Екатерина Каблукова
Институтка. Уроки любви
Под удивленным взглядом официанта они оба рассмеялись.
– А теперь рассказывай, что нового в Сен-Кантене! – потребовала девушка, когда, приняв заказ, официант удалился. Пьер пожал плечами:
– В сущности, ничего. Академия сейчас под особым надзором. Ректор ушел в отставку, но это ты и так знаешь.
Амадин кивнула. Мартина всегда тщательно следила за увольнениями и назначениями в научных кругах.
– Надзор за девицами легкого поведения стал строже, – продолжал Пьер.
– Неужели?
– Ага. И услуги подорожали.
– Какое счастье для своден! – фыркнула девушка, сразу же вспомнив Дезире. Наверняка бывшая актриса не упустила своего. Что ж, при таком покровителе, как герцог л'Армори, глупо было бы не воспользоваться ситуацией. Она усмехнулась и сразу же сосредоточилась на том, что ей рассказывал Пьер. Благо друг даже не заметил, что она отвлеклась:
– Уж не знаю, чем королева прогневала супруга, но он приказал ей удалиться в загородную резиденцию. Ходят слухи о разводе.
– Вряд ли он состоится, это же неминуемый скандал, – заметила девушка.
– Да, но стране нужен наследник, а детей у них до сих пор нет.
– И как всегда, во всем винят женщину? – хмыкнула Амадин.
Пьер пожал плечами:
– Это же Сен-Кантен! Кстати, ее величество перестала заниматься благотворительностью, и несколько детских приютов, в том числе Сен-Бернадетт расформировали.
– Я слышала, что его директора казнили, – тихо заметила Амадин.
– Угу. Но до этого он сошел с ума. Сидел в углу памяти и постоянно звал какую-то Вейку. А, еще: за городом был открыт интернат для одаренных детей-сирот… их там учат до поступления в Академию.
– Вот как? – Амадин насторожилась. – Но ведь развивать магию в юном возрасте опасно.
– Магии там нет. Только обычные науки. И все строго под контролем инквизи… ции… – последние слова друг произнес с заминкой.
Девушка сухо улыбнулась, прекрасно понимая, кто именно контролирует интернат. Высокая фигура в черном снова мелькнула перед мысленным взором. Чтобы избавиться от наваждения, Амадин на секунду прикрыла глаза.
– Там все давно кончено, Пьер, – она постаралась, чтобы горечь, которую испытывала, думая о Рейнарде, не была слышна в голосе. – Каждый из нас получил желаемое и пошел своей дорогой. Так что, давай не омрачать радость встречи!
Друг внимательно взглянул на нее, но продолжать разговор не стал, поскольку в зал впорхнула Мари. Сияя от счастья, как это свойственно влюбленной девушке, котороая вот-вот выйдет замуж, она почти подбежала к столику.
– Амадин, Амадин! – подруги обнялись. – Как я рада тебя видеть! Расскажи, как тебе Кнайтхофф?
– Тих, зелен и по-своему прекрасен, – улыбнулась та.
Глава 3. Амадин Гросс
Друзья провели вместе весь день и расстались, только когда стемнело. Пьер настаивал, чтобы проводить Амадин до отеля, но она покачала головой:
– Поверь, я с удовольствием пройдусь по городу.
– Это небезопасно!
– Пьер, я же магистр! – рассмеялась она, демонстрируя значок выпускника Академии, вместо брошки приколотый к кружевному жабо.
Друг смутился и отступил. Мари тоже неодобрительно покачала головой, но возражать не осмелилась. Махнув рукой на прощание, Амадин направились по оживленной улице, наслаждаясь теплом вечера.
Сен-Кантен был точно таким, каким она его помнила: шумным, крикливым, с яркими витринами и ресторациями, переливающимся миллиардами огней и бурлящим жизнью. Мимо громыхали экипажи, с рокотом проносились новомодные мобили, самоходные аппараты, которые черпали энергию из магических стержней. При виде их Амадин улыбнулась, понимая, что, если они с Мартиной запустят свой проект и получат патент, механизмов станет еще больше, как и поездов, и возможно, летательных аппаратов. Летательные аппараты, перевозящие людей…
Вдохновленная мечтами, она подняла голову, смотря на темное небо. Звезды мерцали, словно бриллианты.
