Дмитрий Клопов
Пережить сегодня
Глава 19. Кислый
– Э-эй, Начальник! Нача-альник! Сержант, ты что не только жирный, но и глухой что ли? – кричу я прижимаясь к прутьям решетки.
Дежурный отрывает глаза от книжки, которая покоится на его внушительном животе и смотрит на меня своим мерзким гниловатым взглядом.
– Захлопнись Кислый! Тоже мне, Дюймовочка блин. Тебя может не за то взяли, а? Может ты тайный фитнес инструктор? – едко отвечает сержант и тычет в меня корешком книги – Так давай я к тебе зайду, возьму спорт инвентарь и потренируюсь вместе с тобой?
В подкрепление своих слов сержант положил на стол резиновую дубинку. Совсем оборзели менты, конечно!
– Стопэ-стопэ, начальник! Что началось-то? А хотя знаешь что? – криво ухмыляюсь я – А давай! Давай, заходи. Следак прийдет, а я скажу, что признание из меня выбили. Вот он порадуется!
Дежурный машет на меня рукой и возвращается к чтению. Я трясу решетку обезьянника и та гремит, кажется, на весь Новосибирск. Даже это не способно оторвать задницу разожравшегося мента от кресла. Он снова опускает книгу и недовольно смотрит на меня.
– Ну чего тебе еще? – тяжело вздыхает сержант.
– Отложи свой любовный романчик и своди меня в туалет! – приказываю я.
– Ты там час назад был. Пьешь ты одни слюни, так что ничего – потерпишь. А следак с ужина вернется и заберет тебя. Так что будешь себя хорошо вести, он тебя перед допросом по-маленькому сводит, – отвечает сержант и ржет как брехливая собака.
– Чтоб ты сдох, падла! – выпалил я и сел обратно в угол камеры.
Раздется звук открывающегося электронного замка и в отдел кто-то входит. Ну вот лафа и закончилась – это следак пришел.
В закрывающуюся дверь с улицы протискиваются двое. Оба в мотоциклетных шлемах и кожанных куртках.
– О, Семеныч! А тебя там клиент дожидается, – радостно гогочет сержант и даже в этот момент ни на миллиметр не привстает со стула.
– Ну, твою ж на лево! Тебя на секунду в отделе оставить нельзя, – ворчит следователь – А может подследственность не моя, а? В дознание отдать никак?
– Не Семеныч, чистая сто пятьдесят девятая со значительным ущербом – не отвертишься! – пожимает плечами – Будешь знать, как ужинать по два часа ходить. Заходи, забирай его.
Дежурный открывает внутреннюю дверь и поворачивается к двум мотоциклистам.
– Э-э нет, товарищи. Так дело не пойдет. Открывайте-ка лица и только потом рассказывайте, что у вас там случилось, – безапелляционно заявляет сержант.
– Каха, давай-давай, погнали! – кричит тот из мотоциклистов, что пониже и толкает в спину другого.
Они вбегают вслед за Семенычем и пропадают из вида.
– Что вы… а-а-А! – раздается крик из коридора.
– Семеныч? Семеныч! Куда вы твари… – возмущается сержант и кряхтя как старый пердун наконец пытается встать – эх, вашу за ногу!
Мотоциклисты врываются в дежурку спустя пару секунд, но сержанту едва ли хватает времени подняться. И как только такой боров нормативы их ментовские сдает?
Дубинка все также лежит на столе, пистолет в закрытой кобуре, а в руках сержант до сих пор сжимает лишь книгу.
– Давай, Каха! – снова толкает в спину низкий мотоциклист.
Второй подбегает к дежурному и в воздухе несколько раз сверкает нож. Простая кухонная зубочистка, такой только бутерброды кромсать.
Книга выпадает из ослабевших пальцев дежурного и падает на пол. Ее пожелтевшие страницы заливает ярко-красная кровь. Сержант хватает ртом воздух и заваливается на спину. На его внушительном животе быстро расползаются кровавые пятна.
