Игорь Озеров
Темная сторона Мечты
Андрей поймал себя на мысли, что очень хочет провести пальцами по этим ногам и приподнять край халата еще выше, чтобы оценить то, что скрывается под ним.
Инга пригласила его в гостиную и села на тот самый диван, который он часто вспоминал, ругая себя за нерешительность.
Все здесь было на тех же местах, но что‑то изменилось. Появилось ощущение, которое он уже испытал внизу в холле. Будто все немного обветшало и уменьшилось в размерах. Потускнели рамы на картинах, облез лак на дорогой мебели. Теперь комната была похожа не на шикарный антикварный магазин, а больше напоминала пыльную лавку старьевщика.
Андрей посмотрел на Ингу. «Ну нет. Она и сейчас прекрасна. Никакой возрастной стервозности, как предупреждал Влад, в ней нет. Тот же ласковый взгляд и ироничные смешинки в уголках голубых глаз. Быстротечное очарование нимфетки сменилось мягким обволакивающим обаянием женщины, которая знает что‑то важное и поэтому никуда не спешит».
Она пристально смотрела на него. Скорее всего, так же оценивая произошедшие в нем изменения. Потом положила руку на диван, приглашая присесть рядом. Он послушался и, опустившись, ощутил тонкий возбуждающий аромат духов, который прочно был связан только с ней.
– Помнишь, как мы познакомились? – спросила она.
– Конечно, – Андрей повернул голову и невольно заглянул за чуть распахнувшийся на ее груди ворот халата. – И даже помню, как постыдно я тогда убежал.
– Кстати, все хочу тебя спросить. Почему?
– Испугался.
– Меня? – удивилась девушка.
– И этих, – Андрей кивнул, показав на картины с портретами Ленина и Сталина. Сейчас они уже не смотрели на него, а делали вид, что изучают какие‑то важные бумаги.
Инга осмотрела его, затем мельком взглянула на картины. Подумала о чем‑то своем и, видимо окончательно решившись, сказала:
– Мне неудобно смотреть на тебя, повернув шею.
Не дав ему ничего ответить, она, как десять лет назад, легко забралась к нему на колени.
– Лицом к лицу лучше. Ты не против? – не сомневаясь в ответе, спросила она. Потом, прищурив глаза, отчего они стали распутными и манящими, тихо добавила: – Кажется, тебе пришло время доделать то, что не сделал тогда.
Андрей не стал обманывать себя, что приехал просто поболтать с бывшей однокурсницей. Он потянул пальцами за ее шелковый пояс и, когда узел легко развязался, скинул халат ей за спину, обнажив плечи и высокую грудь.
Инга взяла его руку и прижала к своей щеке. От неожиданной близости Андрей словно опьянел. Чтобы насладиться ее нежной кожей, он осторожно провел пальцами по шее, по острой ключице, потом по груди, которая притягивала спелой упругостью, готовой рожать женщины. Дотронулся до соска и, разогнав сдерживающие мысли, прижал к себе Ингу, больше не думая ни о чем.
То, что потом произошло, совершенно не было похоже на те фантазии, которые он рисовал в голове много лет. Не было с трудом сдерживаемых стонов, слабых вскриков; безумных взглядов и полуобморочных закатываний глаз. Их секс был похож на реку, которая мощно и неторопливо течет, приближаясь к плотине, а сорвавшись с нее, не ослабевает, а продолжает свое уверенное движение. Голова не кружилась, но и останавливаться не хотелось. Они словно пытались возместить пропущенное за прошлые годы.
Когда оба устали и проголодались, Инга, уже по‑домашнему не стесняясь, позвала его на кухню. Там достала из холодильника начатую бутылку вина и поставила на стол два бокала. Щелкнула клавишу на магнитофоне и Джо Дассен, по‑своему оценив их ситуацию, послушно запел: «Et si tu n'existais pas, Dis-moi pourquoi j'existerais?»
Музыка подействовала на Андрея совсем не так, как должна была. Как только он услышал эти слова, он вспомнил Алину.