– Осторожно!
Девушка едва успела отпрянуть в сторону, избегая встречи со всадником, летевшим по весь опор куда-то. Судя по всему, конь испугался мобиля и понес, и теперь незадачливый седок пытался хотя бы не свалиться на булыжную мостовую. Девушка вздохнула, а потом быстро сотворила плетение и бросила вслед. К ее собственному изумлению, попала. Конь, опутанный магией, резко остановился, а всадник едва не перелетел через голову.
Дождавшись, пока он спешится, Амадин рассеяла магию и направилась дальше, надеясь, что ее вмешательство в этой суете оказалось незамеченным. Не то, чтобы она боялась последствий, никто не мог запретить ей магичить, если это не причиняет вреда другим, но зная, кому лягут на стол донесения, лишний раз привлекать к себе внимание стражей порядка не хотелось.
Ноги сами привели ее к зданию суда. Огромное, темное, со слепыми провалами окон оно казалось зловещим, в отличие от Инквизиции, располагавшейся по соседству. Амадин бросила взгляд на второй этаж, отмечая, что всюду горит свет.
Наверняка Рейнард де Треви все еще сидит за своим столом, читая очередной рапорт, или же обсуждает что-нибудь с Валентином. Амадин почти воочию увидела, как герцог язвительно усмехается, забирая из рук секретаря папку с документами. Интересно, как Великий инквизитор отреагирует, войди она сейчас в здание и расскажет о своем открытии? Рассмеется? Или выслушает? А может, просто выгонит прочь? Или предложит патент в обмен на… в памяти снова всплыл особняк на рю де Флери, уютная гостиная, в которой они сидели у камина, чтобы потом пройти наверх в роскошную спальню.
Амадин решительно тряхнула головой, прогоняя порочные и оттого такие сладостные мысли. Не стоило смешивать деловые отношения и страсть. По крайней мере, с Рейнардом де Треви.
Амадин уже собралась попытать удачу, когда дверь инквизиции распахнулась, и на крыльце появилась фигура в черном. Свет от фонаря падал так, что рассмотреть его лицо было невозможно, но Амадин и не требовалось. Она слишком часто видела эту фигуру как наяву, так и во сне. Рейнард. Сердце забилось сильнее. Не отдавая себе отчет, девушка шагнула вперед, намереваясь окликнуть, но крыльцо заслонило подъехавшее ландо. Сидящую в нем женщину Амадин узнала сразу: Дезире!
онабылаДевушка отступила, а потом резко крутанулась и устремилась прочь. Щеки полыхали не то от гнева, не то от стыда. Хороша бы она была, застуканная за тоскливым созерцанием окон.
Ландо проехало мимо. Пассажиры, сидящие в нем, не обращали внимание на прохожих. Зато Амадин все было прекрасно видно. Дезире, смеясь, что-то говорила своему спутнику, протягивая руку для поцелуя.
Заклинание, совсем простое, подобное тому, что она запустила во всадника, едва не сорвалось с пальцев. Амадин стиснула руку в кулак, гася нерастраченную энергию. Сердце заполошно стучало.
Что? Что она хотела рассмотреть, остановив коляску?
Убедиться, что именно Рейнард де Треви сидит в компании своей давней возлюбленной? Посмотреть ему в глаза?
Да и смешно подумать, что случилось бы, останови она при помощи магии экипаж, в котором ехал Великий инквизитор. Повезло, если после этого ее не лишили бы магического дара. По крайней мере, ночь она провела бы в тюрьме, и о новом патенте можно было бы забыть.
Экипаж между тем скрылся за поворотом. Амадин, наконец, выдохнула, не без труда разжала руку и решительно развернулась на каблуках. Хорошо, что она не пошла к его светлости сегодня. Торопясь встретиться с любовницей, он вряд ли стал вникать в магические исследования.
Девушка почти дошла до отеля, когда ее окликнули.
– Амадин? Амадин Гросс? – прозвучало с искренним удивлением.
– Тристан? – она с изумлением вс,мотрелась в мужчину, поражаясь, что он ее вспомнил. – Господин л'Эрме?
