Илья Игоревич Савич
Волхов
Глава третья. Старая церковь
Ненастная погода заставляла съёжиться одним своим видом. За окном творилась страшное: буйный ветер гнул деревья, разгонял падающий с неба то дождь, то мокрый снег, будто осень с зимой никак не могли договориться.
Закутанный по самую шею мужчина вышел из дверей городской больницы. Тяжёлые створки, теснимые ветром, поддались не сразу, а после с грохотом захлопнулись за его спиной.
Он быстрым шагом засеменил между луж, пока не вышел к небольшому парку. Непогода доставляла массу неудобств: вода застилала линзы очков, отчего приходилось идти чуть ли не по памяти, грунтовая дорожка, освещенная старыми тусклыми лампами, покрылась слякотью, а шелест листвы, скрип гнущихся ветвей, свист попавшего в ловушку деревьев ветра перебивали собственное дыхание.
Хотелось как можно скорее добраться до дома, очутиться в уютном мягком кресле, выпить чашку чая под какую-нибудь телевизионную программу, закутавшись пледом.
Вдруг стопа проскользила по краю лужи, ноги разъехались, он потерял равновесие и вот-вот должен был упасть, но взявшийся из ниоткуда прохожий подхватил его, не дав окунуться в грязную воду.
– Спасибо! – искренне поблагодарил своего спасителя мужчина. – Если бы не вы, я даже не знаю… Спасибо!
Он протёр очки, чтобы взглянуть на незнакомца. Тот пристально смотрел на него из-под шапки, натянутой до самых бровей. Мужчина нахмурился – он уже где-то видел этого человека.
– Извините, а мы раньше с вами не встречались? Кажется, мы…
Удар оборвал фразу. Мужчина плашмя рухнул прямо в лужу, от которой был спасён только что. Он не успел понять, произошедшее, когда незнакомец склонился над ним и нанёс ещё несколько ударов.
Кровь хлынула из лопнувшей губы, нос ненормально свернулся, вода пробралась за шиворот, растекаясь по спине.
Полуконтуженное сознание уловило блеск металла.
– Нет! Прошу!
От взмаха он закрылся руками. Топор разрубил мясо, сломал кости, вызвав адскую боль. Крик мужчины растворился в воздухе, затерялся среди зарослей, уносимый ветром.
Убийца рывком выдернул лезвие, пустив брызги крови, снова нанёс удар, теперь уже вскрыв грудную клетку. А затем принялся рубить жертву, безумно крича.
Мужчина бился в конвульсиях, барахталась в луже, заполняя её кровью. Он захлёбывался, дёргался, всё ещё пытался спастись, стараясь отползти, но ноги лишь бесполезно дрыгали, поднимая брызги, а топор продолжал превращать в мешанину его лёгкие с потрохами и костями.
Следующий удар завершил муки. Нервный тик заставлял тело дёргаться, но теперь это был безжизненный труп.
Убийца некоторое время стоял над ним, тяжело дыша. Дождь смывал кровь с одежды, стекал по топливу в ручеёк, который уносил её дальше по дорожке, сворачивал к краю и скрывался в зарослях.
Убийца ногой откинул покалеченные руки жертвы в стороны, в два маха отделил их от тела, опустился на колено возле головы и вырезал на лбу несколько глубоких отметин.
_______________
Новому зверскому убийству никто не удивился. Это показалось не то странным, не то страшным: человек слишком привыкает даже к самым ужасным обстоятельствам.
Волхов буднично переступил через заграждающую ленту. Рядом с трупом его уже ждали Данила, Денис и Нина. Адамыч руководил группой криминалистов, раздавая указания с другой стороны периметра, так что с ним придётся поздороваться чуть позже.
– Он набирает обороты, – Данила аккуратно ходил вокруг тела в поисках улик. – Между первыми двумя убийствами прошла почти неделя, а третье совершил уже через день.
– Но странное дело, – заметил Денис. – В этот раз убит ни зэк, ни преступник. Равшанов Рустам Озадович, хирург городской поликлиники. Возвращался домой после дежурства, на полпути до остановки напали.
