Ева Ворон
Эрин. Погружаясь в Бездну

Полная версия

Глава 8. На луне есть пятна

Райниэль Сорэ, Пространство снов

Я брёл по незнакомому лесу. Сиэли, акабы и фирсы перемешались с невиданными ранее деревьями, более низкими и тонкими, чем обычные. Я заходил всё дальше, знакомых растений оставалось всё меньше. Света одинокой луны мне хватало с лихвой. Да, луны. Единственной и неподвижной. Диск светила исчертили разномастные пятна. Хотелось стереть их, чтобы не портили ровную поверхность.

Вскоре я услышал шёпот реки и голоса, отправился на звук. Чем ближе подходил, тем сильнее изумляло происходящее. Сначала я понял, что говорят на незнакомом языке. Певучем, но прерывистом. Потом фразы стали разборчивее. Я по-прежнему слышал чужую речь, но каким-то образом стал улавливать её смысл.

– Давайте байки поближе к лагерю подгоним, – женский голос.

– Да ну! Влом. Пусть там стоят, – мужской. – Кому их тут красть? Волки, что ли, угонят?

«Байки»? Это слово я знаю.

Я ускорился и действительно наткнулся на пять механических монстров. Очень похожи на те, что показывала мне Эрин. А если присмотреться… Этот не просто похож – он точная копия. В других обстоятельствах я бы обязательно задержался, рассмотрел его повнимательнее, но мне пришла в голову мысль…

За несколько секунд я добрался до места, откуда доносились голоса и переборы струн. Замер неподалёку, вглядываясь в происходящее.

Небольшую поляну и пространство между деревьями занимали три цветных шатра. Только очень маленькие, из какой-то неприятно шуршащей ткани. Наверное, внутри у них пространственное расширение, но зачем же делать их такими низкими?

Ближе к крутому берегу развели костёр. На крохотной подставке сидела девушка, перебирая струны незнакомого инструмента, похожего на биру.

Я, в общем-то, больше ничего и не видел. Потому что, это, без сомнений, была она…

– Эрин! – почти окликнул я, почти сорвался к ней. Но за мгновение до этого из серебристого шатра выбрался парень. Довольно проворно, учитывая, что ему пришлось согнуться в три погибели.

Парень был смуглый, короткостриженый, светловолосый. Туника без рукавов открывала руки, покрытые рисунками. Но на метки пары или магические руны они не походили совершенно. Горящее колесо, какой-то инструмент, непонятная надпись. Он был ниже меня примерно на голову, но крепко слажен.

– Котёнок, хорэ мучить инструмент и марш спать! – заявил парень требовательным тоном.

– Но я почти подобрала! Я же тихонько. Спите себе на здоровье. Вот, слушай…

Зачем тебе корона, коль нету в ней камней,

Как дерево без кроны, как город без людей,

Обыден мир без эльфов…

Их не хватает тут,

Они живут лишь в песнях…[1]

– Тут другой аккорд, выше бери. Палец не туда ставишь, на третий лад. – присел он на корточки и указал на ошибку. – Тебе же не нравится эта группа.

– А, поняла. – она сосредоточилась на инструменте, но ответила. – Группа не нравится, но куплет красивый.

Они живут лишь в песнях,

Что барды нам поют.

Несколько строк заставили меня улыбнуться. Как это «только в песнях»? Я же здесь стою, просто обернись!

Со стороны реки по крутому берегу поднялись парень с девушкой. Оба долговязые, в чёрных кожаных куртках, расписанных чёрными кошками. Только теперь я заметил, что Эрин сидела в вязаной кофте, без привычной кожанки.

– Ари, я на твоей Каве в мозгах покопался, должен лучше ускоряться. – Эрин отвлеклась от струн и широко улыбнулась знакомому.

– О! Спасибо, Игрек, ты наш гений!

– Да пожалуйста! Возьмёшь мой байк на роспись?

– Прости, не могу. Заказов вал, не успеваю.

– А колечко?

– Какое, кому? – спросила Эрин, снова касаясь струн.

– Арька, ну ты и тормоз! – рассмеялась девушка, стоявшая рядом с тем, кого назвали Игреком.

Эрин подняла недоумённый взгляд на друзей, а потом резко вскочила, отставляя инструмент, и кинулась обоим на шею.

– Я правда тормоз. Юлька, Игрек, поздравляю!

Смуглый разрисованный парень просветлел лицом и похлопал долговязого по спине.

