Елена Александровна Кралькина
Нам не дано предугадать
19
Майкл вздохнул с облегчением. Он очень боялся, что отец не захочет его знать. Удивительно, что его сразу же пригласили жить в семье. В Штатах это не принято. У взрослых детей должна быть своя жизнь. На всякий случай в рюкзаке у Майкла был надувной матрас: он боялся, что ночевать придется где-нибудь под мостом. Спать на кухне по сравнению с мостом – это большая удача. Конечно, у Майкла есть деньги на гостиницу, но о них никто, даже мать, не знает, и это хорошо, более того, правильно!
Сколько себя Майкл помнит, столько он был предоставлен самому себе. Ни мать, ни Ник, материн муж, к нему не лезли. Пока был маленький, мать без конца нанимала бебиситтеров, чтобы они за ребенком приглядывали. Майкл не дурак, он быстро с этими ситтерами достиг взаимопонимания: они его не трогают, а он – их. Каждый занимался своим делом. Единственное, что полезного сделала мать, – это определила Майкла в школу, где математику поглубже учили. Сильно ему это помогло, когда в университет поступал. Ник хотел, чтобы он в бизнес пошел, в свою фирму хотел определить. Но Майкл – ни в какую. Только в университет на физику и математику. Тогда-то он и услышал, как мать сказала Нику: «Против генов не попрешь!» – и впервые задумался, правда ли, что мать и отец у него родные. На Ника Майкл был совершенно не похож.
Где-то через год к матери приехала из России подруга Татьяна. Майкл сумел их разговор с матерью подслушать, постараться пришлось. Татьяна показала матери фотографию какой-то девчонки, а мать – сразу в слезы:
– Такая большая выросла! На меня похожа!
Майкл сроду не видел, чтобы мать плакала, а тут – в три ручья. Татьяна стала уговаривать мать в Россию вернуться, а мать заладила:
– Не могу, Яшка не простит. Про Мишку ничего ему не сказала! Убьет, если узнает!
Майкл очень хорошо запомнил аргументы Татьяны. Во-первых, Яшка добрый, во-вторых, мать любит, в-третьих, мать Майкла Мишкой назвала, это какая-то такая традиция у Якова в семье, в-четвертых, Мишке – Майклу – нужен Яшка, т. к. Полянский в физике – гений.
Вот это да! Майкл сразу полез в Интернет, а там полно ссылок. Перво-наперво нашел фотографию Якова, поставил зеркало рядом с компьютером, посмотрел: сходство присутствует однозначно. На одной фотографии рука Якова видна, а там, на мизинце, – такое же родимое пятно, как у Майкла! У Майкла тогда все в голове помутилось.
Оставаться в одном доме с матерью и Ником не было сил, поэтому Майкл сразу же из дома ушел и два дня под мостом просидел. Матери СМС отправил, что на экскурсию уехал. Два дня сидел, думал. Сначала на мать сильно злился. Какое она право имела его с родным отцом разлучить?! Потом решил, что надо в Россию лететь, хоть издали на отца посмотреть. Посмотреть, а там уже решать, что делать дальше. Сказано – сделано. Майкл сам бебиситтером устроился, денег подзаработал, матери сказал, что летит в Италию, и отчалил. В Италию пришлось заехать, время там Майкл терять не стал. Прикупил фотки у тамошнего фотографа, чтобы перед матерью отчитаться, – и в Россию. Институт отца Майкл нашел быстро и засел в засаде. Два дня рядом с институтом просидел, но отца все же дождался. Как только живьем Якова увидел, все сомнения отпали: его это отец, его. Майкл за отцом проследил и узнал, где он живет. А рядом с отцовским домом Майкла еще один сюрприз поджидал – сестра и дед. Они отца на скамеечке у подъезда ждали, куда-то вместе ехать собрались. Сестра очень на мать похожа, голову, когда слушает, поворачивает точь-в-точь, как мать, а у деда на руке – тоже родимое пятно. Отец сестру поцеловал, Леночкой назвал. Мать никогда Майкла просто так не целовала, только по большим праздникам. Майкл уже хотел подойти к отцу, но ноги отказались идти, а язык прилип ко рту. Майкл оказался трусом… Долго он потом себя за это ругал. Ни матери, ни Нику про свою поездку и встречу с отцом Майкл ничего не рассказал.
