Фёдор Быханов
Взорванная судьба
Часть первая
Отверженные
Глава первая
Телефонный аппарат в кабинете инспектора полиции Энтони Кордо – под стать до безобразия ему самому. В те, разумеется, моменты, когда вечером возвращается из бара и не желает по дороге выполнять никаких чужих просьб и требований.
Вот и его настольный посредник по связи с общественностью только и делает, что доводит хозяина до белого каления своей абсолютной непредсказуемостью.
То беспокоит его пронзительным тембром своего крайне требовательного звонка в часы, в которые и так у того нет отбоя от посетителей. То досаждает ему главным же образом своим упорным молчанием, как раз, в те минуты, когда инспектор от беспокойного ожидания срочного сообщения буквально места себе не находит.
И лишь сегодня старый, еще довоенный, а потому запомнивший своими покатыми боками и трубкой на резной металлической сошке, ещё мировое противостояние с его германскими производителями, этот, надежно скроенный из черного эбонита, и начиненный далеко не новым электронным содержимым, «Телефункен», вдруг сменил гнев на милость.
Инспектора он порадовал сразу, едва тот успел сделать в «Дежурной части» их городского полицейского управления, свой однотипный, изрядно надоевший там, за последнее время, устный запрос:
– Не спрашивал ли меня кто?
Так что, едва успел Энтони Кордо раздраженно от очередного «Нет!» на его вопрос, опустить на вычурную сошку массивного корпуса аппарата, еще горячую от тепла своей руки, трубку, как в тот же миг из-под неё в его служебном кабинете пронзительно и тревожно раздался долгожданный сигнал вызова.
– Говорите? – заинтересованно, бережно и страстно, как будто за руку любимой женщины, схватился Энтони Кордо за телефон, что «донельзя» утомил его предыдущим долгим ожиданием этого самого звонка. – Слушаю Вас?!
Его не могли не узнать по тембру голоса. И всё же последовал вопрос на проверку личности абонента.
– Инспектор, это Вы? – уточнил на том конце провода неведомый собеседник. – Я не ошибаюсь?
– Так точно, синьор! Я Вас слушаю! – заявил совсем не так, как обычно общался со своими собеседниками инспектор.
Ведь, теперь, чуть ли не по солдафонски, последовал ответ неизвестному гражданину от столь высокопоставленного полицейского, каким являлся хозяин кабинета.
Услышанные слова, судя по всему, вполне удовлетворили в тот момент неведомого визави. Потому что тот вернулся к начатому им разговору именно в русле, что было необходимо им обоим.
– Вы, господин инспектор, выполнили своё обещание? – чуть слышно продолжилось в трубке телефонного аппарата.
Внимательно вслушивающийся в то, что приносит ему этот разговор, ответственный чиновник государственных правоохранительных органов, синьор Энтони Кордо словно ждал этого именно вопроса.
Судить так, можно было уже по тому, что его ответ другому абоненту служебной линии связи последовал незамедлительно:
– Да, выполнил!
При этом он был готов даже на большее, чем на то, о чём могли только догадываться из его слов.
Поскольку далее сказанное оказалось сопровождено и дополнительными пояснениями:
– Всё будет точно так, как Вы и просили!
Но и этого полицейскому служаке, видимо, показалось недостаточным. И он тут же, не дожидаясь ответной реакции, чуть иначе продолжил общение со своим долгожданным телефонным собеседником.
Теперь уже совсем не скупясь на подробности, о которых можно было бы и умолчать, опасаясь «чужих ушей». А так как подобный нюанс полностью исключался самим инспектором, то никакой конспирации он вовсе не придерживался.
– Деньги, в оговорённой сумме, уже лежат в условленном месте, – выпалил, будучи, несказанно обрадованным, столь долгожданным звонком, Энтони Кордо. – Но и Вы, уважаемый сеньор, в свою очередь тоже кое-что мне должны предоставить!
– Сейчас опускаю конверт в почтовый ящик, – спокойно ответил собеседник. – Там находится абсолютно все, что нужно для Вашего расследования!
Инспектор после его слов уже вообще не скрывал своей душевной радости:
– Спасибо!
Он не удержался и от того, чтобы предложить дальнейшее, столь радужно начатое сотрудничество:
– Буду рад, сеньор, снова оказаться полезным на взаимно выгодной основе!
Но на том конце провода не разделили ни его развязавшийся язык, ни поспешность в выборе перспектив.