– Погода ночью бушевала: ливень, гроза, шквальный ветер, – добавила Нина. Помимо планшета с протоколом она всё так же держала при себе собственный блокнот, куда записывала одной ей известные пометки. – Никто ничего не слышал, труп нашли только утром.
Данила опустился рядом с телом, разглядывая вырезанные на лбу символы.
– Что ж эта хрень означает…
Волхову пришлось побороть соблазн держать в неведении бывшего друга. Очень уж хотелось понаблюдать за его метаниями от одной бессмысленной идеи к другой, но времени на это не оставалось.
– Я знаю, что за послания оставляет убийца.
Услышав заявление, коллеги разом повернулись в его сторону.
– Ну?! Выкладывай! – майор воскликнул это слишком громко, обратив на них внимание окружающих.
– В общем, наш Жнец повёрнут на библии. Хрень эта – номер главы и стиха. У Авдеева текст такой: не убивай, не прелюбодействуй, не кради, не лжесвидетельствуй.
– Сходится, – кивнул Данила. – Виновен по всем пунктам. А остальные?
– С остальными пока сложнее. У первых трёх раны обезображены, так что придётся повозиться.
Нина тут же сделала запись в блокноте, а Денис состроил гримасу непонимания.
– А как ты узнал, Игорь Олегович?
Волхов усмехнулся. Ему хотелось бы рассказать историю, достойную детективного романа, о поиске зацепок, сложных логических цепочек и внезапных просветлениях, но случайность в раздевалке нисколько не сходилась ни с чем подобным.
– У каждого профессионала есть свои секреты, – с таинственным видом ответил он.
Дальнейшие расспросы пресекли криминалисты. Вениамин сразу распределил их по местам: кого составлять описание, кого осматривать отрубленные конечности, лежащие в стороне от тела, а Славе, самому опытному из них, доверил трудиться над трупом.
– Опять наш клиент? – Вениамин по-свойски поздоровался с обоими офицерами, снова закурил сигарету. В последнее время он зачастил с дурной привычной. – Когда ж это закончится…
– Когда мы его поймаем, Адамыч. Когда мы его поймаем…
_______________
Город просыпался. Дороги уже наводнили машины, по тротуарам брели хмурые пешеходы, среди которых, выделяясь яркой спортивной одеждой и широкой улыбкой, бежал лысый мужичок. Он петлял, обгонял прохожих, перепрыгивал лужи, бодро взбирался в горку. Волхов наблюдал за ним из машины, ожидая, пока откроют переезд.
Путь его лежал в сторону пригорода, на широкий холм, где располагалась церковь. Это было старое здание, местами с обнажённой кирпичной кладкой, заброшенное ещё лет сорок назад, когда спрос на религию у народа значительно упал. Постройку начали восстанавливать собственными силами прихожане и священники. Они успели укрепить своды, привести в порядок внутреннее убранство, фундамент. Снаружи уже оштукатурили часть стен и даже поставили новенькие ворота.
Пока длился основной ремонт, службу справляли в деревянном срубе, который до сих пор стоял во дворе. От него же росла и невысокая колокольня, ещё действующая, потому что башню церкви ещё не отстроили до конца.
На территории постоянно кто-то находился. Работа была всегда, поэтому нанимали школьников, решивших подзаработать в свободное время, обездоленных или просто желающих помочь хорошему делу людей.
Волхов не появлялся здесь уже несколько лет. И ещё столько же не появлялся, но срочно требовалась помощь Иллариона.
А вот и он, кстати – сменил рясу на рабочую форму с высокими сапогами, активно указывает водителю фискарса, куда именно нужно сгружать лес.
Волхов припарковался у калитки, ступил на вязкую грязь и пошлёпал по грунтовой тропинке к священнику. Когда он приблизился, механические клещи уже разжались, сбрасывая последние брёвна, одно из которых покатилось прямо на них.
– Отлично, отлично! – Илларион помахал рукой водителю, останавливая бревно ногой. – Всё, спасибо! Дальше сами. О, Игорь, здравствуй! Ты какими судьбами?
– Помощь твоя нужна, – Волхов сжал крепкую ладонь в приветствии. – Слышал про новое убийство?
– Да, слышал… – Илларион перекрестился. – Царствие ему небесное, бедняге.