– Если бы ты тогда не убежал, – Инга не заметила, что его настроение изменилось, – то сколько шикарных ночей мы могли бы провести вместе.
– А может и не было бы никаких ночей, – Андрей разлил по бокалам вино и убрал опустевшую бутылку на пол. – Потрахались бы и разбежались
– Вполне может быть, – согласилась Инга. – Всему свое время. Я тогда была наивная фантазерка. В сказки верила и ждала принца.
– Все девушки ждут принца.
– Да. Но не у всех есть для этого основания.
– А у тебя были?
– Еще какие! – Инга села на стул напротив Андрея. – Когда мне было двенадцать лет, папа работал в Ливии. Мы жили в специальном поселке для дипломатов недалеко от Триполи, на берегу моря. Пустынный песчаный пляж, уютные домики в тени пальм, стриженые газоны с клумбами и фонтанами… Совсем другой мир. Рядом с нами жила семья из Туниса. Ты не поверишь: у них был сын – юноша со сказочным именем Аладдин. Я его часто встречала, когда гуляла или купалась в бассейне. Высокий, стройный, с огромными темными глазами. Он так на меня смотрел, что у меня мурашки по коже толпами бегали. Будто прилетел на ковре‑самолете из восточных сказок. Я тогда ими зачитывалась по вечерам на нашей большой террасе. Представляешь, вокруг лампы кружат всякие мотыльки, в сладко пахнущих кустах трещат цикады, недалеко шумит море, а я читаю про тысячу ночей Шахерезады…
Инга закрыла глаза, вспоминая те прекрасные дни. Она уже и сама не помнила, где кончаются сказки и ее детские фантазии, а где начинаются реальные события.
– Мы с ним никогда не разговаривали, только кивали друг другу при встрече. А когда нам пришло время уезжать, он меня остановил и рассказал, что его родители очень богатые. Что все его предки были знатными бедуинскими вождями. А сам он наследный принц. Как только его отец станет законным королем, он, Аладдин, найдет меня и возьмет в жены. Я стану принцессой. Вот я и ждала. Как та Ассоль.
– А сейчас больше ждать смысла нет, и ты вспомнила обо мне?
– Ну, если говорить честно, то приблизительно так, – Инга взяла бокал и сделала маленький глоток. – Так, но не так, – быстро добавила она. – Слушай, что я тебе скажу, но только не брыкайся. Сразу на мое предложение отвечать не обязательно, – она сделала паузу, допила вино, поставила бокал, поправила волосы и произнесла: – Я предлагаю тебе взять меня в жены.
Андрей усмехнулся, расценив это как шутку. Но Инга смотрела на него очень серьезно.
– А разве для этого не нужно, чтобы люди любили друг друга? – спросил он
– Нет, не нужно. Это даже вредно, – Инга посмотрела на него, как на наивного ребенка. – Любовь сегодня есть, а завтра подвернулся смазливый мальчик на курорте и любовь закончилась.
– А на чем же тогда мы будем выстраивать наши отношения?
– На взаимоуважении, на ответственности, – она сказала это, будто речь шла о чем‑то бесспорном и очевидном, – на трезвом расчете, наконец. Это гораздо надежнее для нас, для семьи, для будущих детей, чем брак, основанный на мимолетном гормональном порыве.
– А почему я? – спросил Андрей и сделал потише музыку в магнитофоне, потому что грустного француза сменил какой‑то певец с бессмысленной песней про яблоки на снегу.
– А почему не ты? У нас с тобой похожее образование, похожие интересы. Ты не глупый – значит у нас и цели похожие.
– Похожие цели? Почему ты так уверена?
– Я же говорю: ты не глупый, а значит цели у тебя правильные. Успех, здоровье, деньги. Сейчас такое время… Огромные возможности. Легко стать новой элитой в новой стране. Такое бывает очень редко. Раз в тысячу лет. Не фальшивой рабоче‑крестьянской, а настоящей. Элитой, которой будет принадлежать целая страна. Понимаешь?
