Е. П. Ильин
Пол и гендер
Э. Аронсон (1998) привел результаты одного из исследований с использованием рекламы, где роль женщины была показана по-разному. В одной группе испытуемым демонстрировали телевизионные рекламные ролики, в которых женщины изображались как сексуальные объекты или же послушные домашние хозяйки, старающиеся угодить любому желанию мужчины. Другая группа испытуемых смотрела рекламные сюжеты, в которых роли мужчины и женщины были противоположны традиционным: например, показывали мужчину, который гордо угощал жену, только что вернувшуюся с работы, приготовленным им самим блюдом. Когда женщин после просмотра попросили представить и описать свою жизнь через десять лет, испытуемые из первой группы высказались за то, что не следует подчеркивать тему профессиональной карьеры и других жизненных достижений, а испытуемые из второй группы обнаружили стремление к достижению успеха столь же высокое, как и испытуемые-мужчины.
Образы мужчин в женских изданиях. А. Клецина (1999) проанализировала, какие описания мужчин даются в феминистки ориентированных журналах и в обычных «женских» журналах. Оказалось, что образы мужчин в этих изданиях различны. В массовых «женских» журналах мужчины гораздо чаще, чем в феминистских изданиях, выполняют семейные и родственные роли, в определенной степени ведут себя пассивно, проявляют зависимость и неспособность справляться со сложными ситуациями, оказываются в роли жертвы обстоятельств, чаще изображаются в семейно-бытовой сфере и ассоциируются с детьми и детскими проблемами.
В феминистских изданиях мужчины либо впрямую негативно оцениваются, либо являют собой пример расплывчатой, недифференцированной группы, выделенной по принципу «мы – они», либо предстают как обидчики (насильники, мужья-драчуны, агрессоры), как находящиеся у власти, безнадежно глухие к нуждам и проблемам женщин. Таким образом, делает заключение А. Клецина, феминистские издания транслируют все тот же стереотипный традиционный мужской образ, против которого сами и выступают.
Надо отметить, что по данным мета анализа семи исследований, выполненных с 1974 по 1997 г., гендерные стереотипы были стабильными на протяжении этого периода, за исключением того, что женщины воспринимаются более фемининными (Lueptow et al., 2001).
6.6. Особенности половой идентификации в разных условиях социализации
Особенности половой идентификации у воспитанников детских домов. Спецификой половой идентификации в детских домах, как считают И. И. Лунин (1988) и Н. Н. Крыгина (1993), является то, что основной полотипизирующей средой являются не взрослые, как в семьях, а сверстники. Это способствует ориентации на суженные по объему и обедненные по содержанию объекты половой идентификации. С. Б. Данилюк (1993) подчеркивает, что замкнутый круг общения детей в детском доме приводит к отклонениям в развитии половой идентичности. Действительно, Н. Ю. Флотская (2007) выявила, что у мальчиков 14–15 лет, воспитывающихся в детских домах, полоролевой образ Я выглядит менее сильным, умным и смелым, чем у подростков из семей. Это свидетельствует о меньшей выраженности у детдомовцев маскулинности. У девочек наиболее выраженными в образе Я были властность и смелость, в то время как у девочек из семей – эмоциональность и миролюбие. Таким образом, девочки-подростки из детского дома имеют более маскулинный образ своего Я.
У мальчиков-подростков из детских домов в эталоне женщины качества, традиционно оцениваемые как фемининные, представлены гораздо меньше, чем у их сверстников из семей, т. е. образ женщины более маскулинизирован. Образ же мужчины у этих мальчиков-подростков из детского дома менее маскулинизирован. Следовательно, у мальчиков из детского дома полоролевые различия в образах мужчин и женщин несколько сглажены. При этом у детдомовцев образ о типичном мужчине в 88 % отрицательный (алкоголики, тунеядцы, ленивые, агрессивные). У детей из семей отрицательный образ мужчин был в 32 % высказываний, а в 68 % он был положительным.
Девочки-подростки как из детского дома, так и из семей дают отрицательные (в 72–73 %), но различающиеся образы мужчин. Для девочек из интерната типичный мужчина – это «гуляющий, пьющий, сильный, грубый, наглый». Девочки из семьи наряду с отрицательными характеристиками отмечают и положительные. Они считают, что большинство мужчин «эгоисты, изменяющие женам, самовлюбленные, привлекательные, сильные и умные».