Он еще больше обрюзг и ссутулился, мешки под глазами и одутловатость лица выдавали пристрастие к алкоголю. Амадин стало жаль Полетт, бывшую соученицу, которая несколько лет назад по настоянию родителей вышла замуж за Тристана л’Эрме. Полетт повезло, ее родители полностью оплатили двухлетнее обучение (стандартный срок для дочерей аристократов, чтобы освоить азы, но не причинить никому вреда), поэтому вопрос о лишении дара никогда не стоял. Правда, Полетт почти не пользовалась магией. Интересно, как она поживает?
– Не ожидал встретить вас в Сен-Кантене. Кажется, вы уезжали в… – он выжидающе замолчал.
– В другую страну. Мне предложили там работу, – кивнула Амадин, совершенно по-детски не желая открывать ему, где и как провела последние полгода. – Как поживает ваша жена?
– Спасибо, хорошо.
Банальный ответ на банальный вопрос.
– Передавайте ей привет.
Тристан кивнул:
– Почему бы вам самой не навестить нас? Она будет счастлива видеть вас.
Сейчас Амадин порадовалась, что из-за ночного освещения собеседник не видит, как полыхают ее щеки. Уезжая из Сен-Кантена, она совсем позабыла про жену Тристана л'Эрме. Пусть они никогда не были близкими подругами, но тихая и кроткая Полетт всегда была добра к ней. К тому же именно в доме л’Эрме Амадин познакомилась с… Она скрипнула зубами.Тристан нахмурился, пытаясь понять, чем его предложение не устраивает собеседницу.
– Простите, кажется, я натерла ногу, – ляпнула Амадин первое,что пришло на ум, и добавила, вспомнив светские манеры, которым ее обучала Мартина. – Я с радостью воспользуюсь вашим приглашением, господин л'Эрме. Дайте знать, когда будет удобно.
– Конечно, – Тристан л’Эрме поклонился. – Где вы остановились?
– В Метрополе.
– Мог бы и сам догадаться. Позвольте проводить вас?
– Благодарю, не стоит. Всего доброго! – махнув рукой на прощание, Амадин развернулась и пошла прочь.
Когда она появилась в отеле, часы в холле как раз били полночь. Девушка и не думала, что так долго гуляла. Портье скользнул по ней неодобрительным взглядом, который сразу же сменился почтительным, как только понял, что нарядно одетая гостья живет в номере люкс.
Милли уже спала. Амадин не стала ее будить, сама сняла платье и потом, завернувшись в тонкий шелк халата, долго стояла у окна, вглядываясь в сверкающий ночными огнями город.
Глава 4. Рейнард де Треви
Рейнард отшвырнул документы и откинулся на спинку кресла. Взрыв в пригороде все не выходил из головы. И дело было вовсе не в том, что он унес жизни людей. Нет, больше всего инквизитора беспокоили обломки нефритового стержня. А еще точнее: что именно с ним делали. В последнее время проблема восполнения магического резерва стержней становилась всё острее, и все страны, включая Сен-Кантен, вели разработки, стремясь решить проблему.
Амадин Гросс тоже занималась этими исследованиями. Герцог знал наверняка из отчетов осведомителей. Не то чтобы он следил за ней, но Амадин Гросс была талантливым магом, к тому же работающим в другой стране, а Великий инквизитор предпочитал знать о таких людях как можно больше.
Поймав себя на том, что снова думает о бывшей любовнице, Рейнард покачал головой: птичка, птичка… Он до сих пор не понял, почему Амадин ушла. Хотя, это было и к лучшему. Их отношения ничем хорошим не закончились бы, слишком уж разным мирам они принадлежали. Размышления прервал стук в дверь.
– Монсеньор, простите, к вам магистр Вессмайер, – Валентин замер у порога.
– Хло? Пусть заходит!
Секретарь посторонился, впуская незваную гостью.
– Магистр, какими судьбами! – поприветствовал герцог, вставая и лично отодвигая бывшей однокурснице стул.
– Рей, я… – она вопросительно взглянула на секретаря, тот молча вышел.
– Что случилось? – вопреки правилам хорошего тона, герцог присел на край стола.
– Наверное, тебе это покажется несущественным, но я… – магистр замялась. – Я не знала, к кому идти, а потом вспомнила, что осенью ты обещал…
Женщина с надеждой посмотрела ему в глаза. Словно собака, выпрашивающая ласку. Почему-то на ум пришло это сравнение. Герцог кивнул, вспоминая прошлогоднюю встречу.
