Илья Сергеевич Ермаков
Весь мир окрашен в желтый
Глава 13
Чтец
Он не пришел в больницу. Знал, что я буду там и соваться даже не стал! Хитрый мелкий!.. И что ему там делать? Мать его совершенно не помнит… Она ли это? Наверное, она – глупо врать о таких вещах. И все же…
За время практики я сильно вымотался. Крис постоянно подходила ко мне со всякими расспросами как и чего делать – как будто нас не учили! Работать спокойно не давала… А я ведь еще во время работы хотел распланировать, что буду делать после обеда. Но она мне совершенно не дала сделать ни одного дела нормально!
Черт!
Ладно… она очень скромная и, может, ей тяжело сейчас. Людей нужно поддерживать, но меня тоже можно понять – маньяк-насильник решил воспользоваться мной, чтобы достать этого мальчугана, который даже не подозревает об опасности, а Элис не подозревает, что это сейчас происходит! И хуже всего – этот насильник тоже прыгающий!
Дела катятся к чертям! Нужно срочно принимать меры. Экстренные и незамедлительные меры! Я не могу опоздать…
– Мне нужно за молоком, ты сходишь со мной?– спросила меня Крис у магазина.
– Ты же его вчера покупала!
– Да… я просто люблю молоко…
– Нет, Крис, прости, но… я должен идти – дела. Срочные.
– Понятно… Тогда до завтра?
– Пока.
И ушел. Нужно найти Ника! Немедленно! Срочно! Педофил может не выдержать и отправиться на поиски мальчика раньше меня! Я не должен опоздать… не должен!
Но где? Где мне прикажете искать этого сорванца?..
Проклятье! Противная ситуация – хуже и быть не может! Черт!
Прыгнуть? И что будет? Поможет? Очень сомневаюсь. Глупо!
Ускорить время и проверить – нашел ли я его сегодня или нет… Интересная мысль, но нет!
Нужно действовать самому. Ничего сейчас не поможет, но… Элис б помогла, но я черт ее знает, где она сейчас! Ее не было сегодня в больнице!
Элис, где ты?
Ах!..
Где же может сейчас находиться бездомный мальчишка, который умеет читать мысли людей, как раскрытую книгу? Где? Где бы был я? Что бы я сделал? Куда бы пошел в этом городе, чтобы на благо себе или другим – главным образом себе – использовать свой талант?
Сложно… А так все просто!
Зашел в ближайший бар – пить захотелось. Горло ноет. Сейчас выпью и отправлюсь дальше. Может. Что-то в баре подкинет мне идейку, куда пойти.
Люди сидели на круглыми деревянными столиками, ели пиццу, выпивали и громко разговаривали, прерывая каждые пять секунд свой разговор заразным дружным хохотом.
Я заказал себе лимонад с лаймом. Хотелось холодненького. В стороне раздались громкие крики компании громил. Я посмотрел в их сторону – все посмотрели, слишком шумно было.
И тут… Черт возьми! Учебник мне в рот! Среди шумной бушующей компании десяти громил за деревянным столиком сидел паренек… малый паренек – Ник, который прикрывал лицо веером карт.
Негодник! Ну, нахал! Настоящий нахал!
В карты он решил поиграть! Умен… я бы до такого не додумался!
По-хорошему надо бы прикрыть всю эту шумную компанию – в карты на деньги играть против закона. Но нет же! Им хоть бы плюй! Все ни по чем!
Оставив свой коктейль на барной стойке, я направился в центр шумной компании. Ник сидел напротив одного накаченного громилы в серой противной заляпанной майке. Все тело громилы было изрисовано татуировками, а несло от него, как от свиньи в помойном ведре! В центре стола лежала куча смятых денег. Ник же злорадно улыбался.
Хитрец!
– Ты проиграл сынок! Козырной король.
– Козырной туз, – Ник бросил карту на стол.
Громила потупил взгляд.
– Туз,– бросил карту на стол громила.
– Козырная дама,– ход Ника.
В итоге Ник остался без карт, а громила с одной в руках.
– Учитесь, мальчики,– Ник довольно сгребал гору денег себе на коленки.
Громила разозлился не на шутку – лицо его исказилось в демонической гримасе.
– Ты в какие игры тут играешь, щенок?!
Громила вскочил с места, свалив стол на пол, и схватил за воротник Ника, подняв его над полом.
– Жульем промышляешь?!