– Не очень. Если честно.
– Ну как же так? Все же просто! – Инга разгорячилась. – Это же очевидно. У меня есть хорошие связи и нужные знакомства, я могу найти деньги, которые точно понадобятся для наших начинаний. А ты достиг неплохих результатов. У тебя хорошая карьера. И, что очень важно, ты сейчас именно на том месте, где нужно. К тому же ты симпатичный. Ну и… – она мило улыбнулась, наверное, вспомнив то, что произошло между ними всего несколько минут назад. Потом ее глаза опять загорелись. – Но все это ерунда… У меня даже голова кружится, когда я думаю о наших перспективах. Сейчас все становится реальным. И красивый дом на берегу теплого моря, и квартира на Монмартре, и яхта с алыми парусами – все что захочешь. Тебе надо лишь слушать меня.
– А подумать можно?
– Да, конечно, но не очень долго.
Она ответила холодно, очень удивленная тем, что он не выразил большого восторга, выслушав ее предложение.
Перед входом в метро, прямо на тротуаре, стояла цепочка людей, которые, пряча глаза, торговали какими‑то недорогими, иногда поношенными вещами.
Уже закрывались в стране большие заводы и фабрики. Людей выбрасывали на улицу, не предоставляя никаких пособий. Чтобы накормить семьи, они шли на улицу торговать, воровать, продавать себя…
«Если я соглашусь, то стану винтиком в системе, – подумал Андрей. – И неважно, в какой части системы ты находишься: наверху или внизу. Все равно ты лишь винтик, шестеренка. Необходимая шестеренка. Поэтому никто никогда не даст тебе выйти из системы. Убежать на теплое море, как мечтает Инга. Потому что без винтика система развалится. Согласившись, ты подписываешь договор на всю жизнь. Подписываешь, даже не зная с кем…»
Не только перспектива стать винтиком испугала Андрея. Быть человеком системы не так уж и плохо. Отвечаешь за свой участок. Кто‑то отвечает за свой. Все вместе заботитесь об общем деле. Все мы, так или иначе, винтики, и над каждым из нас есть еще один и еще. Это нормально. Но уж как‑то очень расчетливо и по‑хозяйски подошла к его будущему Инга. А жить с женщиной, для которой ты лишь винтик, который она хочет до упора затянуть своей гайкой, ему не хотелось.
«Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой, – неслось из желтого киоска «Спортлото». – То мне страшно, то мне грустно, то теряю свой покой…»
Андрей приехал домой и сразу выпил. Потом позвонил Владиславу и рассказал о своей поездке.
– Ну, не знаю. Мне кажется, что последнее время ты слишком много думаешь о женщинах. Будут деньги – будут бабы. Инга – очень сомнительный вариант. У неё где‑то что‑то сорвалось – вот она и снизошла до тебя, – Влад говорил честно, как думал, не пытаясь спрятаться за пустыми успокаивающими словами. – Да и Алина… У нее же ребенок. А чужой ребенок – это заложенный конфликт. Тем более у ребенка есть отец. Может быть, он нормальный мужик. Сможешь ли ты стать хорошим отцом чужому ребенка? Все это мины, которые обязательно когда‑нибудь взорвутся. Не о том ты сейчас думаешь. Не о том…
Андрей понимал, что Влад абсолютно прав, но слушать это было неприятно. Он скомкано закончил разговор и положил трубку, но телефон сразу зазвонил опять.
– Не забыл еще обо мне?
Звонка от Алины поздно вечером в воскресенье он не ожидал.
– Нет конечно, – Андрей еще не смыл с себя запах Инги. Да еще этот ненужный разговор с Владиславом. Из‑за всего этого он чувствовал себя виноватым и поэтому непроизвольно стал защищаться. – Ты разве сегодня не окружена семейным уютом?
– Сможешь завтра встретить меня после работы? – не замечая его колкости, спросила Алина.