Спустя два года Ник пригласил Майкла слетать вместе с ним в Европу. Они прилетели в Берлин, а оттуда неожиданно для Майкла первым же рейсом вылетели в Москву. Выяснилось, что Ник смертельно болен. Он прилетел в Европу, чтобы закончить свои дела и умереть. В Москве Ник рассказал Майклу про его родного отца и попросил прощения за то, что разлучил его с ним. Ник завещал четверть своего состояния Майклу, а четверть состояния попросил передать его сестре Елене, т. к. именно Ник оставил ее без матери. Через несколько дней Ник улетел в швейцарскую клинику, где очень быстро умер. Все скрытое стало явным. Майкл полгода уговаривал мать полететь в Москву и познакомить его с родным отцом. Наконец, свершилось. Теперь у Майкла появился шанс обрести семью. Все домочадцы ему очень понравились. Лена очень смешная. Боялась, что Майкл увяжется вместе с ней гулять с собаками. Майкл навязываться не стал, он в окно подглядел, что Лену во дворе ждали. Майкл сразу понял, что здесь замешана l’amour.
20
Как-то Лена пришла домой и застала странную картину. Отец открыл дверцу платяного шкафа и рассматривал свои шмотки. Ни разу в жизни Лена не замечала, чтобы отца интересовало, что на нем надето.
– Леночка, посоветуй, что прилично надеть в ресторан. Наташа меня пригласила, хочет поговорить, молодость вспомнить.
У Лены в голове закрутился вихрь мыслей: «Так, сначала маман подселила к ним засланного казачка, а теперь начала приручать Яшу. Знаем, видели… Сначала: «А помнишь…», потом: «Как молоды мы были…», и, наконец: «Судьба дает нам еще один шанс». Что, интересно, на самом деле маман надо? Квартира? Майк вроде говорил, что после смерти мужа она стала миллионершей, может при желании купить себе даже элитную жилплощадь. Может, ей нужен отец? Не смешите мои тапочки. Зачем этой авантюристке ботаник Яша? Майк, сразу как приехал, трагическим голосом рассказал, как мать страдала в Америке. Оказывается, ее муженек, Ник, был импотентом. Информация куда-то просочилась и могла помешать его бизнесу. Вот он и нашел дуру, Ленину мамашу, которая согласилась исполнять роль его жены, да еще пожертвовала интересами Майка, представив его родным сыном Ника. Репутация Ника была спасена, бизнес продолжил процветать, а вот мать сильно страдала, т. к. Ник держал ее в черном теле, не давал денег и следил, чтобы она не завела себе любовника. По мнению Лены, справедливо. Как говорится, за что боролась, на то и напоролась».
Отца Лене стало очень жалко. Она захлопнула дверь шкафа, велела Яше одеваться и повела его в магазин покупать костюм. В магазине Яша сразу же попросил показать ему, что подешевле. Лена категорически отвергла этот вариант и намекнула продавщице, что костюм нужен самый хороший. Когда отец надел на себя предложенную продавщицей красоту, Лена даже зажмурилась: до чего отец импозантный. Черные волосы с сединой, высокий, поджарый – самый настоящий джентльмен. Конечно, не одежда красит человека, но… в данном случае она явно подчеркнула благородную красоту Яши. Жалко, если такой мужчина Наталье достанется.
21
С приездом матери и брата жизнь Лены круто изменилась. Отец с каждым днем приходил домой все позже и позже. Все свободное время он проводил с бывшей женой. Дед был занят Майком: занимался с ним физикой, учил чистить картошку… Лена чувствовала себя лишней на этом празднике жизни и совершенно одинокой. Ей казалось, что, кроме собак, она никому больше не нужна.
Как-то, придя домой с работы, она застала квартиру пустой. Все куда-то разошлись и даже не оставили ей записки. У Лены от обиды на глаза навернулись слезы. Она взяла собак и пошла гулять. Решила, что гулять будет долго, долго. Никто ей не нужен. Вон даже Георгий не позвонил. Ничего он на нее не запал. Все это Лизкины выдумки. Даже не поцеловал ни разу. Наверное, нашел себе какую-нибудь златокудрую…
Лена вышла на улицу и повернула на бульвар. Там на первой же скамейке она увидела Георгия. Сказать, что Лена обрадовалась, – это ничего не сказать. Есть хоть одна живая душа, которая о ней помнит. Лена привыкла держать свои чувства на замке, особенно когда общалась с мужчинами. А тут просто плотину прорвало, расписала в деталях все свои беды и обиды. Георгий очень внимательно ее выслушал:
– Леночка, отец и дед Вас любят, очень любят, не сомневайтесь. Просто Ваши мальчики, Яша и Миша, выросли. Яша влюбился, а Миша нашел себе занятие по душе. Вам это надо принять. Попробуйте порадоваться тому, что у Вас теперь есть время заняться собой.