– Ты пришла по адресу, – подбодрил он. – Выкладывай.
Хлоя вздохнула.
– Я не знаю, с чего начать… Как ты помнишь, я каждый год выезжаю в составе комиссии, которая проверяет достоверность магического дара у… – она запнулась.
– Простолюдинов и бастардов, – подсказал герцог. – Мы можем себе позволить называть вещи своими именами, Хло.
– Ты все такой же сноб!
– С чего мне меняться? Моя работа, знаешь ли, не прибавляет альтруизма и веры в людей.
– И то верно.
– Давай ближе к делу. Что не так?
– В этом году мы выехали и опоздали.
– Что? – Рейнард нахмурился. – Куда опоздали?
– Сельский священник дал нам знать о проявлении магии у одного мальчишки. Мы выехали, чтобы проверить, но когда добрались до места – мальчик пропал.
– Как пропал?
– Говорили, что он сбежал, но чуть позже в лесу нашли его тело.
– Твою ж… – выругался инквизитор, правда, сразу же добавил. – Извини.
– Не извиняйся, я сказала почти то же самое, когда узнала, – Хлоя криво улыбнулась.
– А что родители мальчика?
– Мать умерла при родах, отец, как обычно в таких случаях, неизвестен, воспитывала тетка, у которой своих по лавкам семеро. Она решила, что он сбежал из дому.
– И местные жандармы не захотели расследовать дело?
– Захотели. И во второй области тоже.
– Во второй? – насторожился инквизитор.
– Да. На этот раз девушка. Тоже с даром.
– Это все?
– Тебе мало? – Хло приподняла брови, выражая изумление.
– Честно? Да. Если случаев всего два, в разных областях, то можно списать на совпадение, особенно девушку: мало ли кто заманил и прочее. Нужно еще что-то.
Хлоя скривилась:
– Оба тела были обескровлены.
– Ты уверена? – Рейнард внимательно взглянул на подругу.
– Да, я ездила, лично осматривала тела.
– Понятно, – инквизитор покосился на бумаги, лежавшие на столе.
– Вижу, ты не удивлен. Рей, ты что-то знаешь?
– Скажем так, твой рассказ может кое-что прояснить. У тебя сохранились оттиски ауры?
– Да, держи, – Хлоя достала из огромной сумки и протянула два небольших свитка, какие обычно вешают на вестников. – Священник всегда прикладывает оттиск.
– Хорошо, – герцог положил послания к остальным бумагам и снова обернулся к своей гостье. – Кофе? Или сразу коньяку.
– Ты, разумеется, не расскажешь, в чем дело?
– Разумеется, нет.
– Тогда я пойду, – она встала.
– Дай мне знать, если вдруг еще что-то случится, – напутствовал Рейнард. – И, Хло…
Она стремительно обернулась, с надеждой смотря на герцога:
– Да?
– Спасибо.
Улыбка сразу померкла.
– За что? – сухо обронила она.
– За доверие.
Хлоя усмехнулась:
– Мы же друзья. Хоть ты в этом и сомневаешься.
Она вышла. Рейнард подождал, пока она покинет приемную, и вызвал секретаря.
– Проверьте слепки аур в обнаруженных на месте взрыва стержнях. Это надо сделать немедленно, пока еще остаточная магия окончательно не развеялась.
– Хорошо, и монсеньор… – секретарь заколебался.
– Валентин, все остальное – позже!
– Как прикажете.
Показалось, или молодой человек с облегчением выдохнул. Рейнард уже хотел поинтересоваться, чем вызвано такое поведение, но дверь за Валентином закрылась. Возвращать его инквизитор не стал. Вне сомнений, будь что-то серьезно, секретарь оказался бы более настойчив. С этими мыслями герцог принялся за текучку.
Закончил он, когда за окном стемнело.
– Монсеньор, простите… – Валентин снова заглянул в кабинет.
– Результаты сравнения пришли?
– Нет, все еще на проверке, но…
– Остальное, если не слишком срочно, лучше завтра, я сейчас уже плохо соображаю, – он потер виски.
– Амадин Гросс в Сен-Кантене, – выпалил секретарь и замер, ожидая реакции начальника.