Тот кто звонил, наоборот, ужал свой, и без того скудный, лексикон до минимума:
– До встречи!
И все же долгие гудки отбоя не огорчили Кордо.
Всё же, теперь они зазвучали для высокого статного офицера, обряженного в свою легкую тропическую форму, самой что ни есть сладкой музыкой.
И с каждым протяжным гудком отбоя, с каким-то немецким акцентом, доносившимся из трубки, в душе инспектора вспыхивает, усиливаясь, все более уверенный огонек надежды на то, что наконец-то сбудется все задуманное.
– Хелло, приятель, ты случаем не того…
Комиссар департамента полиции Эскобар Бенитес треплет за плечо задумавшегося подчиненного.
– Простите, виноват, – машинально ответил полицейский, вскакивая со своего кресла и вытягиваясь перед начальством в струнку, как поступают рядовые служаки.
Чем не мог не удивить комиссара.
И лишь заметив немой вопрос в глазах сеньора Эскобара, инспектор окончательно пришел в себя от пережитой эйфории и поприветствовал начальство, как и положено в их приятельском кругу.
– Добрый день! – очнувшись от мечтаний, Кордо протянул коллеге ладонь для традиционного рукопожатия.
Теперь, понимая, что находится уже на глазах комиссара, потому исключительно бережно и аккуратно кладет пищащую звуками отбоя трубку на сошку телефонного аппарата.
– Что такое особенное с тобой, друг, случилось? – попытался властный визитёр допытаться, чтобы узнать, какая такая муха укусила его подчинённого.
– Ничего особенного!
Отозвавшись дежурной фразой, инспектор Кордо сообразил, что для сохранения полной конфиденциальности, ему лучше всего следует соблюдать подчёркнутую субординацию в разговоре со старшим по должности и званию.
– Сеньор комиссар, прошу прощения, просто усталость, навалилась, – произнес сеньор Кордо первое, что ему попало в голову из возможных, в сложившейся ситуации, оправданий. – Поднакопилось проблем ее за последнее время.
Он виновато улыбнулся:
– Прямо сплю на рабочем месте.
Оправдания возымели действия.
– Ну, тогда возьми себе отпуск, – добродушно посочувствовал шеф и от слов перешел к делу. – Хватит двух недель?
Доброта комиссара сначала насторожила, а потом несказанно обрадовала, не привыкшего к этому, подчиненного.
– Вполне, – широко улыбнулся инспектор. – Сам об этом, дон Эскобар, у вас хотел просить.
Инспектор замялся, словно, раздумывая о том, до какой степени может распространяться внеслужебное откровение. Потом отбросил все, какие могли быть, предрассудки и рубанул «правду-матку» прямо наотмашь. Как на плантации делают острым мачете рубщики сахарного тростника.
Сказал теперь так, как думал:
– Уже и наметил, где лучше всего время провести за отдыхом.
Комиссар и тут оказался на высоте, продемонстрировав, что в курсе всех внеслужебных увлечений своего подчиненного:
– Как обычно, на охоту думаешь отправиться?
Ответная белозубая улыбка была красноречивее слов. Подтвердив исключительную осведомленность руководителя департамента о тех, кто добросовестно и честно служит под его началом.
На том и расстались.
Начальство покинуло его кабинет, отправившись к себе, а для Энтони, как оказалось, этот день добрых событий и не думал прекращаться.
Еще больше радости добавило инспектору Кордо обычное служебное письмо в грубом сером конверте, доставленное с вечерней почтой уже прямо на его домашний адрес.
Прямо расцвел он своим смуглым загорелым лицом, хотя на мятом куске оберточной бумаги, только и упакованном в конверт, в качестве послания, имелось всего несколько строк.
– Но каких?!
Долгожданных слов, сообщавших главное:
«Место и время».
…Назавтра инспектор, во главе двух десятков людей, уже отправлялся в гилею – высокогорную лесную чащу, покрывавшую значительную территорию их латиноамериканского государства.
Правда, у непосвященных, совершенно случайных очевидцев этих необыкновенных событий, да ещё имей они под руками возможность воспользоваться рентгенографическим оборудованием для просвечивания тентов на кузовах автомобилей, экипировка и снаряжение охотников вызвала бы немало вопросов.
Но никто на целом свете, кроме, разве что, самого инспектора Энтони Кордо и его спутников, не мог знать и даже не догадывался, что на самом деле выгнуло, совсем спрямив листы рессор на каждом из ходовых мостов их, обладающих высокой проходимостью «джипов», незаменимых при подобной охоте.