– Как мне собой заниматься? Локоны завивать или дизайн ногтей поменять?
– Избави боже! Леночка, Вам давно пора выйти замуж, родить себе маленьких Мишу и Яшу и заранее начать готовиться к тому, что они тоже когда-нибудь вырастут. – Георгий улыбнулся.
– Замуж? Кто же меня возьмет?
– Я, например. Мне бы очень хотелось на Вас жениться.
– Шутите?
– Почему это шучу? Совсем нет. Я влюбился в Вас сразу, как увидел. Целый день сижу на работе и мечтаю, как мы с Вами вечером пойдем гулять с собаками. Только навязываться боюсь.
– Я же не смогу Вам соответствовать. Вы такой солидный, вдумчивый, а я без царя в голове. Говорю, а потом думаю.
– Леночка, Вы замечательная. Это я все время боюсь, что Вам не соответствую. А начальник я временный. Это я Вам по секрету говорю. Мой научник Свирский решил, что я должен год начальником поработать, понять, что к чему. Через год, уже меньше, обещал лабораторию для меня организовать. Мне бы очень хотелось вместе с лабораторией Вашего папы поработать. Мы уже с Ириной Константиновной предварительно договорились. Ну как, Лена, пойдете за меня замуж?
– Я подумаю. Может, и пойду, если Вы вместе со мной и собак возьмете.
– Леночка, я готов на все, только, чтобы с Вами. – Георгий немного помолчал, а потом… поцеловал Лену.
Она так долго этого ждала… А когда дождалась, немножко растерялась. Но ей понравилось, даже очень. Здорово Георгий целуется, почему-то раньше ей казалось, что физики так не умеют.
22
В пятницу Лена работала до одиннадцати. Чуть раньше Георгий подъехал к ветеринарной клинике, заходить внутрь не стал, остался ждать Лену в машине. Момент, когда Лена вышла на улицу, Георгий пропустил: задремал немножко. Когда он открыл глаза, то увидел, что Лену окружило трое качков, причем явно не с лучшими намерениями. У Георгия потемнело в глазах. Он выскочил из машины и кинулся на качков. Поначалу сработал эффект неожиданности. Качки отступили, но их было все-таки трое, а Георгий – один… Спасло то, что Лена громко закричала. Из клиники выбежали охранник, коллега Лены и мужчина с собакой. Присутствие собаки решило исход драки. Качки отступили, но одного все же удалось задержать. Его сдали приехавшей полиции. Ее вызвал кто-то из жильцов близлежащего дома.
Содержание адреналина в крови у Георгия пришло в норму не сразу. Он не сразу заметил, что Лена смотрит на него с ужасом. У нее сжалось сердце. Лицо у Георгия было все в крови, сильно кровоточила бровь. На щеке была огромная ссадина. Понес невосполнимые потери и единственный представительский пиджак Георгия. Лена усадила своего защитника в машину и через десять минут уже врачевала его раны. Георгию было больновато, но он этого не замечал. Он сгорал от стыда за все то безобразие, что творилось у него дома. Одежда разбросана, посуда не мыта уже дня три, мусор давно вываливается из ведра… К счастью, Лена этого не замечала, она работала. У нее были такие мягкие, прохладные пальчики… Георгий не утерпел и поцеловал их. А потом… Потом случилось то, что не могло не случиться…
23
Лена очень быстро заснула. Она дежурила всю прошлую ночь в ветеринарке, отработала целый день на основной работе, а потом опять вела прием кошек и собак. У Георгия сна не было ни в одном глазу. Первобытный человек был доволен. Его женщина лежала рядом с ним и спокойно спала. Цивилизованный человек, как ни странно, был полностью согласен с первобытным. Для полного счастья Георгию не хватало только пса Ромки. Что касается Елены, то он ее никуда от себя не отпустит. Пристегнет к себе наручниками, если понадобится.