– Вот как? – инквизитор бросил задумчивый взгляд в сторону сейфа, куда минуту назад спрятал бумаги.
– Да, – Валентин осмелел. – Прибыла дневным поездом, поселилась в Метрополе. Номер люкс.
– Вы говорите так, словно я собираюсь ее навестить, – усмехнулся Рейнард, прогоняя прочь непрошенную мысль действительно направиться в отель, зайти в номер, и… порочные видения пронеслись перед глазами. Инквизитор тряхнул головой, прогоняя их, и продолжил:
– Какова причина приезда?
– Могу только предполагать, – секретарь снова замолчал.
– Слушаю, – поторопил его Рейнард.
– В газетах пишут, что скоро состоится свадьба Пьера де Рабле и девицы Мари Коре.
– Рабле, Рабле… Знакомая фамилия… Насколько я помню, именно его мы осенью арестовали у салона Шуаз? – вежливо осведомился герцог.
– Да, монсеньор. А Мари Коре – та, кто помог нам…
– Я помню. Пожалуй, надо будет послать им корзину фиалок или..Что дарят на свадьбы?
– Розы, монсеньор.
– Прекрасно! Валентин, позаботьтесь об этом!
– Да, монсеньор. А… Амадин Гросс?
Герцог повел плечом:
– Установите наблюдение. В случае чего – действуйте по стандартной схеме.
Судя по выражению лица, Валентин ожидал от начальника более бурной реакции. Рейнард усмехнулся, подхватил плащ и пожелал секретарю приятного вечера.
Выйдя на крыльцо, герцог задумчиво посмотрел на звездное небо, решая, пройтись или нанять извозчика. Верного Леона прихватил приступ ревматизма, поэтому герцог приказал ему оставаться дома, с грустью отметив, что никто не молодеет.
– Ваша светлость, какая встреча! – знакомое ландо остановилось, загородив улицу.
– Дези, что ты здесь делаешь?
– Думала устроить Лайонелю сюрприз, но мы, видимо, разминулись.
– Да, он ушел раньше. Но ты вполне можешь подвезти меня.
– На рю де Флери?
– В родовой особняк.
– Фу, Рей, как скучно! Ты становишься занудой!
– Что делать, если мой заместитель обошел меня по всем статьям!
Не дожидаясь приглашения, он сел в экипаж и галантно склонился над рукой бывшей любовницы, а ныне верного друга. Дезире рассмеялась и приказала кучеру трогать.
Глава 5. Амадин Гросс
Несмотря на то, что полночи ворочалась в кровати, Амадин проснулась по обыкновению рано – сказалась давняя привычка. Мартина, любившая поспать до полудня, часто подтрунивала над подругой, но девушка только пожимала плечами, не видя повода менять хоть что-то. Теперь было поздно. Чувствуя себя разбитой, она встала и позвала Молли. Горничная появилась незамедлительно. Амадин с завистью следила за ней: в отличие от хозяйки, служанка прекрасно выспалась. Она даже принялась напевать что-то, но осеклась, заметив складку между бровей хозяйки.
– Заказать еду в номер, мадемуазель? – осведомилась она.
– Пожалуй, да. И кофе.
Горничная кивнула и вышла.
Обильно позавтракав, отель оправдывал свои деньги на все сто, девушка направилась в Магический совет, располагавшийся во дворце на набережной. Огромное здание, некогда построенное для одного из принцев крови, после смерти владельца отошло казне и теперь использовалось в интересах государства.
Амадин смело перешагнула его порог, вливаясь в людской поток. Служащие, просители, курьеры – все они сновали по огромному холлу. Массивные двери, украшенные богатой резьбой и кое-где сохранившейся позолотой, то и дело хлопали, впуская и выпуская людей. Табличек нигде не было, и девушка с трудом нашла нужный ей кабинет. Отстояв приличную очередь, она вошла внутрь и подошла к столу, за которым сидел невзрачный клерк в сером полосатом костюме с темными суконными нарукавниками, надетыми поверх рукавов.
– Добрый день!
Клерк окинул ее скучающим взглядом.
– Милая, вы, верно ошиблись, делопроизодителей нанимают на первом этаже в кабинете двадцать один.
