Игорь Саторин
Стоимость ЭГО
Жадность и эгоизм в отношениях
Наверное, если попросить обывателя описать, что собой представляют жадность и эгоизм, скорей всего на ум будут приходить примеры поступков по типу: «эгоизм это, когда…» То есть само переживание человек, как правило, принимает за чистую монету, а внимание соскальзывает на события, которые эгоизмом окрашиваются. Как я это вижу, не существует ни эгоизма, ни жадности. Есть только элементы, которые словно пиксели на мониторе создают их иллюзорные образы. И пока мы не различаем эти составные частицы, образ кажется целостным и реальным. Эта метафора с пикселями подходит практически под любое явление. В этой главе я попробую разложить эгоизм и жадность на элементы.
На событийном уровне эгоистичными жадинами мы считаем тех людей, которые не хотят разделять свои блага с нами. То есть, по такой логике жадиной в наших глазах может стать совершенно любой человек, отказавшийся даровать нам свои активы – будь то деньги, личное время, или какое-нибудь имущество.
И вот здесь правильный вопрос звучит так: а при каких условиях нам жертвуют свои блага другие люди? Когда один человек хочет как-либо одарить другого? Ответ на этот вопрос настолько прост, насколько же и неприемлем для самооценки обывателя. Так вот, благодетель жертвует свои блага при таких условиях, когда хочет понравиться. То есть, если человек захочет выглядеть хорошим в наших глазах, вероятно, он будет способен на так называемую щедрость по отношению к нашей персоне.
И напротив, жадными эгоистами мы считаем тех людей, которые не стараются нам понравиться. А почему они не стараются? Потому что плохие? Нам, конечно, так думать – удобней всего. А может, потому что плохие мы? Это – «палка о двух концах». Человек не старается нам понравиться, когда не видит для этого причин. Мы не святые, и обычно стремимся нравиться другим, когда чувствуем, что для нас это выгодно. То есть, желая выглядеть хорошими в чьих-то глазах, мы так или иначе рассчитываем что-то заполучить…
И вот здесь вступает в игру наше многострадальное самолюбие, на одной стороне которого таится комплекс неполноценности, а на другой – чувство собственной важности. Не зря говорят, что гордыня – отец всех пороков.
Мы чувствуем чужую жадность, когда переживаем, что нас не любят и не уважают, а только используют за наши блага. Мы жаждем искренней безусловной любви к собственной персоне, на которую по большому счету способны лишь святые и некоторые матери в отношении своих чад. Мы обманываем себя надеждой, что такая любовь возможна. Но по факту, мы живем в мире потребительских отношений, где каждый любит не безусловно, а по какой-то причине – за конкретные качества, черты и свойства.
Мы все – «продажные твари», в своих отношениях подкупающие друг друга, кто чем может. А когда нам не хватает реальных благ, мы осваиваем искусство рекламы – позиционирования иллюзорных образов и качеств. Строим из себя не весть кого, чтобы искусственным имиджем заслужить любовь и уважение. И в этом еще полбеды. Ладно бы, если мы поступали так сознательно. Но в какой-то момент мы настолько завираемся, что и сами начинаем верить, будто и вправду являемся тем самым нормальным хорошим человеком, образ которого демонстрируем всем окружающим. Именно так в разладе с собою возникают неврозы – психосоматические недуги, отравляющие нашу жизнь.
Мы становимся жадными собственниками, когда хотим держать под контролем наши отношения с другими людьми. Мы пытаемся контролировать чужие чувства, когда хотим, чтобы нас любили и уважали безусловно – то есть без причины. Иначе мы чувствуем фальш – унизительный обман, такое гадкое переживание, словно человек нас на самом деле совсем не любит, и выкинет из своего существования, как только мы перестанем спонсировать его присутствие в нашей жизни. Но ведь как уже говорилось – мы не святые и не умеем любить за просто так!