– Во-о-от, а ты всё ныл. «А вдруг не согласится?» Говорю, места тут волшебные. Правда, Оксан? – бросил разрисованный в сторону.

Из того же серебряного шатра выбралась ещё одна девушка. Там точно магическое расширение. Иначе два человека в это маленькое пространство не поместились бы.

– Правда-правда, – отозвалась некая Оксана с чёрными волосами, забранными в косы у висков.

Разрисованный прижал девушку к себе и поцеловал.

Ещё какое-то время царило оживление. Правда, я не мог понять, по какому поводу.

– Так, теперь всем спать! – снова скомандовал парень.

– Ну, Макс, а как же отметить нашу помолвку?! – воскликнула, вроде Юлька.

Макс! Макс и Оксана. Так вот оно что… Это не просто сон, скорее, воспоминание. Поэтому всё такое чужое. Поэтому Эрин показалась мне моложе. Что-то в повадках, в интонациях. Что-то ещё совсем дикое, дурашливое.

– Завтра отметим, а сейчас спать. – отрезал Макс.

Эрин снова подхватила струны и сыграла совсем короткое.

Ты прости,

Может, в следующий раз, а сейчас пора спать.[2]

– Котёнок, к тебе особенно относится.

– Я ещё немного посижу, покурю и пойду.

– Выезд ранний. Только пикни мне завтра, что ты не выспалась. За шкирку из палатки вытащу и в речку скину. Знаешь, как водные процедуры с утра бодрят?

– Изверг, – наигранно ужаснулась Эрин. Остальные ребята за время перепалки уже разошлись по шуршащим пирамидкам.

Ещё пара подначек, и Макс тоже скрылся в шатре.

Эрин осталась одна, подняла с земли коробочку, достала из неё какую-то палочку. Похлопала себя по карманам, отмахнулась, достала ветку из костра и зажгла палочку. Втянула в себя горьковатый дым и выдохнула. Удерживая палочку одними губами, быстро сложила инструмент в чехол. Подошла к синему шатру, спрятала чехол внутри. Потом поднялась во весь рост, медленно повернулась и упёрлась взглядом в меня.

Дымящийся цилиндр упал под ноги и погас. Она подавила вскрик.

– Ты ещё кто такой?! – заговорила шёпотом.

Вот это было знакомо, напомнило нашу первую встречу. Только тогда Эрин была в растерянности, а сейчас полностью сосредоточена. Колючий взгляд, неброская боевая стойка. Я позволил себе лёгкую улыбку.

– Эрин, это же я – Райниэль. Ты не помнишь?

В шатре Макса послышался шорох. Эрин мгновенно приняла какое-то решение, подошла ко мне, схватила за руку и потащила в лес. Бормоча при этом что-то вполне понятное, но лишённое здравого смысла.

– Говорила же Эрику: не присылай клиентов, когда я с Пантерами. Увижу, убью!

Клиенты? Эрик? В моей голове это складывалось в весьма гнусную картинку. Но жизнь уже научила меня не делать поспешных выводов об этой девушке.

Мы прошли несколько метров, когда пространство резко изменилось. Нас выбросило в просторной комнате с кучей непонятных артефактов, а ещё трубками и шнурами. Одна стена была полностью завешана рисунками в несколько слоёв. Два стола. Один явно рабочий: с инструментами, пластинами, проволокой и прочим. Второй завален набросками и магографиями. Часть листов придавлены чашкой в виде черепа. За высоким окном, разделённым деревянными рамами на прямоугольники, стоял солнечный день. Пейзаж за неровным стеклом размывался, но с улицы доносился шум. Что-то гудело, пищало, двигалось, стучало.

Эрин отпустила мою руку и уселась за стол с инструментами, сгребла какую-то мелочёвку в ящик. Небрежно указала на видавшее виды крутящееся кресло напротив. Для меня оно было маловато, но выбирать не приходилось.

Из окружающей пошарпанной обстановки выбивалась одна деталь: небольшая, размером с ладонь, стойка на краешке стола. Точнее, семь миниатюрных мечей, выставленные на этой стойке. Все, кроме одного, спрятаны в роскошные ножны, инкрустированные россыпью драгоценных камней. Орнаменты ножен отличались и, должно быть, несли какой-то смысл. Лезвие последнего, обнажённого меча украшала надпись, но я не мог её прочесть.

Эрин проследила за моим взглядом.

– Моя первая коллекция, называется «Инквизиция». Руками не трогать! – холодно процедила она.