Амадин зло сверкнула глазами.
– Мне не нужна работа, – холодно произнесла она.
– Тогда зачем вы пришли? – недовольно поинтересовался клерк.
– Подать заявку на патент, – не дожидаясь приглашения, Амадин присела и положила на стол документы. Хозяин кабинета даже не взглянул на них. Откинувшись на спинку стула, он снисходительно посмотрел на девушку.
– Милая моя, вы знаете, сколько сил и времени надо, чтобы изобрести хоть что-то? Основы магии, изученные вами за два года в Академии, слишком ничтожны…
– У меня диплом полного курса обучения, – перебила его девушка, доставая из сумки и разворачивая свиток. – С отличием
Клерк недоверчиво провел рукой над печатью, полыхнувшей зеленым, нахмурился и вчитался в имя:
– Амадин Гросс?
– Магистр Амадин Гросс, – поправила его девушка. – Ученое звание присвоено в Кнайтхоффе за работу по магическому плетению, защищающему ткань от воздействия большинства реагентов.
– А, – скучающе протянул клерк. Речь девушки его не впечатлила. Тем не менее, он все-таки взял документы и начал изучать, а потом протянул обратно.
– К сожалению, мы не можем принять их, – клерк торжествующе посмотрел на Амадин. – Патенты такого уровня требуют разрешения от инквизиции. Впрочем, думаю, вам не составит труда его получить.
Девушка стиснула руки, борясь с желанием кинуть в клерка парочкой плетений. К тому же он явно провоцировал именно на это. Амадин окинула взглядом кабинет и заметила охранные узлы. Их рисунок показался знакомым, магистр Шурол демонстрировал такие же в качестве примера. Шальная мысль проучить клерка закралась в голову.
– Вы понимаете важность моего открытия? – холодно спросила девушка, аккуратно поддевая один из узлов. Как она и предполагала, стандартное плетение оказалось слабым, нить легко поддалась.
– Конечно, конечно, – заверил ее клерк, широко улыбаясь. – Но к сожалению, ничего не могу поделать: приказ.
– Да, понимаю, – Амадин с удовольствием наблюдала, как легко раскручиваются магические нити. Тяжело вздохнув, она встала и принялась неторопливо собирать документы. – Еще раз извините за беспокойство.
Дождавшись, пока охранные плетения спадут, девушка улыбнулась и покинула негостеприимный кабинет. Судя по манере общения, клерк был из тех, кто любит, используя свое положение, злить людей, и в скором времени его наверняка ожидает сюрприз.
После удушающей во всех смыслах встречи, Амадин предпочла пройтись вдоль набережной. Больше всего ей хотелось нырнуть с головой в пахнущую тиной темную воду реки, чтобы смыть с себя гадкое ощущение, оставшееся после разговора. Умом девушка понимала, что надо просто отринуть все, и двигаться дальше, но на душе все равно было гадко. Она облокотилась на парапет, подставив лицо легкому бризу и размышляя, что делать дальше.
Конечно, можно было воспользоваться старыми связями и, например, послать герцогу вестника с просьбой о встрече, но даже если он и согласиться выслушать, вряд ли станет помогать. Проще пойти официальным путем. Приняв это решение, Амадин вернулась в отель.
Достав из дорожного несессера (роскошь, подаренная Мартиной после первого патента) перо, бумагу и чернила, она написала стандартное прошение и вложила в конверт вместе с остальными бумагами. Пусть это займет чуть больше времени, зато все будет официально, и никто не посмеет ее упрекнуть, что патент она получила незаслуженно. В отличие от диплома.
Амадин предпочла лично отнести прошение в канцелярию инквизиции. Если она и опасалась нежелательных встреч, то все прошло гладко. Даже слишком гладко, что напрягало. Человек в черном мундире спокойно принял бумаги, выдал расписку и повернулся к дверям:
– Ответ через тридцать дней.
– А…
Но ее не стали слушать:
– Следующий!
Понимая, что разговор закончен, Амадин вышла. Тридцать дней – долгий срок. Придется какое-то время пожить в Сен-Кантене. Что ж, может это и к лучшему, надо распрощаться с призраками прошлого. Отправив Мартине вестника, Амадин решила заняться тем, что ее давно беспокоило.