– Смогу.
– Отлично. Вот и поговорим.
После возвращения из Вильнюса он каждую минуту мечтал об этой встрече, но сейчас растерялся.
Чтобы унять мысли, Андрей встал из‑за стола, сделал несколько кругов по комнате и, понимая, что так успокоиться не получится, вышел из квартиры на улицу.
На скамейке у подъезда сидела баба Таня и вечно пьяный мужичок, имени которого Андрей не знал.
– Андрюшенька, а не пора ли тебе жену найти? – поздоровавшись, спросила бабушка.
– Нашел, баба Тань. Даже двух. Вот не знаю, какую выбрать.
– Если сомневаешься, какую из двух в жены брать, то лучше поискать другую. Тут, Андрюша, сомневаться нельзя. Я своего мужа как увидела, так и сразу решила: вот он мой суженный. Тем более, что в нашей деревне он был единственный, кто после войны целиком вернулся. С ногами и руками. Только обгорелый немножко, – от воспоминаний глаза у бабушки сразу намокли и по щеке покатилась слеза. – А сейчас баб и мужиков полно, а выбрать некого.
– Неважно, кого ты выберешь, – встрял в разговор пьяный мужичок. – Еще Лев Николаевич говорил, что это невесты все разные, а жены все одинаковые.
– Для тебя водка лучшая невеста, – махнула на него рукой баба Таня. – Ты с ней обвенчался и проживешь с ней до гробовой крышки.
На следующий день Андрей ждал Алину в сквере под липами чуть в стороне от входа в здание, где она работала.
Поговорить у них не получилось. Еле сдерживаясь, они добрались до дома Андрея, и как только остались в лифте одни, Алина повисла у него на шее. Ввалившись в квартиру, они еще долго ненасытно целовались в прихожей, прежде чем добрались до кровати.
Поздно вечером Алина спросила:
– Я могу остаться ночевать у тебя?
– Конечно. Это было бы замечательно.
– Хорошо. Только пока не спрашивай меня ни о чем.
– А у тебя точно не будет проблем? – не удержался Андрей.
– Проблем? – повторила Алина. – Я столько всего передумала за эти дни… Идеальных решений не существует. За все всегда приходится платить. Всем. Но давай не будем об этом… Как говорила та девушка в старом американском фильме: «Я подумаю об этом завтра», – она грустно улыбнулась и добавила: – Если завтра это будет еще кому‑то нужно.
Целый месяц пролетел, как необыкновенный сон. Они почти все время были вместе. Просыпались вместе. Вместе собирались на работу. Вместе вечерами смотрели кино. И много, очень много занимались сексом. Несколько раз Алина ненадолго ездила домой. Эти поездки они не обсуждали.
Андрей старался не думать о том, что происходит. Это было несложно. Любимая рядом, а мысли о том, что ждет их впереди, он научился прятать даже от себя самого.
В середине августа Алина уехала домой и обратно не вернулась. Утром Андрей позвонил на ее работу, но там ответили, что она в отпуске. Это было настолько неожиданным, что он не знал, что ему делать. Он сидел на кухне в опустевшей квартире, смотрел в окно и еще слышал звук ее голоса.
К вечеру позвонил Влад и, после ничего не значащих расспросов, сказал:
– Таня, с которой я в Вильнюсе зажигал, уехала с ребенком в Крым. В какой‑то Дом отдыха. Она сказала, что Алина едет с ней.
– Как? Почему она мне не сказала? – Андрей вскочил с кухонной табуретки. – Куда в Крым? Когда?
– Уехали вчера рано утром на поезде. А вот куда точно – не знаю. То ли в Алушту, то ли в Алупку. Обещала позвонить, как устроится.
Это было уже хоть что‑то. Андрей достал из тумбочки деньги. Там было ровно триста рублей. Он помнил, что билет на самолет до Симферополя стоил рублей тридцать, но найти его в разгар сезона, скорее всего, было невозможно. «Ладно. Это вопрос решаемый», – сказал он сам себе.