Когда дичь следовало искать, загонять в ловушку, а затем и брать на прицел в условиях полного бездорожья?
А уж они-то, сами «охотники» на время «отпуска» инспектора Энтони Кордо, ставшие секретным отрядом полиции, никому бы и никогда, этого не рассказали без лишней на то нужды.
Что ни говори, только сеньор Кордо умеет подбирать себе подходящих по всем статьям – немногословных и исполнительных сотрудников.
– Поторапливайтесь со сборами в дорогу! Время не терпит! – между тем подгоняет инспектор тех, кто замешкался сверх всякой меры. – Срок нам дан впритирку.
И всем своим деловым видом показывает, мол, некогда прохлаждаться, пора отправляться на задание.
О предстоящей дороге для вооруженных до зубов экипажей колёсных вездеходов, даже подчиненным, как и собственному высокому начальству, он предусмотрительно говорить не стал.
Однако все собравшиеся с ним на сафари полицейские уже и без того знали главное, что провозгласил инспектор, ставя задачу на сегодняшнее сафари:
– Отряду надлежит быть ровно в срок и в заданной точке, вместе со своими базуками и автоматами, прихваченными на охоту.
Дичь же в ней совсем не отличалась от охотников природными данными, ни разумом, ни технической подготовкой, и потому не должна была и в самой малой степени подозревать не только об уготованной ей участи, но и о роли, отведенной подсадной утке в этом спектакле под названием «Сафари инспектора Кордо».
Глава вторая
Легкая дымка тумана, по утрам наплывающая со стороны океана на городские улицы – одна из достопримечательностей супер-пупер модернового мегаполиса под названием Кривпорт.
Другая его отличительная особенность от других подобных городов тёплого побережья заключается в, принадлежащем городу, крупном международном аэропорту.
Даже знатоков и любителей воздушных путешествий повергает в восхищение он как красотой своих архитектурных сооружений, так и суперсовременной технической оснащенностью.
Но если туманом могли любоваться еще и древние конкистадоры, когда-то первыми отвоевавшие «огнём и мечом» для себя у индейцев здешние места, то все остальное – дело интеллекта, жажды к наживе и усилий невероятно алчных рук исключительно дона Луиса.
Всесильного владыки нескольких промышленных и транспортных монополий на обоих побережьях страны и, в том числе, полноправного владельца могущественной транснациональной корпорации «Грузовые перевозки Грасса».
Всего, каких-то там, три десятка лет прошло с тех пор, как он основал в этих краях свое семейное дело, а уже нет ему соперников, равных в здешнем бизнесе. Основу же его положил именно этот, очень удачный по времени и экономически выгодный подряд на строительство «ворот в небо», как часто называют горожане новый международный аэропорт.
В ту пору, когда не меньше десятка конкурирующих фирм участвовали в тендере, боролись за выгодный заказ, предложенный администрацией штата, никто и в малейшей степени не мог предугадать окончательный результат данного конкурса.
И особенным сюрпризом от устроителей стало итоговое решение по отбору одного города из ряда тех, что расположены вдоль океанического побережья. Самого достойного на то, чтобы иметь столь важную воздушную гавань. Международный аэропорт, должный обслуживать еще и несколько соседних территориальных образований и связывать их с различными государствами мира.
Именно Кривпорт победил в ходе тендера и оказался счастливым обладателем комплекса из аэровокзала и терминала по приёму контейнеров от воздушных перевозчиков, с их баснословными доходами от сервисного обслуживания пассажиров и обработки грузов.
Они же теперь – как идут сюда со всего континента, так и отправляются в самые отдаленные уголки мира.
– Все решают деньги! – довольно хмыкает дон Луис, затягиваясь ароматным дымом дорогой гаванской сигары.
Через толстые – бронированные, но исключительно прозрачные стекла шестисотого «Мерседеса» ему прекрасно видны во всех своих деталях, будто набегающие навстречу мчащемуся лимузину, песчаные дюны.
Хотя, разумеется, эти огромные скопления сыпучего грунта, легко подверженного влиянию ветров, как были, так и остаются на своих местах – желтея песком и сухой травой по обочинам.
А ещё – унылой чередой представая перед проезжим людом весь путь, что длится от города до аэропорта.
Можно было бы, конечно, опустить стекла, вдохнуть, чуть солоноватый на вкус, морской воздух утреннего бриза. Но мощный кондиционер, работая с чуть слышным шуршанием, успешно справляется и без того со своими обязанностями.