Убегая из города, она не успела попрощаться с магистром Рутенсом, а писать потом не стала, опасаясь, что к старику могут начать придираться из-за дружбы с ней.
Купив пирожных, которые так любил библиотекарь, девушка направилась в Академию.
К воротам она подходила с опаской, даже в выходные жизнь в Академии не затихала, и шанс встретиться с кем-то знакомым был весьма велик.
Амадин прекрасно понимала, что в обысках, как и в дальнейших увольнениях виновны те, кто столько времени попустительствовал магистру Сайлусу и его друзьям, но понимали ли это другие? Объясняться, то есть бессмысленно тратить время, девушке не хотелось.
У ворот, кроме стражников, никого не было, но они беспрепятственно пропустили девушку, как только она сказала, что направляется в библиотеку. Вздохнув свободнее, она прошла внутрь, пересекла пустой двор и направилась в библиотеку.
Дверь оказалась закрытой. Амадин несколько раз с силой дернула ее и потом громко застучала ладонью по створке. Ничего.
Гадая, где может быть старик, в прежние времена неотлучно находившийся в библиотеке, девушка вернулась во двор и вытянула шею, пытаясь рассмотреть что-то за пыльными стеклами библиотечных окон. Безуспешно.
Амадин даже позволила себе крикнуть:
– Магистр Рутенс!
Звонкое эхо отскочило от стен, взметнулось к высоким шпилям, распугав ворон.
На их карканье из окна третьего этажа выглянул недовольный мужчина.
– Что здесь происходит? – он внимательно всмотрелся в хорошо одетую молодую женщину, стоявшую во дворе. – адеп… Амадин Гросс? Зайдите!
Понимая, что скрываться глупо, да и незачем, девушка покорно поднялась в кабинет магистра Шурола:
– Добрый день.
– Магистр Рутенс умер, – начал преподаватель без предисловий, как только бывшая адептка перешагнула порог.
– Что? – Амадин почувствовала, что пол вдруг уходит из-под ног. Она неуверенно присела на ближайший стул. – Как? От чего?
– От времени, – магистр усмехнулся. – Такое бывает с теми, кто стар. Полагали, он будет жить вечно?
Девушка предпочла не замечать сарказма в голосе собеседника.
– Когда это случилось?
– Прошлой зимой. Я не стал писать вам, поскольку вы не оставили адреса. Как, впрочем, и дипломной работы.
– Простите, – Амадин почувствовала угрызения совести. – Я… Вы ведь могли послать вестника, – с горечью произнесла девушка.
– Зачем? – магистр Шурол полоснул по ней острым взглядом. – Побег – удел слабых. Я решил, что если бы вы хотели общения, то дали бы о себе знать.
– Верно.
Понимая, что здесь ей не рады, она встала.
– В таком случае мне пора.
– Подождите,– остановил ее Шурол. Он подошел к шкафу, порылся и достал небольшую деревянную коробку. – Вот. Магистр Рутенс просил при случае передать вам это.
– Спасибо.
Вцепившись в нежданный подарок до боли в пальцах, чтобы не расплакаться на глазах у преподавателя, она направилась к двери.
– Амадин.
Девушка обернулась. Шурол так и стоял у своего стола, внимательно смотря на нее.
– Если вам нужна помощь… – он выжидающе замолчал.
– Спасибо.
Ей хватило сил спокойно выйти. Как только дверь закрылась, девушка бегом спустилась по лестнице, благо ноги помнили каждую из ступеней. Слезы застилали глаза, и она с трудом видела, куда идет. Почему она не написала, все время откладывала на потом, поскольку магистр Рутенс казался ей вечным, как древние фолианты, которые он хранил. А книги? Что теперь станет с книгами? Стоя на мосту, она все-таки разрыдалась.
– Простите, мадемуазель, я могу что-то сделать?
Голос, прозвучавший совсем рядом, показался очень знакомым. Амадин обернулась:
– Валентин?
– Мадемуазель Гросс? Амадин! Вы? – изумлению молодого человека не было предела.
– Я, – кивнула она, улыбнувшись сквозь слезы. – А вы все также не можете пройти мимо плачущей девушки?
– Я просто хотел помочь, – оскорблённо возразил он. Амадин смахнула слезы и тронула его за руку:
– Не обижайтесь. Я в хорошем смысле. Я часто вспоминала о вас в Кнайтхоффе. Как поживаете?