Лена вдруг проснулась, подскочила, посмотрела на часы и стала быстро-быстро одеваться.
– Что случилось? – Георгий заволновался.
– Как что? Яша с Мишей, наверное, уже морги обзванивают. Скоро два часа ночи, а меня нет. Странно, что не позвонили. Вызови мне такси.
– Лена, я тебя быстро отвезу домой сам. Улицы пустые. Подожди только одну минуту. Скажи, ты выйдешь за меня замуж?
Лена помолчала.
– Егор, я не знаю, я боюсь… Я боюсь, что ты на самом деле не такой, каким кажешься. Я боюсь, что потом будет очень больно. Прости, я трусиха, я боюсь, но я люблю тебя…
– Леночка, а вдруг я такой, какой есть? Я без тебя не могу. Выходи за меня.
– Егор, а почему ты со своей женой развелся?
– Ты лучше спроси, какого лешего я на ней женился. Дурак был, совсем молодой, на четвертом курсе. На локоны и маникюр клюнул. Гормоны играли. Как-то так получилось, что почти сразу мы с Аллой стали жить каждый своей жизнью. Я наукой день и ночь занимался, она карьеру делала. Как-то пришел я домой, а у нее – сабантуй. Дым коромыслом. Я за столом посидел, послушал, о чем ее друзья говорят, и в голову мысль запала: «Интересно, что я тут делаю?» Пошел к себе в комнату, взял ноутбук, оставил записку, что за остальными вещами заеду позже, и поехал на квартиру к Кирке. Слава богу, было где жить. Отец и Кирка сразу поняли, что мой брак сугубо временный. Отец ипотеку взял, а мы с Киркой кем только ни подрабатывали, чтобы ее выплатить. Алла ничего не знала, ей дела до меня не было. Помню, пришел к Свирскому, он моим научником был, и задремал. Слово за слово Свирский у меня все про мою жизнь выпытал. Предложил над его проектом поработать. Тогда я счастливый билет вытянул. Работал день и ночь, тяжело, конечно, но деньги появились, а заодно кандидатскую и докторскую написал. Кирка тоже работу нашел, стал вместе с Настеной, женой, романы на исторические темы писать. Может, когда слышала про романы Карла и Клары Коралловых, это Киркин и Настюхин псевдоним.
– Конечно, слышала. Класс! Мы с Лизкой все их романы по сто раз перечитали.
– Потихоньку мы с Киркой ипотеку выплатили. Появилось свое место, где можно жить. Да еще заработали на квартиру сами. Гордились мы этим с Киркой очень. Когда за вещами в квартиру Аллы приехал, они уже были в чемодан собраны. Чемодан в прихожей стоял. Отец Аллы где-то кому-то подмигнул, и нас очень быстро развели. Алла тогда сразу еще раз замуж вышла, а потом развелась. Кирка говорил, что мать хочет нас с Алкой помирить, меня от одной мысли об этом тошнит.
– Знаешь, Егор, если Алла твоей маме нравится, то я точно не понравлюсь.
– Господи, Леночка, какое мне дело, понравишься ты моей маме или нет? Ты мне нравишься. Это главное. Давай поженимся.
– Я подумаю, Егор, обещаю, что подумаю, подожди немножко.
24
Когда Лена приехала домой, она сразу поняла, что отца дома нет. Яша, ясное дело, загулял с мамашей. Деда с Майком она нашла у компьютера. Они смотрели по Интернету «Полицейскую академию». Дед, не оборачиваясь, крикнул Лене, что ужин на плите. Какого черта Лена уехала от Егора? С ним так хорошо, спокойно. А дома? Дома она никому не нужна! Лена быстро позвонила Егору, попросила, чтобы он не уезжал, соврала деду, что едет на такси назад в ветеринарку, схватила зубную щетку и захлопнула за собой дверь. Егор тысячу раз прав. Надо начинать жить своей жизнью.
Следующим утром, полная решимости собрать свои вещи и сделать всем ручкой, Лена перешагнула порог квартиры, которую до недавнего времени считала своим домом. Егор остался ждать ее в машине.