Образы отца и матери у подростков из детского дома (как у девочек, так и у мальчиков) более маскулинизированные, чем у подростков из семей.
Особенности половой идентификации городских и сельских подростков. По данным Н. Ю. Флотской (2007), выраженность маскулинных качеств в образе Я городских мальчиков и девочек выше, чем сельских (при большинстве андрогинных), а выраженность фемининных качеств выше у сельских мальчиков и девочек.
Образ идеального мужчины в представлении городских мальчиков – андрогинный, а у сельских мальчиков – маскулинный. У девочек из села образ идеального мужчины тоже более маскулинный, чем у городских девочек. Образ женщины у мальчиков из города и села – андрогинный, но у городских он более фемининный, а у сельских – более маскулинный. То же отмечается и у девочек из города и села: идеальный образ женщины у тех и других практически одинаков, но у сельских девочек он более маскулинный, чем у городских девочек. Таким образом, сельские дети придерживаются более традиционных эталонов мужчин и женщин, чем городские.
Особенности половой идентификации при раздельном и совместном обучении мальчиков и девочек. И. Ю. Шилов (2000) выявил, что у юношей и девушек в общеобразовательных учреждениях совместного обучения ценностные ориентации сближены, в то время как при раздельном обучении (кадетский корпус, женская гимназия) между юношами и девушками имеются значительные различия в ценностных ориентациях.
6.7. Хотят ли люди сменить свой пол?
По данным опроса, осуществленного Е. Д. Хомской и Н. Я. Батовой (1998), большинство людей считают, что женщины чаще несчастны, чем мужчины (соотношение – 72 % к 28 %). В связи с этим возникает вопрос: может быть, женщины жалеют, что они не мужчины?
В одном исследовании опросили 1460 женщин и установили по их ответам, что если в возрасте 7–14 лет лишь незначительная часть девочек хотела бы принадлежать к другому полу, то в зрелом возрасте около 80 % опрошенных женщин сказали, что предпочли бы родиться мужчинами. В общем это понятно, учитывая более низкий социальный статус женщины в обществе, необходимость работать и вести хозяйство в семье. Думается, однако, что опрос дал бы другие результаты, если бы были расшифрованы некоторые функции мужчин, в частности необходимость проходить воинскую службу и принимать непосредственное участие в боевых действиях, работать в горячих цехах сталелитейного производства, быть грузчиком и т. д.
Счастье мужчины называется: «Я хочу». Счастье женщины называется: «Он хочет».
Ф. Ницше
Н. Ю. Флотская (2007) выявила, что 6 % мальчиков и 4 % девочек 14–15 лет, живущих в семье, хотели бы изменить свой пол, мотивируя тем, что «это интересно», «для разнообразия». Девочки, живущие в детском доме, чаще (15 %) заявляли о желании изменить свой пол, так как «у мальчиков меньше проблем», «мальчиком быть интереснее», «не хочу носить юбки, платья», «потому что женщины всегда страдают из-за мужчин, все терпят». Мальчики из детского дома категорически отвергали возможность изменить свой пол, аргументируя это тем, что у девочек «много трудностей в развитии», «у мужчин меньше проблем с физиологией тела», «не хочу рожать», «женщинам трудно в жизни», «девчонки часто подвергаются изнасилованию».
Однако на уровне неосознанной самими женщинами самооценки себя как представителя женского пола обнаружилась другая картина. По телефону, к которому был подключен магнитофон, были записаны реакции женщин разного возраста на обращение к ним как к мужчине, т. е. когда женщину умышленно называли мужским именем. Результаты были следующими: в возрасте от 7 до 13 лет слышались оживление и смех, в 14–16 лет – уже удивление и легкая обида, в 20–35 лет – удивление, игриво-кокетливая ирония, а в 40–55 лет – обида и даже негодование. Поэтому не стоит, очевидно, удивляться, что сами женщины считают себя более удовлетворенными жизнью, чем мужчины. Если разобраться, то неудобства в жизни встречаются у мужчин и женщин одинаково часто, только они имеют разный характер. По крайней мере, народная поговорка гласит: «Лучше раз в году родить, чем день-деньской бороду брить».
По данным В. А. Луневой (1971), лиц, выразивших уверенность в своем будущем (оптимистов), во всех возрастных группах (от 16 до 21–25 лет) было больше среди девушек, чем среди юношей.