– Я честно выиграл!– громкий и смелый ответ мальчика.
– Ах, ты…
Пора вмешаться!
– Он вам нагрубил?– я выбежал вперед.
– Чего?– не понял громила.
– Ах, ты! Я тебя для чего в карты играть учил? Чтобы ты на соревнований играл, а не на деньги!– это я кричал на Ника.– Простите, уважаемый… мой сын неверно меня понял. Не стоило ему пользоваться таким талантом ради денег – не по-людски это, согласитесь?– это я вежливо громиле.
– Ты его отец? Молодой какой-то…
– Благодарю… Рад, что так сохранился. Вы тоже ничего.
– Он тут жульничал!
– Я честно выиграл!– рыпался Ник.
– Прошу извинить его, уважаемый… Мальчишка не должен был на деньги играть… я не так его учил.
– А ты кто такой?
– Чемпион мира по картам,– гордо ответил я.
– Ого!
Все вокруг оторопели. Громила отпустил Ника на пол – это главное. Они поверили! Какие тупые!
– Прости, не знали… Хорош будет малой-то!
– Это уж точно. Спасибо за то, что присмотрели за ним…
Громила явно попал в замешательство.
– За все вас благодарю и еще раз извиняюсь. Нам пора!
Я быстро схватил Ника за руку и направился к выходу.
– Учись, малой! – кричал нам вслед громила. – Учись! Папаня-то не дурной…
Пронесло!
Я был рад, что оказался на улице. И вместе с Ником. Но жертва, которую я спас из лап громилы был явно разочарован и крайне недоволен.
– Ты чего?! Совсем сдурел?!– орал он на меня. – Я такие бабки там выламывал, что лопатой греби, а ты!.. Все испортил!
Он уже хотел рвануться с места, но, вспомнив прошлый опыт, я быстро схватил его за руку и не дал убежать на этот раз.
– Слышь! Я тебе твою задницу спасаю! Они бы поколотили тебя, балбес!
– Ой-ой-ой,– издевательски фыркнул мне Ник.
– Стой на месте, кому говорят! Не смей уходить – опасно!
– Чего?
– А то! Идем!
И мы ушли в сторону. Я хотел как можно быстрее уйти от этого бара.
– Где ты ночевал? – спросил я.
– А тебе какое дело? – издевательски произнес Ник.
Собственно…
– Где, ник? – настоял я.
– У отца,– уже спокойно ответил Ник.
Но этот ответ меня не устроил. Что-то здесь…
– Пошел на заброшенную квартиру к нему. Он пьяница и наркоман, но зато крыша над головой есть.
Черт возьми!
Будь я проклят!
Ник…
– Ладно, пошли в пиццерию, тебе нужно поесть.
Ник сразу повеселел. Это и меня обрадовало – хотя бы вырываться не будет.
Мы быстро пришли в ту пиццерию, в которой Элис познакомила меня с господином Гримальди. Я даже надеялся увидеть его или Элис, но все мои наивные надежды не оправдались. Мы заказали пиццу и апельсиновый сок. Ник уплетал за обе щеки – голодный был.
Бедный малый – жаль его…
И как ему рассказать о том, что на него охотятся из-за его необычного дара? Он же тогда… я даже не знаю, что можно от него ожидать! Лучше сначала посоветоваться с Элис, но что делать с ним? Я не могу его бросить! Теперь не могу…
Я спокойно наблюдал за тем, как Ник обедал. Смешной он был, когда набивал едой себе полный рот, но счастливый – это главное. Славный малый… Очень даже славный…
– Знаешь, Ник…– начал было я.
– У? – он посмотрел на меня.
– Ты ешь, ешь, я просто…
Он снова начал есть.
Смотрю на него и… налюбоваться не могу. Не стоит ему пока говорить об угрожающей ему опасности. Будет лучше рассказать о защите.
И кто тут в больше опасности? Он? Я? Или Лина? Марсель убьет ее, если я не приведу к нему мальчика…
Черт побери!
– Я тут подумал, что…– снова смотрю на него,– Ник, ты не хочешь пожить со мной?
Он на время оставил пиццу и посмотрел на меня оценивающим взглядом. Странно так… Я оказался безоружным перед ним!
– Я чтец, не забывай об этом,– сказал он.
– Чтец?
– Так назвал себя. Не слишком оригинально – согласен. Но вполне сойдут.
Порой забываю, что он знает каждую мою мысль.