В салоне машины всегда, вот как сейчас, свежо и прохладно.
– Скоро там до места доберемся, дьявол тебя подери?! – чертыхается в адрес водителя дон Луис. – Такое ощущение, что стоим на месте и таким образом никогда не доберемся до нужного места!
Сам же он при этом с явным нетерпением поглядывает на золотой циферблат своих наручных часов.
Ему одному понятно все: и спешка, и причина, ее вызвавшая. Да только комфортабельная и скоростная машина и так, не требуя дополнительного ускорения, мчит, словно на крыльях, по широкому и пустому в этот утренний час шоссе.
Следом, также на предельной скорости, за чёрным лимузином наматывают мили на свои колеса еще два монстра на колёсах.
Это следуют автомобили с многочисленной охраной из числа личного сопровождения босса. Без них дона Луиса не выманить не только из своего дома, но и из офиса.
Там – на верхнем этаже главного небоскреба корпорации ГПГ только и чувствует он себя в полной безопасности.
Построенное из стекла и бетона в центре города, на сегодня это здание, безусловно, является самым высоким и комфортабельным.
Что с успехом подтверждает даже общественное мнение, сложившееся в штате, которое уже успешно размножено в многочисленных глянцевых туристских путеводителях и рекламных проспектах.
Как и реклама аэропорта, ставшего визитной карточкой столицы разветвлённой сети предприятий сеньора Грасса.
Путь, действительно, долог до новостройки, возникшей, словно чудесный и с трудом достижимый, для всякого путешественника, живительный оазис, в самом центре пустыни.
Однако только лишь сейчас, когда время самого его подгоняет со всей своей неумолимостью, злится дон Луис на столь неблизкое расстояние до аэропорта.
Одно может, хоть как-то подсластить горечь этой пилюли, устроенной им для всех, а не только для себя самого:
– Было, в недалёком прошлом, то благословенное время, когда даже она, эта отдаленность от Кривпорта, принесла ему хороший доход с каждого лишнего километра автострады.
В памяти остался и скандал, связанный с этим дополнительным бизнесом. Гасили который продажные шелкопёры – журналисты, работающие на дона Луиса, а не на его немногочисленных конкурентов.
В ответ на то, что сеньор Грасс дополнительно заработал на этой протяжённой автостраде, они вопили с экранов телевизоров, из динамиков радио и провозглашали со страниц газет:
«Чем дальше аэропорт от города, тем лучше экология для его обитателей, чище воздух, которым дышит всякий житель Кривпорта!».
Несмотря на скверное настроение, вызванное опозданием к отлёту самолёта, всё же ухмыляется бизнесмен:
– Чище и воздух, и одновременно кошельки налогоплательщиков!
Мчит кавалькада машин от города до взлётной полосы. Бегут стрелки на циферблате наручных часов влиятельного пассажира головного «Мерседеса». Зато есть время для размышлений.
Заодно мистер, как стали его величать, на новой родине, понял, что в своей торопливости, сегодня уже дошёл, просто до смешной ситуации:
– Серьезно разозлился сам на себя.
Ведь вся экология, и весь фокус со всеми строительными проектами, уходившими вдаль от жилых массивов, заключаются лишь в очередном подтверждении избитой истины, заключающейся том, что лучше быть богатым и здоровым, чем больным и бедным.
Истина, действительно, избитая, но именно ей и следует всегда и во всём дон Луис, или, как предпочитает сам представляться новым согражданам, мистер Грасс.
Конечно, очень дорого обошлось ему право на строительство: одних взяток понадобилось щедро раздать на миллионы и миллионы долларов. Да и, кстати говоря, в немалый убыток для его корпорации и во многом другом, выдался столь сомнительный строительный подряд.
Но так и рассчитывал он, свою главную выгоду обрёл бизнесмен совсем в другом.
Потому все же добился тогда основной цели:
– «Отмыл», что называется, «до белоснежности», до возможности открыто использовать все до пенса, по-настоящему огромные деньги своего кокаинового картеля.
И с этими, сейчас вполне «чистыми» долларами может с той поры проворачивать свои миллиардные операции.
Правда, приходится кое-чем жертвовать.
Вот как сегодня:
– Душевным спокойствием, неудобствами хотя бы этой самой спешки по утреннему шоссе.
Мчит «Мерседес» вперед, чуть слышно урча мощным, хорошо отрегулированным двигателем. Только шуршат шины по полотну дороги. И с каждой очередной милей лимузин приближает пассажира к еще одному миллиону.