6.8. Нарушения половой идентичности
Как отмечает В. Е. Каган (2000), в дошкольном возрасте о нарушении половой идентичности свидетельствуют несколько регулярно проявляющихся в различных сочетаниях признаков: предпочтение игрушек и игровых ролей противоположного пола; стремление быть со взрослыми противоположного пола и подражать их поведению; активно высказываемое желание изменить пол и имя; сновидения, в которых ребенок выступает как представитель другого пола; стремление одеваться и вести себя по типу противоположного пола.
Рис. 6.3. Кому живется тяжелее – мужчинам или женщинам? Источник: АиФ. 2006. № 43
Родители гораздо сильнее беспокоятся по поводу мальчиков, играющих в девчоночьи игры, чем по поводу девочек-«сорванцов» (Martin C., 1990). Очевидно, это связано с тем, что мужские роли считаются более ценными, чем женские.
В зависимости от выраженности нарушения половой идентичности, пишет В. Е. Каган, разделяются на:
1) индивидуальные вариации соотношения маскулинности и фемининности, сопровождающиеся адаптационными реакциями;
2) полоролевой конфликт, разворачивающийся на личностном уровне как переживание реального или мнимого несоответствия полоролевым стандартам с личностными реакциями невротического типа;
3) конфликт половой идентичности как активное, осознаваемое противостояние, переживание себя в качестве представителя противоположного пола и существующих полоролевых стандартов; личностные реакции при этом носят целенаправленный активно-приспособительный характер и устремлены к легализации своего переживания половой принадлежности вопреки своему паспортному полу.
В исследовании И. В. Берно-Белленкур (1998) выявлено, что нарушение гендерных стереотипов имеет статистически достоверную связь с различными формами аутоагрессии (суицидальные попытки) и аддитивного поведения (наркотизация, алкоголизм), социальной дезадаптацией. Поэтому для лиц с нарушением полоролевой идентификации необходима психотерапевтическая коррекция.
По данным Д. Мани (Money, 1972), если изменение биологического пола происходит на первом году жизни, то необходима только переориентация родителей. Изменение пола в возрасте между одним и полутора годами является более сложным и зависит от того, хорошо ли ребенок понимает речь, – предполагается, что проявление половой идентичности, т. е. осознание себя принадлежащим к какому-то полу, происходит параллельно с овладением родным языком (Meyer J., 1980). В большинстве случаев ребенка нужно приспосабливать к новому полу. Изменение психологического пола в более позднем возрасте может оказаться невозможным.
Д. Мани (1970, 1972) показано, что у гермафродитов половая идентичность и роль формируются соответственно воспитанию, а не генетической программе.
* * *
Знание эталонов мужественности и женственности, содержания и структуры образа мужчины и женщины помогает судить о степени сформированности у детей психологического пола, способствует выявлению тех сфер жизнедеятельности, в которых наиболее ярко проявляются их особенности и возможности. Поэтому становится ясной важность воспитания у ребенка отношения к себе как представителю определенного пола. Такое воспитание находит отражение в именах, даваемых детям разного пола, в одежде, в предлагаемых ребенку игрушках, в характере поощрений и наказаний.
Ю. Е. Алешина и А. С. Волович (1991) полагают, что условия современной жизни мало способствуют формированию мужской роли у мальчиков, которые вынуждены, в конце концов находить другие пути осуществления этого – в особом стиле поведения и внешнего вида, в группах типа байкеров, «металлистов», хулиганских группировках, где они проявляют силу, агрессивность, склонность к риску и т. п.
Известно, что и мужчины, и женщины сильнее выражают свою приверженность гендерным стереотипам на публике, чем среди близких людей (Eagly A., 1987). Это скорее указывает на использование механизма уступчивости, чем одобрения и идентификации. В то же время люди, в высшей степени соответствующие анатомо-физиологическим нормам для соответствующего пола (предельно женственные женщины и крайне мужественные мужчины), особенно привержены к поведению в рамках полоролевых стандартов, т. е. вероятнее всего используют механизм одобрения (Kagan J., 1964; Kohlberg L., 1966).
Однако следование полоролевым стереотипам приводит порой к курьезам. В США низкий голос считается признаком мужественности и уверенности в себе. Поэтому миллионы американцев искусственно «понижают» свой голос даже в ущерб здоровью.