– Я знаю, о чем думают все люди в этой пиццерии! Поверь мне. Одни – о том, как бы быстрее успеть домой и не опоздать на свой автобус. Другие – о том, как бы утолить голод, что в таком месте вполне естественно. Третьи – только о деньгах, а четвертые – о том, как бы изнасиловать кого-нибудь. И я знаю, о чем думаешь ты.
Все холодеет во мне. Прямо кровь стынет в жилах! Так страшно порой бывает взглянуть в его детские глаза. А ведь сколько же они видели!
– Это страшно порой – мысли читать. Никогда не знаешь, чем закончиться очередная глава. И поверь мне – happy end бывает довольно редко…
Во дела…
– Кто он? – спокойно обратился ко мне Ник.
– О ком ты? – не понял я.
– О том, кто засел у тебя в мыслях с того самого момента, как ты спас меня из бара.
Все-таки спас…
– Враг, который ни мне, ни тебе не по зубам. Хищник, который выслеживает свою жертву.
– Но в этот раз он не решил сам пачкать руки, не так ли?
– И то верно…
– Он решил использовать тебя, чтобы найти меня. Он поставил тебе ультиматум. Либо ты отдашь меня ему, либо твою любимую убьют. Айлина? Так ее зовут?
Я кивнул – врать бесполезно.
– Она красивая?
– Уже хочу познакомить с ней…
– Ты же ведь не отдашь меня ему?
– Ты сам можешь узнать ответ на мой вопрос.
– Спасибо…
В какой-то момент мне показалось, что глаза мальчика на мгновение налились слезами.
– Я больше никуда от тебя не уйду,– так приятно слышать.
Он сидит рядом, есть и знает все, о чем я думаю…
– А кто такая эта Элис? Ты все время про нее думаешь – я знаю.
– Друг, с которым я должен посоветоваться по поводу всей этой ситуации.
– Я стал для тебя обузой?
– Я так не думаю!
В каком-то смысле…
– Не ври мне! – ударил он кулаком по столу. – Сам знаешь – тщетно!
– Ты не обуза мне, ясно? Важно не тот, как я думаю, а то, что говорю сейчас. Прошу тебя понять…
– Я все понимаю… Даже лучше, чем ты думаешь.
И Ник сразу перестал есть. Он скрестил руки на груди и стал смотреть в сторону.
– Прости, Ник, я… я не хотел.
Он не среагировал. Хотя бы не ушел!
– Сейчас горячая пора. Пойми… я на нервах! Люди, которые мне дороги се6йчас в опасности. И ты в опасности…
Ник снова перевел взгляд на меня. Он понял смысл моих слов. Все просто: он тоже мне дорог. Да, это так.
– Что будем делать? – уже спокойно спросил он.
– Как я сказал, я должен встретиться с Элис, чтобы посоветоваться. Поживешь пока у меня. Я дам тебе второй ключ от квартиры. Будем жить вместе. Денег нам хватит на двоих. Все в порядке.
Ник согласно кивнул.
Это для него был на данный момент наилучший из всех вариантов развития событий.
– Ты обучишь меня? – внезапно спросил Ник.
– Нет,– ответил я,– я сам в этом деле новичок. Прости Ник, но своим учеником я тебя сделать не могу – не справлюсь пока. Мне самому нужно время, чтобы тренироваться. Тебя обучат этому. Обязательно обучат. Ты будешь учиться у лучших таких же, как мы с тобой. Сейчас… сейчас нужно думать о другом. Не в обиде?
– Все в порядке.
Хорошо…
И на этом Ник наконец доел последний кусок пиццы. Маленький обжора.
* * *
– Марсель? Ты уверен? – Элис присела на лавочку.
– Такое не сразу забудешь,– вздохнул я.
В парке было свежо. Тихо и мало народу – говорить можно спокойно.
– Он перешел черту,– это прозвучало резко.
– Знаешь его?
На кивнула.
– А мальчик? – поинтересовалась она.
– У меня дома.
– Пусть не выходит. Опасно.
Понятное дело.
Я был рад, что смог встретиться сегодня с Элис. Давно ее не видел. Она была, как всегда бесподобна! Настоящая красавица и характер – бомба! Я не мог до конца насладиться общением с ней. Мне ее не хватало. Только она могола закрыть для меня то белое пятно, которое появилось после того, как я покинул Айлину. Я не мог с ней больше общаться – нет никакой возможности. Тяжело.