Даже когда так называемую «жадность» проявляет чужой человек, которого мы раньше не видели, у нас может возникнуть невротичная реакция, потому что за чьей то бережливостью, мы обнаруживаем «неуважительное» отношение к нашей персоне.
Иными словами, жадность и эгоизм – это личный страх, что нас любят не просто так, а по какой-то причине. Просто подспудно мы ощущаем, когда из нас хотят сделать лопухов, и в качестве большой и чистой любви пропихнуть типичные продажные отношения. А честность нас зачастую тоже не вполне устраивает, потому что все-таки в любовь хочется верить!
Большая часть всех приятельских и дружеских связей также вертится вокруг таких вот взаимовыгодных неврозов. А если человеку от нас ничего не надо, наше уязвленное самолюбие может окрестить его сволочью. Но по факту ничего дурного в чужом равнодушии нет. Просто наша персона кому-то показалась неинтересной – может быть, человек устал, у него мало времени, или его раздражает рисунок на нашей рубашке. У всех свои предпочтения. Это – нормально. Но этот факт кажется тем унизительней, чем больше ожиданий мы накрутили вокруг жертвы наших потребностей.
Травмирующий факт для самолюбия обывателя в теле взрослого человека заключается в том, что никто никому ничего не должен. А если мы посчитали иначе, то это – наша персональная проблема.
Для личного психического здоровья лучше быть сознательным альфонсом или осознающей свое положение проституткой, нежели невротиком, который ожидает халявной «безусловной» любви от окружающих.
Вот и получается, что если человек действует честно, не прикрывая свои истинные мотивы благородной ложью, тут-то он и становится «нехорошим» жадиной и «безжалостным» эгоистом, не пожелавшим церемониться с нашими неврозами.
Иногда мы считаем эгоистами людей, которые берегут свое внимание и ценят личное время. Вроде как, если человек не читает наш бесполезный спам где-нибудь «ВКонтакте», значит, он ушлый эгоист, который вместо того, чтобы проникаться нашей глубокомысленной «чушью», занимается какими-то своими совершенно бесполезными для нас делами.
Зачастую чужим эгоизмом нам нравится объяснять собственную потребность в бесплатной халяве. Ведь куда проще выманить уже готовые блага у имущих, нежели заработать их самостоятельно. Вроде как, если человек, сумел себя обеспечить, неплохо было бы ему понравиться, чтобы теперь он обеспечил и нашу персону, раз уж это у него так хорошо получается.
Дабы человек оказался нашим должником, необязательно ему нравиться. Чтобы вытянуть чужие блага, можно льстить, унижаться, апеллировать к жалости, чувству долга, благородству, превосходству, величию и другим признакам «хорошего» человека. Подойдет все, что заставит «щедрого» благодетеля доказывать, что он – не жадина и не эгоист.
Эгоистами мы считаем «нехороших» людей, которых принято осуждать и даже как-то наказывать. В романе я подробно озвучивал такую идею, что каждый человек в конечном итоге все делает исключительно для себя. Каждый повинуется закону кнута и пряника. Неважно, кто перед нами – герой, злодей, офисный служащий, любящая мать – никто не может иначе. Мы все – «собачки Павлова», подчиненные двум базовым рефлексам страдания и удовольствия. Каждый из нас в этой жизни просто избегает боли и выбирает кайф – кто как умеет.
Все мы бредем за морковкой приятных ощущений. Гении, мудрецы и прочие продвинутые юзеры от типичных аутсайдеров ничем не отличаются – все та же погоня за кайфом. Разница между всеми нами только в том, что каждый имеет доступ к своим уникальным источникам счастья.
Грубые люди действуют грубо, срывая поверхностные впечатления не потому что они «плохие», а потому что иначе не могут. Именно так – грубо и поверхностно доступный на их этапе кайф дергает за рычаги их разума.
Дальновидные «мудрецы» наслаждаются жизнью утонченно с наименьшим количеством разрушительных последствий, потому что различают такие ниточки счастья, дергая за которые получают свой, недостижимый для других кайф.