Лена складывала вещи в свою сумку и посматривала на деда и отца. Они не обращали внимания на ее сборы, заговорщицки переглядывались друг с другом, даже локтем друг друга подталкивали. Лена внутренне улыбнулась: явно хотят сообщить ей что-то эпохальное, но побаиваются. Правильно делают, между прочим. Майк, видимо, знает, в чем дело. Делает вид, что он абсолютно ни при чем.
– Леночка, – начал дед, – мы с папой хотим с тобой поговорить. Ты понимаешь, это совершенно неправильно, что у папы совсем нет личной жизни. Ему тоже нужно немножко личного счастья. Ты не будешь сильно возражать, если твоя мама немножко поживет у нас?
Худшие предположения Лены оправдались. Надо уносить ноги, пока не получился один большой, жуткий скандал.
– Делайте что хотите. Мне все равно. Я выхожу замуж и уезжаю от вас.
Про замуж получилось неожиданно даже для самой Лены. Наверное, за нее это сказала Судьба. Во всяком случае, так интерпретировала бы Ленины слова тетя Ира.
– Леночка, ты нас бросаешь? Как же так? – отец и дед совершенно растерялись, а Майк улыбнулся и подмигнул Лене.
– Мне же тоже нужно немножко личного счастья. Вы не находите? Бросать я вас не бросаю, но жить с вами больше не хочу и не буду. Пойдут дети – буду вас к внукам приглашать.
– Лена, ты беременна? Кто этот мерзавец? Я всегда знал, что тебе нужна мать, что я не смогу, – замогильным голосом спросил Яков Михайлович.
– Яша, успокойся, я не беременна. Замуж я выхожу по любви, а не по залету. Ты вроде меня знаешь: только по залету никогда бы замуж не пошла. Мать, особенно такая, как у меня, мне не нужна, и точка. Запомни это раз и навсегда. Если что, у меня есть тетя Ира и Лизка. Замуж я выхожу за Георгия, твоего начальника, он не мерзавец. Радуйся, теперь у тебя в высших сферах блат будет, грант свой получишь.
– Как за Георгия? Вы же едва знакомы. Виделись пару раз.
– Папа, мы с ним давно каждый божий день с собаками вместе гуляем. Ты про это не знаешь, потому что тебе просто моя жизнь совершенно неинтересна.
– Лена, а сегодня ночью ты у него была? Про ветеринарку мне вчера соврала? – у деда задрожал голос.
– Дед, я взрослая девочка. Ночь я провела со своим женихом. На меня вчера гопники напали, а Георгий их всех разогнал с некоторыми потерями для здоровья. Нужно было его лечить.
– Как напали? Ты в полицию заявила? Ты понимаешь, что это серьезно? – заволновался Михаил Игоревич. – О чем Георгий думает? А где он сейчас? Мы как-то познакомиться с ним должны, как с твоим женихом. В наше время все по-другому, более правильно было.
– Дед, времена изменились. Ничем помочь не могу. Георгий в машине сидит, меня с вещами ждет. Сейчас попрошу его подняться. – Лена набрала телефон Георгия и попросила зайти, т. к. она уже оповестила своих близких, что выходит за него замуж.
Лена почувствовала, что у Георгия аж голос зазвенел от радости. Через три секунды он уже звонил в дверь.
Поначалу все немного стеснялись друг друга, потом сели за стол пить чай. Страсти потихоньку улеглись. Все было чинно, благородно, пока из комнаты Якова не появилась Ленина мать.
– Видишь, Яков, как все хорошо складывается, а ты боялся. Лена теперь будет строить свою жизнь сама, не мешай ей, а я о тебе и Михаиле Игоревиче позабочусь.
Лена когда-то читала книжку Анатоля Франса, где кто-то про кого-то сказал: «У этой женщины душа синицы». Лене это выражение очень понравилось. Вот у ее матери точно душа синицы. Георгий взял Лену за руку. Молодец, сразу понял, какая ее мать ехидна.
– Наташа, спасибо, что собираешься о нас заботиться, – Михаил Игоревич почувствовал, что Лена еле сдерживается, и попытался сгладить ситуацию. – Только мы с Яшей очень к Леночке привыкли. Нам ее будет очень не хватать. Наши соседи Анисимовы хотят квартиру продавать. Давайте подсоберем денег, дачу продадим и купим у них квартиру. У Леночки с Георгием будет своя жизнь, но все-таки рядом.