По словам Элис, я понимал, что ей что-то известно о Марселе, чего не знаю я. Она ведь уже не первый день прыгающая – знает много.
– Не думала, что он опуститься до такого,– грозно заявила Элис,– он переступил ту черту, которую ему переступать не следовало. Он наконец показал свое истинное лицо. Время пришло.
– Для чего?
– Для последнего сражения.
– Сражения?!
– Угу,– она серьезно кивнула.
И что все это значит, объясните мне на милость?!
Но она объяснять и не собиралась.
– Этот мальчик… Он чтец, мысли читает?
Я снова киваю.
– Интересно… крайне редко такое встретишь.
– А бывает, что прикладные материалы разных прыгающих повторяются?
– Очень редко. И самое интересное: у близнецов никогда такого не будет. Забавно, правда?
Да, уж… забавного сейчас было крайне мало.
– Хорошо, что ты его нашел,– снова посерьезнела Элис,– если Марсель получит мальчика, то у него будет самое мощное оружие, которое поможет ему выиграть битву. Если мальчик будет на нашей стороне, то пятьдесят процентов победы у нас в кармане!
– А остальные пятьдесят?
– Зависят от нас.
Все серьезно. Плохо дело.
И что дальше?
– Его придется обучить,– продолжила Элис,– я попытаюсь договориться обо всем с леди Анной и с господином Гримальди. Они меня выслушают и примут меры. Они должны знать всю правду о Марселе.
– Всю правду?
– Кое-что им тоже известно. И даже то, что не известно мне. Главное – не попадайся Марселю на глаза. Я не сомневаюсь, что он уже может знать, что Ник у тебя, и при первой встречи потребует совершения сделки. Он ему нужен, и Марсель намерен победить любой ценой.
– Он опасен?
– Очень…
Элис посмотрела на небо – собирались тучи.
– Как думаешь, кого он угрожал убить?
– Айлину. Больше некого.
– «Того, кому ты дорог…». Любопытная формулировка, ты не находишь?
– Есть немного…
Элис нахмурилась. Мы не стали развивать эту тему дальше. Нужно было решать то, что делать сейчас, раз уж так получилось.
– Я надеялась, что Марсель сумеет усмирить свой пыл, но пока это у него выходит на слабенькую троечку.
– А что могло произойти?
– Хорошо, что он не показал тебе свой прикладной материал.
– А что он умеет?
Элис не ответила.
Мне это начинало нравиться все меньше…
– Элис! Скажи!
– Надеюсь, никогда не узнаешь.
Узнаю же!..
– Это как-то связано с Ником? Элис, ты должна сказать, что он может с ним сделать?!
Но Элис только одарила меня холодным взглядом, будто говоря мне: «Не лезь не в свое дело».
Но это мое дело! Именно мое! Моя Лина в опасности!
Черт бы вас всех побрал! И что делать?
– Пусть Ник какое-то время побудет с тобой,– ответила мне Элис,– я попробую связаться с другими… Возможно, мы что-нибудь придумаем. Будь острожен.
Глава 14
Лишенная надежды
Молоко ударило по хлопьям, и они зашелестели. Ей нравился этот звук. Но сейчас она не была от него в восторге. Сейчас ее ничто не радовало. Она ничем не могла себя порадовать. Грустно…
Она встала, нашла ложку и принялась лениво размешивать хлопья, слушая их шелест. За окном лил дождь. Она любила дождь, и знала, что он тоже его любит, и как жаль, что она не может гулять под дождем вместе с ним.
Она думает о нем все чаще. Уже давно… слишком. Интересно, он думает о ней?
Конечно, нет… что за вопрос?!
Он даже не замечает ее. Нет, видит, разговаривает, но не замечает. В это слово она вкладывала куда больше смысла, чем остальные.
Как же ей хотелось, чтобы он ее заметил! Ах…
Она ест хлопья. Это ее любимая еда. Молока нужно много. Вкусно… Но сегодня вкус этих хлопьев был совсем другим, не таким, как всегда. Странно… Вроде все, как обычно, но что-то не то. Совсем не то!..
И она знала, что не именно не так. Все не так… Совсем!
Она лениво мешала хлопья и запустила в рот одну ложку. Также лениво жевала. Казалось, что она ест стекло. Хруст за хрустом… Хлопья еще не успели размокнуть.
Порезала щеку.