События, которые случились с ним дальше, казалось, происходили не по его собственной воле. Словно кто‑то подталкивал Андрея туда, куда нужно. Через много лет, вспоминая эти дни, он понял, что это и была та самая судьба, о которой часто говорят.
А сейчас он незамедлительно позвонил своему начальнику и сообщил, что на неделю уходит в отпуск за свой счет. Тот не стал возражать, а лишь поинтересовался, не нужна ли какая‑нибудь помощь.
Потом Андрей набрал номер своего соседа Сергея Владимировича, который на пенсии подрабатывал извозом на собственном жигуленке, и попросил подвезти в аэропорт.
Уже через десять минут они мчались во «Внуково». Только в машине сообразил, что ничего не взял с собой, но расстраиваться из‑за отсутствия запасных трусов и зубной щетки он не стал. Плана у него не было. «Будем решать вопросы по мере их поступления», – решил он и попросил у водителя сигарету, хотя курить бросил давно.
– Слушай, Андрюха, что‑то я последнее время будто прозрел, – сказал Сергей Владимирович, почесывая затылок.
– Это ты о чем? Жена разлюбила?
– Да куда она денется? – он достал из бардачка сигареты, дал Андрею и сам тоже закурил.– Похоже, развели нас с этой перестройкой и демократией.
– Откуда такие мысли?
– Да хрен знает. Поначалу все весело было. Гласность, ускорение… А сейчас мне кажется, что кто‑то под веселую музычку да красивые обещания хочет наши бабки зажулить…
Андрей почти не слушал соседа. Главным для него сейчас было даже не то, как найти Алину среди миллиона отдыхающих, а почему она так неожиданно уехала. Он пытался проанализировать последние дни, когда они были вместе. Но не вспомнил ничего, что могло объяснить ее побег.
«Ответить на этот вопрос может только она сама, – подумал он, – если захочет. Значит, сейчас моя задача ее найти. А там будет видно…»
Попасть на самолет оказалось очень просто. Андрей не стал тратить время на проверку наличия билетов в кассе аэропорта. По расписанию ближайший вылет в Симферополь был через час. Он узнал, где будет происходить посадка, и решил перехватить экипаж, чтобы поговорить с кем‑нибудь. В другое время это бы даже не пришло ему в голову, но сейчас он действовал, рассчитывая больше на случай, везение и интуицию.
Из неприметной двери в коридоре вышла милая стюардесса в красивой синей форме. Андрей бросился к ней и угадал. Девушка обслуживала именно тот рейс, который был ему нужен. Он рассказал ей все как есть. Внимательно его выслушав, стюардесса рассмеялась, пожала плечами и посоветовала все‑таки обратиться в кассу. Понимая, что других вариантов нет, Андрей, не торгуясь, предложил половину всех денег, которые у него были с собой: сто пятьдесят рублей за стоячее место. На секунду он подумал, что почти столько зарабатывает в месяц.
Стюардесса попросила немного подождать, а сама вернулась в комнату, откуда вышла пару минут назад. Ждал он недолго. В скором времени девушка появилась с милой улыбкой, и он понял, что полетит.
Мелкий теплый дождь в Симферополе приятно освежал. Андрей прошел мимо стоянки троллейбусов, спустился вниз по улице до ближайшего перекрестка – ни одной машины такси нигде не было.
У гастронома с длинной стеклянной витриной, заставленной трехлитровыми банками с соком, он приметил ярко‑оранжевый «Москвич». Водитель дремал на переднем сиденье.
– Если отсюда до Алупки через Алушту с заездом во все дома отдыха по дороге, сколько будет стоить? – спросил Андрей, разбудив водителя.
– Да я не таксист, – замялся молодой парень, еще не совсем понимая, что от него хотят. – Это же километров сто и столько же потом обратно ехать, – он вздохнул, прикидывая, как не продешевить и одновременно не напугать подвернувшегося клиента. – Да еще с кучей остановок. До поздней ночи будем кататься.