– Думаю, он был другой веры.
– Не важно. Все под одним богом ходим.
– Ну-ну… Так как, поможешь?
Но Илларион отвлёкся от разговора, не ответив. Он снарядил нескольких рабочих распиливать брёвна: раздал им бензопилы, обозначил фронт работ, и только после этого вернулся к капитану.
– Извини, времени мало. Надо до темноты со всем разобраться – завтра ещё одна машина будет. Дров на зиму нужно много.
– Да ничего. Понимаю.
– Какая помощь-то требуется?
Волхов достал из портфеля планшет с листами.
– Сможешь расшифровать послания? Один получилось разобрать, но остальные… Последний вроде чёткий, но я ничего не смог найти похожего. Боюсь, без тебя не справимся, а это главная зацепка.
Илларион поглядел на рисунки.
– Пошли сядем. В ногах правды нет.
Они разместились в беседке, разложив листы по столу. Батюшка молча изучал их, а Волхов решил не мешать. Он наблюдал, как рабочие живо разделываются с брёвнами, один за другим распиливая их на чурки. Те скатывались вниз к широкому тяжёлому пню с многочисленными отметинами.
– Гошка! – раздался крик одного из рабочих. – Гошка, давай принимай!
На зов из избы показался здоровенный мужик. Ростом он достигал, наверное, метров двух, из широченных плеч свисали руки, подобные горилльим, с толстыми грубыми пальцами и мозолистыми ладонями. Лицо Гошки, хмурое как сегодняшняя погода, выделялось выпуклыми скулами и выпирающей челюстью. На пару мгновений Волхов пересёкся с ним взглядами, из-за чего мурашки пробежались по коже. Тёмные впалые глаза будто высасывали остатки света из души.
Он не спеша пошагал к куче ожидающих его чурок, держа в руке тяжёлый топор. Подойдя к пню, Гошка играючи поставил на него первый попавшийся кругляк, замахнулся и с одного удара расщепил дерево.
– Так. Один могу сказать, – наконец заговорил Илларион. – Он похож на тот, что ты мне показал в раздевалке. Левит, глава девятнадцатая, стих одиннадцатый.
Волхов сразу полез за текстом в интернет.
– «Не крадите, не лгите и не обманывайте друг друга». Осуждённый с этой отметиной сидел за мошенничество и кражи. Убийца точно знал, в чём он виновен.
Капитан изучил дела жертв. Первым трём жертвам грозила решётка на долгие годы, от того они и решились на побег. Все жили в одной камере, но с Авдеевым их ничто не связывало.
– Ещё что-нибудь разобрал?
Илларион помотал головой.
– Нет, извини. Это копии? Оставь мне, посижу сегодня вечером поплотнее. Может, получится чего разглядеть.
– Хорошо, спасибо большое.
– Не стоит, – Илларион встал со стула, поправил ремень на поясе. – За такое благодарности не спрашивают.
Они вышли из беседки. Батюшка проводил гостя до калитки под шум пил и грохот ударов колуна.
– Слушай, кто это у вас такой? – Волхов кивнул на Гошку. – Мутант, блин! Вот с кем тебе надо на ринге стоять.
– Э, не, – усмехнулся Илларион, – мне ещё голова понадобится. Этот детина как пришибёт, сразу в травму можно идти.
– Где откопали?
– Сам пришёл, года три назад. Сказал, потерял всё, некуда идти. Попросил пристроить на время, да так и остался. Мы не против – шибко полезный товарищ в хозяйстве. Молчаливый, правда. Девок пугает одним своим видом! Хе-хе… но свои уже его полюбили. Хороший человек.
Они дошли до выхода, где попрощались. Волхов сел в машину и отправился обратно в город по спуску с холма. По пути, на изгибе дороги, открылся чудесный даже в своей серости вид на поля, раскинувшиеся у подножия, речку, которая извивалась, доходя до леса, а потом огибала рощу, скрываясь в зарослях.
Вдруг в перед глазами снова всплыл взгляд Гошки. Волхова пробил озноб, затряслось дыхание. Он резко остановился прямо посреди дороги, но всё прошло так быстро, будто ему померещилось. Только бешено колотящееся в груди сердце осталось после внезапного приступа.