– Черт!.. Так тебе и надо…
Она себя не любила – совсем.
Но зато любила другого.
Она зализывала пораненное место. Уже легче, но совсем легко не будет уже никогда. Она это знала.
Надежды нет.
Она ее потеряла.
Никогда не теряйте последнее оружие, которое у вас остается в этой жизни – надежду. Если же потеряете, то подпишитесь на поражение.
Она подписалась. Уже давно.
Ничто не изменит эту глупую ситуацию. Она не изменит. Все безнадежно… Уже все.
– Ах!..
Она облокотилась на спинку стула и опустила руку. Слезы подступали… Они уже совсем близко!
– Не реви! Прошу!
Но она уже не могла остановиться.
Слезы хлынули у нее из глаз. Она закрыла лицо ладонями, но слез было слишком много… Одна за другой они капали на хлопья, выступающие из молока.
Кап-кап… кап-кап…
Как дождик…
– Хватит!
Но она не могла. Ничего уже не могла…
Она вытерла слезы и шмыгнула носом. Она знала, что сильно покраснела и сидела с мокрым лицом. Ужас!.. Но что она может сделать? Ничего… Уже ничего.
Снова ест хлопья. Почему они ей так нравятся? И он тоже нравиться… Почему?
Забудь!
Забудь его!
Нет!.. не может. Никогда уже не сможет забыть.
Его лицо, глаза, гулы, плечи, руки, пальцы, походка, запах…
Ах! Она готова дышать им, жить им!
– Мое сердце… Вот оно… Возьми!
Он не возьмет… Все бесполезно…
Надежды нет. Уже совсем…
Отчего так больно? Знает же отчего… Но почему? Отчего?
– Ах… как больно! Невыносимо… Сердце болит… Прямо тут… Каждый новый удар больнее другого…
Дышать тяжело. Очень. Она задохнется! Как же ей хочется вздохнуть запах его волос, его кожи, прикоснуться к нему…
Этого никогда не будет.
Больно! Ужасно больно!..
– Дыши… нужно дышать… Слышишь? Хватит! Дыши…
Не помогает. Воздуха мало… а рядом с ним… рядом с ним воздуха много, и он приятный – чистый и свежий.
Таким воздухом она не будет дышать. Никогда…
– Слезы, не надо!.. Прошу…
Но слезы ее не слушались и потекли с новой силой. Еще сильнее! Каждая новая мысль о несостоявшемся счастье прибавляла очередной порыв к рыданию.
Она плачет. Сильно плачет… Хлопья давно размякли. Можно есть, но она не хочет! Впервые не хочет…
Пытается проглотить, но ничего не получается! Никакого аппетита!
Все течет изо рта… Как стыдно! Ужасно стыдно!
Нужно вытереться. Полотенце было рядом – сделано.
Но слезы не отступали.
Плевать на все! Плохо! Ужасно больно! Помогите!
Но никто не поможет. Никто… А помочь может только он. Но он не знает о ее боли – и это самое больное…
– Не смей!.. даже не думай!.. Ешь давай…
Продолжает есть. Вроде пошло дело, но не так активно. Есть совсем не хотелось. Странно… Еще пять минут назад она радостно думала о тарелке хлопьев, а сейчас…
Мысли о нем лишили ее аппетита.
– Спасибо!
Почему он не здесь, не рядом с ней? Почему он не обнимает ее так, как, возможно, обнимает другую? Почему она не может его обнять? Почему она не может поцеловать того, кого любит?
– Почему?.. Почему не я?.. Почему?.. я же…
А что ты?
Ничего…
Только боль внутри…
Душу рвет в клочья!
Все болит, и ничего не помогает от этой боли. И не поможет… Уже не поможет…
Она отодвинула от себя тарелку.
– Не хочу!..
Она встала и подошла к окну. Некоторое время она слушала капли дождя, которые стучали по окну, а затем… затем она открыла окно! И ветер хлынул в комнату вместе с дождем!
– А мне все равно!
Действительно, все равно… Все равно, когда больно…
Занавески отнесло назад, а в лицо ей ударил холодный ветер и заставил ее волосы развиваться за спиной.
Выпрыгнуть?
Даже не смей!
Но боль уйдет…
Уйдет совсем… Ее не будет.
И ее самой тоже больше не будет.
А мама с папой? Жалко их. Не надо.
И она не прыгнула – закрыла окно.