– Сотки хватит?
– За сотку я до утра твой, – окончательно проснувшись, мягким южным говорком согласился шофер.
– Договорились.
Что он будет делать, если найдет Алину или если ее не найдет, Андрей всерьез еще не думал. Он держал в уме, что если что‑то пойдет не так, то можно будет позвонить знакомым, чтобы выслали ему денег по телеграфу на местный почтамт. Как это все будет происходить, он не представлял.
«В конце концов, переночую на лавочке, а на пару булок денег хватит. Мир не без добрых людей – что‑нибудь придумается».
Его больше беспокоила мысль о том, что делать, если Алина поехала отдыхать вместе с мужем, всей семьей. И может быть, именно поэтому не сказала об этом Андрею. А Татьяна не стала говорить об этом Владу по ее просьбе.
Андрей рассчитал, что, так как девушки поехали поездом, то он их догнал, и они, скорее всего, уже разместились и разбирают чемоданы.
Водитель оказался толковым парнем. Рассказал, что сам из Николаева. На верфях работы нет, поэтому приехал к теще в Крым: здесь в сезон можно неплохо подработать.
Пользуясь купленной в киоске туристической картой, они объехали большинство санаториев, пансионатов и Домов отдыха сначала Алушты, а потом Алупки. Андрей расспрашивал в отделе регистрации о вновь прибывших, но результата не было.
– Высади меня где‑нибудь в центре поселка, – попросил Андрей, когда все указанные на карте нужные им объекты закончились. Уже давно было темно. Магазины были закрыты, и он смирился с мыслью о том, что ночевать придется на скамейке или на пляже. – Вон ребята стоят. Спрошу у них, что здесь как. Может ночлег какой найду.
– Хочешь, поехали обратно в Симферополь? Я тебя там устрою, – предложил парень.
– Нет. Спасибо. Разберусь.
Андрей рассчитался с ним, пожал руку и вышел из машины. Южный ночной воздух был наполнен перекличкой цикад, прятавшихся под темными кипарисами. Он вспомнил рассказ Инги и ее неожиданное предложение. Казалось, это было в какой‑то другой жизни. Захотелось курить. Он оглянулся по сторонам. Около слабо освещенной витрины киоска «Союзпечать» стояли люди и что‑то шумно обсуждали. Андрей пошел к ним.
Все произошло очень быстро, как в ускоренном кино. Сначала ему показалось, что он услышал громкий голос Татьяны. А через секунду, не успев ни о чем подумать, Андрей увидел, как в темноте кто‑то вышел из‑за кустов и, схватившись за каменную стену невысокого забора, медленно осел прямо на асфальт… Он бросился к потерявшей сознание женщине. Это была Алина. То, как прошла их встреча, что они сказали друг другу, когда она пришла в себя, Андрей ни через день, ни через год вспомнить не мог.
С их группой случилось самое обычное, что может произойти с туристами на курорте в разгар сезона. Небольшой пансионат, в который они купили путевки, отказался их заселять, объяснив это тем, что все места заняты. На возмущение людей администрация заявила, что их обманул тот, кто направил сюда без необходимого согласования.
Не зная, что делать, люди, оказавшиеся на улице с чемоданами и усталыми детьми, как раз решали что предпринять. Вариантов было два. Или дождаться утра и устраивать скандал в местной администрации, или забыть про путевки и найти жилье где‑нибудь в частном секторе.
Почему-то неожиданное появление Андрея очень обрадовало брошенных туристов. Когда он предположил, что от встречи с местным начальством пользы не будет, люди, послушно кивая головами, согласились. Алина держала за руку усталую маленькую девочку и тоже смотрела на него с надеждой и непередаваемым удивлением.
Когда решение искать жилье было окончательно принято, Андрей с двумя женщинами отправился на его поиски. Это было нетрудно. Первая же встреченная местная жительница чуть ли не за руку провела их по нескольким домам, где хозяева предложили разные варианты. Через час все были размещены.