Волхов посмотрел в зеркало заднего вида, в котором отображался купол церкви. Внутри зародилось тревожное предчувствие.
Подождав, пока пульс восстановится, он снова поехал. Наверное, стоило бы отдохнуть, но рабочий день ещё не был завершён. Его ждали дела.
_______________
Следственная группа в полном составе собралась в кабинете Королёва. Волхов заметил за собой, что уже не так рьяно желает поскорее покинуть стены этого помещения. Данила всё ещё вызывал не лучшие эмоции, но общий враг объединял даже заклятых неприятелей.
Нина волновалась. Пока не началось обсуждение, она всё вычитывала записи в своём блокноте. Верно, готовилась держать слово, будто то была настоящая презентация, а не разбор полётов.
Денис выглядел вымотанным. С таким напором он не работал никогда, но ударить в грязь лицом никак не мог. Поэтому в лучшем виде выполнил указания майора, без устали разъезжая по родственникам убитых. Учитывая, что те сами были недалеки от криминала, работёнка ему досталась ещё та.
– Итак, подведём итоги, – начал Королёв, раздавая папки с документами. – Вот заключения по последнему делу. Судя по всему, мы ищем грёбаного призрака.
Волхов перелистнул несколько страниц, опытным глазом вычленяя основную информацию.
– Следов нет, по ДНК пусто, с отпечатками, понятное дело, голяк. Камеры?
– Неа, – Данила уселся на подоконник, отчего тот жалобно скрипнул. – Все ближайшие камеры ничего подозрительного не зафиксировали.
– Меня беспокоит другое, – Нина заглянула в блокнот в поисках своей пометки. – Когда я осматривала место преступления, заметила для себя, что характер повреждений несколько отличается. Думала, экспертиза покажет, но здесь ни слова об этом.
– Что ты имеешь в виду? – Денис, несмотря на сонливость, изобразил неподдельную заинтересованность, подсел поближе, склонился над плечом девушки. – Покажи-ка.
– Вот.
Нина взяла его папку, открыла страницу с делом Авдеева, положила на стол рядом со своей, с фотографиями убийства Равшанова.
– Смотрите – вот этот труп, – она указала на тело, которое опознали, как Фому Грядова, главу охраны Авдеева. – У него отрублена рука, как и у хирурга. Но даже с ожогом видно, что сделано чисто: раз – и всё. А тут кости раздроблены, мышцы порваны. Будто рубил другой человек.
– Так, предположительно рубили топором… интересно… может, оружие затупилось? – Денис принялся снова перебирать фотографии в поисках новых мыслей.
– Или он решил помучить жертву, – Волхов встал, присоединившись к коллегам. – Молодец, Нина. Очень хорошо подметила.
– Но, надеюсь, ты ошиблась, – Данила открыл форточку, чтобы запустить свежий воздух. В кабинет сразу залетела прохлада. – Если ты права, то у нас не один поехавший. Быть может, и не два.
– Но они по-любому связаны, – Волхов сдвинул со стола все прочие документы, не спрашивая мнения Данилы, разложил детали расследования, собирая более-менее единую картину. – Так, давайте действовать предположениями.
– Это как?
– Например, у нас имеется четыре послания, оставленных убийцей, – он положил в центр рисунки. – Два из них расшифрованы. Это ссылки на священное писание, в которых говорится о грехах, совершённых жертвами. Останович Герман – вор-рецидивист, крупный мошенник. Убийца точно знал, в чём он виновен.
Волхов рядом с одним из рисунков положил фото обезглавленного трупа с посланием на груди.
– Авдеев… Ну, тут тоже полное соответствие – грехов хватает. Однако он слишком известен среди преступников, поэтому прямую связь отследить сложно.
Фото мёртвого авторитета заняло своё место.
– Какой первый вывод?
– Ясное дело – ублюдок возомнил себя мстителем.
– Правильно, – кивнул Волхов. – Но есть ещё одно.
– Остановича он знал лично, – Данила закрыл форточку, чтобы ветер не сдувал документы. – Авдеев известен, а этот довольно мелкая сошка.
– Двух других, скорее всего, тоже, – добавила Нина.