Никто не может иначе. Каждый подчиняется тем импульсам, которые способен различить на периферии своего сознания. Все мы – порождения неизбежного личного опыта.
Есть такой как бы глобальный стереотип, который говорит, что правильные люди должны поступать правильно. А если ты неправильный, а жадный и эгоистичный, то обязан переживать стыд, страх и другие неприятные импульсы, которые должны побуждать исправляться, чтобы соответствовать этому глобальному стереотипу.
В итоге нашим всемогущим разумом помыкают две дополнительные пружинки: самоуважение и самобичевание. Следуя нормативам, мы себя уважаем, нарушая правила – грызем. Так глобальный закон кнута и пряника реализуется в социальном мире, побуждая нас доказывать свою нормальность.
Все наше поведение, все благородные намерения и высокие устремления подчиняются простым импульсам «приятно» и «неприятно». Но нам не хочется верить, что мы настолько примитивны… Поэтому мы выбираем думать что, наши «правильные» поступки – вовсе не от радости самоутверждения, а проявление какого-нибудь святого великодушия.
Не существует ни жадности, ни эгоизма. Есть только наше самолюбие, загнанное беспрерывной гонкой самоутверждения, вечно сканирующее реальность в поисках любви и уважения.
И нет ничего дурного в социальном бартере, где каждый делится тем, что имеет. Просто, во избежание невротичных страхов, при совершении обмена, не стоит жульничать, выдавая саморекламу за реальность. И тогда этот обмен «энергиями» вполне можно называть взаимовыручкой.
Полезная информация!
Эту и другие темы я развиваю в своих видео-выступлениях на: youtube.com/IgorSatorin
Гордость
Большинству людей кажется, что проблема непривлекательности возникает от недостатка положительных качеств и навыков. Но это – лишь симптомы проблемы. А зарождается она, когда начинаешь гордиться своим «качеством», ставишь на себя штамп высокой пробы. А дальше это свое высокое качество приходится неустанно напрягаясь подтверждать. Сначала самооценку повышаешь, уверяешься в своей силе и красоте, а потом оказывается, что цена этой веры – постоянный экзамен жизни, где приходится доказывать, что ты – не верблюд.
Например, когда начинаешь верить в свой исключительный интеллект, то проблемы возникают именно там, где этот красивый образ обламывается. И все. Никаких иных проблем тут нет – только эти мыльные пузыри красочных фантазий о себе, которые, стоит их чуть задеть, с треском лопаются. Задачи становятся проблемами, когда гордишься своей способностью разрешать их по мастерски легко и беззаботно. Очередной мыльный пузырь. В общем, все проблемы – от гордости.
Пока гордишься, получаешь радость самоутверждения. Когда не получается, чувствуешь себя ничтожеством, будто реально становишься хуже, если достоинства не сияют во всей красе.
Ощущение себя ничтожеством – это самообман, прикрытое самопрезрение за свое несовершенство. Мы страдаем, когда не можем от себя скрыть свои же качества, несовместимые с объектами нашей гордости.
Если гордишься смирением, начинает колбасить, когда выражается поведение не смиренного человека, – например, когда проявляются страсть, чувства и желания. Когда гордишься легкостью и свободой, страдаешь от любого признака зависимости и подчиненности. Когда гордишься добротой, подавляешь свой пыл. Когда гордишься вспыльчивостью как проявлением «силы», подавляешь доброту как признак слабости. Гордость за свою независимость вынуждает страдать, когда становишься общительным, или тянешься к обществу. Позиция учителя запрещает учиться. Образ безупречности запрещает совершать ошибки, и поэтому стопорит все начинания. Гордость за свою красоту вызывает страдания от малейшего изъяна. Гордость за воздержанность и аскетизм приносит чувство вины за неумеренное удовлетворение пищевых и телесных потребностей. В одухотворенном образе унизительно выглядеть простым смертным. Гордость за свою открытость и общительность вызывает переживания, когда проявляешь холод и замкнутость. Звездная болезнь жжет изнутри каждым признаком снижения популярности. И даже «праведная» гордость за родину в итоге ни к чему хорошему не ведет.