Андрей, Татьяна с Алиной и их дети разместились в трех комнатах частного дома рядом с Воронцовским дворцом.
Неделя прошла так, как будто поездка была именно таким образом и запланирована. Его ночное появление не обсуждалось, словно в этом не было ничего необычного. Но было заметно, что Алина до сих пор находится в сильном эмоциональном смятении.
Андрей получил на Главпочтамте присланные ему из дома деньги.
Они купались, загорали, веселились – вели себя как все беззаботные отдыхающие. Иногда ночью Алине удавалось оставить дочку на Татьянино попечение и пробраться в комнатушку Андрея – такую маленькую, что в ней с трудом вмещалась только скрипучая железная кровать и стул у изголовья.
Серьезный разговор между ними произошел через неделю вечером после ужина. Когда Андрею уже надо было уезжать. Они первыми вышли из столовой, оставив Татьяну с детьми доедать десерт.
– Ты не хочешь мне рассказать, почему уехала именно так?.. Ничего не сказав, – наконец-то спросил Андрей.
– Все просто. Хотела тебе помочь.
– В чем?
– Мне показалось, что ты не можешь решиться.
– На что?.. Алина, я не понимаю. Ты что-то не договариваешь.
– Мы больше месяца прожили вместе. Если бы ты хотел что‑то сказать мне, то времени для этого было достаточно. Но ты молчал. Я тебя поняла.
Проходившая мимо трехцветная кошка неожиданно прыгнула к ней на колени и разлеглась на них, словно они сто лет знакомы.
– Поняла? Что поняла? О чем ты говоришь? – горячился Андрей.
– А знаешь, как ты меня здесь нашел? – спросила Алина, машинально поглаживая кошку.
– Как? Сел в машину и нашел.
– Помнишь, я тебе рассказывала про волны? Про то, что сердце умеет их принимать. Ну вот, ты меня и услышал. Сердцем. За тысячу километров. Потому что я очень, очень хотела, чтобы ты приехал.
– Но если хотела, то почему не сказала?..
– Я поняла, что для тебя наши отношения становятся, может быть, еще не обузой, но уже скучной обязанностью.
– Ты с ума сошла! Да это лучшие дни моей жизни.
– Вполне может быть. Но дни – не годы. У меня дочь…
– Прекрати. Я все это знаю. Может быть, я подумал на какое‑то мгновение, что не справлюсь. Испугался ответственности, но из‑за этого не надо было внезапно уезжать. Наоборот, нужно было меня чуть поддержать.
– Может, и правда, для тебя это было всего лишь мгновение, но я его успела почувствовать. И еще… Мне казалось, это мужчина должен поддержать женщину. Хотя бы просто сказать, что он всегда будет рядом, – Алина увидела, что Таня уже ведет к ним за руку двух детей. – Я тебя понимаю. Нельзя давать человеку надежду, если не сможешь выполнить то, что он от тебя ждет.
– То есть ты хочешь разойтись?
Алина молчала, глядя на приближающуюся дочку.
– Я беременна, Андрей…
– Как?..
– Пироженки были великолепные. Зря вы от них отказались, – Татьяна отпустила руку Алининой дочки и та бросилась к маме.
На следующий день Андрей рано утром уехал на поезде домой. Его недельный отпуск закончился. Всю дорогу в душном плацкарте он твердил себе, что повел себя как идиот. Растерялся и так ничего не сказал Алине.
Глава 5
Даже если весь день ждешь звонка, делая вид, что занят чем‑то очень нужным и важным, телефон на столе все равно задребезжит неожиданно и в самый неподходящий момент.
Прошла неделя после возвращения из Крыма. Алина тоже вернулась, но на работу еще не вышла. Позвонить ей домой Андрей не мог. Поэтому, когда раздался звонок, мгновенно вылетел из кухни и с нетерпением схватил трубку. Но это была не она.