– Красава Каха! Хватай ключи и в оружейку, – подходит к первому коротышка.
– А если он сейчас это… ну оживет! Восстанет пока мы там возиться будет? – нервничает Каха.
– А я знаю? Поздно заднюю давать. Погнали, чем быстрее сделаем, тем быстрее уберемся отсюда, – командует низкорослый.
– Эй, мужики! Меня откройте еще! Я здесь, – вскакиваю я и снова прижимаюсь к прутьям решетки.
– Э-э-э… А ты еще кто? – спрашивает Каха – За что тебя…
– Ты сдурел? – прерывает его второй – Говорю же, времени нет. Каждый сам за себя! Забыл, что ли?
И они скрываются за сейфовой дверью оружейной комнаты. Я смотрю в остекляневшие глаза сержанта и принимаюсь поливать отборным матом ментов и этих байкеров недоделанных.
Глава 20. Стас (Кэп)
Автомат без патронов становится в моих руках бесполезной дубиной. Мертвый толстяк словно понимает, что я оказался безоружен и заваливается в мою сторону. Заменить опустевший магазин мне ни за что не успеть!
Позади меня гремит канонада выстрелов. Мои парни сдерживают пребывающую волну мертвых мужчин и женщин заградительным огнем. Они мне не помогут… но их спасение не понадобится. Я разжимаю хватку и автомат раскачиваясь на ремне повисает на моем плече.
– Давай! Давай, чего встал? – кричу я на зомби и поднимаю руки для боевой стойки.
– АРГРХЫЫЫЫЫР! – яростно рычит жирдяй и обнажает крупные гнилые зубы.
Зомби бросается на меня. За доли секунды покойник преодолевает разделявшие нас метры широко расставив руки, словно загоняет ими рыбу в пруду. Невероятно быстро для такого тучного мужчины! Но недостаточно быстро для меня.
В последнее мгновение я отставляю левую ногу назад и смещаюсь с линии нападения – хватаю его за пиджак в области подмышек и резко дергаю на себя. А дальше сила инерции делает все за меня.
Следующий шаг зомби делает неуклюже, запинается второй ногой и… валится на пол. Кафельные плитки недружелюбно встречают его жестким ударом, размозжив гниющий нос. Однако покойник не обращает на это никакого внимания. Он упирается толстыми как сардельки пальцами в потертое напольное покрытие и медленно поднимается.
– А вот это вряд ли, – усмехаюсь я.
Я уперся одним коленом в спину покойника и вновь пригвоздил его к полу. В следующую секунду я быстрым отточенным движением извлекаю из ножен армейский нож и обрушиваю его клинок на голову зомби.
Лезвие легко пробивает черепные кости словно они из бумаги. Тело мертвого мужчины в тот же момент обмякло и рухнуло на кафельный пол.
Эйфория сражения покидает мое тело и утекает сквозь пальцы, словно песок. Я позволил себе мимолетное развлечение во время работы, но пора возвращаться к своим.
Тяжело вздыхаю, вытираю нож о штаны покойника и убираю его в ножны. Затем я легко поднимаюсь на ноги и заменяю опустевший магазин. Путь чист и мы можем продолжить путь.
– Группа, выходим. Леха, Машина со мной. Остальные прикрывайте отход. Профессор? – я внимательно смотрю в глаза Панову и дожидаюсь когда он обратит на меня внимание – Держитесь прямо за моей спиной. Вам ясно?
Профессор тяжело сглотнул, но все же кивает в знак согласия. Отлично! Алексей и Витя уже возле двери. Коченов поворачивает ручку, дергает ее на себя и резко открывает дверь.