Список можно продолжать бесконечно. Достаточно уловить, чем гордишься, и в колонку «страдания» можно смело вписывать все, что противопоставляются объектам гордости. Подходят любые полярности: теплый – холодный, высокий – низкий, косматый – бритый, игривый – серьезный, профессиональный – дилетантский, мужественный – женственный, твердый – мягкий… Улавливаете?
Мы можем думать, что страдаем от совершенно разных и даже противоположных друг другу вещей. Казалось бы, один человек гордится уступчивостью, другой – упрямством, один – смирением, другой – непокорностью, один – хладнокровием, другой – подвижностью, один – черным, другой – белым. Все это – одна и та же болезнь под названием «чувство собственной важности», она же – «гордость». Как только возгордился, – неважно, чем, – сразу включается двойственный маятник удовольствия и страдания. И других проблем у нас нет.
Иногда мы даже не замечаем, насколько противоречивы чувства под влиянием гордости. Если обидели и ты отомстил, значит, – сволочь. А если не стал мстить – трусливое ничтожество. Если помог кому-то – лопух, а если не стал помогать – бездушный эгоист. И все это может происходить в одной и той же голове.
Иногда человек явно или неявно осознает, что ему важно не столько быть правильным и хорошим, сколько выглядеть таковым. И тогда не так уж важно быть хорошим всегда. Вполне достаточно – на людях, в компании, где эту свою «правильность» хочется продемонстрировать. В таком случае, если человек гордится своей показной честностью, он будет стыдиться не лжи, а ее обнаружения окружающими.
И напротив, можно быть честным, но если нет гордости за свою честность, тогда не так уж важно, что о тебе подумают другие. Тогда, вопрос – будешь ты честным или нет в чужих глазах – уже не является вопросом задетой гордости.
Пока управляешься гордостью, даже непосредственных живых чувств не остается. Все становится фальшивым. Все страдания – от задетого самолюбия, а удовольствия – от его удовлетворения. Радость, симпатия, огорчения и антипатия – лишь ответ гордости на ситуацию.
Самоотчуждение может достигать таких границ, когда теряешь возможность наслаждаться жизнью как есть, и только яркие полярности унижения и славы до сих пор щекочут нервы.
Под влиянием гордости пропускаешь все свои чувства через жесткие фильтры личной цензуры. Чувства, которые работают против гордости, в себе душишь. А чувства, играющие гордости на руку, искусственно раздуваются, опустошают и обесточивают психику, оставляя ее дрожать под натиском подавленных переживаний.
Мы гордимся потоком бесчисленных данных о себе. Они могут сложиться в узор настолько витиеватый и многослойный, что разобраться в его корнях под силу далеко не каждому. Поэтому большинство не видит истинной проблемы, и вечно прикрывают ее обстоятельствами. В итоге, остается жить, как живется, в ожидании, когда очередной облом сменится очередным поводом потешить самолюбие.
Если надоела эта сансарная двойственность, где гордость и унижение дергают за рычаги ума, тогда – самопознание и выслеживание поводов и объектов своей гордости – подходящий, а может быть и единственный путь.
Чтобы не создавать себе проблем, гордиться надо осознанно. Если вы ощущаете подкатывающее желание показать себя в лучшем свете, поболтать о своих достижениях, или как-то еще похвастать, помните о последствиях. Да, самооценка может подняться, но та степень, в какой она возвысится, создаст ровно такой же потенциал для ее болезненного падения.
Если удача улыбнулась, вы сделали успешный ход, непроизвольно очаровали собеседника, или показали свои способности, не стоит тут же слепо смаковать свое «величие». Отдавайте себе отчет в происходящем. Помните про последствия механичной рефлексии о своих высоких качествах – именно она по итогу обращает жизненные задачи в проблемы.
