Евгений Александрович Жиляев
Новеллы
Американская свобода
1943 год. Америка.
Где-то там, на краю света, шла война. Но мне не было до неё никакого дела, ровным счётом как до соседнего штата. У меня свой мир: скачки, бокс, гольф, бейсбол…Я спортивный обозреватель, зарабатываю деньги на статьях и тотализаторе. Недавно купил новую квартиру в центре города и обновил машину. Я всем доволен, я свободен.
Встречаюсь с красивой брюнеткой, продавщицей ювелирного магазина Фрэнка Барта. Глупенькой, конечно, но мне нравится проводить с ней время. Никаких обязательств она не требовала. Нас связывали только удовольствия.
Где её нашел Фрэнк, я не интересовался ни у него, ни у Бетси, как звали мою девушку. У Берта вообще все продавщицы подобного рода. Потому-то к нему валом шли покупатели. Атмосфера у него была легкой, необязывающей, праздника жизни, где драгоценности как «вишенка на торте». Некоторые поговаривали, будто Фрэнк занимается немного контрабандой. Может быть. Я не сую нос не в свои дела. Барта делает мне приличные скидки в своём магазине.
На утро, после встречи с Бетси, я всегда довольный и бодрый, сажусь в машину и еду в шумный офис. Мой новый день мало чем отличается от предыдущего, разве что числами на календаре.
Вечером бар. Сидя за столиком с приятелями, я ни о чём не думал, расслаблялся: пил пиво, играл с азартом в карты, обсуждал новости и подшучивал над Россом. Над ним все смеялись. Добродушный малый, он никогда не обижался. Улыбнётся свой щербатой улыбкой и скажет бывало: «Ну, ребята!».
В баре нас обслуживал всегда один и тот же официант из-за щедрых чаевых. Он встречал нас радостно и тщательно натирал наш столик. Ловил наши жесты и мигом бросался их исполнять, подливал так сказать «масла в огонь».
Весёлая попойка продолжалась до полуночи, а потом мы расходились по домам.
Всё перевернулось как-то сразу. Я ничего и не понял. Ко мне попали некоторые бумаги. Чёрт их знает, почему так вышло. Да и писать о том, где я их раздобыл, не буду. Не важно это, потому что по ошибке, по недоразумению. Главное – содержимое.
Я выкурил целую пачку Кэмела, смял её и выбросил в мусорное ведро под своим столом. Я засиделся допоздна в конторе. Не пошёл в бар. А завис над этими проклятыми бумагами-протоколами. В них чёрным по белому написано, что «…открытие второго фронта в Европе необходимо и целесообразно. Строго согласуется с нашими планами по переустройству послевоенной Европы…Высадка десанта в Нормандии есть отвлекающий маневр для Советов и одновременно принуждение Германии, не выполнившей своей задачи, к миру на требуемых условиях… Важно также сохранение всех наших предприятий в Западной и Центральной Европе в целостности и сохранности…»
Я никогда не интересовался большой политикой. Спортивная кухня тоже не отличалась чистотой. Там хватало своего грязного белья: подложные ставки, подкупы, угрозы и тому подобное, это уж, как водится. Для меня такое положение виделось естественным. Я проворачивал свои делишки – это бизнес и ничего кроме бизнеса, неплохо зарабатывая на махинациях. Ведь каждый получает свои доллары по-своему. Есть закон. Нарушил, попался – отвечай. Я высоко не забирался. Знал своё место.
Но сейчас я держал в руках листки бумаги, пронумерованные, прошитые. Всё аккуратно, строго и выдержанно.