Глупо умирать из-за такого… но не глупо, чтобы заглушить нестерпимую боль, когда ничего не может помочь, кроме единственного лекарства от всей болей на свете – смерти.
Она чувствовала ее приближение.
– И что дальше?
А ничего. Ничего уже не будет. Никогда…
– И чем я такое заслужила?
А ничем. Ты ничего не сделала.
– Почему не я?
А почему бы и не ты. В самый раз…
– Когда уйдет эта боль?
А никогда. Она останется с тобой всегда, если только…
– Что?!
Забудь! Забудь его! Не думай о нем…
– Трудно! Не могу…
А так легко что ли? Тебе же больно!
– И пусть!
Как знаешь…
Она прошла по своей комнате. Ничего ее уже здесь не радовало. Она включила светильник и легла на диван.
– Почитать чего-нибудь?
Можно.
Взяла книгу – «Портрет Дориана Грея».
– Мой портрет был бы таким же… Уродка я! И ты, Дориан, не лучше…
Отбросила книгу. Она упала на пол разворотом вниз.
И пусть!
– И так проблем хватает.
А какие проблемы?
Всякие. Их слишком много… Особенно теперь. Особенно сейчас…
И нет дороги назад. Как бы было приятно стереть себе память и ничего этого не помнить! Но не может она этого сделать. Никто ей не поможет.
Все безнадежно…
Дверь открылась и комнату вошла мама – точная копия дочери только старше.
– Что-то случилось?
– Все в порядке…
– Уверена?
Уверена!
Мать посмотрела на книгу на полу, а потом на дочь уже изменившимся взглядом.
– Конец не понравился.
Мать выгнула бровь.
– Я просто устала!..
Мама одарила дочь понимающим взглядом. Она-то точно понимала, что что-то не так. Она же мать в конце концов!
– Ты можешь мне все рассказать.
Нет, не могу!
– Нечего рассказывать.
– И все же?
Знаю, что хочешь помочь, но все равно не сможешь… Прости.
– Разберусь. Все будет хорошо.
Не будет.
– Уверена? – настойчивость мамы поражала.
Кивает.
– Лучше поспи. Поговорим, когда отдохнешь. Мне нужно готовиться к урокам.
Она учитель. Учитель русского языка и литературы. И книг у нее много благодаря ей. Она пристрастила ее к чтению.
– Когда папа вернется?
– У него сегодня ночная смена. Будет поздно.
Отец работает в полиции.
– Я хочу его увидеть сегодня.
– Лучше лечь спать…
– Не буду!
– Как знаешь…
Пожав плечами, мать покинула комнату.
И славно!
Она сложила руки на груди и старалась не заплакать снова. Очень сильно старалась… Результаты не утешительные. Тихо всхлипывая, она представляла себе его лицо. Она представляла, как целует его, обнимает и касается кожи…
Как приятно! Ах!..
Но этого никогда не будет.
И не на это решила…
– Он не замечает меня… Совсем. И, наверное, никогда уже не заметит.
Слез было больше. Главное, чтобы мама не зашла – объяснять все придется, а ей этого хочется сейчас меньше всего.
Или лучше выговориться? Станет легче?
Нет, не станет…
Она это знает.
– Как несправедлив этот мир. Ужасно несправедлив! Даже слишком. Неплохо было бы ему добавить справедливости. Или же все справедливо? И я этого не заслуживаю? Да чем, позвольте узнать? Всеми своими действиями? А чего я сделала не так? А ничего…
В том-то все и дело…
Ничего она не сделала! Решительно ничего!
Нужно сделать! Нужно решаться! Нужно бороться за свое счастье!
Нужно достать надежду из помойного ведра и снова воспользоваться ею!
В этот раз она не должна подвести…
Она вытерла слезы и пыталась собраться с силами. Вроде получалось… С трудом, но получалось.
Больше страдать она не намерена – время действовать!
Она готова пойти на все, чтобы снова и снова слышать, как он произносит ее имя. Каждый раз, когда он ее называет по имени, она тает… тает прямо перед ним. И на душе так становиться хорошо и свежо, но только на время. Она готова пойти на все, чтобы слышат свое имя из его уст каждый день! День за днем, день за днем, день за днем…
Опять и опять! Снова и снова! Она хочет, чтобы он кричал ее имя! Во все горло! И она будет кричать его имя! И они будут кричать о том, как сильно любят друг друга…
Нельзя сдаваться… Нельзя! Не сейчас!