Мишин грузно стучит берцами по полу и первым выбегает на улицу. Алексей не мешкает и выскальзывает следом. Оба бойца скрываются из вида, но автоматы сразу говорят вместо них. Следую за ними и яркий солнечный свет ослепляет меня. Глаза быстро привыкают к освещению и я вижу около двух дюжин зомби наступающих слева и справа.
Нас разделяют еще около пятнадцати метров – всего несколько минут и мертвые обступят нас и зажмут в кольцо. Профессор Панов тоже замечает наступающую угрозу. Однако хвала Богам, он не убегает без оглядки, а стоит близко и то и дело наталкивается на меня своим тщедушным телом.
Леха и Витя в двух шагах от нас и поливают раскаленным свинцовым дождем зомби справа от нас. Вот падает дряхлый старик в истлевшем коричневом костюме со свежими ранами от пуль разорвавшими его голову, грудь и живот.
Рядом с ним безвольно заваливается на спину тело свежеобращенной юной покойницы. Ее светлые волосы ниспадают вниз вторя легкому голубому платью, развевающемуся на ветру. На ее теле всего одна рана – маленькое круглое отверстие между бровями яростно изогнутыми подобно крыльям хищной птицы.
Высокий худой парень, двое пожилых мужчин, четверо похожих одна на другую женщин бальзаковского возраста в строгих и элегантных костюмах, покрытых следами грязи падают один за другим поверженные смертельными укусами «ос» со стальным сердечником.
– Смена! – командую я.
Плюев и Макарченко послушно выходят вперед, а Леха и здоровяк Витя-Машина отступают за их спины перезаряжая оружие.
– Не стоим! – командую я и группа начинает продвигаться вперед.
Шаг за шагом мы разрезаем плотную толпу зомби словно нож масло. Мы двигаемся полукольцом оберегая профессора, семенящего за нашими спинами.
– Макарченко, найди мне Васина. Гаубица его нужна позарез! – через плечо я бросаю связисту.
Грохот выстрелов практически безоговорочно оглушил меня. Я не слышу собственных слов, словно их произносит герой немого кино. Не уверен, что связист смог сам разобрать мою речь.
Однако Артем отступает на шаг назад и оказавается рядом с профессором, Коченовым и Мишиным. По всему видно, что его слух адаптировался быстрее моего.
Четверо мертвых стариков со сморщенной серой кожей на руках и лицах пользуются заминкой и подбираются вплотную к нашей линии обороны. Однообразные строгие костюмы делают их похожими на группу Битлз, если бы те дожили до наших дней в полном составе. Рты двух оказавшихся впереди зомби оскаливаются в яростном реве.
В их челюсти врезаются стальные ребра автоматных прикладов. Это Витя и Леха не дожидаясь команды, дружно выступили вперед и заполнили образовавшуюся брешь. В разные стороны брызнули осколки костей.
Мою правую щеку обжигает – это расколотый надвое пожелтевший зуб угодил в скулу. На пару сантиметров выше и он мог повредить мой глаз.
Быстро работая локтями парни оттесняют зомбированных врагов. Позади бубнит Макарченко, однако разобрать слова я не в силах. Я разрываю головы двум стоящим передо мной мертвым женщинам короткой очередью.
Их поверженные тела тут же затаптывают новые зомби. Я жму на спусковой крючок намереваясь покончить и с ними, но ничего не происходит – магазин опустел.
– Перезаряжаю! – что есть мочи кричу я задрав голову и отступаю за спины парней.
Профессор рядом со мной напуган, но держится молодцом. Я осматриваю своих подчиненных. Они выбиваются из сил, но уверенно продолжают теснить врага. За нашими спинами образовалась широкая просека из разорванных пулями гниющих тел.
На десяток метров теперь безопасно, но не менее трех дюжин зомби догоняют нас. Я осматриваю улицу поверх макушек моих балбесов. Боже, сколько еще впереди покойников – им же конца и края нет!