– И куда ты пропал? Неделю пытаюсь до тебя дозвониться, – Андрей услышал в голосе Инги хорошо знакомые повелительные интонации, и ему сразу стало скучно. – Только не говори, что потерял мой номер и поэтому не звонишь.
– Заработался. На работе завал. Но думаю о тебе каждый день, – он попытался смягчить свои слова. – Ты мне даже снишься. Вот сегодня приснилось, будто ты подстриглась под мальчика и стала совсем юной.
– Ты мне зубы не заговаривай. Врешь, конечно, но я сделаю вид, что верю. Что еще остается забытой женщине? – Инга сразу почувствовала, что ее звонок не вызвал привычного восторга. – Не хочешь сегодня встретиться? – спросила она и сама удивилась тому, с каким волнением ждет ответа.
– Я бы с радостью, но сейчас никак… Некогда, – Андрею совсем не хотелось ничего выдумывать, а хотелось побыстрее закончить разговор.
– По голосу чувствую, что предложение, которое я тебе сделала в нашу прошлую встречу, тебе не понравилось.
– Ты о чем? А, о бизнесе? Нет. Никудышный я предприниматель.
– Но я тебе не только это предлагала, – напомнила Инга, сама не ожидая от себя такой настойчивости. – Про главное ты почему‑то забыл.
– А что было главным?
– Вроде как я сделала тебе предложение пойти со мной под венец.
– Ах, ты про это… – протянул Андрей. – Я подумал, ты шутишь.
– Нет. Не шучу. Ты же знаешь, я девушка серьезная и словами не разбрасываюсь.
Инга опять говорила в повелительном тоне, да еще с нотками обиды.
– Извини. Значит, я не понял.
– Просто «извини»? А где ответ?
– Ну, Инга, прекрати, – Андрей попробовал рассмеяться и превратить все в шутку. – Мы же просто друзья.
– Ты со всеми друзьями сексом занимаешься?
Андрей чувствовал себя виноватым, но не настолько, чтобы оправдываться.
– Мне кажется, ты хотела этого не меньше, чем я, – сухо ответил он.
– Ну это же хорошо, когда хотят оба. Разве не в этом смысл? – Инга вспомнила, в чем главное оружие женщины и голос ее стал мягким и нежным.
– Наверное, поэтому ничего подобного я никогда раньше не испытывала, – добавила она тихо.
– Это замечательно, но ты же сама сказала, что любовь – это глупость. А отношения надо строить на точном расчете.
– Мало ли что я сказала. Не могла же я броситься к тебе на шею с криком: Андрей, жить без тебя не могу!.. Я все‑таки женщина.
– Мы знакомы десять лет. За это время можно было что‑то придумать, чтобы я догадался.
– Десять лет назад ты убежал от меня прямо из постели. Ты, вообще, представляешь, какая это травма для любой юной девушки?
– Ты не любая…
– Если бы ты знал про меня больше, – прервала его Инга. – Мне всегда с парнями не везло.
– Это ты сама себе напридумывала, – попытался успокоить ее Андрей. Долго преследовавшее его желание что‑то доказать Инге прошло. Как всегда, когда после больших усилий добиваешься того, что было не очень‑то и нужным, в душе появляется не восторг и гордость, а грусть и пустота. – Ты умная, красивая, целеустремленная. А я? Мне больше нравится покой. Разные мы, – будто успокаивая капризного чужого ребенка, добавил Андрей.
– То есть для секса я тебе подхожу, а для серьезных отношений «мы разные»? Тебе не кажется что это… как бы помягче… не порядочно?
– Знаю. Извини, я поступил не очень хорошо. Но что теперь об этом? Надеюсь, это были не самые плохие минуты в твоей жизни.
– Мне кажется, ты просто боишься, что жена окажется умнее тебя и с хорошими амбициями, – уже не сдерживая злости, выкрикнула в трубку Инга, – а ты не сможешь ей соответствовать. Ну ищи ту, кто будет изображать из себя дурочку или будет дурочкой на самом деле. Я тебя поняла. Прощай.