Девушка загорелась. Ей явно нравился процесс, что было несомненным плюсом. Хотя и настораживало, если учесть контекст. Но не Дениса – он, кажется, на такие мелочи внимания не обращал.
– Верно, – заключил Волхов. – А это означает…
Данила достал телефон и набрал номер.
– Алло. Приветствую. Это майор Королёв. Да, есть срочное дело.
Волхов вспомнил, как раньше они понимали друг друга с полуслова. Вот и сейчас – не успел он выразить мысль, что нужно проверить всех подельников погибшей троицы, сидельцев и прочих связанных с ними людей, как Данила уже приступил к исполнению, запросив полное досье и доступы во всевозможные базы данных.
Скоро все четверо лопатили полученную информацию. Это заняло несколько часов. Глаза успели покраснеть, заболеть, даже засохнуть. От непривычно долгого сидения Волхов уже не чувствовал собственный зад.
– Так, кто хочет поесть? – не выдержал он.
Никто не отказался от столь заманчивой идеи.
– Отлично. Схожу, прикуплю чего-нибудь. А то прирасту к сидушке.
– Вы в шаурмечную? – оживился Денис. – Ту, что через улицу?
– Ну, да.
Ларёк с шавармой был излюбленным местом всего отдела. Волхов не особо жаловал пункты общественного питания из-за повальной антисанитарии, но здесь за чистотой и качеством старались следить. Ещё бы – клиенты через одного с погонами. Такого отравишь, и можно сразу же закрывать лавочку.
Поваром там работал мужичок в возрасте, Геннадий Дмитриевич, которого старожилы по-свойски звали Митричем. Многие знали его семью, бывало, заступались за перед прочими службами, ограждая от необходимости отстёгивать на лапу всяким жадным инспекторам.
Уже повечерело, опустились почти зимние сумерки. Улицы пустовали – народ боялся выходить из домов в такое время, опасаясь новых деяний Жнеца.
Свет в ларьке сиял манящим маяком. Волхов, наверное только благодаря воображению, почувствовал аппетитный запах жареной курицы и фирменного соуса, секрет которого Митрич хранил в строжайшей тайне. Слюна наполнила рот от предвкушения. Капитан вдруг осознал, что ничего не ел с самого обеда.
Когда он отворил дверь под приветливый звон колокольчика, нос уловил уже вполне настоящий запах мяса, отчего живот издал протяжный вой.
– Здравствуй, Игорёк, – Митрич дружелюбной усатой улыбкой разгонял тучи в душе Волхова при каждой встрече.
Что-то было в этом человеке необъяснимо светлое, уютное, будто он вышел с экрана доброго советского фильма. Связано ли это с тем, что он готовит вкусную еду, Волхов не знал. Да и разбираться желания не имел.
– Слышу, желудок уже соскучился.
– Не то слово, Митрич, – Волхов непроизвольно сам раздался улыбкой.
– Как обычно?
– Два как обычно. А ещё два сырных и один острый.
– Ого, так у вас целая компания? Неожиданно.
Митрич уже принялся за работу, не глядя отрезая срочные куски мяса с вертела, накидывая в лаваш овощи, смешивая всё это в соусе.
– А что такого? – Волхов сел за столик, ожидая первой порции. Он заворожённо наблюдал за процессом, то и дело сглатывая накопившуюся слюну.
– Да не, ничего. Просто, кажется, я знаю, кто заказал острый.
Волхов не ответил. Улыбка куда-то пропала, но это помогла исправить готовая шаурма, которую Митрич уже через пару минут протянул капитану.
– Ловите Жнеца? – он решил сменить тему.
– Ага, – Волхов сразу же вгрызся в долгожданный ужин. – Ублюдок навёл шороху.
– Это уж точно. Я видел, как подростки рисуют граффити в его честь. Страшное дело – убийца становится народным героем.
– Хирурга он тоже из благородных побуждений прикончил?
– А ты разве не знаешь?
– Чего?
– Равшанов, оказывается, покалечил нескольких людей, но избежал наказания. Сегодня вышла статья от Дроздовой. Ты не читаешь её блог?
– Её что?
– Сейчас, погоди.
Он прижал две последние порции в гриле и скрылся в каморке за кухней под удивленный взгляд Волхова.