До угла здания остается не больше пяти метров, однако наше продвижение застопорилось. Мы словно целая группа Гераклов, сражающихся с лернейской гидрой. Всякий раз отрубая следующую «голову» на ее месте возникают две, а то и три. Они смердят трупным зловонием и падают пораженные стальными плевками из раскаленных стволов.
Нужно срочно что-нибудь придумать, потому что нынешний план не работает… вот только полезные мысли упорно не хотят приходить в голову. Я вставляю новый магазин и автомат лязгает затвором досылая патрон в патронник.
Глава 21. Андрей
Утро встречает меня яркими солнечными лучами. Сильно хочется в туалет и покушать. Так, тогда сначала природные потребности, а потом набивать желудок едой.
– А-а-аа! Вот зараза, – при попытке встать левый бок пронзает резкая боль.
Почти сразу становится легче, но теперь ребра ноют даже когда я не двигаюсь. Надо бы осмотреть последствия вчерашних приключений. Я аккуратно сажусь, стягиваю с себя куртку и приподнимаю нижний край футболки.
Ох! Ну и вид открывается. На левом боку от подмышки до надетых джинсов разливается солидное фиолетово-черное пятно синяка.
Осторожно ощупываю ребра. В паре нижних после ДТП образовались трещины, но вроде ни одно не сломано. Хотя точнее я без снимка конечно не узнаю. Раз уж это теперь наверное никогда не станет известно буду считать, что у меня нет ни переломов, ни повреждений внутренних органов.
Это как в исследовании Шредингера. В рамках мысленного эксперимента, он посадил в ящик кота и поставил миску с отравленной едой. После чего закрыл ящик крышкой. Так вот, согласно выводам ученого, пока кто-нибудь не откроет крышку нельзя с уверенностью утверждать, что кот отравился. И выходит пока ящик закрыт, кот и жив и мертв одновременно.
Не сильно обнадеживает в моем случае. Но я все равно исправить уже ничего не могу, а значит переживать об этом бессмысленно. Так что пока сделаю то, что могу. Я снимаю грязную футболку и подтягиваю к себе рюкзак. Движения левой руки вызывают легкие приступы боли. Ничего, сейчас станет полегче.
Я вытягиваю из аптечки бинт. Разрываю зубами упаковку, делаю глубокий вдох и ловкими уверенными витками обматываю торс. Закрепляю перевязку над плечом и втискиваю себя обратно в футболку. Слабая боль остается, но теперь я могу двигать рукой без последствий.
Поразмыслив, я достаю из аптечки антибактериальную таблетку и обезболивающую. А теперь срочно в туалет, пока не случился мокрый конфуз. Закончив дела природной необходимости и умывшись, я шлепаю по кафельному полу обратно в комнату. Слева стоит то самое трюмо, с которого на меня вчера прыгнула кошка. Ох и напугал же меня этот комок шерсти.
Я невольно смотрю в зеркало расположенное в трюмо. Да уж, выгляжу как петух из старого советского мультфильма про Бременских музыкантов – изрядно ощипанный, но непобежденный. К тому же еще за один день отросла щетина на лице. Я ухмыляюсь. Еще неделю в таком режиме и нужно будет не бриться, а бороду подстригать.
Время завтрака! Крышка проскрежетала металлом о металл и, вооружившись вилкой, я набрасываюсь на еду. Рыба в банке заканчивается так быстро, что совсем не успеваю наесться. Ничего удивительного! За вчерашний день в моем желудке побывали только сосиски. И те лишь утром.
Я уплетаю вторую банку тунца и задумываюсь над тем, что делать дальше. Падение самолета меня ни за что не остановит. Дороги же никуда не делись и машина есть. Возможно у меня даже получится раздобыть транспорт понадежнее. Буду свободно заправляться в пути на АЗС. Кажется цены на бензин со вчерашнего дня упали до нуля. Нужно только запастись едой и водой. Наведаюсь в супермаркет, там сегодня зомби-скидки. К сожалению уверен, что я не один такой находчивый.