– Какому уже по счету своему «мешку с деньгами»? – и сам мистер Грасс сразу не ответит. – Да и зачем ему лично подсчитывать свои баснословные барыши?
Целиком доверяет дон Луис многочисленному, в несколько тысяч человек, штату экономистов своей транснациональной корпорации «Грузовые перевозки Грасса».
…Комплекс аэропорта показался давно.
Замаячил на горизонте своими главными приметами – высоченными ангарами, диспетчерской вышкой, похожей на гигантскую пожарную каланчу, да «хрустальным аквариумом» главного здания приема и отправки пассажиров.
И вот впереди остаются последние, ещё не преодолённые ими мили дороги. Теперь, уже не в виде миража, а окончательно становясь реальностью, ворвался финишный объект в жизнь путников.
Сделав это еще до того, как им можно было сказать:
– Приехали!
Однако и, почти добравшись до места, «Мерседес» не проследовал по обычному маршруту пассажирского транспорта к аэропорту.
Не сбавляя скорости и увлекая за собой кавалькаду транспортных средств телохранителей, «Мерседес 600» мистера Грасса свернул совсем в другую сторону.
Поехал по направлению, прямо противоположному официальному въезду к центральному зданию комплекса.
Ведь с самого начала вовсе не в пассажирский терминал аэропорта торопится дон Луис.
Преодолев несколько петель, по бетонным объездам, устроенным вдоль сетчатого ограждения летного поля, машина дона Луиса преодолела, в конце концов, хорошо и надёжно саму охраняемую проходную.
Но, не первую попавшуюся на их пути, а самую, что ни есть, дальнюю проходную от их города, являвшегося еще и столицей штата.
Само полосатое бревно шлагбаума предупредительная охрана подняла заранее, едва завидев на, ведущей к ним, дороге знакомую машину финансового магната.
Зато дальше дон Луис не последовал обычным правилам.
Велел водителю направиться не к стоянкам аэробусов, как можно было предположить, а туда, где сразу за вертолетными площадками – среди десятков себе подобных сестриц – стояла небольшая, словно игрушечная, легкомоторная «Сессна».
Сияя лакированными боками и крыльями, самолет, словно сам просился в небо. И только по воле людей вынужден был стоять на земле, нетерпеливо пофыркивая выхлопами сгоревшего топлива.
Пилот, коротал время в ожидании хозяина, сидя в кабине своей «воздушной птички». При этом он еще и прогревал двигатель, гоняя его на малых оборотах.
Но видно было, что спокойствие напускное.
Заметив направляющиеся сюда, в сторону стоянки, машины эскорта сеньора Грасса, летчик встрепенулся. Однако, не для того, чтобы выключать зажигание или добавить оборотов.
Сидящий за штурвалом пилот отвлекся от пульта управления на совсем иное действо.
Перегнувшись через всю кабину, он изнутри услужливо открыл застекленную дверцу у правого пассажирского сиденья.
Сделал же это для того, чтобы впустить к себе в кабину важного и единственного спутника, которого обычно в таких случаях и приходится доставлять по назначению.
Вот почему до этого пустовало пока место рядом с пилотским креслом. Именно оно предназначалось избраннику хозяина, которого тот лично решил проводить в полет.
Дон Луис, только что так сильно торопившийся на место отправления самолёта, теперь, приехав на взлетную полосу, словно бы забыл и о прежней спешке, и о том, как торопил шофера.
На взлётной полосе, лично убедившись в том, что все готово к отправке самолета, он не спеша более, притушил в выдвижной пепельнице окурок сигары.
После чего поднял трубку радиотелефона:
– Мануэль!
Голос был тихим и размеренным, но услышали его так, как и должно было быть – с подобострастием и готовностью тотчас выполнить любое приказание.
– Слушаюсь, босс! – раздался в ответ, всегда крайне учтивый в общении с ним, голос его первого помощника.
Финансист задал в трубку телефона только один вопрос:
– Кассир готов?
И получил на него исчерпывающую информацию.
– Точно так! – не без гордости за точное выполнение, порученного ему, задания донеслось из трубки мобильника. – И все, что нужно, у него при себе!
Вот когда раздались заветные слова:
– Тогда отправляй!
Исполнители не заставили себя долго ждать.
В одной из машин сопровождения экипаж значительно уменьшился.
