Перья теперь находили повсюду, больше всего, конечно, возле денисова участка.
– Бабка, на углу пятой которая, говорит, что его эти птицы забрали.
Самир цыкнул:
– Враньё. Даже орёл не поднимет человека. А орёл – самая сильная птица.
– Конечно враньё, – кивнул Артём. – Сам он сбежал.
Один из мальчишек сзади страшным голосом продолжил:
– …заблудился в лесу, помер, и его призрак ночью прилетит мстить!
Самир засмеялся, а Артём ударил шутника кулаком в плечо:
– Не неси чушь, понял?
Запел крапивник; вдалеке заскрипели ворота.
– Смотри, по домам ходят!
– Может, только к соседям? – Самир внимательно наблюдал, как участковый постучал в калитку двадцатого участка и окликнул хозяев.
– А тебе чего бояться? – Артём, прищурившись, посмотрел на Самира.
– Я и не боюсь.
На дальнем конце улицы показался милицейский уазик. Шурша по песку глубоким протектором, он аккуратно пробрался к восемнадцатому участку и остановился сразу за «Жигулями». Старшина и сержант спрыгнули на землю, огляделись и неуверенно направились к дому.
– Это потому, что у него дядя – важный человек, – сказал Артём, кивая в сторону уазика. – Вон сколько понаехало.
– А кто у него дядя? – спросил один из ребят.
– Не знаю. Директор вроде.
Через минуту двое милиционеров вывели дядю Володю на улицу.
– Значит, не такой и важный, – Самир довольно посмотрел на Артёма. Тот плюнул за забор:
– Ладно, погнали.
В доме остались дядя Боря, начальник уголовного розыска и следователь. Ждали криминалистов и группу, которая должна была заняться поисковыми мероприятиями. Журавлёв быстро пробежал глазами исписанный мелким аккуратным почерком листок и сунул его в папку:
– Василич, я наверх. Там было кое-что.
– Можно мне с вами? – спросил Борис Петрович. Он стоял возле входа, держа в руках шофёрку; глаза его были полны искренней, почти отцовской тревоги.
Майор забрался по лестнице первым и подал старику руку. «Двух пальцев нет, среднего и безымянного, – отметил он про себя, никак не выразив это на лице. – К нам, значит, не попадал: запомнили бы». Он сразу прошёл к столу с аппаратурой.
– Это принадлежало дедушке мальчика?
– Да, Михаил Иванович сам всё собирал.
– Зарегистрированный?
– Ну разумеется. У него первая категория была. Много лет работал начальником станции в радиоклубе. Блок передачи мы с его друзьями из ДОСААФа сняли, всё оформлено было как положено. После смерти его, то есть, сняли, – старик опустил глаза, задумавшись о чём-то личном, далёком.
– Ясно.
Майор перегнулся через стол, стараясь ни к чему не прикасаться, заглянул за передатчик, что-то быстро записал в блокнот.
– Выходит, вы хорошо знали М*** ?
– С войны. Мы с Мишкой на флоте служили. Он мотористом был. Малым ещё умел понять любую машину. Великий талант, что уж там. Дениску воспитывал, считайте, он один. Маша, она, как бы сказать… Наверное, вы знаете про неё.
– В общих чертах. Отношения мальчика с мамой были… – майор замолчал, ожидая продолжения от Бориса Петровича.
– Были сложными, – тяжело вздохнув, дядя Боря сел на стул, посмотрел на верстак, на котором стоял катамаран с торчащей вверх мачтой. Майор прошёл по чердаку, осматривая вещи, углы. Отодвинул лист фанеры, стоявший возле стены, увидел лежавшие за ним перья, наклонился, поднял одно.
Фигура милиционера появилась в распахнутом окне. Подул ветер, холодный и влажный, качнулись жёлтые занавески; флюгер на крыше повернул алюминиевый хвост-лопатку: погода менялась.
Об авторе
Дмитрий Александров – российский писатель-фантаст, определяющий свой жанр термином «Психологическая фантастика». Профессиональный переводчик японского языка, психолог, художник, путешественник.
Официальная публичная страница автора в сети Вконтакте, арт, музыка:
https://vk.com/daf16
Электронная почта:
arehara@vk.com