Возможно, за припасы придется побороться как с живыми, так и с восставшими из мертвых. Я конечно не эксперт в этом вопросе, но фильмы как никак смотрел про конец света.
Со скидкой на вероятных противников, у меня остается катастрофически мало боеприпасов. Где мне достать патроны? Может найти стрелковый тир? Точно, за последние два дня с оружием, не считая того кто прострелил окно моей машины, я видел людей в форме. Значит пора идти мне сдаваться в полицию. Может в нынешнем мире за это патроны выдают.
Шутки шутками, но сначала я действительно наведаюсь в местное отделение. Помню что когда вчера я выезжал из города, то перед самой границей видел вывеску полиция. Я доедаю рыбу из банки. Может телефон еще работает?
Батарейка в нем почти сдохла, но в карте порыться времени хватит. Та-а-ак, а отдел полиции у нас находится… О, это же совсем рядом! Если идти через дворы, то меня от него отделяют всего восемь домов. Значит нечего рассиживаться.
Я встаю и широко потягиваюсь. Левый бок слегка ноет, но вполне терпимо. Избавившись от мусора и закинув грязную вилку в раковину, я снимаю с крючка небольшое кухонное полотенце, после чего возвращаюсь к софе в прихожую.
Столовые приборы мне еще пригодятся. Поэтому я беру вилку, ложку, нож и открывалку, заворачиваю их в полотенце и кладу в рюкзак рядом с аптечкой. Где я вчера сбросил куртку? Как я вообще в ней спать не лег… А, вот ты где! Я надеваю куртку, забрасываю за спину рюкзак и выхожу из квартиры.
Через десять минут неспешной прогулки я добираюсь до места назначения. Я двигаюсь осторожно и по пути мне не встречается ни один зомби. Уже хороший признак.
Передо мной находится обычное двухэтажное здание, обшитое белыми пластиковыми панелями. Над дверью закреплена прямоугольная табличка, на которой на синем фоне написано «ПОЛИЦИЯ».
Газон и кусты перед отделением идеально подстрижены – ухоженные цветочные клумбы. Все говорит о том с какой тщательностью поддерживался порядок на территории. Вот только этот порядок безжалостно нарушают восемь трупов.
Семь из них изрешеченны пулями и лежат на тротуаре. Из их простреленных голов на асфальт вытекли небольшие мутные грязно-черные лужицы.
Восьмой труп сидит, прислонившись спиной к распахнутой настежь двери. По поверхности тротуара к его ногам тянутся следы крови. Похоже беднягу еще живого волокли по земле подальше от зомби. Возможно его даже укусили во время нападения.
В подтверждение этой теории говорит и простреленная голова парня. Его добили, приставив ствол оружия в упор. На лбу вокруг входного отверстия пули остался розово-черный след ожога от раскаленного ствола. Может последняя воля умирающего?
Судя по гражданской одежде он вполне мог быть одним из следователей или оперов – я слышал, что им разрешено так ходить на работу.
В дверь за головой трупа как будто попал огромный пейнтбольный снаряд с темно-красной краской. Из дверного проема откуда-то изнутри доносится грохот.
А вот это как раз логично. Я же не могу оказаться одним таким умным, кто догадался наведаться сюда. Ну что ж, иду знакомиться с коллегами-мародерами.
Я вхожу в помещение и съеживаюсь от холода. Прохладно у ментов в домике! Слева от входа окошко дежурной части. За стеклом никого не видно. Оружейная комната должна быть там.
На полу на правом боку спиной ко мне лежит труп полицейского. О том что он не просто прилег поспать на полу, красноречиво говорит кровь на его одежде.
Я обхожу мужчину спереди. На форменной куртке на груди висит металлический жетон с надписью «оперативный дежурный». А сразу под ним на теле сотрудника через разрезы на ткани видны три колотые раны, но красно-бурое пятно на полу небольшое. Зато все рабочее кресло залито темно-бордовой запекшейся кровью.
