Екатерина Константиновна Гликен
Каково быть Анной?
Но где? где Оленьке было понять, как нужна Анна Сергеевна этому несчастному. Да-да! Этому несчастному, как и она сама, человеку. Как объяснить подруге, что такое чувство вины и как нужно прощение таким как она, как и сам муж её. Разве могла бы она это понять?!
Анна Сергеевна точно знала, кАк тяжело быть не таким, как все. Знала и помнила своё предательство, своё детское мерзкое предательство. Чувство вины было с нею всю жизнь, бок о боком, всегда рядом, оно было её советчиком, подругой, судом и прощением. У Серёжи, её мужа, была такая же ситуация. Только чувство вины у него появилось недавно, только несколько лет назад, когда он впервые ударил жену. И ведь он был в этом не виноват (Анна Сергеевна отчётливо это понимала). Виной всему была она. И только она! Именно она принесла в дом подлое чувство, ему досталась порченая модель человека, разве легко ему было жить с такой гадкой, как она?
Нет, но ведь он не бросил её такую, испорченную, неправильную, бракованную, старался, воспитывал, учил, как жить, как не выделяться. И теперь, когда он все силы свои употребил на неё, когда и сам стал виноват и мученик, разве ж можно бросить его? Нет, делом всей жизни Анны Сергеевны стало теперь спасение. Уже не себя, не своей подлой душонки, нет! Но спасение человека, погрязшего ради неё, мерзкой и недостойной, в пучине пьянства и рукоприкладства. Разве смеет она уйти от него и бросить его одного. Нет! Но единственное, чем сможет заслужить она прощение – это верным служением и прощением Ему!
– Прости, Оленька, – словно опомнилась Анна Сергеевна. – Не слушай меня, не слушай, я глупости сейчас говорю. Конечно, надо что-то решать. Но, Оленька, мне так жалко его…