– Зачем дачу продавать? Мы с Яшей туда ездили, уже проект дома присмотрели, будем строиться. Сейчас все нормальные люди за городом живут. Я все-таки мать, как бы Лене это не было противно. Я куплю квартиру для нее, а они с Георгием мне частями будут деньги отдавать, без процентов.
У Лены из глаз хлынули слезы. Эта сука уже и на дачу лапу наложила. Теперь Лена туда ни ногой. Бедным собакам придется все лето торчать в городе.
Георгий обнял невесту.
– Наталья Алексеевна, думаю, это излишне. Квартира в этом доме нам не по карману. Очень дорогая. Я человек самостоятельный, возьму ипотеку, купим квартиру подешевле, хотя бы вон в новостройке. Она совсем рядом.
– Лена, Георгий, вам покупать квартиру – это совершенно неправильно, – возбужденно заговорил Яков Михайлович. – Я не чудовище, это мы с Наташей должны отсюда съехать, а вы – жить здесь. Это Ленина квартира. Мы с Наташей думали, что если Ленка с ней немножко поживет под одной крышей, то как-нибудь стерпится – слюбится. Выходит, ошиблись. Я бы себя никогда не простил, если бы из-за меня родная дочь из дома ушла. У меня вся жизнь в Леночке. Папа, скажи, что я прав.
– Конечно, ты прав, Яша. Я уже давно документы оформил, после меня квартира внучке переходит. Я могу какое-то время в пансионате для старшего возраста пожить, а Лена с Георгием – здесь.
– Дед, если я еще раз услышу, что ты про богадельню заговорил, то я уйду и никогда не вернусь, – Лена заплакала еще сильнее.
– Послушайте, все, что вы говорите, – это полная чушь и глупость. Так, по-моему, это по-русски называется, – слово взял Майк. – Мать многого не знает. Ник мне давно объяснил, что у матери просто материнские гены отсутствуют. Ты думаешь, Лена, что если я с матерью вместе жил, то мать обо мне заботилась? Как бы не так. Я же был нужен только для того, чтобы свалить отсюда. С тобой отец и дед возились. Тебе повезло, а я вот в основном с бебиситтерами общался. Ты себе не представляешь, чем они занимались, когда, кроме меня, никого дома не было. Я иногда сильно удивляюсь, почему я не наркоман или не активист этих самых сексуальных меньшинств. Девяносто процентов -благодаря Нику, матери до меня не было дела: из своей больницы и гулянок не вылезала. Надо отдать должное, деньги тебе на ветеринарку мать дать хотела, взаймы, конечно, как на квартиру. Ник не позволил. Месяцев семь назад Ник взял меня в поездку. Матери сказал, что в Европу едем. Мы до Берлина долетели, пересадку сделали – и сюда, в Россию. Оказалось, Ник нанял детектива проверить, правда ли тебе деньги нужны были, чтобы бизнес замутить. Подозревал, что у тебя характер может быть такой же, как у матери. Та врет, не краснеет. Детектив к тебе какую-то собаку-доходягу притащил. Ветеринары от нее отказались, советовали усыпить. Ты собаку осмотрела и вынесла вердикт: собаку вылечить можно. Только предупредила, что для хозяина хлопотно будет. Помню, ты часа три с собакой возилась, и собака ожила.
Лена достала телефон и показала Майку: «Смотри, какой замечательный пес получился. Нам этот детектив, Матвей Петрович, кучу клиентов организовал. Я вроде и мужчину, который с ним был, помню».
– После ветеринарки мы с Ником поехали в американское посольство, Ник какие-то бумаги заверил, а потом – в банк. Там мы тоже долго проторчали. А уже вечером в отеле Ник мне все рассказал. И то, что он мне неродной отец, и про всю семью Полянских, и как мать в Штаты уехать соблазнил, а потом огорошил, что умирает… Осталось меньше месяца. Все свои деньги он разделил на три части. Половину оставил матери, а вторую половину разделил пополам между тобой и мной. Ник считал, что виноват перед нами. Тебя он лишил матери, а меня – отца. На следующий день мы с Ником в Швейцарию улетели, там он и умер через три дня. Попросил меня в России его прах захоронить, сам он из семьи русских эмигрантов, потому по-русски хорошо говорил и меня научил. Ник просил, чтобы ты, Лена, свечки за его упокой время от времени ставила. И еще просил тебе передать, что мать не такая плохая, просто дура, на мишуру купилась. И еще, что мать нашего с тобой отца любит. Денег, Ленка, у тебя навалом, покупай квартиру Анисимовых. Ты что думаешь, мать действительно будет о ком-нибудь заботиться? О ней придется заботиться. Только родителей не выбирают. Это наша с тобой карма. Я себе уже квартиру в новостройке присмотрел, тоже рядом. Скорее всего, в России осяду. Имей в виду, если ты от денег Ника откажешься, то я тебе квартиру на свои куплю и просто подарю, не так, как мать.