Печально, но с дежурным хотя бы все понятно. А вот с обстановкой в оружейной комнате пока не все так прозрачно. Может, новый пистолет себе сейчас еще подберу?
В арсенале все перевернуто вверх дном. Повсюду валяются пустые картонные коробки из-под патронов, открытые и девственно чистые деревянные ящики. Дверцы стальных сейфов тоже распахнуты, обнажая их опустевшее нутро. Да уж, вот тебе и обновил пистолет.
Однако на полу то тут то там, словно выпавшая утренняя роса, сверкает на солнце отполированными боками россыпь патронов. В одном из сейфовых шкафов я нахожу два магазина к пистолету Макарова, в другом еще один и четыре пенала для чистки оружия.
Чистить оружие я все равно не умею так что они мне ни к чему. Может после меня сюда кто-нибудь знающий заглянет? А вот пустые магазины я забираю все три, тут уж извините. Аттракцион невиданной щедрости заканчивается не успев начаться.
Затем я опускаюсь на пол и собираю патроны, стараясь не оставить ни одного. Ни дать ни взять Золушка перебирающая крупу, черт бы ее побрал! Я осматриваю все и собираю даже те патроны, которые закатились под массивные сейфы. У меня получается пять полностью снаряженных магазина и еще два неприкаянных патрона для пистолета Макарова.
– Тыдых-тыдых, бах-бах, бабах! – грохот раздается совсем рядом.
Я вздрагиваю и подскакиваю от испуга.
– Зараза, – одними губами тихо ругаюсь я.
Я знаю, что во всех фильмах ужасов, недалекие главные герои так и норовят сунуть свой нос к источнику странного шума или в особенно темное место. Тоже видел такое кино! Но здесь я точно знаю какой именно ужастик может меня ждать за этой дверью.
Стараюсь действовать тихо, вынимаю топор из креплений рюкзака и беру его в руку. Теперь даже если там зомби, я готов к их появлению. Надеюсь, что готов.
Я выглядываю обратно в помещение дежурки. Три камеры обезьянника без постояльцев, но во второй слева в дальний угол забился мужчина. И я его вполне понимаю. Ведь к нему внутрь через прутья решетки пытается пробраться зомби-полицейский!
Мертвый мужчина стоит в пол-оборота спиной ко мне. Он разительно отличается от зомби, поднятых неизвестной силой из своих могил. Черные волосы на его голове неряшливой челкой спадают на морщинистый лоб. На потерявшей пигмент серой коже на виске вздулась вена, но кровь в ней не пульсирует.
Застывшая маска лица не кажется высохшей – напротив, она сальная и блестящая. Мужчина облачен в полицейскую форму и упирается окровавленным животом в решетку.
Просунув руки между прутьев мертвый страж правопорядка без устали рвется к заключенному, с яростью дикого кабана. Пальцы согнуты как у хищной птицы, но до пленника они дотянуться не в силах и руки зомби, раз за разом загребают только воздух.
– Раргрхрн! – кровожадная тварь рычит и бьется телом о решетку.
С каждым новым рывком зомби прутья содрогаются. Оба мужчины, и живой и мертвый меня не замечают. Я осторожно подхожу к зомби на расстояние вытянутой руки. Затылок покойника маячит передо мной вперед-назад.
Я резко поднимаю топор над головой и изо всех сил опускаю его вниз обеими руками. Внезапно мое оружие становится намного легче.
Лезвие топора делает именно то к чему уже давно были все предпосылки. Оно слетает с рукояти и отправиляется в полет куда-то позади меня. Удар по затылку зомби приходится осиротевшей деревянной рукоятью.
Голова мертвеца качается вперед, но видимого эффекта удар не приносит. Зомби медленно отклоняется назад и разворачивается ко мне лицом.