– Вот она! – Митрич вышел с планшетом в руке. – Свежая статья, сегодня опубликована. И как только успевает, а? И дня не прошло.
– Ясное дело – как, – Волхов переложил недоеденный кусок в левую руку, развернул страницу. – У неё шило в ж.... кгхм… Ну-ка…
В блоге Ксении Дроздовой, первой в ленте, красовалась статья с заголовком «Доктор Живодёр».
_______________
«Сегодняшнее утро омрачилось новым ужасающим преступлением так называемого Жнеца. Таинственный мститель, убийца, психопат или… герой? Когда он прикончил троих рецидивистов, которые явно не собирались становиться на путь исправления, многие из нас не знали, что чувствовать по этому поводу. Признаюсь, я также была шокирована происходящим, когда впервые увидела тот кошмар в Кровавой роще. До сих пор перед глазами мелькают кровавые образы, они теперь навсегда со мной. Но позже, успокоившись, я задумалась: а не является ли это симметричной карой, соответствующей их преступлениям? Убийства, грабежи, обманы, мошенничество. Если бы кто-то угомонил этих ублюдков раньше, десятки, даже сотни людей не пострадали. И кто знает, сколько простых граждан стали бы новыми их жертвами, не покончи Жнец с преступниками раз и навсегда. Да – страшно, да – за гранью понимания, но – справедливо. И когда произошло новое убийство, когда бывшие головорезы во главе небезызвестного Анатолия Авдеева по прозвищу Макар, получили по заслугам, я убедилась в одном: нынешнее правосудие не желало наказать преступников по всей строгости закона, поэтому действовать пришлось таинственному мстителю-психопату.
Жнец взял на себя незавидную роль. Не все согласятся с его методами, кто-то и вовсе посчитает, что жестокость неоправданна. Но я скажу со всей уверенностью: это реакция на бездействие наших властей. Полиция покрывает преступников, пресмыкается перед криминальными «авторитетами», силовые структуры погрязли в коррупции. Это они допустили Жнеца на улицах нашего города. Это они виновны в том, что разбираться с ублюдками приходится подобным образом. Да, Жнец – псих. Но только психу хватит смелости на столь дерзкий поступок.
А теперь поговорим о последнем убийстве.
Открою тайну. Именно я обнаружила тело посреди парка. Я же и вызвала полицию, правда убралась оттуда ещё до прибытия наряда. Я сразу поняла, что это сделал Жнец, всё сходилось именно на нём. Смущала лишь одна деталь – убитый, Равшанов Рустам, не являлся преступником. Он исправно работал хирургом в городской больнице, не имел ни особых заслуг, ни громких наград, но и ничего плохого о нём не было известно.
Однако семена сомнений проросли в моей голове, и я решила порыться в грязном белье, что оказалось довольно непросто. Никаких официальных записей, способных пролить свет на истину, найти не удалось. По личному делу всё было чисто, гладко, без задоринки. Единственной зацепкой оставался факт переезда семь лет назад из небольшого областного ПГТ в наш город. Так уж получилось, что именно в этом ПГТ я выросла и начала строить карьеру журналиста, поэтому у меня остались кое-какие связи.
Мне удалось узнать тайны, которые кто-то упорно пытался скрыть.
Равшанов Рустам покалечил нескольких людей из-за собственной некомпетентности. И, что самое страшное, его жертвами стали дети. Одна из них, невинная девочка, распрощалась с мечтой из-за абсолютно халатного отношения данного «специалиста». Имени, возраста и прочих деталей я раскрывать не буду, чтобы не подвергать бедняжку новым проблемам. Скажу одно: при своевременном, правильном реагировании, её травма была бы лишь коротким эпизодом в жизни. Чем-то вроде весёлого воспоминания о задорном юношестве, не более.
Но всё обернулось так, как обернулось.
Примерно в этот же период Равшанов допустил ещё несколько ошибок. Некоторые из них не имели столь же серьёзных последствий, а другие обернулись ещё более тяжёлыми испытаниями. Но, как и в первом случае, их можно было избежать, попадись они нормальному специалисту, а не шарлатану с купленным дипломом.