– Дурак ты, Майкл, а не я, – Наталья обиделась. – Ты думаешь, я не понимаю, что Ленка от меня денег ни за что не возьмет? Помирать будет, но не возьмет. Я потому и предложила дать денег в долг, так хоть какой-то шанс был, что возьмет. Плохая я мать, я не спорю. Это же Яшка, не я, к Ленке ночами вставал, когда ей на горшок надо было. И книжки на ночь ей Яшка читал, а я, по-твоему, в это время о красивой жизни мечтала. Думаешь, мне легко было дочь здесь оставлять? Я уже и с Ником договорилась, что Ленку с собой беру, так она под кровать стала прятаться, чтобы я ее от папочки не увезла. Да и Яшка категорически отказался Ленку со мной отпустить. Тогда я и решила, что справедливо будет, если дочь с отцом останется, а сын – со мной, с матерью. Потому Яшке и не сказала, что беременна. Думаешь, мне было легко от семьи уехать? Только Яшке до меня дела не было. Его же в Штаты звали, профессора мог получить, а он – ни в какую. Он все об Ирине вздыхал. На работе у меня полный отстой был. Думаешь, легко смотреть, когда люди мрут от того, что лекарств нет. Я же врач, я лечить людей хочу. Думаешь, почему Ленка хорошо животных лечит? Это мои гены, мои…
– Ничего я по Ирке не вздыхал. Может, вздыхал, когда мне лет двенадцать было. А потом я же понимал, что Ира с Серегой друг друга любят. Мне своего счастья хотелось. Я тебя, Наташа, встретил и женился по любви. А уж когда Ленка родилась, так мне совсем хорошо стало. Я обожал с ней возиться. Мне простая, семейная жизнь нравилась, а тебе нужны были шампанское и цыгане. Я же это понимал, потому и не возражал, когда ты уезжать собралась. А вот Ленку я тебе не отдал, это факт. А в Штаты уехать? Что я там забыл? Был там, ничего особенного. У нас лучше. Здесь отец, Серега. Мы с ними весной на даче сядем шашлычков поесть, по граммулечке выпьем. Кругом травка зеленеть начинает, листочки маленькие распускаются, дымком пахнет. Кругом все свои. Красота! Душа отдыхает. От добра добра не ищут.
Лена совершенно запуталась. У каждого своя трагедия, у каждого своя правда. Какие-то деньги привалили. Что с ними делать? Лена с надеждой посмотрела на Егора, он такой умный, может, что-то надумает. Георгий закрыл глаза. Он уже принял решение, но далось оно ему очень тяжело. Егор не хотел получать от жизни ничего, даже мелочь за так, на халяву, хотел всего добиться сам. На том стоял. Это с одной стороны. С другой стороны, он обещал Лене, что примет ее со всеми ее проблемами. Заботиться о Яше и Мише придется Лене, не ходи к гадалке. На дамочку надежды никакой. Сто раз все переиграет в свою пользу и не покраснеет. Наталья с его бывшей, Аллой, судя по всему, близнецы, сестры.
– Вы понимаете, у меня пока нет права голоса, решать Лене, – Георгий понял, что все почему-то ждут решения от него. – Я думаю, что квартиру Анисимовых надо купить. Как мы за нее будем расплачиваться, пока не знаю. Мы с Леной все обдумаем и вам сообщим. Думаю, так.
– Ну так, я пошел звонить Анисимовым, – засуетился обрадованный Михаил Игоревич. – Ключи от их квартиры у меня. Я им уже два месяца цветы поливаю. Может, они сразу Лене с Георгием туда переехать разрешат.