«…Советы выиграют войну. Они показали свою силу. В очередной раз прямое столкновение с русскими привело только к большим человеческим потерям, …укрепилась идеология социализма. …Мы подождём смерти Сталина и потом разрушим все основы, приведшие Советский Союз к ореолу славы, и ставший главным борцом с идеями нацистов. …Мы поставим к власти в Советах такого человека, который проведёт нужную нам политику по развенчанию главных символом победы: единения, высоких нравственных идеалов, умения воевать… Вместо них в сознании людей должно твёрдо сидеть следующее: именно страх перед наказаниями был движущей силой народа, война «мясом»...., одна тоталитарная система противостояла другой…».
Жутко хотелось курить. Досадно. Никто не оставил ни одной сигареты в конторе. Я тоскливо ещё раз поискал по столам и ничего не нашёл.
Подлость. Я знал, идёт война. Мы союзники. Проводим сбор средств в помощь тем, кто сильно нуждается даже в простых вещах. Я всегда лениво и быстро пробегал глазами те места в газете, где упоминалось о боевых действиях. Это никак не помогало мне зарабатывать, а значит, значение не имело. Я спешил жить. Я наслаждался жизнью, своим ритмом, своей свободой.
Я любил побоксировать с Алексом, профессиональным боксером. У меня был неплохой удар слева. Им я нередко достигал челюсти Алекса, за что удостаивался от него похвалы и потом дополнительных увесистых тычков.
Чёрт! Какой бокс? Скоро много парней расстанутся с жизнью. У них больше не будет бокса, пива, девушек. У них уже ничего не будет! Им скажут пафосные слова, типа: «Так надо!», «Это ваш долг нести мир и свободу, вы – солдаты!». Кто выживет, тот вернётся героем. Всё красиво. А это всего лишь чья-то партия, чей-то ход. Движение пешки, пешек. Не важно, что их съедят. Я тоже пешка.
Встал, открыл окно машинально. Не потому что хотелось свежего воздуха, а просто нужно было сделать какое-то движение. За окном шум, яркие вывески рекламы, машины ползут с включенными фарами. А я здесь, в четырёх стенах.
Сейчас 43-й год. А в этих бумагах планы на десятилетия. Написано ясно, просто, по-деловому. В этом спокойствии прописана ещё одна война, незримая, жуткая и новая гибель людей. Всё будет осуществлено.
Мне бы избавиться от проклятых протоколов, выбросить, забыть. Да рука не поднимается.
Что со мной? Завтра в девятнадцать часов состоится интригующий бейсбольный матч, который я и многие другие ожидали с большим нетерпением. А мне теперь не интересно.
Эй, дружище, жизнь продолжается! Тебя ждёт Бетси, милая глупышка с роскошной фигурой, деньги, приятели, ослепительный свет успеха, здоровья и молодости.
Нет этого больше! Нет!
Кто-то безжалостной рукой выдернул меня из моей зоны комфорта и показал изнанку жизни. Я заглянул туда, за кулисы, и увидел там людей без лиц, кукловодов без чувств и эмоций. Нет, они у них, конечно, есть, но другие.
Рухнула вся моя жизнь. Я налил виски, что хранил на всякий случай, и выпил залпом. Не помогло. Повторил. Пружина во мне и не думала разжиматься. Я стал усиленно думать, как быть дальше.
На столе лежали рекламные туристические проспекты. А не махнуть ли мне на побережье? А что? Это идея! Окунусь в праздник с головой и пройдёт хандра. Для начала заеду к Фрэнки Барту, прикуплю что-нибудь для Бетси.
Внутри пустота. Ничего не отзывается.
Я сел и написал большую статью в Нью-Йорк Таймс. А сами документы запечатал в большой конверт.
Утром я отдал этот конверт своему приятелю Дику и попросил его передать в Советское посольство. Пусть кинет через забор, как ему будет угодно. Главное, чтобы доставил.
Вечером этого же дня я попал в автокатастрофу. В полицейском отчёте было написано: «Не справился с управлением. Машину занесло на повороте. Водитель скончался на месте…».
Ну и Бог с ними!
Молчать я не мог…
Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора. Автор фотографии и обложки Евгений Жиляев.