Как вы уже догадались, мои дорогие читатели, Равшанов не понёс никакого наказания. Записи в медицинских картах «случайно» затерялись, суды не нашли проявлений халатности, а сам он уволился по собственному желанию, не понеся профессиональных санкций.
И только теперь возмездие настигло его. С процентами за просрочку.
Не уверена, что оно соразмерно содеянному, но приговор огласила не я. И не судья, которая должна работать была на благо общества. Его привёл в исполнение Жнец – порождение коррумпированной системы.
На этом я сегодня закончу, дорогие читатели. Вам я предлагаю сделать собственные выводы из сложившейся ситуации. А я пока подумаю, как хирург с зарплатой в пятнадцать тысяч смог нанять дорогого адвоката, развалившего дело, договориться с сотрудниками больницы, чтобы те «потеряли» нужные документы, и почему пострадавшим поступали звонки с угрозами и требованием забрать заявления».
_______________
Аппетит пропал. Волхов почувствовал, как в груди разгораются негодование, злость и… стыд.
Дроздова была во многом права, он это знал. Но ничего не предпринимал.
– Спасибо, Митрич. Мне пора, – капитан приложил карточку к терминалу.
– Да на здоровье, Игорёк. Вот, держи. Даниле привет передавай.
Имя бывшего друга заставило глаз дёрнуться. Капитан кивнул в ответ и вышел на улицу, снова потревожив дверной колокольчик.
В кабинете Волхова ждали с нетерпением.
– Чего ж так долго?! – Денис вскочил со стула, когда он с горячим свёртком еды в руках распахнул дверь. – Я уж хотел идти на твои поиски!
Коваль разорвал упаковку, тут же с жадностью вгрызся в лаваш. Соус потёк по губам, но его это не остановило. Следующие три укуса укоротили шаурму почти на половину за считанные секунды.
– Спасибо, – Нина мило улыбнулась, принимая свою порцию. Она явно сдерживала себя, чинно разворачивая бумагу и неспешно приступая к трапезе.
– Тебе привет от Митрича, – Волхов протянул последнюю шаварму Даниле.
– О, спасибо. Как он там?
– Хорошо, хорошо, – Волхов уселся на своё кресло. – Ему можно благодарность объявить.
– Чего так?
– Вы знаете про блог Дроздовой?
– Ну, что-то слышал, – Денис не гнушался разговаривать с набитым ртом.
– Откройте последнюю статью. Она сделала работу за нас – узнала, за что убили хирурга.
– Правда? – Данила поспешил к компьютеру, набрал запрос в поисковике и за несколько секунд пробежался по тексту. – Вот чертовка…
– Ну, а мы таких уродов насмотрелись, я тебе скажу, – Денис уже прикончил свою шаварму и теперь хищно поглядывал на ту, что была в руках Нины. Ну, или на саму Нину…
– Особенно тот мутант, – отвлеклась от ужина девушка, – Страшный – жуть. Такого встретишь на улице – заикой станешь.
– Во, гляди, – Денис развернул ноутбук экраном к капитану.
У Волхова пропал дар речи. На него смотрел исхудавший, но от этого ещё более устрашающий человек. Кожа обтягивала выступающие скулы, широкую челюсть, раздвоенную в подбородке, нависающие над впалыми тёмными глазами брови.
– Твою мать.
– Что такое?
– Кто это? Живо – всю информацию по нему!
Денис смыл с лица ухмылку, перевернул ноутбук, принялся выполнять приказ. Волхов тем временем достал телефон и набрал номер Иллариона.
– Ну же, отвечай…, давай, давай!
В ответ из динамика доносились только гудки.
– Корягин Георгий Сергеевич, – Денис под взглядами взволнованных коллег начал зачитывать досье. – Восемьдесят шестого года рождения. Осуждён за убийство. Жертва – Семёнова Ольга Вячеславовна, восемьдесят седьмого года рождения....
Волхов перехватил ноутбук. На экране было две фотографии девушки: при жизни, где она улыбалась, сверкая большими светлыми глазами, и после убийства – в окровавленном белом платье.
– Отбывал наказание в исправительной колонии номер девять, выпущен три года назад, – бормотал он себе под нос, взволнованно изучая досье. – Дальнейшая судьба неизвестна, более не привлекался.