Я поймал её взгляд. – Что тут написано? – кивнул в сторону крохотного клинка.

– «Помни о смерти», – оскалилась девушка. – На предыдущей серьге написано «И это пройдёт».

Я усмехнулся, оценив иронию. Значит, их порядок расположения не случаен. Стало интересно – что же на остальных? На первом должно быть что-то жизнеутверждающее. Но Эрин прервала светскую беседу. Скрестила руки на груди и резко спросила:

– И, что тебе надо?

– Найти тебя. – ответил без промедления.

Она насторожилась, одна рука сместилась под стол. Но голос остался ровным.

– Нашёл, поздравляю. Эрин Вальк – это я. Эрик объяснил условия? Тебе, видимо, срочно надо, раз нашёл меня у чёрта на рогах.

Я окончательно перестал понимать, что происходит. Но что-то надо с этим делать.

– Ты меня помнишь?

Она вгляделась в моё лицо.

– Мы снимались вместе? Если честно, такое лицо я бы запомнила.

– Нет. Мы… не столь важно, – оборвал сам себя, понимая, что говорю с другой Эрин. С той, что понятия не имела о Терроне, эльфах и существовании Райниэля Сорэ. Зато это был мой шанс лучше её узнать. – Так что там с условиями, какая цена? – Пока походило на то, что этот Эрик – её сутенёр. Она поэтому не говорила о своём прошлом?

– Опять всё на меня скинул, – пробурчала она. – Ладно, неважно.

– Тебе для себя или в подарок?

Я сглотнул.

– Для себя.

Она снова окинула меня взглядом, подмечая детали. Став старше, она научилась делать это намного незаметнее.

– Что-то изысканное, эксклюзивное, но не вульгарное, – задумчиво протянула девушка.

Я опять потерялся в догадках.

– Есть один хороший вариант. Недавно появился сапфир. Чистота роял блю, тридцать карат. Интересует?

Камни? Что?

– Да, интересует. – решил со всем соглашаться. Иногда проще кивать в нужных местах, чем задавать вопросы.

– Только камень или сделаем с ним что-нибудь? У меня есть несколько неплохих набросков мужских браслетов, если договоримся, обсудим.

– Да, браслет бы подошёл.

Она откашлялась, вторая рука так и осталась спрятана под столешницей, ни разу не сместилась. Что там? Сигнальная сеть? Оружие?

– Тогда условия такие. Цена камня – полмиллиона. Это в два раза ниже рынка, можешь проверить. Моя доставка обычно стоит сто тысяч, но ты странный и похож на замаскированного законника. Мне всё равно, кого вы там ловите и на кого хотите выйти. Я в ваши игры не играю и приманкой подрабатывать не стану. Меня взять не сможете, доказательств не будет. Но с тебя залог ещё три сотни. Если проблем в течение полугода не возникнет – верну. Где передать камень – решаю я. Что-то не устраивает – выход там. Даже если устраивает, я тебя не видела, ты меня тоже.

Она перевела дыхание и продолжила выдавать заученный текст. Условия отскакивали от зубов, а значит, она повторяла их не раз, и не два.

– Скидок не делаю. Если нужны бумаги на камень, могу устроить. Это ещё полторы сотни. Курьер – я сама, работаю одна. Узнаю, что цепляешь ко мне хвост, о залоге забудь. Попытаешься выйти на продавца, о залоге забудь. Любая ошибка – пеняй на себя. Обещаю, я тебе личико подправлю, если попробуешь меня подставить. В целом всё. Если устраивает, фото камня сброшу в зашифрованный мессенджер с одноразового номера. Камень подходит – я сообщаю, как передать деньги. Нарушишь инструкцию – сделки не будет.

Она замолкла, предоставляя мне решать. А я переваривал услышанное. Контрабанда драгоценных камней! Бездна, Эрин, как, зачем, почему? Хотя что-то такое следовало предполагать. Вспомнить, хотя бы, её действия во время раскрытия заговора… Для таких реакций нужен опыт. И немалый. Но я списал всё на гонки, боевые искусства и воспитание. А всё оказалось ещё запутаннее.

Из сказанного я также понял, что Эрин была курьером. Мы таких в управлении называем мишенями. Самая опасная работа.

Продавец может убить, оставив себе и деньги, и товар.

Клиент может убить, оставив себе остаток суммы и товар.

Перехватчики могут убить, забрав товар.