Оттуда на бетонку аэродрома выбралось несколько человек. Один из них- невысокого роста лысый толстячок цепко держал в руке франтоватую, чем-то туго набитую дорожную кожаную сумку спортивного типа.
Следом шли устрашающего вида, мускулистые «гориллы», выпестованные для несения своей ответственной службы, под личным руководством Мануэля Грилана.
Каждый из них сейчас был с чуть заметным сюрпризом для врагов. В виде короткоствольного автомата, спрятанного под запахнутым, несмотря на жару, черным плащом.
Тогда как замыкал шествие он сам-стильно одетый молодой мужчина с гордой осанкой испанского кабальеро.
Подойдя к самолету, плешивый курьер, которого только что в телефонном разговоре назвали кассиром, обернулся к Мануэлю Грилану:
– В лимузине случайно не сам босс нас провожает?
– Не твое дело! – буркнул тот в ответ.
И все же не выдержал упоминания всуе имени всесильного хозяина.
Невольно и сам глянул на «Мерседес 600», из-за зеркальных стекол которого за ними следил сам дон Луис.
– Твоя задача проста как вареное яйцо – принялся за руководящие наставления, красавчик Грилан, каким и должен был бы выглядеть настоящий кабальеро. – Примешь товар, который поставщики загрузят в багажное отделение «Сессны», рассчитаешься за него наличной суммой и моментально вылетишь обратно!
Голос сеньора Мануэля звучал вызывающе грубо и это не могло не найти свое отражение в душе подчиненного.
– Все сделаю как нужно, не в первый раз! – не сумел кассир скрыть от, лично провожающего его доверенного лица руководства чувство невольной обиды.
Даже тон его голоса, прежде уверенного и не менее властного, чем у других важных лиц в их финансовой корпорации, вдруг изменился, стал какого-то, чуть ли не плаксивого, звукового оттенка.
– Обижаете! – с укоризной за проявленное недоверие протянул, уязвленный до глубины души, толстяк. – Можете не сомневаться в том, что всё порученное мне, будет выполнено точно так, как полагается по инструкции.
Стараясь далее выглядеть уже более независимым перед другими лицами свиты мистера Грасса, он словно мячик, запущенный на финальной стадии партии в гольф, покатил на своих смешных коротеньких ногах от машины прямо к, давно поджидавшему его, легкомоторному самолету.
Уже там, бросив объемистую кожаную сумку в кабину, пассажир, не менее смешно, чем по бетонке, перебирая ногами по алюминиевым ступеням лестницы, забрался следом за своим ценным грузом.
И только надежно пристегнув на пухлом животе привязной ремень, сердито хлопнул за собой дверцей кабины.
С таким видом, будто вымещая на этом, ни в чем ещё перед ним не виноватом, летчике и его самолёте, свой гнев по поводу недружелюбной и несправедливой выходки Мануэля Грилана.
Продолжая вымещать накопившуюся злость, единственный пассажир заявил грубо и дерзко, словно во всем подражая своему шефу:
– Полетели!
Пилот, однако, не очень-то уважительно отнесся к поданной ему, таким тоном, команде на взлёт.
Вначале он невозмутимо перегнулся через колени пассажира, подергал за ручку, проверяя надежность дверного замка, и лишь после этого сделал рукой прощальный знак провожающим.
К той поре все они уже благоразумно отошли в сторону от «Сессны», не желая подставлять себя под воздушный вихрь, поднятый винтом её самолётного двигателя.
Сам пилот, сжав руку в кулак, поднял её над своей головой под прозрачным колпаком кабины, словно сделав провожающим лицам немое пожелание:
– Счастливо оставаться!
Еще через минуту самолетик начал разбег. Затем, резко оторвавшись от бетонки, юркой птицей нырнул в низкие облака, повисшие над летным полем.
– С Богом! – прямо в машине перекрестил его след от дымка из выхлопной трубы, внимательно следивший за нехитрой церемонией проводов, сам дон Луис.
И только когда самолет скрылся из виду, финансовый олигарх и предводитель организованной преступной группировки расслабленно откинулся на мягком кожаном сиденье лимузина:
– Едем обратно!
Водитель не подвел.
Не стал мешкать с выполнением и этого распоряжения хозяина. Резко крутанув руль, он уверенно развернул бронированный и оттого тяжёлый автомобиль на ограниченном «пятачке» бетонки и нажал на газ.
Так что провожатые из числа его персональной охраны едва успели попрыгать в свои машины эскорта безопасности, рванувшие следом за начальственным шестисотым «Мерседесом».