Раздел третий. Психологические особенности мужчин и женщин
Глава 7. Половые различия в эмоциональной сфере
К. Хорни (1993) пишет, что в соответствии с разделением социальных ролей сформировался определенный взгляд на женщин как на инфантильные создания, живущие эмоциями. По этому поводу еще К. Батюшков писал: «Любить или ненавидеть! – им (женщинам. – Е. И.) надобна беспрестанная пища для чувств».[16] Действительно, во многих исследованиях выявлены отчетливые различия в эмоциональной сфере лиц мужского и женского пола. Родители детей дошкольного возраста чаще говорят об эмоциях девочек и о переживаемых ими эмоциональных событиях (Kuebli et al., 1995). Возможно, поэтому уже двухлетние девочки активнее используют слова, обозначающие эмоции, чем мальчики (Cervantes, Callanan, 1998). Экспрессивность поведения женщин отмечается многими исследователями (Koestner, Aube, 1995; Kring, Gordon, 1998, и др.). Л. В. Куликов (1997) отмечает, что у женщин эмоциональная сфера дифференцированнее и сложнее, чем у мужчин.
7.1. Половые различия в доминировании базовых эмоций
Гнев (злость). Е. Маккоби и К. Джеклин (Maccoby, Jacklin, 1974) на основе анализа ряда экспериментальных исследований пришли к выводу, что в первые годы жизни нет различий в частоте и продолжительности этой отрицательной эмоциональной реакции у мальчиков и девочек, но с возрастом их частота и интенсивность у мальчиков возрастают, а у девочек – убывают. Авторы объясняют это тем, что девочки, имея те же агрессивные тенденции, что и мальчики, боятся проявить их, опасаясь наказания, в то время как к агрессии мальчиков окружающие относятся более благосклонно.
Другая возрастно-половая динамика выявлена М. С. Пономаревой (2001) при изучении склонности к переживанию гнева. Чем младше школьники, тем эта склонность больше выражена у лиц мужского пола, и чем старше школьники, тем больше она выражена у лиц женского пола (рис. 7.1).
Рис. 7.1. Склонность к переживанию гнева и печали у лиц мужского и женского пола
Печаль. Л. В. Куликов выявил значимые различия в самооценке печали: у женщин она выше. Это же выявлено и М. С. Пономаревой, с той лишь разницей, что у младших школьников склонность к печали больше выражена у мальчиков (рис. 7.1).
Один из основных вопросов исследования депрессии – почему женщины испытывают ее вдвое чаще мужчин? Проницательную мысль высказала Сюзан Нолен-Хоуксема (Nolen-Hoeksema, 1990; Nolen-Hoeksema и др., 1999); она указывает на особенности реакции мужчин и женщин при возникновении у них настроения. Печалясь, женщины склонны думать о возможных причинах и следствиях своих чувств. В противоположность им мужчины пытаются активно отвлечься от чувства подавленности, либо сосредоточиваясь на чем-то еще, либо при помощи физической нагрузки, которая уводит их мысли от текущего настроения. Все это позволяет сделать вывод, что именно большая склонность женщин к раздумьям, тяга к неотвязным размышлениям о своих проблемах увеличивает их уязвимость для депрессии (Butler, Nolen-Hoeksema, 1994)… Различия в реакции мужчин и женщин, которые делают женщин более подверженными депрессии, возникают в детстве (Nolen-Hoeksema, Girgus, 1994).
Герриг Р., Зимбардо Ф., 2004, с. 767–768.
Тревога и страх. В. А. Чикер с соавторами (1998) выявили, что для девочек старших классов социальная среда оказывается более насыщенной эмоциональными событиями, имеющими стрессогенное значение, чем для мальчиков. Это подтвердилось в исследовании, проведенном на студентах. В. П. Плотников с соавторами (2001) выявили наличие психического напряжения высокой степени у 62,5 % опрошенных девушек и легкой степени такого напряжения у 45,2 % юношей. Эмоциональное отношение к потенциальным источникам отрицательных эмоций у юношей и девушек было разным. Для юношей более значимыми, чем для девушек, были отношение к учебной группе, к своему самочувствию, к родителям; для девушек – к сессии и к экзаменам.
Л. В. Куликовым (1997) выявлены значимые половые различия в самооценке тревоги.