Самое время взяться за дело и действовать! Решительно и смело! Ничто не должно помешать! На этот раз совсем ничто…
Она попытается снова! И снова, и снова!.. Когда не поймет, что все окончательно кончено. Но сейчас… Нет! Еще не все потеряно!
Она все еще может развернуть ход игры в свою пользу! У нее получиться! Завтра же! И после завтра!
Получиться! Все получиться…
Она сможет… Сможет!
– Я смогу… Смогу! Смогу! Смогу!
Она сделает это! Непременно сделает!..
Нужно всего лишь сказать. Да, именно так – прямо подойти и сказать. Что в этом такое?
Если не скажет, то нестерпимая боль будет мучить ее всю жизнь. Лучше сделать хоть что-то, чем не сделать ничего!
Нельзя ни о чем жалеть в своей жизни! Именно так нужно жить! Но в последнее время она все чаще жалеет о чем-то… Пора с этим кончать! Раз и навсегда!
Самое время брать быка за рога и действовать, не смотря ни на что!
Ради его улыбки, голоса и взгляда… Ради прогулок с ним под проливным дождем без зонта она готова пойти на все!
На все!
Теперь готова!
Уже готова…
– И как это сделать?
Она встала с дивана и принялась расхаживать в два стороны по комнате. Она зажгла весь свет, какой у нее только был.
– Что предпринять? Он же…
Совсем ее не слушает.
– Нужно попытаться. Нужно сделать еще что-нибудь!
Она не сдастся.
Не может сдаться!
Борьба и только борьба!
Решено!
Она убрала «Портрет Дориана Грея» снова на полку. Быстро села за стол и энергично размешала хлопья в молоке. Они совсем размякли.
Она спокойно ела. Уже без слез.
Слез больше не будет. Никогда.
И с каждым глотком к ней приходили идеи за идеей. Жаль, что у нее нет такой возможности, какая была у героя из кинофильма «День сурка». Если бы она каждый день проживала один и тот же день, то у нее было тысяча различных попыток добиться его расположения.
Но это не кино, а жизнь! Реальная жизнь…
И в ней у нее только одна попытка.
Как жестоко! Но что поделаешь? Не время расслабляться!
– Как быть? Как я ему скажу? Просто так? Эй, знаешь, люблю я тебя! Сильно люблю! Понял?
Глупо и смешно!
Невероятно тошно!
Мало слов. Слова – только тридцать процентов дела. Нужны действия. Знаки, намеки, но их было предостаточно!
Нужны конкретные действия!
Но что она может? Только говорить.
Не смешите! Каждый раз, когда она его видит, дар речи куда-то пропадает, что даже страшно и жутко становиться как-то. Язык ее не слушает – сплетается в комок и затыкает вход в глотку, что даже ртом дышать тяжело. Только носом!
И что прикажете делать в такой ситуации?
Обнимать? Нельзя быть такой наивной!
Просто поговори. По душам…
– Не умею я так… не могу!
И ведь главное: знает она, что он только так и понимает – спокойный разговор, где все и проясняется.
Если хочешь что-то сказать – не молчи, сажи! Но как же…
Плевать!
Сейчас не так ситуация, когда можно жевать свои споли! Нужно намотать их на кулак и действовать!
– И если даже скажу… Что может быть? Всего три варианта. Так просто и банально. Вот они: да, нет, друзья. Только не третий – прошу! Если да – замечательно! Если друзья – повешусь. Если нет… А оно будет! Что тогда?..
Главное – она сказала это. И не пожалела об этом. Остальное уже не важно.
И пусть это будет главная мысль, которая ей движет, когда все произойдет.
Но не бывает так все просто и гладко. В жизни – совсем не так, как ожидаешь в своих фантазиях, даже если планируешь самый печальный исход. Всегда будь готов к «черной лошадке» – четвертый вариант, который никогда невозможно предвидеть. Даже пытаться не смей!
Придумай хоть сто вариантов – «черной лошадкой» окажется сто первый! Он есть всегда. Этот неожиданный «жизненный» вариант…
– Как поступить? Как сделать? Придумать сейчас или импровизировать уже на сцене – в жизни?
Это даже не важно. Сейчас лучше второй. Главное – придумать, что делать, а остальное придет, само собой.
Она готова на все ради того, чтобы услышать только одно:
– Крис, я люблю тебя…