Гудки оборвались – истёк срок ожидания. Волхов выругался, засунул телефон в карман и вернул ноутбук Денису.
– Так, я в церковь. Этот мутант, возможно, наш клиент.
– Чего?! – Данила вскочил с кресла. – Почему ты так решил?
– Я видел его сегодня. Илларион должен был расшифровать оставшиеся послания, но теперь не отвечает.
– И ты собрался идти в одиночку?! – Данила схватил Волхова за плечо, остановив у самого выхода.
– А что предлагаешь?! – тот одёрнул руку, раздражённо отпихнул майора в сторону. – Ждать группу перехвата? Тут время может на минуты идти. Я уже мог опоздать!
Данила пару секунд буравил бывшего друга взглядом. Затем он достал из кобуры пистолет, чтобы проверить оружие и заполнить магазин.
– Коваль, Бестужева, идите к Потапенко. Объясните всё, пускай отправляет отряд ОМОНа. Мы вперёд. Будем на связи.
– Н-но как же…
– Выполнять! – Данила оборвал растерявшуюся Нину и кивнул Волхову: – Погнали.
_______________
Снова разошёлся дождь. Тяжёлые капли врезались в лобовое стекло, от набранной скорости дворники не успевали расчищать обзор.
– Игорь, притормози. Если не доедем до места, никто твоему священнику не поможет.
– Знаю я! – огрызнулся Волхов, но ослабить педаль газа просто не смог. Пришлось усилием воли заставить себя приподнять ногу.
Динамик продолжал выплёвывать гудки. Ещё теплилась надежда, что всё это лишь жуткое совпадение. Может, Иларион просто отложил телефон подальше и теперь не слышал звонка, может, поставил его на беззвучный, чтобы никто не мешал расшифровывать послания Жнеца или вовсе отошёл по делам.
Может быть. Но интуиция подсказывала, что это не так.
Пятнашка с рёвом поднималась по скользкому склону. Вспыхнула молния, за верхушками рощи показался крест на куполе церкви.
Вдруг двигатель заглох. Машина несколько раз дёрнулась, захлёбываясь, а после встала, едва достигнув плато. Волхов попытался завести мотор, но зажигание лишь жалобно проскулило в ответ.
– Твою мать! – капитан врезал ладонями по рулю.
– Хрен с ним, – Данила отстегнул ремень безопасности. – Тут пешком дойти можно. Так даже лучше.
Двери гулко захлопнулись, пробив даже шум непрекращающегося ливня. Полицейские трусцой побежали вдоль дороги, огибая последний завиток рощи. Скоро они увидели ограду – простой штакетный забор. Калитка сорвалась с задвижки и теперь колотилась о столб, погоняемая порывами ветра.
– Никого не видно, – щурясь от бившего в лицо дождя, заметил Волхов. Он осторожно переступил через проход с пистолетом наготове.
– Да в такую погоду хрен кто высунется.
– Даже свет не горит. Должен же быть хоть один человек…
Они шагали вглубь двора по тропинке, ведущей ко входу в старый сруб. Он до сих пор оставался основной жилой зоной для нуждающихся в крове обездоленных и остающихся на ночь священников. Кирпичная церковь, довольно просторная, слабо держала тепло, а многочисленные щели, до сих пор не заделанные на верхних ярусах здания, сводили растопку печей в подобную погоду к пустой трате ресурсов и времени.
Волхов заглянул в окно, но не увидел там никого. Лишь силуэты мебели тенями расползались по помещению.
– Я первый. Пока не дам сигнал, не влезай. Следи за тылом.
Данила, может, и хотел бы возразить, мол, он и без указки отлично знает, что делать, но лишний шум мог привести к беде, поэтому майор молча согласился с планом.
Волхов медленно отворил тяжёлую створку. Петли заскрипели, издаваемый ими шум казался жутко громким даже среди завывающего ветра и ливня, барабанящего по черепице. Он вошёл внутрь, стараясь уловить каждую мельтешащую тень, движение силуэтов или шорох. Дощатый пол глухо отзывался на шаги, сырые подошвы чавкали по крашенной древесине.