Слишком много желающих. Ювелиры частенько промышляют подпольной торговлей, но в качестве продавцов, а не курьеров. Как же ты во всё это влезла, Котёнок? И эта работа для неё привычна. Заученный, отточенный текст с быстрыми поправками на личность. Рутина.

Я не успел ответить, когда помещение затрясло. На пол повалилось всё подряд. Сверху падали куски отделки, стекло дребезжало. Я поднялся и на мгновение отвлёкся на разрушения. Когда повернулся, Эрин уже стояла у окна, не обращая ни малейшего внимания на падающие обломки.

Я хотел привести её в чувство, но не смог приблизиться. Начал звать, но ничего не менялось. Она просто застыла. За стеклом нарастал гул и яркий свет.

Она продолжала стоять.

– Эрин, очнись!

Бесполезно.

Вспышка, окно треснуло. Прогремел взрыв. Волна горячего воздуха вдавила стёкла внутрь, и они осыпались прозрачными острыми осколками.

Я хотел выставить щит, но моя магия здесь не действовала. Чудом осколки не задели нас обоих. Снаружи царила чернота.

Когда дождь из стекла прекратился, в оконный проём влетел какой-то свёрток.

Из свёртка торчала человеческая рука, покрытая татуировками, так Эрин называла эти рисунки. Я узнал горящее колесо на смуглой коже. Точно такое же пылающее колесо вкатилось через выбитое окно.

Свёртком служил кусок куртки с изображением пантеры. Элементы жуткой мозаики валялись на полу, и из каждого сочилась кровь, пропитывая упавшие на пол наброски. Крови становилось всё больше. Она быстро покрыла пол ровным слоем.

Эрин отмерла, но совершенно забыла обо мне, нашем разговоре, будто его и не было. Она шла по окровавленным доскам, иногда поднимая листы бумаги. Смотрела, как кровь стекает с них тягучими тонкими струйками, и бросала обратно. Наконец, она села на залитый багровым пол, возле горящего колеса, обрубок конечности уложила рядом. Красная жидкость пропитала её одежду насквозь. Руки испачкались в крови по локоть.

Эрин смотрела на огонь и тихонько напевала, похлопывая по безжизненной ладони.

Ты летящий вдаль, вдаль ангел…

Ты летящий вдаль, вдаль ангел…[3]

Она повторяла мелодию как заведённая, то и дело срываясь на сип, затем взяла обрубок и стала гладить себя по голове мёртвой рукой. Песня сменилась повторением фразы «Ты справишься, Котёнок. Доверься инстинктам. Ты справишься…» Свитер на её спине задымился, на лопатке появилась дыра. В огарках рассыпающейся пряжи клеймом проступила строчка. Третья. От этой картины, пропитанной безумием и отчаяньем, у меня тряслись руки.

Между нами возникла невидимая стена.

Я бил по ней со всей силы. Раз за разом. Я звал Эрин, спрашивал, где она в настоящем, просил обернуться.

Но я не мог пробиться.

Не мог докричаться.

Я ничего не смог сделать.

Не смог помочь выбраться из кошмара, из пустоты, заполняющейся кровью. Вся моя сила оказалась здесь бесполезна. Меня вышвырнуло из её сна.

Я очнулся в собственной постели, сжимая покрывало. Хотелось рвать, уничтожать. Чуть не сжёг ткань, но что толку? Эрин это не поможет. Ни той, что из прошлого, ни той, что из настоящего.

Камни? Осиния, если это не было её камнями, то что было?! По-моему, с неё вполне достаточно тех, что есть.

Сон ужасен, моё бессилие что-либо изменить – просто отвратительно.

Но вместе с тем… Я ликовал. Презирал себя за это, но был счастлив.

Моя… Теперь я точно знаю, что не выдал желаемое за действительное. Эрин – моя пара! Моя эолли. Пока связь очень слаба. Её еле хватило на то, чтобы я попал в её сон. Но эта связь есть. Вряд ли сама Эрин о ней подозревает. И пусть так и остаётся.

Кто знает, что она сделает с хрупкой нитью, если найдёт. Такую тонкую связь легко разорвать. Я на это не согласен! Если она захочет рвать наши души, то пусть делает это осознанно. Желательно, глядя мне в глаза. Пусть объяснит своё решение. Но я сделаю всё, чтобы она к такому решению не пришла.

[1] Песня группы Эпидемия «Феанор»

[2] Песня группы «Чиж и Ко» – «О любви»

[3] Песня группы Ария «Беспечный Ангел»