Странно, но ей показалось, что Валентин напрягся. Впрочем, неудивительно: наверняка он ждал расспросов о своем начальнике.
– Я… мы… – замялся секретарь и сменил тему разговора. – Давайте я довезу вас до дома.
– Благодарю, но я больше не живу на рю де Флери, – Амадин вгляделась в смущенное лицо секретаря Великого инквизитора и покачала головой. – Валентин! Нельзя же принимать все всерьез! Я остановилась в Метрополе и буду рада, если вы проводите меня.
– Сочту за честь. – церемонно, словно они были на великосветском приеме, поклонился молодой человек.
– Тогда пойдемте!
Не заботясь о случайном спутнике, она направилась по мосту быстрым шагом. Валентин нагнал ее и кивнул на ящичек, который девушка сжимала в руках:
– Вы позволите?
– Это – лишнее, – она даже слегка отвернулась, словно опасаясь, что спутник вырвет ценный груз из ее рук.
– Как пожелаете, – уязвленный ее предположением, Валентин обиженно поджал губы. Амадин заметила и виновато улыбнулась:
– Простите, это – память о друге. Он умер, а я не знала.
– Соболезную.
Девушка кивнула. Некоторое время они шли молча, гадая, что сказать друг другу. Высокая фигура Великого инквизитора будто висела над ними, прерывая любой диалог еще на моменте мыслей.
– Меня пригласили на вечер в дом л'Эрме, – Амадин, наконец, выбрала нейтральную тему. – Хотите пойти со мной?
– Зачем?
– Мне показалось, вы дружили с Полетт?
– Совсем нет, – Валентин едва заметно вздрогнул и быстро добавил. – Мы почти не знакомы.
– Вот как? Значит, мне показалось… – Амадин не стала настаивать.
– Возможно.
Снова неловкое молчание. Похоже, попытка наладить отношения была ошибкой. Увидев отель, Амадин тихо выдохнула и снова повернулась к спутнику.
– Вот мы и пришли, – торопливо произнесла она, протягивая руку. – Спасибо, что проводили!
Бой колокола на ратуше, отсчитывающий время, заглушил ее слова. Валентин вздрогнул, сверился со своими часами, затем резко сжал ладонь девушки, пробормотал что-то на прощание и почти бегом бросился в сторону, где располагалась инквизиция. Амадин проводила его удивленным взглядом, и только потом поняла, что даже не подумала попросить о встрече с его начальником.
– Ты никогда не научишься использовать связи! – пробормотала она самой себе, направляясь в свой номер.
Встреча с Валентином все-таки оказала нужный эффект. Во всяком случае, содержимое ящичка, завещанного ей библиотекарем, девушка рассматривала уже без слез. Такие знакомые предметы: самозаваривающийся артефактный чайник, две чашки и ароматный чай – вызвали лишь тихую грусть.
– Прощайте, магистр, – вздохнула Амадин, разливая душистый напиток в чашки. Почему-то ей было важно, чтобы наполнить обе. Сделала пару глотков и встала из-за стола, неловко задев ящичек. Он рухнул на пол. Незамеченное ранее послание, судя по всему, зацепившееся за крышку, выпало. Амадин подобрала письмо и распечатала.
"Милая свиристелка…"
Слезы все-таки набежали на глаза, девушка смахнула их и продолжила чтение, по мере которого изумлялась все больше. В своем письме магистр Рутенс признавался,что именно он следил за Амадин все годы, отправляя отчеты ее крестному, отцу Бенедикту. Старик каялся, что именно он сообщил о ее связи с герцогом л'Армори и тем самым способствовал ее отъезду.
Перечитав все дважды, девушка тяжело вздохнула. Если бы все было так просто, как это виделось старику…
– Нет, магистр, вы поступили абсолютно правильно. Кто он, и кто я… – пробормотала она, тщательно складывая последнюю весточку от друга. Помыв чайник и чашки, девушка собрала все обратно в ящичек и достала свои записи, справедливо рассудив, что прошение вряд ли достигнет адресата сегодня, занялась бумажной волокитой. Уж если она решила идти официальным путем, исследования надо было представить в надлежащем виде.