Многие исследователи отмечают половой диморфизм в реагировании на стрессовые ситуации. Так, по данным Л. В. Буравцевой (1975), у женщин более выраженная реакция на начало стресса и более быстрое восстановление после его завершения; они пластичнее мужчин. Эти выводы согласуются с исследованием Almeida D. M., Kessler R. C. (1998), в котором показано, что женщины подвержены воздействию бытовых стрессовых ситуаций в большей степени. У мужчин – меньшая чувствительность к страху, отмечаются низкие уровни нейротизма, тревоги (Nolen-Hoeksema S., 1987; Van Doornen L. P. J., Van Blockland R., 1987).
Maronqiu S. и Ekahammar B. (1998) отмечают, что женщины испытывают тревогу и напряжение в ситуациях, содержащих элемент конкуренции (соревновательности, мотивации достижения), а для мужчин характерна тревога и выраженность фрустрации относительно ситуаций, предполагающих необходимость проявления сочувствия к кому-либо, оказания помощи.
Stewart S. H., Taylor S. и Baker J. M. (1997) исследовали межполовые различия уровней тревоги по отношению к ситуациям, когда предполагаются негативные физические, социальные или психологические последствия. Было выявлено преобладание интегративных показателей по шкале тревожности у женщин. Обнаружено, что женщины преимущественно испытывают тревогу относительно ситуаций, имеющих негативные последствия для физических факторов; в то же время мужчинами в большей степени социальные и психологические факторы оценивались как наиболее угрожающие по сравнению с физическими.
Ткаченко А. А. с соавт., 2001, с. 32.
В исследованиях рада авторов (Chrisophersen, 1989; Feingold, 1994) было показано, что уже на первом году жизни девочки проявляют большую, чем мальчики, робость в определенных ситуациях и больше пугаются; они менее склонны рисковать в таких ситуациях, менее напористы.
Сравнение склонности к переживанию базовых эмоций у школьников и школьниц разного возраста, проведенное М. С. Пономаревой, показало, что у девочек и девушек во всех возрастных группах склонность к переживанию страха выражена значительно больше, чем у мальчиков и юношей (рис. 7.2).
Рис. 7.2. Склонность к переживанию страха у лиц мужского и женского пола
Эти данные согласуются с результатами эксперимента, проведенного Ф. Зимбардо (2001). Эксперимент состоял в следующем: испытуемых просили представить себя родителем ребенка, которого они «держат» на руках; неожиданно перед испытуемыми появлялся бородатый незнакомец с музыкальной игрушкой – коробочкой, из которой неожиданно выскакивал забавный клоун. После этого каждому «родителю» был задан вопрос: «Какова была реакция вашего ребенка на происшедшее?» Оказалось, что девушки на порядок чаще юношей определили реакцию ребенка как «страх», тогда как юноши значительно чаще девушек говорили о том, что увидели в глазах своего малыша «любопытство». Правда, Ф. Зимбардо расценивает эти данные как влияние гендерных установок, сложившихся в обществе. Но не сказывается ли в этом случае оценка испытуемыми ситуации на основании собственного опыта (т. е. большей боязливости девушек)?
Специфические фобии широко распространены, особенно среди женщин… В течение жизни специфические фобии поражают свыше 16 % женщин и почти 7 % мужчин (Kessler L. N., 1994; Magee G. D., 1996). Сравнительная частота их развития для различных полов значительно варьирует в зависимости от типа специфической фобии. Например, около 90–95 % людей с зоофобиями – женщины, но для фобии, связанной с видом крови и ранениями, соотношение по полу оказывается ниже двух к одному.
…Зоофобии, как правило, возникают в детстве (когда они, по сути, одинаково свойственны мальчикам и девочкам, но мальчики склонны «вырастать» из них).
Грошев И. В., 2007, с. 125.
По данным А. И. Захарова (1995), количество страхов (т. е. того, чего боятся) больше у девочек, чем у мальчиков (рис. 7.3).
Рис. 7.3. Количество страхов у детей разного пола и возраста
По его данным, у взрослых мужчин больше выражен страх высоты, а у взрослых женщин – смерти родителей. У женщин в значительно большей степени выражены также страх войны, страх сделать что-либо неправильно или не успеть сделать. У девушек количество мнимых страхов в 6 раз больше, чем у юношей.
Радость. В склонности к проявлению радости, по данным М. С. Пономаревой, не обнаружено четких половых различий: в 8–9, 12–13 и 16–17 лет она выражена у мальчиков и девочек одинаково, а в возрасте 10–11 и 14–15 лет эта склонность выражена больше у девочек.
